Глава девятая
В дебрях леса
Кажется, мы проездили уже не один час, но Виолы нигде не было видно. Как такое возможно? Она слабая, ходит медленно – не могла она так далеко уйти, что и на квадроцикле не догнать. Но тем не менее у нее как-то получилось. Дым от разбившегося шаттла стал белым: видимо, все опасные химикаты уже выгорели, а небо из оранжевого стало почти бордовым. Скоро закатится первое солнце Загрея, а за ним и второе. Не знаю, что мы будем делать, когда это случится.
Кора ничего не говорила с тех пор, как мы выехали на лесную тропу – без всяких следов Виолы или моей мамы. Побелевшими пальцами она упиралась в приборную доску, глаза ее прикованы к линии горизонта – словно в попытке отыскать потерявшихся одной лишь силой воли. Наверняка она раз за разом прокручивала в мыслях столкновение с львиным червем – если бы не я, он тогда с легкостью уволок бы ее под землю.
Да я и сама не могла не думать об этом.
Мишель и Пол более разговорчивы, правда, говорили и только между собой. Мне не по душе, что Мишель сидел прямо позади меня – никак не получалось расслабиться.
Моя сестра – где-то в дебрях леса. В опасности. Возможно, лишилась чувств – из-за стресса и нагрузки на организм. А я сижу на иголках из-за балбеса сзади, которому в голову взбрести может все что угодно. А еще говорят: держи друзей близко, а врагов – еще ближе. Посмотрела бы я на умника, ляпнувшего это, сиди он в квадроцикле на пять человек.
Тропа сделала поворот, и мы выехали на цветущую поляну, как вдруг я заметила в зарослях фигуру со светлыми волосами. Виола! Я надавила на газ и квадроцикл совершил, наверное, самый крутой в своей жизни вираж. Это, конечно, небезопасно, но главное – я нашла сестру. Похоже, с ней все в порядке. Вся перепачкалась, в волосах запутались листья, но она стоит, дышит полной грудью и прекрасно выглядит. У меня словно камень с души свалился, и я наконец-то вздохнула с облегчением.
Тут же стало понятно, почему Виола застыла на месте. Несколько дней назад я видала одну зверюгу, которую назвала оленем-без-кожи. Здесь же их паслось целое стадо. Они меланхолично пожевывали странную оранжевую траву. Может быть, из-за того, что трава – хищник, в их рационе она заполняет ту же нишу, что заполняло бы мясо, будь олени плотоядны. Мама будет в восторге.
Ну да, конечно. От чего? Папа умер. Папа умер, а я думаю о прикладной биологии. Потому что о ней думать легче, чем раз за разом напоминать себе о том, что отец никогда больше не вернется домой. Что с нами будет, боже? Наверное, вернемся на Землю. Я так давно этого хотела, а сейчас мне уже ничего не надо. Я чувствовала себя капризным ребенком. Нет, не на этот день и час я молилась. Совсем не на этот.
Рокот квадроцикла не спугнул стадо – олени-без-кожи продолжали жевать траву, помахивая хвостами.
– Виола! – громким шепотом позвала я. – Беги к нам! Поехали домой!
– Зачем ты здесь? – шепнула она в ответ с искренним страхом в голосе. – Уезжай!
– Виола…
– Уезжай, говорю тебе.
Пыльца кружилась в воздухе, маскируя все наши запахи. Олени подергивали ушами, не отрываясь от трапезы. Посторонние звуки их не пугали. В этом есть смысл: все крупные хищники, которых я тут видела, живут под землей, как и львиные черви. Опасность на Загрее нельзя услышать, можно только почувствовать вибрацию земли.
– Без тебя я не уеду! – прошептала я еще громче. – Садись в квадроцикл. Ты больна, забыла? У тебя может приступ случиться!
На самом деле, то, что она держится на своих двоих – уже чудо. Удивительно, что она не свалилась с ног еще час-другой назад.
