Глава восьмая
– А потом, конечно, пришлось преподать этому разбойнику урок. Никому не позволено оскорблять Гудрун и не получить по заслугам. Так что пришлось устроить ему взбучку, еле ноги унес.
Воины шли по дороге, и им оставалось преодолеть еще одну гору – последнюю отделявшую их от Йотунхейма. Фандрал потешался над очередными россказнями Вольштагга.
– Это до или после того, как он тебе руку за спиной привязал?
Старый воин недовольно фыркнул:
– Ты что, совсем меня не слушаешь? Я же сказал, у меня обе руки были связаны за спиной!
Троица направилась по дорожке, огибающей гору. С одной стороны – грубая каменная стена, с другой – обрыв и бездна, а сама тропинка была такой узкой, что на ней едва бы разъехались две лошади. Огун шел впереди, высматривая, не ждут ли их еще какие-нибудь нежданные враги. Фандрал следовал за ним, наслаждаясь красочными историями о победах Вольштагга.
Лев Асгарда предпочел идти последним. Кто попридирчивее, сказали бы, что воин вечно плетется в хвосте из-за трусости – или плотные бока не дают ему двигаться быстро. Но сам Вольштагг настаивал, что так будет лучше для противников – может, кому-нибудь из них удастся избежать встречи с его мечом.
– Вот оно что. А как же, – поинтересовался Фандрал, – если у тебя руки были связаны за спиной – при условии, что с твоими размерами это получилось бы сделать, – как же у тебя получилось устроить ему взбучку?
– Пинками великой силы и мощи, как же еще?! В далекие дни молодости я обучился искусству раздавать пинки у легендарного Спарки, мастера ножного боя. И после тренировок этого великолепного воина я без труда поразил негодяя пинком под колено, а затем едва не вышиб из него дух ударом в живот. Он тогда согнулся пополам и все никак не мог совладать с дыханием. Вообще-то в тот раз я наконец оценил, как полезны уроки великого Спарки. Он, кстати, называл удар по солнечному сплетению «Тролль и луна».
Фандрал сдвинул брови.
– Откуда же такое название?
– Я задавал ему как раз этот вопрос, среди многих и многих других. Но Спарки не дал мне ответа, а сам я, горячий, нетерпеливый юноша, не мог понять. Но когда я нанес тот самый удар, а враг мой согнулся пополам, я вдруг осознал: видишь ли, тролли – не самые выдающиеся мыслители. Например, увидит тролль луну в воде – так туда за ней и потянется. Но стоит ему коснуться глади, как отражение пойдет рябью и исчезнет. Потом вода успокоится, и на ней снова появится луна. А тролль так и будет ее ловить.
У Фандрала от таких объяснений голова пошла кругом.
– Так и при чем же тут удар ногой в живот?
Вольштагг ухмыльнулся.
– Правильный удар заставляет врага согнуться пополам, дыхание сбивается, и он все никак не может отдышаться. Прямо как тролль, который никак не выловит луну из воды.
Фандрал закивал.
– О, ясно.
– Вот так я и вспомнил уроки Спарки в том кабаке.
– Что-то не все части этой истории кажутся мне правдоподобным, дорогой мой друг, – со смешком заключил Фандрал.
– Только части? – пробормотал Огун, вглядываясь в ближайший поворот дороги.
– Ха! – похоже, Фандрал разделял скептический настрой друга. – Начнем с того, что вряд ли Спарки реален.
– О, вполне, – ответил Огун.
– Правда? – удивленно спросил Фандрал.
– Спарки действительно мастер боя на ногах, тут Вольштагг не соврал. У моего народа он был легендой. Говорят, он сломал обе руки и кости срослись неправильно. Спарки не мог держать оружие и тогда научился драться одними ногами, да так, что наносил противникам весьма ощутимые удары.
– Ничего удивительного, что слухи о Спарки дошли до тех мест, где ты родился, – подтвердил Вольштагг.
– Верно, – сказал Огун. – И каждая легенда повторяла одну и ту же историю его гибели от рук Римтурсара, которого затем одолел Один.
Фандрал обернулся и посмотрел на Вольштагга поверх крупа своего коня.
– Кажется, ты был еще совсем ребенком, когда Один убил Римтурсара.
– Ой, ну и что, – пробормотал Вольштагг. – Все это было так давно. Да и вообще это была меньшая из проблем. Я-то думал, что тот разбойник один, а он с друзьями пришел.
– Да, у таких часто бывают друзья, – задумчиво проговорил Фандрал. – Только вот никак не пойму, как они их заводят. Обычно такого толка люди не очень-то умеют налаживать общение.
– Как и эти самые друзья, – добавил Огун.
– Вот уж правда! – согласился Вольштагг. – А эти его дружки оказались еще и довольно неприятными парнями. Окружили меня и говорят, мол, покажут мне сейчас дорогу в Хель.
