Они с королем стояли на высокой стене с бойницами и смотрели на простиравшиеся покатые холмы с тянущейся по верхушкам низкой оградой. Слева виднелся густой лес, а справа, возле самой линии горизонта, к небесам тянулись горные кряжи, окруженные облаками. Издалека они казались невесомыми и едва заметными взгляду.

– Как красиво, – прошептала Клэр, облокачиваясь на высокий каменный парапет.

– Само собой, – с гордой улыбкой повернулся к ней собеседник. – Я выбрал это место частично из-за открывающегося вида, помимо более прагматичных причин.

– Ты имеешь в виду, выбрал эту часть замка или этот сон? – нахмурилась девушка.

– И то, и другое.

– Но зачем?

– Надеялся, что когда ты увидишь красоту Подгорного королевства, то перестанешь так его ненавидеть. – Он широким жестом обвел всю панораму. – А если перестанешь ненавидеть земли, то благосклоннее взглянешь и на меня, так как мои кровь и могущество служат подданным Благого двора защитой от Неблагого, обитатели которого планируют захватить и уничтожить местных жителей.

– Почему ты считаешь, что я ненавижу тебя и твои земли? – спросила Клэр, искоса разглядывая короля. Он, кажется, не замечал ее любопытства и задумчиво смотрел в сторону горизонта.

Услышав вопрос, мужчина повернулся к ней, поджав губы и, по-видимому, обдумывая, что ответить или подбирая правильные слова. Затем глубоко вдохнул и тяжело выдохнул.

– Я вручил тебе дар, причем уже дважды. В первый раз это был всего лишь символ, хоть и обладающий определенной силой. А потом я отдал тебе все. – Бросив быстрый взгляд на девушку, он отвернулся и снова уставился на горизонт, сжав челюсть, на которой заходили желваки. – Когда же я попросил вернуть его, практически умоляя, ты не пожелала понять или попросту не захотела расставаться с ним. – Голос короля становился все тише, и девушке пришлось напрячь слух, чтобы разобрать последние слова. – Я… Я доверил тебе самое ценное. И отказывался верить, что ты в состоянии предать подобное доверие. Меня не оставляла надежда, что, рано или поздно, ты все поймешь. Когда ты пришла освободить меня и застала безумным и умирающим, я думал, что ты наконец-то явилась исполнить свой долг, даже если не ощущала сострадания к тому злодею, которым меня считала. Но вот мы здесь. Война не утихает. А ты, похоже, испытываешь больше сочувствия к Среброзвону, принцу лжи, повелителю злых шуток и мастеру обмана, чем ко мне. Возможно, это моя вина, и я ненамеренно обидел тебя или же попросту слишком хорошо исполнил свою роль. Мне и самому было интересно примерить такой чуждый образ, который к тому же соответствовал моим целям. Или так лишь казалось. Ты загадала желание, и в нем я разглядел устремления твоего сердца.

Он ненадолго замолчал, а затем продолжил:

– Народ фейри неспособен изменить свою природу. Мы принимаем решения, действуем из побуждений, благих либо злых, но наша сущность остается прежней. Я – король. Был рожден им, получил соответствующее воспитание, и это предназначение течет в моей крови. – Человек в черном вздохнул. – Даже если у меня не останется земель, могущества и подданных, я все равно останусь королем. Безземельным, бессильным королем, которому никто не подчиняется, но, тем не менее, королем. Королем Благого двора, хотя для тебя разница между нашими странами, по всей видимости, не имеет никакого значения. – Повисла пауза, но, бросив на Клэр косой взгляд, он все же добавил: – Вы, люди, более гибкие и можете изменить свою сущность. Вот только время истекает.

– Гибкие? – Она медленно вдохнула через нос, стараясь подавить желание влепить высокомерному фейри пощечину. – Значит, раз во мне не течет королевская кровь, то можно вылепить из меня удобный инструмент, как из податливой глины? – Ее охватила ярость. – И я должна изменить свою сущность, чтобы удовлетворить твои потребности? Обязана отказаться от того, что делает меня мной, лишь бы это соответствовало твоим целям? – Девушка метнула на эгоистичного собеседника испепеляющий взгляд. – Это звучит неправдоподобно, совершенно нелестно и абсолютно неубедительно.

– Похоже, ты непременно настроена усмотреть обиду там, где она не подразумевалась, – с удивлением посмотрев на Клэр, отозвался король. Затем протянул ей ладонь, покрытую черным порошком. – Узри же! Уголь. Состоит из почти чистого углерода. Что ты можешь про него сказать?

– Э-э… Он черный?

– Так и есть. А для чего он хорошо подойдет?

– Не знаю, – девушка хмуро уставилась на собеседника. – Не так уж и много для чего. Пожалуй, для розжига костра.

– А это? – На ладони вместо угля появился дымчато-серый обломок. – Что ты можешь сказать про него?

– Похоже на какой-то камень. Вот только мы находимся во сне, а значит, его вообще не существует! Что ты хочешь от меня услышать?

– Есть ли в нем что-то особенное? – с легкой насмешкой выгнул бровь король.

– Вроде бы нет, – задумчиво нахмурилась Клэр. – Выглядит как обычный гравий с парковки.

– На самом деле это алмаз, который состоит из тех же атомов углерода, что и уголь, только собранных в упорядоченную кристаллическую структуру, придающую им форму и красоту. Вот только красота эта скрыта внутри.

– Я и не знала, что фейри имеют представление об атомах и химических элементах, – изумленно уставилась на собеседника девушка.

– Обычно мы понятия не имеем ни о чем подобном. Но это твой сон, а ты обо всем этом знаешь. Пожалуйста, не отвлекайся.

«Значит, он в курсе всего того, что известно мне», – промелькнула тревожная мысль.

– А это? – Сомкнув и снова разжав пальцы, он продемонстрировал огромный бриллиант, который сверкал гранями, будто подсвеченный изнутри. – Что ты можешь сказать про него?

– Очень красивый бриллиант, – выдохнула Клэр.

– Так и есть, – улыбнулся король. – И тоже состоит из атомов углерода, как уголь и алмаз. Собственно, уголь, которому придана структурная четкость и соответствующая обработка, и превращается в алмаз: твердый, в отличие от легких частиц, разносимых ветром и пачкающих все, чего касаются. Но даже являясь алмазом, красота камня была незаметна глазу из-за вкраплений и ненужных напластований, мешающих преломлению света. И нужно избавиться от всего лишнего, чтобы драгоценный камень предстал во всей красе.

– Ты намекаешь, что следует избавиться от тех черт моего характера, которые тебя не устраивают? – хмуро уставилась на бриллиант девушка. – Это звучит не намного лучше.

– Я предоставил тебе возможность стать драгоценным камнем, который, как я знал с самого детства, скрывается у тебя внутри, – мягко сказал король. – Ты изменилась: придала четкость своим мыслям и подвергла обработке свою индивидуальность. Большая часть посторонней шелухи отвалилась, но все же основная твоя сущность по-прежнему скрыта за теми кусками личности, которые ты носишь, чтобы лучше соответствовать чьим-то ожиданиям. Ты обвиняешь меня в желании вылепить из тебя нечто, чем ты не являешься, но мои надежды прямо противоположны этому. Наоборот, я хочу, чтобы ты сбросила с себя те напластования, которые мешают засиять твоему внутреннему свету. Но эта задача под силу лишь самой тебе. Я не могу в этом помочь. И даже не пытаюсь подтолкнуть в нужном направлении, хотя отчаянно…

– Но ты подталкиваешь! – прервала его Клэр. – Постоянно ставишь меня в такое положение, когда я должна исполнить твои приказы, чтобы не погибнуть!

– Нет же, я никогда… – Король резко вдохнул, бросил на нее печальный взгляд и отвернулся, медленно выдохнув. – Признаю, что пользовался твоей помощью и до сих пор пользуюсь, но только потому, что ты сама жаждала испытаний. Сам я не искал возможности навредить тебе. Во всех опасных ситуациях ты принимала решения по собственной воле. – Его голос стал едва различимым. – Я никогда не позволил бы тебе надеть маску, как не мог вынудить тебя сделать это Таишес. Магические личины принимают только добровольно. Когда одна из них оказалась у тебя на лице, я пришел в отчаяние, но ты преодолела ее воздействие, подарив мне лучик надежды.

В небе наконец разошлись облака, и солнце залило луга золотыми лучами, которые отразились от браслетов на запястьях короля.

– Я не преодолела воздействие маски, – прошептала Клэр. – Ты ее снял, помнишь?

– Когда ты принимаешь магическую личину, то передаешь право принимать решения ее владельцу, то есть Таишесу. Ты же каким-то образом оставила за собой это право. Он не имел над тобой власти. – Король бросил на девушку быстрый взгляд и улыбнулся. – Как думаешь, почему он пытался убить тебя с помощью маски? Потому что ты осталась сама собой и отказалась склоняться пред его волей.

Значит, чары подрывали волю и влияли на мысли, но свобода действий оставалась за ней. Испытания, с которыми она столкнулась в Подгорном королевстве, были схожи: перед Клэр ставили задачи, но выполнять их или нет, решала она сама.

– Как насчет того случая, когда ты поручил освободить фейри?

– Я исполнял твое желание, – глаза короля вспыхнули.

Он явно чего-то хотел от нее, но она никак не могла понять, чего именно. Раньше он упомянул, что время истекает, и все же не стал принуждать ни к каким действиям.

Подразумевало ли это…

– У тебя нет надо мной власти!

– Нет. – Его глаза с голодным блеском впились в лицо девушки. – По крайней мере, пока нет.

– И никогда не будет! – Клэр вернула взгляд, почувствовав, что краснеет.

– Ты действительно так думаешь? – Уголки губ короля приподнялись в слегка удивленной улыбке, которая затем превратилась в широкую усмешку, обнажившую острые белые зубы. Он многозначительно замолчал и принялся пристально рассматривать собеседницу, скользя яркими сине-серебряно-золотыми глазами по ее телу, задерживаясь на изгибе шеи, на дрожащих губах, на разрумянившихся щеках.

– Так нечестно! – задыхаясь, воскликнула она. – Ты… Ты пытаешься соблазнить меня! Во сне! Это просто…

– Смею тебя заверить, Клэр Мэйв Дилейни, что моя попытка соблазнения не осталась бы незамеченной, – фыркнул король, удивленно приподняв белесые брови.

– Значит, тебе не раз представлялся шанс попрактиковаться в подобном?

– Вовсе нет. Однако я тешу себя надеждой, что мои усилия по меньшей мере будут безошибочно распознаны как попытка соблазнения. – Он улыбнулся девушке, и в ярких глазах засверкало едва скрываемое веселье. А еще тепло… Тепло и нежность, заставившие ее вздрогнуть.

– Но я же не могу тебе нравиться… – пробормотала она. – Или это очередное притворство?

– Мой ответ не имеет особого значения, – отворачиваясь от Клэр, прошептал король. – Ты мне не поверишь, даже если я скажу правду.

– Почему ты всегда отворачиваешься? – в сердцах воскликнула она. – Как бы я желала, чтобы ты хоть раз взглянул мне в лицо!

Он скованно подчинился, хотя сине-серебряно-золотые глаза метали молнии.

Что-то в манере его движений заставило девушку напрячься: взгляд человека в черном, направленный на нее, казался пристальным и жестким, а еще опасно, пугающе разумным. Он был нечеловечески гениален, и полыхающий в его глазах огонь напомнил Клэр, что она совершенно не понимает происходящего, хоть ей иногда и хотелось думать по-другому.

– Что ты подразумевал под фразой «пока не имеешь надо мной власти»? – От испуга ее голос дрожал и звучал по-детски.

– Я имел в виду ровно то, что сказал: пока что. – Его улыбка выглядела хищной.

– Почему ты приходишь ко мне во снах?

Он резко втянул в себя воздух, будто девушка причинила ему боль, сама того не заметив. Они не отводили друг от друга взглядов, а потому она успела заметить промелькнувшее в глубине его глаз отчаяние, которое иначе ему бы удалось скрыть.

– Разве это не очевидно? – наконец вопросом на вопрос едва слышно ответил король.

– Безумие прогрессирует?

– Пожалуй, тебе виднее, – устало закрыв глаза, отозвался он.

