Золовки хитры на уловки

Далеко не сразу я поняла, как мне «рада» моя золовка Паскаль. Но по мере того как годы шли, наш с Фредериком союз креп, а личная жизнь его сестры разваливалась, я начала понимать, что во Франции у меня есть настоящий враг. На эту тему я никогда не пишу в моем блоге, потому что сестра моего мужа регулярно читает мои посты в Инстаграме с помощью автоматического переводчика и собирает на меня «компромат». Я не боюсь ее, конечно. Для меня она не представляет опасности, но мой муж попросил меня не писать ничего в блоге о сестре ради мамы и покоя в семье.

Сестра моего мужа, казалось бы, родилась с серебряной ложкой во рту. Первая внучка, любимица дедушек и бабушек, долгие годы она оставалась единственным ребенком в семье. Мои свекры мечтали о других детях, но долго не получалось… Когда, наконец, получилось, Паскали было восемь лет. Она ничуть не обрадовалась рождению брата, необходимости делить любовь и внимание родителей с кем-то еще. До этого момента она была папиной любимицей, но папа, потомственный винодел, мечтал о сыне. И сын, наконец, родился.

Никогда не забуду слова, которые она сказала мне в кафе в день, когда мы покупали костюм для моей свадьбы: «Моя счастливая жизнь закончилась, когда родился мой брат!» Однажды мама попросила Паскаль покатать новорожденного брата в коляске в саду во время его послеобеденного сна. Со всей ненавистью, на какую она была способна, девочка толчками катила коляску по тенистому парку среди вековых деревьев. В результате одного из резких движений ребенок выпал из коляски и, по ее же словам, ударился головой о камень. На крики прибежала из дома мать… Эту историю очень доброжелательно поведала мне моя будущая золовка перед свадьбой! А еще добавила: «У моего брата отвратительный характер! Не завидую той, которая будет с ним жить! А после того, как я уронила его в саду из коляски, он вообще ненормальный».

Если честно, я не знаю, какой именно гештальт не закрыла сестра моего мужа. У меня нет желания копаться в чужих психологических проблемах. Я лишь сужу о том, что вижу сама: со своей собственной матерью, моей свекровью, она так и не сумела построить доверительных отношений. Маму она воспринимает исключительно как счет в банке, о котором вспоминают только когда нужны деньги. Несмотря на то, что сестре мужа уже скоро будет 60 лет, ей ничего не стоит явиться к маме и попросить денег, например, на ремонт дома. Ведь за всю свою жизнь она работала от силы десять лет, а все остальное время только создавала видимость активной деятельности. Част-ная школа, оплаченное родителями престижное высшее образование, красивая свадьба, престижная работа в центре Парижа, рождение дочери… А потом что-то пошло не так: увольнение с работы, многолетний судебный процесс против работодателя, продажа дома, переезд на Юг, неудачные попытки создания бизнеса, развод… Сейчас сестра мужа живет на аренду от недвижимости, полученной в наследство от родителей.

Как-то раз в моем блоге я написала об основных отличиях наших женщин от француженок и проиллюстрировала все это фотографией сестры моего мужа. На фото она сидела в доме свекрови на красивом диване цвета слоновой кости в черном свитере-водолазке, белых брюках в обтяжку, длинные светлые волосы были забраны в конский хвост сзади, а в руке она держала бокал шампанского. Внутренний голос бывшего юриста подсказал мне сделать ее лицо неузнаваемым с помощью маски-эмоджи. Пост имел огромную популярность у аудитории…

На следующий день первым мне позвонил муж с вопросом, что происходит. Он был в командировке где-то на нефтевышках в Малайзии (по образованию он у меня инженер-нефтяник, около двадцати лет работает в американских компаниях и часто ездит в командировки по всему миру). Сестра билась в истерике. «Мари, что ты там написала? Паскаль приняла все на свой счет! Пожалуйста, срочно удали этот пост!» – взмолился Фредерик.

Тогда я даже не подозревала, что сестра мужа регулярно следит за мной в сети. У меня на тот момент было около 20 тысяч подписчиков, и я только-только начинала вести блог профессионально. Тот пост был о француженках в целом, а не о сестре мужа в частности, но ее фото я выбрала для публикации, конечно, не случайно: ведь она и есть самая типичная француженка. Конечно, это было глупо с моей стороны, как я сейчас понимаю. Тогда же я просто решила ей позвонить, чтобы сказать, что немедленно удалю пост…

Она словно ждала моего звонка. Сняла трубку после второго сигнала: «Да, Мари, сейчас я нахожусь в офисе моего адвоката, и он слышит наш разговор».

Наверное, это могло бы кого-то напугать, но я сама юрист в прошлой российской жизни и прекрасно отдаю себе отчет в отношении поступков, которые совершаю, и уж тем более их последствий. Я просто сказала ей то, что думала: глупая идея была с фото, извини. Но, как выяснилось, ее возмутило не только фото. Вот тот текст, ставший последней каплей в стакане ненависти сестры мужа.

Знаете, в чем основное отличие между нашими женщинами и француженками? Мы живем для семьи, для детей, мужа, родителей… Француженка живет для себя!

Наша женщина идет с работы, заходит в магазин за продуктами, потом за ребенком в садик. Приходит домой, начинает готовить ужин, делать уроки со старшими детьми.

Француженка по дороге с работы забирает ребенка, продукты уже куплены мужем. Зайдя в дом, вручает ребенка отцу и идет принимать ванну. Потом они вместе приготовят ужин. Скорее всего, из замороженных продуктов или полуфабрикатов.

Наша женщина будет спасать разваливающийся брак ради детей, ради статуса замужней, ради квартиры. Француженка никогда не будет тянуть умирающие отношения. Первой подаст на развод. Отсудит у мужа все имущество и пенсию, которую он будет ей выплачивать, пока она снова не выйдет замуж.

А детей либо отправит жить с отцом (ведь ей нужно строить заново свою личную и профессиональную жизнь после развода), либо они будут жить на два дома. Неделю у папы, неделю у мамы.

Наши женщины красивы, ухожены, со вкусом одеты, но всегда сомневаются в себе. Практически у каждой комплекс маленькой недолюбленной девочки.

Француженка чертовски самоуверенна, хотя ее знания во всех областях очень поверхностны. Она – «эксперт» в кулинарии, отношениях, моде, воспитании детей и благоустройстве жилища. Мужчине положено восторгаться этими познаниями, не подвергая их сомнению.

У вас еще остались вопросы, почему многие французы ищут себе русских жен?

«Правда глаза колет!» – говаривала моя бабушка. Колет, колет… Я извинилась перед сестрой мужа за использование ее фотографии, но не за текст. А потому, удалив ее фотографию, на следующий день разместила тот же текст с другой иллюстрацией.

И снова звонит муж из Малайзии: «Паскаль рвет и мечет! Что опять произошло???» Мне тоже стало интересно, и я снова позвонила золовке. Заметьте, сама она не позвонила мне ни разу. Видимо, чтобы подчеркнуть, что я для нее – пустое место.

Набираю знакомый уже номер, трубку берут сразу… «Паскаль, ну, что опять тебе не понравилось? В чем проблема? Ведь твое фото я удалила!»

Моего звонка явно ждали. Вся ненависть, зависть, ревность, весь негатив, накопленный за годы моего присутствия в семье, словно бы искали выхода и, наконец, нашли его. Как мало, оказывается, было нужно, чтобы разворошить змеиное гнездо.

«ТЫ! Кто ты такая, чтобы в социальных сетях писать свои статейки, подписываясь нашей фамилией? Ты – позор семьи Перрье! Ты недостойна носить это имя! Я требую, чтобы ты немедленно переименовала свою страницу! Мой бедный брат несчастен с тобой. Вы, бедные русские замарашки, приезжаете в нашу страну и позорите наши семьи. Ты думаешь, тебе здесь рады? Да над тобой же все смеются. Тебя нужно лишить права называться нашим именем и отправить назад в твою дыру, откуда ты приехала. Все, что ты смогла сделать, это родить двоих прекрасных детей, а сейчас ты мучаешься от безделья и пишешь свои дурацкие статейки, позоря Францию и всех нас!»

Я слушала все это с огромным интересом молча. Мне хотелось, пользуясь случаем, узнать как можно больше из того, что она на самом деле думает обо мне. Француженки только под дулом пистолета расскажут вам свои истинные мысли. Обычно из их уст льется сладкий лицемерный елей, а за вашей спиной они будут говорить совсем другое.

Мой внутренний юрист прикидывал возможность моральной компенсации: за личные оскорбления, за националистские выпады. Конечно, уже с этим материалом можно было начать процесс по защите чести и достоинства против сестры мужа. Кроме того, родственница ранее уже поставила себя в уязвимое положение, провернув ряд финансовых махинаций с наследством бездетного дяди…

Но мне была важна не компенсация, не мое честолюбие, а возможность показать всей большой семье мужа истинное лицо этого опасного лицемерного человека, затаившегося с невинным видом в тени.

Что я ей ответила? «Моя дорогая, право носить фамилию Перрье дал мне твой брат, женившись на мне, а не ты, и не тебе у меня его отнимать. Я по праву такая же Перрье, как и ты, и не собираюсь менять название моего блога. Не ты пригласила меня во Францию и не тебе отправлять меня назад. Не тебе судить о содержании и стиле моих текстов, хотя бы в силу того, что уровень твоего образования значительно ниже моего. Твоя зависть, ревность и злость сжигают тебя изнутри. Перестань шпионить за мной в сети и начни, наконец, жить своей собственной жизнью». Я могла бы кое-что к этому добавить, но она не дала мне шанса, бросив трубку.

С тех пор прошло почти два года. Мы живем в одной деревне и иногда пересекаемся в булочной или в супермаркете и просто делаем вид, что не знаем друг друга. Для меня сестра мужа не существует, а вот я для нее существую по-прежнему. Она все с тем же жарким интересом читает через автопереводчик мой блог, наверное, что-то копирует себе в папочку с надеждой однажды подать на меня в суд. Глупые мечты: даже если бы ей очень захотелось это сделать, у нее просто нет столько денег, сколько будет стоить этот процесс. Во Франции судебные тяжбы – дорогое удовольствие. Так она и живет моей жизнью, жизнью вместо своей собственной.