Глава десятая
Скелеты в шкафу
Мишель подал голос первым.
– Что это, черт возьми, были за чудища? – спросил он, указав на дверь. Там стояла Виола и придирчиво осматривала замки. – Почему Пол мертв, а ваша чертова дочь цела и невредима? Откуда нам знать, что не вы притащили сюда этих тварей? Вы же биолог. Вам платят больше, если вы вдруг находите опасных животных, о которых можно всех предупредить. Что, хотите сказать, вы тут ни при чем?
Алиса побледнела и зажала рот рукой. У меня внутри все оборвалось. Она же не знала. Ну конечно – а откуда ей знать?
Казалось, этот жуткий день не кончится никогда.
– Мальчик, вообще-то мой муж погиб, и что-то мне не нравится твой тон, – сухо отрезала мама. – Не я притащила сюда этих монстров. Если бы у меня хватало мастерства, чтобы дрессировать подобных тварей, мне бы платили куда больше, чем в вашей маленькой захудалой колонии.
– Что еще за монстры? – вмешался Хуан, поднимаясь с места. – О чем вы говорите? Пол мертв? Не может быть. – Он нервно хихикнул. – Шутка какая-то тупая. Зачем так шутить?
– А ты попробуй выйти за дверь! Я собственноручно тебя пристрелю, – довольно спокойно проговорила Кора.
Конечно, выйдя за дверь, Хуан неизбежно привлечет внимание к нашим скромным персонам, а второго шанса на спасение у нас может и не быть.
Хуан замер и вытаращил глаза. Очевидно, он поверил Коре. В этот момент она серьезно выросла в моих глазах. Это она с виду тихоня, не знающая ни черта про собственную планету, но, как говорится, в тихом омуте…
Мама и Мишель молча сверлили друг друга взглядом. Мишель наконец сдался и отвернулся.
– Как скажете, – буркнул он, качая головой. – Но кто-то за это заплатит!
– Мы уже платим, все и сразу, – заметила мама таким мягким голосом, что я сразу поняла, насколько все плохо. Так она говорит, только когда всерьез пахнет жареным.
– Мам! – Мой голос звучал пискляво и испуганно – оклик ребенка, которому очень нужно услышать от старших, что монстра в шкафу не существует. Сглотнув комок в горле, я заговорила снова – на этот раз почти нормальным голосом: – Мам, Виолу защитила пыльца, так ведь?
Она повернулась и посмотрела на меня.
– О чем ты?
– Монстр не напал на Виолу, потому что вокруг нее клубилась пыльца, верно? Она ведь маскирует все запахи. Я не видела глаз у той твари. Возможно, она не напала из-за того, что не почуяла Виолу. У нас есть пробы пыльцы в лаборатории, мы можем…
– Нет. – Мама устало потерла лоб пальцами. – Дело не в пыльце. Черт возьми, Джон… – Она будто не могла произносить имя отца, не чертыхаясь. – Я не должна была разгребать все это в одиночку. Не должна!
– Мам?..
Виола шагнула ко мне, и я снова оказалась между ней и Корой. Она не могла взять меня за руку, ведь я все еще держала мачете, поэтому положила руку мне на плечо. Держалась за меня как за соломинку.
Мама посмотрела на нас и робко улыбнулась.
– Мои девчонки, – сказала она. – Мои самые-самые. Вы хоть понимаете, как сильно мы вас ждали? Как много трудов приложили к тому, чтобы вы появились на свет?
– Нам это обязательно слушать? – нерешительно вмешалась Лин. Алиса шикнула на нее. Все остальные в комнате молча смотрели на нас с мамой.
Где-то поблизости от нашего дома вышла на охоту пара существ, которых я никогда раньше не видела, и в любую минуту они могли начать охоту на нас. По-хорошему нам бы сесть в квадроцикл и мчать в поселок, где намного безопаснее, но мы почему-то этого не делали. Мы – семеро испуганных подростков, ждали помощи от единственного взрослого в комнате, но взрослый, похоже, сам не знал, что делать. Мама лишь смотрела на меня и Виолу так, будто никогда нас раньше не видела, будто никогда больше и не увидит. Мне стало больно от ее взгляда.
Наверное, Полу тоже было больно, когда та тварь рвала его на части. Нужно пошевеливаться.
Но я не могла пошевельнуться.
– Когда Виола заболела, мы были в ужасе. Думали, это что-то заразное, и вся семья в опасности. Она была так напугана. Мы не хотели, чтобы ее запирали в карантинной палате, вдали от нас. Единственное, что ей хоть немного помогало, – сон в обнимку с сестрой. – Мама улыбнулась. Одной лишь мне в этой комнате. – Когда ты обнимала ее, Оливия, ей становилось легче дышать, она почти не плакала… будто бы становилась сильнее. Мы думали… какое-то время… что все-таки она поправится.
– Но ведь так и вышло, мам, – ответила я. – Виола здесь, с нами.
Сестра молчала.
– Вам было по три года. О, наши милые девочки… Однажды мы пришли проведать вас, и Виола не двигалась… не дышала. Ты обнимала ее крепко-крепко. Ты все никак не хотела ее отпускать, кричала, не переставая. И тогда Джон… ох, Джон…
Мама осеклась. По щеке покатилась слезинка. Мне хотелось обнять ее. Или ударить, я не знаю. Сделать что угодно – лишь бы она замолчала. Чудовища в лесу, пылающий шаттл в горах, исследовательский корабль на орбите – все это вдруг перестало казаться мне таким уж опасным. Теперь меня больше всего пугал рассказ матери. Как же так… нет, невозможно. Не может этого быть. Я отказывалась верить.
– Джон сказал, что у нас осталось много данных Виолы, – продолжала мама. – У нас были снимки мозга, сделанные врачами, когда мы пытались выяснить, что с ней не так. У нас были записи ваших снов. Мы хорошо знали ее… да и потом, ей было всего три годика. Было бы гораздо сложнее, будь она старше.
– Перестань, – прошептала я.
– Не так уж трудно сделать модель трехлетнего ребенка. Конечно, речь все-таки о человеке, но со стороны такой ребенок выглядит, как настоящий. И если постепенно наращивать вычислительные мощности, ребенок может расти, учиться и развиваться… прямо как настоящая Виола.
– Моя сестра и есть настоящая Виола, – прошептала я, задыхаясь. Мне хотелось кричать. Вопить на весь мир. Удивительно, что я вообще способна издавать какие-то звуки.
– Словом, тот монстр не тронул твою сестру, потому что Виола не живая. Она – синтет. Андроид.
Виола крепче сжала мое плечо. Я посмотрела на нее. Она не расстроена, не смущена: просто грустна. Наверное, она не хотела, чтобы истина открылась.
– Так ты знала? – спросила я.
– Знала, – ответила она. – Уже давно. Не сразу поняла, но было так много нестыковок. Мне велели изображать больную, оставаться в кровати. Так у меня появилось много времени на раздумья… общение по переписке. Я ввязалась в это, чтобы получить ответы на вопросы о самой себе – не говоря притом никому, для чего мне нужна их компания. Прости меня, Оливия. Я очень хотела сказать тебе…
– Так я и знал! – Мишель вклинился между мной и Корой, разделяя наши переплетенные пальцы. Он толкнул меня в грудь, и я отшатнулась назад, к Виоле, инстинктивно защищая ее от него. Как ни странно, но мне стало легче. Она все еще моя сестра. Если то, что говорит мама, – правда… Нет, не может быть! Но, вообще-то, она никогда не лгала мне раньше, да и зачем ей плести небылицы в такой ситуации, еще и таким серьезным тоном? Да и пусть. Пусть даже – правда. Не имеет значения, наплевать. Виола – все еще моя сестра. Какой бы она ни была внутри, она – родной мне человек.
Мишель все наступал, заставляя меня сделать еще шаг назад.
– Я знал, что все ложь! – Он ткнул в меня пальцем. – Андроид? Член семьи? Это ненормально. Неправильно, черт побери! Тебе не место среди нормальных людей, если такие вещи для тебя приемлемы. Не место…
Я оттолкнула его руку, решив не дожидаться, пока он ткнет меня пальцем в глаз. Мишель сжал руку в кулак, похоже, готовясь меня ударить. Но я не двинулась с места, заслонив собой сестру.
– Попробуй тронь, – мягко предупреждаю его я. – Потом пощады не жди.
– Профессор Шипп, скажите, чтобы он перестал! – вмешалась Кора.
– Я в первый раз вижу этого паренька, – ответила мама. – Сомневаюсь, что могу ему что-то запретить. Нам нужно сейчас предельно сосредоточиться…
– Если ты хотела, чтоб мы сосредоточились, не надо было ничего говорить о Виоле! – выпалила я, не сводя глаз с Мишеля.
– Другого раза могло не представиться, – жестко парировала мама. – Эти существа – по сути, высшие хищники. Все в них заточено на убийства. Ты сказала, что не видела у них глаз. Что еще ты заметила?
Ненавижу такие вопросы. Стараясь не терять Мишеля из виду, я ответила:
– Они двигаются быстро. Слишком быстро. Значит, им нужно очень много энергии. То есть они должны быстро убивать, быстро питаться и быстро двигаться дальше, продолжая охоту. Не думаю, что они млекопитающие – если судить по земным меркам.
– Я не видела, чтобы они что-то ели, – подала голос Виола.
– Конечно, они не млекопитающие, – встрял Мишель. Похоже, он поступился своей воинственностью, чтобы блеснуть умом. – У них нет шерсти.
– Существуют млекопитающие с почти незаметным волосяным покровом – особенно среди тех видов, что встречаются на планетах земного типа, – заметила мама. – Оливия права. Они двигаются на манер насекомых. Быстрых и крупных, невероятно опасных насекомых.
– Мне это не нравится, – захныкала Лин. – Мне все это не нравится. Вы пугаете меня. Вы же взрослая! Зачем вы меня пугаете?
Хуан попытался успокоить ее, но случилось непоправимое: атмосфера в комнате и без того была напряженная, а теперь стала враждебной по отношению к нам. В этот раз Мишель без шуток замахнулся на меня. Изловчившись, я заломила ему руку за спину – если верить моему опыту, это жуть как больно. Мишель взревел, взмахнул свободной рукой, вот только метил уже не в меня – вместо этого он схватил Виолу за волосы.
Раздался оглушительный треск маминого электрошокера. Волосы мои взметнулись в стороны, кожа напряглась, и на мгновение все озарила яркая вспышка. Виола крепче стиснула мое плечо. Алиса пронзительно взвизгнула, заглушив все остальные звуки.
Мишель застыл на месте. Я медленно отпустила его руку и отошла.
Мама направила на него электрошокер. Раздался щелчок – это Кора взвела курок, взяв Мишеля на мушку. Тот вытаращил глаза от испуга.
– Да что с вами такое?! – закричал он. – Почему это я здесь – плохой парень?
– Ты пытался ударить мою дочь, – пояснила мама.
– И схватил за волосы мою сестру! – добавила я.
– Да какая она тебе сестра! – Он мерзко хихикнул. – Она же робот!
Виола ничего не сказала – лишь стыдливо отвернулась.
Я покачала головой.
– Нет. Она моя сестра, и мы собираемся отсюда убраться. В квадроцикле нам всем хватит места – фиг с ними, с ремнями безопасности.
Я сделала паузу и пересчитала присутствующих. Хотя нет, все мы не влезем. Три человека спереди, три сзади, а нас восемь. Вездеходов больше нет – на своем папа уехал утром в колонию, а мамин остался в лесу. Когда она нашла нас на болотах, его при ней не было. То есть, убегая от одной из тварей, она, должно быть, потеряла его.
Я встряхнула головой повторила тверже:
– Нам всем хватит места. – Если мне удастся соорудить что-то вроде прицепа – так оно и будет. – Виола, неси кислород… – Я осеклась. Посмотрела на сестру – она улыбнулась.
– Мне не нужны кислородные баллоны, – ответила Виола. – Мне ничего не нужно, кроме ежедневной подзарядки. Не волнуйся обо мне, лучше о себе подумай. Я уже однажды умерла, забыла? Не рекомендую тебе повторять мой путь.
– Значит так, робота мы оставим здесь, – заявил Мишель.
– Мишель, – шикнула на него Кора.
– Технически я андроид, – заявила Виола. – Разница есть. Роботы по большей части не обладают интеллектом – они созданы для выполнения определенных задач, а не для того, чтобы развиваться как личность. Я – такой же человек, как и ты. Просто неорганический.
Я вздрогнула, когда она это сказала – ничего не могла с собой поделать.
– Омерзительно, – процедил Мишель.
Хуан встал с дивана.
– Погодите, если она… если эта штука – искусственная, она может пойти и привести нам помощь, верно? Мы можем запереть двери и подождать, пока она не вернется с колониальной охраной.
– Ну уж нет! – возмутилась я. – Я не пущу Виолу в колонию одну, даже думать брось!
– Почему? – спрашивает Алиса. – Мы же знаем, что ей ничего не грозит.
– Меня можно сломать, – заметила Виола. – Но…
– Никаких «но»! – отрезала я и добавила, ткнув пальцем в Хуана: – А ты не вздумай впредь мою сестру называть «этой штукой»!
Тут что-то грохнулось на крышу нашего дома – явно что-то большое. Мы все притихли.
– Лови, – шепнула мама, протянув мне электрошокер. Я взяла его чисто автоматически и передала Виоле мачете, с которым не расставалась с самой поездки. Она придвинулась ближе ко мне, и меня охватила радость: все-таки у меня, Виолы и Коры было хоть какое-то оружие, когда у других – пустые руки. Никто не тронет мою сестру. И Кору тоже. Похоже, она на грани паники. Меня терзала вина – кто-то должен присмотреть за ней. Кто, если не я?
Умру – но буду ей надежной подругой до конца.
Все мы внимательно посмотрели вверх, прислушиваясь, как за первым ударом последовало несколько легких постукиваний, как будто кто-то испытывал кровлю на прочность. Я вспомнила о когтях монстров, которых мы видели. Похоже, они могли прорвать все что угодно. Солнечные батареи и кровельное железо их не остановят.
– Дай пистолет! – прошипел Мишель.
– Нет, – твердо ответила Кора и прижалась ко мне. Я огляделась, и с ужасом заметила, что мама куда-то ушла. Место, где она только что стояла, пусто. Мы одни.
Может быть… может быть все это – не на самом деле. Может, это ужасный, затянувшийся кошмар, и мой мозг одну за другой прокручивал эти кошмарные сцены, но в любой момент я проснусь, и наступит утро. Рано или поздно все это пройдет.
Но кошмар не проходил, и я не просыпалась. Жуткий скрежет доносился сверху – будто существо на крыше проверяло, насколько легко будет прорваться внутрь. Кора, Виола и я теснее прижались друг к другу, готовые биться насмерть. Перспектива выглядела неизбежной. Алиса, Хуан и Лин с ногами забрались на диван – безоружные пред лицом собственной надвигающейся гибели. Перепуганные приходом крупного хищника мелкие зверьки – вот кто они сейчас.
Но Мишель – настоящая темная лошадка. При нем нет оружия, но, судя по всему, он твердо намерен биться. Я беспокоилась, что он попытается отнять у нас оружие ради битвы, в которой не сможет победить. Мне бы не хотелось одновременно сражаться и с внутренним, и с внешним врагом. И где-то в глубине моего сознания билась предательская мысль: лучше бы это Мишель, а не Пол дал деру тогда в лесу. Было бы намного проще, не будь его сейчас с нами.
И еще мне нужно было найти маму.
Как будто прочитав мои мысли, она вышла из коридора, соединявшего гостиную с нашими спальнями и кабинетом, который она делила с отцом. В руках – серый рюкзак с логотипом морской пехоты. Вещица явно видала виды: на постромках – пятна, тут и там дыры, но выглядит так, будто перенесет еще сотню передряг. Рюкзак мама протянула мне.
– Мне очень жаль, что пришлось все рассказывать тебе в таких вот обстоятельствах, – сказала она. – У нас с папой был план… рассказать тебе на восемнадцатилетие. Мы оба хотели, чтобы у тебя было время подумать… Принять все это. Ты заслужила, чтоб было так, а не иначе. Простишь меня?
Ее слова звучали так, будто она прощалась со мной. Я инстинктивно взяла рюкзак и прижала к себе – он был довольно тяжелый.
– Не понимаю, о чем ты…
– Позаботься о своей сестре. А она всегда будет заботиться о тебе. Вы – семья, что бы кто ни говорил. Держитесь друг друга. – Мама повернулась к Виоле и печально улыбнулась. – А вот тебе не следовало так рано догадываться обо всем!
– Извини, мам, – вздохнула Виола.
– Не извиняйся. В семье Шипп дураков не рождалось.
Шум сверху усилился. Кора ахнула и крепче прижалась ко мне. Все произошло так быстро. Каких-то три дня назад я могла только мечтать о такой близости, а теперь… о-хо-хо, ирония судьбы жестока.
– Я люблю вас обеих, – сказала мама, и, прежде чем я успела ответить, шагнула к нам, обняла нас с Виолой за плечи и прижала к себе. Потом, отпустив нас, решительно шагнула к двери.
С одной стороны – я прекрасно понимала, что она задумала. С другой – я потрясена, я не понимаю, зачем она распахнула дверь, вышла во двор и замахала руками над головой, будто сигналя садящемуся шаттлу.
– А вот и я, чудище! – крикнула она. – Профессор Кэтрин Шипп, сделана полностью из натурального мяса! Цып-цып-цып, иди ко мне!
Тварь низверглась с крыши, двигаясь так быстро, что казалась блестящим черным вихрем. Мама вскрикнула. Монстр схватил ее и с шипением потащил в сторону, потом запрокинул голову, готовясь челюстями нанести первый удар.
Виола схватила меня за локоть, и я отвела взгляд.
– Бежим, – шепотом скомандовала сестра.
И мы побежали. Все мы, семеро. Я, моя сестра, Кора и одноклассники, приглашенные на вечеринку. Мы убегали от монстра, убивавшего мою мать. Убегали от жуткого шипения и криков. Убегали, не оглядываясь назад, как бы сильно нам не хотелось, потому что впереди – будущее, а позади – ничего.
Наше прошлое умерло.
О, мама…
Я не смогла спасти тебя.
И мне оставалось лишь надеяться, что ты смогла спасти всех нас.
