13 глава

29 мая 2000 года

Девочка сидела с задумчивым лицом, качаясь на стуле. Ее длинные медового оттенка волосы спускались до бедер. Ей недавно исполнилось десять лет. Но глаза темно-зеленого цвета смотрели совсем не по-детски. Да и вела она себя совсем иначе, не так, как все дети. Ее движения были мягкими и тягучими, наполненные внутренним пониманием.

Словно очнувшись, девочка взяла детскую красную помаду со вкусом клубники и, чуть приоткрыв рот, провела ею по губам. Копируя движения матери, причмокнула губами, распределяя по ним помаду.

Алиса, сидя на ковре перед телевизором, завороженно следила за каждым движением девочки, такой необыкновенной и близкой. Для маленькой Алисы она выглядела словно лесная царевна из книжки.

– Что ты пялишься? – Презрительно взглянула на Алису девочка сверху вниз. – Уткнись в телик.

Алиса обиженно потупила взор, обнимая себя по-детски пухлыми руками. Ей хотелось расплакаться, но она знала, что тогда сестра начнет смеяться.

– Агата, нельзя так говорить с сестрой. – Спокойно произнесла мама.

– Мне плевать на нее и на вас. – Агата резко встала и неожиданно стала прыгать и бить кулакам по стулу. – Мне плевать, плевать, плевать!

– Агата, прекрати! – Мама вскочила и попыталась удержать девочку, но по скривившемуся от боли лицу мамы было видно, что дочь нечаянно ударила ее.

– Отстань! – Истошно завопила Агата, крутясь, как волчок.

– Аня, оставь ее. – Прикрикнул только что пришедший домой отец. – Я сам.

Отец подошел к Агате и взял ее за руку. Затем за вторую. Неожиданно она успокоилась. Они стояли друг напротив друга и просто дышали.

– Вдох и выдох, вдох и выдох. Вот так, моя девочка. – Приговаривал отец. – Пошли наверх, я принесу тебе всего, что хочешь.

– Я не хочу наверх, папа. – Захныкала Агата жалобно. – Пусть она идет.

Ее палец указал на Алису. Та, испуганная увиденным, вскочила сама и побежала наверх, не дожидаясь ответа родителей. Спрятавшись в спальне, она схватила кролика Банни и уткнулась в него. Сестра ее ненавидела.

Почти сразу к ней пришла мама с какао. Она включила свет в детской и села к ней на кровать. Алиса, подняв голову, взяла теплую чашку. Мама грустно улыбнулась.

– Почему Агата меня так не любит? – Спросила Алиса, готовая расплакаться. – Я вот люблю ее.

– И она тебя любит. – Мама погладила ее по голове. – Просто она болеет и ей тяжело себя контролировать.

– Но раньше мы играли вместе, и все было хорошо. А потом она стала меня бить игрушкой и тогда ночью чуть не задушила во сне. – Алиса принялась вспоминать все обиды сестры.

– Я помню, милая. – Мама помрачнела. – Не думаю, что она хотела тебя задушить. Просто где-то увидела и решила, что это игра.

– Но ей теперь нельзя со мной играть?

– Можно, но только в присутствии меня или папы. Пей, пока не остыло.

Мама ласково улыбнулась ей и встала, подойдя к окну. Обнимая себя руками, она смотрела куда-то вдаль. И выглядела так грустно и устало, что Алиса допила какао и подошла к ней, прижавшись к бедру лицом.

– Мамочка, не грусти. Агата же перестанет болеть, как и я, когда у меня болело горлышко. Помнишь?

– Боюсь, малыш, на это нам лучше не надеяться. – Тихо сказала мама, гладя ее по волосам. – Пойду отнесу стакан, а ты ложись спать. Я приду и почитаю тебе, если хочешь.

Алиса закивала. Ей сразу стало радостнее. Главное, что мама не злится на нее из-за Агаты. А все остальное не так уж и важно. Она прыгнула в кровать и укрылась одеялом, прижав кролика. Когда мама уже стояла в дверях, Алиса все же спросила:

– Мам, а Агата всегда была такой?

Последовала пауза. Мама посмотрела на Алису так, что девочка сразу пожалела о своем вопросе. Лицо ее побледнело и стало напряженным. Мама дернула плечом.

– Нет. И ни в коем случае, слышишь, не смей спрашивать об этом папу. Поняла?

Алиса кивнула, испуганная гневом во взгляде матери. Который, впрочем, тут же смягчился, заметив ее испуг. И мама ушла, оставив Алису в ясном понимании того, что она виновата в том, что происходит.

Ночью, когда Алиса уже спала, дверь детской открылась. Тонкая воздушная фигурка подошла к кровати. В лунном свете ее длинные волосы переливались, как река. Рука протянулась к лицу Алисы и, зависнув в воздухе, опустилась на щеку. Девочка мгновенно проснулась. И вскрикнула от испуга.

– Тсс. Тише, дуреха. – Прошептала Агата. – Хочешь, поиграем?

– Хочу. – Ответила Алиса, сонно потирая глаза.

– Тогда пошли со мной. – Агата протянула руку, залитую серебряным светом.

Ее глаза сверкали в полутьме, как у кошки. Настоящая волшебница. И Алиса доверчиво взяла ее руку. Девочки тихо вышли из комнаты, крадясь по коридору. Алиса завороженно смотрела, как длинные волосы сестры обвивают ее тело. Иногда девочке казалось, что эти бронзовые локоны двигаются, как живые.

У двери, ведущую в ванную, Агата резко остановилась. Повернувшись к сестре, прижала палец к губам. И кивнула на ванную. Алиса кивнула в ответ и зашла внутрь, в темноту. Чуть подтолкнув ее вперед, Агата зашла следом и включила свет. Алиса часто заморгала от резкого света.

– Зачем мы здесь? – Спросила Алиса.

– Вставай. – Агата подставила специальную ступеньку перед раковиной для сестры. – И смотри.

Теперь Алиса могла видеть себя и сестру позади. Такие похожие и разные одновременно. Один цвет волос и цвет глаз. Кожа в веснушках. Но Алиса все равно смотрела только на Агату. Ее волосы небрежно спадали с плеча, светлая кожа светилась изнутри, а глаза сверкали таинственным светом. И смотрели на сестру с любовью, какую Алиса раньше даже не смела представить. Внутри у девочки все сжалось от восторга. Агата все же любит ее.

– Наклонись ближе. – С нежностью шепнула Агата на ухо сестре. – К самому зеркалу. И увидишь.

Алиса беспрекословно подчинилась. Она сделает все, что угодно ради своей прекрасной сестры. И наклонилась вперед, к самому зеркалу. Она видела свое лицо в мельчайших деталях.

Рука Агаты прижала лицо Алисы к зеркалу. Затем, намотав ее волосы на кулак, Агата со всей силы стукнула девочку о стекло. И еще раз. И еще. Алиса кричала, чувствуя боль во лбу и на затылке. В ее глазах потемнело, когда Агата ослабила хватку и прижалась губами к ее уху:

– Ты должна умереть.

4 июля 2019 года

Я обняла себя руками, а в голове всплывали потерянные воспоминания. Самое раннее – мне года три, Агате восемь. Мы сидим и вместе играем в чаепитие с куклами. А вот мы играем в прятки и мне весело прятаться от нее под кроватью в детской. Мама обрезает розы в садовых перчатках, а мы бегаем по саду. Агата качает меня на качелях.

Но потом что-то происходит. Мы снова играем в прятки. Но мне уже страшно от, того, что она может меня найти. А вот она кричит и бьется в истерике. Потом замирает и просто смотрит сквозь меня. Безумие на ее лице. Тот случай с лестницей.

Я тронула шрам на правой руке. Это Агата заманила меня к лестнице и после толкнула вниз. И это ее отец запирал в той потайной комнате. “Она просто болеет и ей нужен покой”. Вопрос о болезни Агаты, который ни в коем случае нельзя задавать папе. Я дотронулась до шрама над бровью. И снова почувствовала жгучую боль в сердце, руку Агаты, схватившую меня за волосы и бьющую о зеркало. “Ты должна умереть”.

Я хватала воздух ртом, пытаясь уследить за всеми воспоминаниями. Они запирали ее, зная, что она хочет убить меня. Вот Агата бьет меня куклой, нанося удар за ударом и не слыша мои крики. Вот она терзает меня за волосы по детской. А потом обнимает меня так крепко, что я не могу дышать. “Только скажи слово, и я убью тебя. Это ты виновата во всем”. И я молчала.

Но после случая с зеркалом Агату заперли навсегда, выпуская только под надзором отца или мамы. Нас не оставляли наедине, но все же она умела выбраться из тюрьмы, время от времени ломая замок. Но это случалось не так часто – со временем Агата все чаще безмолвно сидела в своем пристанище.

Как я могла забыть ее? Наверное, после случая с зеркалом. Потому что я помню, что после об Агате никто не говорил. Произносить ее имя при мне стало табу в нашем доме. Так она стала тайной. А мой мозг решил просто убрать ее из головы, чтобы не помнить боли. И боли не физической. Я любила ее. Моя волшебница, оказавшаяся безумной колдуньей.

На глазах выступили слезы. Я протянула руку и дотронулась изображения Агаты на картине. Она уже здесь выглядит, как волчок. Дикая, необузданная и прекрасная. Мой взгляд переместился на пруд позади Агаты. И я вспомнила газетную заметку и слова Валентины. Черт, жаль, что дневник мамы утащили. Ведь там тоже говорилось о пруде. Конечно же. Это не я чуть не утонула, а Агата. Просто Валентина перепутала года.

Теперь мне стало почти все ясно. И понятно, почему тетя Вера так настойчиво отбирала у меня все ниточки к воспоминаниям. Они прячут Агату до сих пор? Ведь кто-то положил картину на мою кровать, чтобы я вспомнила, а значит, она жива. Я похолодела. Вот кто растерзал Банни, вот кого я видела мельком в окне, когда в первый раз пришла к дому. Я вспомнила и семейную фотографию в гостиной у тети Веры, с которой она вырезала Агату, и разговор бабы Даши с Валентиной о криках из дома. Вот кто кричал. Моя бедная сестра.

Я чувствовала себя как безумец, которому сказали, что он здоров. Значит, это все правда, а не мои видения или галлюцинации. Я чувствовала сестру на подсознании, но не могла дать этому названия. И все эти годы мое тело знало, что у него осталась сестра. Я жила с любовью и страхом к ней, но не могла понять, что происходит.

Но где теперь она? Прячется здесь, в доме? Я подскочила, встревоженная этой мыслью. Но тут же одернула себя. Не могла же сестра все это время здесь жить. Скорее всего, она просто находит лазейки в новой тюрьме и приходит сюда, узнав, что я приехала. Но как она узнала? И почему не сбежала? Что-то не вязалось в моей голове.

Я взяла ноутбук, смущенная догадкой. Как тетя и бабушка могли так долго скрывать от меня и всего мира Агату? Ведь в таком случае дом принадлежал нам двоим. Ее заставили отказаться? Но и здесь неувязка. Я хорошо изучила этот вопрос. Отказ Агаты не приняли бы из-за ее психического здоровья. Чувствовалась очередная афера со стороны тети Веры. Но я пока не могла понять, в чем она заключалась.

Я взяла ноутбук, чувствуя потребность просмотреть всю имеющуюся информацию. Теперь, когда я знала правду, вся информация выглядела иначе. Взгляд упал на заметку о пропавшей девочке, которая, по словам тети Веры, была моей двоюродной сестрой Дашей. Тело так и не нашли. Как удобно. По возрасту также все сходится. В год гибели родителей Агате исполнялось тринадцать лет.

В голову пришла нехорошая мысль. Неужели тетя подстроила все это? Или же моя сестра на самом деле мертва? Я чувствовала слабость. Пятнадцать лет лжи и интриг. Несмотря на то, что голова взрывалась от мыслей, я все же потянулась к телефону. Пора все выяснить.

