История одной сказки
Безденежье, безработица, пожар, смерть отца… Казалось, жизнь за что-то невзлюбила молодого Лаймена Фрэнка Баума. Впору было махнуть на все рукой и зарыдать, но американский журналист, птицевод и неудавшийся актер не отчаялся. Он решил заняться тем, чем был увлечен в раннем детстве – писать сказки. По вечерам Лаймен собирал за столом всю семью и декламировал на разные голоса: «Где же это было, мистер Баум?» – «А было это в волшебной стране под названием Оз».
Так, в 1900 году на радость американским детишкам вышла книга «Удивительный волшебник из страны Оз». По счастливой случайности книга эта очутилась в руках русского писателя, драматурга и переводчика Александра Мелентьевича Волкова. Взявшись переводить сказку, Волков переделал её на свой лад и показал рукопись коллеге – Самуилу Яковлевичу Маршаку.
Выпущенная до войны (1939) сказка «Волшебник Изумрудного города» зачитывалась до дыр. Один ветеран Великой Отечественной войны вспоминал, что начал читать сказку Волкова, будучи школьником, а когда перевернул последнюю страницу, его призвали на фронт. «Волшебника Изумрудного города» новоявленный солдатик прихватил с собой и читал ее в окопах таким же «молокососам, каким был сам». В конце пятидесятых годов первое издание сказки Волкова прочитал известный художник-иллюстратор Леонид Викторович Владимирский, к тому времени проиллюстрировавший такие детские книги, как «Приключения Буратино», «Три толстяка».
Вот, что рассказывал мне Леонид Викторович о совместной работе со сказочником Волковым:
– Я как раз закончил работу над «Приключениями Буратино». Стал думать, какую бы еще сказку проиллюстрировать. Тогда-то Корней Чуковский и предложил мне почитать «Волшебника Изумрудного города», заявив, что эта книга станет моей любимой. Я стал читать и обратил внимание, что иллюстрации в первом издании черно-белые. Сказка мне, действительно, очень понравилась, и я решил разыскать ее автора. Искал по всей Москве, а оказалось, что Александр Мелентьевич жил в моем доме, в соседнем подъезде. Когда мы, наконец, познакомились, я сказал, что хочу нарисовать к «Волшебнику Изумрудного города» цветные картинки. Волков меня поддержал, и мы начали совместную работу. В процессе я начал наглеть. Если вы помните, волшебник Гудвин перевоплощался в разных существ, одним из которых по тексту была рыба. Стал я рисовать рыбу, и тут одна маленькая девочка полюбопытствовала: а почему рыба, а не русалочка?
Я попросил писателя переделать в тексте слово «рыба» на «русалочка». Уже после, когда мы работали над продолжением сказки, одна из частей должна была называться «Двенадцать подземных королей», но по моей вине количество королей сократилось до семи. Я пришел к Волкову и спросил:
«Где происходит действие «Двенадцати королей»?»
«В пещере», – ответил Александр Мелентьевич.
«И как я буду раскрашивать двенадцать королей? Давайте уберем пятерых, а остальных я разрисую всеми цветами радуги».
«Но мне придется убирать не только королей, но и свиту», – возмутился было Волков, но лишних королей все-таки убрал.
Моим любимым героем стал Страшила – наивное, доброе соломенное пугало. Я раздумывал: каким у Страшилы должен быть нос: картошкой, морковкой? Ознакомился с иллюстрациями к книге «Удивительный волшебник из страны Оз», сделанными американскими художниками. Американцы изображали жертву Бухенвальда с лысой головой и черной дыркой вместо носа. Мне такая трактовка чучела не приглянулась. Я сделал упитанное, жизнерадостное существо, а вместо носа «пришил» Страшиле заплатку.
А уж когда мы стали работать над продолжением «Волшебника Изумрудного города», книгой под названием «Желтый туман», мне предстояло нарисовать злую колдунью Арахну. Ох и намучился же я. Сначала пошел рисовать в метро, с натуры…
Принес наброски Волкову. Александр Мелентьевич покачал головой: не то.
Тогда я отправился на вокзал. Там много народа. Кто-то спит, кто-то вяжет, кто-то читает. Выбрал одну женщину, нарисовал. Показал Волкову.
«Да ты что! – воскликнул Александр Мелентьевич. – Это же Баба-яга какая-то. А нам нужна колдунья!»
Я расстроился, пошел домой и вдруг… иувидел свою соседку с мусорным ведром, и меня осенило: вот же она, колдунья! Её и нарисовал.
Друзья надо мной посмеялись и заверили, что, если соседка иллюстрацию увидит, подсыплет мне в суп цианистого калия. Жили мы в коммуналке. Я решил не рисковать и…
– Вот, Марь Иванна, книжка у меня вышла.
– Поздравляю!
– А вот, Марь Иванна, картинка.
Соседка всмотрелась.
– Похожааа.
Ну, подумал, узнала. Пропал я.
– Похожа на соседку из шестой квартиры. Такая же противная».
Под веселящим газом
С тех самых пор, как существуют в мире пациенты и врачи, вторые пытались найти средство, которое могло бы утолить боль и страдания первых: во время хирургических операций, при мигренях, удалении зубов. В древности в качестве обезболивающих целители использовали такие ядовитые растения, как корень мандрагоры, цикуту, пропитанные соком одурманивающих растений морские губки. При таком наркозе многие не доживали до операции, умирая от отравления.
Вот почему закись азота, более известная как веселящий газ, показалась людям чудесным, почти сверхъестественным изобретением.
В 1844 году по Америке путешествовал бывший студент медицинского университета, лектор и антрепренер Гарднер Квинси Кольтон.
Решивший однажды, что учеба ему надоела, Гарднер ушел с первого курса и подался в шоумены. Готовой раскошелиться публике молодой человек рассказывал о закиси азота, а затем предлагал всем желающим вдохнуть веселящий газ. У собравшихся на сцене смельчаков резко поднималось настроение. Они танцевали и пели, хохотали и хулиганили.
Как-то один из согласившихся на эксперимент мужчин забылся, упал со сцены и сломал ногу. При этом он не ощущал боли и продолжал смеяться. Эту удивительную особенность отметил присутствовавший в зале американский стоматолог Хорас Уэллс. Вот о чем он всегда мечтал! В тот же день Хорас побежал в гостиницу, в которой остановился Кольтон. И уже на следующий день у него было то, что должно было превратить его в миллионера. Опробовав наркоз и убедившись в его эффективности, дантист задумал публично заявить о себе и своей уникальной способности безболезненно удалять и лечить зубы.
Выбрав пациента, нуждавшегося в немедленном лечении, на глазах у огромной толпы Хорас принялся за дело, предварительно угостив больного веселящим газом. Однако к изумлению врача, наркоз не подействовал, ведь пациент кричал все время, пока длилась операция.
Опозоренный и осмеянный, доктор удалился восвояси. Только несколько лет спустя парень, которого он прилюдно попытался вылечить, признался: ему не было больно, он просто боится врачей.
