Глава четырнадцать

Джерри лежал на кровати, разглядывая до жути белый потолок комнаты. Не единой трещины или пятнышка. От такой белизны рябило в глазах, и Джерри частенько переводил внимание на стены, но и те были белыми, хотя, наверное, всё-таки слегка сероватыми.

Голова была занята мыслями. Обыскали их троих ещё в машине. Джерри чудом удалось спрятать ключ у себя во рту, но фотографию санитары всё-таки нашли. По прибытии в лечебницу Софи, Джерри и Крис выслушали монотонную и скучную лекцию озверевшего от злости доктора Лейдена. Он – багрово-красный от гнева, напряжённый, с вздутыми венами на шее, не отрывал своих болотных глаз от Джерри. Самому Джерри было от этого крайне неуютно, и он всячески старался переключить своё внимание на что-то другое.

После всего этого, включая душ и смену одежды, их отвели в отдельные изоляторы.

Ключ, к счастью, так и не нашли. Когда Джерри привели в изолятор и заперли там, – до этого над ним слегка поглумился Редмон, – он спрятал ключ под белоснежный матрас белоснежной кровати.

Джерри находился в весьма ограниченном пространстве. Он часто вскакивал с кровати и мерил шагами белую комнату – всего четыре шага в ширину и пять в длину. Это занятие ему быстро надоедало, и Джерри валился обратно на кровать.

По прибытии он и Софи с Крисом переоделись в больничную пижаму – белую футболку и штаны. Это крайне затрудняло общение с медсестрой Элисон. Когда она приходила к нему с подносом еды, то долго стояла в дверях, будто искала Джерри глазами среди белого фона. Она находила его по медно-рыжей копне спутанных волос, торчащей из-под одеяла. Хотя сам Джерри предпочитал, чтобы его и вовсе не находили.

Он опять почти не спал. Сны перемешались в его сознании, и теперь Джерри уже не мог понять наверняка, где кончается реальность и начинается другой мир. Несколько раз ему давали успокоительное, когда он начинал кричать во сне, но это быстро прекратилось, и Джерри не сразу понял – почему.

К нему часто наведывался доктор Грей. Джерри разглядывал его потемневшее лицо, серые полумесяцы под глазами и усталую улыбку. Он, казалось, постарел, сгорбился и сник. Серые глаза как-то тускло блестели, словно постепенно гаснущий огонь. Хотя Джерри был уверен, что выглядит не лучше.

Доктор приходил к нему справиться о здоровье, предупреждал, что процедура ЭСТ назначена на ближайшее время. Что он не в силах отменить её или перенести. В этот момент Джерри заметил, что его голос был каким-то потерянным.

Его не покидало чувство, что доктор Грей пытался извиниться, но не понимал, за что именно. Каждый раз Джерри молчал. Он молча слушал доктора и молча провожал его взглядом. Он не пропускал ни единого слова, слушал, хотя слышать не желал.

Время терзало Джерри. Оно таилось за этими стенами, за засовами дверей, за сетчатой решёткой крохотного окошка. Ожидание выедало его. Не давало спать и есть. Гудело в голове и попискивало в ушах.

Джерри заставлял себя думать о чём угодно, лишь бы не представлять, как через его голову пропускают ток. Он думал о том, как там Крис, Иван и Софи, со сладким упованием думал о бесившемся где-то там докторе Лейдене. Думал о Гвен и Ричарде. Думал о себе.

А ещё он думал о Даниэле. Джерри мучил вопрос о том, как ему добраться до сундука и открыть его. Он вспоминал сон, где ему снился подвал, стены которого поедала тьма, и его каждый раз охватывал страх. Как ребёнка, который боялся темноты.

Секунды тикали в голове, как часы, но неожиданно их звук прервался. Время словно остановилось. Джерри расслышал, как кто-то отпирал дверь его комнаты. Он быстро сел в кровати и недоверчиво уставился на неё.

В замке звенел и лязгал ключ. Послышался щелчок. Это оказалась медсестра Элисон. Её появление не удивило Джерри, и он расслабился. Она возникла на пороге стройным, высоким силуэтом. Её пышные курчавые волосы обрамляли золотистое лицо.

Элисон шагнула в комнату и закрыла за собой дверь. Она несла в руках маленький металлический поднос с бумажными стаканчиками. Джерри наблюдал за ней, ощущая напряжение, застывшее в воздухе. Он доверял Элисон, но сейчас её взгляд настораживал. Она осторожно присела на край его кровати и поставила поднос к себе на колени.

– Как ты себя чувствуешь? – мягко спросила она.

Джерри не ответил, внимательно глядя на женщину. Элисон вздохнула, теребя бумажный стаканчик. Она долго молчала. Наверное, пыталась подобрать слова. А может, просто думала о чём-то своём. Джерри не сводил с неё глаз, и когда её ладонь неожиданно потянулась к его голове, он быстро отодвинулся к стене. Рука медсестры так и застыла в воздухе.

– Джерри. – Голос Элисон был таким заботливым, тихим, а глаза неотрывно смотрели на него, полные понимания. – Ты боишься.

– Нет, – равнодушно отозвался Джерри, но Элисон была права. Ему было страшно. Очень страшно.

Она видела что-то в его глазах. Что-то такое, что сложно было уловить. Оно мелькало в изумрудной оболочке и утопало в его чёрных, как ночь, зрачках.

– Всё хорошо, Джерри. – Элисон нежно улыбнулась ему. – Бояться – нормально. Мы все чего-то боимся. Многие люди, к примеру, боятся смерти. Я боюсь, – призналась она.

Элисон внимательно пригляделась к реакции Джерри. Он смотрел на неё заинтересованно, но с осторожностью.

– Страх – это иллюзия опасности, – сказала она. Элисон взяла стаканчик с подноса и подняла его на свет лампы. Луч очертил его силуэт, и Джерри разглядел крохотные сероватые тени пилюль, лежащие на дне. – Он питается душою человека. Загоняет его в угол, но с ним можно бороться. Помни, Джерри, чем меньше страх, тем меньше опасность. Заставь страх бояться тебя, а не бойся его сам.

Замолчав, Элисон поставила стаканчик на поднос и снова посмотрела на Джерри. Она не знала, что он чувствовал на самом деле. Даже сейчас, казалось бы, когда он так далеко от опасности, она всё равно была где-то рядом.

Джерри обнял себя руками так, словно бы ему было холодно, но он просто пытался унять дрожь в теле.

– Я знаю, чего я боюсь, – прошептал он, подняв на неё зеленые глаза. – Но этот страх ощущаю не я один. Он как что-то живое, как вирус. Этот страх заражает окружающих. Всех, кто знает о нём хоть немного, он пытается уничтожить.

Элисон озабоченно смотрела на Джерри, но он продолжал:

– Он везде. Этот страх так мне надоел, что я почти стал его частью. Такой вязкий, такой чёрный. – Голос Джерри был полон безразличия, и в то же время он сам ощущал, как какая-то уверенность сквозит в нём. – А знаете, что самое главное? Что, в отличие от всего остального, он – реален! Страх – это что-то живое. Где-то он опасен, а где-то нет – это я знаю. – Он поднял взгляд в потолок и зажмурился, словно его ослепил яркий свет. – Мой страх создал не я. Он родился сам. Благодаря ему.

Когда Джерри закончил, Элисон молчала. Он открыл глаза и посмотрел на неё. Она крутила на подносе стаканчик, хмуря брови.

«Неужели она поняла?» – надежда вспыхнула в голове у Джерри.

– Тебе нужно выпить это лекарство. – Медсестра не глядя протянула ему стаканчик с пилюлями. Джерри уставился на стаканчик, ощущая, как вся надежда разом улетучилась. Он неохотно принял его, удерживая дрожащей рукой. Затем Элисон дала ему стаканчик с водой.

Она поднялась с кровати и пошла к двери. Медсестра выглядела не растерянной или напуганной, а скорее, глубоко задумчивой. В дверях она остановилась и обернулась, посмотрев на Джерри.

Тишина будто замерла, слушая её голос.

– Я знаю, ты хочешь верить в то, о чём говоришь, но это твоя правда, Джерри… и она совсем не вяжется с той, к которой все привыкли, – тихо сказала Элисон и скрылась за дверью. Её слова эхом отразились от стен комнаты, и Джерри их слышал. Они повторялись снова и снова, пока, наконец, не стихли.

Он проводил Элисон взглядом. Казалось, Тень всё ещё блуждала там, где она только что стояла, незаметно угасая. В замке зазвенели ключи, и в тишину пали отдаляющиеся шаги.

Отчего-то Джерри стало грустно. Казалось, что именно сейчас всё и закончится. Остался последний рывок, и всё наконец-то решится. Кто-то должен победить, и Джерри не намерен сдаваться без боя.

Он сделал глубокий вдох, стараясь собраться с силами, и высыпал таблетки себе в рот. Джерри поморщился, ощутив их горький вкус. Запил водой. Вкус остался, хотя и стал слабым. Он скомкал оба стаканчика и бросил их на пол.

Пути назад уже не было.

Джерри ждал, сам не зная, чего именно. Спустя некоторое время мир вокруг него стал меняться. Очертания предметов стали расплывчатыми, виднелись лишь их темноватые силуэты. Потолок, стены, пол – всё словно давило на Джерри. Он улегся на кровать и зарылся с головой в одеяло. Накатила жуткая усталость. Ноги и руки не слушались его, в ушах курантами билось сердце. Тело немело.

Джерри ощущал, как сон подкрадывается к нему. Слышал его шаги по скрипучему полу, тихий смех. Это Тени пришли похищать его сны. Впускать в них своего хозяина.

Джерри чувствовал, как сознание становится лишь эхом. Как всё отдаляется от него и исчезает. Мрачная завеса перед глазами нарастала и сгущалась.

Тень сна накрыла его. Тень мрачного мира, в котором он чужой. И теперь её хозяин не отпустит Джерри. Теперь он не сможет проснуться вовремя.