На днях говорили мы о разных вещах с одним моим хорошим знакомым — мусульманином. Сотрудник силовой структуры, достаточно молодой еще человек, он начал ходить в мечеть — сначала «по этническому принципу», потом уже совершенно осознанно. Он всерьез изучает свою веру, совершает, как положено, намаз, читает Коран, думает, анализирует и старается жить по той вере, которая у него есть.

Конечно, когда я встречаюсь с ним и у нас завязывается беседа, я всегда в глубине души очень переживаю о том, что пришел он в свое время именно в мечеть, а не в православный храм и что главной книгой в его жизни стал Коран, а не Новый Завет. Однако что поделаешь — переубеждать, спорить с ним вряд ли было бы правильно по отношению к нему, да и вряд ли принесло бы пользу. Я только стараюсь сказать то, что может тронуть его сердце, «прорасти» в нем впоследствии, остальное же всецело в руках Божиих. Он однозначно относится к христианству с уважением, с его точки зрения, наличие веры, даже если она «не его», но учит хорошему, почитанию Бога, свидетельствует о человеке с лучшей стороны. Как-то раз, когда он еще был курсантом военного училища, к ним на курс пришел для беседы православный священник. Слушатели оказались усталыми, беседа — долгой, и уже к середине ее все уснули. Все, кроме моего знакомого. Он внимательно слушал батюшку, доброжелательно глядя прямо ему в глаза.

И, конечно, батюшка был ему благодарен и не мог сдержать своих чувств.

— Спасибо вам большое, — сказал ему тогда священник, оглядываясь на спящих. — Вы ведь наверняка верующий человек?

— Да, батюшка, — ответил тот. — Я мусульманин…

… Так вот. Говорили мы с ним на днях, как я уже сказал, о разных вещах. И в частности, высказывал он свое недоумение в отношении того, как часто, вступив в «религиозный диспут» с кем-то из своих православных коллег, он приходил к выводу, что они о своей вере практически ничего не знают и даже не читали Евангелие.

Я не уверен, что абсолютное большинство живущих на территории Российской Федерации мусульман читало и регулярно перечитывает Коран. Но не думаю при этом, что мой собеседник лукавит, просто у него главным образом две среды общения: профессиональная, в которой большинство его товарищей русские, крещеные люди, и собственно мечеть, куда ходят те, кто с исламом знаком не понаслышке.

Суть не в том, насколько религиозно образованны в России мусульмане. Это, что называется, не совсем наш вопрос. Суть в другом: незнание своей веры крещеными и даже живущими так или иначе церковной жизнью людьми — та беда и то зло, с которыми мы должны всеми силами бороться. И боремся, только трудно эта борьба дается.

С одной стороны, тут, безусловно, необходимы усердие и ревность пастырей. Но с другой — и без живого интереса, без желания узнать, понять никак не обойтись.

На самом деле — что это за христианин, который никогда не читал Евангелие и даже не знает, что это такое? Что ему известно о христианстве?

Я очень хорошо запомнил один эпизод из собственной священнической жизни. Мы беседовали с человеком, пришедшим в храм с желанием креститься. Ответить на вопрос, почему он решил принять крещение, насколько этот выбор серьезный, осознанный, он не мог. О том, чем Православие отличается от других христианских конфессий, понятия не имел. Как, впрочем, и о том, что есть христианство как таковое. Поэтому я, естественно, постарался ему объяснить, что прежде крещения обязательно нужно прочесть главную для каждого христианина книгу — Евангелие. И даже немного рассказал ему о том, каково ее содержание.

Именно что немного. Поскольку когда речь зашла о нравственной стороне жизни по Евангелию, он вскочил, как будто его подбросила какая-то невидимая пружина, и выпалил:

— Ну, спасибо! Спасибо, что все это мне сказали! Мне это все не нужно, и креститься я не приду. А если и приду, то не к вам, а к тому, кто со мной об этом говорить не будет.

И убежал, словно за ним кто-то гнался.

А что если бы мы с ним не поговорили? Слава Богу, сегодня проведение огласительных бесед перед крещением из частной практики превратилось в общеобязательное требование. И прочтение Евангелия, хотя бы одного из евангелистов, также является непременным условием. Вот только неправильно при этом ограничиваться лишь констатацией данного условия. Потрудился ли человек прочесть Евангелие на самом деле, понял ли его, правильно ли понял — вот вопросы, на которые прежде крещения обязательно нужно дать ответ. А для этого единственный способ — еще раз, уже после «стандартных» огласительных бесед, поговорить с ищущим крещения, выяснить, принимает ли евангельскую правду его сердце, растревожено ли, тронуто ли оно этой правдой. Разъяснить возникшие недоумения (а они возникают при первом, да и не только, чтении Писания нередко), растолковать значение не до конца уясненных заповеданий Спасителя и уже после этого крестить. А если всего этого не сделать, то получается то же, что в «обычной» жизни при заключении договора, с условиями которого одна из сторон прежде не ознакомилась, а после, разумеется, выполнять их не собирается: как выполнять то, чего не знаешь? Несуразица какая-то…

Но если с крещаемыми дело обстоит все же проще, поскольку в значительной степени именно от священника и его внимательности зависит степень подготовленности оглашенного, то с теми, кто был крещен когда-то и время от времени «заходит» в храм, ситуация гораздо сложнее. Тут уже трудно ставить «условия» и «требовать», можно лишь увещевать.

Привычный диалог во время «исповеди» по большим праздникам или в большой беде появляющегося в храме человека:

— Постойте, да вы о грехах-то своих скажите. Вы сейчас больше о проблемах, о людях других. Об этом поговорить, наверное, и можно, и нужно, но сейчас исповедь, а на ней в грехах надо каяться…

— Ну… Какие у меня грехи. Не краду, не убиваю, стараюсь по совести жить, заповеди все соблюдаю.

 

 

— А какие заповеди?

— Заповеди?.. Все!

— Простите, а вы Евангелие читали?

— Читаю, у меня все есть… молитвослов есть.

— Нет, а Евангелие вы читали, Новый Завет?

— Нет…

Бывает и почудней разговор. Но главное — очень многие крещеные люди Евангелия не читали и даже не очень хорошо представляют, что это такое и о чем. И мало того, среди людей, более или менее регулярно исповедующихся и причащающихся, тоже можно не знакомых с Евангелием найти. А уж о тех, кто никогда ни одного толкования на Писание в руках не держал и не ведает, что такая литература есть, что говорить!

Плохо это на самом деле. Ведь главное наше стяжание, фундамент всей жизни христианской — Евангелие, без него никуда. И доносить до умов и сердец приходящих в храм людей мы в первую очередь должны не сведения об истории христианства, о его месте и роли в общеисторическом процессе, не то, как часто надо бывать на службе, участвовать в Таинствах, что это за Таинства, собственно. Это все важно, но — второстепенно тем не менее. А первично — слово Божие, к каждому Богом сотворенному человеку обращенное. Помочь расслышать, понять, усвоить его тем, кто нуждается в этом, — вот наш первый долг. И не только пастырей, разумеется (иначе к чему и писать об этом, достаточно было бы просто «в своем кругу» беседовать), но и мирян, знающих и ценящих свою веру.

… Многолетний духовник Троице-Сергиевой Лавры, архимандрит Кирилл (Павлов), отвечая на адресованные ему письма самых разных людей, всегда писал: «И еще: полюбите читать Святое Евангелие». Такой простой совет… Но как же меняется жизнь у того, кто его исполняет!.. Это узнает только тот, кто исполнит.