Глава четырнадцатая

– На самом деле, следует всё же оговориться, – Янитору надоело ёрзать пусть и на прочном стуле, но всё же неподходящем для его габаритов, и он переместился на медвежью шкуру, где и расположился с максимальным комфортом, – полмиллиона – это цифра максимальной загрузки девяти автономных станций… Но! – он многозначительно поднял палец, – скорее всего, эта цифра на несколько порядков меньше.

– И с чего вдруг такой вывод? – я тоже перебрался поближе к огню, прихватив предусмотрительно оставленные Хейген одеяла из шкур. Август в Долине был далеко не летним месяцем.

– На Земле-2 станции виртуального погружения никогда не заполнялись под завязку. Всегда оставалось десять-двадцать процентов свободных капсул. Поломки, профилактика, дезинфекция – причин много, да и энергетические мощности не всегда позволяли. И потом, не могли же все операторы аватаров быть постоянно на связи? Эс, давай не будем гадать на куриных кишках, надо посмотреть хотя бы на одну станцию, а уж потом делать выводы.

– В твоих доводах, Янитор, есть рациональное зерно… Потому, что будь перемещённых операторов так много, обязательно стало бы больше и поражённых Сонным Мором… И вокруг наблюдалась бы форменная эпидемия! Хотя… Мы же не знаем истинных масштабов охвата территорий этими станциями?

– Неверно. Это теперь, когда Небытие стало реальным миром, масштабы территории расширились до реальной географической поверхности земли… а на Земле-2 виртуальное Небытие было ограничено мощностями Системы и прописанными локациями!

– Вот это новость, так новость, Янитор… Убил просто… Это что получается, большая часть Земли здесь не заселена?

– Да. А чего ты хотел? Число нейротронов исчислялось не миллиардами, а миллионами. Они во Вселенной в дефиците. Дефицитнее свободной аш два о! Не исключено, что секрет интереса Хранителей зарыт именно здесь.

– Как же не хватает информации… Кстати, привратник, о станции. Я уже успел побывать на одной из них. Стечение обстоятельств…

– Да ты что?! И на какой?

– Она находится во владениях дриад, недалеко от западной границы Великой Степи и судя по маркировке называется «Балканы».

– Как же тебе везёт, Эс! А подробности?

– Дриады… у них вымерла почти вся деревня, отравившись веществом, попавшим в реку, откуда они брали воду. Я проследил источник, и след привёл меня к повреждённому шлюзу станции, в которой застрял дроид с развороченным двигателем…

– Изотопы тяжёлых элементов… Проклятье! За это время там вся округа должна фонить, как свалка радиоактивных отходов! У них же термоядерные мини-реакторы в контуре… – Янитор растерянно посмотрел сквозь меня.

– Не так всё и страшно. Если за дело берётся Демиург, – подмигнул я опешившему от новостей привратнику, – я, конечно, не могу заменить батальон химзащиты, но попробовать-то можно было? И вроде бы вышло неплохо… Я активировал заклинание «Торнадо» непосредственно находясь у створок полузатопленного водой реки шлюза станции. В глубине естественной пещеры. Это надо было видеть. Сработало, как пробка от шампанского!

– И?.. – не удержавшись, я улыбнулся: Янитор сидел с открытым ртом и старался не пропустить ни слова.

– Гору разворотило нах…эээ… совсем. Стации хоть бы хны, освобождённый шлюз закрылся, остатки дроида унесло селем к чёртовой матери, возможно, в низовья реки. Дрянь, что скопилась у истока в воде, надеюсь, разведена до безопасных концентраций… Ну и… ландшафт претерпел некоторые изменения…

– Холиен, ты авантюрист… и тебе опять несказанно везёт. А что дриады?

– Кого смог, вылечил, остальных они скормили Материнскому Дереву.

– Шизофренический Айболит… – Янитор запустил пятерню в свою шевелюру, – хотя, может, так и надо, без рефлексий и оглядки на законы мироздания… Значит, «Балканы» говоришь… Вот тебе и первый объект, – привратник замолчал на некоторое время, любуясь языками пламени в камине, – у меня для тебя ещё один подарок. Нужный ли, не знаю… Но Вестнику эту информацию я не счёл нужным сообщить. Я и сам её чисто случайно зафиксировал, наблюдая в Чертогах за финальной фазой транслокации…

– Не томи, привратник. Выкладывай! Любая информация о Небытии, которой не владеет Вестник, может оказаться полезной в нашем деле…

– Во время процесса кваркового переноса на границе двух миров, на орбите Небытия произошло нарушение целостности периметра. Я вычислил траектории неопознанных объектов, проникших в нашу реальность с Земли-2. Судя по расчётной массе, это космические челноки малого тоннажа или спасательные капсулы…

– Ты хочешь сказать?..

– Я ничего не хочу сказать, лишь сообщаю тебе факты. Расчётные точки посадки… ну или приземления, падения, если хочешь: граница пустыни Земли Шаранг и Срединное море…

– Космонавтов нам здесь ещё не хватало… Любопытно. И сколько их прибыло сюда, как думаешь?

– Ну судя по тем скудным параметрам, что удалось рассчитать. На каждом из объектов могло быть по одному-два человека, не более. Если они вообще были пилотируемые…

– Ну… так себе, конечно, информация. Где-то кто-то упал с неба в Небытии. Хорошо, если выжил. Банальные попаданцы… сочувствую людям, – меня снова стало клонить в сон. Организм брал своё, а время перевалило далеко за полночь. Я пригрелся в ворохе одеял и идти куда-то, искать кровать совсем не хотелось…

– Не заставляй меня разочаровываться в твоих интеллектуальных способностях, мастер Холиен! Скучно ему… а то, что, проходя через горизонт кварковой транслокации, эти люди приобрели те же самые способности, что и Странники, тебе неинтересно? Они такие же бессмертные, как и ты, Эс! Вдумайся только эти попаданцы являются носителями знаний, которые очень бы пригодились в освоении так нужных нам станций. Я, конечно, смогу с горем пополам помочь тебе проникнуть внутрь. Теоретически я знаком с их общим устройством. А как же оборудование, дроиды? Коды доступа там ставила сама Система! А это, знаешь, показатель!

– Но ты же ИскИн? Или я чего-то не понимаю, Янитор?

– Да, я ИскИн. Но я лишь часть Системы и не обладаю всеми знаниями человечества Земли-2.

– Блин, собрались… Могучая кучка недоучек спасать мир от обосравшегося перед ревизорами Вестника. Один маг с манией справедливости и один ИскИн с комплексом очеловечивания. И ни один толком ни хрена не умеет…

– Какой-то злой ты стал, Эс… Но в твои размышления вкралась одна существенная ошибка. Мы не одни. Есть ещё Странники, твои друзья, например. Ты, когда с ними встретиться договаривался?

– Да осенью же и собирались пересечься здесь… Базиль и Руна, они же в Ританию с северянами умотали, потом в планах был Кодебю. Ты лучше знать об остальных должен. Мы тогда из Бытия прилично народа сюда с помощью фиалов отправили. Да и другие… Дед ещё, что-то никак до него не доберусь…

– Э, брат, да ты засыпаешь посреди фразы. Всё. Хватит языками молоть. У меня через час дестабилизация аватара. Ухожу в Чертоги. Следующая встреча не раньше, чем через три дня.

– Как связываться будем, Янитор?

– А пока никак. Я сам тебя найду. Навигационная система перебросит мой аватар в пределах твоих координат. Для этого держи вот эту штуку, – он передал мне небольшой ручной браслет с квадратным зелёным камнем, – это «поводок» от Вестника. Мы же вступаем в игру? – я кивнул, – постараюсь собрать максимум информации о Странниках. Тебе нужны будут союзники. И чем больше, тем лучше… – Янитор снова замолчал, уставившись на огонь. Интересно, как выглядит его «дестабилизация аватара»? Может, он исчезнет с хрустальным звоном или рассыплется миллионом цветных конфетти?

Мысли и воспоминания вихрем продолжали кружиться в моей голове, звуки, образы, тени… В сон я провалился мгновенно.

* * *

В уютное тепло импровизированного гнезда из вороха одеял проник запах горелого масла. Хлопнули двери, сквозняк тихим ассасином проскользнул по углам и полу гостиной, метнулся под край одной из шкур и вцепился ледяной ладонью в поясницу.

Вместе с неприятным пробуждением мои уши уловили скрип стульев, тихий гомон, смешки и звук разливаемой жидкости. Кто-то скрежетнул ножкой табурета, прошагал мимо меня к камину, звякнув крюком для котелка.

Пора подниматься, выспаться не дадут, да и мочевой пузырь недвусмысленно намекает на квест по поиску местных удобств. Но открывать глаза не хотелось, я откинул одеяло и лёг на спину, наслаждаясь последними минутами покоя. Мозг одно из своих частей ещё находился в нирване мира сновидений. Кажется, снилось что-то щемяще-ностальгическое и послевкусие грусти не отпускало разум из ловушки несбывшейся мечты.

Лёгкое дуновение воздуха принесло запах кожи, острый аромат фиалок. Кто-то присел рядом со мной, скрипнув половицами. Наверно, Хейген послала кого-то из близнецов позвать меня к завтраку, и парнишка готовится сделать это каким-нибудь хулиганским способом. Я притворился, что всё ещё сплю, готовый в любую секунду схватить и внезапно закружить мальчишку, подбрасывая к потолку. Лица коснулись прохладные пальцы, от которых по коже пробежал лёгкий озноб. Запах фиалок усилился. Не может быть, Нати?!

– Надо же, как ты похож на Капитана моих Рейнджеров, Эскул… твоё третье лицо моложе, чем у Модианна, и нравится мне больше других… – я почувствовал на своих щеках подрагивающие ладони…

– На… эээ, Лоос?! – надо мной нависло улыбающееся лицо Тёмной Королевы Дроу. И не только лицо… Великий Рандом! Как же хорошо, что я почти накрыт одеялом…

– Ты не рад видеть свою Богиню, Эскул Ап Холиен?! – Лоос монументом вознеслась надо мной, и я с замиранием сердца обозрел всё великолепие уже порядком подзабытого тела Тёмной Королевы, – тут её взгляд всё же зацепился за встопорщившееся одеяло, предательски выдавшее мои чувства, – хм…скучал?

– Ло! – я неожиданно понял, что краснею и попытался спрятаться за кружевом слов, поспешно вставая на ноги, – какими судьбами? Как ты меня нашла? И… неужели у нас получилось!

Тёмная улыбнулась светло и печально.

– Благодаря тебе, тёмный душою альв, исключительно тебе и… Янитору, который любезно оповестил меня о твоём месте пребывания в Долине. Хотя… от собрата воинов Леса в тебе мало, что и осталось… Но такой ты даже… интереснее, – я удостоился такого взгляда, что почти забыл о недавнем желании посетить туалет.

Чёрт, как себя вести-то? Застала врасплох… Там, в Игре всё ясно, свой сценарий, отыгрыш, правила. А здесь? Чтобы скрыть смущение, я шагнул к Лоос и просто обнял её, расцеловав в обе щеки, стараясь тесно не прижиматься. И с удивлением почувствовал, как дрожит тело альвы в моих руках. Лоос выскользнула из моих объятий и, лукаво улыбнувшись, поманила меня к столу в центре холла.

Спасение из неловкой ситуации пришло, откуда совсем не ждал.

– Тёма! А со мной поздороваться не хочешь? – у стола, накрытого мамашей Хейген к завтраку, рядом с улыбающимся от уха до уха Гуггенхаймом стоял высокий плотный хуманс. Его волевое, дочерна загорелое лицо контрастировало с белоснежной седой бородой, разделённой на пряди, заплетённые в две короткие косички. Он стоял, хитро прищурившись и сложив мускулистые, покрытые сложной вязью татуировок, руки на широкой груди.

– Дед! – я не заметил, как мгновенно оказался в объятиях родного мне человека. Крепкие руки, сравнимые с кузнечными клещами, сильно стиснули мои плечи, да так, что я потерял всякую возможность двигаться. Я уткнулся хлюпнувшим носом в колючую, пахнущая травяным настоем щёку, ничуть не стесняясь своего порыва. И словно не было этих месяцев игры в салочки со смертью, не было бездыханного тела на полу нейрованны, не было кошмарной ночи на дедовой даче…

– Вот так дела, Холиен, – маркитантка вытирала руки о передник, – хлипковат ты, Грандмастер, супротив деда-то… а богинюшка ничего так, стати-то поинтересней, чем у На…

– Хейген! – всё мое сопливо-сентиментальное настроение как ветром сдуло, – язык у тебя… – дед опустил меня на пол. Оказывается, он всё это время держал меня на весу. Матильда вяло махнула в мою сторону полотенцем:

– Ой, да ладно тебе, мастер, у хорошей тёлочки и бычок молодец…

– Маттенгельд Хайгуринн! – моим голосом можно было заморозить воду в миске для омовения, что располагалась на краю стола.

– Ну ладно, ладно. Садись уже, завтрак стынет… – гнома заговорщицки пихнула в бок проходящую Лоос, одновременно подмигнув опешившей от такой фамильярности Богине…

– Где тут оправиться можно? – шепнул я Гуггенхайму.

– Я тебя провожу, Тёма, – дед, услыхав мой вопрос, отложил табурет, за который было взялся.

Выйдя во двор, мы свернули за угол крыльца и оказались среди хозяйственных построек. Искомое сооружение ничем не отличалось от тысяч подобных на Земле-1, разве что изрядно украшено было затейливой резьбой. Культура, блин… Возвращаясь с дождавшимся меня дедом, я остановил его у крыльца:

– Ты как здесь оказался? Я же собирался к тебе на Срединный хребет…

– Да всё просто. Караван мой клан снарядил в Долину, а я, как подмастерье Грандмастера-Оружейника, отказаться не мог. Да и ты вроде осенью обещался быть?

– Обещал. Да разве тут что-то спланируешь? То война, то мор, то понос… а ты, похоже, как и я, врастаешь в новый мир? «Мой клан» и всё такое.

– Так, новая жизнь, Тёма! Отряхнёмся, как в песне, от старого мира. Твои друзья этот постулат, как Библию, уже полгода проповедуют.

– Какие друзья?

– Рунгерд и Базилевс.

– Стоп, а они тоже здесь?

– Недели две уже…

– Интересно орки пляшут… а…

– Послал я за ними уже. Скоро будут. И да, Хейген с Гуггенхаймом всё про тебя рассказали. Ты знаешь, я расспрашивать умею. Одна Лоос отделывается односложными ответами. Видимо, пока мне не совсем доверяет… Что она в тебе нашла?

– Как это что? Я же её считай спас, дал путёвку в новую жизнь! Хотя, её появление именно стало для меня полной неожиданностью…

– Это ещё что! Ты поспрашивай насчёт её похождений с Гергудрун…

– Бли-и-ин… Так вот о чём говорили виндикты. Значит, Лоос – та самая Тёмная альва.

– Разберёшься, немаленький. Как же я рад тебя видеть, Артём! Хоть и непривычно в таком виде… Парадокс: мы теперь ровесники! Эх! Ладно, пошли уже, не тоя сейчас слюной захлебнусь. Запах варева твоей гномы кого хочешь с ума сведёт. Потом будешь думать, как со всеми своими бабами разбираться…

Завтрак прошёл в тёплой и дружественной обстановке… Если бы. Если бы не ввалившийся Базилевс, чуть не снёсший с петель входную дверь, рассчитанную отнюдь не на хлюпиков. Он вихрем пронёсся по гостиной, успев в рекордно короткие сроки обнять Хейген, поручкаться с Гуггенхаймом, потрепать по шевелюрам близнецов и чмокнуть в щёку, покрасневшую Тошу. Мне же этот Геракл Небытия чуть не раздавил грудную клетку, и так пострадавшую от объятий деда.

Лоос была задумчивой и сидела тихо, переговариваясь с Рунгерд и попивая горячий тирр. Валькирия же поздоровалась со мной скромно и без затей. Отодвинув благоверного, она, никого не стесняясь, смачно поцеловала меня в губы, заставив на некоторое время растеряться.

Богатырский хлопок по плечу чуть не заставил меня свалиться с лавки:

– Вот так и живу, Эскул! – Вася хитро подмигнул мне, – верёвки из меня вьёт, что хочет, то и творит, дева-воительница…

– Ну тебе, Базиль, грех жаловаться! – Руна обняла своего гиганта и водопад русо-синих волос покрыл обнажённый торс моего друга почти целиком.

– Я рад, что встреча состоялась раньше запланированного. Есть серьёзный разговор, но не сейчас. Нам скоро отбывать с утренним караваном в Цитадель. Вернусь, и надо обсудить очень важную тему. Дождётесь?

– Не вопрос! – Базилевс с благодарностью принял от Хейген миску горячей похлёбки, ёмкостью с добрых полведра. Гнома явно благоволила гиганту.

– Эх, Артёмка… Только увиделись и снова расставаться, – дед хлопнул по столу ладонью.

– Это ненадолго, дед. Кстати, а как к тебе здесь обращаться? Прошлый раз толком и не запомнил.

– Редьяр, ученик из клана Лохайринга…

– Красиво… Редьяр… Твой любимый поэт. А почему не Редьярд?

– Да я поначалу гномам так и представился, – пожал плечами дед, – да только со временем последнюю букву «съели» и стали называть «Редьяр». Так и закрепилось. А я не в претензии.

– Вы ученик Тьере? – к нам подсела Матильда.

– А вы его знаете, мамаша Хейген?

– Он мой дядя по материнской линии… – тихо произнесла помрачневшая гнома, – глава целого клана Оружейников и не последний гном в Совете Старейшин, а в защиту отца, когда его на танге приговорили к изгнанию, даже слова не соизволил замолвить, – она встала и погружённая в свои мысли вышла во двор.

– Да… Я у гномов почти полгода, а до сих пор во всех перипетиях внутренней политики их клановых дрязг так и не разобрался. Змеиный клубок какой-то… – дед задумался о чём-то своём, а меня кто-то тронул за плечо. Я повернулся, чтобы снова встретиться решительным взглядом Тёмной альвы.

– В Цитадель я поеду с тобой, Холиен.

– Хм. Но мы с Хейген будем заняты там проблемой Бруно, да и по делу Гергудрун меня вызывают свидетелем.

– Меня тоже. Но я чувствую неясную тревогу… Нет, не за орчанку. Вряд ли её жизни что-то угрожает. Скорее, Ковен её накажет своими методами. Хотя и не вижу, в чём виновата Гудрун перед Ведьмами. Инициативу проявила я и надеялась, что в благодарность за спасение Ведьмы Ковена Совет меня хотя бы выслушает…

– Погоди, а в чём суть проблемы? Давай, в двух словах. Я-то не против твоей компании в караване. Особенно если твои магические способности хотя бы вполовину сохранились.

Лоос лукаво улыбнулась и лицо её на несколько секунд закрыла тёмная дымчатая вуаль:

– Хочу быть с тобой честной, мой альв, силы не сравнимы с теми, что были опорой мне у Джордана, вряд ли я теперь могу потягаться с Богами этого мира. Но, говорят, они ушли… Может, пустые слухи. Но умения и навыки остались при мне. Астрал там же, где и был. И полон океаном маны! Значит, дочь Хаоса и здесь сможет найти свой путь… И начать его я желаю рядом с тобой, Демиург! – лицо Тёмной порозовело, глаза заблестели надеждой.

– Так это же прекрасно, Ло! Только договоримся так, Королева: не хочу больше слышать от тебя просительных ноток. Хочешь быть рядом со мной в беде и счастье? Будь. Но я бы прослыл последним подлецом, если бы пообещал тебе больше, чем дружбу, Богиня. Ибо в этом мире есть женщина, с которой я связан судьбой и которая находится в тяжкой беде…

Кровь отхлынула от щёк Лоос. Губы сжались в злую полоску.

– Если эта орчанка… – в голосе её послышался звон мечей.

– Стоп, Ло! Брэк! Это не Гергудрун. Она хуманка и зовут её Натиенн Рагнарссон, она охвачена Сонным Мором и душа её отделена от тела. А я не успокоюсь, пока не верну её. И точка! Это понятно?

– …ссссс… – воздух со свистом выходил сквозь стиснутые зубки тёмной альвы, – хорошо, мой альв. Но позволь всё же быть рядом с тобой и… помочь в твоей беде.

Я внимательно всмотрелся в лицо Богини. Что это? Любовь? Благодарность? Коварство дроу? Чего от неё ждать? Но такой союзник в свете последних событий… Сволочь я последняя, но не использовать Тёмную Королеву, значит, заведомо породить нового врага. Лучше пусть будет рядом. А со своей совестью я как-нибудь договорюсь.

– Хорошо, Ло. Мы будем вместе в поисках души моей наречённой. И обещаю, что буду честен с тобою во всём и всегда. Чего прошу и от тебя, дочь Хаоса.

– О большем я пока и не мечтала, мой альв! – счастливая улыбка солнечным лучом преобразила лицо Тёмной Королевы. Эх, женщины… И куда я снова лезу?

В дверях показалась Хейген.

– Фургон готов, Холиен. Бруно мы с Базилевсом погрузили. Пора, караван выходит из Северных ворот посёлка в полдень.

– Иду. Да, Матильда, с нами поедет Лоос.

– Твоя воля, поспешим.

Я наскоро распрощался с дедом и друзьями. Седобородый Оружейник не стал набиваться в попутчики, но тихо шепнул мне на прощанье:

– Если через сутки не вернёшься, Тёма, мы с Васей наведаемся к Ведьмам с визитом.

– Только этого не хватало, дед! Не суетись. Со мной целая Богиня… Ждите меня с Руной и Базилем. У нас и без Ковена будет чем заняться в ближайшее время…

* * *

У Северных ворот творилось форменное столпотворение. Но стараниями предусмотрительной мамаши Хейген мы приехали задолго до полудня. Стража Ковена и цензоры скрупулёзно проверяли каждую повозку, указывая выступающим в караване определённое место. Наш фургон поставили ближе к концу, перед двумя заполненными доверху телегами. На тюках, обвязанных конопляными верёвками, устроилась весёлая компания половинчиков.

Видимо, привычные к долгой процедуре, они с комфортом обедали варёными яйцами и луком. На их вежливое предложение разделить трапезу мы ответили отказом, чем, кажется, немного обидели хоббитов.

Хейген перелезла под тент, сказавшись уставшей. А лавку облучка мы разделили с Лоос, с любопытством вертевшей шеей на все триста шестьдесят градусов. На пёстрый состав каравана стоило посмотреть: торговцы, купцы, ремесленники с инструментом, такие же, как и мы, просители, – все они с нетерпением ожидали команды Мудира каравана, огромного Степного орка в волчьей шубе до пят, расстёгнутой на широкой татуированной груди. Его зычный голос было слышно в обоих концах длинной вереницы телег и фургонов. Мудир восседал на высоком сером жеребце с мощными мохнатыми ногами.

Рассматривая попутчиков, я заметил знакомое лицо. Почти одновременно он заменил и меня, оскалил клыки и энергично взмахнул рукой в приветствии. Кентурион Бордах, облачённый в полный орочий доспех Легиона, подъехал на горячащейся кобыле вороной масти.

– День добрый, Эскул! Я же сказал, увидимся ещё. Это что за красотка с тобой рядом?

– Приветствую, Бордах! Ну да, гора с горой не сходятся, а квартерон с Чёрным орком… Это Лоос, моя… эээ, мой друг и помощник. А это, Тёмная Королева, мой недавний пациент и приятель, кентурион Бордах. Прошу любить и жаловать.

– Герхагх, Кара оргх! – Лоос привстала на козлах и с достоинством поклонилась Бордаху, приложив правый кулак к груди. Орк, округлив глаза, повторил жест тёмной альвы, привстав на стременах.

– Герхагх, Кара алве… – ответил он на приветствие и повернулся ко мне, – откуда твоя подруга знает Первоязык?

Я хотел ответить, что Лоос прекрасно разбирается во всех наречиях Древних, но ответил иначе:

– Ло получила хорошее образование, Бордах.

– Она тоже Целитель, Эскул?

– Почти, дружище, почти. Она тоже маг.

– Тёмная альва? Эээ…дорна?

– Не нужно так официально, кентурион Бордах, друг моего друга, и мой друг!

– Это честь, дорна… – меня порядком удивил смущённый вид орка. Надо потом не забыть поинтересоваться у Ло, что значит «дорна».

– Так ты здесь со своими хозя… эээ… патронами, кентурион?

– Да, вон, видишь через две телеги впереди, повозка с откинутым верхом, а рядом трое верховых. На лошадях. Да их белоснежные гривы ни с кем не спутаешь. Это я о шаранг, а не о лошадях, естественно, ха-ха-ха! – рассмеялся немудрёной шутке кентурион.

Я привстал на козлах и с интересом вгляделся в спутников Бордаха. До сегодняшнего дня я видел только одного представителя расы шаранг. Учитель Сонгар дал мне очень много для первых шагов в освоении обращения с Ключами. И Зоррах… Я вздохнул. Да пребудут с тобой Духи Степи, орк.

Две всадницы особенно бросались в глаза. Белоснежные волосы, уложенные в причудливые причёски. У одной белое одеяние было отделано золотыми лентами, у другой – розовыми или даже красными. Тёмный бронзовый оттенок кожи, резкие, стремительные жесты тонких рук, украшенных тонкими браслетами. Женщины шаранг блистали опасной, стремительной красотой. Лошади были под стать всадницам. Дорогая сбруя, ухоженные хвосты и гривы с вплетёнными лентами в тон одеяниям южных красавиц.

На повозке в нетерпении переговаривались две юные девушки. Одну из них я поначалу тоже принял за шаранг. Чуть более светлая, золотисто-оливковая кожа. Но волосы? Рыжие, как беличий хвост. Трудно было рассмотреть черты лица. Но двигалась девушка значительно более плавно, чем её спутницы. Собеседница рыженькой, примерно одного с ней возраста, была удивительно белокожа и… абсолютно лысая, как коленка.

Первый раз вижу в Небытии девушку, абсолютно лишённую волос. Обычно местные прелестницы с трепетом относятся к своим шевелюрам. Может, жрица какая-нибудь. Лысую нежно обнимал за плечи молодой мужчина, будто сошедший с иллюстраций книжек о пиратах из моего детства. Белая кружевная рубаха с широким отложным воротником, загорелые кисти рук и рубленное волевое лицо…

В этот момент над караваном раздался зычный рык Мудира:

– Вперё-о-о-о-д! Поглядыва-а-ай!

От неожиданности дёрнулась телега, стоящая впереди нашего фургона, а за ней испугались и лошади, впряжённые в повозку спутников Бордаха. От резкого толчка рыжеволосая девушка покачнулась и, не удержав равновесие, упала на дно повозки, чувствительно стукнувшись рукой и лбом о борт.

Разъярённая, с рассечённой кожей лба, она развернулась в сторону проезжавшего Мудира и хорошо поставленным голосом прокричала:

– Твою мать! Долбанный Мудир, мудила ты иерихонский! Какого х@ра так орать?! Великий Космос! Чтоб тебя, прип@здня, так приложило!