Глава первая

Не так далеко от Асгарда, за равниной Иды и Асгардскими горами, лежит Сигурдово поле. Некогда Тир, старший сын Одина, учил здесь юношей Асгарда ратному делу, но с веками он проникся завистью к своему сводному брату Тору и превратился во врага Асгарда.

У самого Тора осталось много теплых воспоминаний о периоде своего обучения. Во времена, когда он поселился среди людей Мидгарда под чужим обличьем – чтобы лучше оберегать их, ибо обитатели Мидгарда находились под опекой Тора в такой же степени, что и жители Асгарда, – он выбрал себе имя Сигурд, в честь того самого поля, на котором научился мастерству меча.

Однажды – спустя тысячи лет после того, как на поле тренировались Тор, Сиф и Фандрал, – юная Хильдегард, она же Хильде, дочка Вольштагга Увесистого, неслышно пробиралась через подлесок. Спрятавшись за одним из могучих дубов, девушка уставилась в землю, пытаясь найти следы оленя, которого выслеживала и который, судя по потревоженным листьям, совсем недавно проходил здесь.

По крайней мере, так она думала. Хильде бесшумно скользила по земле на цыпочках, стараясь не наступать на упавшие листья. Олень, не столь озабоченный незаметностью, аккуратностью не отличался.

Услышав поблизости чье-то хрумканье, девочка поняла, что добыча близко. Стараясь не спешить, Хильде протиснулась сквозь ветки подлеска по направлению к источнику шума, который с каждым шагом слышала все отчетливее. Девочка ступала медленно, следя за тем, чтобы правильно выполнить условия поставленной задачи.

Затем она увидела свою добычу.

Рогов нет, так что это не самец, а самка. Олениха вытянула длинную шею в направлении одного из деревьев и жевала листья, свисавшие с кончиков нижних веток. Хильде заметила, что большая часть веток в зоне досягаемости оленихи уже была обглодана. А значит, теперь ей следовало поспешить, поскольку скоро животное закончит свою трапезу и, скорее всего, ускачет прочь, и Хильде придется снова начинать поиск.

Тихонько подобравшись к крупу оленихи, Хильде выждала момент, когда животное замерло, а затем легонько коснулась его. Олениха от удивления подскочила и умчалась прочь.

Позади Хильде послышались аплодисменты, а затем пронзительный высокий голос эхом разнесся среди деревьев:

– Отличная работа, Хильде!

Обернувшись, Хильде заметила леди Сиф, выступившую из-за одного из деревьев. Женщина сняла доспехи и осталась в простой белой тунике, черных чулках и сапогах, ее волосы цвета воронова крыла были связаны в хвост за спиной. Меч покоился в ножнах на поясе, а на суровом лице воительницы играла яркая улыбка.

– Вы следили за мной все это время? – удивилась девочка.

– Разумеется. И ты отлично справилась, Хильде.

– Благодарю вас, но... – Хильде тряхнула головой, отчего несколько прядей рыжих волос снова упали ей на глаза, – ... как так получилось, что я вас не заметила?

Теперь Сиф рассмеялась.

– Ох, Хильде, за последнюю неделю я многому тебя научила, но ты по-прежнему не знаешь и половины того, что известно мне.

Понурив голову, Хильде произнесла:

– Разумеется.

– Однако ты можешь собой гордиться. Никто из остальных моих учеников не подобрался к цели так же близко, как и ты.

– Правда? – Девочка просияла, и в голове у нее возникли картинки того, как она вечером хвастается перед братьями и сестрами.

– Пойдем, пора вернуться к остальным.

Сиф привела Хильде на большую поляну, ту самую, где некогда она, будучи совсем юной, завоевала свое право посещать уроки фехтования Тира. Там их ждал примерно десяток детей, все мальчики. Точно так же, как Сиф была единственной девочкой в классе Тира, Хильде была единственной девочкой в классе Сиф. Правда, связано это было скорее с нехваткой добровольцев, чем с изначальным замыслом. Сиф надеялась, что больше девочек выразят желание присоединиться к тренировкам, но пока что откликнулась лишь Хильде.

Мальчики сидели вокруг костра, и Сиф удовлетворенно отметила, что за время ее отсутствия никто из них не сбежал и не нанес лагерю никакого вреда. Возможно, помогало то обстоятельство, что всякий раз, уходя проследить за тем, как очередной ее ученик отправляется испытать свои охотничьи навыки, она предупреждала оставшихся: если они будут себя плохо вести, провинившиеся предстанут перед Одином. И тогда сорванцам придется объяснять причины своего поведения самому Всеотцу. По всей видимости, этой угрозы хватило, чтобы удержать всех от необдуманных поступков.