– Но, естественно, – сухо проговорил Фандрал, – у них это не вышло.
– Само собой. Я их предупреждал. Сказал: «Поостерегитесь, господа, ибо размолвка вашего друга со Львом Асгарда уже сошла на нет. С вами у меня нет разногласий, и мне не доставит никакого удовольствия причинять вам боль». Конечно же, они не прислушались ко мне – как почти всегда и поступают разбойники – и вызвали меня на бой. Так что пришлось и им навалять.
– Всем троим? – уточнил Фандрал.
– Да, – кивнул Вольштагг, – только, кажется, их было шестеро.
Фандрал усмехнулся.
– Вообще-то ты не называл их числа, но стоило ожидать, что их окажется больше, чем я предположил.
– Неважно. Двоих я схватил и столкнул головами.
– И это со связанными-то руками! – воскликнул Фандрал. – Поражаюсь твоей ловкости.
Ничуть не смутившись, Вольштагг продолжал:
– О, да к тому времени, как меня окружали уже десятеро, местная судомойка, у которой был при себе нож, разрезала путы. Так или иначе, голыми руками я уложил там дюжину буянов, а потом всем местным забулдыгам поставил выпивки.
– Отличная история, – проговорил Фандрал. – А какая из нее получилась бы баллада!
– Так я и предложил местному барду, прямо в том кабаке, положить рассказ на музыку, но он почему-то совсем не заинтересовался.
– Как же...
– Стойте! – перебил Фандрала Огун, потянув поводья и подняв руку.
Асгардцы застыли на месте.
– Нас поджида...
Договорить ему не дало падение огромного бревна откуда-то сверху. Мрачного воина и светловолосого Асгардца сбило с лошадей.
С дерева поблизости спрыгнул тролль.
– Мой трофей, мой трофей, мой трофей! Даже два! Двух асов победил, и еще один сейчас будет!
– Вот уж вряд ли! – прокричал Вольштагг. – Может, ты и выбил из седла Огуна Мрачного и Фандрала Ловкого, зато теперь придется выйти против Вольштагга Увесистого. Сейчас ты поймешь, что одолеть меня куда сложнее!
– А вот и нет! – проревел тролль. – Асгардец как раз налился соком, пора его пожрать!
– Твой собрат Бауги тоже так говорил, только вот я сокрушил его – с небольшой помощью товарищей.
– Да, но Бауги-то был дураком, а я нет. Да и Асгард ослаб! Тор бился с Хрунгниром и теперь занемог, Сиф сражалась с драконами и лежит в постели. Балдер остался в Норнхейме, в плену у Карниллы. Теперь и Троица Воинов пала. Скажи-ка мне, толстяк, разве не самое время идти на Асгард?
– Троица еще не пала, дорогой мой тролль, только двоих сбила с ног твоя подлая атака. А наш небольшой отряд все же зовется не Двоица.
– И что же такого можешь сделать ты, чего не смогли эти двое?
– Легко переломлю тебе шею – но это не такая уж забава, правда? Все же ярость Льва Асгарда поистине страшна, и ни к чему давать ей волю без необходимости.
Тролль двинулся к увесистому воину, который до сих пор сидел верхом на Тяжеловозе.
– Забава, говоришь? Может, поспорим?
На самом деле Вольштагг тянул время в надежде, что Огун и Фандрал придут в себя и неожиданно нападут на тролля сзади, но его товарищи по-прежнему лежали на земле. Старый воин был рад уже тому, что тяжести бревна не хватило, чтобы сбросить их с обрыва. Даже они, при всей их мощи, вряд ли пережили бы такое падение.
Так или иначе, упускать возможность, которую предоставляет ему тролль, Вольштагг не собирался.
– Спорить так спорить! В чем будем состязаться? В силе или талантах? В храбрости? В аппетитах?
– Вот уж не стал бы мериться с тобой кто больше съест, толстяк!
Вольштагг не сумел сдержать ухмылки.
– А ты умнее, чем кажешься. Хотя с твоим видом это не сложно.
– Про тебя того же сказать не могу. Говорят, хвастают одни дураки. Так что предложу-ка я тебе состязание в уме! Загадаем друг другу по загадке!
Вольштагг кивнул.
– Это хороший, честный поединок.
– Если не разгадаешь мою загадку, вы трое покатитесь в пропасть, а я пойду на Асгард и захвачу его.
– Пусть так. Но если ты не дашь мне верного ответа на мою головоломку, то вернешься в Нижний мир, а мы втроем двинемся дальше в путь.
– Что же это за путь, увесистый воин?
– Это твоя первая загадка, или ты вызнаёшь то, что тебя не касается?
Тролль ухмыльнулся.
– Будто у тебя есть что вызнавать, хвастунишка из Асгарда.
– Хорошо, потому что тебе Лев Асгарда никогда бы не раскрыл такого секрета.
– Да нет, просто, как я и сказал, Лев Асгарда – набитый дурак. И скоро я это докажу.
Вольштагг усмехнулся.
– А что, если мы оба справимся с загадками?
– Загадаем еще по одной, и так пока не найдется победитель.
– По рукам.
Тролль придвинулся к неподвижным Огуну и Фандралу.
– Не пытайся юлить, Асгардец. Поймаю тебя на вранье – сброшу этих двоих с обрыва.
– Мой добрый тролль, Лев Асгарда никогда не врет! Загадывай, и я удивлю тебя быстрым ответом.
– Посмотрим. Что начинает свой путь на четырех ногах, продолжает на двух, а заканчивает на трех?
Вольштагг покачал головой. Если тролль считает его настолько скудоумным, то игра эта будет недолгой.
– Смертный: во младенчестве он ползает на четвереньках, детство и зрелость проводит на двух ногах, а на закате дней по слабости своей ходит с тростью. Может, ты надеялся сбить меня с толку тремя ногами, но я знавал многих из Мидгарда, я видел, как они стареют и умирают.
– Ну ладно, – с грустью проговорил тролль. Он и правда надеялся, что, будучи бессмертным, Асгардец не поймет, о чем идет речь в последней части загадки. – Твоя очередь!
– Человек подошел к семье, что села в рыбачью лодку, и спросил: «Как ваш улов?» Они ему в ответ: «Что поймаем – выбросим, что не поймаем – носим с собой». О чем они говорили?
Тролль потер подбородок, ухмыльнулся и ответил:
– О вшах.
– Хороший ответ, – безрадостно признал Вольштагг. Он не ожидал, что выходцу из Нижнего мира известны трудности с вшами у тех, кто ходит в море. Сам-то Вольштагг с молодости знал об этом не понаслышке.
Тролль наклонился к Вольштаггу и проговорил следующую загадку:
– У кого есть глаз, но и тот ничего не видит?
– Вряд ли ты решил так пошутить об Одине, властителе Асгарда, так что допустим, ты загадал ураган.
Тролль фыркнул.
– Я задумал картофельный клубень, но и твой ответ подойдет.
Вольштагг задумчиво погладил бороду.
– Что бежит, но не выбегает, ползет, но не уползает, не падает, но впадает?
Секунда текла за секундой – тролль крепко задумался. Вольштагг уже приготовился радоваться победе, но его соперник вдруг щелкнул пальцами и вскрикнул:
– Река!
– Так и есть, – опечаленно ответил старый воин.
– Как далеко в Лес Сигурда может зайти олень?
– На это тебе бы и моя малышня ответила, – насмешливо проговорил Вольштагг. – Не дальше середины леса. После он начнет из него выходить. Накорми меня – я вырасту, напои – погибну. Кто я?
– Огонь. Где дороги без телег, леса без деревьев, села без домов, а реки без воды?
– На карте. Одна нога короче, другая длиннее, ходят, да никуда не идут.
– Часы. Есть борода да нет волос, есть голова да нет глаз, есть рука да одна, но все ему кланяются.
– Топор. – Вольштаггу начал нравиться этот поединок, но он, конечно, не забывал, что на кону стоят жизни Огуна и Фандрала. – На какой вопрос нельзя ответить утвердительно?
Тролль поначалу растерялся и, пока думал, ходил из стороны в сторону, но вдруг его взгляд упал на растянувшихся на земле Асгардцев.
– На вопрос: ты спишь? Что все переворачивает, но не движется?
Тут уже задумался Вольштагг, но вскоре нашел ответ:
– Зеркало. Я – сокровищница без стен и дверей, но внутри у меня – золото.
– Яйцо, и прямо как яйцо я тебя скоро раздавлю, толстяк!
Вольштагг хмыкнул.
– Палкой или камнем ранить можно, а вот словами меня не задеть, – бросил он троллю, хотя на этот раз его физическое благополучие зависело как раз от слов. – Давай-ка свою следующую загадку.
Тролль вздохнул.
– Без рук, без ног, а вверх лезет. Накроешь тряпицей – поднимется. Что это?
– Тесто, – быстро ответил Вольштагг.
– И тут ты меня не разочаровал, – усмехнулся тролль.
Краем глаза старый Асгардец заметил, что Огун пошевелился. Вольштагг решил, что пора загадывать самую сложную из тех загадок, что он знал. По правде, он не думал, что она пригодится в состязании, – он вообще не ожидал, что хотя бы один тролль в мире так долго продержится. Впервые Вольштагг услышал эту загадку столетия назад, в Мидгарде, а потом загадывал ее каждому из своих детей, как только они достаточно подрастут. Отгадать удалось только Хильде.
– Перед асом две двери. Одна ведет к Асгарду и свободе, вторая – на верную смерть в Ниффльхейм, но воин не знает, что за какой. У каждой двери стоит страж. Один всегда врет, второй всегда говорит правду. Но и как их отличить, эсир не знает, он может задать лишь один вопрос, чтобы понять, за какой дверью дорога к дому. Что это за вопрос?
Тролль нахмурился.
– Что?
– Я повторю зада...
– Нет! – Тролль разъяренно зашагал из стороны в сторону, бормоча себе под нос: – Один врет, другой говорит правду. Но кто из них кто, неизвестно. Можно спросить что угодно, но все равно непонятно, кто солжет, а кто нет.
Вольштагг довольно наблюдал, как тролль то так, то эдак вертит задачу, расхаживая взад и вперед. Асгардцу на миг даже показалось, что враг в задумчивости оступится и упадет в пропасть.
Старшие дети Льва Асгарда тоже мучились с задачкой, а когда Вольштагг задал ее Аларику, тот ходил кругами и бормотал что-то себе под нос, совсем как этот тролль.
А тот один за другим придумывал и отвергал вопросы, которые мог бы задать ас. Наконец тролль сник и остановился перед старым воином в полной растерянности.
– Я не знаю ответа. Скажи.
Вольштагг широко улыбнулся и принялся объяснять:
– Воин должен подойти к любому стражу и сказать: «Что ответит второй страж, если я спрошу у него, какую дверь он охраняет?» Если он ответит «Асгард», можно смело идти. Ведь если он говорит правду, то другой страж ответит так же, а если он лжет, то солгал о том, что ответит правдивый страж. Если же ответ будет «Ниффльхейм», то нужно будет идти в другую дверь – по той же причине.
– Ты меня обманул!
Вольштагг выпрямился в седле.
– Нет, не обманывал! Я загадал тебе загадку, и ты не смог ее разгадать. Так вот, возвращайся в Нижний мир. А мы с Фандралом и Огуном отправимся дальше выполнять поручение, которое возложил на нас Асгард, в чем нам мешает только твоя глупость!
Тролля такие возгласы, впрочем, ничуть не впечатлили.
– Повторяю, ас. Ты обманул меня, запутал своими словами, и я этого так не оставлю! Тебе и твоим друзьям пора прощаться с жизнью!
– Сомневаюсь.
Услышав позади незнакомый голос, тролль обернулся и увидел вставшего с земли Фандрала, который направил свой меч Фимбульдраугр на его грудь.
–- О, так ты очнулся, светлячок. Недолго тебе дер-жаться. ..
– Вы с Вольштаггом решили, каковы условия выигрыша, и ты согласился. Нам непросто верить на слово троллю, но если ты сейчас же передумаешь, то обещания твоих собратьев уже никогда не будут пустым звуком по всем Девяти Мирам.
Тролль задумался.
– Неужели ты хочешь своим поступком очернить всех троллей? – добавил Вольштагг. – Вы всегда держали обещания. И нарушить эту традицию...
– Молчите! – тролль потряс головой. – Я сдержу свое слово и вернусь в Нижний мир. Но попомните: однажды я отомщу Вольштаггу Увесистому за его грязные словесные трюки!
– Правда? – угрожающе вопросил Фандрал.
– Как ты не преминул мне напомнить, Асгардец, тролли всегда выполняют обещания. Я пропущу вас в добром здравии, но обещаю: я накрепко запомню оскорбление, которое мне нанесли. – Он посмотрел на Вольштагга. – Однажды, когда ты меньше всего ожидаешь, толстяк, я проткну твое плотное тело клинком. Это будет последний день твоей жизни.
С этими словами тролль снова запрыгнул на дерево, с которого напал на воинов.
– Не самый дружелюбный незнакомец, верно? – проговорил Вольштагг.
Над обрывом раздался стон. Это очнулся Огун. Фандрал бросился к Мрачному воину и помог ему подняться.
– Как ты, мой друг?
Огун медленно кивнул.
– Звон в голове потихоньку смолкнет. А если и нет, неважно. Нам нужно торопиться. С каждым часом гибель Асгарда все ближе.
Вольштагг, кряхтя, забрался на Тяжеловоза.
– Ну, если бы вы не решили передохнуть и бросить на меня все самое сложное, мы бы уже добрались до Йотунхейма.
– Само собой, – пробормотал, закатив глаза, Фандрал и сел на Гулльтопра.
Запрыгнув на Кольра, Огун снова поторопил товарищей.
– Нет времени на разговоры!
Три воина двинулись вперед по горной тропе. Здесь было опасно идти галопом, но они, как только можно, подгоняли лошадей в страхе, что Асгард погибнет без золотых яблок.
