Глава одиннадцатая
Оттолкнувшись от земли, Сиф сделала сальто назад, которое и спасло ее от яростного пламени Регина. Дракон вскинул морду вверх, в надежде перехватить воительницу в воздухе, но та двигалась быстрее, чем Регин, еще не освоившийся в управлении непривычно длинной шеей.
Сидя на вершине своего клада, Регин продолжал пытаться поджарить свою жертву, но Сиф всякий раз удавалось оставаться на шаг впереди. Регину еще только предстояло отточить драконьи умения до уровня Отера.
– Ты просто жалок, Регин, – это был голос Отера.
Сиф посмотрела вниз и увидела, что тот очнулся и пытался сесть прямо. Его речь больше не отдавала громом драконьего голоса и превратилась в человеческий тенор, слегка шепелявый из-за отсутствия нескольких передних зубов – эта рана пережила трансформацию. Регин расхохотался – звук скорее напоминал грохот двух столкнувшихся камней.
– О, брат мой, ты очнулся. Хорошо. Я надеялся, что ты сможешь взглянуть мне в глаза, когда я наконец избавлю мир от твоего присутствия.
– Я имел в виду твою глупость. Видишь ли, вход в пещеру, в которой хранятся мои сокровища, представляет опасность, и я собирался в скором времени покинуть это место. А ты только что много раз опалил вход огнем.
– О чем ты...
Слова Регина прервал резкий треск, с которым по одной из образовывающих вход в пещеру скал побежали трещины. Сиф подбежала к распростертому на полу Отеру, перекинула его через плечо и выскочила наружу.
Регин в ярости поднял голову, выдохнул огонь – и снова впустую.
Мгновениями спустя вход в пещеру обрушился, погребая Регина под грудой камней. Снаружи Сиф разорвала путы Отера.
– Благодарю тебя, – произнес он, – но надолго это его не удержит. Он не так силен, как я, по крайней мере пока, но со временем он сумеет выбраться на свободу.
– Не думай, – сердито ответила Сиф, – что таким образом я освобождаю тебя от ответственности за твои поступки. Я просто не хочу нести тебя под гору.
– Я понимаю. Но и ты должна понять – я вынужден был охранять свои сокровища любой ценой.
– И что же, ради этого ты терроризировал жителей Флудбьёрги?
Отер покачал головой.
– У меня нет враждебных чувств к жителям этой деревни, моя леди.
– О, теперь я уже «твоя леди»? Помнится, не так давно, Отер, я была «девчонкой» или «мерзкой богиней».
Отер поморщился.
– Да, моя леди, и мне очень жаль. Как я и говорил, я был вынужден... вы ведь угрожали моим сокровищам.
– По правде говоря, ничему я не угрожала. Мне нет дела ни до золота, ни до драгоценностей, ни до камней. Моя единственная забота – защита добрых жителей Флудбьёрги.
Отер покачал головой и выдохнул.
– Моя леди, поверьте, у меня нет никаких счетов с добрыми рыбаками. Я живу в этих горах уже какое-то время. Я тайно наблюдал за жителями, но только стремясь убедиться, что они не представляют никакой угрозы для моего клада. Такое положение дел оставалось до тех пор, пока...
Сиф кивнула:
– Пока там не поселился твой брат.
– Проклятие гномов весьма жестоко, моя леди. Оно многократно усиливает мою веру в то, что любой может украсть мое сокровище. Но также проклятие знает, кого я считаю величайшей угрозой кладу. И из всех живущих в Девяти Мирах только двое могли вызвать у меня столь сильный приступ страха – гном, у которого я украл золото, и мой брат, который жаждал его практически так же сильно, как я.
Позади них, из-под погребенного входа в пещеру, послышался грохот. Сиф поняла – через считаные мгновения Регин вырвется на свободу.
– Идем, – сказала она и повела Отера по направлению к горной гряде.
Отер заговорил на ходу:
– Навязчивое стремление найти брата перевесило все остальное. Я не стал обыскивать всю деревню за раз только потому, что не мог вынести столь долгой разлуки со своим сокровищем.
– Я так и поняла, – кивнула Сиф.
Закрывшие вход в пещеру камни затряслись сильнее. Отер оглянулся, оценивая ситуацию, затем повернулся к Сиф и поспешно произнес:
– Он освободится в любой момент. В отличие от меня, у моего брата будет один существенный недостаток. За столько лет моя шкура огрубела и сделалась практически неуязвимой. Но чешуя Регина тоньше и слабее, так что ты сможешь легко проткнуть его мечом.
Сиф выдохнула сквозь стиснутые зубы:
– Боюсь, что с этим будут определенные проблемы. В данный момент у меня нет меча.
– Как это нет? Ты напала на меня с двумя мечами!
Сиф кивком указала на пещеру и вход в нее, который вот-вот должен был открыться.
– Твой брат забрал один из моих мечей, когда застиг меня врасплох и оглушил. Теперь меч похоронен в пещере вместе с твоим бывшим кладом. А второй меч упал с горы.
– Тогда у нас небольшие проблемы, – пробор-мотал Отер.
– Это еще мягко сказано, – сухо произнесла Сиф. – В любом случае Регин солгал и использовал меня – и я не собираюсь прощать ему ни одного, ни другого. И наказание за каждый его грех будет значительным.
Словно по сигналу, именно в этот момент Регин вырвался на волю. Во все стороны брызнули обломки камня. Сиф выступила вперед, чтобы защитить Отера от мусора. Они отошли достаточно далеко, чтобы камни без вреда отскакивали от ее брони, но Отер был совершенно голым и беззащитным.
– Ты заплатишь мне за это оскорбление, Сиф! – закричал Регин.
Сиф повернулась к нему.
– Оскорбление? Ты солгал мне, использовал будто свою пешку... и хуже всего, ты одним своим присутствием заставил добрых жителей Флудбьёрги страдать и умирать.
Регин поднял морду кверху и взревел, из его пасти вырвался сгусток пламени:
– Как ты смеешь принимать сторону Отера после всего, что он сделал?
– Я принимаю лишь сторону невинных, пострадавших из-за вас обоих! У меня нет никакой любви к твоему негодяю брату...
Отер обиженно повернулся к ней, но Сиф проигнорировала его и продолжила:
– Но, по крайней мере, он был вынужден поступать так по воле проклятья. Ты же подверг целую деревню опасности, находясь, как бы смешно и нелепо это ни звучало в твоем случае, в здравом уме и руководствуясь самым банальным мотивом – жадностью!
– Не жадностью, моя леди, но справедливостью! Отер не единственный мучился с нашим отцом – мы оба были жертвами его безумия! Мы оба должны были пожать плоды смертей Хрейдмара и Зигфрида, но Отер отнял это у меня.
Отер шагнул вперед:
– Ты идиот! Трижды проклятый дурак! Единственным плодом этого сокровища можно назвать лишь то, что оно испортило твою жизнь и разрушило мою!
Теперь Регин добродушно рассмеялся, с его пасти продолжали вылетать облачка пламени:
– Это я-то идиот? У тебя было бессчетное богатство. ..
Отер перебил брата:
– Какой смысл в богатстве, если его нельзя потратить? Я хотел сохранить сокровища гнома, чтобы у нас появилось то, чего нас лишал отец. Но проклятие!.. Вместо этого я оказался заперт в этой горной гряде, способный лишь накапливать эти богатства, но никогда не использовать!
– Это уже не имеет значения, – ответил Регин, – теперь сокровище мое.
– Нет, – возразила Сиф, – оно принадлежит гному. И будет возвращено ему после того, как я избавлюсь от тебя в точности так же, как поступила с твоим братом.
– Едва ли.
С этими словами Регин взмыл в воздух... а затем накренился и пронесся вниз мимо Сиф и Отера.
Отер улыбнулся:
– Требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к полету.
– Похоже на то. – Сиф схватила Отера и силой усадила его рядом с грядой. – Сиди здесь. В безопасности.
– Что со мной будет?
Сиф взглянула в небо, пытаясь заметить дракона, но он улетел из ее поля зрения, по крайней мере, на какое-то время.
– Если я одолею Регина, тогда вас обоих доставят в Асгард. Флудбьёрги находится под защитой Всеотца – именно поэтому я и оказалась здесь в первую очередь, – и Один решит судьбу вас обоих. – Она посмотрела на него. – А если Регин победит, тогда, я подозреваю, в крайне короткое время ты станешь его следующей жертвой. Так что молись, чтобы победила я, ибо Один проявит к тебе куда больше милосердия, чем твой брат.
С этими словами Сиф забралась на гряду и увидела летящего обратно к ней Регина.
– Сегодня вы умрете, моя леди! – кричал дракон, устремляясь к противнице. – И целое тысячелетие люди будут петь песни о том, как любовница Тора наконец-то пала от руки дракона Регина.
Сиф покачала головой:
– Любовница Тора? Это все, что ты перед собой видишь, Регин?
– Это все, чем ты являешься, моя леди, прямо как король Рагнар тебе и сказал. В самом деле, историю о битве с Линдвормом я впервые услышал именно из твоих уст. Все рассказы о Сиф, которые я слышал до этого дня, всегда посвящены подвигам более известных мужей, будь они Асгардцами, смертными или пришельцами. Все песни, которые поют в Асгарде, посвящены могуществу Тора, доблести Балдера и дружбе Троицы Воинов. Если о Сиф вообще и слагают песни, то исключительно из-за твоих успехов в спальне бога грома, а вовсе не на поле боя.
Рассмеявшись, Сиф произнесла:
– А ты так хорошо знаешь песни, которые поют в Асгарде, да? Мне лично до них нет дела, потому что о воинах судят не по песням, которые о них слагают. О воинах судят по тому, как они сражаются, и по тому, как они побеждают. А я всегда сражаюсь, маленький дракон, и всегда побеждаю.
– Да, разъезжая по полям с мечом в руке и призывом к оружию в сердце. Однако сейчас у тебя нет меча. Ты противостоишь мне безоружной и не готовой. Ты действительно веришь, что наша схватка может закончиться как-то иначе, кроме как твоей смертью?
– Я никогда и не верила в иное. И всегда оказывалась права.
С этими словами Сиф взмыла в воздух и приземлилась на морду дракона.
Регин начал дергаться из стороны в сторону так же, как в свое время Отер, но его действия оказались куда опаснее, поскольку, будучи неопытным, он еще не научился как следует управлять своими крыльями и творил ими настоящий хаос. И дракон, и его нежеланный всадник взмыли вверх, затем устремились обратно к горе и с сокрушительным ударом, сотрясшим все кости Сиф, врезались в горный склон.
И Сиф, и Регин скатились по склону горы и очутились на плато.
Сиф измучилась от битвы с Отером и вытаскивания туши дракона из пещеры и еще полностью не пришла в себя после удара по голове, поэтому теперь, попытавшись восстановить равновесие и самообладание, обнаружила, что перед глазами у нее все расплывается.
Поднявшись на ноги, воительница увидела перед собой сразу двух драконов. Она плотно зажмурилась и буквально заставила свое зрение прийти в норму. Снова открыв глаза, Сиф увидела всего одного дракона, но он как раз поднимался на свои когтистые лапы.
Яростно закричав, воительница устремилась навстречу Регину. Подскочив в воздух, она изо всех сил ударила дракона в морду. Еще один мощный удар в челюсть заставил голову чудища взмыть вверх. Он снова поднялся в воздух.
Взлет дракона сократил до нуля арсенал наступательных действий, и Сиф пришлось снова уйти в оборону, уклоняясь от возобновившихся попыток Регина зажарить ее живьем. Регин целился гораздо хуже брата, но и воительница двигалась куда медленнее обычного.
Один из залпов Регина опалил-таки правую руку Сиф, перегрев ее доспехи. Скривившись от ярости и боли, воительница оторвала раскалившийся докрасна рукав брони и побежала ко входу в пещеру, подставляя обожженную плоть холодному горному воздуху. Игнорируя пульсирующую в руке боль, она схватила один из валяющихся возле входа больших булыжников и метнула в голову Регину. Дракон сумел спрятать морду, но вот остальное тело девать было некуда, и камень угодил ему в спину. Закричав от боли, Регин рухнул на плато с такой силой, что ударной волной Сиф сбило с ног, и она покатилась по земле.
Воительница поднялась было на ноги, но тут чешуйчатый хвост Регина скользнул по каменистой земле и подсек ее. Опрокинувшись назад, Сиф снова повалилась на землю, на правый бок.
Перед ее глазами пронеслась вся гора. Она опять попыталась встать, но с каждым движением мир все больше и больше расплывался у нее перед глазами.
Сиф зажмурилась. Помогло. Однако теперь она не видела своего врага. Но с открытыми глазами было еще хуже, так что она снова их закрыла и опустила голову на холодную землю. Она полежит так всего минутку, передохнет, затем снова придет в норму.
Если только в ушах перестанет звенеть, а мир прекратит плыть перед глазами, она сможет одолеть Регина.
– Сиф!
Далекий и знакомый голос.
Воительница рискнула открыть глаза.
Над ней стояла Хильде.
– Х-Хильде?
– Тебе нужно вставать, иначе черный дракон убьет этого мужчину!
Использовав последние остатки силы воли, Сиф заставила себя приподняться на локтях.
Она увидела Регина. Дракон возвышался над братом, который с вызовом смотрел на него с вершины гряды.
– Чего ты ждешь? – по-прежнему шепелявя, крикнул Отер. – Убей меня!
– Нет нужды спешить, братец.
– Есть нужда. Ты должен защитить свой клад любой ценой от каждого, кто попытается отнять его у тебя. И все же ты не решаешься меня убить.
Регин не шелохнулся.
– Я не понимаю. Я знаю, что хочу наконец-то убить тебя после всех этих лет, но просто не чувствую больше никаких эмоций.
– Нет, и никогда больше не почувствуешь. А знаешь почему, Регин? – Отер рассмеялся. – Потому что мне не нужно это сокровище! Я не представляю угрозы для твоего драгоценного клада! Он весь твой! Вот в чем истинный смысл проклятия! Твои собственные желания ничего не значат, Регин. Отныне ты всего лишь хранитель сокровища и ничего более. А поскольку я всего лишь жалкий обнаженный мужчина, прячущийся за горным гребнем, проклятие знает, что я не представляю для клада никакой угрозы, – так что ты не убьешь меня. Ты не сможешь меня убить! – Отер покачал головой. – Мои поздравления, Регин. У тебя были все шансы начать новую жизнь, вдали от отца и его издевательств, от меня и моего проклятия! У тебя были все навыки и свобода, чтобы продолжить семейное дело или, возможно, начать новое. Ты мог заняться чем угодно! Перед тобой лежало безграничное, словно сами Девять Миров, количество возможностей. Вместо этого ты потратил время на мои поиски – только затем, чтобы разрушить свою жизнь в точности так, как я разрушил свою!
Пока Отер ругался на растерянного брата, Сиф зажмурила глаза и попыталась сосредоточиться. Затем медленно поднялась на ноги. Хильде стояла рядом, протянув руки, чтобы помочь, хотя едва ли у нее хватит силенок удержать воительницу на ногах.
Приняв наконец вертикальное положение, Сиф осознала, что Хильде вовсе не пытается предложить ей помощь. Она что-то ей протягивала.
Прищурившись, чтобы лучше видеть, Сиф поняла, что смотрит на свой собственный меч.
Воительница выхватила его из рук Хильде.
– Как ты его нашла? – И это привело ее к более насущному вопросу. – Что ты вообще здесь делаешь?
– Вернувшись во Флудбьёрги, я пошла проверить Регина, как вы меня и просили... но его не оказалось на складе. Я проследила за ним до гор и подумала, что он, возможно, пошел за своим братом. По пути наверх я нашла меч.
– Спасибо тебе, Хильде, – произнесла Сиф, – но теперь ты должна уйти и спрятаться. Может, проклятие и поймет, что Отер не представляет угрозы, но вряд ли оно вынесет схожий вердикт насчет нас двоих.
Хильде кивнула и побежала в противоположную от дракона сторону.
Игнорируя адскую боль от обожженной плоти, Сиф вскинула руку с мечом вверх.
– Регин!
Изогнув шею, чтобы поглядеть на воительницу, дракон хохотнул:
– Ты еще жива, моя леди? Возможно, ты действительно сделана из более прочного теста, чем я думал. – И затем он снова выдохнул пламя.
Сиф попыталась увернуться от огня, но на этот раз ее движения были в лучшем случае неуверенными, и она снова получила ожог... обеих ног.
– Сегодня твой день, леди Сиф! – вскричал Регин. – Сегодня ты падешь пред сынами Хрейдмара.
– Не включай меня в свой идиотизм, Регин, – выплюнул Отер.
– Но я должен отдать тебе должное, братец, ибо благодаря твоим усилиям леди Сиф теперь движется так медленно и неуверенно.
Зарычав, Сиф устремилась к дракону, размахивая мечом. Однако Регин снова поднялся в воздух, и она не смогла задеть даже его хвоста.
Не теряя присутствия духа, воительница схватила булыжник – благодаря вынужденному выходу Регина из пещеры плато теперь было усеяно камнями – и изо всех своих иссякающих сил метнула в голову чудища.
На этот раз дракон не сумел увернуться, и камень угодил ему в морду. Оглушенный Регин рухнул на землю.
Ударная волна от его падения снова сшибла Сиф с ног, но она смогла воспользоваться мечом, чтобы устоять.
Распластавшийся на плато, с хвостом, свешивающимся с гребня, Регин пробормотал:
– Будь ты проклята...
– Нет, Регин, ты сам себя проклял, – ответила Сиф сквозь стиснутые зубы. Она так устала, ей было так больно, что каждый шаг превращался в пытку.
Воительница подошла к дракону и встала возле его левого крыла. Подняв меч над головой, она опустила клинок и с одного удара отсекла ему крыло.
Крики Регина эхом разнеслись по горам, во все стороны брызнула кровь, из пасти выплеснулось облако пламени. Один из его залпов устремился в направлении Отера. Глаза мужчины расширились от ужаса, и он метнулся в сторону, перекатываясь по земле.
Сиф побежала обратно к пещере и по рухнувшим скалам, перемешавшимся с золотом и драгоценными камнями, забралась прямо на вершину. Заглянув за гребень, она увидела, что Отер неподвижно лежит на земле, а вокруг его головы расплывается лужа крови. Глянув в другую сторону, Сиф обнаружила прячущуюся за камнем Хильде. Ну, хотя бы девочка цела и невредима. И хотя воительница предпочла бы, чтобы дочь Вольштагга осталась во Флудбьёрги, она была вынуждена признать, что благодарна ей за возвращение меча.
Дракон встал и, спотыкаясь, поплелся к пещере.
– Сегодня... ты... умрешь...
Как Сиф и надеялась, Регин начал карабкаться следом за ней. И хотя ее ноги были сильно обожжены, ей удалось высоко подпрыгнуть как раз в тот момент, когда дракон попытался наброситься на нее.
Она опустилась на камни и воткнула меч в бок Регину. И если в случае с Отером тот едва смог пробить его толстую шкуру, то шкура Регина оказалась слабой, как и предсказывал его брат. Клинок вошел на всю свою длину.
Регин повалился на груду камней и золота.
– Ура! – послышался снизу голос Хильде. – Вы победили, Сиф, вы победили!
– Не совсем, – ответила Сиф рваным и хриплым голосом. Она едва могла устоять на ногах.
– Что вы имеете в виду? – растерянно спросила Хильде.
Воительница спрыгнула с груды камней вниз, и от приземления ее обожженные ноги заболели еще больше.
– Мы должны оттащить его от его клада, как я сделала с Отером. – Она подошла к хвосту дракона и снова принялась тянуть.
Какой бы ослабевшей Сиф ни чувствовала себя после победы над Отером, сейчас она казалась еще слабее – и все же дело нужно было довести до конца. За свои преступления и Регин, и Отер предстанут перед Одином – как люди, а не как проклятые драконы.
Так что Сиф взялась за драконий хвост и тянула его.
«О воинах судят не по песням, которые о них слагают».
Перед глазами плясали темные точки, но она про-должала тянуть.
«О воинах всегда будут судить по тому, как они сражаются и как побеждают».
От боли в руке и ногах весь мир подернулся туманом, но она продолжала тянуть.
«И я всегда сражалась».
Хильде встала рядом, ухватилась за хвост и тоже начала тянуть.
«И я всегда побеждала».
Это помощь Хильде открыла в Сиф дополнительные запасы силы? Или дочь Вольштагга добавила как раз нужное их количество? Сиф понятия не имела... но вместе они смогли стащить Регина с груды его сокровищ.
Несколько мгновений спустя перед ними снова лежало худощавое тело мужчины. С одним крайне существенным отличием – у него не было левой руки.
Сиф взглянула на Хильде. Девочка посмотрела на нее из-под копны рыжих волос и улыбнулась.
Удовлетворенная проделанной работой, Сиф рухнула на землю – ее наконец-то поглотила темнота.