Разумеется, они шумели. Попросить десяток мальчишек не шуметь – это все равно что попросить солнце не вставать по утрам. Но, по крайней мере, они не кричали, а рассказывали друг другу истории, шутили друг над другом, пренебрежительно отзывались о взрослых... и обсуждали сотни других вещей, которые мальчишки обычно обсуждают между собой. Сиф не очень интересовали подробности – ей не хватало терпения на мальчишек в детстве, а уж сейчас его стало еще меньше.

Аларик, еще один отпрыск Вольштагга, заметил приближение Сиф и Хильде и вскочил на ноги.

– Они вернулись! Эй, леди Сиф! Насколько близко удалось подобраться Хильде? Спорим, не так близко, как мне?

– Нет, – ответила Сиф, – ей не удалось подобраться так близко, как тебе.

На лице Аларика расплылась довольная улыбка.

– Ха!

Сиф широко улыбнулась сама, заставив Аларика резко помрачнеть.

– Она подобралась еще ближе.

– Что?

– На самом деле, Хильде – единственная из всех вас, кому удалось дотронуться до цели.

Плечи Аларика поникли. Он в гневе скрестил на груди руки.

– Зачем нам вообще уметь охотиться?

– Чтобы добывать себе пищу, очевидно же, – ответил Боре, один из внуков пожилого великого визиря Одина. Он, как и большая часть мальчиков, вскочил на ноги, придя в восторг от новостей об успехах Хильде.

Аларик пренебрежительно фыркнул:

– Если я захочу поесть, я попрошу мать что-нибудь приготовить.

Боре засмеялся в ответ.

– Я видел твоего отца... сомневаюсь, что тебе вообще нужно просить твою мать что-нибудь приготовить.

Хильде подалась вперед.

– Ты что же, потешаешься над нашими родителями?

Боре шагнул назад, примирительно выставил перед собой руки и быстро произнес:

– Разумеется, нет, Хильде. Я не испытываю к твоим родителям ничего, кроме безграничного уважения, особенно к твоему отцу. Просто, будь добра, не давай ему снова на меня садиться!

Сиф подняла руку:

– Хватит! Пожалуйста, займите свои места.

Дети снова расселись вокруг костра, на этот раз к ним присоединились Сиф и Хильде. Даже сидя Сиф возвышалась над остальными ребятами. Пусть она не могла сравниться ростом и размахом плеч (а в случае с Вольштаггом и обхватом талии) с воинами-мужчинами, бок о бок с которыми сражалась, но все же Сиф значительно превосходила размерами детей Асгарда.

– Это прекрасно – знать, что у вас есть дом и очаг, на которые можно положиться для пропитания. Но большинство сражений Асгарда протекает за его границами. Много раз мне приходилось добывать себе еду во время странствий по Девяти Мирам по дороге на другой уровень вселенной.

Помню один случай, много веков назад, когда я отправилась в Ниффльхейм. Я взяла с собой вяленое мясо для поддержания сил, но путешествие затянулось, и мне пришлось растягивать свой провиант. А потом, когда я перевалила через хребет, на меня набросился огромный зверь.

– Отец Хильде? – спросил один из мальчишек.

Боре шикнул на него.

– На самом деле это был огромный олень. Я и не догадывалась, что он там был, а он напал на меня, как только заметил, и попытался выпустить мне кишки своими гигантскими рогами.

– Вы справились с ним? – поинтересовался Боре.

Хильде закатила глаза.

– Ну разумеется, она справилась, тупица, она же сейчас с нами и рассказывает эту историю, разве не так?

– Ой, точно.

– Смысл этой истории, малыши, – угрожающим тоном, чтобы предвосхитить любые новые прерывания, произнесла Сиф, – в том, что я была недостаточно осведомлена о своем окружении. Олень был в полтора раза тяжелее меня...

– А, то есть он все-таки был размером с отца, – с улыбкой пробормотал Аларик.

