Глава 4
Странное хобби для вампира
— Эй! Ты! С чёрными волосами!
Голос уносило ветром. Когда Ник повернулся, ветер усилился, свистя вдоль стены и сотрясая забор у внешних ворот.
Здесь всегда было ветрено.
Из-за скрипучего металлического навеса было ещё тяжелее что-либо расслышать; ветер уносил голос женщины почти сразу же, как только слова слетали с её губ. Ник повернул голову в её сторону, прежде чем сообразил, что мог бы притвориться, якобы не слышал её крика.
Если бы он был человеком, то не услышал бы её.
И всё же лучше поговорить с ней сейчас, чем рисковать; вдруг она распсихуется и позвонит кому-нибудь.
— Всё в порядке, — крикнул он и поднял руку, показывая ей красную букву «V» на внутренней стороне предплечья. — Со мной всё будет в порядке!
Но она уже шла к нему.
Вздохнув немного, по крайней мере, внутренне, он подождал её под тенью навеса, крепче сжимая доску в другой руке.
Она подошла прямо к нему, и он поймал себя на том, что немного удивлён абсолютно деловым и бесстрашным выражением её лица, учитывая, что он только что показал ей свою расовую татуировку. Она нетерпеливо посмотрела на него, как будто запрещать вампирам выходить за пределы главного купола было для неё обычным делом.
Он стоял там, пока она смотрела на него, нахмурившись и поджимая губы.
Он поймал себя на том, что делает то же самое в её отношении.
Что-то в её раздражении вызывало у него желание рассмеяться.
Она была молодой, возможно, чуть за двадцать, что делало ситуацию ещё более странной.
Она выглядела как уличный боец или, возможно, полупрофессиональный боксёр.
Каштановые колючие волосы, коротко подстриженные, с ярко-синими кончиками, которые казались металлическими. Бледно-голубые контактные линзы, по-видимому, под цвет её волос, но, вероятно, также усовершенствованные для работы с данными. Её кожа была смуглой, но её этническую принадлежность вот так сходу и не определишь. Мускулистые руки. Человеческие идентификационные татуировки, само собой. У неё также имелось несколько декоративных тату на предплечьях, в основном персонажи аниме и драконы, насколько он мог судить.
Она действительно была похожа на боксёра.
Она походила на ту категорию людей, с которыми он спарринговал в своей старой студии боевых искусств в Сан-Франциско.
— Какого хрена ты тут делаешь? — сказала она. — Ты что, дурак?
Сильный акцент жительницы Квинса.
Теперь, когда Ник мог слышать её как следует, акцент сбил его с толку.
Ник нахмурился, потом посмотрел на доску для сёрфинга, которую держал под мышкой.
— Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос? — сказал он, громко перекрикивая шум ветра.
— Ты хоть представляешь, какие там волны? — она почти кричала в ответ.
Подняв руку, она придержала чёлку своих коротких волос, вероятно, потому, что ей было больно, когда ветер хлестал её по лицу.
— Там, типа, бл*дский ураган, — крикнула она. — Энергетические щиты не просто так стоят, знаешь ли. Тебе жить надоело, мистер?
Ник снова показал букву «V» на своей руке.
— Я крепкий, — заверил он её. — Со мной всё будет в порядке.
Она с минуту смотрела ему в лицо, а потом фыркнула, едва сдерживая смех.
— Убирайся нах*й отсюда, — сказала она, и с её акцентом это звучало почти забавно. — Ты серьёзно? Это и есть твоё представление о веселье?
Ник кивнул.
— Я серьёзно. И да, это в моём представлении веселье.
— Но почему?
Ник уставился на неё. Он честно не мог решить, нравится ли ему её откровенность, или она начинает раздражать его своими слишком личными вопросами.
— А ты как думаешь, чёрт подери? — сказал он, снова поднимая титановую доску. — Я хочу заняться сёрфингом, — он указал на ворота безопасности, единственное отверстие в стене, где можно было опустить силовое поле с помощью нужной карточки-ключа. — В отчёте сказано, что сегодня солнца нет. Значит, для вампиров безопасно. Мы получаем регулярные отчёты, с оценками…
— Ты же знаешь, что это потому, что небо наполнено дымом, верно? — перебила она. — Это не облака. Не туман. Не солнечное затмение. Ядовитый долбаный дым, чувак.
— Ещё раз, — сказал он так терпеливо, как только мог. — Я вампир. От дыма у меня не будет рака лёгких. Или эмфиземы.
— Я не совсем об этом, — сказала она, указывая пальцем на дверь и продолжая придерживать волосы одной рукой. — Ты хочешь выйти в апокалиптическую пустыню, мистер Вампир… с волнами высотой более тридцати метров, которые бросят тебя в эти силовые поля со скоростью около двухсот миль в час. Вампир ты или нет, но ты ведь не совсем неуязвим, правда?
— Чертовски близок к неуязвимости, — почти прокричал он в ответ. — И я не позволю бросить себя в силовые поля, не волнуйся. Я уже делал это раньше.
— Но зачем? — сказала она. — Почему бы просто не сделать это виртуально?
Подумав об этом, он пожал плечами.
— Не то же самое.
Она нахмурилась, глядя на него так, словно думала, что он её разыгрывает.
— Ты уже делал это раньше? — наконец сказала она.
Он кивнул.
— Конечно. Всякий раз, когда небо достаточно плохое.
Она нахмурилась ещё сильнее.
Посмотрела на ворота, потом снова на него.
— У меня нет полномочий тебя останавливать, — призналась она. — Если у тебя есть код доступа…
— Да, — сразу же ответил он, протягивая карточку, которую прикрепил к своему гидрокостюму. — Я получил разрешение делать это, когда переехал в Нью-Йорк… но я уже делал это в Лос-Анджелесе, прежде чем переехать сюда. И в Сан-Франциско, где волны хуже, чем здесь.
Увидев, как скептически скривились её губы, он с трудом сдержал смех.
— Всё в порядке, — заверил он её. — Действительно. Я ценю твою заботу, но…
Он заколебался, а потом неожиданно для себя добавил, по причинам, которые не мог объяснить самому себе:
— …так я выпускаю пар. Сейчас мне это нужно.
Её взгляд оставался бесстрастным.
Потом она фыркнула, как будто ничего не могла с собой поделать.
— Охеренно странное хобби для вампира, — крикнула она вслед.
Ник открыл рот, собираясь возразить.
Он закрыл его обратно через несколько секунд, поняв, что она не ошиблась.
***
Четыре часа спустя, переодевшись, он выбрался из тёмной, заросшей водорослями воды примерно в дюжине ярдов от того места, куда вошёл в первый раз.
Он не лгал своему мнимому ангелу-хранителю из Квинса.
Вода, несмотря на ядовитые водоросли и токсичные испарения, не беспокоила его.
Затянутое дымом небо беспокоило его ещё меньше, хотя запах и того, и другого был не совсем приятным. Ник обычно приносил с собой затычки для носа, когда вспоминал — возможно, по психологическим причинам, а не по практическим, поскольку это не слишком помогало избавиться от запаха, учитывая, кем он был.
И всё же, несмотря на раздражение, запахи были не так уж важны.
Они стали ещё менее важны, когда он поймал волну.
Несмотря на всю правдивость его слов, вода вызывала зуд кожи, если он оставался в ней слишком долго.
В конце концов, это ощущение начинало беспокоить его настолько, что забирало большую часть веселья и хаотического удовлетворения, которое он получал от катания на сильном прибое.
Сегодня дождь ослабил зуд настолько, что ему удалось задержаться на несколько часов дольше обычного. Часто дождь бывал таким же ядовитым, как и океанская вода, но сегодня он приносил некоторое облегчение. Облака, должно быть, пронесли этот дождь по меньшей мере несколько сотен миль, прежде чем сбросить свою ношу на Ника — вероятно, из Канады или Новой Англии.
Его кожа всё равно была раздражённой от загрязнённой морской воды, хотя его регенеративные способности уже работали над ожогами, покрывавшими часть его кожи.
К тому времени, как он вернётся домой, всё будет выглядеть так, будто там вообще ничего не было.
Но сейчас он был немного краснолицым и раздражённым.
И да, его кожа зудела.
Подойдя к воротам безопасности, он схватил карточку, которую прикрепил к своему гидрокостюму, и поднял титановую доску, которую он купил, чтобы её не разорвало волнами. Стерев с неё слой осадка, он провёл карточкой над считывателем и подождал, пока загорится зелёный огонёк.
Как только это произошло, он шагнул к порталу, где силовое поле должно было отключиться.
Потрескивающий, почти живой ток отступил вокруг прозрачной полностью органической двери, которая была частью внешней системы защиты купола.
Ник подождал, пока на двери загорится зелёный огонёк, и толкнул её внутрь.
Войдя в кабину дезактивации, он тряхнул головой и вздохнул, когда включились распылительные шланги, смывая ядовитую морскую воду и дымный воздух. Он просто стоял там, расслабляясь в чистом физическом удовольствии, пока жёсткие струи били по нему со всех сторон. Он опустил голову так, чтобы большая часть этих струй била прямо в скальп, смывая водоросли и морскую воду с каждого дюйма его головы.
Затем он поднял руки, позволяя воде омыть каждый дюйм гидрокостюма, а затем и доски.
Через несколько минут последовала серия гудков, сообщивших ему, что процесс завершён.
Ник постоял там ещё несколько минут, ожидая, пока тёплый воздух высушит его.
Он провёл пальцами по волосам, энергично тряся головой, чтобы ускорить процесс. Тем не менее, весь конвейерный механизм закончился относительно быстро.
Он снова поднял доску для сёрфинга, как раз когда сушилка выключилась, и дверь вспыхнула зелёным светом, сообщая ему, что он волен покинуть камеру обеззараживания.
Он вышел из кабинки и вернулся под тенистый навес.
Он припарковался в подземном гараже прямо под тем местом, где стоял сейчас.
Тот, кто планировал выход из купола, сделал это очень дружелюбно к вампирам. Ему вообще не приходилось выбираться на солнце.
Несмотря на это, Ник поймал себя на том, что смотрит на зеркальные окна здания прямо перед собой, используя отражение, чтобы бросить короткий взгляд на искусственное голубое небо и белые кучевые облака, отражавшиеся в одностороннем стекле.
Внутри купола было легко забыть, каково там, снаружи.
В эти дни только вампиры отваживались выходить наружу.
Вампиры и изгнанники, но последние никогда долго не протягивали.
Изгнание в эти дни было равносильно смертному приговору.
Перехватив доску, Ник направился к туннелю слева от себя, где находились лифты, которые могли доставить его на нижнюю парковку. Он как раз вошёл в стеклянные двери нижнего вестибюля здания, когда кто-то многозначительно кашлянул.
Он замер, повернув голову.
Его ангел-хранитель сидела за столом в форме гриба, на маленьком табурете в форме гриба, в передней части кофейни за стеклянными дверями здания.
— Ты выжил, — сухо заметила она. — Видимо, ты не шутил.
Ник моргнул, уставившись на неё.
Затем он невольно расплылся в улыбке.
— Но ты выглядишь довольно потрёпанным, — добавила она, с сожалением глядя на него. — Как будто ты подрался с пескоструйным аппаратом… или, может быть, с чаном кислотного порошка. А ты не боишься, что это испортит твою внешность кинозвезды, мистер Вампир?
— Ты серьёзно ждала меня? — он усмехнулся. — Целых четыре часа?
— Я не могу допустить, чтобы на моей совести висели симпатичные мёртвые парни, — сказала она, выразительно закатывая глаза, но явно не смущаясь. — Даже если это милые, самоуверенные, чудаковатые, немёртвые-мёртвые парни.
— Чудаковатые?
— Ты занимаешься сёрфингом, — многозначительно сказала она. — Ты вампир. Это стопроцентно относит тебя к категории чудаков, приятель.
Ник рассмеялся.
И снова он почти ничего не мог с собой поделать.
Она оглядела его, помешивая ложечкой кофе и хмуро глядя в его сторону.
— Хм, — сказала она после паузы. — Ты не шутил насчёт того, чтобы выпустить пар. Несмотря на небольшой токсический ожог лица, ты выглядишь в миллион раз лучше, мистер Вампир, — сна сдула со лба свою чёлку. — Наверное, это такой стресс — быть нежитью.
Ник снова закатил глаза.
— Если ты собираешься постоянно издеваться надо мной, то, по крайней мере, избавься от «мистера Вампира». Меня зовут Ник.
— Ник…?
Немного напрягшись, он почувствовал, как его хорошее настроение исчезает.
— Миднайт, — сказал он после паузы.
Она закатила глаза, глядя на него.
— Я имела в виду твою настоящую фамилию, — сказала она. — Я не полная сволочь. Это не был вопрос с подвохом или что-то в этом роде, — ворча на него, она добавила: — Хотя я удивлена, что ты полицейский. В тебе есть что-то от бойскаутского образа. По меркам вампиров ты определённо похож на котёнка.
