Тринадцатью годами ранее…
Вики плакала в своей комнате. Тихо, но горько и как-то обреченно. Пару лет назад я бы решил, что убивается по очередной «большой и светлой любви», которые у нее приключались едва не каждые полгода лет с четырнадцати. Пару месяцев назад решил бы, что дело в дяде Спенсе. Но по отцу она уже отплакала, а что касается любви… Не до нее ей сейчас: работа ночным барменом в развлекательном клубе оставляет время только на одно занятие в свободное время – на сон. Даже ест Вики последнее время в полудреме. Вот и сейчас, по идее, должна бы спать после смены. А вместо этого льет слезы. Похоже, дело серьезное, нужно разбираться.
– Вики, это я. Можно войти? – после негромкого стука в дверь спрашиваю я.
В комнате на несколько секунд воцаряется тишина.
– Да, заходи.
Сидит на неразобранной кровати, глаза покрасневшие и слегка опухшие от слёз. Я осторожно присаживаюсь рядом.
– Рассказывай.
– Что рассказывать? – в мою сторону она старается вообще не смотреть.
– Все. Что случилось? Почему плачешь?
– Ничего не случилось, все нормально, – заявляет Вики и тут же громко и жалобно хлюпает носом.
– Никогда мне не ври. Рассказывай правду и будем вместе думать.
– Так папа всегда говорил, – пытается улыбнуться она.
– Знаю. Но дяди Спенса больше нет, теперь я вместо него. Рассказывай все. И не думай врать или скрывать. Из-за ерунды ты бы так не рыдала.
– Ладно. Только, чур, маме – ни слова.
– Договорились.
В общем, рассказала. Выплакалась, все на меня вывалила, успокоилась немного и уснула. Я ее легким пледом накрыл и сижу теперь, думаю. Ситуация поганая, но делать что-то нужно, причем – срочно.
Заведение, в которое Вики устроилась ночным барменом, назвать клубом можно, но лишь весьма условно. При малейшей доле любопытства совсем не сложно выяснить, что «Райские кущи» – это притворяющийся стриптиз-клубом бордель. Да, на подиуме крутят попами у пилонов девицы, но основной доход хозяин имеет не со зрителей и даже не с бара. Главное там – задние комнаты на втором этаже, куда клиент при деньгах может увести понравившуюся ему танцовщицу для «приватного танца». Правда, из оборудования для танцев в тех комнатах – только широкие койки с продавленными матрасами. И, в общем-то, не мое это было бы дело: я всего лишь стажер, неделю как пришедший в отдел тяжких и особо тяжких преступлений, а эта гнусь – работа для отдела нравов. Но вот когда хозяин решает, что кроме танцовщиц в его заведении в качестве шлюх можно использовать и прочий персонал, например – молоденькую и привлекательную девочку-бармена… Так и заявил, тварь, мол, раньше тебя твой папочка, бывший коп, мог бы прикрыть, а теперь – готовься, сделаю с тобой, что захочу. И синяки на ее запястьях мне очень сильно не понравились. Такие остаются, когда кого-то хватают за руки, а тот, вернее – та, вырывается изо всех сил.
Сперва я с чисто мужской прямотой предложил ей уволиться к чертовой матери и забыть и про эту дыру, и про ее ohrenevshego v atake хозяина, как про страшный сон. Выяснил, что не быть мне самым умным и находчивым. Пыталась. Именно после этого и началось хватание за руки и угрозы. Мол, Булыжник – планетоид маленький и тесный, никуда ты не денешься.
Вот оно как? Значит, говоришь, вступиться больше некому? Ну, ладно, поглядим. Да, если у меня что-то пойдет не так, можно с треском вылететь из полиции и это будет обидно. Но – с голоду не помру, на рудник в охрану пойду, если что. С моим-то героическим прошлым, наградами и дипломом Академии – не просто возьмут, а с руками оторвут. С деньгами, конечно, там куда «жиже», но сестру обижать – не позволю никому. Глотку перегрызу. Голыми зубами.
Брать ли пистолет? Прикинул и так, и этак, решил – не стоит. Ствол в кобуре или кармане почти всегда провоцирует на быстрое решение проблемы. А как однажды сказал Князь: «У любой проблемы всегда есть быстрое, простое и очевидное, а главное – неправильное решение». Мне такой вариант не подходит совершенно.
