Суббота начинается в понедельник

Знаете, какая мысль пришла мне в голову? А что если мы всей нашей развеселой компанией нагрянем к вам в гости? Прямо сейчас. При нынешних скоростях это же – минутное дело. Вы согласны? Будете ждать? Нет? Не хотите? Что, даже дверь не откроете? Жаль, значит праздник жизни отменяется. Давайте хотя бы поговорим о том, как определить на взгляд, по явным признакам поведения тех людей, перед неуемной энергией и общительностью которых трудно устоять.

Обладатели такого оптимистического начала в характере исполнены сил, энергии, но при этом не сконцентрированы ни на чём определённом. Не имеют устойчивой цели, единственного направления, в котором они расходовали бы свои от природы мощные энергетические запасы. Их активность распыляется на множество мелких, малозначительных, сиюминутных занятий. Они – неутомимые живчики. Их солнечный, безоблачный взгляд на мир невольно передаётся окружающим, и в этом, в значительной степени, заключается роль оптимистического начала в отношениях между людьми. Живя по принципу «Эх-ма, горе – не беда!», его обладатели создают вокруг себя жизнеутверждающую, жизнерадостную атмосферу.

И это очевидно для всех. Ведь люди подобного психического склада открыто проявляют свои склонности. Они предпочитают одежду для отдыха: легкую, свободную, отрицающую саму мысль о напряженном, утомительном труде. Пусть для кого-то, пользуясь выражением братьев Стругацких, «понедельник начинается в субботу». Для наших оптимистов и коммуникаторов, наоборот, «суббота начинается в понедельник». Уже с утра в офис они любят приходить в одежде, предназначенной для весёлого, лёгкого времяпровождения.

Среди моих знакомых была замечательная в своём роде женщина, рабочий день которой летом никогда не продолжался больше двух-трёх часов. Как её об этом ни просили сотрудники и начальство. Наскоро справившись с заданием (а работа у неё была скорее сдельная, чем почасовая), она хватала сумку с заранее приготовленными принадлежностями для купания, загорания и, вообще, для отдыха на природе и бежала на остановку троллейбуса, маршрут которого заканчивался в Серебряном Бору – известной московской зоне отдыха. Не утруждая себя переодеванием, она приходила на службу в яркой рубашке навыпуск, в шортах и шлёпанцах на босу ногу. Недовольные взгляды приверженцев порядка она игнорировала, над опасениями тревожных сотрудников – «как бы чего не вышло дурного» – хохотала от души, до слёз.

Если руководству всё же удаётся заставить такого оптимиста считаться с корпоративными правилами и надевать, идя на работу, офисный костюм, то с этим костюмом происходит нечто типичное и неизбежное. Вначале оптимист избавляется от сдавливающего шею галстука, затем снимает пиджак и вешает его на спинку стула, потом закатывает рукава рубашки и идёт «покурить»… Сослуживцам приходится до конца рабочего дня созерцать сиротливо висящий на стуле пиджак и гадать, куда же делся его хозяин. Последняя трансформация офисного костюма – разувание и закатывание брюк до колен происходит уже где-то на берегу речки или на солнечной полянке. И вот на оптимисте его любимая одежда для отдыха. И противодействовать этому превращению невозможно.

Общительное и жизнерадостное начало в характере привносит в одежду, прическу, макияж особый привкус торопливой небрежности. Эти люди всё делают на бегу: спеша, дожёвывают бутерброд, допивают сок, натягивая на голову свитер или застёгивая рубашку… Не мудрено при этом что-то «недозастегнуть», а то и вовсе – забыть надеть на себя.

Мне рассказывали, как некая девушка, собираясь погожим летним утром на работу, забыла… надеть юбку, и ей понадобилось пройти полквартала, чтобы по недоумевающим лицам прохожих понять, что она в чём-то погрешила против правил. Думаете, она была смущена, испугана? – Вовсе нет! Эта история развеселила её, дала лишний повод посмеяться самой и позабавить рассказом об этом юмористическом происшествии своих коллег.

Обладателям оптимистического начала свойственно невнимание к общественному мнению (точнее – к условностям, которые бытуют в обществе). Мы только что говорили о том, как девушка забыла надеть юбку. А ведь, с её-то характером, она могла и вполне осознанно, не завершив процесса одевания, выбежать на улицу «в чём есть». Например, если очень захотела бы кого-то уходящего догнать, остановить.

В подобном поведении нет и намёка на пренебрежительное, высокомерное отношение к окружающим (дескать, что хочу – то и делаю, а на других мне наплевать). Нет. Оптимисты естественны в своём отрицании условностей. Он на самом деле не понимает, что, собственно, шокирующего в человеке, который разгуливает в людном месте в одном нижнем белье. Помните, как в экранизации булгаковского «Бега» генерал Чарнота шёл по Парижу в кальсонах. Ну, по Парижу, ну – в кальсонах… Что тут такого? В чём трагедия? Если одеться, как следует, не было возможности, а идти надо. Что же теперь – застрелиться?

Для столь общительных людей нет понятия «чужое», как, впрочем, они не слишком-то следят и за «своим». Поэтому обмен вещами (и с теми, кто готов к этому, и с теми, кто категорически возражает) является ещё одной характерной для них особенностью оформления внешности. Например, наш живчик и оптимист может на ходу схватить куртку или головной убор своего соседа по общежитию, и, ни секунды не сомневаясь, отправиться по своим делам. Вернёт ли он незаконно присвоенную им вещь владельцу? – А это уж как получится. Если не встретит на своём пути никого, с кем ему захочется поменяться шапками «в знак дружбы», то вернёт. А встретит – значит, будет пытаться убедить бывшего хозяина бывшей вещи, что полученный им взамен пыжиковой шапки трикотажный чепчик – отличная штука, очень модная и удобная…

Карманы (сумки и т. д.) оптимистов часто бывают наполнены разнообразными предметами, в которых отражено обилие их социальных связей и неустойчивость интересов. Ежедневно, а то и по несколько раз в день, набор предметов меняется. На смену одним приходят другие. «Лекарства Васиной жене я отнёс», – констатирует он привычно, – «теперь завезу Коле батарейки для радио. Лена просила отдать утюг в починку, а платье – в химчистку. Эта телефонная карта – для Люси, сигареты – для Маши, а презервативы – для всех, с кем сведёт сегодня судьба».

Жизненное пространство обладателей оптимистического начала больше всего напоминает вокзал, трактир, перевалочный пункт. Там постоянно кто-то находится. Эти люди, подчас, незнакомы между собой и лишь догадываются, кому принадлежит квартира. Сам хозяин дома бывает редко и заглядывает туда ненадолго, мимоходом. Знавал я одного оптимиста (еще и с творческим началом в характере), у которого в московской квартире вообще не было входной двери. Дверной проём был занавешен то ли войлоком, то ли толстым одеялом – наподобие чума или вигвама. Зато любой, кто осмеливался откинуть войлок и проникнуть внутрь, находил там самый радушный приём.

Как-то еще с одним моим приятелем-оптимистом я улетал в командировку. Рейс задерживался, пришлось несколько часов просидеть без дела в аэропорту. Наконец, диспетчер объявил, что наш рейс сегодня отменяется, а поскольку он и по расписанию-то летал только по нечётным числам, то это означало, что потеряны будут, как минимум, два дня. С тяжёлым чувством я направился домой. Мой приятель тоже поехал к себе, но не один, а в сопровождении целой компании. Пока я скучал, он успел перезнакомиться со всеми пассажирами нашего рейса, а когда стало ясно, что мы никуда не летим – убедил многих поехать к нему домой. «Я один в трёхкомнатной квартире – всем места хватит!» – Весело и призывно кричал он. Человек пятнадцать, по моим беглым подсчётам, согласились на это предложение. Я видел, как они забрались в автобус и, радостно гомоня, поехали обживать московскую квартиру человека, несколько часов назад им совершенно незнакомого.

На следующий день приятель позвонил мне, чтобы узнать о моих планах. «Ты из дома звонишь?» – Спросил я его (это было ещё до эры мобильных телефонов). «Нет», – ответил мне бодрый голос, – «Я ночевал у приятельницы. Сейчас звоню от неё». – «А как же люди в твоей квартире?!» – «Они всё ещё там. Я попросил, чтобы они закрыли дверь, когда будут уходить. И ключи чтобы привезли в аэропорт. А что, всё равно ведь вместе полетим»… Так оптимист превращает обитаемое им пространство в проходной двор.

Любимыми его вещами, которыми он наполняет своё жизненное пространство, являются записные книжки. Новые и совсем затёртые, с белоснежными и пожелтевшими от времени страницами, они попадаются на каждом шагу. Он с удовольствием, в редкие минуты затишья, просматривает их, выбирая наугад очередную небрежно сделанную запись, в надежде реанимировать угасшие некогда отношения.

«Ира», – читает он собственный нечёткий почерк (писал быстро, на коленке), – «Кто такая? Не помню. Да вот же телефон! Сейчас позвоню и выясню». И он начинает набирать цифры телефонного номера, невзирая на то, что на дворе глубокая ночь, что записи этой уже лет десять, не меньше, что ничего не подозревающая Ира, скорее всего, спит, накрутив волосы на бигуди, в супружеской постели рядом с похрапывающим мужем.

Легко узнать оптимиста по особенностям мимики и жестикуляции. Его лицо излучает если не веселье, то любопытство. Он всегда жаждет поделиться своим приподнятым настроением, приобщить к своей жизни, к своим занятиям как можно больше людей. Поэтому он часто, в поисках партнёра по общению, оглядывается по сторонам; не стесняясь, с лёгкой жизнерадостной улыбкой заглядывает в лица прохожих, подмигивает им призывно. Увидев необычного человека (например, необычно красивого), начинает причмокивать губами, цокать языком… В который раз убеждаешься, что лицо человека – это «дверь» в его внутренний мир. Оптимист своим лицом выражает переполняющее его желание общаться: «Все ко мне! Я здесь, не проходите мимо!»

То же самое следует сказать о его жестикуляции. Он постоянно приветствует кого-то взмахами руки и кивками, причём на вопрос: «Кто это?» далеко не всегда дает уверенный ответ. Приподнятая над головой шляпа, воздушный поцелуй, «салют» тростью, зонтиком, свёрнутой в трубку газетой и т. п. – жесты из арсенала оптимистов.

Я в юности дружил с девушкой, которая всякий раз, когда мимо проезжали грузовые военные машины с солдатами в кузове, начинала приветственно махать рукой, подпрыгивать на месте и кричать: «Мальчики! Мальчики!» На мой угрюмый вопрос, что ей надо от этих военнослужащих, она, искрясь весельем, отвечала: «Ничего».

Рассказывая о чём-то, оптимист нередко иллюстрирует своё повествование жестами, имитирующими те или иные описываемые действия. «Они полетели», – говорит он и начинает ритмично махать руками, разведёнными в стороны. «Они поплыли», – и его руки перемещаются теперь уже попеременно вперёд и назад, совсем как у человека, плывущего кролем. Из той же серии, например, прикладывание рук к груди, к глазам, ко лбу при виде женщины, как проявление внезапно охватившей его страсти. Такого рода иллюстрирующая жестикуляция – тоже характерный признак природного оптимистического начала.

Эти живчики все движения совершают быстро – они быстро ходят, быстро едят, быстро говорят. Я помню, каким испытанием для меня оборачивался каждый поход в столовую с приятелем-оптимистом (тем самым, что притащил к себе в дом толпу незнакомцев). Сначала приходилось идти по улице, развивая спринтерскую скорость (служебная столовая находилась на некотором расстоянии от учреждения). Затем оба, он – легко, непринуждённо, а я – давясь и обжигаясь, в минуту поедали всю купленную снедь. Ни тебе удовольствия, ни отдыха измученной душе.

Вот каковы они, в смысле – мы, внешне – безответственные и легкие на подъем весельчаки. Ошибиться трудно. Ну, так что, никто не надумал пригласить нас к себе? Нет? Может быть, вы и правы. А то пусти только оптимиста в свое пространство, чайку попить, а он уже в твоем халате, жарит на твоей кухне яичницу и уходить не собирается. Наоборот, устраивает в твоем доме вечеринку для своих приятелей и удивляется искренне, почему ты не радуешься вместе с ним.

Так что лучше его с самого начала не приглашать. А если сильно настаивает – выгнать за дверь физически. Так и вам будет спокойнее, и ему вольготнее. Думаете, он обидится? Нет. Завтра же он снова попадется на вашем пути и весело вам подмигнет: «Жаль, что тебя вчера не было с нами. Уж мы зажигали по-взрослому!»

В общем, распознав в человеке бурлящее оптимистическое начало, не давайте ему впустую растрачивать вашу энергию, и пользуйтесь, когда захотите, его неистощимым источником. Ему не жалко, от него не убудет.