4.4
Лисьи уши Павла Рейнеке тряслись в такт хохоту:
— Ой, не могу, ты попёрся в Жёлтые Болота ночью? Да ещё и светил прожекторами во все стороны? Да ещё и начал копать землю, используя инструменты инженера? Да как ты вообще выжил, ведь тебя должны были тигры сожрать!
— Они пытались.
— И вдобавок ко всей этой херне, ты отправился на болота в прокатном пони-ровере? Ехал бы сразу на скейтборде!
— Короче, поможешь или нет? — нахмуренно спросил Роман.
— За двадцать тысяч фи буду охранять тебя сто часов. Хотя охранять такого юмориста можно и бесплатно. Просто ради того, чтобы наблюдать твои нелепые смерти.
— Десять же было.
— Это было до того, как ты погиб от усов раппопорта!
Роман задумался. Сто часов — это несколько дней. Странно, что Павел Рейнеке так дёшево оценивал своё перерождение.
Или Павел Рейнеке отчаянно нуждался в деньгах, или был уверен в своих силах. В пользу последнего говорили его атрибуты: выше, чем у Жанны и Владимира вместе взятых.
Но можно ли ему доверять?
На хитром лице лисоухого сложно прочесть эмоции — их заслоняла ярко-рыжая борода и кустистые белые брови, что придавало ещё больше сходства с лисой. Вчера этих украшений не было.
Опять расходы. Роман недавно перевёл двадцать пятьдесят тысяч фиатов штрафа за потерянный пони-ровер.
Если Павлу нужны деньги, то можно надавить на него и сбить цену. Но Роман решил этого не делать.
— Договорились. Когда ты будешь готов?
— Я давно готов. А вот тебе надо сменить УниКом инженера на разведчика. В него встроено ночное виденье и парочка нужных локаторов, которые помогут осязать мир в полной темноте. Ещё надо взять лопату.
— Что за лопата? Какое-то локусянское устройство?
— Очнись, инженер. Обычная лопата, которой наши предки копали друг другу ямы. Усатые чуют, когда землю роют с помощью инженерных инструментов. А на лопаты не реагируют.
— Где же её взять… лопату.
— Ладно. Я всё понял. Брось мне ещё тридцать тысяч фишек. Куплю УниКом для тебя и всё нужное в экспедицию.
Получив денежный перевод, Павел ушёл, наказав:
— В шесть утра встретимся в аэропорту. Я договорюсь с пилотом рейсового дирижабля, чтобы тот сбросил нас в районе болот — все меньше ехать. Это будет стоить тысяч семь, не больше.
* * *
Вывалившись из АКОСа Поля Лекомпа, Роман получил неприятную новость: он возродился с заметной потерей целостности бинарного массива. Теперь она составляла: 99,1%. Повысилась «Живучесть», теперь она достигла шести. Слабое утешение — ведь это так система развития реагировала на его частые смерти и повреждения.
Роман убедился, что каждая смерть имела свою цену. Хотя он и не ощущал каких-то изменений в своём состоянии.
Второй плохой новостью было то, что на всех шкафах с УниКомами горели красные индикаторы блокировки. Видимо, Поль Лекомп посчитал, что и без того достаточно одарил новичка.
Пришлось Роману натянуть серый дешёвый бодисьют, висевший в открытом шкафу.
К счастью, самого советника в кабинете не было. А то Роману пришлось бы врать о том, зачем он попёрся в Жёлтые Болота.
Через проект-панно в кабинете Роман подключился к Locushost и зашёл на площадку Вест-Сити-Трейд. Новости торгового аккаунта альянса «Жестокий» были приятными.
Полмиллиона НК купил менеджер базы Рапунцель. По цене 0, 34f за единицу. Счёт пополнился на 170 000f.
Как Роман уже узнал, цена на НК могла сильно меняться. Например, такое же количество наномасштабных компонентов, которые хранились на складе базы «Сохо», стоило всего 0,12f за единицу. Почти даром.
Огромный перепад цен объяснялся местоположением товара. Чем дальше от покупателя — тем дешевле. Приходилось учитывать время доставки при загрузке производственных цепочек. Сбой в таймингах приводил к их рассинхронизации и даже поломке.
Четыре джингпака тоже были успешно проданы по 102 000 f за единицу.
