Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Антибиотики далеко не всегда указываются на продуктовых этикетках, а должны бы. Все мы встречаемся с ними, даже если не знаем об этом. Антибиотики стали одним из величайших факторов за миллион лет, изменивших окружающую среду, однако их воздействие сказалось только в последние полвека.
Когда шотландец Александр Флеминг, в общем, по чистой случайности в 1928 году открыл плесневый гриб, вырабатывающий антибактериальные химические вещества, он и подумать не мог, что современное общество подсядет на него, как на наркотик. Теперь этот вид плесени известен как пенициллин.
На самом деле Флеминг так и не понял истинный масштаб своего открытия. Это сделали его коллеги Говард Флори и Эрнст Чейн, которые продолжили исследования пенициллина и получили блистательные результаты испытаний антибиотика на небольшом числе пациентов с инфекционными заболеваниями, обычно заканчивающимися летальным исходом. Пенициллин был так ценен, что ученые даже собирали мочу своих пациентов и экстрагировали из нее вещество, которое после небольшой очистки снова пускали в дело. Позднее, после немецкого авианалета, они покинули военный Лондон и организовали промышленное производство в США. Перед ними стояла задача обеспечить лекарством союзные войска.
Антибиотики имели оглушительный успех, они спасли миллионы жизней от смертельных бактериальных инфекций. Врачи после войны пророчили, что благодаря антибиотикам эре инфекционных болезней наступит конец.
Близнецам Алане и Лизе, диджеям и телеведущим, по 26 лет, они ведут успешную жизнь и наслаждаются ей сполна. Эти светловолосые задорные сестры-шотландки очень похожи — а как иначе, ведь они однояйцевые близнецы. Но стоит копнуть поглубже, и окажется, что у них больше различий, чем можно себе представить. У них одинаковый рост и вес — здоровые 60 кг, но у Лизы бедра чуть пошире, а однажды она набрала целых 12 кг за полгода. Лиза теперь контролирует вес при помощи регулярных физических упражнений, и ей это нравится, а вот Алане спорт не по душе, и она предпочитает потеть при помощи «горячей бикрам-йоги». Алане легко дается голодание по диете 5:2, а ее близняшке не по себе, если она не получит свой регулярный калорийный паек.
По характеру они тоже разные. Алана из застенчивых, она прагматичная и упорная, а Лиза порой тревожится по пустякам и склонна к приступам обсессивно-компульсивного поведения. Их отец скончался от сердечного приступа на поле для гольфа, когда ему было всего 58 лет, и горевали сестры совершенно по-разному: Алана вела себя стоически и срывалась лишь время от времени, а Лиза пребывала в полной депрессии. Они никогда не понимали, почему при всей схожести они такие разные.
Они выросли в Шотландии, жили в одной комнате до семнадцати лет и, хотя часто ссорились, все-таки оставались лучшими подругами. В шесть месяцев они были щупленькими младенцами, обе болели бронхитом и лежали в больнице, а позднее страдали постоянными ушными инфекциями и тонзиллитом, поэтому прошли много курсов антибиотиков. В возрасте четырех лет Алана перенесла рецидивирующие инфекции мочевого пузыря, несколько раз ее клали в больницу, она постоянно принимала антибиотики в течение двух лет. Вскоре после этого у нее развился ювенильный артрит — аутоиммунное заболевание генной природы, затронувшее многие суставы и ставшее причиной болезненных опухолей и тугоподвижности. Она принимала много лекарств, смогла вернуться к почти нормальному образу жизни, а потом, в шестнадцать, боли внезапно исчезли.
К удивлению докторов, у Лизы никогда не было проблем с суставами, но вскоре после того, как она уехала из дома, ее неожиданно настигло запоздалое подростковое акне в сильной форме. У Аланы акне не было никогда, что необычно, поскольку, как показали наши исследования близнецов, это одно из самых распространенных наследственных состояний. Акне было таким сильным, что врачи на несколько месяцев прописали Лизе антибиотик миноциклин, а потом другие, еще более сильные средства, чтобы окончательно избавить девушку от прыщей. Год спустя Лизу начали мучить урологические инфекции, из-за чего приходилось месяцами принимать антибиотики. Доктора даже предложили ей пить их постоянно.
Оглядываясь, можно предположить, что одной из причин таких различий между девушками, несмотря на идентичность генов, стали антибиотики. У Аланы, возможно, никогда бы не развился артрит, если бы натуральная кишечная микробиота, унаследованная от матери, не была разрушена регулярным приемом антибиотиков, которыми лечили ее многочисленные детские инфекции. Это повлияло на ее иммунную систему и, вероятно, даже стало причиной любви к «горячей йоге». Точно так же запоздалое акне Лизы, хотя и имевшее генетическую природу, было вызвано избыточным ростом микробов и сверхреакцией на них, а ее предрасположенность к инфекциям мочеполового тракта тоже позволяет предположить, что дело заключается в нарушениях кишечной микробиоты.
Обе девушки едят всё, от маринованных яиц до чипсов и суши. И хотя в детстве они вместе ходили на горшок, теперь их желудок работает по-разному, несмотря на схожий рацион и образ жизни. Мы исследовали их микробиоты и определили, что они отличаются по многим видам микробов. Обнаружилось, что у девушек было мало одинаковых бактерий, будто у людей, не связанных друг с другом. А значит, антибиотики устранили генетически предопределенное сходство, имевшее место в начале жизненного пути.
