Глава девятнадцатая
Павшие заслоны

Мы уже почти миновали чащу и подъезжали к колонии, когда Кора сказала:

– Прости.

Я посмотрела на нее, но ничего не сказала. Это ей извиняться, не мне. Мешать не буду.

Ох, но какая же она потрясная. Даже сейчас, после всего, что случилось, я не могла на нее смотреть без замирания сердца. Пыльца позолотила ее волосы, запутавшись в кудрях, оттенила мягким сиянием кожу, налипла кое-где на ресницы. Мне хотелось сдуть с нее эти пылинки. Хотелось остановить квадроцикл, обнять ее и сказать, что все хорошо, все будет хорошо всегда, потому что мы живы, все трое, и мы непременно отсюда улетим.

– Я… – Кора осеклась, словно оценивая слова, которые пыталась сказать, и начала снова: – Я не разбираюсь в биологии так хорошо, как ты. Как ты и Виола. Если ты даже к маме не вернулась – значит, шансов действительно нет. Нет смысла спасать Мишеля. Ты совсем не жестокая, ты… реалистка.

Последнее слово она произнесла так, будто оно горчило на языке, жгло губы. Мне хотелось бы с ней поспорить, но я не могла.

– Они давно мертвы, – сказала я. – Если они не очнутся до того, как потомство начнет вылупляться, им не грозят муки страшнее тех, что уже выпали на их долю.

Сомнительное утешение. Но другого у меня нет. Возможно, Кора сможет обрести в нем толику покоя для души.

– Мне не стоило так делать. Прости меня, Виола. Я не должна была так накидываться на тебя. Я просто разозлилась. Впредь буду держать себя в руках.

– Ну это же не твоя вина, – сконфуженно ответила голова моей сестры. – Из-за стресса происходит выброс гормонов. – На ее лице появилась грустная улыбка. – Думаю, тут мне повезло – гормонов-то у меня нет, вот ничего и не мешает думать…

– От тебя осталась одна голова – и ты говоришь о везении? – возразила я. – Ну и ну.

Кора улыбнулась мне нерешительно.

– Мир? – спросила она.

Какой-то злой обиженный чертик в моей душе не желал идти на мировую. Виола – все, что осталось от моей семьи, а Кора хотела выбросить ее, словно мусор. Но Кора тоже была напугана. Напугана до глубины души. Она набросилась на Виолу не со зла. Если я не прощу Кору за срыв и сама сорвусь на нее – разве это будет честно? Нетушки. И я кивнула и улыбнулась в ответ.

– Все в порядке. Сейчас приедем в колонию, найдем наш шаттл, и…

Впереди наконец-то показалась стена, и остаток фразы оборвался сам собой. Я остановила квадроцикл. И не потому, что мне так захотелось, а из необходимости: продолжать движение опасно.

В куполе была пробита дыра.

Дверь, через которую мы сбежали, оставалась закрыта, но сейчас это не играло роли – потому как купол пробит. Отверстие – где-то четыре метра в поперечнике, с неровными оплавленными краями. Что-то будто прожгло насквозь якобы непробиваемый полимер.

Что-то с кислотой вместо крови. Что-то, прекрасно знавшее: за этим барьером есть жизнь, потенциальные инкубаторы для потомства. Что-то быстрое, злобное и достаточно умное, чтобы понять: чтобы попасть внутрь, надо пробить ход там, где раньше его не было.

Кора застонала, зажав рот руками. А у меня и на это не хватило сил.

– Мы должны попасть внутрь, – сказала я.

Кора яростно замотала головой.

– Кора, пришелец, которого я убила, был не единственным. Тут небезопасно.

Внутри тоже небезопасно, дыра в куполе говорила сама за себя: чудовища уже там. И все-таки снаружи у нас только квадроцикл с ограниченным запасом топлива, скудные боеприпасы и дом моей семьи, однажды уже успешно атакованный. А внутри – все население Загрея.

Пришельцы – быстрые и умелые охотники, но в колонии есть охрана. Люди с оружием. Еще там герметичные двери и ставни, сделанные из корпусов старых космических кораблей. Эти существа никак не могли убить всех в колонии. Это просто невозможно.

А самое главное – нам надо убираться с этой вонючей планеты. Если отыщем шаттл, то доберемся туда, где есть люди, где нам помогут, а главное, там не будет этих жутких тварей.

Мы улетим, и даже оглядываться не станем.

– Да, я вижу эту дыру. Уверена – охрана среагировала быстро. – Я лгала. – Уверена, им удалось прогнать этих тварей с минимальными потерями. – Бессовестно лгала. – Они никак не могли одним махом захватить колонию.

