Глава 9

Декана они оставили в колледже со строгим предписанием ни при каких обстоятельствах не контактировать с Макдонахами. Мария оставила свои координаты, но Джо сказала, что ей нет нужды задерживаться. А садовника, которого, как выяснилось, звали Питер Уиттейкер, Кэррик и Джо повели в участок. Заверения Питера, что он не дружит с Трентом и не будет его ни о чем предупреждать, звучали вполне убедительно, но в их ситуации даже малейший риск был непозволительным. Когда они добрались до ворот, выходивших на Сент-Олдейтс, Кэррик заметил, что за ними, похоже, следят.

– Четыре часа, – проговорил он.

Джо обернулась и увидела метрах в тридцати от них женщину с фотоаппаратом, наведенным прямиком на нее. В хорошо скроенном бежевом костюме и неброских туфлях на небольшом каблучке женщина напоминала обычного офисного работника.

– Ждите здесь, – сказала Джо, оставляя Уиттейкера на Кэррика.

Широким шагом она прошла мимо фонтана, почти всерьез ожидая, что женщина повернется и убежит. Однако та лишь опустила камеру.

– Привет, Джози, – сказала она, когда Джо подошла ближе.

– Теперь меня никто так не называет, – ответила Джо. – Вы препятствуете работе полиции, мисс Сондерс.

– И меня никто так не называет. Я тоже рада тебя видеть. Сколько лет, сколько зим.

– Расследование находится в активной фазе, – сказала Джо, гадая, давно ли Сондерс у них на хвосте. – Вы ставите его под угрозу.

– Я просто фотографирую.

– Не умничай, или я конфискую твою камеру.

– А вот и не конфискуешь, – сказала Ребека с ухмылкой, живо напомнившей Джо школьные коридоры, компашки, физру, короткие юбки и загадочных мальчиков-подростков. – Слушай, я просто делаю свою работу.

– И если ты помешаешь мне делать свою…

– Ты сама ко мне подошла, – сказала Сондерс. – Мне вот что любопытно. Только вчера ты откапывала в Брэдфорде Дилана Джонса, а сегодня уже работаешь над исчезновением Найла Макдонаха.

– Да ты шпионишь за мной!

– Давай без драм. Эти дела связаны, верно? Я слышала о маске клоуна.

– Пока, Ребека, – сказала Джо, поворачиваясь к ней спиной. – Увы, не могу сказать, что была рада тебя видеть.

– Думаешь, это один и тот же человек? – выкрикнула ей вслед Сондерс.

– Не мели чепухи, – огрызнулась Джо.

– Можно процитировать эти слова?

Ничего не ответив, Джо зашагала обратно к Кэррику.

– Что там такое?

– Ничего, о чем стоило бы волноваться, – ответила Джо, надеясь, что так и есть.

– Похоже, мы быстро продвигаемся. Осталось чуть-чуть.

Недостаточно быстро, подумала Джо.

Но в участке их ждали новости. И на сей раз хорошие.

Дьявол, как всегда, был в мелочах.

– Отпечатки на разбитом телефоне Найла Макдонаха подтверждают, что мы напали на верный след, – сказал старший инспектор Стрэттон. Хейди Тан протянула ему лист, который только что достала из принтера, и он приколол его в центре доски. – Они принадлежат Алану Тренту.

С фотографии смотрело квадратное лицо; красные круги под выпученными глазами указывали на крайнюю степень усталости или, быть может, даже слезы. Вид человека, ослепленного прожекторами и не знающего, куда бежать.

– Арестован у себя дома в Эйлсбери в 2013-м на одном из этапов операции «Тис». Полиция Бакса отреагировала на аргументированные, подкрепленные доказательствами жалобы, связанные с деятельностью этого человека в начале 2000-х годов, когда он был вожатым младших отрядов бойскаутов. Пострадавший обратился в полицию, заявив, что, когда ему было девять лет, Трент допускал в его отношении насильственные действия сексуального характера. Затем появилось еще два обвинителя. Трента признали виновным и дали шесть лет; отсидел он три.

Обычная история. Тем, кто не лез на рожон, частенько скашивали половину срока.

– Инспектор, у которого он отмечался? – спросила Джо.

– Ищу, где она сейчас, – сказала Тан.

– Последний из известных адресов, по которым жил Трент, – муниципальная квартира в Тринге, графство Бедфордшир. Но в городском совете сказали, что он съехал несколько месяцев назад, из-за травли.

– Бедняжка, – процедил Димитриу.

– Данные о связях? – спросила Джо.

– По всей видимости, он одиночка, – ответил Стрэттон. – Никакой профессии при аресте не указал. Но мы связались с автоинспекцией и выяснили, что на него зарегистрирован темно-вишневый «Вокс-холл-кавалер эстейт» 93-го года выпуска, так что краска тоже совпадает. Мы рассылаем его номер всем подразделениям дорожной полиции по всем соседним графствам, а также проверяем данные АРНЗ, но думаем, что он не успел далеко уйти.

– Возможно, нам удастся сузить зону поиска, – сказал Кэррик. Он рассказал об их походе в Глостер-колледж и плане проверить всех садовых работников, с которыми общался подозреваемый.

– Отличная работа, – похвалил Стрэттон. – Найл исчез почти сутки назад, однако элемент неожиданности у нас еще есть. Уверен, вы и без меня это прекрасно понимаете, но сейчас самое главное не допустить огласки.

Джо поймала на себе взгляд Кэррика и поняла: он ждет, чтобы она рассказала о Ребеке Сондерс. Она подняла руку.

– Сэр, у нас могут быть проблемы с одной журналисткой.

– С той, которая из «Таймс»? – отозвался Стрэттон. – Это проблема Эйвона и Сомерсета, а не моя. Она копает историю Дилана Джонса.

– Возможно, это не совсем так, сэр, – сказала Джо. – Похоже, она ухватилась за мое присутствие здесь.

– С чего вдруг?

– Мы знакомы. По крайней мере, раньше были. Давным-давно.

Стрэттон тяжело выдохнул носом.

– Ладно. Лишнего не болтаем. Журналистке никаких комментариев. Это местный сюжет, и редактору газеты выгодно, чтобы он таким и оставался. Возможно, я сумею добыть нам немного пространства для маневра. Все ясно?

Все закивали, пробормотали: «Да, шеф» – и разошлись каждый по своим делам.

В лучах заходящего солнца в штабной комнате еще около часа кипела техническая работа. Тан сумела выйти на инспектора, у которой отмечался условно-досрочно освобожденный Трент, и та согласилась подъехать к ним в участок из Хай-Уиком.

– Уверяла, что это никак не может быть Трент, – сказала Тан. – Говорит, что голову дала бы на отсечение.

– Ей повезло, что не придется подкреплять слова делом, – сказал Димитриу, наклоняясь над столом. – Трент не первый уголовник, задуривший голову своему инспектору.

– Не знаю, не знаю, – отозвалась Джо. Последние полчаса она изучала досье Трента. – В его записях нет ничего, что указывало бы на мастера манипуляции. Он во всем сознался на первом же допросе. Судья даже похвалила его за прямоту и чистосердечие в своей заключительной речи.

– Да хранит Господь добропорядочных педофилов, – сказал Димитриу, невесело рассмеявшись.

Джо заметила, что Кэррика передернуло.

– Думаешь, это не он? – обратился он к ней.

Джо пожала плечами:

– Раньше он действовал спонтанно.

– В тех случаях, о которых мы знаем, – заметил Димитриу.

– У всех происшествий одна схема, – не отступалась Джо. – Мальчики хорошо знали его, доверяли ему. Это каждый раз происходило на выезде – в турпоходах, лагерях выходного дня. И все жертвы были значительно младше Найла.

– И что? – спросил Димитриу. – Прошли годы. Возможно, его вкусы изменились. Дайте ему еще двадцать лет, и они окажутся в рамках закона.

Кэррик искоса глянул на него:

– Как у нас дела с поиском остальных садовых работников, Дими?

Димитриу, видимо, понял намек и вышел в допросную.

– Он бывает резковат в таких вопросах, – пробормотал Кэррик.

– Возможно, он прав, – сказала Джо. – Просто у меня не складывается эта картинка. Провернуть такое мог только человек, извините, со стальными яйцами, и это никак не Алан Трент, каким я его вижу. Он замешан, но…

– …возможно, действовал не один, – договорил за нее Кэррик.