Только в США ежегодно врачи прописывают свыше 250 миллионов курсов антибиотиков, и, согласно недавним исследованиям, в Великобритании, несмотря на предупреждения о чрезмерном их использовании в общей практике, употребление антибиотиков все увеличивалось. Еще в 1999 году врачей общей практики предупреждали о необходимости реже назначать антибиотики при легких инфекционных и вирусных заболеваниях. Но предупреждения пропали втуне — на самом деле все стало только хуже. К 2011 году частота употребления антибиотиков выросла на 40%, а среднестатистический врач общей практики прописывал их более чем половине пациентов, жаловавшихся на кашель или простуду, хотя эти инфекционные состояния вызываются вирусами, на которые антибиотики не действуют. А каждый десятый врач действовал еще неосмотрительнее, назначая антибиотики 97% своих пациентов, предположительно, чтобы сделать их счастливее и поскорее выписать.
В последние 30 лет практически все страны мира, у которых есть данные об употреблении антибиотиков, констатируют его рост. При этом 40% назначений полностью неэффективны по только что изложенным причинам. Злоупотребление антибиотиками наблюдается во всех странах. Меньше всего их назначают в странах с хорошо контролируемыми централизованными системами здравоохранения, например в Швеции и Дании вполовину меньше, чем в США. Также в этих странах используются препараты более узкого спектра, которые действуют целенаправленно и эффективно, причиняя меньше вреда микробиоте.
Даже в редких случаях, где определенно задействованы бактерии, независимые обзоры говорят о минимальной пользе антибиотиков. К примеру, раннее назначение при фарингитах или синуситах ослабляет симптомы в среднем всего на сутки. Возможно, это и было бы приемлемым, если бы не побочные эффекты.
В первый раз антибиотики понадобились Аруну, когда ему было два года. Его мать не подозревала ничего плохого, потому что сама в детстве принимала их бессчетное количество раз и верила в их безопасность и эффективность. Ни о каких серьезных побочных эффектах она не думала.
Все началось с того, что Аруна, весь день игравшего на улице, укусил комар. Когда мальчик вернулся, мать намазала укус противозудным средством и уложила ребенка спать. На следующий день пораженное место покраснело, воспалилось, краснота начала распространяться вверх по ноге. К семейному доктору было идти уже поздно, поэтому мать отвела мальчика в отделение неотложной помощи местной больницы, где ему сделали укол цефтриаксона — мощного производного цефалоспорина, антибиотика с широким спектром действия. Для верности ребенку дали еще и бактрим (комбинацию двух видов антибиотиков) в форме сиропа, а матери велели продолжать курс лечения в течение десяти дней.
Вскоре после начала приема лекарств нога начала проходить, но развилась сильная диарея. Мать не слишком тревожилась, потому что знала: это стандартный побочный эффект от приема антибиотиков, однако диарея не проходила и была очень сильной, а в стуле обнаружилась кровь. Мать отвела ребенка к врачу, где сделали анализ каловых масс и сообщили, что обнаружилась положительная реакция на Clostridium difficile. Мальчику диагностировали псевдомембранозный колит — очень неприятное воспалительное состояние в толстом кишечнике. Тогда доктор прописал другой антибиотик, флагил — первоочередное лекарство при колите, вызванном Clostridium difficile. За первые два дня нового лечения проблемы с желудком практически ушли, но в последний день вернулись. Доктор прописал такой же курс — и все повторилось.
«Тогда нас направили к детскому гастроэнтерологу, — рассказывала мать Аруна, — но пришлось мучиться целую неделю, пока подошла наша очередь. Я была в ужасе и начала звонить своему врачу, потому что не могла больше видеть, в каком жутком состоянии был мой сын. Он быстро терял вес и выглядел очень плохо. Когда его обследовали, я узнала о редком, но серьезном осложнении, которое могло привести к перфорации толстой кишки и закончиться фатально. Наш доктор сказал, что больше ничего сделать не в состоянии, и предложил, если я уж так беспокоюсь, отвезти сына в детскую больницу. Я чуть не сошла с ума, не спала двое суток. А потом, благодаря какому-то чуду, сыну полегчало, и я так и не поняла, почему — а ведь он мог умереть! Люди обязаны знать, какой вред могут принести антибиотики!»
Не всем так везет. Около половины детей с данной формой колита могут погибнуть, потому что функция кишечника настолько нарушена из-за антибиотиков, что иммунная система и защитный кишечный барьер просто не справляются. Так часто происходит, когда очередной курс антибиотиков истощает естественную бактериальную флору в толстом кишечнике, сокращая разнообразие и мощь нормального защитного сообщества. Это ведет к процветанию, воспроизводству и, в конечном счете, полному господству агрессивного, или патогенного, вида бактерии Clostridium difficile. Подобные инциденты ужасны, но все же редки — один на десять тысяч случаев приема антибиотиков. Риск выше у младенцев на искусственном вскармливании из-за отсутствия разнообразных и полезных бактерий, например бифидобактерий, которые поступают вместе с грудным молоком, полным пребиотиков. Эти микробы способны бороться с инфекциями и ослаблять аллергические реакции.
Врачи ежегодно прописывают миллионы курсов антибиотиков широкого спектра действия, которые убивают не только патогенные бактерии, но и вообще все попавшиеся на их пути микроорганизмы. Поэтому случаи сильного инфицирования Clostridium difficile, наряду с общей резистентностью к антибиотикам, встречаются все чаще. А значит, мы должны помнить о губительных и часто скрытых последствиях чрезмерного использования этих лекарственных средств.
Не будем забывать, что первые три года жизни имеют особое значение для формирования ключевого набора кишечных микробов, работа которых состоит в том, чтобы поддерживать наше здоровье. К сожалению, детям после рождения дают слишком много лекарств, не задумываясь о несчастных микробах.
Назначать беременным антибиотики в случаях слабых инфекций мочеполового тракта — обычная практика. А в последние тридцать лет перед кесаревым сечением матерям стали вводить внутривенно мощные антибиотики широкого спектра действия, например цефалоспорины. Это делается для того, чтобы снизить 1–3%-ный риск послеоперационных инфекций, при этом лекарство проникает к ребенку через плаценту, влияет на грудное молоко и может приводить к еще более негативным последствиям.
Нет, я только поддерживаю кесарево сечение при определенных ситуациях. Срочное кесарево сечение спасло жизнь мне самому, когда выяснилось, что кровь перестала поступать в плаценту. Я родился намного раньше срока — слабенький 30-недельный младенец весом в 1,8 кг. Случись это несколькими годами ранее, я бы просто не выжил. Свою благодарность я выразил, когда неким мистическим образом через двадцать пять лет, принимая роды в маленькой больнице возле Колчестера, увидел, что ассистирую как раз тому хирургу, которого много лет назад подняли среди ночи, чтобы спасти мне жизнь. Я нашел его имя в старых записях — странно, что он меня не узнал.
Но срочные операции для спасения жизни — это одно, а плановые — совсем другое.
С 2000 года во всех странах Европы частота кесаревых сечений растет, но сильно разнится между странами. Например, в Италии она составляет 38% (данные 2010 года), а в Греции доходит до 50%. В целом можно говорить о своеобразном градиенте частоты кесарева сечения с севера на юг, где Великобритания находится посередине с 23%. А самые низкие уровни кесаревых сечений в Европе (и, возможно, в целом в развитых странах, где ситуация сильно изменилась с 1980-х годов) наблюдаются в Нидерландах с их 14% и в следующих непосредственно за ними странах Северной Европы. Вероятно, это и есть разумный целевой показатель.
В США в 1968 году только в одних родах из двадцати пяти прибегали к операции, а теперь — практически в каждом третьем случае: ежегодно проводится более 1,3 миллиона кесаревых сечений. Но в зависимости от региона разрыв может достигать 10 раз, от невысоких 7% в небольших городах до 50% в Нью-Йорке и 60% в Пуэрто-Рико. Чаще всего операцию делают женщинам, у которых риск проблемных родов ниже всего, а также женщинам из беднейших слоев населения, которые не могут ее себе позволить, — например, в Бразилии (40%) и Мексике (37%). Эта тенденция затронула даже Китай с его политикой одного ребенка в семье. Там большинство родов проводится при помощи кесаревых сечений. Такая разница определяется косметическими, финансовыми и культурными причинами, однако, вероятно, главную роль здесь играют врачи, которым больше не надо подниматься посреди ночи…
У тридцатилетней Марии уже был один ребенок, и она должна была родить близнецов. Женщина работала в больнице, так что порядок ей был известен. После обсуждения ситуации с врачами было решено, что на 37-й неделе беременности ей сделают кесарево сечение. И вот день настал. Мария ничего не ела, а кроме того, ей поставили клизму для очистки кишечника. Операционная была полна народу, там же находился и взволнованный муж в стерильной одежде и маске. Их с Марией отгородили от персонала, роженице дали слабый наркоз и сделали эпидуральную анестезию.
Мария вздохнула с облегчением, когда ей сказали, что у нее два здоровых мальчика, и успела взглянуть на них перед тем, как их унесли. Через тридцать минут после наложения швов она в первый раз взяла на руки два крошечных свертка. Они были меньше, чем обычные младенцы, но не сильно — оба весили больше 2 кг. И очень походили один на другого.
Мария кормила их грудью, и оба мальчика начали медленно набирать вес. Но когда мать и младенцы через неделю вернулись домой, ситуация изменилась. Хуан прибавлял вес хуже и плакал чаще, чем Марко. После двух месяцев грудного вскармливания Мария начала докармливать детей молочной смесью, которую те охотно пили, но Хуан по-прежнему отставал от брата-близнеца, хуже спал по ночам, иногда страдал коликами. К двум годам Марко был полненьким, счастливым малышом, а Хуан — его худой и менее довольной жизнью версией. Мария несколько раз ходила с Хуаном к педиатру, который велел не тревожиться.