Но ведь они захватили другой поселок, так? И в пещерах остались всего несколько чудовищ, значит, большинство из них было где-то в другом месте, где у них нашлись дела поважнее, раз они оставили инкубаторы почти без присмотра. Но ведь для общественных животных улей – это самое важное. Что же могло выманить их из пещеры?

Конечно, ресурсы, необходимые для быстрого размножения! Только теперь я с ужасом поняла, почему пещеры были почти пусты, почему войти и выйти из них оказалось сравнительно легко. Да, мы все же столкнулись с монстром, но ведь он был всего один. Значит, что-то отвлекло остальных.

Мы были совсем близко от входа, ехать дальше нет смысла. Это опасно: твари могли услышать шум нашего двигателя. Если они все еще здесь… если они не ушли, единственный способ сбежать – каким-то образом прошмыгнуть мимо них. Значит, мы должны вести себя как можно тише. Я заглушила мотор, и квадроцикл замолк, ожидая дальнейших команд. Надеюсь, больше он нам не понадобится. Пусть отдохнет. Пусть мирно ржавеет здесь.

– Виола, я положу тебя в рюкзак, – сказала я, пристроив голову сестры рядом с собой на сиденье. – Мне нужно будет освободить руки.

– Понимаю, – ответила она и поморщилась. – Блин, и не кивнуть толком. Уже скучаю по рукам и плечам.

– Мама передала мне все спецификации, – утешала я. – Как только попадем на Землю, у тебя будут руки. Самые лучшие руки в мире.

– Ну, мне самые лучшие не нужны, – ответила Виола. – Мне и те, что раньше были, нравились. Прости, что не могу тебе ничем помочь. Не могу нести оружие или пойти на разведку. Пожалуйста, будь осторожна. Ты – единственная, кто у меня остался. Я не могу потерять еще и тебя.

– Буду осторожна, – пообещала я и взяла ее на руки.

Виола закрыла глаза, и я поцеловала ее в лоб. Она все такая же, как раньше: теплая, живая, настоящая. Если притворюсь, что просто держу ее за щеки, что под обрубком шеи все еще есть тело – возможно, сумею убедить себя, что ничего этого не было.

Но не стоит обманывать себя. От этого только хуже.

Виола не открыла глаза, когда я положила ее в рюкзак и застегнула молнию. Закинув его за плечи, я посмотрела на Кору.

Она одарила меня слабой, бледной улыбкой.

– А меня, значит, не поцелуешь?

Я наклонилась и поцеловала ее.

Может, это пустая трата времени. Может, стоит быть умнее и сильнее, выше всего этого. Мы должны быть готовы ко всему, чтобы выжить. Но нам всего-то по семнадцать лет. Мне страшно, а судя по тому, как Кора на меня смотрела, и ей страшно. Загрей – уже не тот знакомый нам мир. Нам все еще нужны взрослые, готовые защитить нас, готовые нам сказать «все будет хорошо», заставить нас действительно поверить, что такое возможно, что это не слова, брошенные на ветер.

Мы всего лишились. Потеряли всё – и это произошло так быстро, что мы и понять толком не успели, как все так вышло, а потом было уже слишком поздно. Поэтому, обняв Кору за талию, я поцеловала ее. Пыльца осыпалась, возвращая знакомые вкусы соли и машинного масла. Она прижалась ко мне, запустив пальцы в мои волосы, и если бы мир мог остановиться прямо здесь и сейчас, это было бы прекрасно. Мы были бы в безопасности – навечно застывшие на пике блаженства.

Но мир не может прекратить свое вращение. Он никогда не останавливается. Вот и этот прекрасный миг пролетел. Кора сделала шаг назад, убрав руки с моих плеч. Пространство между нами тут же заполнил воздух Загрея – неожиданно жесткий и холодный.

– Ты готова? – спросила она.

Нет. И никогда не буду готова.

– Да. – Я кивнула. – Все супер. А ты?

– Если мы выберемся с Загрея, я хочу остаться с тобой и Виолой, – сказала Кора. – Навсегда. Хочу быть с тобой. Шагать рука об руку. Засыпать, зная, что хотя бы тебе я нужна. Ты согласна?

Я просто кивнула в ответ. Того, о чем она говорила, я хотела безмерно, и никаких слов не хватит, чтобы мое желание выразить.

Кора улыбнулась. В сгущавшемся сумраке ее зубы белели, как звезды. Скоро стемнеет. Мы не можем оставаться здесь, когда станет темно.

