Глава 19 «Миттельшпиль»

Стенки броневика едва заметно подрагивали, а силовая установка двигателя едва слышно гудела. Мы ехали медленно. Осторожно. Прощупывая каждый метр пространства перед бронированной колонной специально созданными для этой цели дронами-отмычками. До границы расколотого мира оставалось совсем немного, но расслабляться было еще рано. Как говорил мой, оставшийся в замирье, друг: это место любит преподносить сюрпризы.

– Кусь, ты как? – тронула меня за плечо Ани. Она частенько меня так называла, когда мы оставались наедине. Уж не знаю, как она смогла превратить «Алекс» в «Кусь»… Впрочем, я был не против и принимал правила этой странной игры.  А сейчас ей, похоже, было уже просто плевать на всех окружающих.

– Не мертв, – попытался пошутить я. Впрочем, учитывая мое нынешнее состояние, шуткой это можно было назвать с большой натяжкой. Очень большой натяжкой.

– Голова не болит? Видишь нормально? В остальном как? – не унималась девушка.

Я попытался прислушаться к своим ощущениям. Голова действительно больше не болела. Но в ней царила какая-то странная, непривычная тишина. Не было бесконечного потока мыслей, образов, воспоминаний, преследовавших меня, пока я еще был жив. Не было ничего. Тело тоже вроде не болело, хотя чувствительности точно не потеряло. Это стало понятно еще тогда, когда мне пришлось снять костюм и отправить его в ремонтную станцию, которую перевозил один из Марков. Собачий холод тут же пробрал все тело до самых костей, как будто попросту проигнорировав верхнюю одежду. В броневике стало полегче. Тут работал обогрев десантного отсека, да и само внутреннее помещение закрывалось достаточно герметично. Жить можно. Да и «не жить» тоже.

– Вроде все в норме, – успокоил я девушку, – По крайней мере, умирать снова мне совсем не хочется.

– Ну и хорошо, – она прижалась ко мне. Без костюмов мы спокойно помещались вдвоем на одном сиденье.

– Холодный какой, – сказала она, взяв мою руку. Ее прикосновения обжигали. Не сильно, но ощутимо. Однако, неприятными их тоже нельзя было назвать, – Надо будет тебя к медикам отправить. Пусть осмотрят и хоть скажут, что с тобой случилось. А еще пусть возьмут ДНК и начнут выращивать новое тело.

– Тебя это не устраивает? – хмыкнул я, обнимая девушку.

– Нет, – покачала головой Ани, – И не своим внешним видом, а тем, что оно снова может перестать работать. В любой момент.

Тут она была права. Как минимум было бы неплохо иметь под рукой запасной вариант. А еще лучше, помимо нового тела, поставить в эту тушку систему жизнеобеспечения, стабилизирующую мое состояние. Впрочем, ни то ни другое невозможно без сверхточного медицинского оборудования, а его нам смогут доставить с орбиты только, когда мы основательно закрепимся в указанной Беньяртом точке и наладим связь. До этого момента придется надеяться на удачу. Зараза. Терпеть не могу это дело.

– А как оно было… там? – тихо произнесла девушка.

– Плохо, – коротко ответил я, – Иначе бы меня сейчас тут не было.

– Как в религии тех, кого вы отсюда год назад вытащили? Огонь и вечные муки? – не унималась Ани.

– Ага, – хмыкнул я, – Пришлось местным обломать рога и оторвать хвосты, прежде чем они коллективно решили, что вечность со мной – это немного перебор.

– А если серьёзно?

– А если серьёзно, то… Ты как будто остаешься наедине с самим собой. Со своим прошлым и со своим так и не случившимся будущим. Потом… Начинаешь медленно но неотвратимо все это терять. Терять самого себя, – я замялся, пытаясь подобрать нужные слова, – Причем, тебе кажется, что это нормально. Что так и должно быть. Вот только попутно меня еще и глодала тоска по тем, кто остался тут. Тебе, Шельке, парням. И именно вы мне и помогли вернуться назад, в конечном счете, – и мысленно добавил: «Вы и один старый друг, указавший верное направление».

– Хорошо, что ты тут, – дрогнувшим голосом сказала девушка, уткнувшись в мое плечо. Я попытался погладить Шельку, дремавшую на коленях у Ани. Зверушка заметно напряглась, почувствовав мою руку рядом с собой, подняла голову и уставилась на меня долгим, изучающим взглядом. Подняла хвост трубой, выгнула спину, обнажила клыки и уже cобиралась тяпнуть меня за палец, но внезапно передумала. Улеглась обратно и прикрыла глаза. По Шельке было видно, что, несмотря на внешнее спокойствие, она крайне напряжена и готова в любой момент броситься в атаку, но с трудом, очень большим трудом сдерживает себя. Когда моя рука коснулась ее шеи, зверушка нервно вздрогнула, прижав пушистые кисточки ушей к голове и вильнув хвостом. Я немного подержал ладонь на ее теплом загривке, давая зверушке привыкнуть, а затем аккуратно погладил спинку. Она снова открыла глаза и удивленно уставилась на меня.

– Нет, не собираюсь я тебя есть, – ответил ей, улыбнувшись, – Даже надкусывать не стану.

Похоже, Шельку мои слова успокоили. Она встала, лениво потянулась, зевнула, лишний раз обнажив острые белые клычки: мол, смотри, хозяин, у меня тоже зубы есть и ты помнишь, как я умею ими пользоваться. Прыгнула ко мне на колени и, тихо урча, начала тереться головой о куртку. Рука зама легла на ее пушистую голову и принялась чесать за ухом, а в непривычной пустот черепной коробки проскочила одинокая мысль: вот теперь действительно полный порядок.

– Внимание, выехали из зоны повышенной нулевой активности, – раздался в ушах голос водителя ведущей машины. В прочем, я и сам уже это ощутил всем своим естеством. С плеч, как будто свалилась тяжелая каменная глыба. Свалилась и выбила опору прямо у меня из-под ног. Моя человеческая часть испытала невероятное облегчение. А вот другая… В другой медленно, но верно начало нарастать тревожное чувство… Неправильности? Беззащитности? Страха? Не знаю. Но оно тянуло меня назад. Тянуло вернуться в этот, чуждый человеку, но родной для меня мир. Мда. Похоже, я и сам стал одной из тех тварей, с которыми мы воевали и от которых собирались очистить планету. По крайней мере – частично. Остается только надеяться, что на этом изменения закончатся.

– Шеф, мы тут еще не все новости тебе рассказали, – в ушах раздался встревоженный голос Эдриха, напоминая о том, что порядок у нас пока далеко не во всем, и неплохо бы мне уже заняться нашими текущими проблемами.

– Выкладывайте, – кивнул я, открывая видеоканал. К конференции помимо шутника тут же подключились Рейн и Леннар.

– Если вкратце, то эти атаки на группы, похоже были не случайными, – начал Эдрих, – вот только их целью было не положить, как можно больше наших бойцов, а разобраться с сопровождавшими отряды проводниками.

– Пока твари своим мельтешением отвлекали бойцов, сектанты под прикрытием развалин или ловушек выводили из строя наши глаза и уши в расколотом мире, – продолжил за него Рейн, – Как только проводник выводился из игры, твари сразу прекращали атаку, и, похоже, переходили к следующей группе.

– Ума не приложу, каким образом им удавалось так быстро перебрасывать силы, – задумчиво протянул Леннар, – Между группами десятки километров, а они уложились в пару часов по расколотому миру и без технических средств.

Да уж, ситуация непонятная, и крайне неприятная. Тут вариантов несколько. Во-первых, не совсем понятно, откуда информация, что это вообще была одна группа. Может быть несколько разных стай заранее скоординировали свои атаки, а, как только добились поставленных целей – отступили вглубь своей территории… А может…

Внезапно у меня перед глазами, как наяву, появилась картинка из совсем недалекого прошлого. Камень, исчезающий прямо в воздухе. Прыгуны. Собственно, а почему бы и нет? Если эти твари умеют влиять на Расколотый мир таким образом, что ловушки появляются в нужных им местах, то они вполне могли создать сеть прыгунов и перемещаться через них на большие расстояния, не распыляя свои силы. По крайней мере, это объясняет, как они смогли нанести настолько серьёзный урон. Вот только непонятно, почему нас они атаковали настолько малыми силами. Похоже, наша группа попросту не входила в их планы, потому они и сумели перебросить к нам лишь своего «главаря» и парочку сектантов. Ну и стянули с округи тварей, каких сумели найти.

– А Дейм? – поинтересовался я, – Он же был одним из лучших в этом деле…

– Его первого и убрали, – мрачно произнес Рейн, – Убрали так, что даже тело не получилось потом найти.

Дерьмо. Вот это уже действительно дерьмо, в которое мы вляпались по самые уши. Если не выдержал Дейм, то, что вообще мы можем противопоставить им в этом плане? Ломиться в расколотый мир вслепую и терять людей сотнями… Нет… Надо действовать иначе. Надо выманить и устранить ту тварь, которая убивала моих людей. А после убрать и всех ее сообщников. Остальных уродов добить уже будет не трудно. Без своего мозгового центра они нам мало что смогут противопоставить. За Дейма эти суки ответят.

– В общем, вариантов тут несколько, – ответил я, – Либо против нас проводилась скоординированная атака нескольких групп тварей, что означает лишь одно – у них несмотря на отсутствие технических средств очень хорошо налажена связь и есть штаб или какой-то другой мозговой центр куда приходят оперативные данные и откуда потом поступают приказы.

– А второй? – поинтересовался Эдрих.

– Во втором случае они воспользовались прыгунами и с их помощью перебрасывали одну и ту же стаю тварей к разным группам.

– И тот и другой варианты дерьмовее некуда, – подытожил Леннар, – Мы рассчитывали на то, что нам будутпротивостоять пусть и полуразумные, но все-же неорганизованные животные. Тут же совсем иное…

– Армия, – отрезал Рейн, – Да, не такая, какой мы ее привыкли видеть, но, тем не менее грамотно организованная армия, с командованием, разведкой и умением использовать «особенности местности» на которой они воюют. Таких победить нам будет ой как непросто. Тем более, в некоторых… «аспектах» мы им ничего противопоставить уже не можем.

Тут он был прав. Без проводников мы не сможем защититься ни от ловушек расколотого мира, ни от влияния на мозги. Сектанты похоже знатно в этом поднаторели, раз так ловко смогли уработать всех наших. А значит соваться вглубь расколотого мира – чистой воды самоубийство. Впрочем, выстроить оборонительный периметр вокруг этой аномалии и отсидеться за его пределами тоже не получится. Раз эти суки научились расширять границы расколотого мира, значит и наступательную деятельность они вести способны, причем на своих условиях. Дерьмово. Ситуация явно складывается не в нашу пользу. Даже, несмотря на наличие у нас авиации, кораблей на орбите, тяжелой техники и передовых военных технологий.

Ладно, с тварями понятно. У них скорее всего большой резерв по живой силе, у них сектанты, у них расколотый мир. Что мы можем им противопоставить? После высадки людей у нас осталось не так уж и много. Тысячи четыре, скорее всего. Еще пять ждут на орбите. И все. Подкреплений ждать больше не откуда. Авиация есть, но в пределах расколотого мира ее использовать, как мы выяснили, нельзя. Значит максимум, для которого она может пригодится – пресечение прорывов тварей за его пределы. Бронетехника – это конечно тоже неплохое преимущество, особенно в локальных стычках с тварями. Противопоставить ей хоть что-то могут только сектанты и горгульи, а остальных тварей броневики если не перестреляют, то передавят. И остаются дроны… Хм… А это не самая плохая мысль.

В качестве мозгов у них выступают процессоры, а на их кодировку сектанты повлиять нулевой энергией вряд-ли смогут. Разве что среди них найдется очень грамотный хакер, но и то ему придется перепрограммировать каждое звено, ведь связи друг с другом и с центром подразделения роботов иметь не будут.  На Вальморе-2 у мелкогабаритных передатчиков с сигналом все очень «не очень», а налаживать систему усилителей нет ни времени, ни смысла. Тварей они способны уничтожать не хуже чем живые бойцы и самое главное, эти машинки – восполняемый ресурс, в отличие от людей. И мы их можем наклепать не просто «много», а «очень много».

– В общем-то, у меня уже есть дальнейший план действий, – нарушил повисшую в эфире тишину я, – Мозговым центром у них выступает… – глаза пробежались по нейроинтерфейсу, нашли последние записи, сделанные костюмом, выцепили из них кадр, где хорошо была видна высокая, сгорбленная фигура с изуродованной мутациями рукой, и вывели его в трансляцию, – вот эта тварь. Или одним из мозговых центров. Её устранение, скорее всего, приведет к панике и разброду в рядах противника, но просто так на передовую она не полезет, а внутри расколотого мира убрать ее не получится.

– Значит надо каким-то образом выманить ее оттуда, – задумчиво протянул Леннар.

– Именно. Людей без проводников туда не пошлешь. Авиацию с бронетехникой тоже. Но вот измотать их силы с помощью дронов мы вполне можем. Посылая множество небольших групп с разных направлений и в разные точки. Конечно, потери будут большие, но…

– Их всегда можно восполнить, допечатав новых роботов, – продолжил за меня Рейн, – По городу разбросаны четыре крупных промышленных принтера, с прилегающими к ним складами. Конечно, они уже больше двадцати лет не эксплуатировались, но привести их в приличное состояние будет не трудно. Получается нам надо организовать четыре укрепрайона вокруг этих принтеров и начинать массированное производство дронов.

– Ты забыл про еще одно место, где могут находиться производственные мощности, – добавил Эдрих, – Бывшая база наймитов, она же – точка «Дельта 4». По данным разведки у них под поверхностью планеты был довольно крупный автоматизированный комплекс по производству тяжелой техники, вооружения и даже запчастей для космических кораблей. Склады с ресурсами там тоже должны быть будь здоров.

– Если местные системы все еще функционируют или и удастся восстановить, – я снова взял инициативу в свои руки, – то там  надо будет создать наш наземный оперативный штаб. После этого нам нужно будет отправить разведку к принтерам и начать формировать мобильные группы, которые займутся их захватом и охраной. Помимо этого нам надо начать возводить укрепленный лагерь для гражданских. Вряд-ли мы сможем продержать их на орбите дольше недели, а война на истощение может занять существенно больше времени. План с переоборудованием городских кварталов, боюсь, придется отменить. Из-за новых… Обстоятельств, он в ближайшее время превратится в зону активных боевых действий, да и гарантировать, что расколотый мир внезапно не расширится снова, мы не можем.

– Так, если город нам все равно не достанется, – задумчиво протянул Эдрих, – Может просто отутюжить его термоядерной боеголовкой? Вряд-ли оплавленное стекло, в которое превратится этот участок планеты, сможет дать нам серьёзный отпор.

– Ты с ума сошел? – подключилась к разговору Ани. Интересно, получится ли у меня хоть когда-нибудь отучить ее от привычки влезать в мои оперативные совещания, – Взрыв такой мощности может попросту расколоть планету или сместить ее с орбиты, сделав полностью непригодной для жизни. А другой, находящейся в зеленой зоне и никем не занятой, у нас попросту нет.

Я не стал ее одергивать. Как ни крути, а девушка была права. К тому же оружие такой мощности еще ни разу не применялось против космических тел, да и в боях тоже. Только тестировалось в межсистемном пространстве, на удалении от каких либо объектов, которые могли бы попасть в зону взрыва.

– К тому же город нам еще нужен, – добавил я, почесывая Шельку за ухом. Зверушка довольно урчала и терлась о мою куртку, – После того, как мы выиграем войну, нам нужно будет как-то разместить несколько миллионов беженцев из окраинных миров. Временные лагеря такого масштаба мы возвести просто не сможем – не хватит ресурсов, а вот на реставрацию города их уйдет значительно меньше.

– Значит война на истощение, – подытожил Рейн, – Учитывая, что эти твари плодятся не так уж и быстро, да и резерв по живой силе у них явно исчисляется не миллионами… Победа будет однозначно за нами. Хороший план, шеф. Мне нравится.

– Ну, Алекс херни не посоветует, – хмыкнул Эдрих, – Но мне тоже идея по душе. Если все получится, то мы выиграем эту войну за пару недель.

Если… Всегда это «если». «Если» твари бы оказались безмозглыми животными, то мы бы уже сейчас праздновали победу. «Если» бы сектанты не умели управлять расколотым миром и давить на мозги, наши группы не попали бы в зону действия аномалии, и мы не потеряли бы проводников. «Если» бы мы были в курсе про тварь, которая ими руководит, то умерла бы она, а не… я.  Впрочем, на этих уродов оно тоже распространяется. Ведь «если» бы они поднапряглись сильнее, то наверняка смогли бы меня угробить окончательно.

Так или иначе, первые ходы в этой кровавой партии сделаны. Первые фигуры сняты с доски. И, по их итогам, ни одна из сторон не получила явного преимущества над другой. У обеих есть стратегии, которые они будут развивать. Начинается фаза, которую некоторые игроки называют «миттельшпиль». Фаза, где  каждая из фракций будет стараться разменять свои фигуры, как можно дороже и выгоднее. Разменять, словно это обычный ресурс, а не живые существа, у которых есть желания, чувства, планы… К тварям это, правда, вряд-ли относится.

В любом случае, война и нужда диктуют свои правила. Все, что мы можем сделать для тех, кто в ней падет – не забывать их жертву. Не забывать и приложить все усилия к тому, чтобы она не оказалась напрасной.

Броневик резко затормозил, а в ушах раздался голос водителя ведущей машины: "Все, приехали. Выгружаемся!"

Время для планов, похоже, закончилось. Настала пора приступать ко второй фазе операции.