Войти в заведение проблемы не составило, все же это стрип-бар, а не банковское хранилище. Опять же, уровень заведения учитывать нужно. Что-то мне подсказывает, что мордоворот, тут на входе стоящий, за небольшое «денежное вливание» сюда и несовершеннолетних пустит. И плевать, что по закону им тут делать нечего. Помойка – она помойка и есть… И как вообще Вики сюда занесло? Неужели вообще никаких вариантов не было? Впрочем, не все тут так плохо. Вот, к примеру, две девчонки, что сейчас на пилонах крутятся, очень даже ничего себе. И молоденькие, и фигуристые, и симпатичные. Похоже, не одну Вики сюда занесло неведомым ветром… Вот, реально, что такие девушки делают в этой куче мусора? Или здешний хозяин их всех запугал? А коллеги из полиции тогда куда смотрят? Ладно, будем разбираться по ходу дела…
– Мне бы с боссом поговорить, – притормаживаю я здоровяка в возрасте за сорок, даже, скорее, ближе к пятидесяти.
Он из здешних вышибал самый старый, опять же, на его черной футболке надпись «Охрана». А у прочих надписей нет. Думаю, он у здешних вышибал старший.
– С Хьюго?
– А у вас здесь много боссов?
Тот лишь неопределенно хмыкает и складывает лапищи на груди, демонстрируя очень даже крепкие для его лет мышцы предплечий.
– Если ты на работу устраиваться, – он смерил меня взглядом, явно оценивая, – то можно и со мною поговорить.
– Он не по поводу работы, Бенджи.
Сбоку, откуда-то из-за стойки к нам подходит еще один дядька. На вид, примерно ровесник старшего охранника Бенджи, разве что совсем не грозный. Скорее – наоборот: лысый, немного рыхловатый, уже обросший не сказать, что большим, но заметным пузом, и отпустивший второй подбородок. Да и одет явно не от кутюр. Немного потертые уже джинсы и фланелевая рубашка в черно-красную клетку, в вырезе ворота которой видна белая футболка, довершают образ. Мельком глянешь на такого – обычный работяга-чернорабочий, какой-нибудь механик из мастерской или водитель грузовика. Но это пока в глаза не посмотришь. Взгляд там очень неприятный, змеиный. Холодный и бесстрастный. Взгляд бывалого и матерого душегуба.
– Молодой человек – из полиции. Новичок из тяжких и особо тяжких. Думаю, познакомиться пришел. Я Хьюго, хозяин «Райских кущ». А вы, если мне память не изменяет – Нэйтан?
Хорошо, что ладонь не протянул. Не хотелось бы общение сразу в конфликт переводить, но руку ему пожимать я даже не собираюсь.
А вообще – нормально так… Я едва на службу устроился, а всякая уголовная падаль про меня уже что-то знает… Интересно, насколько много? Если только в лицо и по имени, то все не так уж плохо, это могут для «кингпинов» и мелкие «шныри» выяснить. А вот если что-то более серьезное, то значит в Управлении «крот» сидит, и сведения о копах бандитам сливает. Вот это уже нехорошо…
– Мы раньше встречались, или вы всех полицейских в лицо знаете?
– Не всех, молодой человек, далеко не всех… Но есть в полиции обычные патрульные, а есть серьезные подразделения. Вот по поводу обновлений в них – лучше быть в курсе. Полезно для бизнеса… Итак, у вас ко мне какое-то дело?
– Да. Быть может, не при всех?
– Мне и тут неплохо, – пожимает плечами Хьюго. – Сынок, ты в полиции пока что нет никто и звать тебя никак. Есть что сказать – говори, нечего – выметайся, пока я твоему лейтенанту не позвонил.
– Ну, хорошо. Я тут по поводу Виктории…
Хозяин «Райских кущ» прервал меня натурально лошадиным ржанием. Хохотал долго, громко и со вкусом, тряся пузом и обоими подбородками. Отсмеявшись, он вытер широкой ладонью взопревшую лысину и весьма невежливо ткнул мне в лицо указательным пальцем, хотя обращался при этом к старшему охраннику.
– Бенджи, старина, представь себе, эта тупая сучка Новак нашла себе защитничка. Такого же сопливого и, похоже, такого же тупорылого.
– Да брось, босс. Она может и тупая, зато задница у нее зачетная, – не менее глумливым тоном отозвался крепыш.
– Это да, за такую жопу простить можно многое, – снова загоготал Хьюго, а потом сделал вид, что вспомнил о моем присутствии. – Вали отсюда, щенок. И сучке этой передай: ей конец. Выйдет она на работу или нет, от меня она не спрячется. И тебе совет на будущее: не кадрись к таким бабам, как она. От таких, как эта Вики, у сопляков, вроде тебя – одни проблемы…
Так, похоже, добром это не кончится. Может, зря пистолет не взял? Хотя, наверное, все же хорошо, что оставил. В рукопашную я вряд ли тут кого-то убью, разве что искалечу. А вот был бы с собой пистолет… Одно радует – «крота» в Управлении нет. Лицо мое за неделю могли срисовать с любой камеры видеонаблюдения, имя – подслушать из разговоров с наставником-детективом, что меня по «злачным местам» Старого города всю неделю таскает. Но больше они ничего точно не знают. Даже вот таких, на поверхности лежащих, подробностей из моей жизни. Ну, хорошо, пусть сюрприз будет…
– Ты еще передо мной, сопливый? – Хьюго явно идет на обострение ситуации. – Я считаю до трех, и тебя тут уже нет. Ну, или скажу ребятам, чтоб тебя отсюда вышвырнули. Они умеют.
– Я бы на вашем месте не горячился…
Если честно, это я сейчас даже не для него и не для «торпед» его говорю, а для системы видеонаблюдения и очевидцев из числа посетителей и танцовщиц. Чтобы потом, когда коллеги будут разбираться в произошедшем, эти уроды не смогли сделать вид, что это я, нехороший и злобный, коварно напал на четверых лбов и жестоко их искалечил.
– Ты не на моем месте, сопляк! – Хьюго окончательно завелся и начал орать. – Знаешь, сколько малолетних ушлепков, только пришедших в полицию, ко мне заходило?! Одним хотелось денег, другим – выпить на халяву, третьим – девочку… И знаешь, что их всех объединяет сейчас?! То, что они все – уже бывшие полицейские!!!
– Я сюда не за взяткой пришел, мистер. Я…
– Пошел вон!!! – Хьюго побагровел и заорал так, что перепуганные танцовщицы замерли на подиумах, а музыка оборвалась и умолкла. – Вышвырните этого щенка отсюда!!!
Ну, что, poehali?! Да, пожалуй, правильно я пистолет не взял.
Первому из подскочивших со спины вышибал, попытавшемуся ухватить меня за плечо, я просто и без затей пробил с разворота прямой в печень. С левой. Тот, бедолага, даже хрюкнуть ничего не успел, лишь свернулся в позу креветки и мелко ногами засучил. Больно? А ты думал! Я не просто так был на потоке Мобильных сил лучшим в своем выпуске. Может, на профессиональный ринг выходить и не рискнул бы, но вот на любительском уровне… А ты, родной, и до любителя пока сильно не дотягиваешь.
Второй оказался поумнее и поопытнее, даже в стойку встал. Может я и побоксировал с ним, если бы время было, но боковым зрением успел увидеть рванувшего вперед Бенджи. Вот он – точно боец серьезный и опытный. С ним повозиться на самом деле придется. Поэтому – извини, друг, не повезло тебе сегодня.
Боковой удар ногой точно в колено. Хрустнуло знатно, думаю, в притихшем зале все услышали. Покалеченный вышибала рухнул, как подкошенный, схватился за пострадавшую ногу и взвыл дурным голосом. А мне было уже не до него. Старший охранник, несмотря на возраст, был быстр, чертовски быстр. И удар у него поставлен недурно. В голове будто петарда взорвалась: в ушах звон, в глазах – искры. Занемела, словно от мощной анестезии, вся левая сторона лица. Думаю, обычные оппоненты Бенджи после такого удара падают и не встают. И в сознание приходят уже в машине «неотложки» в лучшем случае. Вот только я – не совсем обычный. Я пять лет в Академии на бойца Мобильных сил полиции обучался. И учили нас там лучшие инструкторы, причем учили на совесть.
Делаю вид, что «поплыл» и вот-вот рухну на пол. А старший охранник – явно не тот человек, чтоб упустить возможность «помочь» в этом вопросе и не пробить пару ударов в голову уже теряющему сознание противнику. Вот только ничего у него не вышло. Резко пригнувшись, пропустив красивую, но уж слишком неторопливую (добивал ведь, удовольствие получал) «двойку» прямо над головой, провожу классический борцовский проход в ноги. Рывок вперед, ладонями подхватываю его под коленями. Тараню плечом в корпус, добавив к ускорению еще и всю свою немаленькую массу, и одновременно выдергиваю из-под него ноги. Упс, похоже, перестарался. Падает старший охранник вполне грамотно, даже самостраховку провести пытается, но… Вот незадача – с размаху приземляется затылком на массивное основание барного табурета. Шлепок вышел смачный, будто спелый арбуз на асфальт уронили. Надеюсь, череп у него крепкий, все же убивать его мне не хотелось.
Зато вот хозяина «Райских кущ» я не пришиб просто чудом, не иначе. В последний миг успел немного кулак придержать. А не то валяться бы ему на полу собственного заведения с раздробленным кадыком. А так – только полежит немного да поплачет, ну, может, похрипит несколько дней. А кто ему виноват? Нечего было за пистолет хвататься. Уж приему «Защита от угрозы оружием спереди» будущих полицейских с первого курса обучают, он – один из базовых. Вбивается в подсознание почти что на уровень безусловных рефлексов. Отработал, будто на тренировке: и с линии огня ушел, и пистолет выбил и перехватил, и в кадык приложил, пусть и с левой, но от души.
И что, это все? Из-за этого Джульетта отравилась?! Вот эти клоуны всю округу в страхе держат? Что-то не смешно даже. А, нет, не все… За спиной слышу два очень характерных щелчка. Такие издают револьверы, когда стрелок курки взводит.
– Даже не думай дурить, парень, – раздается у меня за спиной спокойный голос.
Да я, собственно, и не собирался. Мне перестрелка в этом шалмане – вообще не по сценарию. Кто же знал, что мистер Хьюго окажется настолько отмороженным и резким парнем, что начнет за пистолет хвататься?
– И в мыслях не было, сэр, – отвожу правую руку в сторону и вверх, давая понять, что отстреливаться не собираюсь.
Но вот пистолет на пол бросать не спешу, мало ли что.
– Давай-ка повернись, сынок. Хоть поглядим, кто это у нас тут такой дерзкий и рьяный в полиции завелся? Только лишних движений не делай.
– Хорошо, сэр, – что-то у меня сегодня не возникает ни малейшего желания спорить с человеком, который направил в спину полицейского пару револьверов и при этом сохраняет абсолютное спокойствие.
Очень медленно, держа правую руку с висящим на указательном пальце пистолетом на отлете, оборачиваюсь. Надо же, какие знакомые персоны! Не лично, конечно, знакомые, но с их фотографиями из полицейской картотеки меня наставник ознакомил в первый же день службы. Да и дядя Спенс просветил, какую именно роль эти двое в моей судьбе сыграли, правда, уже после того, как я пару курсов в Академии отучился.
Прямо позади меня, шагах, примерно, в пяти, стоит Тимоти Коллинс, он же Долгополый Тим. Среднего роста, худощавый и жилистый мужчина в возрасте чуть за сорок. Внешностью, манерами и привычками в одежде он похож на актера из старых вестернов. Иста Клинвуда, кажется. Ну, или как-то похоже на то… И сейчас эта «ожившая легенда Дикого Запада» спокойно и оценивающе разглядывает меня из-под дорогого фетрового стетсона[106] льдисто-серыми глазами, при этом небрежно, с этакой показной ленцой, держа в руках пару револьверов. Что важно – точно мне в живот направленных.
Рядом с ним – настоящий гигант, буквально человек-гора. Я всегда считал себя парнем высоким и крепким, но Большой Мо, или «в миру» – Моше Зильберман, меня и в росте превосходил дюйма на четыре, и в весе – на добрые шестьдесят фунтов, если не на восемьдесят. Причем, доля жира в этом весе довольно мала, фигурой Мо больше походил на недавно оставившего профессиональный спорт борца-классика, или рестлера. Оружия на виду не держит, но… С такими кондициями ему достаточно хорошую оплеуху противнику отвесить, чтоб у того голова оторвалась и в ближайший угол закатилась.
Колоритные и серьезные джентльмены, с которыми нужно быть предельно осторожным и не менее вежливым. Стоит им отдать приказ, и меня больше никто и никогда не увидит. Когда-то Тим и Моше были непримиримыми конкурентами. Настолько, что за малым друг друга не перебили. Потом против общего врага объединились и с тех пор – закадычные друзья, давно поделившие меж собой всю хоть сколько-нибудь серьезную преступную деятельность на Булыжнике. В общем, весьма известные фигуры. А вот то, что им известен я, стало неожиданностью.
– Ну, надо же! Нэйтан Райан собственной персоной! – Долгополый пытается изобразить на лице радушие и снимает револьверы с боевого взвода. – Ты зачем тут такой погром устроил, мальчик мой?
Тому факту, что мне в брюхо больше не смотрят два «магнума триста пятьдесят семь»[107], я радуюсь значительно больше, чем своему заочному знакомству с двумя самыми крупными уголовными авторитетами планетоида.
– Да, сэр, это я.
– Мы невероятно счастливы, что это ты, – вступает в разговор Зильберман. – Но ответа на вопрос: «Какого черта ты разносишь наш офис», лично я пока не услышал.
Так вот в чем дело! А я все понять пытался, с чего это Хьюго такой борзый не по чину? А тут все просто: если у тебя в задних комнатах кроме борделя еще и «офис» двух главарей преступного мира всего планетоида, можно и наглеть начать. Можно, но не стоит.
– Ну, что ж, офицер Райан, расскажите нам, как докатились вы до такого? – скалит белоснежные зубы в ехидной усмешке Коллинс. – Вас народ Булыжника на учебу отправил, всей общиной деньги по пенни собрав. А вы, что же это, став копом, службу с бесчинств начинаете?
– При всем моем уважении, сэр, я уже несколько лет как знаю, кому именно принадлежал тот «общественный благотворительный фонд», за счет средств которого меня отправили на обучение в Академию. А так же знаю, за что именно вы двое таким образом пытались отдать мне долг. Поэтому – как-то не очень смешно, уж простите.
Улыбка Долгополого Тима увяла, а в глазах его на мгновение мелькнуло что-то, похожее на стыд. Но только на мгновение. Моргнул, и все, снова на меня смотрит холодными льдинками безжалостный гангстер. Правда, прямо сейчас находящийся в благодушном настроении.
– Так что тут все же произошло? – возвращается к началу разговора Мо.
– Учу одного упыря вежливости в обращении с дамами. Остальные – так, сопутствующий ущерб, сами полезли, за что и получили.
Словно подтверждая мои слова, у барной стойки зашевелился, застонал приходящий в себя Бенджи. Живой, что не может не радовать.
– Вопрос в дамах вообще, в целом? – решает прояснить ситуацию Мо. – Или речь идет о какой-то конкретной?
– О совершенно конкретной Виктории Новак, сэр.
– Да я эту тупую суку своими руками на лоскуты… – начинает хрипеть прокашлявшийся и продышавшийся Хьюго.
Резко развернувшись и вложив в удар всю свою силу и инерцию, бью его зажатым в кулаке пистолетом, словно кастетом. Точно в переносицу, без жалости, не сдерживаясь. Ощущая, как хрустят и вминаются внутрь хрящи носовых перегородок. Хозяин «Райских кущ» негромко хрюкает и заваливается навзничь. Из превратившегося в маловразумительного вида лепешку носа во все стороны, заливая лицо, хлещет темная, почти черная кровь.
– Поздравляю тебя, Хьюго, ты – кретин, – задумчиво сообщает, Коллинс. – Если этот молодой человек решит прямо сейчас отрезать твою тупую башку, я лично подам ему нож. А потом расскажу, где лучше зарыть твою тушу и, возможно, даже помогу донести труп до ямы.
– Бенджамин, ты как, уже в сознании? – Мо подходит поближе к старшему охраннику.
Тот некоторое время сидит, словно прислушиваясь к ощущениям внутри себя, а потом медленно и аккуратно, чтоб не потревожить пострадавшую голову, кивает.
– Тогда будь другом, переверни это дерьмо на бок, чтоб он собственной кровью не захлебнулся.
Отдав распоряжение, Зильберман развернулся ко мне.
– Насколько я понимаю, речь идет о дочери Спенсера Новака? М-да, как-то не подумали мы, что кого-то нужно отдельно инструктировать по ее поводу… Нехорошо получилось. Послушай, Нэйтан, в ситуации есть некоторая доля и нашей вины, не стану отрицать… Быть может, мы можем девушке это как-то компенсировать? Ведь, как я понял, ничего непоправимого не произошло?
– Да, ничего непоправимого он натворить не успел, – соглашаюсь я. – А по поводу компенсации… Одна мысль у меня есть. Я думаю выкупить это заведение для Вики. Ее здесь попытались обидеть. Думаю, будет справедливо, если она тут станет хозяйкой.
– Выкупить? – почти что хором изумляются Тим и Мо.
– Именно, – небрежно бросаю пистолет на стойку бара и, достав из внутреннего кармана коммуникатор, демонстрирую им состояние своего счета.
Компенсацию и страховку по ранению за Серый Фьорд государство выплатило не скупясь. Сумма, высветившаяся сейчас на дисплее, может, и не фантастическая, но вполне приличная.
– Недурно, – одобрительно кивает Моше. – Но, уж прости, мальчик мой, на приобретение «Кущ» тут не хватает. И очень сильно. Мы помним, чем обязаны твоему отцу. Именно поэтому и учредили тот фонд, за счет которого ты учился в Академии. Но вот это заведение, какой бы помойкой оно не выглядело, приносит немалый доход. Это деньги, сынок, большие деньги. И вот эта сумма – она не покроет убытки, которые мы с компаньоном понесем.
Я ненадолго задумался.
– А если часть стоимости я компенсирую инсайдерской информацией финансового характера?
– И какой же? – на лице Большого Мо прямо-таки написан откровенный скепсис.
Была – не была. Своих денег мне, видимо, действительно не хватит. Что мешает попробовать?
– Скажем так: в самое ближайшее время компанию «Таксома Карбон» ожидают тяжелые времена. В лучшем случае их национализируют, в худшем – обанкротят и прикроют. В обоих вариантах акционерам не светит ничего хорошего, в лучшем случае – грошовая компенсация, а то и просто предложат сказать своим деньгам «прощайте». Тот, кто подсуетится сейчас, может успеть неплохо навариться. Ну, или как минимум спасти свое.
– И откуда у полицейского стажера такой интересный инсайд? Впрочем… «Таксома Карбон»? Серый Фьорд? – Коллинс, как мне показалось, заинтересовался.
– Да, сэр, Серый Фьорд. Но, к сожалению, никаких подробностей. Дал кучу подписок о неразглашении для Нацбезопасности…
– А как самого жизнь прижала, так и забыл про эти подписки сразу? – усмехнулся Мо.
– Конкретно про эту информацию подписку с меня не брали, – отвечаю я. – Так что тут ко мне никаких претензий. Сами виноваты. Ну, что скажете, сгодится такой инсайд в качестве доплаты?
Зильберман свое недоверие буквально всем видом демонстрирует. Фраза: «Вот я еще всяким сопливым гоям не верил» у него крупными буквами на лбу написана. А вот Тим, немного подумав, снова широко улыбается.
– А мне нравится этот молодой нахальный засранец, клянусь святым Патриком! Принимаю твою информацию в качестве уплаты, а недостающую для покупки «Кущ» сумму доложу из своих. Но учти, сынок, «процент за подышать» с доходов заведения твоя Вики платить будет на общих основаниях. Мы, конечно, добрые, но не настолько. Согласен?
Дождавшись моего кивка он приглашающее машет рукой.
– Пошли в офис, парень, будем купчую составлять. Да не хмурься ты, Мо! Что, других кабаков с уютными кабинетами в городе нет? Да, и к слову… У кого-то есть по данному поводу возражения?
И уже вполне оклемавшийся Бенджамин, и оба вышибалы, даже тот, которому я колено выбил, изо всех сил демонстрируют полное согласие и отсутствие претензий. Хьюго все еще пребывает в отключке, поэтому его мнение выяснить сложно. Но оно никого особо и не интересует…