Но вдруг… вдруг на Загрее – как раз та атмосфера, что нужна ее больным легким? Мы все это время, вполне возможно, защищали Виолу от мира, в котором она могла бы жить без забот. Может быть, в конце концов, я останусь здесь. Я бы осталась ради нее. Я вполне могла бы обрести свое счастье вместе с Корой. Но об этом я подумаю позже. А сейчас…
Виола оглянулась и посмотрела на меня через плечо. Бледная, как всегда. Либо простояла здесь достаточно долго для того, чтобы напряжение спало, либо ни капельки не вымоталась, убежав так далеко от дома. Это все очень странно – не знаю, что и думать.
– Возвращайся домой! – повторила она, чуть громче и уверенней. – Я найду маму и приведу ее. У меня не получится, если не буду знать, что ты в безопасности.
– Виола… – снова начала я.
И осеклась.
Что-то черное и быстрое, тускло поблескивавшее в свете умирающего дня, будто вымазанное нефтью и отполированное до зеркального блеска, запрыгнуло на одного из мирно пасущихся оленей. Существо – длинное и угловатое, сложно даже сказать, живое оно или механическое. Было в нем что-то отталкивающее, пробуждавшее ужас в самых дальних уголках подсознания.
Длинная и изогнутая голова походила на раковину моллюска. У монстра не было ни глаз, ни ушей. Он вгрызался пастью в шею оленя, перегрызая артерии, и кровь хлестала в пятнисто-оранжевую траву. Стадо в панике разбежалось в разные стороны, оглашая лес тревожным ревом.
Виола не двигалась. Олени пронеслись мимо нее, поднятый ими ветер развевал ее волосы, но она не шелохнулась и даже будто бы не дышала. Кора вцепилась в мою руку и дико, отчаянно завизжала. Мишель будто примерз к сиденью за моей спиной. Я слышала его дыхание.
Пол удрал.
Я даже не успела его остановить. Только слышала, как он спрыгнул на землю, и со всех ног помчался в заросли высокой травы. Я уже набрала воздуху в легкие, чтобы окликнуть его, но крик замер у меня в груди.
Неведомая тварь подняла голову. Ну и жуткая у нее пасть! Зубы похожи на бритвенные лезвия, а такой челюсти я не встречала ни у одного известного вида. Как такое вообще возможно? Монстр явно живой, из плоти и крови, но в то же время выглядел, скорее, как хитроумная машина, а не плод эволюции. Мне не хотелось смотреть на это чудовище, не хотелось существовать с ним в одной реальности. Таких существ попросту не должно быть.
Пол продолжал бежать. Похоже, он не понимал, какая опасность ему грозила. Существо издало негромкий звук, похожий на щелчки – он будто прокатился через всю его длинную жуткую голову. Затем сорвалось с места.
Никогда не видела, чтобы что-то двигалось так быстро. Зато теперь поняла, что я увидела за секунду до того, как отцовское видеосообщение оборвалось. Может, его сожрала не эта самая тварь, но очень похожая на нее. Я должна бы ненавидеть этого монстра, но не чувствую ничего, кроме ужаса. Эта штука – родом не с Загрея.
Чудовище явилось из космоса, с орбиты, вместе с упавшим шаттлом, но не сгорело в пожаре и не погибло при столкновении с землей. Более того, монстр каким-то образом выжил на корабле биологической разведки, где почти наверняка долгое время не было воздуха.
Господи, пусть это будет какой-нибудь кошмар, и я от него пробужусь.
Кора хотела закричать, но я зажала ей рот рукой и отчаянно затрясла головой. Поздно спасать Пола. Возможно, этой предательской мыслью я просто себя утешала. Но я боялась привлечь внимание чудовища. Слишком уж оно быстрое.
Хвост существа, начинавшийся где-то в середине черного позвоночника, с зловещим свистом пронесся по воздуху – смертоносный, как жало скорпиона. Кажется, все в этой твари призвано нести погибель. Она создана ради уничтожения – иных целей у нее нет.
У Пола не было шансов. Тварь налетела на него и сбила с ног. Пол вскрикнул – и все было кончено. Кровь текла на траву, и трава алчно впитывала ее до последней капли.
