5.3. Патриции и плебеи

Переплетать экономическую и политическую историю, рассматривая отдельно экономические причины и следствия крупных политических событий и процессов, как это делается в общих курсах истории, в нашем случае нецелесообразно: нарушается целостность картины экономического развития. Это противоречие не имело значения при рассмотрении полулегендарного царского периода, когда формировалась база для дальнейшего развития. Но рассматривать отдельно экономику периодов республики и империи уже невозможно, потому что экономические процессы, начавшиеся в период республики, завершались в период империи.

Исходя из этого мы сначала рассмотрим социально-политическую историю Римского государства, историю отдельных слоев населения и их экономической роли, а затем обратимся к основным процессам экономического развития.

Казалось бы, реформа Сервия Туллия, уравнявшая в правах плебеев с патрициями, должна была покончить с их противостоянием. Однако в период республики борьба между ними продолжалась, и плебеи получали все больше политических прав.

Одним из главных способов принудить патрициев к уступкам стали сецессии – отказы от участия в войне. Первая такая сецессия произошла в 494 г., когда плебеи отказались от участия в военных действиях и удалились на священную гору, находившуюся недалеко от Рима. Без участия плебеев Рим не только не мог захватывать новые земли, но и возникала угроза военного поражения, поэтому сецессии оказались весьма эффективными.

Чего добивалась плебеи? Равенства в землевладении и политических правах с патрициями.

Как уже сказано, первоначально патриции были скотоводами, плебеи занимались зерновым хозяйством и огородничеством. Для скотоводства нужны были обширные пастбища, но не требовалось закрепления земли в частную собственность. Поэтому основная часть принадлежавшей Риму земли в соответствии с родовыми традициями составляла общественное поле – «агер публикус». Члены патрицианской общины могли там пасти скот, могли захватывать часть этой земли для земледельческих хозяйств, это называлось оккупацией. Но «оккупированная» земля продолжала считаться общественной собственностью.

Плебеи же доступа к общественному полю не имели, поскольку в состав римского народа не входили. Они должны были довольствоваться землей, которая не входила в состав агер публикус, вначале даже в пределах города. Например, между плебеями была разделена земля на Аветинском холме, одном из семи холмов Рима. В отличие от патрициев, плебеи владели землей на праве частной собственности, но на их долю досталось очень мало земли. Плебеям были выделены владения по 2 югера, т. е. по 0,5 га (югер =1/4 га). В сущности, это были приусадебные участки. Именно такими участками в полной собственности, кроме «агер публикус», владели в городе и патриции.

Когда Рим побеждал другие города-полисы Италии, часть земли у побежденных (обычно 1/3 их владений) отбиралась в пользу Рима и включалась в состав «агер публикус». Плебеи добивались равных с патрициями прав пользоваться этим все расширявшимся общественным полем, тем более, что они участвовали в его завоевании.

Вместо этого им стали выделять в собственность часть земли, отобранной у побежденных, для организации колоний, т. е. военно-земледельческих поселений. Так, после захвата этрусского города Вейи каждый из осевших там плебеев получил по 4–7 югеров. Как видим, собственность на землю считалась менее престижной, чем доступ к «агер публикус».

Организацией колоний достигались две цели: ослаблялось давление плебеев на общественное поле и создавался аванпост на вражеской территории для контроля за потенциальным противником. Побежденные, конечно, относились враждебно к пришельцам, которые заняли их землю, и колонисты были вынуждены стоять на страже интересов Рима.

Казалось бы, завершением борьбы за землю между патрициями и плебеями должны были стать законы Лициния и Секстия, принятые в 367 г. до н. э. Этими законами право оккупации общественного строя ограничивалось максимумом в 500 югеров (125 га), причем как для патрициев, так и для плебеев. Этот закон исходил из того, что плебеи уже могли пользоваться общественным полем на праве оккупации. Очевидно, такая практика сложилась к этому времени, и теперь речь шла уже о переделе земли. Вопрос о земле теперь переходил на новый уровень: уже не плебеи боролись против патрициев, а бедняки стремились ограничить владения крупных землевладельцев, чтобы получить землю для себя. Однако, как показали дальнейшие события, крупные землевладельцы, которые стояли у власти, бойкотировали реформу Лициния и Секстия, ее проведение в жизнь было весьма ограниченным, а через короткое время она была и вообще забыта.

Победа плебеев в борьбе за землю (все же они получили равный с патрициями доступ к агер публикус), конечно, была связана с их победами в борьбе за политические права.

Уже к началу республики коллегиальными органами власти были центуриатные комиции, которые выбирали людей на высшие должности в государстве и решили вопросы войны и мира. Но высшие должностные лица, магистраты, могли выбираться только из патрициев. Главными из магистратов были два консула, которым принадлежали верховная исполнительная власть и командование войском. Кроме них, в число магистратов входили преторы, которые следили за порядком, цензоры, которые распределяли население по трибам и центуриям. Консулы обладали очень большими полномочиями, но их власть ограничивалась тем, что они, как и другие магистраты (кроме цензоров), выбирались только на один год. Еще большей властью обладал диктатор, выбиравшийся в экстремальных ситуациях, но только на полгода.

Казалось бы, вообще не имел реальной власти сенат, который состоял из отслуживших свой срок магистратов. Это формально был совещательный орган, решения которого имели лишь рекомендательный характер. Но авторитет сената был огромным, и действующие магистраты не могли игнорировать эти рекомендации. К тому же сенат утверждал выбранных магистратов, утверждал решения комиций.

Механизм этого демократического аппарата управления ограничивал возможности плебса. Правом созывать комиции и ставить вопросы для обсуждения обладали только магистраты. Вопросы повестки дня сразу ставились на голосование, без их обсуждения, поэтому рядовые члены комиций не имели возможности проявить политическую инициативу. Зато подробно эти вопросы обсуждались в сенате.

Но с течением времени права плебеев все увеличивались. В начале V в. до н. э., уже после первой сецессии, была учреждена новая должность народных трибунов. Сначала выбирались два трибуна, затем их число было увеличено до десяти. Трибуны выбирались только плебеями, только из плебеев и должны были защищать интересы плебеев. Личность трибуна была неприкосновенной, он имел право накладывать вето на любое решение магистратов.

В 449 г. из сходок плебеев на Марсовом поле возник новый орган власти – трибутные комиции. Теперь слово «триба» уже не означало племени, это был территориальный орган. Первоначально трибутные комиции состояли только из плебеев, но их решения, которые называлась плебисцитами, становились обязательными для республики. По мере увеличения полномочий трибутных комиций из чисто плебейского органа они превратились в территориальные собрания, в которых участвовало все население, включая патрициев. И все же, поскольку в составе триб преобладали плебеи, эти комиции оставались преимущественно плебейскими.

Теперь в республике было уже три вида комиций: а) куриатные (собрания патрициев), в ведении которых осталось только семейное право; б) центуриатные, которые решали вопросы войны и мира и выбирали основных магистратов; в) трибутные, которые занимались законодательной деятельностью.

В 445 г. вместо консулов впервые были выбраны военные трибуны с консульской властью. Эту должность могли занимать и плебеи. Позже снова вернулись к двум консулам, но теперь один из них был обязательно из плебеев.

К концу IV в. уже все государственные должности стали доступны плебеям – должности консулов, цензоров, преторов. Ликвидация господства патрициев была неизбежной, потому что с ростом республики и увеличением числа ее граждан доля старых патрицианских родов неуклонно падала.

Политическое противостояние продолжалось, но теперь оно имело другое содержание. Теперь это была борьба не безродных с родовитыми, а бедняков с богачами. Плебеи отнюдь не представляли однородную массу. Из их состава выделялась богатая верхушка, интересы которой теперь сливались с интересами верхушки патрицианского общества. Именно для нее теперь становились доступными высшие государственные должности.

Дело в том, что эти должности не оплачивались и выполнять функции магистратов мог лишь богатый человек. Претендент на должность еще до выборов старался привлечь избирателей устройством пиров и раздачей подарков. В период магистратуры расходы продолжались. Консулы должны были благоустраивать Рим, строили храмы, термы и другие сооружения. Поэтому небогатые люди, обладая политическими правами, не могли реально участвовать в управлении.