В конечном счете ей предложили перевести Хуана на соевое молоко из-за возможной непереносимости лактозы. Соевое молоко помогло ему набрать вес, однако у мальчика развилось несколько странных, хотя и не сильных аллергических реакций. Семья договорилась об анализе ДНК близнецов. Тест подтвердил идентичность братьев, которые серьезно отличались друг от друга по габаритам. Такое расхождение в показателях веса привело в замешательство и докторов, и родственников — ведь мальчики были генетическими клонами и получали одинаковый уход.
Кишечная микробиота у близнецов, как и у всех новорожденных, формируется с чистого листа. Их кишечники постепенно заселяются микробами от матери и из окружающей среды, которые начинают формировать сообщества. Надо сказать, что кишечная микробиота у однояйцевых близнецов не идентична, но имеет гораздо больше точек соприкосновения, чем у многояйцевых близнецов или у людей, не состоящих в родственных отношениях. Близнецы, рожденные при помощи кесарева сечения, в среднем имеют больше расхождений в профиле микробиоты, чем рожденные естественным путем, и порой по очень странным причинам. Например, из-за некоторых неочевидных отличий в послеродовом уходе, которые могут иметь самые серьезные последствия.
Но вернемся к Хуану и Марко. Операция проходила в высокостерильных условиях, но после отделения плаценты детей отдали разным нянечкам. Нянечки могут выглядеть очень чистыми, но несмотря на то, что они тщательно моются и носят специальную одежду, микробы остаются на волосах, коже и во рту. Взвешивая младенцев, обтирая их и одевая, медсестры «сажают» новых разнообразных микробов на плодородную почву. Эти «чужие» микробы, попадая в рот и кишечник новорожденных, не запланированы эволюцией. Так что еще до того, как детей приносят матери, они уже отмечены отчетливой микробной печатью, которая не только определяет толерантность детей к еде, но и налагает отпечаток на всю их оставшуюся жизнь.
При нормальных родах в кишечник младенца сначала попадают микробы из родового канала, включая микробы влагалища, мочеполового тракта и кишечника, а потом с кожи. Это генерирует богатое разнообразие первичного материала на важные для развития первые три года, когда, как уже говорилось, формируется микробный профиль и определяется характер взаимодействия микроорганизмов в кишечном тракте. Эти микробные сообщества — ключ к нормальному развитию, важный в особенности для тренировки иммунной системы, которая начинает функционировать с нуля. В частности, вагинальная микрофлора кардинальным образом изменяется в период беременности, готовясь к процессу деторождения, а сам момент изменения может запустить процесс схваток. Дети, рожденные при помощи кесарева сечения, выходят на свет прежде, чем встречаются с нужными микробами в родовом канале, как предусмотрено природой.
Исследования выявили значительные отличия, происходящие в первые 24 часа в кишечной микробиоте младенцев, рожденных при помощи кесарева сечения. Самое очевидное — отсутствие полезных вагинальных микробов, таких как лактобациллы, которые заменяются кожными микробами, например стафилококками (возбудителями большинства слабых кожных инфекций) и коринебактериями. Мы уже видели, что не все они попадают к младенцу от матери и что дети, рожденные при помощи кесарева сечения, получают большую часть этих бактерий от посторонних лиц в операционной или иногда от отца (если тот во время родов не упал в обморок и его не отправили за дверь).
Итак, в первые несколько часов происходят изменения ключевой микробиоты, которые не сгладятся как минимум года три, а то и вообще никогда. Кроме того, кишечник детей, рожденных путем кесарева сечения, обладает большей сопротивляемостью к последующей колонизации полезными бактериями вроде лактобацилл и бифидобактерий даже после начала кормления грудью.
Не менее важно и то, что младенцы, рожденные путем кесарева сечения, с их ненормальной кишечной микробиотой имеют также нарушенную иммунную систему, что повышает риск последующих иммунных заболеваний, например глютеновых энтеропатий и аллергических реакций, особенно пищевых. Почти во всех опубликованных эпидемиологических исследованиях (наблюдательных, а не экспериментальных) говорится о среднем 20%-ном росте случаев пищевых аллергий и астмы у таких детей. Если мать сама страдает аллергией, вероятность риска увеличивается в 7 раз. В большинстве исследований отмечен аналогичный риск при плановых и экстремальных операциях, что снижает вероятность погрешностей и повышает достоверность результатов.
Итак, это поразительное нововведение (возможность избежать естественного труда деторождения), при помощи которого ныне на свет приходит каждый третий житель планеты, вмешивается в работу могущественных сил эволюции, о которых мы уже столько говорили.
Запретить кесарево сечение невозможно. Какие есть альтернативы?
Роб Найт из проекта American Gut, ранее проводивший исследование с детьми, рожденными при помощи кесарева сечения, предложил своей беременной жене кое-что на первый взгляд странное. Если нельзя будет обойтись без кесарева сечения, сказал он, разрешит ли она ему попробовать воссоздать для их ребенка состояние естественных родов? Та дала согласие, и вышло так, что ей действительно понадобилось кесарево сечение при рождении дочери. Прежде чем ей дали наркоз, Роб помог ей ввести в вагину большой тампон и потереть им ягодицы. Когда врачи извлекли на свет здоровую девочку, Роб немедленно потер тампоном личико, рот и глаза младенца, пытаясь сделать то, что задумано природой. Через три года ребенок хорошо себя чувствует и имеет естественную микробиоту. В семье ее матери многие подвержены аллергиям, но у девочки пока аллергий не наблюдалось, а из инфекционных состояний было только одно, при котором понадобились антибиотики, — приступ стафилококкового ларингита. Я слышал, что такая инновационная процедура уже неофициально применяется в некоторых странах Северной Европы. Роб и Мария Домингес-Белло стали первыми среди участников эксперимента по вагинальным инокуляциям, как теперь называется этот процесс, в Пуэрто-Рико среди женщин, выбравших кесарево сечение. Рожденных при этом детей планируется наблюдать длительное время, чтобы посмотреть, удастся ли «нормализовать» их состояние и ослабить аллергии.
Природа довела до идеала процесс передачи полезных нутриентов и иммунных сигналов от матери к следующему поколению — при помощи не только генов, но и микробов, проходящих «тонкую настройку» пищей, которую мать ест во время беременности. Сильный всплеск аллергических реакций у последних двух поколений можно объяснить сократившимся разнообразием микробиоты у детей, что изменяет иммунную систему неким до сих пор не полностью понятным образом. Как только ребенок появляется на свет, ему с очень большой вероятностью в первые три года будут давать антибиотики (согласно данным по большинству стран, от одного до трех курсов). При этом тонкий баланс тщательно сформированных микробных сообществ нарушается, чтобы порой уже не восстановиться никогда.
Из восьми самых распространенных побочных эффектов медицинских назначений в США и Европе пять возникают при приеме антибиотиков. Когда среднестатистический американский ребенок достигает возраста зрелости, он уже прошел 17 курсов антибиотиков, и, как в Великобритании, по большей части без всякой необходимости. Конечно, многие подростки принимают лекарств гораздо больше «среднего», что, помимо ослабления иммунитета к другим инфекциям, может давать неприятные побочные эффекты.
Педиатрам, работающим в развивающихся странах, давно известно, что хронические инфекции препятствуют развитию ребенка, чем объясняется связь между бедностью и низкорослостью. Недавний анализ десяти испытаний длительной терапии антибиотиками у детей показал, что такое лечение способствовало росту детей на полсантиметра в год, однако еще больший эффект отмечался в отношении набора веса. Так что для юных жителей Африки и Южной Америки антибиотики в целом полезны и даже способны ослабить негативное влияние плохого питания, поскольку предположительно убивают многих вредоносных микробов, однако этот эффект вряд ли можно экстраполировать на западный мир.
Марти Блейзер — микробиолог из Нью-Йорка — одним из первых осознал потенциальную и долговременную опасность как антибиотиков, так и наших некорректных попыток борьбы с микробами без оглядки на последствия. Впервые я услышал его выступление на конференции генетиков на Лонг-Айленде в 2009 году, и он убедил меня в реальности подобных угроз. К настоящему времени у него вышла прекрасная книга по данной проблеме.
Как и многие из нас, Марти Блейзер изучал итоги правительственного исследования о том, как изменилась распространенность ожирения за 21 год в разных штатах Америки. Результаты были наглядно представлены в виде цветных карт, демонстрирующих изменения во времени. Честное слово, это смотрится как фильм ужаса! Цвета меняются от голубого (менее 10% случаев ожирения) в 1985 году до темно-синего, коричневого, потом красного (более 25%), очень напоминая распространение чумы. В 1989 году показатели ожирения ни в одном штате не опускались ниже 14%. К 2010 году эта планка повысилась до 20% даже в самом здоровом штате — Колорадо. Самые высокие показатели наблюдались в южных штатах, самые низкие — в западных. На сегодняшний день ожирением страдает более трети (34%) взрослого населения США.
Объяснить такие кардинальные перемены нелегко. Впрочем, можно попробовать. В 2010 году были опубликованы данные по частоте употребления антибиотиков в тех же штатах, и снова большие различия в масштабах страны нельзя было объяснить болезнями или демографическими факторами. Удивительно, но цвета на картах ожирения и употребления антибиотиков пересекались. Южные штаты, где чаще всего лечились антибиотиками, также лидировали и по ожирению. В Калифорнии и Орегоне антибиотики использовались меньше всего (в среднем на 30% меньше, чем в прочих штатах), и именно здесь жители реже страдали от ожирения.
Теперь мы хорошо знаем, что наблюдательные исследования в национальных масштабах, подобные вышеуказанным, далеки от совершенства. Например, можно построить карту США, где ожирение будет коррелировать с пользованием Facebook или количеством пирсинга. Значит, выводы рассмотренных двух исследований не так уж и достоверны. Была очевидна необходимость в повторных экспериментах, чтобы подтвердить гипотезу о корреляции ожирения и приема антибиотиков.
Первая такая возможность появилась вместе с данными проекта ALSPAC (Avon Longitudinal Study of Parents and Children), с которыми я часто работал. В рамках этого проекта ученые наблюдают с самого рождения 12 тысяч детей из Бристоля, тщательно собирая данные измерений и медицинские записи. Оказалось, что употребление антибиотиков в первые шесть месяцев жизни привело к значительному (на 22%) набору жира у детей и к возросшему общему риску ожирения в последующие три года. В более позднем исследовании выявлены более слабый эффект антибиотиков и отсутствие влияния других лекарств. В датском исследовании обнаружена связь между употреблением антибиотиков в первые полгода жизни и последующим набором веса к семи годам.