Я повернулась к Виоле, готовая схватить и оттащить ее обратно к квадроциклу, и замерла.
Там еще один монстр.
Этот – немного меньше, и хвост не такой длинный, как у собрата. Он почти не двигался, и я могла рассмотреть его получше. Стоя на задних лапах, он поднес свою жуткую безглазую голову прямо к лицу моей сестры. Не знаю, как именно он видел ее. Возможно, вибрация воздуха, или углекислый газ, или что-то еще помогало ему ориентироваться в пространстве.
Черный панцирь на тонком туловище и длинных лапах, похоже, из хитина. Монстр чем-то похож на осу, только без крыльев и во много раз крупнее – идеальная сухопутная машина для убийства. Чудовище разинуло пасть, и оттуда выдвинулась еще одна челюсть поменьше, сочась слюной и каким-то гноем. И эта мерзость двигалась прямо к лицу моей сестры, а Виола даже не вздрогнула, не отвела взгляд. Находясь на волосок от смерти, она не выглядела испуганной.
Мне страшно за нас обеих. Я не могла пошевелиться. Надо бы попытаться привлечь внимание твари, оттянуть ее от Виолы на себя, но я попросту парализована, едва дышала. В любой момент монстр мог отхватить Виоле полголовы, впиться в шею или сделать что-то еще более ужасное. А я – вот так номер – и шелохнуться не смела. Виола – здесь, прямо передо мной, и я не могла ее спасти.
Существо отступило, словно готовясь нанести удар. Я попыталась закрыть глаза и не могла. Я не могла спасти Виолу, и мне придется смотреть, как она умирает.
– Поехали, – прошипел Мишель. – Увози нас отсюда!
Монстр остановился. Медленно повернул голову, будто следуя за звуком.
И тут откуда ни возьмись из кустов с трубным ревом выскочил зверь размером с земного носорога и набросился на чудовище. Голова у него вся утыкана раскидистыми рогами, а пасть больше похожа на клюв – в общем, жуткое зрелище. Я уже видела этих здоровяков раньше. Мама называет их загрейскими бегемотами. Большую часть своей жизни эти всеядные животные прохлаждаются в здешних мелководных болотах.
На боку монстра – след, будто от электрического разряда. Вряд ли бегемот схлопотал ожог при крушении шаттла. Знакомый след… и я вдруг догадалась, что это такое.
Мама где-то поблизости. Она пугнула зверюгу шокером – возможно, специально, чтобы он спас нас.
Я спрыгнула с квадроцикла, надеясь, что Кора не даст Мишелю сесть за руль и умчаться без нас, и подбежала к Виоле. Бегемот отвлек чудовище – оно шипело и отбивалось всеми конечностями, но здоровяк-зверь таранил его раз за разом без всякого страха. У бегемота очень прочная шкура, предназначенная для защиты от львиных червей и хищных рептилий, таящихся в болотной жиже. Конечно, шансы у бегемота невелики и долго он не протянет, но битва позволит нам выиграть время.
Я схватила Виолу за руку и потащила ее прочь. Я подтолкнула ее на переднее сиденье квадроцикла, сама забралась следом. Виола оказалась зажатой между мной и Корой. Третьего ремня безопасности спереди нет, но мы сидим плотно – не думаю, что это имеет какое-то значение.
– Держитесь! – крикнула я и надавила на газ. Квадроцикл углубился в заросли – подальше от сцепившихся насмерть монстра и бегемота. Подальше от того, что осталось от тела Пола.
– Ты с ума сошла, дура? – заорал Мишель, подаваясь вперед. – Ты не туда едешь!
– Сядь! – рявкнула Виола. Обернувшись назад, она толкнула его на место с силой, о которой я даже не подозревала. Адреналин творит чудеса.
– Мама где-то здесь! – Я старалась не кричать. Как охотятся эти твари, я пока не знала. Может, по звуку, может, как-то еще. Не знаю, почему не набросились на Виолу. Но выяснять не хотелось. Хватит и шума от двигателя квадроцикла. – Это она спугнула бегемота, чтобы спасти нас. Надо ее найти!