– ... и мне было не под силу его одолеть. Он сшиб меня с лошади, и мне едва удалось отразить его нападение, стоя на ногах и отмахиваясь мечом. В конце концов мне удалось оторваться от него и добраться до своей лошади, которая, по счастью, не пострадала. И только преодолев какое-то расстояние, я поняла, что, когда олень вышиб меня из седла, на землю упала не только я, но и мой мешок. И я осталась без всех своих вещей – и без еды. В тот день я поняла, что, хотя очень важно знать, как противостоять различным врагам, временами ты вынужден противостоять суровым реалиям самой природы. И вот поэтому я учу вас разбираться в лесных созданиях и подбираться к ним бесшумно и пешком. Если бы я обладала подобным знанием тогда, на пути в Ниффльхейм, я могла бы и не лишиться припасов, либо же мне не пришлось бы настолько тяжко после их потери.

Сиф оглядела своих подопечных, надеясь, что смогла донести до них смысл своих слов. Из всех обитателей Девяти Миров дети точно не были самыми любимыми компаньонами Сиф, обычно воительница считала их отвратительными и утомительными. Настолько отвратительными и утомительными, что даже спросила у Одина, зачем он поручает это конкретное задание ей.

– Однажды, – сказал Один в ответ на вопрос, – мой сын Тир взял на себя обязанности обучать молодежь Асгарда ратному делу. Ты, Сиф, хорошо это знаешь, ибо стала его первой ученицей.

Сиф кивнула, стараясь не показать свою гордость.

– Но Тир уже давно покинул Асгард, и после атаки Хрунгнира я задумался о том, что было бы неплохо одному из моих самых доверенных воинов взвалить на свои плечи обязанности Тира.

– Почту за честь, – солгала Сиф, – но почему я?

– Ты училась у Тира. Да, как и Тор и Фандрал, но Тор все еще залечивает раны, нанесенные ему Хрунгниром, а Фандралу, на мой взгляд, не хватает терпения и дисциплины, чтобы обучать детей.

– И хотя я полностью разделяю взгляды Всеотца касательно Фандрала, разве не применима эта же характеристика и ко мне? – спросила Сиф таким тоном, что становилось очевидно – она не ждет на свой вопрос никакого другого ответа, кроме как «да».

Один, однако, не заглотил наживку.

– Я полагаю, Сиф, что ты себя недооцениваешь. Кроме того, насколько я помню, ты никогда не стеснялась критиковать методы Тира. Теперь же тебе выпадает шанс, как говорят смертные в Мидгарде, «ответить за базар».

За прошедшие тысячи лет Сиф видела Одина злым, надменным, сильным, праведным и пугающим. Вот почему его редкие приступы озорства всегда ставили воительницу в тупик, прямо как в этом случае.

Однако кое в чем он был прав. У нее действительно имелись претензии к методам Тира. Вот почему она настояла на включении в программу обучение охоте. Чтобы стать воином, недостаточно научиться просто махать мечом, требовалось значительно большее. И это Сиф поняла уже гораздо позже того, как ее обучение у Тира подошло к концу, – причем, поняла вопреки этому обучению, а не благодаря ему. Она не позволит молодежи Асгарда прийти к такому же выводу на собственных горьких ошибках, как это сделала она. Оглядев сидящих вокруг костра учеников, воительница продолжила урок:

– Как вы все знаете, не так давно на Асгард напал ледяной великан Хрунгнир.

– Кстати, почему он вообще напал на Асгард? – поинтересовался Боре.

Сиф вздохнула. Только что подошел к концу длинный, утомительный день, полный тренировок. Скоро сядет солнце. Пожалуй, сейчас самое время рассказать эту историю. Ведь на рассвете они пойдут обратно в Асгард.

– Однажды, – начала она, – в Асгард вторглась группа троллей. Их направлял Локи, Обманщик, – он подсказал дорогу, которую не мог разглядеть даже мой всевидящий брат Хеймдалл. Поэтому, прежде чем мы сумели начать защищаться, тролли добрались уже до самого сердца города.

– Это же были вы с отцом, да? – спросила Хильде. – Вы начали защищать город.

– Да, там были мы с Вольштаггом, а еще Тор, Балдер и закадычные друзья твоего отца по Троице Воинов Огун и Фандрал. Битву... – Сиф запнулась, – ...усложнили новые трюки Локи. Он спрятал Мьёльнир от Тора и подменил его фальшивым молотом. Но, даже лишив Тора его величайшего оружия, тролли не смогли оказать нам достойного сопротивления. Вместе мы изгнали врага и разоблачили коварство Локи. Обманщик предстал перед Одином и был приговорен к месячному заключению в стенах своей цитадели... где и сидит по сей день.

