Все пошло не так
Сообщение о загадочной кончине Зака Фората и его никчемного прихвостня Барки потрясло колонию. За всю ее историю насчитывалось лишь с дюжину насильственных смертей, и то на почве бытовых ссор или в результате стечения обстоятельств. О преднамеренных убийствах здесь пока понятия не имели. И теперь в глазах многих убитые сразу приобрели ореол мучеников.
Особое негодование вызвал тот факт, что расправу свершили зеленые братья, успевшие надоесть колонистам нудными бессмысленными проповедями и наставлениями на путь истинный, по их понятиям. После кровавой расправы в гостинице на них началась настоящая охота. Хотя большинство хотело показательного суда, уже имелись два случая самосуда над одержимыми проповедниками, сошедшие с рук участникам беззакония. Особо любопытных интересовала роль дочки отшельников Гарнисов. Несмотря на то что она являлась пострадавшей, некоторые не проявляли к ней никакого сочувствия и считали виновницей происшедшего.
Шерифу, на территории которого находилась гостиница, пришлось заниматься расследованием совместно с добровольными помощниками из центрального поселка и соседних районов. Общественность требовала отчетов о ходе следствия.
После разговора с беглым Куусом Черок ничего о нем не слышал. Его анонимные соратники перед самым убийством Зака все чаще высовывали повсюду нос. Численность зеленого братства вряд ли превышала полтора десятка членов, но создавалось впечатление, что их гораздо больше. То тут, то там они саботировали использование техники, призывали колонистов бросить свои дела и всем вместе идти на поклон к Лесу. Мэры предпочитали их не замечать, да и в чем можно было обвинить сторонников единения с природой?
Со смертью Фората и Баркума все резко изменилось. Теперь многие обвиняли в жестоком убийстве всех самозваных братьев, тем более, непосредственные участники с места преступления сразу скрылись. Один вид ряженных в зеленые одежды стал вызывать немедленное озлобление окружающих. После того, как в отдаленном поселке разгневанная толпа забила насмерть подвернувшегося под руку проповедника, братство затаилось.
Черок очень обрадовался внезапному вызову Райны на его коммуникатор. Вроде бы недавно виделись, но ему сильно хотелось ее близости.
– Уважаемый Квикфут!
Ксенолог онемел от столь официального обращения единственной небезразличной и желанной для него женщины на планете.
– Хочу довести до вас мнение всех мэров. Проживающие в пограничных областях фермеры отказываются покидать свои места. Мы не укладываемся в установленные вами сроки. Принудительное переселение вызовет массовый протест, если бы даже оно было возможно, мы не располагаем ни возможностями, ни силами… Надо как-то смягчить требования, найти другое решение.
– А разве мы не могли бы встретиться с глазу на глаз? Ну и заодно обсудить эту тему?..
– Нет, Черок, это невозможно, да и ни к чему теперь. Рабочие вопросы вполне решаются без личной встречи.
– Но почему, Райна?
– Так надо. Поверьте. Это лучше для нас обоих. Все ждут ваших уточнений.
Интересно, что могло случиться за день-другой? Мужья что-то прознали и устроили семейную разборку? Его влечение к Райне походило на усиливавшуюся с каждым днем затяжную болезнь, от которой он вовсе не хотел излечиться. Но сколько бы он о ней ни думал, перед глазами почему-то стояла всего однажды виденная Леся.
Именно в эти дни Квикфут получил первый и единственный отклик на три его рапорта в Департамент. Ничего конкретного, ни одного содержательного ответа, только повторяющееся указание строго ограничиться исследованиями. Собирать, накапливать, систематизировать данные, и никаких далеко идущих обобщений. Этим должны заниматься штатные аналитики, иначе можно запутаться в ложных выводах, что и стало уделом несчастного Кууса. И это в то время, когда он сообщал о вероятно первом контакте с абсолютно негуманоидным Разумом форестанского Леса!
