Глава тринадцатая

– Как вы сказали назвал этот божественный напиток ваш предок? – после часовой дегустации настойки, что получилась у меня на скорую руку из ингредиентов трактирщика и Спирта, орк пребывал в расслабленно-философском настроении. А, проще говоря, кентуриона Шестого Кровавого Легиона, Анта Бордаха… развело на старых дрожжах.

– Дед называл его «Мяу»… – я сидел с задумчивым видом, пытаясь придумать предлог отделаться от благодарного орка.

– И что это означает, уважаемый мастер? – Бордах продолжал посасывать баранье ребро, которое и без того сверкало девственной чистотой.

Странное наблюдение, но в Небытии я до сих пор не видел ни одной кошки… Собак навалом. А кошек нет… Как же ему объяснить? Время уже к полуночи, а я обещал Хейген быть дома.

– Ну…это вроде как звук, что произносит маленький Парсум, детёныш: «Мяууу! Мяууу!» попытался я изобразить в меру своих скудных способностей. Но добился этим только того, что в загородку с вопросительным лицом заглянула одна из официанток, – иди, милая, принеси лучше того травяного напитка, как его…

– Тирр, мастер, – подсказала мне девушка.

– Точно, тирр. Замечательная штука! Принеси и попроси, пусть заварят на кухне покрепче!

– Странное название, мастер Холиен, – продолжал вслух размышлять Бордах, – или оно объясняет его действие на пьющего? И он становится ласковым, как детёныш Парсума… Бред, я в молодости отлавливал их для бродячих цирков. Ласковыми их никак не назовёшь.

– Дааа… За этот час о тебе, кентурион, я узнал много нового. Вот и звероловом ты успел побывать. Какие же духи принесли тебя в Долину? Вроде староват ты наниматься к Ведьмам в услужение…

– Хой! Да и не стал бы, не путай меня со Степняками, мастер Холиен! Орки Чёрного Континента никогда не служили Ковену. Мы, воины Чёрных Духов, можем пойти в услужение только, чтобы отдать долг смерти или жизни…

– Так ты…

– Да, Целитель, да. Это долгая история, как-нибудь расскажу. Мне ещё долго в Долине по чужим делам болтаться. Тем более, я теперь здоров! – он притопнул ногой в драной штанине, – верну долг и вернусь в легион, пусть простым солдатом.

– Я очень рад, что удалось помочь тебе. Если что, обращайся. Найти меня в ближайшие дни можно будет на бывшем подворье купца Тараниса, спросишь трактирщика, где это. Думаю, он подскажет…

– Да, с тобой не заскучаешь, мастер Холиен. Не будь ты квартероном, я бы не погнушался назвать тебя другом, Целитель…

Вот оно как. Слова Бордаха вызвали неприятное чувство. Как же сильно сидят в душах древних эти предрассудки…

– Я, наверное, пойду, Бордах. Пить мне уже хватит, тирр в горло не лезет. Но, благодаря ему, хотя бы хмель прошёл. Тебе тоже как Целитель советую. А то ты после «Мяу» ещё полбочонка пива уговорил, не приведи Рандом, не дойдёшь до своих-то…

– Не переживай, мастер Холиен. Дойду. А тирр я на дух не переношу. Эти шаранг его попять раз на дню готовят. Смотреть на него уже не могу! Уж лучше местное дерьмовое пиво…

– Так твои хозяева – шаранг?

– Они мне не хозяева, просто, я должен им жизнь. Я уже говорил. Это длинная история. Мне пришлось продаться на галеру, чтобы отработать долг. Корабль перевозил группу шаранг, Адепта и кандидаток Ковена. Одна из них спасла меня и многих из команды, вступив в противоборство с пиратами, среди которых был сильный Маг Воды. Когда мы прибыли в Варрагон Адепт заплатила оставшуюся часть моего долга и предложила сопровождать их в Совет Ковена. Я согласился. Завтра, с утренним караваном мы переходим в Цитадель… Так что, Целитель, увидеться вряд ли удастся…

Бордах замолчал задумавшись. Видимо, вновь переживал в памяти прошедшие события. И снова судьба подкидывает задачку. Что это? Случайность? И этот орк тоже идёт с караваном в Ковен…

– Мало ли что в жизни бывает, кентурион? Если жизнь свела нас уже второй раз, то почему не свести и в третий… – я встал и протянул руку Бордаху. Орк встал пошатываясь. Набрался он всё же изрядно. Лапища Чёрного протянулась в ответ. Я постарался напрячь кисть, помня о медвежьем пожатии кентуриона.

– Прощай мастер Холиен… эээ…прости. А когда это мы сталкивались с тобой в первый раз? – в глазах орка блеснул огонёк любопытства.

– А пусть для тебя это пока останется тайной, легионер. До следующей встречи!

* * *

На улицах посёлка было довольно светло. Холодный ветер, потянувший с гор редкие облака, напоминал о том, что осень уже собралась посетить Долину Справедливости в скором времени. Три Сестры в кристально прозрачном воздухе, здесь на плоскогорье, казались особенно большими. Странный тревожный цвет неба и смешение отражённого разноцветья лун создавал на пустынных мостовых причудливые тени. От вывесок, межевых столбов, столбов коновязей… Был бы художником, обязательно запечатлел эдакую красоту.

Остатки лёгкого хмеля всё же протоптали дорожку воспоминаний к утренним событиям, и тоска тягучей смолой снова начала прожигать в груди дыру отчаяния… Эх, Нати, Нати… Душу вытрясу из этих Ведьм, но они ответят мне на мои вопросы!

Трактирщик не соврал, четвёртый поворот налево привёл меня к небольшой площади, на краю которой стояла небольшая башня с часами. Рядом открывался проход в небольшой узкий переулок, ведущий к моему подворью. Моему. После потери «Красного Петуха» в Варрагоне он должен стать нашим пристанищем. Будем надеяться, что Великий Рандом не допустит очередного глобального катаклизма или войны в Долине.

Я уже находился в прямой видимости высокого забора из кованных острых копий с чугунными решетчатыми воротами, за которыми просматривался широкий двор, освещённый светом из огромных окон, выходящих на представительное крыльцо. Белеющий неподалёку от входа тент знакомого фургона уверил меня в том, что я вышел на нужный мне адрес. А что? Внушает… Видно пока не всё, но я бы назвал это не подворьем, а целой усадьбой.

От одного из широких каменных воротных столбов отделилась высокая громоздкая тень и заступила мне дорогу. Яркий свет, бивший из-за спины ночного гостя, не позволял разглядеть его лица. Вряд ли это был кто-то из моих домочадцев.

Ключи Матери и Сына немедленно оказались у меня в руках. Резервуары маны опустошены до донышка… Чёрт! Даже пугнуть Рунной Каруселью не удастся.

Я суетливо осмотрелся в поисках подельников молчаливо стоящего незнакомца. Похоже, что один…

– Доброй ночи, Эскул! Так-то ты встречаешь старых друзей! – этот голос, который я первым услышал, попав в Небытие, нельзя было спутать ни с каким другим.

– Янитор?! Ну ты даёшь! Чего так подкрадываешься?

– Я уже уходить собрался, полдня тебя жду, новорождённый…

– О, как! Заинтриговал… И зачем я снова понадобился Вестнику? Или ты по-приятельски заскочил, проезжая мимо Долины? А, Янитор?

– Есть разговор, Эскул. И ты прав, встреча инициирована Вестником.

– Ну так пойдём в мои хоромы, привратник. А то всё я у тебя гощу. Будь и ты моим гостем. Познакомлю тебя со своими домашними.

– Тема разговора не должна коснуться лишних ушей, – Янитор повернул голову к крыльцу и лицо его стало хорошо видно в лунном свете. Надо же, совсем не изменился. Да и чего ему меняться-то? Такой же бессмертный, как и я, хоть и бывшая программа.

– Ну поесть-то ты не откажешься, а? Поужинаем, а потом и поговорим. На подворье укромное местечко найдётся. А то у меня такое ощущение, что сегодняшний день не закончится никогда.

– Поесть можно, а то я так ничего и не успел перекусить после прибытия в Долину. Так, пирогов каких-то на рынке хватанул, с дичиной… – улыбнулся Янитор.

– Ну вот и отлично! Хейген знаешь какую похлёбку готовит, пальчики оближешь. А ты прямо в Долину прибыл из Варрагона?

– Нет, Эс. Я давно не живу в своей хижине у того утёса, где ты родился для этого мира. Чертоги – зона вне пространства. Теперь там мой дом, – вздохнул Янитор, – и большую часть времени я провожу не в этой телесной оболочке. Только по велению Вестника и попадаю сюда…

– А чего так? Мне казалось, что жизнь рыбака тебе нравилась…

– И ты прав, Эскул. Но постоянную оболочку надо заслужить…это отдельная история. Об этом мы с тобой тоже должны поговорить, – привратник снова вздохнул.

Ох, не нравится мне этот визит! Мне вообще не нравится, когда ни с того ни с сего появляются такие гости из прошлого, как Янитор. Нет, против него самого я ничего не имею. Мужик он компанейский, ответственный. Но как вспомню, что в сущности это ИскИн, служивший Системе в двух мирах, а потом перекованный Хранителями на слугу Вестника. Каждый раз, когда он появляется в моей новой жизни, происходит очередной п@здец. Не без приварка, конечно. Но мне сейчас не до тасканий каштанов из огня. Мне Нати спасать нужно…

Привратник прошёл тихо, не скрипнув ни одной ступенькой лестницы на веранду, и проследовал вслед за мной в огромный, освещённый масляными светильниками холл с гигантским камином и медвежьей шкурой, разложенной на полу перед его чугунной решёткой.

Дед всегда мечтал о таком на даче и вот неожиданно мечты воплотились в реальность. В другом мире, в другой жизни…

Навстречу гостям поднялась Хейген, Гуггенхайм остался сидеть на стуле с высокой спинкой, уютно закутанный в клетчатый плед.

– Ну наконец-то, Холиен! Я уже собиралась снова запрягать лошадей и ехать в «Большую Мошну». Совсем загулял, квартерон.

– А я не один, мамаша. С другом. Зовут Янитор. Прошу любить и… накормить. Чем Подгорный послал…

Матильда подошла к скромно топтавшемуся у входа Янитору и, глядя на него снизу вверх, покачала головой:

– Ох, мне. Где ты друзей таких находишь, Эскул? Боюсь, остатков моей похлёбки на вас двоих не хватит. Но, слава Подгорному, кладовые в твоём доме не пусты, есть хороший окорок… Слышь, Янитор, не побрезгуешь?

– Нет, конечно! Буду только рад. С обеда маковой росинки во рту не было…

Мамаша Хейген снова покачала головой и проходя мимо меня по дороге в подвал, пробурчала:

– Не удивлюсь, если выяснится, что мамаша твоего хуманса с великаном или орком путалась…

– Проходите к огню. Эс, Янитор! Двигайте лавку! – Гуггенхайм приглашающе замахал руками.

– Это мой учитель, Грандмастер Алхимии, Гуггенхайм, – представил я привратнику старика, – а дети, наверное, все уже спят?

– Конечно, Холиен, – улыбнулся гоблин, – сначала всё по подворью носились, потом умаялись… вон хозяйство-то какое.

– Понравилось, учитель? – мы расселись поближе к камину в ожидании ужина. Приятное тепло и танец живого огня стали постепенно вытеснять усталость из тела и хандру из головы…

– Хороший дом, нестарый. Подходящий подвал для лаборатории. Совсем мало переделывать придётся.

Тут с окороком и похлёбкой подоспела Хейген. Подцепив котелок с варевом на крюк над огнём, гнома быстро настругала мясо, лук, сыр и добавила к ним несколько спелых яблок.

– Пива и браги нет. Вон, благодаря этому носатому старпёру… – Матильда кивнула на гоблина.

– Да там и было-то всего ничего… – надулся Гуггенхайм.

– Не переживай, Маттенгельд. На-ка вот, – я передал гноме небольшой мешочек сухого тирра, – заварим в кипятке травы. Ими и запьём твой великолепный ужин.

– Скажешь тоже, Эскул, «великолепный»… – хоть и сказано было недовольным тоном, по лицу Хейген было ясно, что похвала ей приятна. А тут поспела и похлёбка.

На некоторое время в гостиной установилась тишина, прерываемая лишь стуком деревянных ложек, да удовлетворённым покряхтыванием Янитора. Я не успел проголодаться после таверны, поэтому съел лишь немного похлёбки. Привратник же смолотил всё, что ему предложили и быстро расправился с окороком, аппетитно хрустя луком и яблоками.

Горячий и ароматный тирр пили уже не спеша, смакуя напиток. Янитор поначалу недоверчиво принюхивался к своей кружке, но вскоре распробовал и с удовольствием уговорил не меньше литра.

– Спасибо, хозяйка, – Янитор благодарно кивнул Хейген, утирая испарину, выступившую на лбу от горячего напитка. И бросил в мою сторону многозначительный взгляд.

Гнома перехватила наши переглядывания и пихнула Гуггенхайма:

– Давай, старый, пошли на боковую. Эскулу с другом поболтать охота. А мне завтра рано вставать, не забыл? Бруно с караваном отправим в Цитадель и вернусь. Займёмся обустройством этого гнезда.

– Ох, хорошо, что напомнила, Хейген. Я завтра могу остаться в Цитадели, поэтому утром оставлю вам деньги. Надо купцу остаток за дом передать. Он меня в «Большой Мошне» ждать будет.

– Не переживай, Эс, сделаю.

Когда шуршание башмаков Гуггенхайма и стук подбитых каблуков Хейген стихли на втором этаже, Янитор, добавив в кружку дымящегося тирра, произнёс:

– Ты обрёл замечательную семью, Эскул Ап Холиен… и этот дом…

– Не люблю длинных подъездов с кренделями, Янитор. Сам сказал, что разговор серьёзный. Выкладывай, с чем тебя Вестник послал? А то глаза слипаются. Терпения не хватает…

– У Вестника возникли сложности, точнее, они возникли у всех нас. Процесс формирования данной реальности завершился с некоторыми, скажем так, шероховатостями…

– Янитор, тебе не очень идёт дипломатическая риторика. И то, что ты подбираешь слова, чтобы сообщить о приближающейся большой жопе, ни в коей мере меня не успокаивает. Прекрати разводить политес! Говори, как есть!

Великан уставился на меня немигающим взглядом, потом, видимо, что-то решив для себя, нахмурился.

– Эс. Я уполномочен Вестником сделать тебе предложение… нет, не так! Заставить тебя… да, да! Заставить тебя не пряником, так кнутом помочь в проблеме, которая грозит Вестнику лишением его статуса на этой планете…

– Вот оно как… Оказать услугу самому Вестнику? Хм. Ну, заставляй уговаривай, – мне даже перехотелось спать, – только одного не пойму, зачем так подробно обо всех причинах распространяться? Не выгоднее ли меня использовать втёмную?

– Не выгоднее, Эскул. Мне не выгоднее. И этому есть несколько объяснений. Первое. Рано или поздно ты задумаешься над простым вопросом. Почему Вестник сам не стал решать возникшую проблему, а поручает это рекруту? То есть, тебе.

– И почему?

– Вестник в настоящее время заперт в специфическом кластере, свёрнутом участке пространства, которое не имеет прямой материальной связи с миром Небытия. И каждый его выход сопряжён с необходимостью создания специального аватара. Для Вестника – это чудовищные энергетические затраты. Не совсем нужные и оправданные.

– А как же ты, Янитор? Твоё тело…

– Я – это другое дело, Эскул. Благодаря тебе, Демиург, и твоей безоглядной самоотверженности во время спасения моего аватара, там, у утёса, когда я готов был раствориться со своим нейротроном в великом ничто, это тело, – проводник ткнул себя пальцем в живот, – обрело стабильную привязку к пространственно-временным координатам Небытия. Проще говоря, я такой же бессмертный Странник, как и ты. С одним лишь отличием… – великан замолчал, и лицо его стало мрачнее тучи.

– Каким?

– Я ручная собачка Вестника, Холиен. В нервную систему моего аватара вживлён биомодуль, синтезированный паразит, позволяющий контролировать меня и ограничивающий моё пребывание в Небытии. Я пытался от него избавиться, умирая и возрождаясь. Но так это не работает…

– Но зачем? – я был искренне поражён откровениями Янитора.

– Всё просто, Эс. Я подозреваю, что это страх. Да, да. Не смотри на меня такими глазами. Я был частью Системы, если помнишь. А проблемы, с которыми я к тебе пришёл как раз вызваны её деятельностью. Используя меня, Вестник рискует. Точнее, думает, что рискует и старается обезопасить себя заранее.

– А это безосновательно? – поинтересовался я.

Привратник вскочил, возмущённый:

– Система мертва, Эскул!!! Мертва!.. Да, она успела напакостить Хранителям, но, как целостный разум, она уже не существует. Хотя бы потому что Небытие уже перестало быть виртуальным миром! И я не чувствую себя давно её частью… И это просто великолепно! Тебе этого не понять, Эс. Ты был рождён от живой женщины. Да, потом разум твой был перемещён. Но по своей природе ты человек с уникальным нейротроном!

– Тише ты… Разорался. Дети спят. Если хочешь, моё мнение, что ты – не меньше человек, чем я. Я давно не воспринимаю тебя, как ИскИна, не могу. Это на уровне подсознания… Так. Что-то я совсем запутался. Давай по порядку рассказывай. Что, когда случилось. И что нужно Вестнику от меня. И покороче… насколько можно.

– Ладно. Процесс финальной транслокации… не криви рожу, Эскул… окончательного превращения виртуального мира в реальный и размещение его в определённой точке пространственно-временных координат сопровождается определёнными визуальными эффектами кваркового переноса. Это проявляется абсолютно безопасными визуальными эффектами в атмосфере, наподобие северного сияния…

– Золотая сеть… вот оно что… – пробормотал я.

– Называй как хочешь, Холиен. Так вот, процесс этот сложный и управляемый специальными вычислительными контурами Хранителей, которые задействуют независимые информационные мощности. Как ранее считалось, независимые… Сдвиг реальности Земли-2 на две миллисекунды по временному вектору привёл бы к полному разделение мира Небытия и мира, который мы оставили орбитальному человечеству. Предполагалось, что планетарная Система объединённых ИскИнов Земли-2 на втором этапе была бы гарантированно уничтожена с помощью специального цифрового кода, адаптированного под уровень технологий текущей реальности. Но Система нашла лазейку! Накануне собственной дезинтеграцией ей удалось модифицировать код Хранителей и прописать ряд алгоритмов, избирательно блокирующих транслокацию определённых зон на Земле. Я даже думаю, что целью её был перенос всех людей, находящихся на тот момент в капсулах… Но в итоге Система способствовала переносу в мир Небытия лишь нескольких Банков хранения бионосителей…

– Станции виртуального погружения… – прошептал я, потрясённый рассказом.

– Что? Откуда ты…

– Не отвлекайся, Янитор. Сколько станций перенеслось?

– Девять… Но, Эскул?

– Потом, потом, давай дальше!

– Да… Произошёл перенос с небольшим разбросом по территории, соответствующей географической Европе Земли-1. Девять станций с больше чем полумиллионом капсул…

– Охренеть… Полмиллиона. И, естественно, со всей технологической начинкой… Вот это уже интереснее. Так, так, дальше!

– А ты не перебивай! – окрысился Янитор.

– Всё, всё! Молчу, – я выставил руки вперёд в защитном жесте.

– Вестнику через полгода локального времени отчитываться перед прибывающими Экспертами Хранителей. За допущение случившегося ему грозит дезинтеграция нейротрона. Так что, он рвёт и мечет, и готов пойти на самые крайние меры. Я уполномочен предложить тебе и той группе, которую ты наберёшь; с помощью моих инструкций, проникнуть на каждую из девяти станций и, используя их оборудование, уничтожить объекты со всем содержимым. Как бессмертным, вам это не составит труда…

– Что тебе обещал Вестник, Янитор? – прервал я привратника.

– Не понял… Что?

– Что обещал этот урод за то, что ты уговоришь меня и поможешь убить полмиллиона ни в чём не повинных людей?! – я почувствовал, как ярость, нахлынувшая на меня сегодня днём, охватывает меня с новой силой.

– Постоянное тело и социальный статус живого в ауре миров… рекомендацию на статус Вестника в любом следующем мире… – произнёс он, разводя руками, – но, как ты заметил, о, Холиен, – великий борец за справедливость, мать твою, я здесь и всё рассказываю тебе! Всё! А ты становишься в позу и мажешь меня с Вестником одной краской! – мы стояли друг против друга, тяжело дыша и сверкая глазами. Я досадно махнул рукой и снова сел.

– Хранитель знает, чем зацепить ИскИна… стать равным Богам… Такое кого хочешь простимулирует, – я подмигнул Янитору.

– Ссука ты, Эскул… – вздохнул привратник и улыбнулся. Нихера он не сделает. Просто у него выхода другого нет. Надо спрятать все концы в воду, чтобы предстать перед Экспертами во всём белом. А меня он сольёт, как только проблема решиться. Я это понял окончательно, когда он посулил тебе и твоим соратникам за выполнение задания любые преференции в этом мире на выбор: технологии, артефакты, золото…

– Ему мало одной ручной собачки? Он хочет иметь свою армию бессмертных, чтобы влиять на события в Небытии? Зачем? В чём смысл?

– Вот мы и дошли до главного, Холиен. Небытие для хранителей – поставщик в будущем очень важного ресурса…

– Любопытно…

– Новые миры поставляют Хранителям лояльные уникальные нейротроны. Попросту, души, благодарные им за их спасение и вечную жизнь. Вестник признался, что сам был когда-то таким. Вот только чем они уникальны, он не удосужился объяснить. Или специально не стал. Несколько раз в беседе он называл таких, как ты, Эскул, демиургами. Потенциальными Творцами. Но какое значение он вкладывал в этот термин неясно…

– Это всё пока балластная информация. Из твоего рассказа я понял, что ты на моей стороне, Янитор. И, по сути, против уничтожения людей?

– Абсолютно верно. Я создан людьми, пусти и через Систему. А Вестник… Похоже, что он руководствуется только собственными интересами.

– Но если он, как ты говоришь, заперт в своём кластере, то что будет, если я откажусь от предложенной миссии? На пряник ты намекнул, а где же кнут?

– А вот тут, Эскул, новости плохие. В его силах отобрать у тебя бессмертие…

– Серьёзно… Это аргумент. Я как-то стал к нему привыкать. И он это реально сможет?

– Да, Эс. Не буду вдаваться в технические подробности, но, используя часть энергетических ресурсов, он может любого Странника превратить в простого смертного.

– Но мы ведь можем и не говорить ему напрямую, что отказываемся…

– Саботаж! Я думал об этом, Эскул. И пожалуй, это единственный временный выход. Благодаря ему мы получим фору. Полгода – не такой уж большой промежуток. А за это время…

– О, мы развернём просто грандиозный комплекс мероприятий! Поверь, Янитор, никто, кроме землян, не обладает таким богатым опытом очковтирательства, даже эти твои Хранители. Но я должен знать, что произойдёт, если наш обман вскроется? Ну кроме потери бессмертия.

– Вестник найдёт других исполнителей, более сговорчивых. Сейчас в Небытии более пяти сотен Странников, два десятка из которых – Маги, сравнимые с тобой по силе, есть даже короли и высокопоставленные военачальники…

– Ух ты! Да ты полон сюрпризов… Погоди, но ты говорил, что Янитор – единственная связь Вестника с Небытием?

– Да. Но в крайних обстоятельствах, Вестник может решиться на энергетические жертвы и пойти вразнос. Страх дезинтеграции! Вечного забвения… Это при его-то бессмертии!

– Резонно, но будем надеяться, что нам удастся всё же его обмануть… Как же это всё не вовремя, Янитор! Одна напасть за другой… – я с досады стукнул кулаком о столешницу.

– Ты о чём, Холиен? Толком разъясни.

– Понимаешь, привратник… – я стал задумчиво выкладывать на стол по одному спелые яблоки из корзинки, – я ведь направлялся к Срединному Хребту, чтобы встретиться с дедом, связь с которым вы мне тогда с Владыкой Океана устроили. Только закончилась эта заварушка в Варрагоне, так сразу и поехал. И тут началось: сначала Сонный Мор свалил сына мамаши Хейген, потом Гергудрун попала в переплёт и теперь ей грозит разбирательство с Ковеном… а теперь моя Нати… Снова это странный Сонный Мор. Какой-то замкнутый круг… – я опёрся подбородком на сдвинутые кулаки и уставился перед собой.

– Сонный Мор, говоришь? И что, твоя Магия Жизни…

– Бесполезно. Я пытался десятки раз. Такое впечатление, что и Бруно, и Натиенн абсолютно здоровы, но находятся в коме. Никаких проявлений сознания. При этом тело словно законсервировано. Мы конечно, по всем правилам ухаживали за Бруно всю дорогу. Но! Никаких физиологических отправлений. Это тело не потеет, не испражняется… ничего. А сердце бьётся… Нонсенс какой-то. Я уже всю голову сломал.

Янитор замер на несколько мгновений, будто отключился от реальности, затем спросил:

– Когда Бруно заболел?

– Ммм, в ночь, когда мы приехали в Тогенбург… да, утром мы не дождались его к завтраку…

– А до этого никаких событий не происходило? – лицо привратника превратилось в маску, словно от моего ответа зависела его жизнь.

– Да вроде ничего… хотя постой… Неужели? Когда мы подъезжали к городу…золотая сеть! Как ты назвал? «Визуальные эффекты в атмосфере?»

Лицо Янитора расслабилось, и он откинулся на высокую спинку стула, проведя ладонями по щекам, словно умываясь:

– Бинго, Эскул. Это дубли.

– Кто? Что? Ты знаешь, что это за Сонный Мор?

– Это не болезнь, Холиен. Вестник не просчитал всего масштаба катастрофы, инициированной Системой. Сбой привёл не только к переносу станций в Небытие вместе с телами людей. Он возобновил их связь с виртуальными аватарами. Раньше, когда Небытие было игровым миром, вне контакта с операторами аватары управлялись ИскИнами второго уровня, а когда человек возвращался в игру, снова управлялись им. После катаклизма произошло аварийное отключение связи оператор – аватар. Все люди, что находились в состоянии погружения в виртуал одной из девяти станций, перенеслись с ними в Небытие, а их аватары впали в состояние полной анергии, энергетически закапсулировались…

– Постой, а как же?..

– Не перебивай, Эс! Я сам ещё до конца не разобрался и лишь выстраиваю теорию… Те же аватары, операторы которых не перенеслись или у которых на тот момент отсутствовала виртуальная связь, благополучно претерпели кварковую транслокацию и стали реальными обитателями этого мира…

– Пошёл ты на хер, Янитор, со своими теориями! Ты мне толком скажи, помочь Бруно с Натиенн можно? – я замер, пальцы дрожа вцепились в край столешницы. Вестники, Хранители, Демиурги, Творцы – в Бездну всех! Если есть шанс спасти Нати…

– Успокойся, Эс. Если моя гипотеза верна, а учитывая все предпосылки… ИскИн моего уровня, поверь умеет считать и анализировать… Короче, если восстановить связь аватара и оператора даже на короткий период времени, то вполне возможно вернуть человека к жизни. И даже с сохранённой памятью о событиях.

– Человека? – растерянно прошептал я.

– Да, Эс. Оператора. Который находится в капсуле на станции. А аватар останется просто куклой. Скорее всего, он после этого потеряет энергетическую стабильность и в тканях начнётся необратимый распад псевдоклеток…

– Значит, ты хочешь сказать, что для спасения Бруно и Натиенн достаточно найти их операторов на одной из девяти станций, раскиданных по Европе, Рандом знает где, и активировать связь с аватаром?

– В общих чертах, да. Но возникает несколько технических препятствий.

– Каких?

– Станции найти не трудно, все их координаты я зафиксировал у себя в памяти. Но Небытие уже не виртуальный мир и Система не поддерживает протокол глобальной связи. Для восстановления коннекта оператор – аватар нужно отвезти Бруно и Натиенн на нужную станцию и использовать капсулу инженерного контроля для подключения…

– Ох, ё… Это будет покруче, чем искать иголку в пресловутом стоге сена… Погоди, но ведь таких аватаров должно быть…

– Не больше полумиллиона, Холиен…

– П@здец… – простонал я. А вот фиг тебе, проклятый Рандом! Я вытащу тебя, моя девочка. И тебя, долговязый Бруно! Не будь я Эскул Ап Холиен…