Даже Роман понимал, что это слишком дёшево за классные джетпаки, но презрение локусян к рабам влияло и на цену. Продукция рабских баз приобреталась только по заниженной цене. Или не приобреталась вообще. Свободные локусяне были последовательны в своём отношении к рабам.
А вот «Калашников тип Э» и земные инструкции по постройке или производству товаров не были нужны никому. Роман снизил их цену наполовину.
Дирижабли тоже ещё никто не купил, хотя многие покупатели облизывались. Один предлагал прямо сейчас купить оба за десять миллионов, но Роман не поддался. Каждый дирижабль стоил больше десятки.
Покупатель с базы Маквис, альянс Биопанки, хотел купить только глушилку и ретранслятор. Но Роман не поддался и тут. Без этих устройств дирижабли превращались в пустые транспортники не самой лучшей грузоподъёмности.
После трат на Павла Рейнеке и штрафа, на счету альянса осталось: 563 239 f.
* * *
Шлёпая босыми ногами, Роман вышел из здания Совета Альянса. Был час ночи. Роман умер всего полчаса назад.
И площадь, и здание были ярко освещены. Как и весь город.
Каждый дом Вест-Сити подсвечивалось мощными прожекторами. Вдобавок каждое окно светилось, хотя Роман подозревал, что за этими окнами такая же безлюдная пустота, как и в здании Совета. Энергию тут явно не экономили.
Народа на площади было больше, чем днём. Рекламные проект-панно красочно светились, зазывая в театр (здесь был театр!), в рестораны (здесь были рестораны!), призывали на дискотеки (здесь были дискотеки!).
С трудом верилось, что в сотне-другой километров отсюда, где-нибудь в Жёлтых Болотах, копошились странные твари и колосились гигантские растения, некоторые из которых, если верить энциклопедии «Биомы Локуса», были опаснее монстров.
Ещё страннее было Роману вспоминать базы других колонистов, разбросанные на неосвоенных территориях.
На этих базах экономили каждую энергоединицу. Там пыхтели химические комбинаты и лязгали производственных цепочки сабжект-принтеров. По территориям этих баз, вместо тротуаров, тянулись чисто функциональные дорожные сегменты, сопровождаемые радиоактивными энергомагистралями.
Конечно, Роман понимал, что жители Вест-Сити не были богатыми бездельниками. Каждое утро они погружались на дирижабли или садились в транспортники и разъезжались на работу. Они так же облачались в рабочие УниКомы, подключали инструменты или стройботов и начинали строить, копать и производить.
Но зато они каждый день возвращались в райское место, которым являлся Вест-Сити. Наверняка у них были и выходные, и оплачиваемый отпуск, и все остальные прелести организованного сообщества.
Одно наличие театров чего стоило!
«Нет слов. Театры, мать вашу. Даже на Земле они не в каждом городе».
Жизнь в Вест-Сити приобретала иной смысл. Здесь ты ощущал себя человеком, а не прикладным софтом для искусственного тела…
Словно для того, чтобы морально добить Романа, над площадью завис разукрашенный разноцветными фонарями дирижабль.
По его гондоле шли светящиеся буквы:
Casino FLYING DICK Казино
На гигантских проект-панно дирижабля с казино крутилась реклама, обещая посетителям не только классическую рулетку, блэк-джек, квантовое домино или Рулетку Шрёдингера, но и возможность делать ставки на бойцов в Долине Смерти.
На чёрное небо проецировались фигуры боксёров и боксёрш в стильных УниКомах и каких-то воинов, вооружённых палками.
Их перемежали изображения стандартных инженерных роботов, типа 005-го. Шоумены Долины Смерти переоборудовали этих трудяг в бойцов.
Роботы носили громкие имена, типа, «Разящий Силовой Ключ», «Дьявольский Плазморез» или «Копатель-Нагибатель».
Несколько локусян, гулявших по площади, завели джетпаки и взлетели на казино-дирижабль, унося с собой парочку друзей. За другими с дирижабля спустился пассажирский ион-джет.
— Нет, слов, коллеги, — сказал Роман по привычке. — Глядя на всё это великолепие, можно понять, почему свободные альянсы так тщательно оберегают свой комфортабельный мир. Прежде чем стать гражданином этого рая, нужно отпахать много лет в серой зоне, умирая и возрождаясь в грязи, среди радиации и…
Тут Роман замолчал, осознав, что на нём нет УниКома, а карта памяти, на которую записывал свои логи, осталась в Жёлтых Болотах.
Вместе с «Координатой» и остальным снаряжением.
* * *
Пилот проверил, плотно ли закрыты двери броневика и ещё раз напомнил:
— Пацаны, во время полёта не выходите из транспорта. Если другие пилоты вас увидят — донесут. Или вам придётся платить каждому из них, чтобы не сдали вас охране.
«Охраной» в свободных альянсах назывались вообще любые военные, которые следили за порядком. В каждом городе или базе были свои бойцы. Какой-то общей полиции больше не существовало.
Броневик «Такенака-100», производства МЗЛ, стоял в трюме дирижабля, который прибыл из базы Грандчестер. Разгрузившись в Вест-Сити, набрал новый груз, а теперь направлялся на базу Прогресс.
Пилот пообещал сделать короткую остановку над Жёлтыми Болотами, якобы для корректировки курса, и десантировать броневик с Романом и Павлом внутри. Это сокращало время, позволяя избежать лишних стычек с местными монстрами.
Вообще Павел Рейнеке оказался более полезным, чем ожидалось. Он не только купил обещанный УниКом и договорился с пилотом, но и взял напрокат военный броневик. Роману, как гостю, никто не позволили бы даже приблизиться к гаражам с военной техникой.
Впрочем, ознакомившись со статами «Такенаки-100», Роман убедился, что броневиком он назван только из-за маркетинговых фантазий производителя.
Машина была всего лишь усиленной версией пони-ровера. Кузов полностью закрыт бронёй, но не толстой. Имелся мощный мотор и небольшой ионный джампер, помогавший броневику перепрыгивать невысокие препятствия и ямы. Он же позволял притормозить над поверхностью при десантировании.
Ещё одной хорошей чертой Павла Рейнеке было то, что он не лез с расспросами. Спокойно выслушал рассказ Романа о том, что ему нужно найти строительный дрон, управляющий ИИ которого якобы «внезапно сошёл с ума» и увёл аппарат на территорию Западного Моря.
Можно сказать, что Павел и ухом не повёл, выслушивая такую нелепую ложь. Будто он не знал, что любой аппарат, оказавшийся так близко к столице, был бы сбит ПВО альянса. Если конечно, дрон не был специально создан так, чтобы это ПВО обходить…
— Задача ясна, — сказал он. — Найдём твоё железо и надаём раппопорту по усам.
Через три часа, как пилот обещал, под днищем броневика раздвинулись люки трюма, и он повис над воздушной пропастью, удерживаемый краном дирижабля.
Роман ещё никогда не десантировался в броневике. Он вообще не десантировался.
Но Павел Рейнеке был спокоен, он явно делал это не в первый раз.
— Ну, полетели, — сказал он.
Над крышей броневика лязгнули краны, отпуская его на волю.
За окнами сначала не было ничего, кроме клубящихся облаков. Потом открылся вид на Жёлтые Болота, Роман узнал знакомое озеро.
Павел Рейнеке спокойно подёргивал ушами и держался за руль броневика. Контролируя падение, он время от времени включал джампер, выравнивая машину так, чтобы она летела строго днищем вниз.
Роман ожидал большего страха в себе. Но две смерти подряд примирили его с опасностью. Теперь он ценил то легкомысленное отношение к смерти, которое демонстрировали многие на Локусе. Если у тебя высокая целостность бинарного массива, то ты можешь позволить себе не бояться.
Начинать снова бояться смерти можно только тогда, когда у тебя останется последнее тело…
Так как лисоухий телохранитель даже не надел шлем, то и Роман снял шлем своего УниКома разведчика. Большая часть его функций не работала, так как у Романа не было нужных феномов. Но он поверил Павлу на слово. Если он считает, что этот УниКом лучше для предстоящего дела, то пусть так и будет.
Под управлением Павла броневик не просто падал, но планировал в воздухе, сокращая расстояние до места раскопок. Роман даже увидел вдали ту гору спрессованной в кубы земли, которую он накопал в прошлый раз.
«Нет слов, коллеги, если бы я сразу послушал Павла, то сэкономил бы и время, и перерождение».
Посадка была довольно жёсткой. Несмотря на работу ионного джампера, корпус броневика заскрипел, застонал от удара об землю. Вдобавок почти наполовину ушёл в мокрую грязь. Совсем как те ультра-жуки, что слетались на свет фонарей.
— Лопата в кузове, инженер, — сказал Павел. — Иди и выкапывай нас.
— А ты мне не поможешь?
— Не, я буду нас охранять. — Лисоухий расслабленно откинулся на спинку кресла, забрасывая ноги на руль.
Впрочем, Роману не пришлось долго орудовать лопатой. Минут через двадцать броневик уже лихо катился по болотам, перепрыгивая глубокую воду, помогая своему полёту джампером.
— Если по уму делать, — сказал Павел Рейнеке, перекрикивая лязг и шлёпанье за бортом, — то мы должны просто высадиться на броневике. Надеть джетпаки и спокойно долететь до нужного места.
— Если бы мои атрибуты позволяли, я бы только с джетпаком и летал бы, — сказал Роман.
— Сразу видно, что недавно на Локусе. Самый дальнобойный джетпак едва способен пролететь пятьсот километров. А если учесть сложную атмосферу Локуса, все эти ветра, дожди и какие-то магнитные всполохи в облаках, то дальше четырёхсот километров не доберёшься. А так как обычно нужно не только долететь куда-то, но и вернуться, то эффективный радиус действия джетпака снижается до двухсот километров. И это у самых качественных моделей, с топливными двигателями. Те, что на батареях, летают вполовину меньше.
— Это я не учёл, — согласился Роман.
— Ещё ты не учёл, что джетпак это индивидуальное средство передвижения. Взять, к примеру, твой дрон. Как бы ты его унёс на джетпаке? Он бы вас двоих не вытянул.
Роман не стал говорить Павлу, что ему нужен не весь дрон, а только информация с него.
— Да, да, теперь вижу, недостатки джетпаков…
— Джетпаки идеальны для перемещения на небольшие расстояния. Просто незаменимы в горах. Но для серьёзной экспедиции нельзя на них полностью полагаться. Всегда должна быть рядом база или передвижной пункт поддержки, куда джетпакер может вернуться для подзарядки и дозаправки.
В целом Роман уже знал всё это от Владимира и Панды. Но он специально расспрашивал Павла, чтобы разговорить его. Лисоухий смог его удивить и тут:
— Говорят, были на Локусе такие чуваки, Джинги, назывались. Они производили неплохие джетпаки.
— Хм.
— Ими управлял главный Джинг, который разработал новый эффективный топливный движок для джетпаков. Я точно не знаю, но он якобы довёл эффективный радиус действия джетпаков до двух тысяч километров. Прикинь?
— Хм. Это чертовски много. Но Джинги и сейчас существуют…
— Не, не, — Павел Рейнеке энергично зашевелили ушами, — это было до рабства. Потом главного Джинга замочил Рамирес именно за то, что тот не хотел выдать секрет нового движка.
«А вот этого, коллеги, мне не говорили ни Панда, ни Владимир».
Во время разговора броневик продолжал нестись по болотам, подлетая на кочках. Пролетев последние метры, он обрушился в грязь и замер.
Вокруг ушастой головы Павла Рейнеке образовался шлем, в верхней части которого имелись специальные удлинения для ушей.
— Пока сиди тут, — глухо сказал он. — И выруби модуль передачи цифровых данных.
— Но тогда мы не сможем общаться по радио…
— Дружище, мы ведь сюда не общаться приехали?
— Не понимаю, зачем выключать?
Павел открыл дверь броневика:
— Если ты так хочешь общаться, то хромофантомы как раз реагируют на излучение модулей. Наобщаешься до смерти.
— Понял. Буду делать всё, что ты скажешь.
Павел вышел из броневика и обошёл площадку, загромождённую земляными кубами — результаты вчерашней работы Романа.
Потом вернулся и разрешил Роману выйти из броневика:
— Твоего трупа не видно. Наверное, из него уже свили гнездо. Было что-то ценное?
— Да, карты памяти.
— Ладно. Я попробую отыскать нору усатого, а ты начинай выкапывать свой аппарат. Только пользуйся лопатой, если не хочешь привлечь внимание всех раппопортов округи.