– Что это были за твари? – Кора обхватила себя за плечи и вся дрожала. Если Виола оказалась в разы сильнее, чем я предполагала, то Кора – нет. Кора совсем расклеилась. – Я читала все доклады, что твои родители слали моей маме – в них про этих уродцев не было! Да кто это такие?!
– Они не с Загрея, – ответила я. – Думаю, они попали сюда на шаттле. Они уже были на том выкупленном колонией исследовательском судне. Один из этих монстров, он… он убил моего отца…
– Чушь! – выпалил Мишель. – Моя мать никогда не привезла бы на планету такой опасный организм. Ты ошибаешься!
– Я не думаю, что у нее был выбор. Не думаю, что там вообще у кого-то был выбор. Как только они ступили на тот корабль…
Я замолчала. Правила игры кардинально поменялись. Мы в опасности. Вся планета, быть может, в опасности, и никто, кроме нас, еще не в курсе. Никогда я не встречала ничего похожего на тех монстров – ни вживую, ни в книгах. Ужасные, жуткие твари! И чтобы их одолеть, нужен кто-то, кто раскусит их повадки. Нужен биолог.
Да, черт возьми, мы должны найти маму.
Квадроцикл может проехать несколько сотен миль с полной зарядкой; в гараже он стоял несколько дней – у нас не было семейных выездов с тех пор, как папа стал готовиться к отлету. Они с мамой рассорились по этому поводу – теперь, кажется, ясно, почему. Но он же не знал, что ждет их на орбите – он никогда бы туда не отправился, если бы знал, – впрочем, и она не знала. Могла лишь подозревать, насколько велик риск, и подозрения полностью оправдались.
По крайней мере, мама поехала на вездеходе, а не на квадроцикле. Нам уже повезло. Мне не нравится, что Алиса, Лин и Хуан остались дома без присмотра – мало ли куда полезут, а я ведь им даже никак помешать не смогу.
Эта мысль столь абсурдна, что я рассмеялась, вцепившись в руль квадроцикла обеими руками. Тропа осталась далеко позади, и мы продирались сквозь нетронутые заросли. Мама бы не одобрила мои действия, ведь я уничтожала часть здешней экосистемы. Ох, простите меня, загрейские зверушки, но когда тебе в спину так и дышит черная блестящая зубастая смерть, мало думаешь о том, как бы ненароком не раздавить белку-сопелку. Вот и я думала только о том, как устроить так, чтобы я, Кора и Виола протянули подольше.
А Мишель… а что Мишель? Я о нем не особо волновалась, если честно.
Кора покосилась на меня, потом протянула руку и тронула за колено.
– Ты в порядке?
Смешной вопрос в нашем положении. Я засмеялась еще громче. Но это и к лучшему, не то я такого бы наговорила. «Кора, это чудище расправилось с Полом, как кошка – с набивной подушкой. Вдобавок их еще и две штуки, и если это самец и самка, которые могут образовать пару – мы на полнейшем дне. Нет, блин, я не в порядке – никто из нас уже не будет в порядке!»
Вот, значит, как ощущается паническая атака? Плохи дела. Я попыталась взять себя в руки и следить за дорогой.
– Где остальные? – Виола озиралась вокруг. – В смысле… я не про Пола. Я знаю, где он.
Да, мы все знали, где сейчас Пол. А его родители – еще нет. Они думали, что он в безопасности, гостит у друзей. Черт возьми, в какой же переплет мы угодили! Колониальное правление начнет докапываться, что он делал у нас дома, почему я вообще решила устроить вечеринку без ведома родителей, не я ли всему этому кошмару виной, а главное…
А главное – Пол мертв. Он мертв, а я его и не знала толком – просто один из одноклассников. Но он был хорошим парнем, другом Коры, раз уж он был в списке приглашенных. Может, он нравился Алисе. Как такое могло случиться? Несправедливо.
