Глава 26. В которой узнаётся, что нельзя недооценивать родственников

Пани Заремская очнулась от лёгонького похлопывания по щекам и причитания фальцетом:

– Ну же, милочка… Ну же, проснись, красавица. Я же не принц тебя поцелуями будить. И кто придумал-то такую гадость. Это же не сказка, это кошмар какой-то! Ой, реснички затрепетали! Просыпайся, куколка!

Пришлось открыть глаза.

Тёмно-серый потолок и стены, холод, который она не чувствовала, пока была без сознания, и собственно сам пан Кшистов Сковронский.

Пробуждение могло быть и более вдохновляющим…

– Ох ты, я уж думал, что вы собираетесь пополнить ряды моих клиентов, – с облегчением вздохнул пропавший некромант Гдыньска и волости.

– Где мы? – Стефания попыталась приподняться с неудобной узкой лежанки в центре просторной пятиугольной комнаты. Кшистов ей помог, придержал свой сюртук, которым он укрывал бесчувственную пани.

– Как где? – удивился мужчина. – На кладбище, естественно!

– Очень смешно! – девушка резко встала, её повело в сторону, но некромант вовремя подставил руку.

– Да что вы? Я и не думал шутить! Только вас сюда принесли, а я сам. Прячусь тут!

– На склеп похоже… – буркнула девушка осмотревшись. Не любопытства ради, а только чтобы понять, как отсюда выбраться.

– Да разве это склеп? – возмутились ей в ответ. – Вы что? Склепов никогда не видели. Это так, каморочка одноэтажная…

На потолке висели гроздья энергетических шаров, дающих скудный бледный свет. На стенах колонны из шершавого кирпича. На их пьедесталах что-то выдавлено, как какой-то странный орнамент, а капители похожи на связки то ли тростника, то ли ирисов. И на портиках какие-то картины. Но чтобы их рассмотреть приходилось задирать голову и напрягать глаза.

– Вы же хотели уехать?

– Хотел! И сейчас очень и очень хочу! Да вы, наверное, не заметили – из Гдыньска так просто не уехать. Я вот думал, что это нетрудно – с капитаном договорился, а тут такой подарочек! Мимо этих болванов не проскользнуть, а мозги мне дороги! Думал, раз не дирижаблем полечу, а на рыбацкой лодке поплыву, так пронесёт, но нет…

– Каких болванов?

– Да слуг градоправителя! Тех, которые в балахонах всё время. Хотя… Да вы же из гражданских, наверное, и не видели их никогда. Вот такие… – он развёл руки в стороны, а потом подпрыгнул. – Такие высокие, а глаза как каменные! Видели?

Стефания отрицательно покачала головой.

– Нет, не видели, – пожал плечами Кшистов. – Вы бы их запомнили…

Вот в этом Стефа не сомневалась. До сих пор мороз по коже, как вспомнит того голема, с которым боролся Янек.

– Так вот, наш любимый и бессменный градоправитель для всех отъезжающих припас забавный подарочек – небольшую корректировку памяти. Или сознания? Неважно, милочка! Важно, что выедешь ты из города, спокойно и без проблем, да только многое забудешь. Я как только увидел это заклинание, так сразу и дал дёру оттуда! Едва ноги унёс! Я не согласен! Я на такое не подписывался! И вообще в моём контракте не было ни слова, что я должен подставлять свою голову под всякие заклинания неизвестного плетения!

– А почему вы вообще из Гдыньска уехать собирались?

– А, да всё равно вам долго не жить, – вздохнул некромант. – Вот вы будете весьма привлекательной покойницей. Можно, я ваше вскрытие проводить буду? В гробу, милочка, вы будете просто бесподобны.

Стефания посмотрела на него внимательно и решила согласиться.

А что? Зато может быть уверена в своём загробном существовании. Дверей-то нет. Как и окон. И мебели, кроме того высокого и жёсткого ложа, на котором теперь уселся Кшистов и продолжал разглагольствовать. Он устал от постоянного молчания в течение нескольких дней и решил выговориться впрок.

– Так вот, обратилась ко мне как-то пани Альжбета с деликатнейшей просьбой… А отказать ей я не мог. Всё-таки на державной службе нахожусь, а денег корона мне не сильно жалует. А могла бы и позаботиться о ценном специалисте, чтобы не пришлось мне всякими халтурами перебиваться. Да и попробуй тут что-нибудь стоящее найти. Подзаработать ну совсем невозможно!

– Так о чём вас попросила пани Альжбета? – Стефания простукивала стены, надеясь, что как в восточных сказках, за каменной кладкой окажется пустота или тайный ход.

– Обследовать её труп конечно! – возмутился такой недогадливости некромант. – Что тут странного? Не она первая, не она последняя. Многие и в завещании указывают, в каком платье их хоронить и как макияж наносить. А уж это ну просто верх недоверия! Но о чём я? Пани Альжбета сказала, что, когда мне придётся обследовать её тело, то нужно будет указать в заключении, что она умерла от яда.

– Но её же удавили?!

– Так смерть от яда более благородная! Многие яды вообще не оставляют следов. А удушение… Лицо синее, распухшее, язык наружу. Бе, а ещё и опи́саться могут. Ой, не при пани будет сказано.

– А откуда она могла знать, что умрёт? – Стефания бросила бесполезные попытки найти выход и присела рядом с Кшистовом.

– Мне это неизвестно! Думаете, это так важно? Все умрут! И выглядеть после смерти хорошо – это естественное желание, душечка. Как и составлять завещание. Или два. Или три.

– У пани Альжбеты было несколько завещаний?

– Ну да. Вот по последнему всё, и дело и деньги, отходит Божене, Мареку остаётся кой-какое содержание, там ещё что-то для дальнего родственника или родственницы, не помню.

Стефа кивнула. Слова некроманта подтверждали то, что она и так знала.

– А в предыдущей версии?

– Вроде всё делилось поровну. Хотя Марек у неё в любимчиках ходил. Души она в нём не чаяла. Всё говорила, какой перспективный молодой человек, какой талантливый… Но какая разница, а?

– Слушайте, – в самом деле, разницы не было никакой. Только если кого-то из наследников обвинят в убийстве, то он не сможет наследовать. На каторге или на плахе деньги не нужны. – А как мы сюда попали?

– Ну, вас градоправитель притащил, а я через подземный ход проник. Мы же на кладбище, я тут ориентируюсь лучше, чем в родном Храме!

– Выведите меня отсюда!

– Только до ближайшего склепа, милочка, – Кшистов погрозил ей пальчиком и отодвинулся от неё на краешек постамента. – А они все заперты и в ближайшие годы открывать их не будут. Ничего личного. Просто ссориться с градоправителем мне не с руки. Я, конечно, способный маг, однако… Если критически на всё смотреть, думаю, пан Пшемислав осведомлён о моём присутствии в его владениях. И пока я сижу тихо, меня не трогают. А сидеть я тут буду до тех пор, пока не придумаю, как уехать отсюда!

– Мой жених поможет вам!

За компромат о Левандовском Янек точно будет беречь некроманта пуще ясного ока. Или же строптивой невесты.

Стефания встала и опять начал ходить вдоль стен. Если она остановится, прекратит что-либо делать, то начнёт бояться, а страх – плохой помощник в кризис.

– Если жив останется, – мужчина следил глазами за метаниями пленницы. Вот и зачем ей всё это? Согласилась бы, как все до неё. И жила бы счастливо и в достатке. Не долго, но ведь важно качество жизни!

– Янек сильный маг.

– А пан Левандовский вовсе не тот, за кого его принимают!

– Я уже догадалась…

И успокоилась. Ведь Рунихену она нужна была живой. Вопрос «Как долго?» она прогнала из головы, сосредоточившись на стенах темницы.

Странные орнаменты, то ли фреска, то ли мозаика. Стефа попыталась сколупнуть кусочек, но в битве со стеной первым пал бы её ноготь.

– Вы есть не хотите? – некромант достал из своей сумки бутыль хорошего вина и фрукты. – Вы не представляете, чего только не оставляют люди на могилах! Вчера вот бутерброды были, – мечтательно протянул он. – С ветчиной и сыром…

– Нет, я не голодна! – поспешно протараторила девушка.

– Мне больше достанется, – не стали её уговаривать. – Знаете, в чём загадка смерти? Чем хуже живёт человек, тем меньше подробностей о загробной жизни ему достаточно. Будет там хорошо и ладно. А если человеку и здесь неплохо, то он требует подробностей. Одной манной небесной да ангелами с арфами сыт не будешь. Ему перепелов с трюфелями подавай. И Моцарта в райские кущи. Можно вместе с роялем. И богам в обеспечении своего загробного существования уже веры нет. Сами. Всё сами. Вот в склепах и находятся и ожерелья с изумрудами, и ещё всякое… – Кшистов зевнул. – Я пойду. Посплю что ли. Да и вы отдохнули бы, милочка. Пшемислав раньше вечера не придёт. У него же дела, весь город на попечении. А то он бы тут жил. Как мёдом ему намазано… личный подземный ход себе отгрохал. Кажется, со своего огорода…

Некромант спрыгнул с постамента и, кряхтя, начал толкать его в сторону.

– А записку? Или просто послание на словах вы передать сможете? Он щедро вам заплатит!

Позвать бы на помощь растения и… и ничего. В каменном мешке не отзывался ни один корешок, ни единое семечко. А без магии справится с некромантом на кладбище нереально.

– Я бы с радостью, – Кшистов оставил попытки открыть вход. – Тут ситуация изменилась. Заходи не бойся, выходи не плачь. Я теперь тут с вами заперт. Что вы говорили о послании? Жениха будем звать или как?

– И зачем тебе Стефа?

Янек ещё раз оглядел комнату. Чтобы создать поисковое заклинание нужна какая-то личная вещь Стефании и, в идеале, её магография. Но придётся обойтись без изображения жёнушки. А вот на расчёске может найтись её волосок. Должно хватить.

– Так зачем? – повторил маг, вытаскивая из зубьев расчёски длинный золотистый волос. – Провинциальную скуку развеять? Вроде тебе женского внимания хватает!

– Не спорю, – Марек довольно улыбнулся. – Но ничего серьёзного не будет. Жениться стоит на богатой. Стефания же… Нет, тётка как-то обмолвилась, что девка была раньше видной невестой, но, я думаю, она преувеличивала. Сейчас же Стефа бесприданница с кучей проблем.

– Кстати я могу доказать, – Янек подошёл к нему достаточно близко, словно провоцируя на драку – что ты убил свою тётку. Сначала манипулировал ею, чтобы жить ни в чём себе не отказывая, быть своим в светском обществе и считаться богатым наследником. Кто же твоя невеста, Марек? Уверена, она от тебя без ума, ментальный маг без регистрации. А вот её родня… Им потребовалось что-то большее, чем сладкие речи, безупречные манеры и модные наряды молодого законника. Ах, забыл, ты же ушёл из той конторы. Опрометчивое решение, мастер Гонза-Лышковский хороший специалист. Дерёт втридорога, но даже из королевской свиты к нему обращаются. Но, ставлю на то, что тебя оттуда выгнали. Однако вернёмся к твоей ненаглядной… Жизнь на широкую ногу, бесконечные расписки, карточные долги, любовь к скачкам и богатым подаркам для актрисок тоже не сильно украшали тебя в глазах её семьи. А вот если бы ты в самом деле обладал состоянием, то можно было бы и более состоятельную жертву подыскать, так? Но пани Альжбета полна сил и умирать в ближайшее время никак не собиралась. Мало того, она перестала поддаваться твоему влиянию. Урезала содержание. Переписала завещание. А Божена всегда плохо тебя слушалась.

– Так сложились обстоятельства, – процедил Марек и на всякий случай отступил. – Я не хотел. Я пришел, а она… она уже лежала. Я подумал, что она спала, но тётушка не отозвалась. И холодной уже была… Я не хотел ничего дурного! Только поговорить!

– А удавку просто так с собой захватил. Как дополнительный аргумент, – раздалось со стороны двери.

Божена Каминьская вошла неслышно.

– А мне зачем подбрасывать такую же металлическую струну, какой нашу тётушку убили! От неё же эманациями за версту смердит! И записка! Ты в своём уме? Как удушение может быть похоже на самоубийство? Ах, да. Ещё и булавки втыкать с наведёнными снами? Я спать все эти дни не могла, всё хотелось сознаться в том, чего не совершала! Перестарался, братишечка!

Марек смотрел на неё внимательно, не отрывая взгляд. Так, что даже воздух начал вибрировать от его усилий.

Пан Йержимановский ментальную магию не любил. Хотя бы из-за того, что её не видно. Мороз по коже ползёт и волосы становятся дыбом, а все изменения где-то там, в голове у жертвы, которая чаще всего и жертвой-то себя не считает.

Привлекательные и уверенные пани, которые отдавали деньги «хорошему знакомому»…

Жёны, которые думают, что муж всего лишь учит их жить, объясняя, какая она глупая и к этой жизни не приспособленная…

Да много таких было в его практике… И, судя по лощёному дамскому угоднику, ещё будут.

Марек побелел. Он сжал кулаки от усердия. На лбу появились капельки пота. Из носа менталиста потекла тонкая струйка. Тот потрогал кровь, потёр её между пальцами. Удивился…

– Ты должна… Должна признаться!

Янек дёрнулся броситься к нему на помощь, но не успел. Марек упал как подкошенный.

– Не люблю, когда ко мне в комнату подбрасывают всякие… улики! – Божена передёрнула плечами. Сделала шаг к бесчувственному телу и пнула его остроносой туфелькой из белого атласа. – А ещё признаний требует! Вот кого-кого, а ту старую тётку я не убивала!

Янек проверил пульс на шее пана Ожешковского, но взгляда от Божены не отрывал.

– Жив он! А что? Не надо?

Лёгкое сканирующее заклинание.

Нет, не притворяется.

– Надо, – маг выпрямился, чуть склонил голову. – Думаю, нам нужно познакомиться заново?

Если не Марек…

Рыжая стерва не могла вырубить древнего мага непонятно как.

Не градоправитель… Уж он-то не менялся и своих планов не менял.

Не Амалия и её муж…

Тогда…

Рубашку, скорее всего, оставил её любовник. А магия… Может, Рунихен слишком силён и чужая сила ему бы не помогла, а наоборот, помешала. Так что пустышка более удобный вариант…

– Конечно, – пани Божена приложила руки к груди в странном жесте и легко кивнула головой. – Думаю, прятаться уже бесполезно.

– Рунихен, жрец-воин Та-Мери…

Рыжеволосая девушка улыбнулась в ответ.

– Не боитесь?

– Чего? – Божена прошлась по комнате, провела пальцем по столешнице, потрогала розу. – Я вижу, прогресса в магии у вас нет. Так что меня не то, что «нейтрализуют», меня будут ценить и оберегать в надежде, что я поделюсь с вами хотя бы крохами того, что знаю… Знаю же я многое…

Про подвалы инквизиции Янек решил промолчать. И про таланты местных мозгоправов… Хотя бы потому, что Божена, или Рунихен, во многом прав.

– А Марека за что?

– Не люблю, когда мешают моим планам. Так как, будем спасать твою невестушку?

– Да не вопрос! Но тебе-то что с этого?

– Дай-ка подумать, – Божена картинно обвела свой овал лица, словно привыкая к новой внешности. – Может, хороший поступок мне зачтётся? Да и девочку жаль. Перспективная колдунья, сильная…

– Клятва!

– Даже удивилась бы, если бы ты такое не предложил! Хотя… обычно хорошеньким девушкам предлагают совсем другие вещи. Не может же мир настолько измениться за три тысячи лет. Или сколько я там в гробу провалялась… Да и я не дура, соглашаться на аферу без каких-либо гарантий…

Магическую клятву Янек составил быстро. Краткую и чёткую, которую сложно понять двояко. С древней мумии станется играть словами и искать скрытый смысл. И Божена её приняла, подтвердив своей силой. Пан Йержимановский только присвистнул. Да, с таким противником лучше дружить. Победить в честном бою всё равно не получится. А драться честно она не умеет.

И так же проворно выплел поисковое заклинание, краем уха прислушиваясь к советам Божены. Дельным, демон её дери, советам! Права она, её не убьют, не посадят в подвал, а предоставят все условия. Лишь бы делилась заклинаниями и умениями.

И будут сидеть в иллюзии, что птичке нравится в золотой клетке.

А что потом? Маг, да ещё и женщина… Чаровница. Непредсказуемое сочетание, от которого многие сильные мира сего потеряют голову.

– И последний вопрос. Почему ты выбрал женское тело?

Марек менталист, а эту способность Рунихен мог бы и втянуть в себя. Градоправитель уже имеет какой-то вес в обществе. Амалия умна и целеустремлённа. Пан профессор известен в узких кругах и вхож к королю, любителю древностей. Даже сам Янек маг не из последних, и если бы Рунихен смог пробить его защиту, то многое бы узнал… И так знает непозволительно много. А ведь Ян и не почувствовал, как его сканируют!

– Как почему? Неужели не понял?