– Я не понимаю, – произнес еще один из ребят, Ларс (Сиф подозревала, что многие свои предложения мальчик начинал с этих трех слов), – какое отношение нападение троллей имеет к Хрунгниру?

Сиф вспомнила, что во время охотничьего теста Ларс не смог подобраться к своей добыче и на лигу, и повторила ему те же слова, что сказала во время охоты:

– Терпение, Ларс.

Тот надулся.

– Хорошо.

– Наложив наказание на приемного сына, Один решил тайно прокатиться на своем могучем жеребце, Слейпнире. Во время поездки он наткнулся на Хрунгнира, у которого был собственный отличный конь, Голдфакси. Хрунгнир водил свою банду ледяных великанов в набеги на Йотунхейм и Норнхейм. Глава великанов бросил Одину вызов – предложил помериться скоростью жеребцов. В тот момент он еще не знал, что бросает вызов самому Всеотцу.

– Слейпнир же выиграл, правда? – нетерпеливо спросила Хильде.

Сиф улыбнулась.

– Разумеется. Лошадь Одина – быстрейшая во всех Девяти Мирах, поэтому Слейпнир, конечно же, выиграл состязание против Голдфакси. Но за все время их гонки Один не выдал себя, и Хрунгнир, сдержав условия спора, позволил победителю продолжить путь. Но каким-то образом великан узнал, что проиграл спор не кому-нибудь, а правителю Асгарда, и решил, что Всеотец одурачил его. И тогда он привел в Асгард свои силы. И снова Тор, Троица Воинов, Балдер Храбрый и я выступили на защиту города и схлестнулись с ледяными великанами на равнине Иды.

– Тогда-то мы и пошли в горы! – воскликнул Аларик.

– Да, – кивнула Сиф, – Один почувствовал, что детей Асгарда следует спрятать в надежном месте, ибо Хрунгнир привел с собой больше бойцов, чем тролли. Так что Всеотец отправил вас вместе со своей женой Фриггой и вашей матерью Гудрун в горы, в безопасную Долину кристаллов. Но, как вы помните, когда Хрунгнир трусливо бежал с поля боя, он решил вернуться в Йотунхейм той же дорогой, которой вы, дети, шли через горы. Фригга встала на пути великана и не дала ему догнать вас, но гигант одолел ее и взял в заложницы.

– Как жаль, что мы не были в силах ей помочь! – воскликнула Хильде. – Может, тогда бы она не попала в плен.

– И правда, юная Хильде, и именно поэтому Один попросил меня поработать со всеми вами. Возможно, однажды детей Асгарда призовут на защиту Всевечного царства. К тому же многие из вас все равно станут воинами, когда вырастут. Вы должны быть готовы.

– Эй, – вступил в беседу Боре, – а что случилось с Фриггой? То есть сейчас-то она в безопасности, у себя дома, но как она сюда попала?

– Я слышал, что Троица Воинов вторглась в Йотунхейм!

– А я слышал, что Тор сокрушил всех ледяных великанов своим молотом!

– А я – что Один сразил их всех!

– На самом деле, – громко сказала Сиф, чтобы остановить поток сплетен от детей, – великаны назначили за леди Фриггу выкуп. Хрунгнир пообещал освободить ее, если Тор сразится с ним в поединке. Однако великан умолчал о том, что будет облачен в зачарованную каменную броню. Тор узнал об этом только по прибытии, и все-таки это не помешало ему одержать победу. Пусть даже он до сих пор прикован к постели, восстанавливаясь от тяжелых ран, нанесенных ему ледяным великаном.

– Вот это да! – воскликнул Борс.

Солнце начало садиться. Сиф оглядела детей.

– Совсем скоро наступит ночь. Так что пришла пора выяснить, кто лучше всех усвоил мои уроки, – нам предстоит приготовить себе ужин.

– И что на ужин? – спросил Аларик, облизав губы.

– А это целиком и полностью зависит от вас. Теперь, когда вы познали мастерство охоты, вы должны пойти и добыть наш ужин с помощью приобретенных навыков.

Дети ощутимо понурились. Все, кроме Хильде. Сиф заметила, как лицо девочки зажглось улыбкой предвкушения.

У Сиф возникло чувство, будто она уже знает, кто сегодня найдет им пропитание. Конечно, если всех детей постигнет неудача, Сиф сама отправится на охоту. Но разве можно придумать мотивацию лучше, чем чувство голода?