Я остановила квадроцикл, не думая о последствиях, спрыгнула на землю и упала на колени. Меня вырвало в траву всем съеденным за сегодня. Я старалась делать это потише. Только этого не хватало!
– Дальше я поведу, – сказала Виола, пересев на водительское сиденье. – Мишель, поищи, пожалуйста, там сзади ящик с аварийным набором. В нем должна быть бутылка воды.
– Тут пистолет! – радостно сообщил Мишель.
Меня снова вырвало. Я боялась даже пустить этого придурка за руль, и мысль о том, что ему в руки попало настоящее оружие, потрясла меня не меньше, чем вид растерзанного Пола.
– Дай сюда, – велела Кора. Мишель недовольно заворчал, кажется, послушался. – И не смотри на меня так. Ты дважды проваливал экзамен на стрельбище. Нам всем будет гораздо безопаснее, если пистолет будет у меня.
– Не уверен, – буркнул Мишель.
– Оливия? – тревожно окликнула Виола. – Я дам тебе воды, если хочешь, но тут оставаться нельзя. Надо найти маму, пока те твари не нашли нас.
– Я в порядке. – Я соврала. Виола это поняла, а остальным и не нужно. Мы можем скрыть это от них. Я в ужасе. Мама где-то в дебрях, одна. Конечно, она умеет за себя постоять, но слишком уж страшен враг. Да и моей больной сестре сейчас надо быть дома, в окружении систем жизнеобеспечения, а не тут, в дикой местности, где что угодно может случиться.
По крайней мере, состояние Виолы стабильное. Щеки – бескровные и бледные, под глазами синяки, но она не хрипела и не билась в конвульсиях. Пожалуй, можно не беспокоиться о ней на какое-то время. Тем более что беспокоиться было о чем.
– Ты уверена, что сможешь вести квадроцикл? – спросила я, забираясь в середину, между Виолой и Корой.
– Папа не одну тебя учил, – кивнула Виола. – Все в порядке. Мне сейчас лучше, чем тебе.
– Смотри, не сглазь, – ответила я.
Виола завела квадроцикл. Кора поправила пистолет, лежавший у нее на коленях. Кажется, ей приятно было осознавать, что теперь она может палить во все, что на нас нападет. Я решила пока не расстраивать ее, но вряд ли пули представляли какую-то опасность для монстра, убившего Пола. Его панцирь – отличная природная защита от когтей и зубов. Можно, конечно, попытаться попасть в стыки пластин панциря, но в целом едва ли этих монстров остановят пули.
Нужно что-то помощнее. Например, бомба или огнемет. Я бы сейчас многое отдала за настоящий крутой огнемет.
Виола, похоже, умела водить лучше, чем я. Квадроцикл легко пробирался среди деревьев, миновал густые заросли душистых трав и наконец вынырнул на тропу. Впереди мелькнул блестящий диск озера. Твердая земля под колесами сменилась податливой, топкой грязью. Мы въехали в болотный край.
Загрейский бегемот ревел где-то вдалеке, словно давал понять, что он тут хозяин. Какая-то птица с четырьмя крыльями и клювом, смахивающим на хирургические ножницы, пролетела у нас над головами. Виола остановила квадроцикл и заглушила двигатель.
– Что ты творишь?! – возмутился Мишель. – Нельзя тут останавливаться!
– А ты пробегись, – парировала Виола. – Пол вот уже попытался.
– Пол умер! – проревел Мишель.
– Ну тогда, может быть, лучше тебе не следовать его примеру?
В траве впереди нас что-то подозрительно зашелестело. Я напряглась и потянулась рукой назад, за старым добрым мачете. Кора прицелилась из пистолета, найденного в аварийном наборе. Виола вцепилась в руль. А что делал Мишель, я не знаю, но мне и неинтересно. В глубине души я мечтала, чтоб он дал от нас деру. По крайней мере, так он ненадолго отвлек бы врага от нас. Пускай жестоко так думать, но мне ни капельки не стыдно.
Шорох стал громче. Кора взвела курок.