– Этого нельзя исключать, верно?

Констебль просунула в дверь голову и крикнула Кэррику:

– Сержант, мы получили данные автоматического распознавания номерных знаков. По пятнице ничего, но есть кое-что за двенадцать дней до этого, на A40.

Они вывели результаты на экран. Система АРНЗ работала уже несколько лет и постоянно расширялась. Две камеры, находившиеся в шести километрах друг от друга, засекли, как почти за две недели до похищения «кавалер» двигался на запад по Северному объездному шоссе A40 и через три часа возвращался тем же маршрутом.

– Ездил к кому-то? – предположила Джо.

– Трудно сказать, – отозвался Кэррик. Он переключился на фотографии. Лицо Трента было едва различимо, но, похоже, в обе стороны он ехал один.

– Вероятно, это нам ничего не дает, – сказал Кэррик. И поблагодарил констебля.

Джо вернулась к досье. Физические параметры явно подходили. Рост пять футов шесть дюймов. Плотного телосложения. В число отличительных черт входила татуировка на левом предплечье: орел с выведенными на крыльях (и непонятно что обозначавшими) буквами PAAA. Длинный шрам на тыльной стороне правого большого пальца.

В графе «Дата рождения» стояло 17.10.1961. То есть ему почти шестьдесят.

Не успела она себе запретить, как мозг уже подсчитал. Тренту было двадцать шесть, когда пропал Дилан. Однако в досье не вошли адреса до 2001 года, и не было ничего, что связывало бы Трента с Брэдфордом-на-Эйвоне. Физический труд хорошо подходил к общей картине, но Джо было слишком хорошо знакомо ощущение, когда пытаешься собрать кусочки от не подходящих друг другу головоломок.

Пиликнул ее личный телефон. Сообщение от Эммы.

Джо чертыхнулась. Надо было им позвонить. Непонятно теперь, какие выводы делать из того, что Амелия перепоручила переписку дочери.

Она нажала «отправить» и только потом подумала, что ее ответ может прозвучать неблагодарно. Потом разозлилась на себя за то, что вообще об этом переживает. Она ведь не девочка-подросток, загулявшаяся дольше, чем разрешали родители.

– Джо?

Увидев перед своим столом Стрэттона, она виновато отодвинула телефон.

– Сэр.

– Инспектор по УДО здесь. Энди пригласил ее во вторую допросную.

– Бегу, шеф, – ответила она.

Проходя мимо первой допросной, Джо увидела, что Димитриу записывает показания университетского садовника.

Инспектор Трента была как минимум на пару лет младше Джо. Одета она была просто: джинсы и длинный плащ, подхваченный на талии ремнем.

Она протянула руку:

– Лаура Фелпс.

– Жозефина Мастерс, – представилась Джо. – Спасибо, что так быстро приехали.

– Никаких проблем. Дети спят. Второй половине строго-настрого наказано предъявить их мне по возвращении живыми. – Она внезапно залилась краской. – Простите, я неудачно выразилась. Я не хотела…

– Все нормально, – сказала Джо.

Кэррик принес чашку чая и поставил ее перед Фелпс.

Та поблагодарила, сняла плащ и села на стул.

– Когда вы последний раз контактировали с мистером Трентом? – спросил Кэррик.

– Около трех месяцев назад, – ответила Фелпс. – Послушайте, я не знаю всех подробностей, но я знаю Алана Трента. Ваша коллега, Хейди, сказала, что пропал ребенок. Алан на такое просто-напросто не способен.

– На данном этапе мы всего лишь анализируем факты, – сказала Джо.

– И что это за факты?

Инспектор говорила искренне, без тени агрессии.

– Дойдем и до этого, – сказал Кэррик. – Хейди – детектив Тан – сказала, что вы не знаете текущего адреса Трента. Разве вы не должны следить за перемещениями своих подопечных?

– У Трента была низкая вероятность рецидива, – ответила Фелпс. – Ему выделили квартиру, но соседи его заклевали. Он очень тяжело это переживал.

Хорошо, что рядом нет Димитриу, подумала Джо. Можно только представить, как бы он отреагировал.

– Как до них дошла информация о его судимости?

– Кто знает. С появлением социальных сетей мир стал так тесен, не правда ли? А его новое жилье в Тринге было всего в пятнадцати километрах от Эйлсбери. Слухи разнеслись быстро. Началось с издевок и вредительства: то машину вымажут собачьими экскрементами, то стекла побьют. Когда он вызвал полицию, дело дошло до рукоприкладства. Кто-то разбил ему нос. Трент сказал, что знает, кто это был, но заявления не написал. И вскоре после этого съехал.

– В Оксфорд? У него тут были друзья, да?

Фелпс покачала головой:

– Просто знал этот район. Он не хотел, чтобы о его прошлом узнали там, где он будет жить. Попросил, чтобы я продолжала указывать в отчетах его старый адрес в Тринге. Я не видела в этом проблемы.

Повисло молчание, и Джо не нарушала его до тех пор, пока оно не стало неловким.

– Наверное, я была не права, – тихо проговорила Фелпс. – У меня оставался его мобильный номер. Мы созванивались пару раз.

– Нам просто нужно найти его, – сказала Джо. – У него были деньги?

– Да, он получал скромное пособие.

– Так почему вы уверены, что он не мог никого похитить? – спросил Кэррик. – Возможно, он долгие годы подавлял свои желания, а теперь просто… не выдержал.

Фелпс отпила из чашки.

– Это на него не похоже. Он просто хотел жить нормальной жизнью. Подростком он натерпелся от отчима и в Бедфордшире, пока не началась травля, ходил к психологу, которого мне удалось для него найти. Я думала, это поможет ему перевернуть страницу. Ему в самом деле становилось легче от одной только возможности выговориться. И самое плохое в переезде то, что он ее лишился. Он нуждался в такого рода помощи – профессиональной, понимаете?

– И когда вы созванивались последний раз… простите, давно это было?

– Наверное, с месяц назад.

– Точно. Какое впечатление оставил разговор?

– Положительное, – сказала Фелпс. – У него все было хорошо. Устроился на работу, садовником. Сказал, что будет ходить к другому психологу и нашел группу, которая собирается раз в неделю, что-то вроде сети поддержки для жертв насилия.

Кэррик вскинул глаза, и Джо поняла, что они думают об одном и том же. Сообщник.

– Где они встречаются? – спросила Джо.

Фелпс замялась.

– Не думаю, что могла бы сказать вам это, даже если бы знала.

– Миссис Фелпс, вы говорили, что не знакомы с материалами дела, – сказала Джо. – Давайте я вам чуть-чуть помогу. У нас нет сомнений, что Алан Трент впервые увидел свою жертву, Найла Макдонаха, на работе. Он узнал, что в пятницу вечером Найл будет на ярмарке с аттракционами. Во вторник утром Трент купил в одной из лавок в центре Оксфорда маску. Потом спрятал машину на окраине парка, зашел на территорию и заманил к себе Найла, в процессе нанеся телесные повреждения еще одному ребенку. Эти данные подтверждаются связной цепочкой доказательств и настолько близки к фактам, насколько вообще возможно. Кроме того, мы считаем, что Алан работал не один. Поэтому будьте любезны, оставьте свои этические соображения при себе и расскажите нам все, что знаете.

Фелпс улыбнулась, но без прежней теплоты.

– Я ничего не знаю.

– Если выяснится, что…

– Детектив, я не обязана была сюда приезжать, – сказала Фелпс. – И не задержусь тут, если вы станете мне угрожать.

Джо откинулась на спинку стула. Возможно, мягкая домашняя мамочка Лаура Фелпс не так проста, какой кажется на первый взгляд. Имея дело с условно освобожденными, она наверняка успела насмотреться всякого. Пора менять тактику.

– Прошу прощения, – сказала Джо. – Просто мы все очень переживаем за Найла, и, откровенно говоря, у меня тоже в голове не укладывается, что Алан пошел на такое. Мы думаем, что он действовал с сообщником – отсюда наш интерес ко всем, с кем он мог общаться.

Джо видела, что ее слова нисколько не ослабили бдительности Фелпс.

– Увы, как я уже говорила, мне ничего не известно о группе, которую он посещал.

– Но вы думаете, он был искренен?

– Кем бы ни был Алан Трент, он точно не лжец.

В дверь дважды постучали, и на пороге появился Стрэттон.

– Один из его товарищей по работе сообщил нам адрес. Едем туда.