Найдя телефон ЗАГСа города Сортавала, где была зарегистрирована по паспорту, я набрала номер. Услышав бодрый ответ секретаря, я спросила, стараясь говорить как можно спокойнее:

– Здравствуйте, вы можете сказать, зарегистрировано ли свидетельство о смерти на имя Агаты Викторовны Белозерской. Я ее родственница, сестра.

– Год рождения сестры?

Я быстро подсчитала в голове.

– Вроде бы 1990.

– Так вроде или точно? – С раздражением спросила женщина.

– Точно.

– Секунду. – Я услышала цокот ноготков по клавиатуре. – Значит так, Агата Викторовна Белозерская, 1990 года рождения. Свидетельство о смерти выдано 26 февраля 2005 года.

Я скинула вызов. Кажется, близился обморок. Слишком много и сразу я вспомнила и узнала. Голова сама упала на подушку. Я просто смотрела в потолок, переваривая всю информацию. Что ж, в одном я была права – по дому действительно бродит призрак давно умершей старшей сестры.

Спустя час я все-таки составила все, что узнала, по нужным полочкам в голове. У меня есть сестра Агата, которая чуть не утонула в детстве, и после этого стала опасной для меня. Родители берегли ее до дня пожара. Сейчас Агата жива, но тетя Вера спрятала ее от всего мира, записав в умершие. И обе они хотят моего исчезновения. Да, моя сестра остается опасной для меня. Стоит только взглянуть на Банни – она явно растерзала его, ненавидя меня.

Я снова взглянула на картину. Но, тем не менее, Агата хочет, чтобы я вспомнила ее. Зачем? Мольба о помощи? Но она ненавидит меня или нет? Я понимала, что сестра мыслит по-иному из-за болезни, но она точно знала, чего хочет. Вот только я этого не знала. Чего же хочет Агата? У нее не ограничено пространство, и она в любой момент может пробраться в дом, значит, сбежать она не хочет. Вернуть дом? Но Вера провернула всю аферу с постановкой смерти Агаты именно ради него. Согласилась ли сестра на это? Или же она не знает? Одно стало понятным – то, почему Вера готова выжить меня отсюда любой ценой.

Мне стало страшно. Агата просто безумна, а Вера опасна и готова на все, судя по тому, что она уже натворила. Дом может стать ловушкой. И я впервые задумалась о том, что могу умереть. Но что теперь делать? Мозг судорожно искал варианты.

Запереться в доме и ждать, кто придет первый? Или же проследить за Верой и выяснить, где они держат Агату? Ведь куда-то она возвращается. Я встала с кровати. Пора навести кофе, несмотря на то, что мне страшно покидать комнату. На улице разгорался день, но это не умаляло моего страха. Причем я не понимала, кого боюсь больше.

Я остановилась посреди лестницы, когда поняла, что стук сердца заглушает мысли. Надо успокоиться и думать логично. Если бы Агата так жаждала моей смерти, то могла бы уже сотню раз это организовать. А вот выяснить, где она, не так уж и сложно.

Спустившись вниз, я включила чайник и, сев за барную стойку, постаралась думать логично. Как много мест, где могли прятать Агату? Ее не могли отправить в лечебницу, так что, скорее всего, она живет либо у Веры, либо у бабушки. Я вспомнила странные звуки в доме бабушки и шевеление шторы в мансардном окне. Неужели это была Агата? И все внутри подсказывало, что так оно и есть.

Я встала с кровати. Хотелось сразу бежать к бабушке, но что-то останавливало меня. Я прислушалась к своим чувствам. Страх. Я жутко боялась того, что могу увидеть. Какой стала Агата, выращенная в темноте и неволе? Я тронула пальцами шрам на брови.

После некоторых раздумий, я быстро набрала смс-ку Тимуру: «Привет, я тут узнала кое-что, что не должна была знать. Вот на всякий случай мой адрес». Палец ткнул на «отправить» быстрее, чем я передумала. Может и зря, но так я буду хотя бы немного чувствовать себя уверенней.

Собравшись, я вышла из дома. Оглянувшись на него так, словно вижу в последний раз, попыталась запомнить все новые детали. Я чувствовала решимость и страх. Не знаю, что будет дальше, но пора встретиться с ожившими призраками прошлого.