Недавнее более масштабное исследование в США с участием 64 тысяч детей дало ученым возможность сравнить типы использованных антибиотиков и точные графики их приема. Около 70% детей из Пенсильвании, не достигших двух лет, прошли в среднем два курса антибиотиков. Ученые обнаружили, что прием антибиотиков широкого спектра действия до этого возраста повышает риск ожирения у малышей в среднем на 11%, и чем раньше начинают давать лекарства, тем выше риск.
Напротив, антибиотики узкого спектра действия не дали явного эффекта, как и в случае с обычными инфекциями. Эти «эпидемиологические» результаты, хотя и поддерживают определенные выводы, все же не окончательны и могут объясняться другими необъективными факторами: к примеру, дети, принимающие антибиотики, отличаются чем-то от остальных или более восприимчивы к препаратам.
Марти Блейзер и его команда сделали еще один шаг вперед, проверив свою теорию на мышах. Чтобы имитировать воздействие антибиотиков на малышей в первые три года жизни, ученые разделили потомство лабораторных мышей на две группы. Первой делали три укола антибиотиков за пять дней в дозах, эквивалентных тем, что дают младенцам при инфекции уха или горла. После антибиотиков обе группы получали щедрый рацион с высоким содержанием жиров в течение пяти месяцев, а потом проводились тесты и сравнение с группой, не получавшей антибиотики. Результаты оказались четкими и поразительными: у мышат, получавших антибиотики, наблюдался значительный привес и увеличение жира в организме, причем больше всего у мышей на высокожирной диете.
За исключением особых везунчиков, большинству людей, появившихся на свет в последние 60 лет, не удалось избежать приема антибиотиков в детстве или жирного рациона в какой-то момент жизненного пути, поэтому мы и страдаем от тех же последствий, что и лабораторные мыши. Я спрашивал наших 10 тысяч английских близнецов, были ли среди них те, кто никогда не принимал антибиотики. Увы, но ни одного такого индивида не нашлось. Даже если в детстве вам (как и мне) удалось спастись от антибиотикотерапии, вы, возможно, появились на свет в результате кесарева сечения. После поправок на прочие факторы метаанализ показал, что, если вы родились при помощи кесарева сечения и не проходили волшебной обработки тампоном, риск ожирения у вас, вероятно, выше на 20%, что, по моему мнению, следует отнести на счет микробов.
Большинство антибиотиков, которые производятся и поступают в продажу, делаются не для людей. В Европе около 70% антибиотиков предназначены для сельского хозяйства, и опять-таки наблюдаются серьезные различия в их использовании в соседних странах. В США в настоящее время примерно 80% всех антибиотиков уходит на нужды фермерства. При этом их применяют в огромных количествах — около 13 млн кг в 2011 году по сравнению со всего 50 кг в 1950-е годы.
Эти бедные животные, должно быть, сильно страдают от болезней горла, подумаете вы? Нет, на самом деле антибиотики применяются по другим причинам.
В послевоенные годы и вплоть до 1960-х что только не испробовали ученые, чтобы стимулировать животных расти быстрее. Наконец, после долгого периода проб и ошибок, они открыли, что постоянное добавление в корм малых доз антибиотиков вызывает почти у всех животных резкий рост, а значит, их можно быстрее и с меньшими затратами отправить на рынок — это обеспечивает максимально эффективную кормоотдачу, или конверсию корма. Более того, чем раньше вы начинаете кормить животных «специальным» кормом, тем лучше окажутся результаты. Производство антибиотиков дешевело, и их использование приносило промышленности все больше выгоды. А если это так здорово работало на рогатом скоте и птице, почему бы не перенести опыт на людей?
Американские фермы больше ничем не напоминают фермы в обычном смысле слова. Сегодня это громадные, промышленного масштаба откормочные площадки, которые называют CAFO (крупные откормочные предприятия) и на которых может содержаться до 500 тысяч цыплят или свиней и до 50 тысяч голов рогатого скота. Рогатый скот выращивается суперскоростными темпами: от отела до забоя проходит примерно 14 месяцев, и к этому времени средний вес животного достигает поразительной величины — 545 кг. Телята быстро переводятся с натурального сена и травы на кукурузу в смеси с небольшими дозами антибиотиков. Кукуруза стоит дешево благодаря субсидиям, растет в избытке, потому что выращивается на огромных полях, засыпанных пестицидами, общая площадь которых сопоставима со всей Великобританией. Из-за новой искусственной диеты, которая заставляет животных болеть, скученности при содержании, нехватки свежего воздуха и инбридинга животные подвержены инфекционным эпидемиям, так что, как это ни парадоксально, антибиотики приносят им пользу.
Лишь некоторые антибиотики запрещены к использованию в американском сельском хозяйстве. Министерство сельского хозяйства США не захотело вмешиваться в этот прибыльный бизнес. В 1998 году, осознав последствия применения антибиотиков, которые внедряются в пищевую цепочку человечества и вызывают лекарственное привыкание, более дружественный к экологии Европейский союз наложил запрет на скармливание животным определенных препаратов, ценных для здоровья человека. Затем в 2006 году были запрещены все лекарства, включая антибиотики, которые использовались для стимулирования роста.
Это должно бы означать, что большая часть мяса в Европе не содержит антибиотики. К сожалению, все совсем не так: нелегальное добавление их в корма встречается на каждом шагу, как показали недавние скандалы в Нидерландах. Фермерам ЕС по-прежнему официально разрешается применять антибиотики при возникновении проблем, и они пользуются этим регулярно, часто изрядно завышая дозу. ЕС старается ограничить список разрешенных антибиотиков, однако в реальности ситуация контролируется плохо. Фермеру, у которого заболело одно животное из стада, дешевле пролечить все пятьсот голов, чем изолировать одну больную корову и посмотреть, что будет. Такие громадные количества антибиотиков в пищевой цепочке и в окружающей среде вызывают усиление микробной резистентности, а значит, требуются более сильные антибиотики — сначала для животных, а потом и для нас, людей.
Скотоводы за пределами Европы не придерживаются даже самых либеральных правил. Более того, Европейский союз импортирует продукты в больших количествах, так что не всегда известно, откуда приезжает мясной полуфабрикат или даже действительно ли он сделан из того мяса, которое обозначено на упаковке (вспомните скандалы с кониной в составе лазаньи).
Более трети даров моря выращивается интенсивными методами в промышленных условиях, будь то лосось из Норвегии или Чили либо креветки из Таиланда или Вьетнама. Теперь в рыбоводческих хозяйствах антибиотики применяются в огромных количествах, и большая часть крупных поставщиков находятся вне контроля властей Америки или Европы. Чем хуже условия выведения рыбы, тем больше тонн антибиотиков требуется. По оценкам, свыше 75% антибиотиков, которые скармливаются рыбе в хозяйствах, проходят через садки в воду, где их поедает плавающая рядом рыба, например треска, а с ней вместе лекарства попадают в пищевую цепочку.
Итак, если вы любите мясо и рыбу, то, скорее всего, получаете антибиотики с вашими стейками, свиными отбивными или лососем. Это незаконно, но во многих странах небольшие количества антибиотиков обнаруживаются и в молоке. Даже если вы убежденный веган, вы все равно не в безопасности. В особенности в США (и в других странах тоже) содержащий антибиотики навоз животных используется как удобрение для растений и овощей, которые в итоге могут оказаться у вас на тарелке. А наша вода загрязняется миллионами тонн антибиотиков, которые спускаются в раковины и унитазы, отходами жизнедеятельности животных и содержит множество колоний бактерий, резистентных к антибиотикам.
Компании — поставщики воды умалчивают о том, что у них нет возможности отслеживать или фильтровать антибиотики и резистентные бактерии. Большие количества антибиотиков обнаружены в водоочистительных сооружениях Европы и США, а также в резервуарах в сельских районах. Аналогичные обследования проводились в реках, озерах и резервуарах по всему миру с похожими результатами. Чем выше количество и шире разнообразие лекарств, тем больше обнаруживается резистентных генов. Так что вне зависимости от того, где вы живете и чем питаетесь, вы регулярно получаете антибиотики вместе с водой. Даже минеральная вода в бутылках небезопасна, поскольку большинство протестированных марок содержат бактерии, которые при контакте с антибиотиками показали резистентность ко многим из них.
Сельскохозяйственная индустрия и правительственные агентства по контролю за продуктами и сельским хозяйством утверждают, что дозы, попадающие в пищу, абсолютно безвредны. Но что если эти августейшие ведомства, свободные от «конфликта интересов» и заботящиеся исключительно о вашем благополучии, все же ошибаются? Могут ли небольшие дозы вредить нам?
Наш знакомый Марти Блейзер решил проверить это эмпирически, и его лаборатория выяснила, что мыши, которым в первые дни жизни или в течение всей жизни давали даже крошечные субтерапевтические дозы антибиотиков, набирали вдвое больше веса и жира, чем обычные мыши, а их метаболизм нарушался. Содержание кишечной микробиоты значительно изменилось: Bacteroidetes и Prevotella стало больше, а лактобацилл — меньше. Когда мышам переставали давать антибиотики, микробный состав начинал смещаться ближе к группе контроля, хотя его разнообразие оставалось сниженным. Но впоследствии, даже на аналогичном рационе, мыши, прежде получавшие антибиотики, весь остаток жизни оставались жирными. Результаты оказывались еще поразительнее, если антибиотики сочетались с высокожирной диетой, а не с обычным здоровым мышиным кормом. Лаборатория Блейзера также обнаружила, что антибиотики сильно повредили иммунную систему. Изменения в микробиоте нарушали обычные пути прохождения сигналов, а гены, контролирующие иммунную систему и здоровое состояние слизистой кишечника, подавлялись.
Желая доказать, что результаты зависели от изменений кишечной микробиоты, а не от некоего прямого токсичного воздействия лекарств как таковых, исследовательская группа пересадила микробы из кишечника мышей, получавших антибиотики, стерильным мышам. Это дало аналогичную заметную прибавку в весе, что убедительно доказало: проблемой было обеднение кишечной флоры, а не антибиотики. Неважно, получали ли животные высокие или низкие дозы антибиотиков, в обеих группах наблюдалось увеличение естественных гормонов кишечника, связанных с ожирением, таких как лептин и гастроинтестинальный гормон, отвечающий за чувство голода, — PYY, который высвобождается после получения сигналов от мозга, а те сокращают время прохождения пищи и стимулируют повышенное усвоение калорий. Это напоминает нам о важности взаимодействия между кишечником и мозгом, которое происходит все время.
Современные дети вынуждены противостоять стремительному натиску антибиотиков, будь то инъекции, которые делают матери перед кесаревым сечением, короткие курсы лечения слабых инфекций или антибиотики, поступающие с грудным молоком. К этому следует прибавить некоторое загрязнение водопроводной воды и пищи, последствия которого мы пока не можем оценить.
Антибиотикотерапия может быть причиной многих несвязанных и неожиданных проблем со здоровьем. Так, недавно было обнаружено, что прием антибиотиков повышает риск распространения малярии и инфекций, потому что благоприятствует вводу плазмодий при комариных укусах. Антибиотики тоже могут быть тем самым недостающим фактором (а точнее, наверняка одним из них), которым объясняется нынешняя эпидемия ожирения, а ее причины берут начало в детских годах.
Сокращение разнообразия кишечной микробиоты и рацион, состоящий из полуфабрикатов, сахаров и жиров, объединили силы, вызвав настоящую эпидемию ожирения. Более того, пока мы набираем жир и передаем тщательно отобранных микробов — любителей жира нашим детям, возникает порочный круг: следующее поколение получает еще больше антибиотиков и становится обладателем еще более бедной микробиоты, чем мы. Иными словами, с каждым поколением наблюдается эскалация проблемы истощения микробиоты. Это объясняет, почему наблюдаемые эффекты и тренды усиливаются у детей толстых мамочек, которые сами имели нарушенную микробиоту.
Если учесть, что от антибиотиков так трудно спастись, есть ли здесь вообще решение? Возможно, если вы вместе со всем семейством переквалифицируетесь в веганов — поклонников нью-эйдж, которые едят только органическую пищу и выступают принципиально против любых лекарств, это приведет к некоторому сдвигу микробиоты. Однако гораздо лучший эффект даст консолидация общественных усилий по сокращению использования этих лекарств. Наибольшую пользу наши дети получат, если докторов никто не будет заставлять прописывать антибиотики. Ясно, что в критических случаях приходится обращаться за помощью, но при незначительных заболеваниях лучше не бежать к врачу, а выждать день-два и посмотреть, не пройдет ли все само собой. Если люди начнут осознавать, что все мы иногда болеем, и согласятся лишние полдня потерпеть симптомы заболевания без лекарств, наши микробы точно почувствуют себя лучше. Власти могут в этом помочь. Например, Франция в период между 2002 и 2006 годом сумела остановить поток антибиотикотерапии и сократить частоту назначения антибиотиков детям на 36%.
Если мы действительно нуждаемся в лекарствах, стоит обратиться к средствам современной генетики и разработать антибиотики более узконаправленного действия, а не заливать бедную микробиоту дождем из лекарств. Помимо того, что стоит уменьшить потребление мяса (или перейти на органическое, если вы можете себе позволить), необходимо лоббировать в правительстве сокращение субсидий на производство в промышленных масштабах мяса, напичканного антибиотиками. Резистентность к антибиотикам растет высокими темпами по всему миру, и скоро не окажется лекарств, чтобы бороться с серьезными инфекциями, поэтому стоит поразмыслить над альтернативой. Как вариант, можно попытаться использовать вирусы, убивающие бактерии и безопасные для людей. А для этого необходимо увеличить финансирование исследований в этой области.
Дают ли какой-то эффект йогуртовые напитки с добавлением ацидофильных или бифидобактерий?
Как мы уже обсуждали, если вы очень молоды или, наоборот, стары и серьезно больны, эти продукты, согласно растущему числу доказательств, будут вам полезны. Для всех остальных реальность такова: хотя йогурты и не приносят вреда, их польза для людей пока не подтверждена. Видимо, это оттого, что все мы начинаем жизнь с очень разной кишечной микробиотой. Так что, если не знать, какие микробы следует заменить, нельзя быть уверенным, что йогурты вам обязательно помогут. Это лотерея.
Правда, есть надежда, что в будущем для всех нас начнут производить индивидуальные пробиотики, а для этого следует ввести в привычку регулярные измерения кишечных микробов — это вполне реализуемо. Пока же потребление богатых пребиотиками и полезных для микробиоты продуктов (таких как артишоки, цикорий, лук-порей и сельдерей) во время приема антибиотиков кажется разумной идеей, хотя мы только ожидаем появления данных в ее поддержку.
А поскольку антибиотики и кесарево сечение связаны с ростом случаев аллергии, виновниками которой могут быть некоторые полезные для микробов продукты, может, стоит ограничить свой рацион еще сильнее, чтобы предотвратить возможные проблемы?
Войти с помощью соц. сетей: