Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Через час девушки шли по улице. Ядвига едва успевала за пани.
– Зачем вы повозку не взяли, пани? Зачем вам ножками ходить? Устанете же! Вы же благородная! Образованная! Ой, кочки! Поосторожнее! И помедленнее! Тут давеча тротуар ремонтировали, так камни какими-то острыми стали. Ходить совсем неудобно. Ну куда же вы спешите, пани? Вас разве батюшка с матушкой не учили, что пани должна ходить степенно, аки лодочка по морюшку плывёт.
– Мои родители меня учили чувству собственного достоинства, скромности и стойкости!
– Бедными что ли были?
– В деньгах не нуждались… – Стефания потупилась и спрятала полуулыбку.
Её родители были богаты. Наверное…
Тогда, в детстве и отрочестве, она не придавала этому значения. Стефании было хорошо и в хлопчатых платьюшках и в шёлковых. Ей казалось, что у всех есть лошадка-каталка, пупс, открывающий и закрывающий глаза, плюшевый мишка. Каша с молоком каждый день, суп и горох с котлетой, булочка к чаю. Званые обеды раз в неделю, когда в дом приезжали деловые партнёры пана Заремского, а Стефе приходилось терзать скрипку и демонстрировать хорошее воспитание.
– Ну да, вы же богатые, с золотых блюд ели, на пуховых перинах спали. Вам нас, простых девушек, не понять. Ух, если бы я была пани, то…
Отец заработал своё состояние сам, а мать с самого начала была ему верной помощницей. Они умели ценить каждую заработанную монету и не изменили своей привычке скромной жизни, даже когда купили тот банк, в который отнесли первую заработанную тысячу злотых.
– Платье бы заказала. Красивенное, что аж ух. Да не того бледного шёлку муарового, который в разводах весь, будто грязный, а из атласа. Блескучего… Или тафты. Идёшь такая, и шуршишь. И все видят – настоящая пани идёт.
– И слышат…
Вчера Янек осторожно выдвинул предположение, что на неё, а возможно, и на её родителей навесили проклятие «избирательного видения» именно из-за наследства. Да, незаконно, да, только предположение… Чтобы узнать точно, нужно хотя бы эксгумировать останки… Которых не существует.
Но кто? Кто-то из партнёров отца? Деловитый мистер Бауман, вечно пахнущий дорогой цветочной водой, от которой девочке хотелось чихать и слезились глаза. Или же мистер Питтерсон? Мистер Макдаун? Мистер ещё какой-то там… Все они урвали кусок от бизнеса её отца.
Дядюшке тоже хватило.
Ведь дочь-то Заремских… Того, не может вступить в право наследования. Слишком мала. А потом оказалось, что не может контролировать свою магию… По условию в завещании отца. Нотариус его видел, подписал, одобрил и в Храм жаловаться не побежал. Значит, не так уж она страшна, эта магия. Необычна только.
Кто?
И муженёк вообще считает, что стоит заниматься делами живых и искать мага, который бы расплёл и разобрался с тем заклинанием, которое искажает восприятие реальности уже у Стефании.
– И бусы жемчуговые в три ряда. И брошку с кулак… Вот сюда, пани, этой дорогой быстрее дойдём.
Потому что это оно пока почти безвредное, но рано или поздно начнёт мутировать. И что тогда она не заметит? Симпатию со стороны молодого человека? Надвигающийся шторм или хорошую погоду? Или же троих мужчин, перегородивших узкую улочку…
– Идём с нами, пани! Хозяин хочет с тобой поговорить.
Стефа обернулась. Ядвиги рядом не было.
Испугалась и убежала? Или же сама привела и бросила.
И никого.
Не самое время вести светские беседы. Не самое время для страха, от которого останавливается дыхание и леденеют пальцы.
Узкие дома с окнами, закрытыми ставнями. Солнечный свет, который остался где-то высоко-высоко, где виднелась полоска безоблачного неба. Запах рыбы и крики чаек.
Удаляющийся стук каблучков по булыжной мостовой где-то за углом.
И ещё мужик, который преградил дорогу обратно.
Один – это меньше, чем три.
Стефа бросилась к нему, вроде как обходи слева, а потом поднырнуть под руку и вниз, вниз… А кричать бесполезно. Всё равно, горло будто кто-то сдавил. Захотела бы – не смогла бы.
Ведь они же проходили через площадь! И через улицу с милой кондитерской лавкой, где продавали так любимые пани Альжбетой корзиночки. Там люди! Они же не оставят в беде… Если до них добежать!
Но бесхитростный манёвр не удался. А чужие вонючие руки держали крепко.
– Ишь ты! – без удивления сказал один из разбойников. Как будто всё-таки ожидал, что жертва не будет сопротивляться, или же проявит хоть какую-то изобретательность. – Мешок тащи.
Не вырваться.
Брыкаться мешали юбки. Укушенный за предплечье мужик выразился куда более заковыристее, чем тот, по которому она всё-таки попала каблуком.
Девушку повалили на землю, руки скрутили верёвками. Ноги тоже.
– Да где же? – в рот впихнули платок, а ещё одну тряпку завязали, чтобы не пыталась выплюнуть кляп.
– Тут был. Что ж она так вертится-то?
– Не болтай!
В мешке было пыльно и сложно дышать.
– Прекрати дёргаться! – её взвалили на спину как куль с мукой и куда-то потащили. – Синяки будут.
Магия! У неё же есть магия!
Как?
Разорвать верёвки? Позвать на помощь растения?
Её бросили на твёрдые доски. Телега или пол кареты. На неё полетело что-то тяжёлое и тёплое. Воздуха стало ещё меньше.
Заскрипели колёса, подпрыгивая на булыжниках.
Сосредоточиться, почувствовать… Успокоить сердце, сконцентрироваться.
Если не растения… Если они и проезжали мимо деревьев, то слишком быстро, чтобы Стефания смогла уцепиться за них. Вездесущие одуванчики, пробивающиеся сквозь мостовую, тоже не отзывались.
Семена…
Тут должны быть семена. Подорожник, пырей, хвощ! Да хоть что-нибудь!
Не успела!
Пастушья сумка нашлась слишком далеко, а у вьюнка оказался поганый характер, слушаться мага-недоучку он не стал.
Или же везли её недалеко.
Вытащили из телеги, куда-то пошли. Звук открываемой двери, глухие приветствия. Прохлада помещения и скрип лестницы. Наверх. На один этаж. Потом её бережно положили на пол.
– Сними с неё мешок! – раздался властный голос.
– Так она не хотела сама идти!
Но ткань с головы сорвали. А потом и кляп вытащили.
Стефа бы плюнула в ту разбойничью рожу, да рот пересох.
– Прошу извинить моих слуг, милая пани, – в поле зрения появились хорошо начищенные ботинки. Сделали шаг вправо, шаг влево. – Да предложите пани сесть!
По его окрику девушку усадили как куклу в кресло. Верёвки и не подумали снимать.
Стефания смогла поднять голову и рассмотреть того самого «Хозяина».
Знакомое лицо.
Именно с ним так любезно беседовал Янек под деревом на кладбище.
– И личиком бела, и с очей мила, – поцокал языком Змитер Тонкое перо. – Брови чёрны – соболиные, очи ясны – соколиные. И не тратьте зря силы на ненависть, пани Стефания. Я плохо испепеляюсь взглядом.
Человек, называвший себя Змитером, подошёл к столу и продолжил разбирать какие-то документы. Новые территории – это прекрасно, но рисковать лишний раз криминальный авторитет не стал. Для подобных целей есть заместители и помощники, коих иногда слишком много.
– Простите, пока не появится ваш жених, вы будете моей гостьей. Но, видите ли, город этот не славится гостеприимством и мне с моими людьми придётся его на время покинуть.
Что-то он сразу бросал в камин, разожжённый несмотря на тёплую весеннюю погоду, что-то отправлял в коробку.
– Жених? – прохрипела Стефания. Это всё не из-за магии, не из-за подозрения в убийстве, не из-за связи с мумией, а из-за того, что её угораздило стать уже женой какого-то мутного мага из столицы?
– Что к чему: щи – к пирогу, хлеб – к молоку, а девушка – к парню, – пословицы и поговорки сыпались, как горох из дырявого мешка. – Честно говоря, эта ситуация ещё раз подтверждает аксиому, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Но уж больно заманчиво было – город, в котором практически нет преступности. Непорядок, ай-яй-яй. Мы же нужны обществу, как крысы необходимы для нормального существования животных. Как отказаться от такого приглашения?
– Приглашения?
– Воды? Мне кажется, вы ещё в шоке.
Стефа отрицательно махнула головой, но Змитер налил в стакан прозрачной жидкости из графина, подошёл, ткнул стеклянным краем в губы и заставил выпить.
– Да, приглашение. Представьте себе. Мои маги смогли выяснить только то, что писала его женщина…
Не Божена же! Даже если она и знала о тайном бизнесе своей тётки, то никак не могла ожидать, что карьера птичницы для неё начнётся так скоро!
Или знала?
Змитер стоял, держал в руках стакан и улыбался. Долго стоял. И долго скалился. А глаза стекленели. Улыбка замерла и уже казалась нарисованной.
Выпал из рук стакан. Разбился на осколки. Остатки воды застыли каплями на паркете.
Следом рухнул мужчина. Из спины торчала рукоятка кинжала. А в доме стояла полная тишина. Ни звука птиц, ни топота шагов по лестницам, ни хлопанья дверей, ни слабых разговоров за стеной.
Рукоятку кинжала обхватили когтистыми лапами золотые грифы. Сверкали чёрные агаты в почти живых глазах.
Не железо. Кинжал не железный.
Точно такой же или очень и очень похожий девушка видела. На магографиях с гробницы. Этим оружием жрец-воин замахивался на толпы врагов. Когда Рунихен стоял за троном фараона, этот же кинжал висел на поясе. И, наверняка, в саркофаг или рядом его тоже положили, как было принято в Та-Мери.
У железа цвет другой.
Стефания не могла оторвать взгляд от грифов и едва видной бороздки на лезвии. И крови, что вытекала из раны. Сюртук испорчен и его не починить.
Но зачем сюртук мертвецу?
– А ведь он прав… – в двери стоял Пшемислав. Лёгкое движение кистью, и кинжал задрожал, выскочил из раны и вернулся к своему хозяину. Ещё один пасс, и с него стекла кровь, оставив лезвие чистым. – Пана Змитера сюда пригласили. Ревизор тоже не сам решил в нашу глушь заглянуть.
Градоправитель оказался рядом, посмотрел на девушку сверху вниз.
– Не кричите. Уже хорошо.
– Рунихен? – выдавила из себя Стефания, с огромным трудом не срываясь на истерику.
– Когда-то меня звали именно так, – градоправитель грустно улыбнулся. – Но продолжим разговор… на моей территории.
Сколько времени маг может продержаться на энергетиках?
Недавнее изобретение, ещё не вышедшее на широкий рынок. Заменяют или же минимизируют сон, помогают обойтись без еды и воды. Но злоупотреблять ими не рекомендуется.
Итак, три ночи Янек уже продержался, голова гудела, а мышцы требовали отдыха. Но магия слушалась его идеально, а что ещё нужно?
Пан Йержимановский забросил в рот очередной жёлтый шарик. Надо было брать больше, но дядюшка запретил. Ему нужны были адекватные сотрудники.
В особняке пани Альжбеты кипела жизнь. Сновали служанки, что-то протирая, переставляя, унося прочь. Божена прошла мимо него с деловитым видом, раздавая распоряжения дворецкому и экономке.
Янек даже обрадовался этой показной невежливости. Сил рассыпа́ться на лесть или же выпытывать из рыжей наследницы планы на будущее не было.
Ей же всё равно займутся… Но чуть позже. Лес рубят, щепки летят, как сказал бы тот, кого Змитер Тонкое перо прислал в город вместо себя.
Надо бы зайти проверить, как он там в подвале. Заклинания, если что, обновить.
Может, с женой к пану профессору и зайдут. Заодно и с пани Амалией поговорят, о той самой Прекраснейшей, от которой даже имени не сохранилось.
Помнится, пан Хоментовский долго ругался на вандалов, вырубивших или замазавших краской все имена правящего фараона в гробнице его жреца. А ведь пробрались туда уже после того, как могила была запечатана. И ничего не взяли. Пусть и баснословных сокровищ там не было, а всякие вазы, горшки да коробки, ценные лишь для историков и прочих учёных.
Янек постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошёл.
– Стефания? – растерянно позвал он, всё ещё надеясь, что девушка в ванной или же отошла в комнату служанки. Вот ведь, голем в компаньонках! Додумалась же! – Ты где?
С големом тоже нужно будет разобраться. Да только мыслей, что с ним делать, никаких. Стефа просит включить обратно, но пока он не убедится, что это безопасно…
Подошёл к ванной, деликатно постучал. Когда никто не ответил, ни грамма не сомневаясь, дёрнул запертую дверь на себя. Готов был выбить эту дверь ко всем демонам…
– Она вовнутрь открывается, – раздалось из-за спины.
Марек отодвинул мага, переложил букет из руки в руку и толкнул дверь.
В пустую ванную.
– Пани Стефания куда-то вышла?
Букет нарциссов пану Йержимановскому не нравился. Уж больно они жёлтые. Раздражают!
Вместо того чтобы спросить, что же Ожешковский забыл в чужой спальне и припомнить его ночной визит к Стефе, Янек начал рассматривать комнату, шагая из угла в угол.
– Её нет в саду, – Марек помял цветы в руках и положил их на столик, рядом с завядшим букетом пионов и белым тюльпаном в стакане с водой. – Слуги не видели, чтобы она выходила.
– Завтрак она съела, – маг остановился у столика, дотронулся до цветка. Он сам сорвал его в парке, перед тем как наведаться в дом градоправителя.
Неудачно, правда. Туда-то он попал. И даже сумел выйти без проблем. Но ничего не нашёл. Вещи, одежда, книги, статуэтки, картины… Но всё такое обезличенное, стерильно чистое, хорошо выдраенное от малейших следов ауры. Словно и не живёт там никто.
– Но второпях, – Янек провёл пальцем по краю тарелки, обвёл кромку чашки с остатками чая. – Почему не убрали?
– Сейчас позову старшую горничную и спрошу, – Марек перестал улыбаться, задумчиво кивнул и ненадолго вышел.
Маг побарабанил пальцами по столешнице, и быстрым, почти молниеносным движением вытащил из-под блюдца маленькую сложенную бумажку. Прочитал записку и со злости сжал её в кулаке. Проверить бы на остатки ауры, но Стефа с её силой перекрыла всех: и кто писал, и кто принёс.
– Пани Стефания вышла сегодня в город с одной из служанок. Скоро должна вернуться, – но в голосе вернувшегося Марека уверенности не чувствовалось.
– Ей прислали записку. От меня, – процедил маг. – Это ловушка.
– Я вызову пана воеводу! – Марек собрался было опять выйти, но остановился на пороге. – Нет. Он и убийцу пани Альжбеты найти не может. А куда торопиться покойникам! Даже увидев прямые доказательства, кто виновен, Бачинский всё сомневается!
– А они у него есть?
Марек упрямо выдвинул челюсть вперёд, как-то мигом растеряв свой шарм и очарование.
А ведь Марек, скорее всего, и есть мумия…
Он был тут, когда Рунихену вздумалось посетить мир живых и обрести новое тело.
Он живёт в этом доме.
В последнее время его поведение весьма странное.
Он обладает магией, за которую можно зацепиться при воскрешении.
Да, в конце концов, у саркофага он обнаружил мужскую рубашку.
– Я предлагаю пойти и разобраться с этим… недоразумением самостоятельно. Вы маг сильный. Я тоже кое-что могу… А Стефанию в беде я не оставлю… Вдруг она ещё передумает насчёт вас?
Войти с помощью соц. сетей: