Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Что такое действие? Действие — это обыденность, а правильное действие — нет. В качестве объекта изучения возьмем направленное действие. Все, что ни делается, необходимо ради целого. Потихоньку, шаг за шагом мы демонтируем преграду, мешающую нам. Мы будем действовать настойчиво и гибко ради достижения цели. Действие требует мужества, а не безрассудства; изобретательности, а не грубой силы. Мы — это наши движения и решения: мы должны действовать обдуманно, смело и настойчиво. Это признаки правильного и эффективного действия. Ни размышления, ни уклонение, ни помощь от других. Действие — вот решение и лекарство от наших затруднений.
Мало кто мог бы предположить, что Демосфену суждено стать величайшим оратором в истории. Младенец был хилым, но выжил. Когда мальчик подрос, у него возникли проблемы с речью. В семь лет Демосфен потерял отца. А затем все стало еще хуже.
Вдове, дочери и сыну досталось большое наследство, но деньги украли опекуны. Они отказались оплачивать наставников (хотя были обязаны это сделать), и Демосфен лишился образования, на которое имел право. Слабый и болезненный, мальчик не мог выделиться и в другой значимой сфере греческой жизни — спортивных занятиях. Неуклюжего, косноязычного сироту никто не понимал, над ним смеялись. Кто бы мог ожидать, что через годы он мобилизует нацию на войну одним лишь голосом.
Обделен природой, предан людьми, от которых зависел, — Демосфену достались едва ли не все беды, способные постигнуть ребенка. Все было несправедливо и все было неправильно. Большинство бы на его месте сломались. Демосфен — нет. В его юном сознании застрял образ выдающегося оратора Каллистрата, которого он однажды слышал на суде в Афинах. Этот опытный и могущественный человек в одиночку часами удерживал внимание восхищенной толпы, которая внимала каждому его слову — любое противодействие подавлялось всего лишь звуками голоса и силой его идей.
Пример вдохновлял Демосфена — слабого, побитого, бессильного и отверженного. Во многих отношениях сильный, уверенный в себе оратор был его противоположностью. Поэтому Демосфен начал действовать.
Чтобы преодолеть дефекты речи, он изобрел собственные странные упражнения. Брал в рот камушки и старался говорить как можно яснее. Он декламировал стихи на ветру или при подъеме на крутой склон. Он учился произносить тексты на едином дыхании. И вскоре от природы тихий и слабый голос приобрел взрывную мощь.
Демосфен погрузился в занятия, причем буквально: в доме он устроил подземную комнату. Чтобы не поддаваться соблазнам, он обривал половину головы — в таком виде не выйдешь на улицу. Каждый день он прилежно спускался под землю, чтобы работать над голосом, выражением лица и аргументацией.
Когда он наконец отважился выйти, пришлось трудиться еще больше. Каждое мгновение, каждый разговор, каждая сделка стали для него возможностью повысить ораторское мастерство. Все было направлено к одной цели — встретиться с врагами в суде, выиграть и вернуть то, что у него отняли. И цель была достигнута.
Дождавшись совершеннолетия, Демосфен потребовал от опекунов возмещения растраченных денег. Те наняли защитников, но Демосфен годами организовывал процесс за процессом и произносил пламенные речи. Гибкий, изобретательный, уверенный в собственных силах, ведомый собственным трудом, Демосфен в конце концов победил — соперникам стало нечего ему противопоставить. Правда, он добился возвращения только небольшой доли наследства, но деньги уже не были главным в этом деле. Репутация оратора, умение управлять толпой и безупречное знания тонкостей законов стоили куда больше, чем остатки некогда огромного состояния.
Каждая произнесенная речь делала его сильнее, каждый день делал его решительнее. Он видел врагов насквозь и мог побеждать страх. В борьбе со своей несчастливой судьбой Демосфен нашел подлинное призвание: он будет голосом Афин, великим оратором и народной совестью. Он добьется успеха именно благодаря тому, через что прошел и как на это реагировал. Он направил злость и боль в занятия, а потом и в свои речи, подпитывая их яростью и силой, которым невозможно сопротивляться и которым нечего было противопоставить.
Однажды Демосфена спросили, какие качества важнее всего в ораторском искусстве. Он ответил: «Действие, действие, действие!»
Да, Демосфен потерял богатство, и это было несчастьем. Но в процессе взаимодействия с реальностью он создал новую, гораздо большую ценность — и ее уже было не отнять.
А что делаете вы с неудачным раскладом? Как вы реагируете? Бросаете карты? Или играете тем, что есть?
Предположим, происходит взрыв — метафорический или другой, настоящий. Вы тот парень, который побежит к эпицентру? Или вы броситесь прочь? Или, что еще хуже, вы обычно парализованы и ничего не делаете?
Этот маленький тест говорит о нас все.
Очень печально, что многие из нас отстраняются от действия, отчего терпят неудачу. Ведь действие — это естественная, природная данность. Вы спотыкаетесь и падаете — и инстинкты защищают ваше тело: вы вытягиваете руки, чтобы не разбить лицо. При несчастном случае вы можете впасть в шок, но все равно будете прикрывать лицо руками. Израненными окажутся руки — эти повреждения называют оборонительными ранами. Мы не думаем, не жалуемся, не спорим — мы действуем. В нас есть настоящая сила. И ее больше, чем нам представляется.
В жизни наши худшие инстинкты заставляют нас мешкать. Мы не решительны, как Демосфен, — наши робкие поползновения бессильны сделать нас лучше. Мы можем высказаться вслух и даже предложить варианты, но проходят недели, месяцы, годы, а проблема остается. Или усугубляется. Словно мы ждем, что с нею справится кто-то другой, будто мы и вправду верим, что препятствия могут исчезнуть сами собой.
Все мы так делали. Говорили: «Я такой [перегруженный, уставший, напряженный, занятой]». И что мы делаем? Идем в гости. Балуем себя. Спим. Ждем. Да, проще притворяться, что проблемы нет. Но в глубине души вы знаете, что это по-настоящему не улучшит ситуацию. Вам нужно действовать. И начинать надо сейчас.
Мы забываем: в жизни неважно, что с вами случилось или откуда вы взялись. Важно, что вы делаете с произошедшим, что вам дано. Единственный способ совершить нечто особенное — использовать ситуацию в своих интересах.
Люди постоянно превращают дерьмо в конфетки — и в прошлом дерьмо было намного хуже, чем то, с которым мы имеем дело сейчас. Я сейчас о физических недостатках, расовой дискриминации, сражениях с численно превосходящим противником. Но люди не сдавались. Они не жалели себя, не тешили себя иллюзиями относительно существования простых решений. Они сосредоточились на единственной цели, которая имеет значение, — делать свое дело с энтузиазмом и изобретательностью.
Рожденные в нищете, жившие в раздорах и хаосе ушедших десятилетий, определенные типы людей не обладали современными представлениями о справедливости, добре и зле — к ним это было неприменимо. Они видели то, что перед ними. И вместо жалоб они делали максимум возможного. Им приходилось — у них не имелось выбора.
Никто не желает родиться хилым или быть жертвой. Никто не хочет истратиться до последнего гроша. Никто не мечтает застрять за мешающим препятствием. Восприятие не влияет на такие обстоятельства, но они восприимчивы к действию. По сути, эти ситуации вообще изменяются только под воздействием.
Никто не говорит, что нельзя взять минутную паузу и подумать: «Черт побери!..» Можно. Выпустите пар. Выдохните. Оцените. Просто не тратьте на передышку слишком много времени. Потому что надо возвращаться к работе. Потому что каждое преодоленное препятствие сделает нас сильнее в следующий раз.
Но…
Нет. Никаких оправданий. Никаких исключений. Никакого обходного пути: это придется делать вам.
Мы не можем позволить себе роскошь спасовать. Удрать. Затаиться. Потому что у нас есть определенная цель, которую мы пытаемся достичь. У нас есть препятствие, в которое мы должны упереться и все изменить.
Никто не придет нам на помощь. И для достижения целей есть только один путь — справиться с проблемой, совершив нужное действие.
Поэтому следует всегда приветствовать свои препятствия:
Готовы приступить к работе?
Всем приходится либо изнашиваться, либо ржаветь. Я предпочитаю изнашиваться.
Теодор Рузвельт, 26-й президент США
Амелия Эрхарт хотела стать выдающимся авиатором. Но в 1920-е годы считалось, что женщины слабы, хрупки и не имеют задатков для такого занятия. Даже избирательное право у женщин появилось в США в 1919 году — меньше десятка лет назад. Амелия не могла зарабатывать на жизнь, пилотируя самолеты, поэтому стала социальным работником.
Однажды зазвонил телефон. Человек на том конце провода выдал оскорбительное предложение.
Мы нашли финансирование для первого женского трансатлантического перелета. Первая кандидатка уже отказалась. Вы не умеете управлять самолетом, так что мы дадим вам двух мужчин. Как вы понимаете, мы им солидно заплатим, а вам не достанется ничего. И да, при перелете велики шансы погибнуть.
Как вы думаете, что ответила Эрхарт на это предложение? Согласилась.
Именно так поступают люди, когда бросают вызов. Именно так ведут себя люди, которые преуспевают — в полетах или в разрушении гендерных стереотипов. Они начинают. Где-то. Как-то. Их не заботит, идеальны ли условия и насколько пренебрежительно к ним относятся окружающие. Потому что они знают: стоит начать, и все получится.
Так и было с Амелией Эрхарт. Меньше чем через пять лет она оказалась первой женщиной, в одиночку пересекшей по воздуху Атлантику без посадки. Эрхарт по праву стала одним из самых известных и уважаемых людей в мире. Этого бы не произошло, если бы она отвергла то первое оскорбительное предложение и осталась дома, жалея себя. Ничего этого не произошло бы, остановись она после того первого перелета. Но она не остановилась и пошла дальше. Это и привело ее к успеху.
Жизнь может разочаровывать. Зачастую мы знаем, в чем состоят наши проблемы. Мы можем даже знать, что с ними делать. Но мы опасаемся, что действовать слишком рискованно, что у нас нет опыта или что все не так, как мы себе представляем. Или это слишком дорого, слишком рано, слишком поздно, может не сработать, или нам кажется, что вдруг подвернется что-нибудь получше.
Вы знаете, что бывает в итоге? Ничего. Мы ничего не делаем.
Скажите себе: время прошло. Поднимается ветер. Прозвонил колокол. Начинайте действовать, начинайте двигаться.
Мы часто считаем, что мир движется не спеша. Тормозим, когда надо бы начать. Двигаемся легкой трусцой, когда надо бы бежать или вообще рвануть, как в спринте. А потом мы удивляемся — удивляемся! — когда ничего не происходит, когда возможности не возникают, когда новые препятствия просто громоздятся, а враги объединяются и начинают действовать совместно. Конечно, начинают — ведь мы дали им возможность вздохнуть. Это мы дали им шанс.
Поэтому первый шаг таков: возьмите биту и размахнитесь. Вы должны сделать первый шаг.
Предположим, что вы его уже сделали. Фантастика. Вы теперь впереди большинства людей. Но спросите себя честно: могли вы сделать больше? Вероятно, могли — всегда можно сделать больше. Как минимум вы могли постараться. Возможно, вы начали, но не приложили достаточно усилий — и это заметно. Повлияет ли это на ваши результаты? Несомненно.
В первые годы Второй мировой войны в английских войсках не было назначения хуже, чем в Северную Африку. Британцы ненавидели непривычные климат и условия: то и другое наносило вред и их технике, и их планам. Они действовали в соответствии с ощущениями: медленно, робко, осторожно.
А вот немецкому генералу-фельдмаршалу Эрвину Роммелю Африка нравилась. Он смотрел на войну как на игру. Опасную, безрассудную, грязную, кипучую игру. Он ввязывался в эту игру с невероятной энергией и постоянно толкал свои войска вперед.
Немецкие солдаты говорили: где Роммель, там и фронт.
Это следующий шаг: поставить ногу в стремя и реально дерзнуть.
Это определенно не то, что говорят о большинстве современных лидеров. Топ-менеджеры получают гигантские зарплаты, уходят в длительные отпуска и скрываются за автоответчиками в электронной почте, а какой-нибудь программист в это время по восемнадцать часов в сутки пишет код для стартапа, который уничтожит бизнес жирующего директора. Если быть честными, то при столкновении с проблемами (да и при отсутствии их) мы, вероятно, ближе к топ-менеджеру, чем к программисту.
Пока вы спите, путешествуете, сидите на собрании или бесцельно бродите по интернету, с вами происходит одно и то же: вы расслабляетесь. Вы становитесь недостаточно агрессивны. Вы не ломитесь вперед. У вас есть миллион причин, чтобы не ускориться. И это приводит к тому, что препятствия в вашей жизни кажутся непреодолимыми.
По какой-то причине мы сегодня склонны преуменьшать важность напора и риска. Возможно, из-за негативной связи с определенными понятиями насилия и маскулинности. Но пример Эрхарт показывает, что это не так. На борту своего самолета она написала: «Думай, что дальше». Любое действие пилота в воздухе может стать фатальным, бездумно нельзя даже сбросить скорость — самолет разобьется. Надо быть осторожным, действовать осмысленно, но при этом всегда стремиться вперед. Это и есть вывод: всегда будьте в движении.
Роммель, как и Эрхарт, знал из истории: обычно побеждает тот, кто наступает с максимальной энергией и инициативой. Он всегда рвался вперед, сея панику в рядах осторожного противника. Череда наступлений Роммеля в Киренаике, Тобруке и Тунисе привела генерала к самым ошеломительным победам в военной истории. Пока англичане все еще пытались освоиться в непривычной Африке, Роммель действовал и побеждал в одном из наиболее непригодных для жизни мест планеты. Он преодолевал огромные расстояния в Северной Африке, двигаясь сквозь слепящие песчаные бури, не обращал внимания на палящую жару и нехватку воды. Он никогда не останавливался.
Постоянное движение удивляло даже офицеров, которые пытались замедлить Роммеля: они считали целесообразным обдумывать и обсуждать дальнейшее продвижение. Но это гасило ускорение, которое придавал Роммель своим войскам, — все так, как обычно и происходит в нашей жизни.
Если вы разочаровались в стремлении к собственной цели — не жалуйтесь, что вам чего-то недостает или что препятствие не сдвигается с места. Если вы даже не пытались его сдвинуть, естественно, вам придется остаться на месте, так как двигаться окажется просто некуда.
Мы много говорим о мужестве, но забываем, что мужества может требовать даже какой-то обыденный поступок — подойти к тому, кто вас пугает, или взяться за учебник по предмету, который скоро сдавать. Как и Эрхарт, все выдающиеся личности начинали со слов: да, давай, вперед. И они обычно принимали решение в менее благоприятных обстоятельствах, нежели наши.
Пусть вам не совсем подходят условия, пусть вы не ощущаете себя достаточно готовыми. Если вы хотите получить импульс, вам придется создать его самому, прямо сейчас. Встаньте и примитесь за работу.
Он говорит, что лучший выход — всегда насквозь.
И я согласен с этим, по крайней мере, пока
Не вижу выхода, кроме как насквозь.
Роберт Фрост, американский поэт, четырехкратный лауреат Пулитцеровской премии
Почти год генерал Улисс Грант пытался взломать оборону Виксберга — городка на кручах над Миссисипи. Это был стратегический пункт, обеспечивавший господство над самой важной рекой в стране. Генерал атаковал в лоб, пытался зайти с тыла, потратил месяцы на строительство канала, чтобы отвести реку. Грант взорвал дамбы выше по течению и пустил лодки по разлившейся воде. Ничто не сработало.
Газеты шумели: месяцы без прогресса. Президент Линкольн прислал командующему Гранту замену. Однако генерал отказывался торопиться или отступать: он знал, что в обороне должно быть слабое место. И он намеревался найти или организовать его.
Следующий шаг полководца противоречил почти всей традиционной военной теории. Он решил пустить суда по реке мимо артиллерийских батарей — значительный риск, вернуться или где-то затаиться было невозможно. Но несмотря на массированный ночной обстрел, почти всем судам удалось проскочить. Спустя несколько дней Грант форсировал реку в 50 километрах южнее, в местечке с подходящим названием Хард Таймс — Трудные Времена.
План Гранта был безумным: войска бросили большую часть запасов, поэтому, добывая себе пропитание, они поднимались вверх по Миссисипи и вынужденно занимали город за городом. Когда Грант осадил сам Виксберг, и его сторонники, и враги должны были четко уяснить: он не отступит. Грант был неудержим, а оборона в конце концов не выдержит. Победа не станет изящной, но она неизбежна.
Если нам нужно преодолеть препятствие, то требуется именно такое послание — внутреннее и внешнее. Нас не остановят неудачи, мы не станем спешить или отвлекаться на неожиданные помехи — мы будем прилежно долбить преграду, пока она не рухнет. Сопротивление бесполезно.
Под Виксбергом Грант постиг две вещи. Во-первых, настойчивость и упорство — неслыханные ценности и, вероятно, его главные качества как лидера. Во-вторых, после того, как исчерпаны традиционные методы, необходимо попробовать что-то новое — подобное часто требуется при одержимости. Вариант отказаться от собственной системы снабжения и добывать провиант на вражеской территории был революционной стратегией, но отныне Север мог использовать ее для истощения Юга и ослабления его воли.
В своей настойчивости Грант не только нашел «выход насквозь»: испробовав все неверные подходы, он открыл совершенно новый путь, который в итоге привел к победе в войне. История Гранта не исключение из правил, это само правило. Так работают новации.
Томас Эдисон не был единственным, кто в 1870-х годах экспериментировал с лампами накаливания. Но только он был готов протестировать 6 тысяч разнообразных нитей, включая сделанную из волоса из бороды одного из сотрудников. С каждым экспериментом он приближался к варианту, который в итоге и сработал.
Эдисон доказал, что гениальность часто является замаскированным упорством. Прикладывая все физические и психические усилия, никогда не уставая и не сдаваясь, Эдисон обошел нетерпеливых конкурентов и нашел в кусочке бамбука силу для освещения всего мира. Правда, бамбуковые нити накаливания достаточно быстро уступили место вольфрамовым.
Никола Тесла год работал в лаборатории Эдисона, но не достиг особых успехов. Однажды он съехидничал: если бы Эдисону понадобилось найти иголку в стоге сена, он проверял бы соломину за соломиной, пока не наткнулся бы на объект поисков. Что ж, иногда это действительно эффективный метод.
Когда мы сталкиваемся с препятствием, полезно представить себе Гранта и Эдисона. Грант — с сигарой во рту. Эдисон — в лаборатории сутки напролет. Оба — воплощение неослабевающей настойчивости и дух строки Альфреда Теннисона о другом Улиссе: «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Оба не желали сдаваться. Они перебирали один вариант за другим, опробуя каждый с равным энтузиазмом. И Грант, и Эдисон знали, что однажды — неизбежно — один из них сработает. Они приветствовали возможность проверять, проверять и проверять и были благодарны судьбе за полученные бесценные знания.
То, что стоит на вашем пути, никуда не денется. Вы не собираетесь перехитрить или победить это с помощью какого-то прозрения, которое изменит мир. Вам нужно взглянуть на преграду и на людей вокруг, хором затянувших сомнения и оправдания. Надо повторить за Маргарет Тэтчер: «Если вы хотите, вы поворачивайте. Леди не поворачивает».
Слишком многие полагают, что великие победы, такие, как достались Гранту или Эдисону, — следствие озарения. Что проблема решалась чистой гениальностью. На самом деле именно медленное давление под разными углами, исключение множества других, часто более перспективных на первый взгляд вариантов, как раз и выталкивали единственное верное решение — постепенно и уверенно. Гениальность заключалась в единстве цели, непринятии сомнений и желании сделать дело.
Ну и что, что метод не такой «научный» или «правильный», как другие? Важно, что он работает. Такая работа помогает. Это просто. (Но, опять же, не легко.)
Большинству из нас несложно отбить кусок мяса — у нас хватает на это знаний и умений. Но есть ли у нас терпение на реализацию своей идеи? Достаточно ли энергии, чтобы высаживать двери, пока за очередной не обнаружатся сторонники и инвесторы? Имеется ли упорство, чтобы проломиться сквозь политику и докуку работы с группой людей?
Едва начав атаковать препятствие, вы уже не сможете бросить это занятие. Такое даже не должно приходить в голову. Естественно, можно отказаться от одного пути ради другого, который покажется более обещающим. Но ведь это далеко не сдача. Как только вам представится, что вы все бросаете, — можете звонить в колокол. Это конец.
Имейте это в виду.
Никогда не спеши.
Никогда не беспокойся.
Никогда не отчаивайся.
Никогда не останавливайся на полпути.
Напоминайте себе любимую фразу Эпиктета: «Упорствуй и сопротивляйся». Упорствуйте в своих усилиях. Сопротивляйтесь унынию, путанице, отвлекающим факторам. Нет надобности потеть или спешить. Нет надобности расстраиваться или отчаиваться. Вам не станут отсчитывать секунды. Вы здесь надолго.
Вы играете до самого свистка, и нет причин беспокоиться о времени. Вы знаете, что не остановитесь до конца, что каждая секунда — ваша. Поэтому временные неудачи не обескураживают. Они всего лишь неровности на долгой дороге, которую вы намерены пройти.
Если делать что-то новое, препятствия неизбежны. Новый путь по определению не проторен. Только упорство и время дают возможность убрать с дороги завалы. Только в борьбе с препонами, заставившими отвернуть других, вы окажетесь на нетронутой территории. Лишь через упорство и сопротивление мы можем узнать то, что не далось другим из-за их нетерпеливости.
Быть удрученным — нормально. Бросить всё — ненормально. Настойчивость — это упорство, когда хочется всё бросить. Вы упираетесь и шаг за шагом приближаетесь к неприступной крепости, которую решили осадить.
Эдисон однажды объяснил, что в изобретательстве «первый шаг — это интуиция, это словно вспышка, а затем возникают сложности». Эдисона от других изобретателей отличала терпимость к этим сложностям и постоянная одержимость в желании с ними разделаться.
Другими словами, предполагается, что будет трудно. Ваши первые попытки не сработают. Они отнимут много энергии, но силы можно пополнить — это возобновляемый ресурс. Прекратите искать какое-то прозрение и начните находить слабые места в преграде. Ищите новую точку зрения. Варианты существуют. Обосновывайтесь надолго, снова и снова пробуйте все возможности — и получите результат.
Когда люди спрашивают, что мы делаем, как складывается «ситуация», ответ должен быть один: мы трудимся. Мы приближаемся. И реагируем на неудачи, удвоив усердие.
Что есть поражение? Всего лишь учеба, всего лишь первые шаги к лучшему.
Уэнделл Филлипс, американский публицист
Стартапы в Кремниевой долине не выпускают отлаженные готовые продукты. Они производят «минимально жизнеспособный продукт» (МЖП) — базовую версию исходной идеи с одной или двумя важными функциями. Смысл МЖП в том, чтобы проверить реакцию потребителей. Если она плохая, то потери окажутся минимальными — в продукт, неинтересный потребителям, инвестировать не придется.
Как любят шутить современные инженеры, неудача — это свойство. Но мы не о шутках. Неудача в самом деле может стать полезной, если вы в дальнейшем попытаетесь ее изучить, что-то улучшить или сделать что-то новое. Это предшествующее свойство почти для всех успехов. В ошибке и изменении курса нет ничего постыдного. Каждый раз, когда это случается, у нас возникают новые варианты и проблемы трансформируются в возможности.
Традиционный способ ведения бизнеса: компания проводит исследования и определяет, чего хотят потребители. Затем желаемые продукты производятся в лаборатории, изолированной от обратной связи из-за страха неудачи и крайней уязвимости. Если продукт проваливается в день запуска, то все усилия были напрасны. Если он успешен — никто не знает почему.
Модель минимально жизнеспособного продукта воспринимает неудачи и обратную связь. От неудачи она становится лучше, так как отбрасываются параметры, которые не работают, которые неинтересны клиентам, а ограниченные ресурсы разработчиков сосредоточиваются на улучшении востребованных характеристик.
В мире, где мы всё больше работаем для себя и отвечаем за себя, есть смысл рассматривать себя как стартап — стартап из одного человека. А это означает изменить отношения с неудачей. Это означает выдавать очередную попытку-итерацию, терпеть неудачу и улучшать себя. Наша способность пробовать, пробовать, пробовать неразрывно связана с нашим умением терпеть неудачи, неудачи, неудачи.
На пути к успешному действию мы провалимся, возможно, много раз. И это нормально. Это даже может быть хорошо. Действие и неудача — две стороны одной медали. Одно не бывает без другого. Эту важную связь разрушает то, что люди прекращают действовать, потому что неправильно воспринимают неудачи.
Спросите при неудаче: что пошло не так? что можно улучшить? что я упускаю? Это помогает найти альтернативные способы, которые часто лучше, чем те, с которых мы начинали. Неудача загоняет вас в угол, из которого вы вынуждены искать выход. Это источник прорывов.
Вот почему историям грандиозного успеха часто предшествуют эпические неудачи — люди после них возвращаются к чертежной доске для создания новых планов. Им не стыдно терпеть неудачу — она их подстегивает. Иногда в спорте поражение с минимальным счетом окончательно убеждает более слабую команду, что она вполне способна конкурировать с соперником, который так долго ее страшил и побеждал. Неудача может быть болезненной, но, как сказал Франклин, она может и наставлять.
В бизнесе мы принимаем ошибки не так близко к сердцу и понимаем, что они часть процесса. Если инвестиции или новый продукт окупаются — отлично. Если нет — все равно всё в порядке, мы к этому готовы. Мы не вложили в этот вариант все до последней копейки.
Великие предприниматели:
Они поскальзываются, но не падают.
Мы знаем, что из неудач можно извлечь отличные уроки, но раз за разом страшимся проиграть. И делаем все, чтобы избежать неуспеха, полагая его постыдным и смущающим. Мы терпим неудачи, крича и отбиваясь.
Зачем мне хотеть неудачи? Это больно.
Я никогда не скажу, что это не так. Но разве нельзя заявить, что ожидаемая временная неудача ранит меньше, чем неудача катастрофическая и постоянная? Как и в любой хорошей школе, обучение здесь платное. За него взимают дискомфорт, убытки и необходимость начинать заново.
Радуйтесь тому, что платите такую цену. Лучшего учителя для вашей карьеры, вашей книги, вашего нового предприятия нельзя и пожелать. Есть притча об ирландском капитане, который знал все мели в гавани: он нащупал их днищем своего судна. Работает ведь, верно?
Помните генерала Роммеля и его победы над британскими и американскими войсками в Северной Африке? Это другая грань той же истории. Союзники выбрали этот непривлекательный регион военных действий намеренно. Черчилль, премьер-министр Великобритании, понимал, что где-то придется впервые противостоять немцам. Но сделать это в Европе и проиграть было бы катастрофой для морального духа британцев.
В Северной Африке англичане учились сражаться с немцами — и поначалу учились в основном на неудачах. Но это было приемлемо, поскольку такой период обучения ожидался и планировался. Они соглашались с такой ситуацией, поскольку, подобно Гранту и Эдисону, понимали, что это обеспечит будущую победу. В результате союзные армии, с которыми Гитлер столкнулся в Италии, были намного лучше тех, с кем воевали немцы в Африке, а войска, с которыми он позже столкнулся во Франции и в самой Германии, оказались еще лучше.
Единственный способ гарантировать, что от неудачи не будет толку (то есть однозначно убедиться, что неудача — дело плохое), — не извлекать из нее уроков. Продолжать пробовать одно и то же, что не без основания можно назвать безумием. Люди постоянно терпят неудачи в малом. Но при этом не учатся. Они не прислушиваются. Они не видят проблем, которые обнажили эти неудачи. Это не заставляет их стать лучше. Тупоголовые и не готовые к изменениям, они слишком зациклены на себе, чтобы осознать: мир не станет спорить и умолять их поработать над ошибками. Они мягкотелые, но твердолобые. Слишком много эго, слишком много защиты, а в итоге — неудача.
Настало время понять, что каждой вашей неудачей мир пытается вам что-то сообщить. Это обратная связь. Вам дают точные указания, что надо улучшить, пытаются преодолеть ваше невежество. Мир пытается научить вас чему-нибудь. Прислушайтесь.
Уроки даются тяжело, когда вы глухи к ним. Умение видеть и понимать мир таким образом — неотъемлемая часть способности преодолевать препятствия. И тогда минус превратится в плюс. То, что могло бы быть разочарованием, мы обратим в возможность. Неудача показывает нам путь, заодно демонстрируя, что путем не является.
У чесала тождествен прямой и кривой путь.
Гераклит, древнегреческий философ
Тренер по американскому футболу Ник Сабан не особо часто произносит это слово, но им живут все его помощники и игроки. Они запечатлели его в своих головах и в каждом своем действии. Это слово ответственно за их беспрецедентный успех: процесс. Сабан, главный тренер футбольной команды Алабамского университета (возможно, самой доминирующей династии в истории университетского футбола), не зацикливается на том, на чем концентрируются все остальные тренеры, или, по крайней мере, делает это не так, как они. Он учит процессу.
Не думайте о победе в Юго-Восточной конференции. не думайте о победе в национальном турнире. Думайте о том, что вам нужно сделать в этом упражнении, в этой игре, в этом моменте. Это и есть процесс: давайте думать о том, что мы можем сделать сегодня, как выполнять непосредственную задачу.
В хаосе спорта, как и в хаосе жизни, процесс дает нам возможность двигаться.
Он говорит: что ж, вам надо сделать что-то действительно трудное. Не зацикливайтесь на этом. Вместо этого разделите задачу на части. Просто делайте то, что нужно сделать прямо сейчас. И сделайте это хорошо. А затем перейдите к следующему пункту. Следуйте такой процедуре, а не гонитесь за призом.
Дорога к нескольким чемпионствам подряд — это всего лишь дорога. И вы проходите ее постепенно. Превосходство — вопрос отдельных этапов. Превзойти на этом этапе, потом на том, потом на следующем. Процесс Сабана состоит исключительно в этом — существовать в настоящем, делать по шагу за раз, не отвлекаться ни на что другое. Ни на чужую команду, ни на табло, ни на зрителей.
Суть процесса — в завершении. Завершить матч. Завершить тренировки. Завершить фильм. Завершить поездку. Завершить повторы упражнения. Завершить игры. Завершить самую незначительную задачу, которая перед вами поставлена, причем завершить успешно.
Этот подход работает всегда — стремитесь ли вы покорить вершины успеха в своей области или просто пытаетесь пережить какие-то ужасные испытания. Не думайте о конце — думайте о том, чтобы пережить этот момент. От еды до еды, от перерыва до перерыва, от контрольной точки до контрольной точки, от зарплаты до зарплаты, день за днем.
Когда вы всё делаете правильно, даже самое сложное становится посильным. Процесс расслабляет. Под его влиянием нам не нужно паниковать. Даже колоссальные задачи превращаются всего лишь в последовательность составных частей.
Именно это на случайной встрече узнал молодой Джеймс Эспи, «король бурь» — пионер метеорологии, живший в XIX веке. Он был неграмотным до 18 лет, но однажды услышал речь Генри Клея, юриста и государственного деятеля. Очарованный Эспи пробился к оратору, но не смог подобрать слов, чтобы обратиться к нему. Один из друзей крикнул: «Он хочет походить на вас, хотя не умеет читать».
Клей схватил один из своих плакатов, где большими буквами была написана фамилия — CLAY. Повернулся к Эспи: «Мальчик, это буква А. Теперь тебе осталось выучить всего 25 букв».
Джеймсу показали процесс, и через год он поступил в колледж.
Это может казаться чересчур простым. Но на секунду представьте мастера, который занимается каким-то крайне сложным ремеслом и при этом не прилагает видимых усилий. Никакого напряжения. Расслабленность. Без натуги и беспокойства — просто одно четкое движение за другим. Это результат процесса.
Мы тоже можем так. Когда перед нами стоит какая-то сложная задача, нам не нужно метаться. Помните, когда вы в первый раз увидели сложное алгебраическое уравнение? Это была строчка неизвестных символов и цифр. Но затем вы глубоко вдохнули и разобрались. Выделили переменные и решили равенство.
Делайте это и сейчас перед любыми препятствиями, с которыми встречаетесь. Мы можем глубоко вдохнуть и заняться той задачей, что стоит перед нами, а потом по цепочке пройти к следующему действию. Все по порядку, все связано.
Когда доходит до действий, то беспорядок и отвлекающие факторы — это смерть. Неупорядоченный разум теряет представление, что вообще находится перед ним и что сейчас имеет значение. Он отвлекается на мысли о будущем.
Процесс — это порядок, он контролирует восприятие и синхронизирует наши действия. Это кажется очевидным, но в нужный момент мы об этом забываем.
Предположим, я сбил вас с ног и прижал к земле. Как вы отреагируете? Вероятно, запаникуете. Попытаетесь приложить силу, чтобы меня отпихнуть. Но это не сработает: просто за счет своей массы я могу прижать к земле ваши плечи без особых усилий — и вы устанете бороться. Это противоположность процессу.
Но существует куда более простой путь. Прежде всего, не паникуйте и берегите силы. Так вы не натворите глупостей — например, не придушите себя бездумными действиями. Сконцентрируйтесь на том, чтобы ситуация не ухудшалась. Затем подтяните руки, чтобы организовать пространство для дыхания. Теперь перевалитесь на бок. Теперь уже можно разрушить захват — взять за руку, зажать ногу, использовать бедра, всунуть колено и отпихнуть противника.
Это потребует некоторого времени, но вы выберетесь. На каждом вашем шаге человек, находящийся вверху, будет вынужден понемногу отступать, пока не лишится своего преимущества. Тогда вы станете свободны — благодаря процессу.
Ловушка — временное положение, а не рок. Вы сможете выбраться из нее постепенными мелкими продуманными действиями, а не безуспешным рывком сверхчеловеческого усилия.
Мы ломаем голову, придумывая потрясающий новый продукт, который вышибет наших конкурентов из бизнеса. И при этом наше внимание рассеивается. Мы мечтаем, но не пробуем написать книгу или снять фильм — это ведь так хлопотно, к тому же мы не можем представить, с чего начать.
Как часто мы идем на компромисс из-за того, что настоящее решение чересчур амбициозно и находится вне нашего понимания? Как часто мы считаем, что изменение невозможно, поскольку слишком масштабно, что оно затрагивает слишком много разных людей? Или, что еще хуже, что множество людей парализовано своими идеями и вдохновением? Они гонятся за всем и не достигают ничего — только отвлекаются и не двигаются вперед. Конечно, они хороши, но добиваются чего-нибудь редко. И они редко попадают туда, куда хотят и куда им нужно попасть.
Эти проблемы можно решить. Для этого нужен процесс. Мы просто ошибочно предположили, что все должно происходить сразу, и эта мысль заставляет нас сдаться. Мы мыслим масштабом от А до Я, беспокоясь об А и зацикливаясь на Я, но при этом забываем о промежутке от Б до Ю.
Нам нужна цель, и все наши действия должны быть целенаправленными. Когда мы знаем, что в реальности планируется сделать, то возникающие препятствия кажутся меньше и податливее. Если же мы не знаем, то каждое из них будто увеличивается в объеме и начинает выглядеть непреодолимым. Цели помогают правильно оценить препятствия.
Когда мы отвлекаемся и начинаем заботиться не только о своем прогрессе и усилиях, то процесс — это полезный (даже если время от времени авторитарный) голос в голове. Это голос мудрого опытного лидера, который точно знает, кто он и что нам нужно делать.
Заткнитесь. Вернитесь на рабочие места. Постарайтесь думать, что мы собираемся делать. Не беспокойтесь о происходящем. Вы знаете, в чем состоит ваша работа. Хватит трепаться, начните действовать.
Процесс — это голос, который требует от нас ответственности. Он побуждает нас действовать — хотя бы понемножку. Подобно безжалостной машине, понемногу подавляющей любое сопротивление, двигаясь вперед, шаг за шагом, подчините силу такому процессу. Замените страх таким процессом. Сосредоточьтесь на нем. Положитесь на него. Верьте ему. Не торопитесь. Одни проблемы сложнее других. Разберитесь с теми, что стоят прямо перед вами. Вернитесь к другим позже. У вас получится.
Процесс заключается в том, чтобы делать нужные вещи прямо сейчас. Не беспокоясь о том, что произойдет позже, о конечном результате или о картине в целом.
Quidvis recte factum quamvis humile praeclarum. — Все, что делается правильно и скромно, является благородным.
Сэр Генри Ройс, сооснователь компании Rolls-Royce
Когда скромная юность осталась далеко в прошлом, президент США Эндрю Джонсон любил вспоминать, что до политики он был портным. Он уверял: «Моя одежда никогда не морщинится». Во время предвыборной кампании из толпы заорали о низком происхождении кандидата Джонсона, и тот незамедлительно отреагировал: «Это не смущает меня ни в малейшей степени. Когда мне приходилось быть портным, у меня была репутация хорошего мастера. Я шил по фигуре, был пунктуален с клиентами и всегда работал достойно».
Другой президент, Джеймс Гарфилд, убедил администрацию колледжа разрешить ему в обмен на обучение работать уборщиком — так он стал студентом. Он работал с улыбкой и ничуть не стыдился низкой должности. Каждое утро он звонил в университетский колокол, подавая сигнал к началу занятий, хотя его собственный день уже давно начался, и тут же с энтузиазмом отправлялся в аудиторию. Всего через год после начала учебы он стал профессором — параллельно учился сам и преподавал полный курс другим студентам. А в 26 лет возглавил колледж.
Подобное происходит, когда вы хорошо делаете свою работу, какой бы она ни была.
Эти люди вознеслись с самых низов, из скромной бедности к вершинам власти, поскольку всегда выполняли то, что от них требовалось, — работали надлежащим образом и с искренней гордостью. Они делали свое дело лучше других. По сути, они работали, потому что никто другой не хотел работать, как они.
Иногда на пути нам приходится заниматься тем, чего мы предпочли бы не делать. Когда мы начинаем, наша первая работа часто «знакомит нас с метлой», как сказал мультимиллионер Эндрю Карнеги. В подметании на самом деле нет ничего зазорного: это всего лишь еще одна возможность преуспеть и поучиться.
Но вы так заняты размышлениями о будущем, что не гордитесь задачами, стоящими перед вами сию секунду. Вы не стараетесь — просто получаете зарплату и мечтаете о лучшем рабочем месте. Или думаете, что это всего лишь работа, это не мой уровень, это не имеет значения.
Глупость.
Значение имеет все, что вы делаете, даже если вы готовите коктейли, чтобы скопить денег, или пока учитесь на адвоката. Даже после того, как вы достигли желаемого успеха, нужно делать максимум возможного. Только самовлюбленные придурки полагают, что они слишком хороши для своей работы.
Где бы мы ни были, чем бы ни занимались и куда бы ни направлялись, мы должны хорошо делать свое дело — должны себе, своему искусству, всему миру. Это наша главная обязанность. Наше обязательство. Когда приоритетом является действие, тщеславие отступает.
Художник получает в жизни множество заказов, и важно относиться к каждому из них как к первостепенному. Неважно, сколько известности и денег он принесет. Значение имеет каждый проект, и если вы вкладываете в него меньше, чем способны, вы деградируете.
Нам в жизни придется делать многое. Что-то будет престижным, что-то — обременительным. Но не будет ничего недостойного нас. С чем бы мы ни столкнулись, мы должны продемонстрировать:
Вам не следует спрашивать себя: что мне сейчас делать? Ответ известен: делайте свою работу. Замечает ли ее кто-нибудь, платят ли за нее, оказывается ли проект успешным — не имеет значения. Мы можем и всегда должны проявлять три названных качества, невзирая на препятствия.
Не существует преград, которые действительно мешают нам выполнять свои обязательства. Да, могут быть проблемы посложнее и попроще, но не бывает нерешаемых. Любое задание требует от нас максимума. Сталкиваемся ли мы с банкротством и сердитым клиентом или гребем деньги лопатой, но если мы делаем все от нас зависящее, то можем гордиться своим выбором и быть уверенными, что он правилен. Потому что мы хорошо сделали свою работу — какой бы она ни была.
Да, да, я понимаю. Слово «обязательства» звучит угнетающе. Вам хочется иметь возможность делать не то, что нужно, а то, что хочется. Но обязанность — это еще и прекрасно, это вдохновляет и предоставляет возможности.
Стив Джобс заботился даже о внутреннем дизайне своих продуктов, которого никогда не видели пользователи. Хобби Джобса-старшего была работа руками, и он показал однажды Стиву тыльную часть своего шкафа — она была отделана, как лицевая. При проектировании продуктов Apple Джобс был верен принципу: уважайте профессиональное мастерство и создавайте красоту.
Конечно, раз на раз не приходится. Не мы изобретаем следующий iPad или iPhone, но делаем что-то другое для людей, даже если просто пишем резюме, которое прочтет HR-менеджер. К любой деятельности, даже если ее никто не видит, если мы хотим ее избежать или могли бы от нее уклониться, нужно относиться, как Джобс: с гордостью и самоотдачей.
Великий психолог Виктор Франкл прошел через три концлагеря, и он считал наглым извечный вопрос: «В чем смысл жизни?» Как будто кто-то обязан вам ответить. Он говорил: мир задает вам этот вопрос. И ваша работа — ответить на него своими действиями. Жизнь всегда задает нам какой-нибудь вопрос, и ответом являются наши действия. Наше дело — ответить верно.
Правильное действие — неэгоистичное, целеустремленное, умелое, изобретательное — вот ответ на этот вопрос. Это один из способов найти смысл жизни. И превратить все препятствия в возможности.
Если вы смотрите на это как на бремя, вы смотрите неправильно. Все, что нам нужно, — усердно работать, быть честными и помогать другим и самим себе. Это все, что от нас требуется, не больше. Но и не меньше.
Конечно же, конечная цель важна. Но каждый отдельный шаг на пути к ней имеет значение, так как является важной вехой для целого. Целое не определено — в отличие от конкретных шагов.
Так же, как вы делаете что-нибудь, вы можете сделать всё.
Мы всегда можем действовать правильно.
Огурец горький — брось, колючки на дороге — уклонись, и всё.
Марк Аврелий
Конфликт двух американских фруктовых компаний достиг апогея в 1915 году. Обе пытались купить участок земли в 2 тысячи гектаров в джунглях Центральной Америки. Но о праве собственности на спорную плантацию заявляли два местных жителя. Документально подтвердить свои слова применительно к территории, находящейся где-то между Гондурасом и Гватемалой, не мог ни один из них.
Реакция компаний на эту ситуацию определилась их организацией и духом. Одна была крупной и мощной, другая — ловкой и хитрой. Первая — корпорация United Fruit Company. Вторая — мелкая фирма, принадлежавшая эмигранту Сэмюэлу Земюррэю. United Fruit Company бросила на решение проблемы группу высококвалифицированных юристов. Им поставили цель: найти по стране любые полезные клочки документации. Корпорация была готова купить их за любые деньги, не торгуясь.
Мелкий коммерсант Земюррэй оказался в проигрышном положении, не так ли? Он не мог состязаться с монстром. Он и не стал. Сэм подошел к делу гибко и дерзко: он встретился по отдельности с каждым из предполагаемых владельцев и купил землю у обоих. Конечно, он заплатил дважды, но зато игра была окончена. Участок принадлежал ему, кто бы ни оказался предыдущим владельцем. Решайте вопрос, а не думайте о правилах.
Так реализуется прагматизм. Не беспокойтесь о «правильном» способе. Беспокойтесь о правильном способе. Так делаются дела.
Земюррэй всегда поступал с препятствиями подобным образом. Например, ему нужно было построить мост через реку, но власти не дали ему разрешение. Рассказывают, что правительственных чиновников подкупили конкуренты. Земюррэй не стал бодаться с администрацией — он поручил своим инженерам построить два длинных пирса, каждый из которых доходил почти до середины реки. К реке по обоим берегам подвели железную дорогу — прямо к пирсам. За несколько часов между пирсами можно было развернуть понтон — пирсы превращались в мост, который после перевозки грузов так же легко сворачивался. United Fruit Company подала жалобу на самоуправство, а Земюррэй только рассмеялся: «Ну что вы, это же не мост. Это просто два небольших причала».
Иногда вы делаете так. Иногда — этак. В школе учили не этой тактике — здесь подгонка методов под конкретную ситуацию. Девиз должен быть таков: «Неважно как, лишь бы работало». Мы тратим массу времени на размышления о том, что в результате должно получиться или какие правила нужно применять, чтобы добиться совершенства. Мы говорим себе: начнем, как только сложится благоприятная ситуация, когда убедимся, что можно доверять контрагентам. Но для дела лучше сосредоточиться на работе с тем, что у нас уже есть. Сконцентрироваться на результатах, а не на условиях их достижения. Как говорят в жестком бразильском джиу-джитсу, неважно, как вы уложили своих соперников на землю, главное, вы их уложили.
Земюррэй никогда не терял из виду свою цель. Если ему было нужно переправить бананы через реку, то не имеет значения, как называется то, что имеется в наличии, — мост или «два пирса с понтоном между ними». Просто груз должен оказаться там, где должен. Когда Сэм захотел выращивать бананы на конкретной плантации, было неважно, кому она принадлежит на самом деле, — ему важно было стать законным владельцем земли.
У вас тоже есть подобная задача для решения. С одной стороны — желаемое. С другой — реальное (и это почти всегда выглядит катастрофично). Как далеко вы способны зайти? И что готовы сделать?
Долой жалобы. Долой болтовню. Не поддавайтесь бессилию и страху. Вы не можете просто убежать домой к мамочке. Как вы собираетесь решать свою проблему? Как вы намерены обойти правила, которые ограничивают вас?
Возможно, вам придется стать несколько большим пройдохой, чем это нужно для комфорта, или посмотреть на что-то сквозь пальцы. Иногда придется игнорировать устаревшие правила или просить у начальства извинения за свои действия задним числом (потому что если попросить разрешения заранее, то последует отказ). Но если у вас имеется важная миссия, то значение имеет ровно одно — результат.
Чернокожему бедняку Ричарду Райту был 21 год. Годы спустя он станет известным писателем, но пока он хотел читать, причем так, чтобы ему никто не мешал. Афроамериканцу на расистском Юге даже в XX веке было небезопасно на голубом глазу отправиться в библиотеку. И Райт написал записку: «Уважаемая госпожа, выдайте, пожалуйста, этому черномазому несколько книг Генри Менкена для меня». И неразборчиво расписался. Правда ведь, никто не напишет так о самом себе?! Ричард протянул библиотекарше краденый читательский билет — на него и оформили запрошенные томики журналиста и сатирика.
Когда ставки так высоки, лучше быть готовым поломать правила или совершить что-то отчаянное или сумасшедшее. Утереть нос властям: «Так это же не мост. Не понимаю, о чем вы говорите». Иногда не вредно показать средний палец тем, кто пытается навредить вам, — и плевать на ханжеские правила приличия.
Прагматизм не столько реализм, сколько гибкость. Есть масса путей из точки А в точку Б, и далеко не все они представляют собой прямую линию. Вам просто нужно добраться туда, куда нужно. Однако слишком много людей проводят время в поисках идеального решения, пропуская подворачивающиеся возможности.
Как однажды заметил китайский политический деятель Дэн Сяопин: «Неважно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей». У античных философов-стоиков было собственное напоминание: «Не ожидай платоновского государства». Совершенства такого рода не существует. Надо делать все возможное исходя из имеющегося. Нельзя сказать, что прагматизм принципиально идет вразрез с идеализмом. Первый iPhone был революционным, но он поставлялся без функции копирования и вставки и ряда других опций, которые Apple хотела в него включить. Стив Джобс считался перфекционистом, но и он понимал, что в какой-то момент нужно идти на компромисс. Важно то, что дело у вас сделано и что все работает.
Начните думать как радикальный прагматик: амбициозный, напористый, чтящий идеалы, но при этом практичный и руководствующийся возможным. Амбиции не в том, чтобы иметь все, что хотелось бы, и не в том, чтобы прямо в этот момент изменить мир, а в том, чтобы получить то, что необходимо. Думайте масштабно, но сознавайте разницу между важным и лишним.
Думайте о прогрессе, а не о совершенстве.
Перед такой силой рухнут все препятствия — им просто не останется ничего другого. Если вы их обойдете и сделаете ненужными, в них не будет смысла.
Кто не видит непредвиденного, тот не видит ничего, ибо известный путь является тупиком.
Гераклит, древнегреческий философ
В американской истории Джордж Вашингтон остался храбрым генералом, громящим британских оккупантов. Однако реальная картина не так великолепна. Вашингтон не занимался партизанщиной в полном смысле этого слова, однако был от нее недалек. Вашингтон был хитер и сообразителен и часто уклонялся от сражений.
Его войско было невелико, недостаточно обучено, плохо снабжалось и вообще не казалось особо надежным. Поэтому он в основном оборонялся, намеренно избегая стычек с крупными британскими соединениями. Вашингтон стремился укусить более сильного врага и сбежать, внезапно ударить и удрать.
Он приказывал своим войскам никогда не атаковать там, где атака очевидна, где враг будет ее ожидать: «Там, где опасность ждут меньше, враг будет не готов, а значит, там есть перспектива успеха». Поэтому мелкие стычки, в которые ввязывался Вашингтон, выглядели и ощущались крупными победами. Его самая славная «победа» не была даже столкновением с англичанами. Практически в безвыходном положении Вашингтон в Рождество пересек реку Делавэр и атаковал спящих немецких наемников, которые, как считается, были нетрезвы.
Вашингтон действительно лучше отступал, чем наступал, он умело сохранял войска, которые иначе были бы разбиты. Вашингтон редко попадал в ловушки — он всегда находил из них выход. Надеясь просто изматывать противника, он сделал увертливость мощным оружием, хотя особо привлекательной эту способность не назвать.
Ничего удивительного в том, что военное прошлое генерала и первого президента США было со временем слегка отбелено и приукрашено. Он не был единственным, для которого такое делалось. Величайший миф истории, пропагандируемый фильмами и романами и подкрепленный массовым невежеством: судьба войны решается, когда две колоссальные армии сходятся лоб в лоб в масштабном сражении. Да, это представление — драматическое и бесстрашное; вот только оно совершенно неверно.
Блестящий стратег и военный историк Бэзил Лиддел Гарт проанализировал 30 военных конфликтов, включавших в себя больше 280 кампаний, — от античной истории до второй половины XX века. Он пришел к ошеломительному выводу: только в шести кампаниях из 280 решающая победа стала результатом прямой атаки на основные силы противника. Только в шести. То есть в двух процентах случаев.
Но как же можно добыть победу не в лоб? Как угодно: фланговой атакой, внезапным нападением, психологией, хитростью, нетрадиционными средствами. Лиддел Гарт писал в своем шедевре «Стратегия»:
«Выдающийся военачальник предпочтет самый опасный непрямой путь — если нужно, через горы, пустыни и болота, с горсткой войск, даже отрезая себя от своих коммуникаций. По сути, любые неблагоприятные условия лучше, чем риск тупика, в который ведет прямой путь».
Если вы в тупике, если напрягаете все силы, если вам говорят, что вы выглядите, как будто надорвались… Сделайте шаг назад, а потом обойдите проблему. Найдите рычаг. Подойдите по «линии наименьших ожиданий».
Каковы ваши первые инстинктивные действия при встрече с проблемой? Уничтожить конкурента? Спорить, пытаясь изменить укоренившееся мнение? Не пытаетесь ли вы вломиться в парадную дверь, когда, возможно, открыт и черный ход, и окна?
Что бы вы ни делали, если ваш план не учитывает физику или логику, действовать будет труднее (не говоря уже о том, что невозможно). Вспомните о генерале Гранте, который понял, что для захвата Виксберга надо пройти мимо города, а не идти на него фронтом. Вспомните о великом баскетболисте и тренере Филе Джексоне, выигравшем посредством треугольного нападения 11 титулов чемпионов НБА и введенном в Зал славы баскетбола в Спрингфилде.
А ведь треугольное нападение предназначено не для прямого продавливания обороны, а для ухода от давления защиты. Если игроки противника успевают расставиться, то атаковать приходится там, где они определили и где они сильны. Разумнее даже не пробовать — просто сконцентрировать свои ограниченные ресурсы в другом месте.
Почему же кажется, что умение выдающегося мастера не требует от него никаких усилий? Причина не только в том, что мастера владеют процессом. Они действительно делают меньше, чем другие, неопытные люди. Они прикладывают силу только там, где она будет эффективной и не утомляют себя лишними и бессмысленными усилиями.
Как заметил кто-то после схватки с Дзигоро Кано, создателем дзюдо, «бороться с Кано все равно что бороться с пустой курткой!»
Так можете действовать и вы.
Вы в меньшинстве? На вас нападают с тыла? Не хватает денег? Все это не обязательно недостатки. Они могут оказаться и преимуществом. При таких условиях мы с меньшей вероятностью бросимся в самоубийственную лобовую атаку. Такие условия вынуждают нас проявлять изобретательность, искать обходные пути и делать для победы все возможное — но только не бросать врагам вызов там, где они сильнее. Эти условия говорят нам: не идите в лоб.
Преимущество в размере или силе часто становится причиной реальной фатальной слабости. Инерция успеха мешает нам разрабатывать новые методы. Крупным компаниям и весомым людям незачем заботиться об эффективности — они могут прибегнуть к грубой силе. И этот метод у них работает… До какого-то момента. Пока они не встретят вас, а вы не переиграете их с помощью искусных непрямых маневров, потому что откажетесь сталкиваться с ними лоб в лоб — в единственной ситуации, когда они сильны.
Мы играем в игры, где слабый побеждает сильного. Поэтому не надо пытаться уравнять силы. Конечно, природный инстинкт всегда предлагает нам толкнуть в ответ на толчок. Но боевые искусства учат нас другому: надо игнорировать это побуждение. Не следует отталкивать, лучше потянуть противника на себя и вывести его из равновесия. Стратегия черного хода предоставляет колоссальные возможности, и они ни в коем случае не ограничиваются военным делом или бизнесом.
Философ Сёрен Кьеркегор редко стремился убеждать, давя авторитетом. Он использовал метод, который называл «непрямой коммуникацией». Кьеркегор использовал псевдонимы, причем каждая вымышленная личность воплощала какую-нибудь точку зрения. Получалось рассмотрение темы с разных сторон, которое эмоционально и драматично передавало его взгляды. Он редко говорил «делай так» или «думай этак». Вместо этого он показывал новые способы посмотреть на мир и понять его.
Не пытайтесь никого убеждать, оспаривая многолетние укоренившиеся воззрения. Ищите общий язык, найдите рычаги, которые заставят вас выслушать. Создайте альтернативу, которую поддержит так много людей, что противники добровольно откажутся от своих взглядов и перейдут в ваш лагерь.
То, что приводит к результату, не всегда изначально выглядит самым впечатляющим. Иногда кажется, что вы срезаете путь или играете нечестно. На вас могут давить, вас могут обвинять, словно придерживаться полезного для себя — какое-то жульничество. Не занимайтесь самобичеванием — уверяю, вас на него спровоцировали.
Вы ведете себя подобно настоящему стратегу. Не транжирьте ресурсы в надежде, что это сработает. Не тратьте энергию на сражения, куда вас втягивают себялюбие и гордыня. Сражаетесь там, где это оправданно тактически. Верите или нет, но это трудный путь. Именно поэтому он и работает.
Помните: иногда самая длинная кружная дорога — кратчайшая возможность попасть домой.
Мудрый человек извлекает пользу даже из своих врагов.
Плутарх
Махатма Ганди не сражался за независимость Индии. Все сотворила сама Британская империя — и, как это бывает, все проиграла. Конечно, это было сделано преднамеренно. Разработанная Ганди тактика сатьяграхи, несотрудничества и гражданского неповиновения, показала: действие можно понимать по-разному. Это не всегда движение прямо или даже по касательной. Суть движения может заключаться в позиции, в отстаивании своей точки зрения.
Иногда вы преодолеваете препятствия, не нападая на них, а отступая и позволяя им нападать на вас. Вместо того чтобы действовать самому, можно использовать себе во благо чужие действия против вас.
Ганди был слишком слаб для борьбы с силами, которые хотел сломить. Он опирался на слабость, преувеличивал ее, демонстрировал свою уязвимость. Он говорил самой мощной оккупационной армии в мире: я иду к океану за солью, прямо нарушая ваши законы. Вождь с последователями действительно пешком отправился к морю, где принялся демонстративно выпаривать соль, не платя налог. Этой акцией гражданского неповиновения Ганди дразнил противника: что вы собираетесь делать? В том, что мы делаем, нет ничего плохого. Но власти оказались перед дилеммой: продолжать неприемлемую политику либо отказаться от борьбы. Оба выхода были плохи. Гигантская военная сила нейтрализуется. Само ее применение становится непродуктивным.
Мартин Лютер Кинг — младший, борец за права чернокожих в Америке, пошедший по стопам Ганди, говорил своим последователям: нужно встречать «физическую силу душевной силой». То есть использовать силу противоположного. На насилие нужно отвечать миролюбием, на ненависть — любовью. Тем самым зло и несправедливость будут изобличены.
Противоположности способны работать в тандеме. Бездействие может быть действием. Оно использует чужую силу и позволяет нам применять ее как собственную. Дайте ей или препятствию работать на вас.
Вспомните про русских, которые разбили Наполеона и нацистов, не защищая жестко свои границы, а отойдя вглубь страны и предоставив зиме бороться с врагом, увязшим в сражениях далеко от дома.
Можно ли это считать действием? Естественно.
Возможно, ваш враг или препятствие неодолимы — так бывало нередко. Возможно, у вас нет возможности победить с помощью упорства или вы не желаете рисковать, обучаясь по ходу дела. Хорошо. Но это еще далеко не капитуляция. Стоит признать: с какими-то бедами вам действительно не удастся справиться, как бы вы ни старались. Вместо этого надо найти способ использовать это бедствие, его энергию себе на пользу.
На реке Миссисипи сильное течение. До изобретения парового двигателя для преодоления стремнины капитаны связывали суда, шедшие в разные стороны, канатом, который перекидывали через дерево или камень. Река несла одно судно вниз по течению, тем самым поднимая второе в направлении истока. Вот пример, как вместо борьбы с препятствиями можно обратить их себе на пользу.
Известна история об Александре Македонском, в юности обратившем себе на пользу непреодолимое препятствие — окружение будущего царя получило первый намек, что амбициозный паренек может завоевать весь мир. Еще мальчиком Александр объездил коня Буцефала — а это не удалось даже его отцу, царю Филиппу II. Много наездников пытались укротить коня силой и хлыстом, но он их сбрасывал. Александр же добился успеха, просто вспрыгнув Буцефалу на спину и удержавшись на нем, пока он не перестал бесноваться. Измотанному коню осталось только покориться хозяину. Правда, рассказывают, Александр все же применил военную хитрость: он сначала развернул Буцефала мордой к солнцу, чтобы конь не боялся своей тени, и только потом прыгнул ему на спину. Но как бы там ни было, верный конь двадцать лет носил Александра в битвах.
А что насчет ваших препятствий?
Иногда мы должны учиться у Амелии Эрхарт и действовать. Но в других случаях нам следует увидеть, что лучше отказаться от действия. Иногда в жизни пригождается терпение дождаться, пока препятствие не исчезнет само. Дайте двум соперникам разобраться между собой — не встревайте в свару. Иногда лучшее решение проблемы требует от вас меньше, а не больше.
Когда мы желаем чего-то слишком яростно, то можем сами оказаться своим худшим врагом. В своем усердии мы срываем резьбу с винта, который желаем закрутить, и в итоге не добиваемся нужного. Мы буксуем в снегу или грязи, зарываясь все глубже, — и не выбираемся из колеи.
Мы так поглощены движением вперед, что забываем о существовании других способов добраться, куда нам нужно. Мы не понимаем, что иногда лучший способ продвинуться вперед — это стоять на месте, а в некоторых ситуациях — даже шагнуть назад. Просто ничего не делайте — стойте смирно!
Но мы ломим и ломимся, чтобы получить прибавку к зарплате, найти нового клиента, помешать свершению какого-нибудь события. Может быть, лучший способ получить желаемое — пересмотреть свои желания. Или выбрать совершенно другую цель, а препятствие использовать как возможность исследовать новое направление. Поступив таким образом, мы, возможно, создадим новый проект, который увеличит наши доходы. Может статься, эффективнее привлечет клиентов их игнорирование — обнаружится, что они предпочитают работать с теми, кто менее навязчив. Или мы пересмотрим отношение к беде, которой боялись, — возможно, окажется, что из нее получится извлечь пользу, когда (и если) она действительно случится.
Мы ошибочно считаем, что продвижение вперед — единственный способ прогресса, единственный путь к победе. Но иногда для устранения препятствия лучше постоять на месте, пойти в обход или отступить. Для таких действий нужно определенное смирение. Вам придется признать, что изначальный способ несостоятелен, что вы не можете добиться своего «традиционным» способом. Ну и что с того?
Важно, даст ли метод желаемый результат. И давайте договоримся: обращение препятствия против препятствия — это вовсе не то же, что ничегонеделание. Пассивное сопротивление на деле невероятно активно. Просто такие действия требуют дисциплины, самоконтроля, бесстрашия, решимости и высшей стратегии.
Саул Алинский, американский общественный деятель, стремившийся улучшить жизнь бедняков, полагал: если «достаточно сильно упираться в негатив, он повернется обратной стороной». В любом плюсе есть минус. В любом минусе есть плюс. Действие — это преодоление, это путь насквозь, на обратную сторону. Обращение негатива в позитив.
Это звучит обнадеживающе: мало какие препятствия окажутся слишком велики для нас. Ведь и размер дает преимущества, так как мы можем обратить размер против самого препятствия. Помните: замок выглядит неприступной крепостью, но при осаде может превратиться в тюрьму. Вся разница — в смене подхода и действия.
Можно обратить преграды в свою пользу — пусть они выполняют трудную работу за вас. Иногда это означает, что не следует пытаться изменить препятствие, а лучше оставить его в покое. Чем быстрее скачет Буцефал, тем скорее он устанет. Чем жестче реагирует полиция на акции гражданского неповиновения, тем больше сторонников привлекает их причина. Чем сильнее борьба, тем легче противникам. Чем больше вы боретесь, тем меньшего достигаете (если не считать утомления).
Так и с вашими проблемами.
Если обстоятельства как будто бы вынуждают тебя прийти в смятение, уйди поскорее в себя, не отступая от лада более, чем ты вынужден, потому что ты скорее овладеешь созвучием, постоянно возвращаясь к нему.
Марк Аврелий
Американский теннисист Артур Эш — младший представлял собой примечательное противоречие. Ради выживания в условиях сегрегации 1950-х и 1960-х он научился у своего отца скрывать чувства и не проявлять эмоций на корте. Никакой реакции, никакого расстройства при пропущенных ударах, никаких выкриков. Будучи чернокожим, он не мог позволить себе красоваться, праздновать или выказывать утрированное усердие.
Однако его стиль игры совершенно не сочетался с показной маской. Вся энергия, которую он вынужден был подавлять, выливалась в смелую и изящную форму. Его лицо ничего не выражало, а тело было живым — текучим, ярким и подвижным. Лучше всего описывают этот стиль его собственные слова: «раскрепощен физически, собран ментально».
Это сочетание создало почти непобедимый теннис Артура Эша. Как человек он держал себя в руках, но как теннисист был бесшабашен и смел. Он бросался за мячами и брал подачи, заставляя всех раскрывать рот от изумления. Он мог делать это, поскольку обладал самой нужной свободой — внутренней.
Другие игроки могли праздновать победу, гневно смотреть и рычать на судей и оппонентов, не справляться с давлением важных матчей — но не Эш. Его принимали за бесчувственного и закрытого. Конечно, чувства у него были, но он использовал их в качестве топлива для своей взрывной скорости, для своих смэшей и резаных ударов. Раскрепощенность в игре не имела ничего общего со сдержанностью его поведения.
Невзгоды могут ожесточить вас. А могут раскрепостить и сделать лучше. Если вы это позволите.
То, что делал Эш, характерно для многих чернокожих спортсменов. Боксер Джо Луис знал, что белые болельщики-расисты не любят эмоциональных чернокожих, поэтому скрывал чувства за неподвижным пустым лицом. Он выглядел в бою не человеком, а роботом, и этим запугивал противников. Невыгодную ситуацию на ринге он смог обратить себе на пользу.
В нашей жизни много ограничений — правил и социальных норм, — которые необходимо соблюдать и которые мы предпочли бы игнорировать. Дресс-код, протокол, бюрократические процедуры, юридические обязательства и корпоративная иерархия — все это предписывает нам, как следует себя вести. Если призадуматься, правила могут показаться гнетущими и даже удушающими. Но если мы не будем осторожными, они могут вытолкнуть нас из игры. Вместо того чтобы расстраиваться, можно использовать их с толком. Они могут питать наши действия, которые, в отличие от характера, становятся от раскрепощенности только лучше. Пока все вокруг одержимы соблюдением правил, мы мягко подрываем их и обращаем себе на пользу.
Представьте себе реку. Если создать воде рукотворное препятствие, то оно не просто ограничит течение — оно позволит накопить энергию, которая с помощью гидроэлектростанции пойдет по городам.
Туссен-Лувертюр, гаитянский раб и лидер гаитянской революции, ставший генералом, так раздражал своих французских врагов, что они заметили: cet homme fait donc l’ouverture partout (этот человек повсюду пробивает бреши). Туссен был подвижным и неудержимым, поэтому добавил к фамилии прозвище L’Ouverture. Но у слова есть и иной смысл. В его жизни было множество препятствий, и все, что мог, он превращал в возможности. Зачем нужны войска, политика, горы? Или Наполеон, что, был из другого теста?
И тем не менее, когда ломается проектор и нет возможности показать презентацию, мы понимаем: все пропало. Хотя на самом деле надо просто отодвинуть технику в сторону и побеседовать без слайдов. Мы сплетничаем с коллегами, вместо того чтобы заняться чем-то полезным. Мы изображаем действие вместо самого действия.
Подумайте о спортсменах, которые находятся «на кураже» или «в ударе»: казалось бы, непреодолимые обстоятельства сдаются перед этим их состоянием. Отыгрывается огромное отставание в счете, каждый пас или бросок доходит до цели, усталость улетучивается. Таким атлетам можно помешать выполнить то или иное действие, но нельзя не дать достичь цели. Внешние факторы могут повлиять на конкретный путь, но не на общее направление — вперед.
Какие неудачи нашей жизни могут устоять перед таким изящным, ловким и мощным мастерством?
Чтобы раскрепоститься и физически, и психически, не нужен талант. Но ведь это просто безрассудство. Мы хотим действовать правильно. Закрепоститься и физически, и психически? Это тревожное расстройство. Это не работает. В конце концов мы сломаемся.
А вот физическая раскрепощенность в сочетании с ментальным контролем — это сила. Она сводит с ума наших соперников — они думают, что мы с ними играем. Она бесит — словно у нас получается все само собой, словно мы отключились от мира. Словно мы невосприимчивы к внешним стрессовым факторам и ограничениям на пути к своей цели.
Потому что так оно и есть.
Лучшие люди не ожидают шансов, а ухватываются за них; осаждают их, завоевывают и заставляют прислуживать.
Эдвин Чапин, американский проповедник и публицист
Весной 2008 года президентская кампания Барака Обамы оказалась под угрозой. В критический момент разразился расовый скандал: выступление преподобного Иеремии Райта, духовного наставника кандидата в президенты, грозило разорвать тонкую связь между черными и белыми избирателями. Райт заявил, что Америка построена на расизме и Бог проклял ее за ущемление прав чернокожих.
Расовые, демографические, религиозные споры в момент сплелись в плотный клубок. Это была катастрофа, какую не могут пережить политические кампании, — большинство кандидатов оказываются парализованы страхом и не могут предпринимать никаких действий. Типичная реакция: скрыть, игнорировать, затемнить, дистанцироваться.
Можно как угодно относиться к политике Обамы, но то, что произошло дальше, факт. В один из худших моментов избирательной кампании он перешел в неожиданное наступление. Вопреки всем советам и условностям он решил действовать, так как негативная ситуация на самом деле является «возможностью для обучения». Обама использовал внимание и энергию, сконцентрированные вокруг завязавшейся полемики, чтобы собрать национальную аудиторию и обсудить расовый вопрос.
Ключевым моментом стала его речь, сейчас известная под названием «Более совершенный союз». Обама обратился к проблеме напрямую. Он не только нейтрализовал потенциально фатальные дискуссии, но и укрепил свои позиции среди избирателей. Впитав энергию негативной ситуации, его кампания набрала достаточно силы, чтобы привести его в итоге в Белый дом.
Если вы думаете, что стоит просто не пропускать подворачивающиеся на пути шансы, то вы не достигнете величия — на это способно любое мыслящее существо. Чему вы должны научиться, так это умению двигаться вперед, когда все вокруг видят катастрофу.
Именно в такие с виду неудачные моменты можно быстро действовать и внезапно притянуть к себе победу — вопреки всеобщим ожиданиям. Другие пали духом, но мы не должны этого делать. Мы смотрим на этот миг по-другому и действуем соответствующим образом. Игнорируйте политику и сосредоточьтесь на блестящем стратегическом совете, который однажды дал старший советник президента Билла Клинтона Рам Эмануэль: «Серьезный кризис не должен проходить впустую. Дела, которые долго откладывались и тянулись, теперь стали срочными, и нужно с ними разбираться. Кризис дает нам возможность сделать то, чего мы не могли сделать раньше».
Если вы взглянете на историю, то увидите: некоторые величайшие лидеры использовали потрясения или негативные ситуации, чтобы протолкнуть необходимые реформы — те, которые в другой ситуации имели бы мало шансов на реализацию. Мы можем применить это и к собственной жизни.
Вы всегда планировали что-то сделать. Написать сценарий. Отправиться в путешествие. Начать бизнес. Обратиться к потенциальному наставнику. Начать какое-то движение. Что ж, пусть теперь что-то произошло — пусть даже нечто ужасное. Несчастный случай или трагедия. Используйте это.
Возможно, вы прикованы к постели на период реабилитации — у вас появилось время писать. Переполняющие болезненные эмоции можно превратить в материал для литературного труда. Вы потеряли работу или порвали с кем-то отношения? Это ужасно, но теперь у вас нет помех, чтобы отправиться в путешествие. У вас проблема? Теперь вы точно знаете, о чем говорить с таким наставником. Используйте момент, чтобы реализовать тот план, что давно сидел в вашей голове. Для химической реакции требуется катализатор — так пусть нынешнее неприятное событие станет вашим катализатором.
Обычные люди отшатываются от негативных ситуаций так же, как и от неудач, изо всех сил стараются избежать неприятностей. Великие люди делают противоположное — именно в таких ситуациях они проявляют себя лучше всего. Они обращают личную трагедию или несчастье — а на самом деле все что угодно — себе на пользу.
Взгляните на свой кризис. Вы упускаете возможность, ощущая жалость к себе, усталость или разочарование. Но вы забыли: жизнь благоволит отважным. Мы сидим и жалуемся, что нам не дали возможности или шансов. Но нам их давали.
В какие-то моменты нашего краткого существования мы сталкиваемся с большими испытаниями. Часто они разочаровывают и расстраивают, так как несправедливы. Кажется, что они приходят в самые неподходящие мгновения. Вопрос в том, сочтем ли мы их исключительно отрицательными событиями или же перешагнем через негатив и беды и перейдем в наступление? Точнее говоря, сможем ли мы заметить, что эта «проблема» предоставляет возможность для решения, которое мы долго ожидали?
И если вы этого не делаете — это только ваша вина.
Наполеон описывал войну простыми словами: две армии сталкиваются и пытаются сражаться друг с другом. При столкновении наступает миг паники, и именно этот миг лучший полководец обращает в свою пользу.
Роммель шестым чувством улавливал решающий момент в сражении. Даже в пылу схватки он ощущал точный миг, когда переход в наступление окажется наиболее эффективным. И это неоднократно позволяло ему вырывать победу из челюстей поражения.
Там, где другие видели катастрофу или в лучшем случае просто обычный шум и грязь боя, Роммель выявлял возможности. Он говорил: «Мне дано чувствовать, где враг слаб». И он атаковал со всей энергией, управляя темпом сражения, и никогда не отступал.
Великие военачальники ищут решающие моменты. Ибо всплески энергии, приложенные к ним, пробивают бреши. Они давят, давят и давят, а потом, когда ситуация начинает выглядеть безнадежной или, скорее, безнадежно тупиковой, нажимают в последний раз — с утроенной силой.
Во многих битвах, как и в жизни, две противоборствующие силы часто истощают друг друга. Победа достается тому, кто утром после целого дня утомительного сражения произносит: я собираюсь атаковать и разнести их прямо здесь и сейчас.
Именно это и сделал Обама. Не уклоняясь, не поддаваясь усталости, несмотря на долгие первичные выборы «ноздря в ноздрю». Собрался в последний момент, трансформировал проблему и в итоге добился триумфа. Он превратил уродливый инцидент в «возможность для обучения» и в одну из самых глубоких речей по расовому вопросу в нашей истории.
Он не только перевернул препятствие — он использовал его как трамплин.
Не поддавайтесь беде, не доверяйте преуспеванию, всегда помните о привычках фортуны творить, что ей вздумается.
Сенека
Восприятием можно управлять. Действия можно направлять. Мы всегда можем мыслить ясно, реагировать изобретательно. Искать возможность, брать инициативу в свои руки. Мы не можем контролировать мир вокруг нас. Во всяком случае, не в той мере, в какой нам хотелось бы. Мы можем правильно воспринимать окружающее, затем правильно действовать, но при этом все равно потерпеть неудачу. Запомните раз и навсегда: ничто не может помешать вам пытаться.
При всей нашей изобретательности и целеустремленности попыток может случиться, что некоторые препятствия преодолеть не получится, потому что это просто невозможно. Некоторые действия оказываются нереальными, некоторые пути — непроходимыми. Есть то, что сильнее нас.
Это необязательно что-то плохое. Мы можем перевернуть такое препятствие, используя его как ступеньку для овладения новым умением — даже если это всего лишь умение смириться с тем фактом, что неприятности случаются.
Это бесконечно эластичная формула: в каждой ситуации преграда на нашем пути фактически открывает новую дорогу, где вы становитесь новым человеком. Если вас ранит любимый человек — у вас возникает возможность попрактиковаться в прощении. Если рухнул бизнес — вы можете научиться принимать это. Если вы уже ничего не можете сделать для себя — вы как минимум можете помогать другим.
Как однажды сказал джазовый музыкант Дюк Эллингтон, проблемы — это наш шанс сделать все возможное. Всего лишь все возможное не невозможное. Мы должны быть готовы бросить кости и проиграть. И в принципе быть готовыми к тому, что ничто не сработает.
Любой, кто стремится к цели, снова и снова сталкивается с такой ситуацией. Иногда никакое планирование, никакое размышление — вне зависимости от нашего усердия и терпения — не изменят того, что кое-что не сработает. Миру не нужны лишние мученики.
В нас есть все, чтобы добиться своего, делать все возможное и в любом случае быть готовыми незамедлительно принять его и двинуться дальше.
Способны вы на это? Вы способны.
Войти с помощью соц. сетей: