Глава 8. Опыт исправления

Сегодня утром я получила такое электронное письмо, что сердце оборвалось. «Прошу освободить меня от занимаемой должности, потому что я не согласна с тем новым направлением, которое вы придаете работе нашего комитета. Я высказала свои мысли на последнем собрании, но, очевидно, у нас с вами разные взгляды».

Ого.

Вот что значит проснуться от удара – и правда, широко открываешь глаза. Тем более, что, разговаривая с другим человеком из нашего комитета на прошлой неделе, я думала, мы действительно нащупали общую точку зрения.

В связи с сокращением бюджета нам пришлось изменить некоторые исходные планы по школьному мероприятию, которое мы организовывали. Что не устраивало автора письма. Она хотела повысить цену на билеты, дабы покрыть непредвиденные расходы. Мы очень усердно работали над первоначальным планом, а эти изменения вынуждали нас вернуться к обсуждению, что отняло бы ещё больше сил.

В общем, да, мне было понятно её беспокойство. Но я так же понимала, что некоторые родители не смогут себе это позволить. А мне не хотелось, чтобы кто-то теперь отказался порадовать своего ребёнка из-за высокой цены. И я предложила вместо этого свернуть некоторые наши планы.

Мне казалось, она со мной согласна. Но, видимо, нет – судя по её последнему письму. И сверх того, у меня ещё сложилось впечатление, что она очень рассердилась на меня и разочаровалась во мне.

Я склонилась головой на кухонный стол и вздохнула.

Я проснулась такой бодрой и готова была опять собраться с коллегами по комитету, чтобы утрясти трудную ситуацию с бюджетом. Уже было понятно – для нас это станет настоящим испытанием, но я верила, что мы сможем проявить смекалку и всё сложится хорошо. А теперь просто чувствовала поражение.

Все мои творческие силы начали покидать меня, словно просачиваясь сквозь отверстия, просверленные в сердце. Я старалась делать добро, на добровольных началах возглавив этот комитет, но теперь чувствовала, что это только добавило драматизма в мою жизнь. Я стала задавать вопросы: «Я плохой руководитель? Остальные тоже хотят уволиться? Что если все они уйдут, и я останусь со всем этим совсем одна? Одна я не смогу этого сделать!»

День, начавшийся с осознания полноты сил, обернулся чувством отвержения и неудачи. Всё из-за одного письма. О Боже.

Я сжимала виски и приказывала глазам прекратить выделение слёз. Чувствовала себя ужасно. А ещё обезумевшей. А ещё загнанной в угол обстоятельствами, которые мне не подвластны. Но больше всего я просто чувствовала себя совершенно непонятой. «Стоит ли позвонить автору письма и попытаться обсудить ситуацию ещё раз? Или оставить как есть? Ох, ну что я так беспокоюсь? Но как я могу не беспокоиться!» Всё было так запутано.

Хотела бы я вам сказать, что это был единичный случай. Но такие заморочки, кажется, неразрывно связаны с попытками настроить разных людей на одну волну. Разные люди с разными взглядами будут попадать в сложные ситуации, если не заставят себя как следует договориться.

Отношения – это не тот товар, что выпускается готовым к потреблению; это продукция типа «сделай сам». Есть вероятность, что получится великолепно. Но также есть вероятность, что порой будет трудно. Так или иначе, чтобы что-то заработало, придётся поработать. А от работы до радости ещё масса неизбежных огрехов и возможного отвержения.

Это только часть. Но я полна решимости выяснить, как мне в будущем проводить переговоры более удачно, если имеются разные мнения. В первую очередь, я поняла, что добилась бы большего успеха в этом случае, начав с позиции «я тоже», а не «тебе следовало бы» или «ты могла бы».

Такая позиция «я тоже» говорит другому человеку: «Я слышу тебя и уважаю твои чувства, потому что я тоже это испытала прежде».

Пару лет назад я помогала своему другу советами по написанию книги. Прочитав первую главу, я поняла, что его манера письма не сможет привлечь читателя, так как он сразу пускался в проповеди и наставления. Мне как читателю это было не нужно. Мне нужен был добрый товарищ, понимающий мои проблемы, которым посвящена эта книга.

Если писатель не показывает мне, что ему тоже бывает трудно, я не могу доверять его словам. Я не хочу теорий, пропахших нафталином; я хочу жизненных советов. Хочу знать, что они помогли ему справиться с его проблемами, а потому, возможно, помогут и мне.

Не будет видно твоих трудностей – не будет моего доверия. Я посоветовала своему пишущему другу изменить подход с «вам следовало бы» или «вы могли бы» на «я тоже». И ощущение от его книги полностью изменилось – она стала более доступной и доходчивой. Возможно, это верно и для трудных разговоров с тем, чьё мнение отличается от вашего. Если я обращусь к ней сначала с позиции «тебе следовало бы», – покажется, будто я грожу пальцем и читаю нравоучения.

«Тебе следовало бы принять во внимание…»

«Тебе следовало бы подумать о…»

«Тебе следовало бы отнестись более сочувственно к…»

«Тебе следовало бы сказать мне…»

«Тебе совсем не следовало…»

Это мгновенно заставит её занять оборонительную позицию и даст ей повод завести на меня дело. Так происходит, когда мне важнее выразить своё мнение, чем добиться прогресса. И чуть ли не хуже, если я подойду к ней с позиции «ты могла бы»: будет выглядеть, словно я пытаюсь преподать ей урок, которому сама следовать не желаю.

«Ты могла бы лучше приготовиться к…»

«Ты могла бы подумать об этом иначе, если…»

ОТНОШЕНИЯ – ЭТО НЕ ТОТ ТОВАР, ЧТО ВЫПУСКАЕТСЯ ГОТОВЫМ К ПОТРЕБЛЕНИЮ; ЭТО ПРОДУКЦИЯ ТИПА «СДЕЛАЙ САМ».

«Ты могла бы отнестись более внимательно к…»

«Ты могла бы прекратить…»

«Ты могла бы начать…»

Это мгновенно выставляет меня экспертом и её – менее опытным студентом. Когда люди попадают в такое нежелательное положение, они обычно уходят, закрываются и, в случае моей коллеги по комитету, увольняются.

Ох. У меня и в мыслях не было, будто она нуждается в моих уроках о внимательном отношении к финансам других родителей. Я просто очень хотела помочь ей взглянуть на эту ситуацию со всех сторон. Но, очевидно, подход «тебе следовало бы» и «ты могла бы» не работал.

«Я тоже» ставит нас в одну команду. Это значит «мы оказались в этой ситуации вместе, так что давай бороться с проблемой, а не друг с другом». Теперь, просто для пояснения, приведу три правила о том, для чего фраза «я тоже» не подходит:

• Не следует прибегать к этой тактике, чтобы перевести фокус на себя, к примеру: «О, я тоже. Теперь давай обсудим мою проблему».

• Не следует пытаться этой фразой «перещеголять» чужую проблему, к примеру: «Я тоже. Только если ты думаешь, что тебе трудно, – я тебе покажу, что такое настоящие трудности».

• И наконец, эта фраза – не поддержка действий оппонента, вызванных его чувствами. Вы просто признаёте его чувства и выражаете солидарность, если сможете сделать это достоверно.

Авигея – ещё один отличный пример удачного подхода с позиции «я тоже». В 25-й главе 1-й книги Царств она блестяще повела себя с Давидом. Она сразу признала, что её муж повёл себя с ним глупо. Но по тому, как она это сказала, Давид понял, что она тоже жертва Наваловой глупости. «Имя ему дурак, и дурь его повсюду следует за ним» (1-я Царств 25:25, перефразировано).

Это было заявление «я тоже» от Авигеи. Да, она выразилась иначе, но в свою речь определённо вложила чувство, порождаемое этой сильной фразой из двух слов. Сказав, что дурь повсюду следует за Навалом, она пояснила, что его глупость направлена не только на Давида. Эта глупость разливалась по всем жизненным руслам и влияла на всех, с кем он общался. И говоря «повсюду», Авигея ясно указывала на его дом и саму себя.

В женском взгляде нередко содержится целая беседа. И я представляю, как глаза Авигеи в какой-то мере потихоньку передавали такие сообщения.

Он плохо обошёлся с тобою, Давид.

И со мной поступал так же. Я понимаю.

Он и не думал о том, чтобы позаботиться о тебе, Давид.

И со мной поступал так же. Я понимаю.

Он не оценил того, что ты сделал для него, Давид.

И со мной поступал так же. Я понимаю.

И она прекрасно знала ещё кое-что. Она знала, что Давид не ждал поучения. Ему нужны были еда и уважение. Перед тем как заняться его проблемами, она была готова признать его потребность. И даже это было заявлением «я тоже».

Ты считаешь, что ты и твои люди заслуживаете праздничную еду в обмен на вашу доброту, поскольку присмотрели за стадами Навала?

Я тоже. Я согласна с тем, что ты и твои люди заслужили еду.

Итак, обдумывая лучший способ общения, во вторую очередь я начинаю осознавать, что надо чётко заявить: «ты свой».

Фраза «я тоже» сообщает человеку, что его понимают.

Фраза «ты свой» – что его принимают.

Принятие – как антибиотик, не дающий отвержениям прошлого стать сегодняшними инфекциями. Потребность быть причастным кроется очень глубоко.

Потребность в причастности превышает потребность в элементарных социальных связях… Это потребность в значащей, глубокой привязанности.

Чувство принадлежности к группе крайне важно для нашего благополучия… Недостаток его вызывает различные нежелательные последствия, в частности ухудшается здоровье, снижается уровень адаптации, теряется ощущение благополучия¹.

Полагаю, что ответить немедленным увольнением мою коллегу по комитету подтолкнуло внезапное чувство, что её больше не слышат, а значит, ей нет места в нашей команде. Нет больше чувства сотрудничества, нет больше чувства причастности. И, возможно, уже не впервые ей так казалось.

Многим из нас хоть раз в жизни приходилось чувствовать себя непричастными, чужими. Это удар от того, что тебя обделили, не выбрали, проглядели. Но когда кто-то, имеющий большое значение в нашей жизни, заставляет нас чувствовать, что наше присутствие больше похоже на вопросительный знак, чем на талисман, – мы становимся очень чувствительными даже к малейшим намёкам на отвержение. Рана вновь открывается и начинается инфекция отвержения.

Для Давида важен был не просто тот факт, что Навал отклонил его просьбу о еде. Навал отверг его как личность и лидера.

«Кто такой Давид, и кто такой сын Иессеев? Ныне стало много рабов, бегающих от господ своих; неужели мне взять хлебы мои и воду мою, и мясо, приготовленное мною для стригущих овец у меня, и отдать людям, о которых не знаю, откуда они?»

И пошли назад люди Давида своим путём, и возвратились, и пришли, и пересказали ему все слова сии.

(1-я Царств 25:10–12)

Отстранив Давида, Навал выразил вот что:

Тебя не знают.

Ты чужой.

Ты не важен.

Ты не ценен.

Ты не в безопасности.

В ту минуту, когда люди Давида передали ему резкие слова Навала, Давидов голод по еде сменился жаждой мести. Его реакция была быстрой, агрессивной и радикальной. Слишком радикальной, не так ли?

То есть, в общем-то, Давиду отказали в чём-то вроде гамбургера и бутылки воды. И за это он готов убить? Но дело было вовсе не в еде. Радикальные реакции обычно связаны с усугубляющими факторами. Слова Навала ударили по уже больному месту. Не он нанёс Давиду предыдущую рану, но он, конечно, попал прямо в неё, отказав Давиду в его просьбе.

Полагаю, глубоко ранил Давида годами раньше его отец Иессей. В 16-й главе 1-й книги Царств говорится, что, когда пророк Самуил пришёл к Иессею и попросил показать всех его сыновей, Иессей повиновался, за одним исключением. Он оставил Давида в поле. Либо совсем забыл о нём, либо так им пренебрегал, что и не думал, будто у Давида есть шанс стать избранным. Зачем его приводить?

Так или иначе, это больно.

И подвёл Иессей к Самуилу семь своих сыновей, но Самуил сказал ему: «Никого из этих не избрал Господь. – И спросил: – Все ли дети здесь?»

«Есть ещё меньший, – отвечал Иессей, – но он…»

Я не буду делать предположений о словах Иессея. Я знаю, что он скажет дальше: «Он пасёт овец».

Однако, мне кажется, это одно из слабейших оправданий тому, что Давид не участвовал в самом важном для всей семьи деле за всю её историю. Если бы отец хоть как-то уважал своего младшего сына, он мог бы на время найти ему замену, чтобы присмотреть за овцами.

Подозреваю, за его словами стояли другие мысли, вроде: «Ну, да, у меня есть ещё один сын – самый младший, Давид. Но он… выглядит не по-царски, ведёт себя не по-царски, пахнет не по-царски. Вот я и не пригласил его».

Не приглашённый собственным отцом.

Можете себе представить, как, должно быть, чувствовал себя Давид, когда они наконец пошли за ним и ему пришлось явиться на встречу прямо с поля? Отец привёл всех, кроме меня. И кинжалом эмоций, докрасна раскалённым в жару отвержения, отец выжег на сердце Давида слова: «Ты чужой».

Ты значишь не столько, сколько твои братья.

Ты не настолько важен, чтобы тебя помнили.

Ты недостаточно ценен, чтобы тебя принимали в расчёт.

Тебе небезопасно находиться в этой семье, где тебя игнорируют.

И хотя Самуил миропомазал Давида на будущее царствование, я не вижу, чтобы Иессей когда-нибудь стремился к сердцу своего сына. Разве не ужасно, что, когда Давид достиг высшего успеха, став будущим царём, – в тот же день собственный отец обошёл его вниманием? Никакие внешние достижения не исправят внутреннюю боль. Чтобы успокоить её, нужно заменить ложь правдой.

Слышите, как подхихикивает Сатана, когда Навал наносит удар Давиду в старую рану, все ещё пульсирующую от боли отцовского отвержения? Но затем угрожающие крики зла сменяются сладкой гармонией исцеления, которое несёт Авигея.

Когда Авигея говорила с Давидом, она сделала прямо противоположное тому, что сделал Навал. И противоположное тому, что сделал Иессей. Она восстановила в Давиде чувство принадлежности. Её слова были мягкими, уважительными, целебными. И больше всего они были наполнены Божьей истиной.

«Прости вину рабы твоей; Господь непременно устроит господину моему дом твёрдый, ибо войны Господа ведёт господин мой, и зло не найдётся в тебе во всю жизнь твою. Если восстанет человек преследовать тебя и искать души твоей, то душа господина моего будет завязана в узле жизни у Господа, Бога твоего, а душу врагов твоих бросит Он как бы пращою».

(1-я Царств 25:28–29)

Она произнесла слова истины тоном благодати. В конце концов, вы же помните, что Давид вёл четыре сотни головорезов с мечами наготове, чтобы убить Навала и всех мужчин, которые ему принадлежали. И ещё двести человек остались присматривать за припасами, но так же жаждали кровавой мести. Однако такой Давид – не «настоящий». Давид – это человек, причастный к Богу. Авигея обращалась к его истинной сущности, а не к сиюминутной роли:

• Ты ведёшь войны Господа. (Тебя знают. Ты имеешь значение для Господа.)

• У Господа есть план, чтобы твой род продолжался. (Ты важен.)

• Кто-то преследует тебя и хочет забрать твою жизнь, но у Бога есть план, чтобы обезопасить тебя. (Ты ценен.)

• Вспомни, что сделал Бог, когда ты бросил пращою этот камень в Голиафа. Богу можно было верить тогда и ему можно верить сегодня! (Ты в безопасности.)

Авигея успокоила старую рану, которую вскрыл Навал.

С точки зрения психологического консультирования это называется «опытом исправления». Она осмотрела больное место в сердце Давида – и её исцеляющие слова исправили или переписали ложь, которая так глубоко его ранила. (Обязательно посмотрите Таблицу по опыту исправления на страницах 230–231 и попробуйте по ней оценить свою жизнь.)

Знала ли Авигея о ране Давида? Есть вероятность, что в день миропомазания Давида на царство она слышала о том, как Иессей поступил с ним. Давид же был известным человеком – будущим царём. И в своей речи она ясно даёт понять, что знает его царскую судьбу. Но она сама увидела, что за реакцией Давида, несомненно, стояла более сильная обида, чем мог причинить Навал.

Не так же ли бывает и с нами? Если мы реагируем более эмоционально, чем это уместно, в каком-то случае – вероятно, он не так уж и случаен. Повышенная эмоциональность в этой ситуации может быть признаком болезненных связей с прошлым. Полагаю, так же было и с Давидом.

Где отец Давида и Навал провозглашали смерть, – там божественно вдохновлёнными словами Авигея утверждала жизнь. Каждое её высказывание придавало сил его истинной личности и заглушало ложь врага. И в результате он изменился.

Он чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы выслушать её. Чтобы взять еду, которую она принесла ему. Чтобы вернуться к своим людям и отказаться от дерзкого плана убить Навала. И, прежде всего, он чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы поверить и получить послание Бога через Авигею.

«Я тоже» и «ты свой» – очень сильные слова. Не только для Авигеи и Давида, но для всех нас. Они успокаивают и исцеляют; это прекрасная реальность, которую мы можем получить от Бога лично и поверить в неё. Это невероятная истина, которую можно положить в задний карман и преподносить в качестве подарка в разговорах с другими.

Пусть ваш опыт отвержения в прошлом будет работать на вас, а не против вас, – пусть он поможет вам почувствовать боль, которая может стоять за реакциями других людей. Постарайтесь взглянуть на ситуацию с их точки зрения и подумайте, что им сейчас может быть больно. Даже если вы не согласны с их позицией или реакцией, найдите способ выразить солидарность с их обидой. Большинство людей носит в себе гораздо больше боли из прошлого, чем мы можем себе представить. Почти всех нас когда-нибудь глубоко ранили. Это ваше «я тоже».

Затем перечислите всё хорошее, что знаете наверняка о своём оппоненте, как я рассказывала в шестой главе. Это не значит, что вы поддерживаете его действия в данный момент, но это подтверждает ценность его как личности. Даже если вы не догадываетесь о прошлых ранах, которые бы привели к такой его реакции, вы всё же можете проявить сочувствие его очевидной боли. Вы станете посланником благодати в его жизни, когда тихонько скажете: «Ты свой».

И всё это поможет вам разорвать порочный круг отвержения и обиды.

В жизни другого человека.

И в своей.

На этой ноте, пожалуй, пойду отвечать на письмо об увольнении. Не знаю ещё точно, что сказать, но, будьте уверены, фразы «я тоже» и «ты своя» теперь обязательно использую.