Клэр внимательно посмотрела на своего злодея из кошмаров. Его красота казалась тревожащей: разрез глаз слишком раскосый, скулы слишком высокие, подбородок слишком узкий и слегка заостренный, а под кожей словно таилась сталь вместо костей, как одежда, которую можно сбросить в любой момент.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Почему ты задаешь этот вопрос сейчас? Раньше это тебя никогда не интересовало, – искоса взглянул на девушку король.

Так и было, и чувство вины захлестнуло Клэр, так что она несколько мгновений не могла вымолвить ни слова.

– Я никогда… Никогда не видела тебя настоящего.

«Я замечала только собственное представление о тебе, но не видела тебя по-настоящему», – добавила она про себя.

– Потому что не давала себе труда присмотреться. – На секунду на его губах заиграла улыбка, а сине-серебряно-золотые глаза вспыхнули. – Я играл свою роль, и вряд ли могу винить тебя, что ты поверила. – Клэр подняла голову, и их взгляды встретились. – Туаталь, – тихо произнес король, словно вручая ей дар. – Туаталь – мое истинное имя. Береги его.

Ей тут же вспомнилась старая легенда, что имена несут в себе сущность человека, и девушка внезапно задумалась над значимостью произошедшего, ощутив подступившие слезы от непонятного ей самой чувства.

– Ты только что отдал мне власть над собой? Имена в вашем мире крайне важны, так?

– Нет и да, – удерживая ее взгляд, тепло улыбнулся собеседник.

– Как бы я желала, чтобы ты прямо ответил на мои вопросы, – немного подумав, сказала Клэр.

– Ах, если бы все было так просто, – с легким смешком отозвался он.

– Туаталь, – на пробу произнесла она. Имя оставляло на языке вкус сверкающего на солнце снега и свежести озона.

Король скользнул взглядом по ее лицу, задерживаясь на губах, изгибе шеи, впадинке между ключиц.

– Откуда у тебя это ожерелье? – поинтересовался он, снова встречаясь глазами с девушкой.

Она схватила подвеску и провела пальцами по знакомому узору.

«Я и забыла, что оно у меня на шее. Разве он не задавал раньше тот же самый вопрос?» – промелькнула мысль.

– А почему ты спрашиваешь?

– Думаю, ты должна была бы помнить подобное, – тихо отозвался король.

– С какой стати ты считаешь, что однажды получишь власть надо мной? Что могло заставить тебя так думать? – прошептала Клэр. – Я здесь лишь для того, чтобы спасти тебя. И все.

– Потому что ты сама ее мне вручишь, – с легкой улыбкой, не отводя от нее взгляда, ответил он.

– Ни за что! – воскликнула она.

– Может, я ошибаюсь. – Собеседник выдохнул, словно надеялся на другую реакцию. Глубокий и опасный, словно гравий, завернутый в шелк, голос звучал едва слышно.

– Зачем бы я стала так поступать? Почему ты вообще вообразил подобную глупость? – Девушка слегка поморщилась от грубости произнесенных слов, но глаз не отвела. Как он мог утверждать с такой уверенностью нечто настолько абсурдное?

– Я не жалуюсь, так как выбрал сам, и до сих пор выбираю, и всегда продолжу выбирать. – С печальной улыбкой король низко ей поклонился.

На секунду Клэр показалось, что он над ней насмехается, однако Туаталь тут же вздрогнул и упал на одно колено, застыв в этом положении с опущенной головой, отчего пушистые, как одуванчик, белоснежные волосы упали на лицо.

– Ты в порядке? – прошептала девушка.

Не отвечая, король затрясся всем телом и принялся выводить на полу узоры пальцем, в то время как горы и пейзаж начали рассеиваться.

– Хватит, – выдохнула она.

Его рука взметнулась, а плечи дернулись, будто кто-то нанес сильный удар ему в живот, однако упавшие пряди скрывали выражение лица, так что Клэр опустилась на колени рядом и взяла Туаталя за руку, ощутив тепло его ладони и скрытые под пергаментно-тонкой кожей сильные мышцы и тонкие кости. Он вздрогнул от прикосновения, но затем переплел их пальцы в более интимном жесте, чем она была готова.

Король взглянул на девушку сквозь пряди волос и прошептал:

– Тик-так.