Из зарослей появилась мама.
Я успела схватить Кору за руку и отвести вверх, прежде чем она нажала на курок. Раздался выстрел, Кора ахнула, бросила пистолет и закрыла лицо руками. Мама даже не моргнула. Подошла к квадроциклу, бросила сумку на заднее сиденье рядом с Мишелем и села на место Пола.
– Вперед, – велела она Виоле.
– Мам, – вмешалась я.
– Поехали! – повторила она резче. – Здесь небезопасно!
Виола послушно вдавила газ в пол, и квадроцикл, резко развернувшись, нырнул назад в лес. Все-таки Виола круто водит! При других обстоятельствах я бы даже позавидовала.
– Где ты научилась так водить? – спросила я.
– Сказала же: папа не одну тебя учил, – ответила Виола.
Папа. К горлу подступил ком. Я оглянулась на маму: та подобрала брошенный Корой пистолет и вертела в руках. Она еще не знает, видимо. Она теперь вдова, а мы с Виолой наполовину осиротели. Можно рассказать ей обо всем прямо здесь, в лесу, пока мы убегаем от монстров, которых никогда прежде не видели, о чьих повадках ничего еще не знаем, или подождать, пока мы вернемся домой – и выложить все на глазах у ребят, которых она даже не знает. Что так, что так – дрянной расклад.
– Это ты подпалила бок тому бегемоту? – спросила я, обернувшись назад.
– Мне нужно было спугнуть стадо, – ответила мама, запихивая пистолет за ремень. – И ты их видела, да?
Я кивнула.
– Что это за существа?
– Не знаю, – поморщилась мама. Ну еще бы – великому ксенобиологу не знать обо всех монстрах вселенной стыдно, по ее мнению. – Ничего подобного не встречала. Они появились со стороны гор – похоже, выбрались с того шаттла, что там разбился.
Я снова молча кивнула.
В глазах у мамы – смертельная усталость, и я поняла, что она знает. Наверное, так лучше – уже не нужно мне говорить ей, что папа умер. Но облегчения нет – напротив, такое ощущение, что у меня что-то украли, будто это было последнее, чем мы могли бы поделиться как семья. Все тело у меня ноет от стресса, страха и надвигающейся скорби. Скоро все это ударит по мне одним большим залпом, и я стану совершенно беспомощной и бесполезной, когда это случится.
– Будьте сильными, – шепнула мама. – Никто не ожидал, что так выйдет, и, боюсь, вам сегодня придется узнать много такого, о чем вы знать не захотите… но, прошу вас, будьте сильными. Если сдадитесь – погибнете, а я не могу потерять и вас тоже. Только вы у меня и остались.
– Мы с Виолой тебя не бросим, – ответила я. Мама снова поморщилась, будто что-то в моих словах причинило ей боль. – Папе удалось послать нам видеосообщение с борта того корабля. Это была запись. Не знаю, как давно она сделана. Он сказал, что ты должна мне что-то сказать, что пришло время мне узнать что-то – как-то так. О чем он говорил?
Неужто в ее глазах вспыхнул страх?
– Подожди, пока мы вернемся домой, – сказала она и отвернулась. И вдруг рассмеялась. – О, никогда не думала, что мне придется это делать одной. Черт побери, Джон, чем же ты только думал?
– Кто-нибудь объяснит мне, что тут, блин, происходит? – вмешался Мишель. – Вы же самый крутой биолог в колонии – хотите сказать, что эти твари незнакомы вам? Они убили Пола. Почему не вас? Почему не эту белобрысую? – Он ткнул пальцем в сторону Виолы.
Я готова была взорваться, но вопрос-то, если подумать, хороший. Виола стояла перед монстром вплотную – и он почему-то не тронул ее. Но по логике вещей…
– Пыльца! – вдруг догадалась я.
Мама, воздев брови, уставилась на меня.
– Что?