– Я готова, – добавила Кора.

Она достала электрошокер, а я – мамин пистолет. Если я начну палить из него очередями, останусь без рук. С этой штукой в руке я чувствовала себя, хотя и маленькой, но способной за себя постоять. Не знаю, как эти два чувства могли сосуществовать, но как-то могли.

Бок о бок, с головой Виолы в рюкзаке, мы зашагали к закрытым воротам колонии. Ветер свистел в дырявом куполе над нами. Неужели это мы во всем виноваты? В том, что вовремя не подняли тревогу.

Ну уж нет, это не наша вина. Все, кто был с нами на вечеринке, когда пришельцы убили Пола и мою мать, видели этих тварей так же хорошо, как и мы с Корой, и в колонию мы вернулись все вместе. А потом Мишеля и Виолу забрали у них на глазах. Так почему именно я или Кора должны были поднять тревогу? Разве недостаточно того, что Кора рассказала обо всем матери? Губернатору планеты, на секундочку. Человеку, в чьи прямые обязанности входит забота о колониальных гражданах.

Ответы ждали нас по ту сторону двери. Когда мы подходили к ним, Кора достала ключ-карту матери и с тревогой на лице шагнула вперед. Я приняла боевую стойку, готовая снести голову монстрам, если те притаились и намерены напасть на нас. Кора взглянула на меня, и я кивнула.

Декодер принял карточку, и дверь распахнулась, приглашая нас на бойню.

На мгновение мы обе замерли, пытаясь осмыслить зрелище, которое предстало нашим глазам. Но не получалось. Это никакому пониманию не подлежит. Кора становилась все бледнее и бледнее – казалось, в ее теле не осталось ни капельки крови. Ее смуглые щеки обрели какой-то пыльно-серый оттенок. Я почувствовала слабость. Удары сердца барабанным боем отдавались в ушах – так громко, что я уверена: нас услышали монстры по всей планете. Сейчас мигом сбегутся посмотреть на нас.

Кора отступила на шаг назад. Я шагнула вперед. Иного пути все равно уже нет.

Повсюду – кровь. На стенах, на земле. Она окрасила все кругом в жуткий ржавый цвет. Люди Загрея всегда выступали за единообразие, и вот они его наконец-то обрели – кровь есть кровь, она у всех одинакового цвета. Наконец-то ими был найден самый действенный уравнитель.

Наверное, должно было быть страшно. Но все, что я чувствовала, – боль в животе и радость от того, что Виоле не нужно видеть всего этого. Она и так наблюдала за тем, что происходило в пещере. Теперь моя очередь. Мы же сестры. Это называется «взаимовыручка».

Я сделала еще один шаг к двери. Кора не двигалась. Я оглянулась. Она задрожала и очень медленно покачала головой. Казалось, она вот-вот потеряет сознание.

Мне хотелось встряхнуть ее, прикрикнуть, сказать, что мы не можем терять время. Но я этого не сделала. Я вернулась на два шага назад и тихо прошептала:

– Ты должна пойти со мной.

– Нет. – Она снова помотала головой, теперь сильнее – ее волосы задели меня по щеке. – Я… я не могу, понимаешь? Мы не можем туда идти. Там… там смерть.

– Здесь тоже – смерть. – Если мы будем торчать снаружи до заката, наши шансы выжить существенно упадут. – Монстров не было в пещере, потому что они атаковали колонию. Значит, скорее всего, сейчас они в пещере. Или по пути к ней. Здесь гораздо безопаснее. Мы должны добраться до шаттла. И убраться отсюда.

– Моя мама… – Кора осеклась, глядя на меня с внезапным пониманием в глазах. – У нас дома – лучшие системы безопасности во всей колонии. Наверное, она там. Впустила тех, кто выжил. Прошу тебя, идем к ней! Заберем ее отсюда! Твой корабль может принять еще одного, верно?

Я не стала указывать на то, что, если Делия впустила спасшихся к себе, она, вероятно, не захочет – или не сможет – оставить их здесь. Семейный шаттл мог вместить максимум шестерых пассажиров – в тесноте, да не в обиде. Виола, конечно, уже не считается – она весит не так много. Хорошо, мы сможем взять мать Коры и троих колонистов… Но это предел. Остальным просто не хватит места.

И что помешает Делии решить, что инопланетный подросток, чьи родители-биологи не смогли предотвратить биологическое бедствие, недостоин спасения? Она вполне может бросить меня с Виолой в компании этих тварей – будущих королей фауны Загрея.

Мысль пугающая, хоть и ничем не подкрепленная. Я понимала, что зацикливаюсь на ней, и понимала, почему: гораздо вероятнее, что Делия не позволит улететь со мной Коре. Судьба дочери – в ее руках, и она скорее посадит ее на судно, принадлежащее колонии, в компанию добропорядочных колонистов, не помышлявших о бегстве, но поставленных в тяжелые условия нештатной ситуацией. А я не хотела потерять Кору после всего, через что мы прошли вместе. То, что мы выжили в темной пещере, заполненной неизвестными монстрами, сплотило нас еще сильнее.

Я перевела дыхание и заставила себя улыбнуться.

– Пойдем поищем твою маму, – сказала я.

На этот раз Кора пошла со мной. В нос ударил тяжелый, сладковато-горький запах крови, оставленной засыхать на открытом воздухе, и еще какой-то аромат – более острый и менее узнаваемый.

Кислота. Но не разъедающая стены, а та, которой пользуются земные муравьи, чтобы узнавать сородичей. Когда мы с Виолой были маленькими, отец построил нам муравьиную ферму, надеясь пробудить в нас интерес к природе: сперва к земной, поскольку именно оттуда произошли люди, а затем и к природе других планет во всем ее странном и непредсказуемом (и все же – таком упорядоченном) многообразии.

Животные на разных планетах не так уж сильно различаются. Везде есть млекопитающие и насекомые, скелеты и кожа. Бывают, конечно, исключения, даже на Земле, но если эволюция один раз пришла к чему-то функциональному и легко воспроизводимому, то будет возобновлять это снова и снова, и на ближних, и на дальних рубежах Вселенной.

Общественные животные, существующие колониями, различают друг друга по запаху. Они используют специальные кислоты и феромоны, которые любой член колонии сможет распознать и понять. Запах в воздухе совсем не похож на тот, что шел от нашей муравьиной фермы, но я поняла его предназначение. Еще один кусочек биологического пазла встал на место.

Существо, последовавшее сюда за квадроциклом, оставляло след, отмечая свой путь. После оно вернулось в улей с информацией, что в колонии есть еда и существа, пригодные для инкубации детенышей. Мы сами провели яркую линию от моего дома до колонии, сами показали монстрам, где нас искать.

Глупо сожалеть об этом. Я всего лишь пыталась нас спасти. Я сделала все, что было в моих силах. Глядя в бледное полумертвое лицо Коры, я надеялась, что подруга не поймет того, что только что поняла я. Надеюсь, она никогда не станет винить себя.

Улицы залиты кровью, стены красные и липкие, но тел на удивление мало. На виду, во всяком случае. Видимо, твари унесли их с собой. Интересно, многих ли они забрали живьем? Сколько колонистов сейчас висят на стенах пещеры, где умерла моя мать, и ждут ужасающего, необъяснимого конца?

Земля под ногами мягкая и упругая. Я не смотрю вниз. Не буду смотреть. Если я не буду видеть, на что наступаю, мне не придется потом об этом думать.

Кору непрерывно трясло мелкой дрожью, которая словно бы начиналась где-то в области живота и расходилась волнами по всему телу.

Мы завернули за угол и увидели Алису. Ее волосы в крови и прилипли к лицу. Глаза так широко распахнуты, что мне была видна окружающая радужку белизна, отчего Алиса казалась героиней детского ужастика, монстром, сбежавшим с затерянной в космосе исследовательской станции. Но она – не монстр. Она всего лишь девочка. А настоящие монстры вовсе не сбежали из ужастика – они реальны.

У Алисы в руках пистолет. Я узнала это оружие: когда-то оно принадлежало Рокуэлл. Раньше я видела его у охранницы на бедре – пистолет служил, скорее, для вида, чем для чего-либо еще. Теперь другое дело. Алиса крепко сжимала рукоятку, положив палец на спусковой крючок.

– Алиса! – Кора, кажется, вне себя от радости. Это хорошо. Ее возглас прозвучал очень громко. Это уже хуже. Крик отражается от стен, словно сигнал для всех, кто остался в колонии: где мы находимся и как нас сцапать. – Ты в порядке?

Алиса посмотрела на нее невидящим взглядом. Мне вдруг захотелось дать деру.

– Я? – переспросила она. – В порядке? Ага. Конечно. Они забрали моих родителей – обоих. Мы хотели забраться в вездеход, но они просто пробили стену. Я осталась одна, и ты… и ты спрашиваешь, в порядке ли я? Раз эта кровь не моя, ты думаешь, я в порядке?

– Алиса. – В голосе Коры сквозил ужас. – Мне очень жаль. Мне… Я не знаю, почему так вышло. Ничего этого не должно было произойти. Мы идем к моей маме, а потом улетим отсюда. С Загрея. Можешь лететь с нами.

Кажется, я не обратила особого внимание на то, что Кора предложила Алисе взять ее с собой. В конце концов, может, это и разумно. Если нас будет трое, не считая Виолы, и мы скажем Делии, что на шаттл поместятся только шесть человек, возможно, она рассудит здраво. Скорее всего, здесь есть еще корабли. Почти все колонисты отдали свои суда на переработку, но ведь у них были шаттлы вроде тех, что отправились на исследовательский корабль. Еще должен быть транспорт, на котором доставляют продовольствие и медикаменты. Да и собственный шаттл был не только у нас.

Может, все выжившие смогут улететь отсюда в целости и сохранности.

– Лететь с вами? – Алиса вытаращилась на нас с почти комичным удивлением. – Скажи мне, нафига? Тут мой дом. Я здесь родилась. Я третий ребенок, рожденный в колонии. У родителей есть свидетельство от губернатора, висит в рамке у нас на кухне. Другого дома у меня нет. Никуда я отсюда не полечу.

– Алиса! – Кора сделала шаг вперед и протянула к ней руку. – Ты же понимаешь! Здесь теперь опасно! Пошли уже!

– И кто же в этом виноват, а? – Алиса резко направила пистолет прямо на меня. Рука дрожала, но чтобы попасть с такого расстояния, ей не придется особенно целиться, достаточно просто нажать на спуск. Смерть будет долгой и мучительной. Лучше уж сразу в голову. – Эй, ты! Да, да, ты, я к тебе обращаюсь. Твои родители должны были позаботиться о том, чтобы здесь ничего подобного не произошло. Мы им хорошие деньги за это платили. Они должны были защитить нас!

Эти ее слова звучали прямым обвинением, и тут я поняла две вещи разом. Первое: гибель родителей прямо у нее на глазах сломила Алису. Ее можно понять – сама недавно это же пережила. Она потеряна, испугана, и то, что в подобном состоянии ей в руки попал пистолет, – очень плохо. И второе: мы никак не можем взять ее с собой. Даже если предположить, что от шока, захватившего ее сейчас, она как-то оправится, в чем я лично сомневалась, в ее глазах я так и останусь монстром. Единственным виновником трагедии.

– Мои родители не имели никакого отношения к покупке того корабля, – возразила я. – А этих тварей, видимо держали там ученые. Решение было принято колониальным правительством. Я клянусь, если бы с ними хоть кто-то посоветовался, они бы запретили это делать. Биоугроза – это не пустое слово.

– Неужели? А может, они-то все и подстроили? – Ее голос становился все громче и громче с каждым словом. Я вздрогнула и оглянулась по сторонам, выискивая в сгущающихся тенях притаившегося врага. – Кто вас сюда подослал, а? С чего вы взяли, будто можете поселить пару андроидов-шпионов в нашей колонии?

– Пару… чего-о-о?

Кора вытаращила глаза. Она поняла, что сейчас произойдет, за мгновение до трагедии. Она бросилась на Алису, схватила за запястье, отвела ее руку с оружием вверх – и тут раздался выстрел. Пуля отскочила от купола, и я мимоходом подумала, умно ли было давать охране огнестрел? Наверное, чрезвычайно умно. Потому что от энергетического оружия в столь замкнутых пространствах опасности было бы больше.

Алиса хотела убить меня. Эта мысль захлестнула меня волной. Если бы не Кора, – застрелила бы, как пить дать. Я бросилась вперед и выхватила пистолет из ее внезапно ослабевших рук, прежде чем она опомнилась.

– Ты что, совсем дура?! – закричала я. – Эти твари все еще там!

– Эти твари здесь, – простонала Алиса. – А ты даже не настоящий человек! Обманка, вот ты кто! И сестра твоя – обманка! Ты притащила эту мерзость сюда, и теперь мои родители мертвы! И мы тоже мертвы, просто ты еще не поняла! Нам всем, блин, конец!

Рванувшись из рук Коры, Алиса побежала прочь по пустым улицам, залитым кровью. Я и Кора смотрели ей вслед – и ничего не говорили. Не знаю, разделяла ли Кора мое облегчение от того, что когда пришельцы найдут Алису, это случится подальше от нас.

Я не спрашивала. Просто сунула новоприобретенное оружие за пояс, взяла Кору за руку, и мы двинулись в глубь колонии.