Глава X

Из здания Адмиралтейства они выбирались тем же способом, как проникали в Кремль, разве что охраны здесь было заметно меньше. Дмитрий продолжал «убеждать» местных блюстителей порядка не связываться с ним, и те, чувствуя какой-то необъяснимый страх, немедленно отступали. Ни Катя, ни Станислав по-прежнему не могли понять причину такого поведения. Их обоих поражало то, что охрана опасалась отнюдь не Георгия, в руке которого был пистолет. Эти люди менялись в лице, завидев Дмитрия.

— Хороша же его слава, нечего сказать, — еле слышно произнес Стас, обратившись к Вайнштейну. — Вряд ли так шарахаются от невинных нефтяных магнатов. Черный Князь, или как там его?

— Не знаю, как. Я не читаю газет, — ответил Альберт. Затем, повысив голос, он обратился уже к Лескову, — Дима, вы меня извините, что отвлекаю, но туда нам лучше не ходить. В той части хранятся засекреченные файлы, поэтому территория охраняется роботами. В Кремле мы, к счастью, с ними не успели познакомиться, и я до сих пор не горю желанием восполнить этот пробел.

Обернувшись на врача, Дима кивнул и свернул в противоположный коридор.

— Откуда вы знаете, что там роботы? — спросил Стас, встревоженно посмотрев в сторону затаившейся угрозы. — Вы бывали здесь раньше?

Альберт не ответил, лишь задержал на лице Волошина внимательный взгляд. К счастью, симптомы, что прослеживались у умершего малыша, у Стаса пока еще не проявились. Однако лихорадочный румянец на щеках парня указывал на то, что температура продолжает повышаться. К тому же вены на его шее стали заметнее.

— Вам нужно принять лекарство, — настойчиво произнес Альберт.

— «Князь» ваш тоже потравился, но вы о нем что-то не беспокоитесь, — нахмурился Стас. — А у меня иммунитет посильнее будет. Я работаю пожарным, дохляков туда не берут.

— Очень рад за вас, но у Дмитрия другая история. Возможно, он вам как-нибудь расскажет…

Проплутав еще несколько минут, Лесков и его спутники наконец добрались до выхода. Охранник послушно открыл им ворота, после чего все пятеро оказались под темнеющими сводами петербургского неба. Теплый вечер, мягкий и бархатистый, принял их в свои объятия, словно близкий друг. Однако это ощущение немедленно развеялось, как только они огляделись по сторонам. Приветливая улыбка исчезла с губ города, и его красота внезапно исказилась первыми пятнами смерти.

Неподалеку, уткнувшись лицом в землю, лежал пожилой мужчина лет семидесяти. Его глаза были широко распахнуты, словно он был удивлен тем, как неожиданно оборвалась его жизнь. Почерневшие губы были слегка приоткрыты, будто он хотел позвать на помощь, но не успел. А по подбородку все еще стекала какая-то вязкая черная жидкость.

Катя прижала ладонь к губам, пытаясь сдержать рвущийся из груди крик. До этого мгновения все происходящее казалось каким-то далеким и ненастоящим, словно девушка видела кошмарный сон. А затем реальность ударила ее с такой силой, что Катя почувствовала, как по ее щекам потекли слезы.

Не менее поражен был и Стас. Мысль о том, что, быть может, такая чудовищная смерть уже поглотила его родителей, не могла его не ужаснуть. Он до последнего надеялся, что его старики попросту уснут, не чувствуя ни боли, ни страха, но увиденное лишило его этой последней надежды. Тело умершего было скрюченным, словно несчастный испытывал сильную боль в животе и пытался хоть как-то унять ее.

В этот миг Катя собиралась что-то произнести, но Георгий опередил ее:

— Босс, время уходит. Дальше я с вами не пойду. Мне еще до своих добираться надо. Дайте мне одну ампулу.

С этими словами мужчина с надеждой посмотрел на Диму, однако, встретившись с ним взглядом, почувствовал, как внутри него все похолодело. Лесков медлил. На его лице невозможно было прочесть ни единой эмоции, словно сейчас Дмитрий мог с одинаковой уверенностью выхватить из-за пояса пистолет или протянуть заветную ампулу.

«Только не заставляй меня, босс», — в отчаянии подумал Георгий, представив, что ему придется отнимать злополучное лекарство силой. Его мысли лихорадочно метнулись к пистолету. Что если Дмитрий не захочет отдавать ампулу? Что если он уже распределил всю сыворотку между своими близкими, а его сын обречен на смерть? Георгий уже не говорил о жене. Он не смел просить еще одну ампулу у того, кто даже на себя не желал тратить лекарство.

Лесков оказался на распутье. Он прекрасно понимал, что его водитель ехал сюда, чтобы спасти своего сына, и, как отец, он пойдет на все. В свою очередь сам Дима совершенно не знал, что теперь делать. После того, как он отдал одну ампулу Вайнштейну, а вторую использовал на Катю, у него осталось всего четыре. Для Ивана, Вики, Ромы и Игоря. Да, с последним он не слишком хорошо расстался, но Дима все равно считал его своим другом. Дурацкая ссора на почве черт знает чего не могла перечеркнуть тот факт, что все детство они провели вместе. Вместе творили всякую ерунду, вместе сбегали из интерната, вместе прошагали все детство до наступления совершеннолетия. Неужели сейчас ему придется выбирать между своими друзьями?

Как в тумане Лесков вытащил из кармана ампулу и протянул ее Георгию.

— Ребенку коли, — устало сказал он. — Дети более уязвимы.

Лось поспешно спрятал лекарство, словно боялся, что Дима передумает, после чего произнес:

— Не забуду, босс!

Голос мужчины дрогнул от охвативших его чувств.

— Клянусь, если выживем… Если свидимся… Все для вас сделаю! Бог свидетель!

— Потом бери все необходимое, и спускайтесь в метро, — словно не слыша его, продолжил Дима. — Если начнется «зачистка», они никого не оставят в живых.

Георгий молча кивнул. Сейчас, когда его переполняли эмоции, он боялся, как бы голос снова его не подвел. Никто не знал, доживут ли они до завтрашнего дня. Если их не убьет яд, то уничтожат механические солдаты, посланные «процветающими» очистить планету от людей второго сорта. Лось осознал, что скорее всего Диму он больше не увидит, и от этого ему сделалось горько. Этот молодой парень столько раз выручал его, прикрывал, прощал «нежданчики» и «несрастунчики», и даже в последнюю минуту их общения Георгий снова оказался ему обязан. Жизнью своего сына.

Еще пару секунд Лосенко колебался, а затем еле слышно произнес:

— Берегите себя, босс.

Дима не ответил. Он молча проводил быстро удаляющегося Георгия взглядом, после чего достал из внутреннего кармана пиджака ручку и блокнот и написал два адреса: один адрес Ивана, другой — Ромы.

— Мы поедем сюда, — сказал он, протянув Альберту вырванный листок. — Обещайте мне, что, когда лекарство будет готово, первым делом вы отправите своих людей по второму адресу.

— Я не знаю, сколько мне потребуется времени…, - начал было Вайнштейн, но Дмитрий прервал его:

— Обещайте!

— Хорошо. Сделаю все, что смогу, — Альберт с сочувствием посмотрел на Лескова. Способность Вайнштейна чувствовать эмоции других была и полезным, и неприятным даром одновременно. С одной стороны он знал, что испытывает его собеседник, но в то же время он сам невольно начинал проникаться его эмоциями. Сейчас Альберт как никто другой понимал состояние Дмитрия. Лесков не был уверен, что сам выкарабкается после отравления, но при этом был вынужден отдавать лекарство другим. Причем эти другие даже не относились к его друзьям. Особенно Станислав. Вдобавок Дмитрию пришлось доверить еще одну драгоценную ампулу малознакомому человеку, который как будто бы мог помочь в создании противоядия. А, учитывая, как долго он прожил в окружении «процветающих», то доверие для него и вовсе превратилось в нечто абстрактное.

Таким образом Дима, Катя и Стас остались втроем. Альберт направился в ближайшую от Адмиралтейства химическую лабораторию, состоявшую при научно-исследовательском центре им. Ломоносова. Это был огромный комплекс из нескольких зданий, в котором разрабатывались как лекарственные средства, продукты питания и косметика, так и сыворотки, влияющие на ДНК человека, и биологическое оружие. Последнее, разумеется, не афишировалось.

Лесков предпочел бы отправить Стаса вместе с Вайнштейном, мол, логичнее дожидаться лекарство прямо под дверью у фармацевта, но в таком случае и Катя уйдет следом. Видимо, Белова тоже понимала это. И, словно желая облегчить им задачу, Альберт обронил на прощание следующую фразу:

— Повторяю: я не знаю, сколько времени мне понадобится на разработку антидота, а Станислав совсем плох. Может и не дождаться. Наверное, лучше вколоть ему лекарство прямо сейчас, а то…

— Вы что, не слышите меня, доктор: я чувствую себя нормально! — перебил его Стас. — Вы сами сказали, что яд быстрее действует на людей с ослабленным иммунитетом, а также на маленьких детей и стариков. Я ни к кому из этой категории не отношусь.

— Я понял, что вы относитесь к категории благородных упрямцев, — с этими словами Альберт устало вздохнул. — Но вы, видимо, решили лечить свою «простуду» большим количеством выпитой жидкости, тем самым отравляя свой организм все сильнее.

Услышав это, Стас переменился в лице.

— Количество тоже влияет? — севшим голосом спросил он.

— А вы думали, нет?

— Тогда мы лучше пойдем с Димой, — сказала Катя, бросив на Лескова умоляющий взгляд. — Если он не против…

Как назло, дома Ивана и Ромы находились в противоположных концах города, а адреса Игоря Дима и вовсе не знал. На его решение, куда отправиться в первую очередь, повлияла именно Вика. Оставалось только надеяться, что Иван и его дочь сейчас находятся дома.

Лесков вытащил телефон и попробовал дозвониться до Ромы, но в ответ снова услышал ненавистное «Ведутся профилактические работы».

— Доступны только экстренные вызовы, — пояснил Стас. — Полиция, скорая помощь и пожарная служба.

«Хватит мне пожарных на сегодня», — с раздражением подумал Лесков. Он первым направился в сторону шоссе, стараясь не обращать внимания на свинцовую усталость, которая постепенно наполняла его тело. Хотелось закрыть глаза и хотя бы немного поспать, но сейчас каждая потерянная минута была непозволительной роскошью.

То и дело им попадались лежащие на асфальте пожилые люди. Многие из них были еще живы, кто-то просил о помощи. Стас с трудом заставлял себя пройти мимо. Он привык сражаться с огнем, но как можно было бороться с ядовитым жаром, пожирающим людей изнутри?

Катя шла рядом с ним, низко опустив голову, словно испытывала чувство вины за то, что воспользовалась лекарством, в то время как остальные были обречены умирать. Дима был благодарен за ее безмолвное послушание. Не каждая девушка могла так держаться. Катя не билась в истерике, не рыдала, не сыпала вопросами и не требовала ее успокоить. В этот момент эта хрупкая девушка показалась ему поразительно сильной.

Какое-то время они шли пешком вдоль шоссе, но вот Дмитрий внезапно остановился подле черного внедорожника. Водитель съехал на обочину, после чего, по всей видимости, ему сделалось плохо, и он потерял сознание. Голова мужчины была запрокинута, а с его пересохших губ срывалось хриплое дыхание. Симптомы отравления все еще не проявились на его теле, но без лекарства этот человек был обречен.

Окно со стороны водителя было открыто, поэтому Дмитрий без труда смог забраться рукой в салон автомобиля и снять блокировку дверей. Раздался тихий щелчок.

— Какого черта ты делаешь? — спросил Стас, наблюдая за тем, как Лесков открывает дверь и отстегивает у водителя ремень безопасности.

Но уже через миг Волошин понял, что задумал Дмитрий.

— Ты охренел? Так же нельзя! — вырвалось у него, когда Лесков из последних сил перетащил хозяина машины на соседнее сидение. — Может, он к семье ехал! К своим детям!

— Как видишь, он уже приехал, — ледяным тоном ответил Дмитрий. Еще не хватало, чтобы заслуженный герой России читал ему морали. Голова и так болела, как после бурной пьянки, и восклицания Стаса раздражали его хуже скрипа несмазанных колес.

Дмитрий сел за руль и завел двигатель. И в этот миг он снова испытал благодарность к Беловой: не желая спорить, девушка немедленно направилась к машине. О каких правилах приличия может идти речь, когда люди умирают прямо на глазах? Куда может уехать этот водитель в таком состоянии?

Однако Стас по-прежнему колебался.

— Садись! Или тебе особое приглашение нужно? — устало поинтересовался Дмитрий. Яд все сильнее сказывался на нем, и Лесков надеялся, что у него хватит сил доехать до дома Ивана, прежде чем он вырубится. На всякий случай он ввел в навигатор адрес друга, чтобы, в случае чего, машина сама довезла их до пункта назначения.

Выругавшись, Волошин забрался на заднее сидение подле Кати.

Проехать удалось не слишком большое расстояние. Несколько аварий застопорили движение, и вскоре Дмитрию и его спутникам пришлось искать новую машину. На протяжении всей поездки они поменяли шесть или семь автомобилей, каждый раз действуя по тому же принципу. В последние разы Катя предлагала самой сесть за руль. Она боялась, как бы Дима не заснул за рулем. Ее просьбы воспользоваться лекарством теперь откровенно игнорировались обоими парнями.

Когда они добрались до дома Ивана, время приближалось к полуночи. Лесков выбрался из машины на ватных ногах и тряхнул головой, пытаясь сбросить с себя сонливость. По дороге Стас задремал, и Кате пришлось приложить усилия, чтобы разбудить его. Весь путь до квартиры Ивана показался парням каким-то бесконечным. Лифт поднимался, словно в замедленной съемке, и хотелось опуститься на пол и закрыть глаза.

Добравшись до квартиры, Лесков надавил на кнопку дверного звонка и прижался лбом к прохладной поверхности стены. Он уже давно избавился от пиджака, но с каждой минутой ему казалось, что становится все жарче. В таком состоянии он даже не сразу заметил, как дверь приоткрылась.

— Дим, не надо больше звонить, — произнесла Катя, мягко убирая его руку с кнопки звонка, после чего тихо добавила: — Здравствуй, Иван. Мы привезли лекарство.

Взъерошенный светловолосый парень открыл дверь, кутаясь в одеяло. В отличие от Димы его сильно знобило, но, к счастью, согревался Иван не горячим чаем, а бутылкой коньяка.

— Я думал, это скорая, — дрожащим голосом произнес он. — Уже четвертый раз вызываю, а они так и не приехали. У Вики температура под сорок.

— Вода отравлена, — еле слышно произнес Лесков. — Мы привезли лекарство. Вот только врача, который умеет делать уколы в вену, при нас больше нет. И один шприц на всех.

— Я умею делать, — ответил Стас. — Нас обучали оказывать первую помощь, в том числе и колоть препараты.

Услышав про лекарство, Иван заметно оживился:

— Вика в своей спальне, идемте. А чего вы себе не вкололи-то?

— Кате вкололи, — вяло ответил Дима. — Оставшиеся три ампулы — Вике, тебе и ему.

С этими словами Лесков посмотрел на Стаса.

— А ты? — Иван в тревоге взглянул на своего друга.

— А у меня прививка, — криво усмехнувшись, Дима первым вошел в комнату Вики. При виде больной девочки он в который раз испытал жгучее чувство вины. Приблизившись к ней, он ласково погладил ее по волосам, после чего передал Стасу ампулу и использованный шприц.

— Стоп. У меня же новые были, — спохватился Иван. — Когда меня дворняга укусила, пришлось колоть уколы, и, кажись, несколько одноразовых осталось.

— Я найду, скажи где? — Катя предпочла, чтобы парни приберегли силы.

Спустя минуту девушка вернулась с кухни, неся в руках большую жестяную коробку из-под швейцарского печенья, которую Иван использовал в качестве аптечки. Там, действительно, обнаружилось несколько шприцов.

— Точно подействует? — блондин с тревогой наблюдал за тем, как Стас делает девочке укол в вену.

— Вколи, и узнаешь, — Дмитрий потер лицо руками, изо всех сил борясь со сном.

— Подожди, всего две ампулы осталось! Что на счет тебя?

— Я же сказал, у меня — прививка.

— Какая нахрен прививка? Что ты брешешь? — Иван слишком хорошо знал Лескова, чтобы ему поверить. — Да погоди ты…

Он перехватил руку Стаса, когда тот собирался было надломить вторую ампулу, после чего мрачно посмотрел на Лескова:

— Если бы у тебя была прививка, ты бы сейчас не качался, как долбаный камыш на ветру.

«Надо было с порога ему внушить», — с досадой подумал Лесков.

— Говорю тебе, мой организм переболеет, и я буду в порядке. Не забывай, я тоже один из «процветающих».

С этими словами его глаза на мгновение окрасились медным, и Иван послушно кивнул.

— Тогда ладно, — пробормотал он.

Дмитрий использовал внушение даже не потому, что его друг беспокоился о нем, а потому, что затем Иван мог спросить про Рому. И Лесков не знал, что ответить ему.

— Мне нужно немного поспать, — устало произнес он, когда Ивану сделали укол. — Где я могу лечь?

— В моей спальне, — ответил блондин. — В гостиной тебе, наверное, будут мешать. Да… Напомни, чтобы я сказал тебе «спасибо».

Дима чуть улыбнулся и вышел из комнаты. Он добрался до спальной Ивана и, сняв с себя ботинки, улегся на кровать. И едва Лесков коснулся головой подушки, как провалился в тяжелый сон.

Дима уже не мог стать свидетелем того, как проснулась Вика, и как она, обвив руками шею Ивана, крепко прижалась к его груди. Он пропустил тот момент, как Стас до последнего не желал вкалывать себе лекарство, решив дождаться помощи от Вайнштейна, но в итоге на него все же потратили последнюю ампулу, когда он заснул. И, к сожалению, Дима не мог слышать разговора Ивана и Кати о том, что Рома не поставил фильтр в свою квартиру, так как «не желал принимать подачки» от ненавистного «Процветания».