И снова Ник не смог удержаться от смеха.
Иисусе. Кто эта девушка?
— Танака, — сказал он прямо. — Ник Танака.
— Это японская фамилия?
— Да, — он дёрнул подбородком в её сторону. — А как насчёт тебя? Позволено ли мне узнать твоё имя?
— Кит, — сказала она сразу же. — Кит Фиорантино.
Он вежливо кивнул.
— Итальянка?
— Помесь, — быстро сказала она. — Учитывая моё запутанное семейное древо, я не задаю много вопросов.
Ник улыбнулся.
— Приятно познакомиться. Мне пора домой…
— Почему? — спросила она выразительно. — Я думала, такие, как ты, не спят? — она подняла чашку кофе. — Я подумала, что мы могли бы выпить кофе или ещё что-нибудь. Отпраздновать тот факт, что ты не лишился башки в силовых полях от какой-нибудь случайной волны.
Застигнутый врасплох, он нахмурился.
Затем, после очередной паузы, он вздохнул.
— Нам и не нужно, — сказал он, пожимая плечами. — …Спать. Но всем надо побыть в одиночестве, Кит. Всем нужно тихое время. Без людей. Без дёрганья. Я не получаю много такого времени, пока работаю. Вообще ни капли.
— Одна чашка кофе, — сказала она. — Я настаиваю. В любом случае… ты ведь только что провёл четыре часа в одиночестве? Без людей? — она сделала пальцами преувеличенные воздушные кавычки. — Или с тобой были мутанты, которые бороздили большие волны?
Ник нахмурился, размышляя об этом.
— Сёрфинг — это совсем другое дело, — всё ещё размышляя, он коротко взмахнул свободной рукой. — Это просто… другое. Это время одиночества, но другого одиночества. Мне нужно вернуться домой и перегруппироваться.
Он не добавил, что ему также нужно что-нибудь съесть.
И всё же он поймал себя на мысли, что пытается объяснить ей остальное.
Он понятия не имел, зачем ему это нужно.
Может быть, она просто казалась ему порядочным человеком, а он никого не знал здесь, в Нью-Йорке. Возможно, какая-то его часть чувствовала себя слишком расслабленной после нескольких часов сёрфинга. Может быть, она просто была первым человеком, который действительно относился к нему как к личности с тех пор, как он покинул Лос-Анджелес.
В конце концов, он просто посмотрел на неё, и эта хмурая гримаса по-прежнему играла на его губах.
— Ты понимаешь, что я имею в виду? — сказал он.
Он наблюдал, как она раздумывает над этим.
Она медленно начала кивать.
Когда она снова посмотрела на него, он увидел понимание в её голубых глазах.
— Да, — серьёзно ответила она, встретившись с ним взглядом. — Думаю, да. Но я всё же думаю, что тебе стоит выпить со мной кофе, Ник Танака, вампир-детектив. Таким образом, у меня будет предлог снова провести время с тобой.
Глядя на неё, он осознал, что она всё поняла.
Он также осознал, что она берет его измором.
Он уже готов был признать своё поражение, сесть рядом с ней за маленький столик, но тут его желудок свело настолько сильной судорогой, что он поморщился, сжимая доску для сёрфинга в руке.
Это решило всё за него.
Подняв доску, он выдержал её взгляд.
— Выпьем кофе в другой раз?
Она нахмурилась, потом, казалось, что-то увидела в его глазах.
Он говорил серьёзно. Он действительно имел в виду, что встретится с ней позже.
Может быть, именно это она и увидела в нём.
После паузы сомнение снова появилось на её лице.
Он поймал себя на мысли, что в прошлом ей лгали многие. Она была настолько бесхитростна, что он мог поверить в это, особенно здесь.
— Как я вообще тебя найду? — сказала она с сомнением.
Посмотрев на неё немного, он обнаружил, что расслабился ещё больше, странно очарованный и обезоруженный её открытостью. Он почувствовал, что почти поддаётся тому уязвимому взгляду, который она бросила на него.
Чёрт возьми, он мог пригласить эту молодую человечку на чёртов кофе.
В конце концов, она пыталась спасти ему жизнь.
Совершенно напрасно, конечно, но важен сам порыв.
— Я коп, — сказал он, одарив её ещё одной полуулыбкой. — Я сам найду тебя.
