В пасть к дракону
Это случилось в 2001 году. Желая порадовать своего супруга, журналиста и редактора Фила Бронштейна, американская актриса и фотомодель Шерон Стоун приготовила для него сюрприз. Она знала, что муж хочет увидеть комодского варана, а потому организовала частный визит в зоопарк Лос-Анджелеса, в вольер, где содержались драконы.
«Фил не знал, куда мы идем, – рассказывала актриса журналистам. – Для него это должно было стать полной неожиданностью. Так и случилось. Мы подошли к вольеру и, увидев комодских варанов сквозь стеклянную стену, муж завопил:
«Это потрясающе! Я всегда мечтал об этом!»
Помню, как присутствовавший здесь же хозяин зоопарка спросил, не желает ли Фил зайти внутрь.
«Рептилия очень покладиста, – уверял он. – Она позволяет себя гладить. Мы пускаем сюда детей».
Приняв приглашение, мужчина вместе со смотрителем зоопарка вошли к дракону.
«Фил был обут в белые ботинки. Лежащая на полу ящерица начала их лизать. Смотритель предположил, что обувь мужа, а точнее ее цвет, напоминает варану крыс, которыми рептилия питается. На всякий случай Бронштейна попросили снять обувь и носки. Когда Фил решил сфотографироваться, он подошел к ящерице ближе, и тут варан прыгнул».
Позже, анализируя происшедшее, актриса вспоминала, что это был момент оцепенения, оторванности от реальности, неверия в происходящее. Гигантская ящерица схватила ее мужа за пальцы и начала мотать головой. Хруст, крик.
«Ужасно еще и то, что эту картину видели стоящие за стеклом вольера дети», – заключила Шерон.
Национальный парк Комодо в Индонезии. Уголок дикой природы, до которого, кажется, не успела дотянуться рука цивилизации. Песчаные пляжи, вулканические скалы, кристально чистые воды залива, под гладью которого скрывается чарующий мир коралловых рифов, губок, китов. Но главной достопримечательностью парка являются комодские драконы. Многие посетители приезжают сюда за острыми ощущениями, иногда они получают гораздо больше того, на что надеются.
Сопровождающие вас, вооруженные дубинками смотрители парка предупреждают: здесь нет клеток, вараны могут появиться в любой момент, если они проявят агрессию, следует бежать.
«Мы снимали комодских варанов, – рассказывал один из журналистов, – все было спокойно. А через несколько дней, как мы узнали, один из драконов покалечил туриста из Сингапура. Мужчине показалось, что рептилия спит, он подошел сфотографировать ее, варан поднялся и бросился на несчастного.
На первых порах огромные ящеры действительно выглядят миролюбивыми созданиями. Они спокойно лежат на брюхе, ползают и вдруг поднимаются и идут на тебя. Именно поэтому туристам советуют не обманываться, держаться от драконов на безопасном расстоянии, не заигрывать с ними и не позволять детям гулять по парку без присмотра. Здесь до сих пор помнят случай, когда после тридцати трех лет затишья варан напал на восьмилетнего ребенка, прибежавшего погулять с приятелями.
«Был засушливый сезон. Обмелели реки, трава высохла. Видимо, варан был голоден», – объясняли случившееся специалисты.
Чуть больше повезло группе дайверов, которым сутки пришлось отбиваться от варанов камнями и поясами – до тех пор, пока на помощь не подоспели местные смотрители.
Майкл Тартл – один из туристов, побывавший в Национальном парке Комодо, взял интервью у смотрителя, пострадавшего от огромной ящерицы, разместив его в своем блоге.
«Я хотел бы забыть эту неприятную историю, – рассказал служащий по имени Маэн. – Каждый раз, вспоминая, я переживаю этот ужас заново».
Был обычный рабочий день. Маэн пришел в офис – небольшой деревянный домик, сел за стол, посмотрел вниз и похолодел. Из-под стола выглядывала огромная голова варана.
После выяснилось: уборщица забыла запереть дверь, и рептилия забралась в помещение в поисках еды.
«Одна из моих ног находилась рядом с мордой дракона. Я понимал, если не уберу ее, это чудовище схватит меня. Не успел я додумать эту мысль, как зубы рептилии впились мне в ногу. Я схватил его за голову, разжал драконью пасть, освободив свою ногу, и поплатился – варан крепко держал меня за руку зубами».
Когда коллеги пришли Маэну на помощь, у дверей офиса ползали семь ящеров. Шесть месяцев пострадавший мужчина залечивал раны. Когда он вернулся на рабочее место, рука все еще болела.
«Мой босс спросил меня, готов ли я работать здесь и дальше или я предпочитаю найти другое рабочее место. Я сказал, что все в порядке, но, откровенно говоря, предпочитаю больше времени проводить в запертом офисе».
«Многие зоопарки Америки содержат комодских варанов. Подходя к вольерам с этими рептилиями, гуляя по Комодскому парку, посетители ни на минуту не должны забывать, что перед ними хищники, в противном случае может возникнуть ситуация, в которой им не смогут, побоятся помочь даже те, кто нанят присматривать за драконами.
Королева, принцесса и их шляпники
«Первый вопрос, который задают мне журналисты: что королева делает с таким количеством шляпок, – рассказывал модист, а говоря простонародным языком, шляпник британской королевы Елизаветы II Филипп Сомервиль. – И каждый раз я отвечаю: она их изнашивает. Например, свои любимые экземпляры Её Величество может надевать по десять и даже двадцать раз, что для любой шляпы – испытание».
Когда Филипп Сомервиль скончался на 84 году жизни, таблоиды удостоили его немногословным некрологом: обслуживал три поколения королевской семьи, шил головные уборы для Елизаветы, принцессы Дианы, Кейт Миддлтон.
Не сразу Филипп нашел свое призвание. Сын сапожника, отслуживший в торговом флоте, он подался в актерское ремесло, играя на сцене одного из австралийских театров. Однако актером он был посредственным, а вот рисовал превосходно. Пройдя обучение и поработав в нескольких компаниях, производящих шляпы, в середине шестидесятых годов Сомервиль стал помощником и менеджером по продажам у самого именитого лондонского шляпника Отто Лукаса. Бывший подмастерьем у многих известных дизайнеров, а после завоевавший славу одного из самых успешных модельеров Англии, Франции и США, Лукас не давал спуску ни одному своему подчиненному. Вспоминая то время, Филипп Сомервиль говорил, что работа с Лукасом стала для него отличной школой. Кроме того, клиентами Отто были высокопоставленные особы, а также артисты и состоятельные люди, перед которыми нельзя было ударить в грязь лицом.
После того, как в 1971 году его босс погиб в автокатастрофе, Сомервиль решился организовать собственное ателье. Многие клиенты Отто стали прибегать к услугам Филиппа. А в начале восьмидесятых к нему заглянула сама королева, которая избрала его в шляпники раз и навсегда.
Отныне вся жизнь Сомервиля – этого импозантного, очаровательного мужчины – проходила в мастерской, где на многочисленных полках пестрели рулоны разноцветных атласных лент, на коробках, похожих на коробки из-под пиццы, красовались надписи: «голубой вельвет», «розовый вельвет», «красный шелк», «синий бархат». Здесь же, на столе стояла болванка для моделирования шляп, а у стены – стойка с готовыми произведениями искусства.
«Благодарю вас за подарок, преподнесенный к Рождеству, – писала в одной из записок, адресованных модисту, королева. – Мне было очень приятно. Ваш китайский корги пополнит семью моих любимцев». (Известно, что Елизавета II не равнодушна к собакам породы корги).
«Была рада узнать, что у вас хороший кардиостимулятор. Это, бесспорно, улучшит качество вашей жизни. Понимаю, как вам трудно вести бизнес, но пишу, чтобы сообщить, что в этом году, скорее всего, понадобится еще сорок или даже пятьдесят шляп».
Да, бывало время, когда Сомервиль делал до пятидесяти шляп в год.
Работали по определенным правилам: модист отправлял образцы тканей и эскизы во дворец, работал, а затем начиналась примерка. Поначалу Филипп, как, в общем, и все, кто оказывался рядом с королевой, ощущал стеснение. Но актерское прошлое и веселый нрав выручали.
«Для того, чтобы снять неловкость, я старался шутить. Иногда забывался: надену на королеву шляпку и говорю ей: «В этом вы мне не нравитесь». Потом думал, как у меня язык повернулся такое сказать. Должно быть, королева не привыкла слышать подобное».
Когда в королевскую семью вошла принцесса Диана, ей дали понять: все живущие здесь женщины обязаны носить шляпки. Это выделяет их из толпы и является своего рода показателем принадлежности ко двору. И да: у шляп ни в коем случае не должны быть большие поля – лицо всегда должно быть открыто.
«Принцесса Диана знала мое мнение по поводу смешения красного и розового цветов: я всегда считал, что они не сочетаются, – рассказывал Филипп. – Как-то она пришла ко мне и попросила сделать красно-розовую шляпку. «Я знаю, что вы будете не в восторге от моей идеи, но мне так хочется иметь такую в своей коллекции», – хихикнула она.
Если говорить о принцессе Диане, она была не столь консервативна и постоянна в выборе шляпников, как Её Величество, и с удовольствием носила шляпы, изготовленные самыми разными дизайнерами. Однако и у нее был свой любимец, модист, одной из первых клиенток которого стала мать принцессы Фрэнсис Шенд Кид.
В отличие от Филиппа Сомервиля, Джон Бойд был не столь словоохотлив и, как умел, отделывался от журналистов.
«Однажды они попросили меня описать шляпу, которую я сделал для Маргарет Тэтчер. Я ответил: «У нее есть поля».
Удивительно, но судьба Бойда очень сходна с судьбой Сомервиля. Он также служил во флоте, тоже прекрасно рисовал и однажды открыл свою шляпную мастерскую и магазин.
От клиенток не было отбоя.
«Принцесса Диана любила приходить в его магазин, – вспоминала одна из служащих Джона Бойда. – Правда, гораздо больше ей нравилось находиться в его грязной мастерской. Ей нравилась царящая там атмосфера, нравилось смотреть, как работают модистки. Часто Бойда приглашали в королевский дворец, но иногда королевские особы тайно приезжали к нему и быстро спускались в подвал, где располагалась мастерская.
«Но как бы дамы ни прятались, их не оставляли в покое. Папарацци могли сутками выжидать, прячась за соседним рестораном. В нужный момент они выскакивали из своего укрытия, и нужно было изловчиться захлопнуть дверь мастерской так, чтобы не прищемить кому-нибудь из них нос».
Модистки Бойда впоследствии рассказывали, что их босс и Диана частенько вели дружеские разговоры, но ни одно слово из этих бесед благодаря сдержанности Джона не просочилось в прессу. Только работа и самоирония.
Сделавший тысячи прекрасных шляп для своих клиенток, в том числе – для высокопоставленных особ, Джон Бойд не стеснялся рассказывать, с чего он начинал свой бизнес.
«Я сделал первую свою шляпу, продал ее, а через два часа эта шляпа полетела мне в лицо, в то время как купившая ее дама из Чикаго истошно кричала:
«Скотина! Я собираюсь найти мужа, а не избавиться от него!»