– Он не тронул Виолу из-за пыльцы, верно? Мы используем ее, чтобы сбить со следа львиных червей. Пыльца маскирует запахи. Та тварь не тронула Виолу потому, что в воздухе было полно пыльцы – она ее учуять не смогла. – Меня охватил азарт. – Виола, а ведь подумай! Надо собрать пыльцы побольше. Распылим ее над домом, и…
– Нет, – мягко перебила меня мама, – дело не в пыльце.
– Но монстр же не тронул Виолу!
– А вашего друга – убил, хотя тот тоже бежал через облако пыльцы. Я знаю, как сильно ты хочешь найти простой ответ, дорогая, но правда тебе не понравится. – Мама огляделась по сторонам. – Мы почти дома – держитесь крепче, и я все объясню, как только мы доберемся…
– Но мам!
– Я обещаю – я объясню все.
И я умолкла. Кора взяла меня за руку, наши пальцы переплелись. У нее больше нет в руках пистолета, да и я отлично понимала: мачете против этих тварей не поможет.
Виола вела квадроцикл к нашему дому самым коротким путем, но меня до жути пугал каждый шорох из ближайших кустов.
Я не хотела умирать. Никогда раньше не думала о том, что могу умереть. Это Виола могла умереть в любую минуту, а я всегда мечтала бросить вызов самой смерти, сделать так, чтобы сестра осталась здесь, со мной, навсегда. Возможно, Виола уже смирилась со своей судьбой, но это не значит, что я должна была следовать ее примеру. И размышляя, как сохранить ей жизнь, я всегда исходила из того, что я-то в полном порядке, что мне-то бояться нечего. Все поменялось так быстро. Это сбивало с толку.
Но если я просто сбита с толку, то Кора, казалось, вот-вот сойдет с ума. Я взяла ее за руку.
– Могу чем-нибудь помочь? – шепнула я.
Она помотала головой, потом посмотрела на меня глазами потерявшейся овечки и попросила:
– Можно мне пистолет?
– Ты умеешь им пользоваться? – Это глупый вопрос, я сразу пожалела, что спросила. Конечно, Кора умела стрелять. Если она ходила на стрельбище, значит, точно умела.
– Да, – кивнула она.
– Хорошо. – Я повернулась к маме. – Можно Кора возьмет пистолет?
– Зачем это? – удивилась та.
– Ну, у тебя есть та штука, которой ты спугнула бегемота, а Кора безоружная. Так что дай его, пожалуйста.
Мои слова маму едва ли впечатлили, но она все же отдала нам оружие. Я вручила пистолет Коре, и та как-то сразу оправилась и немного успокоилась. Вот что делает с человеком хотя бы и относительная уверенность в том, что, в случае чего, он сумеет себя защитить. Кора одарила меня мимолетной, немного застенчивой улыбкой.
Круто. Хоть что-то хорошее сегодня случилось.
Наконец мы выехали в знакомую местность, а впереди замаячил забор нашего дома – скоро мы будем в безопасности. Я сидела как на иголках – не может быть все так гладко, вот-вот на нас кто-нибудь выскочит.
Но никто не выскочил. Мы подъехали к забору, ворота открылись. Виола остановила квадроцикл посередине двора. Разумно: вывести его из гаража – это лишнее время, а вдруг придется удирать? Мы все спрыгнули на землю и поспешили в дом.
Лин, Хуан и Алиса сидели на диване, уставившись в пустой экран. Никто не притронулся к напиткам и закускам.
Они все в шоке и не знают, что делать. Они обернулись, когда дверь открылась, и с облегчением вздохнули, увидев маму – взрослого человека, который, возможно, сможет весь этот кошмар как-то разрулить.
Мама не разделяла их облегчения. Ее лицо помрачнело, когда она увидела еще трех подростков, за которыми нужно присматривать. Мама поспешила проверить, заперта ли входная дверь. Потом она вернулась к нам.
– У меня нет времени запоминать ваши имена, так что и не просите меня об этом, – заявила она. – Меня зовут доктор Кэтрин Шипп, и с этого момента я – ваш единственный шанс выбраться отсюда живыми. Улавливаете?
Повисла пауза.
