Глава 14. В которой пьют чай и говорят о делах давно ушедших дней

В светлой столовой за овальным столом её ждали пан профессор с женой, недовольный Янек и настоящее изобилие блюд.

– Я так рада, дорогая моя, – проворковала пани Амалия, когда Стефа присела рядом с «женихом» – что Янек решил познакомить тебя с нами. Разделите с нами небольшой ланч?

Вышеупомянутый пан обречённо пожал плечами. Мол, отказаться никак не получится, пробовал.

– Конечно, с радостью, – глазки в пол, расправить салфетку, а потом наклониться к «благоверному» и прошипеть: – У нас нет времени!

– Согласен, – шипят в ответ. – Но война войной, а обед по расписанию. Это раз. А во-вторых, ты же хотела про мумию узнать. Вот и спрашивай, только не увлекайся, а?

Придумывать повод заговорить не пришлось, пан Хоментовский сам поинтересовался:

– Ну как? Нашёл уже? Кто это?

– Нет, – Янек отбросил вилку, так и не попробовав творожную запеканку, и откинулся на спинку стула. – Ваш Рунихен хорошо замаскировался. Градоправитель…

– Градоправитель даже не соизволил прийти ко мне на консультацию, – капризно надул губки профессор. – Я отправил ему список рекомендаций, но он их проигнорировал! Представляешь, душечка?

– Да, дорогой, – жена ободряюще похлопала его по руке. – Но не волнуйся, мы ведь уже вызвали паладина из столицы? От нашей инквизиции ещё никто не уходил! Да и Янек вот старается… Но есть ли в Гдыньске профессиональный артефактор, чтобы собрать поисковый амулет? И возможно ли такое?

Пан Йержимановский довольно кивнул. Всё-таки решили сообщить куда нужно… Уже хорошая новость. А то чрезмерный оптимизм может принести совсем не те плоды, на которые рассчитывают.

– А что было в тех надписях на саркофаге? – поинтересовалась Стефания светски-любезным тоном. Да что они вообще делают, чтобы найти сбежавшую мумию? Только Янека и пинают! – Вы ведь расшифровали иероглифы на саркофаге, папирусах и погребальной камере? Что там говорится о воскрешении мумии?

Янек едва удержался, чтобы не закатить глаза. Ну да, очень тонкий намёк! Девушка тут же пихнула его ногой, под столом всё равно не видно. Вот как может, так и спрашивает! Сам-то, шпион недоделанный! Только о еде и думает, глазами тарелки пожирает, при виде куриных крылышек в меду слюнки текут!

– Что могу сказать, – важно начал профессор, довольный, что кто-то интересуется его исследованиями. – Условия таковы… Каждое по отдельности вроде не представляет ничего необычного. Самое простейшее – фаза луны. Потом нужен был выброс магической силы, там даже были коэффициенты и полярности, но, как вы понимаете, дорогая пани, за столько лет всё столько раз поменялось! Ну, и смерть невиновного. Не жертвоприношение, а именно смерть без крови. Для того времени это редкость.

Глаза его подёрнулись мечтательной дымкой. Говорить о древнем Та-Мери он мог практически бесконечно. О богах со звериными головами и их характерах. О каменных гигантах, утопающих в песках под горячим солнцем. О пирамидах, сокровища которых давно разграбили. О царях, чьи завоевания некогда потрясли мир, а теперь их имена забыты… Он любил рассказывать истории, как тогда жили люди и маги, любил, когда его слушали с горящими глазами, когда внимали, когда им восхищались… Иногда преувеличивал или додумывал, но это чтобы слушатели больше впечатлялись величием прошедшего.

– Дорогой, – мило улыбнулась пани Амалия и с нажимом поправила: – Не перепутай. Судя по тому отрывку, что ты вчера ночью расшифровывал, имеется в виду не «смерть без крови», что обозначается тремя иероглифами: собственно «смерть», «сон» и «покой», а «отлёт и возвращение души» – иероглифы «смерть», «возвращение» и «сон».

– «Возвращение души», – хихикнул профессор. – Не удивлюсь, если теперь в Гдыньске есть свой особняк с привидениями.

– Думаю, с этой проблемой любой некромант справится, – Амалия пригубила чашку с чёрным кофе, чей аромат пропитал всю столовую.

– А что сказал пан некромант? – всполошился Хоментовский. – Такой молодой человек, такой талантливый… Может, стоит поговорить с ним ещё раз? Может, ещё раз осмотрит всё, что осталось от саркофага и мумии?

– Да там пыль одна теперь, – буркнул Янек, сверля глазами яблочный пирог, поглощаемый его хозяином. – А пан Сковронский благополучно покинул Гдыньск.

– Как? – воскликнула Стефа. У неё к Кшистову тоже были вопросы. Личного характера.

– Да запросто. Сразу же после его утреннего визита попросил лакея отвезти себя не домой, а в порт. И всё. Даже не стал цеппелина дожидаться, на корабле уплыл.

– Какая жалость…

– Почему вы такие спокойные! – не выдержала Стефания. – У вас тут мумия пропала! Сбежала! А вдруг ей понадобятся ещё жертвы? Что, если именно она убила пани Альжбету? Что, если ей нужна будет ещё чья-то жизненная сила?!

– Ой, а она могла кого-то убить? – у пана Хоментовского задрожали руки. – Душечка, ты слышала?

– Успокойтесь, пани Стефания, – Амалия спокойно пила кофе, на её тарелочке лежали несколько небольших бутербродов с модным названием канапе. – И прошу вас, не нужно паники. Она не поможет ни в поиске убийцы пани Альжбеты, ни в поиске нашего беглеца. Та страшная трагедия послужила одним из катализаторов. Вот уж к чему, но к ней Рунихен не имеет отношения. Абсолютно никакого! Нужна ли ему энергия? Что там пан некромант говорил? Нужна, но тут я бы не позавидовала второму катализатору – магу, что решил избавиться от излишка сил. Мало того, что Рунихена будет тянуть на место воскрешения – магической привязки никто не отменял, так и от того мага он будет зависеть и подпитываться.

– Вампиризм какой-то… Дичь средневековая! – буркнул Янек.

– Молодой человек, – укоризненно погрозил пальцем профессор. – В те времена мораль и нравы несколько отличались от нынешних. Тогда для магов было вполне естественным делиться силой с себе подобными или даже с людьми, теми же самыми фараонами – «детьми богов». Никого не удивлял инцест, женитьбы на своих сёстрах… Так, к примеру, известный завоеватель, объединивший Верхние и Нижние Земли был женат на своей сестре. А ещё, представьте, там даже были женщины-маги!

– Как так? – удивилась Стефа и непроизвольно схватилась за сердце, боясь, что все услышат, как оно затрепетало. Женщина-маг… Неужели возможно, что колдовство не противоречит всей женской природе? Не марает её, не искажает? Разве так было не всегда, что магия – дар для мужчин?

– А что там про привязку к месту вы говорили? – встрепенулся Янек.

– Дорогой, эта информация не для распространения. Ты же помнишь, – прошептала пани Хоментовская. Укоризненно покачала головой и громче добавила: – Сейчас он просто физически не сможет надолго покинуть тот особняк. Чтобы уехать из Гдыньска ему тоже потребуется некоторое время, – она отставила чашку и побарабанила пальцами по столу. – Он должен быть там, хоть несколько часов…

– Сейчас там весь город побывает, – Янек заметно погрустнел.

– Так и мы туда зайдём, – профессор даже вскочил с места и с энтузиазмом начал разглагольствовать, расхаживая по столовой и размахивая руками. – Он же, наверное, растерян, потерян, дезориентирован! Столько всего нового, шокирующего на его голову. Он же испуган! Ему нужно помочь! Не-за-мед-ли-тель-но! Душечка, я прав?

– Конечно, дорогой, – и улыбнулась. – А ночью в особняке может остаться Янек. Ведь он же хочет побыть рядом со своей обожаемой невестой.

«Влюблённые» красноречиво переглянулись.

Янек подумал, что ещё одну такую горячую ночку он не переживёт. Уж больно талантлива его наречённая.

Стефания решала, что крепче: поднос, канделябр, или не стоит мелочиться и сразу стулом огреть, если кто-то полезет целоваться?

– Ловлю каждый момент и наслаждаюсь каждым вдохом рядом с тобой, – Янеку удалось схватить ручку «невестушки» и легко поцеловать пальчики, глядя прямо в глаза поверх очков. Только настроение шутить пропало. И как тут девичью ладонь отпустить?

– Прошу прощения, пан профессор – в столовую вошёл невозмутимый лакей. – За вами прислали человека от пана градоправителя. Просят срочно прибыть в городскую управу.

– Душечка, ты слышала? – Хоментовский воодушевился. Он всегда очень остро воспринимал осознание своего величия, придавая важность даже самым незначительным моментам. – Представляешь, он хочет со мной поговорить? Ай да я! Да я аудиенции с королём так не радовался! Что сказать? Про то, как нашли гробницу? Про гибель Хатшепсут? Или про…

– Спокойно, дорогой, – его жена встала, подошла и поправила ему галстук. – Всё, что нужно сказать градоправителю о мумии, ты вчера записал в блокнот, что лежит у тебя на бюро в кабинете. Это раз. Постарайся не увлекаться историями, прибереги их для более благодарной аудитории. Думаю, пану Левандовскому не будет интересна ни жизнь фараонов, ни их привычки.

– Но, душечка…

– Дорогой, – она отряхнула пылинку с лацкана сюртука. – Только про то, какие нужно амулеты для защиты, какой магический след оставляет колдовство магов Та-Мери и твои выкладки о ближайшем поведении мумии. Основное мы только что обговорили за столом. Ты не ошибёшься. Ты же у меня такой умница!

– Да! Я справлюсь! Я же к королю на чай заходил! – и уверенный в себе учёный ушёл, насвистывая что-то бравурное.

Пани Амалия села обратно за стол и улыбнулась, поясняя:

– Мужчины. Они как дети, честное слово! Через несколько лет брака и вы, Стефания, будете считать так же!

Пани Заремская мысленно воззвала ко всем богам по очереди, чтобы её такая участь миновала.

– А как вы познакомились с паном профессором? – встрял Янек, а то на лице будущей супруги слишком явно были написана мольба к небесам о скорейшем вдовстве. – Всё забывал у вас об этом спросить…

– Ах, что тут рассказывать, – женщина даже немного покраснела, словно смущаясь. Вот только Стефа всерьёз сомневалась, умеет ли пани Амалия смущаться. – Мы встретились, когда он читал курс лекций в Йонском университете, а я там училась…

– Как? Вы тоже из Каледонии? – удивилась Стефа.

– Нет, я коренная словенка, – поправила её хозяйка дома. – Просто родители могли позволить себе обучение дочери за границей. Тем более, что это и сейчас, и тогда было престижно и считалось передовым решением. Это было прекрасное время… – пани Амалия вздохнула. – Мы много разговаривали, гуляли по дубовым аллеям, обошли все музеи в городе и даже ездили на экскурсии в национальный парк. Он просто покорил моё сердце своим умом, знаниями, необычным ви́дением казалось бы знакомых исторических событий… Я, конечно, не одобряю отношений преподавателя и студентки, но во-первых, я была вольнослушающей на другой кафедре и немного старше остальных девочек. А во-вторых, о помолвке мы объявили только после того, как я закончила курсы, а Йозеф – свои лекции. Мы тогда же и покинули Йонск и вернулись в Словению.

– А, простите, пани Амалия, – Янек поднял руку вверх, как прилежный студент, – на каком факультете вы учились?

– Да какая разница! Я ни дня потом не проработала!

Обед закончился быстро, хозяйка стала задумчивой, рассеянной, даже на вопросы о работах своего мужа отвечала невпопад и не сильно расстроилась, когда молодёжь изъявила желание откланяться.

Выйдя из столовой, Янек наклонился к Стефе, опалил дыханием щёки и прошептал:

– А хочешь увидеть записи профессора о женщинах-магах Та-Мери? – и нежно проворковал: – Там весьма любопытные факты и неожиданные выводы…

Стефания кивнула и закусила губу. Он ведь не догадался? Но искушение прочитать о колдовстве древности было слишком сильным. Может, там она найдёт что-то, что поможет ей совладать с собственной силой?..

Янек удовлетворённо хмыкнул, заявил, что она непременно будет ему должна и повёл в сторону жилых помещений. Там свернул куда-то, толкнул к открытой двери.

Стефа, как заворожённая, сделала несколько шагов внутрь.

И услышала звук поворачивающегося в замке ключа.

Она метнулась к двери, толкнула. Но та не поддалась.

Стефания со злости ударила по дубовой панели. И завыла, баюкая ушибленную руку.

Обманул! В самых лучших чувствах! Предал доверие!

Этот негодяй её запер!

А зачем ему закрывать в комнате ни в чём не повинную девушку, если ему самому нечего скрывать?