Глава 50
Такие зрелища — не для беременных. Вот что я первым делом подумал. Потом подумал ещё и пришёл к выводу, что лежащий у крыльца человек находится в куда более плачевном состоянии, чем перепуганная Боргента, и склонился над ним. Тем более, что я его узнал, пусть и не сразу.
Длинные волосы перепачканы в крови и грязи так, что цвета не разобрать. Одежда в таком же состоянии, плащ больше напоминает половую тряпку. Из левого бока торчит рукоять ножа, одна нога явно сломана в голени. До такой степени явно, что кусок кости торчит. Правая рука вывернута — тоже сломана, наверное, или как минимум вывихнута. Лицо — кровавое месиво. И всё же, когда «труп» открыл глаза, я его узнал.
— Асзар? — воскликнул я и тут же из миллиона вопросов выделил главный: — Кто? Кто это сделал?!
— Дирн, — прохрипел магический страж и потерял сознание.
— М-м-мортегар, кто это такой? — пролепетала Боргента.
— Хороший друг. Нет времени объяснять, открывай и держи двери.
— Я могу помочь его нести...
— Ещё чего. Ты уже одного носишь — хватит с тебя. А я сам управлюсь.
Я позвал на помощь воздух, и он послушно сгустился под Асзаром. Бесчувственное тело поднялось вверх под удивлённый возглас Боргенты. Да, конечно, информация о моей всестихийности так или иначе при ней звучала, но одно дело слышать, и совсем другое — увидеть.
Под моим неусыпным взором Асзар головой вперёд вплыл в дом. Я хотел было направить его в гостиную, где орали так, что, кажется, недалеко было до драки (Талли и Зован тоже присоединились), но передумал.
— Куда? — спросила Боргента, суетясь перед нами.
Я кивнул в сторону лестницы. Боргента побежала вперёд. Мы поднялись на второй этаж. Тут Боргента стушевалась, потому что единственная открытая на этаже дверь вела в спальню, и оттуда доносились голоса Натсэ и Авеллы.
— Открой эту спальню, — попросил я. — Положим его здесь. Мы тут не спим, не жалко простыни испачкать.
— Хорошо. — Боргента исполнила просьбу.
Наверное, мы говорили слишком громко, потому что из нашей спальни тут же донёсся крик Натсэ:
— Морт, ты совсем обалдел?! Мы здесь сидим. Обе!
— Ну так идите сюда! — крикнул я в ответ, пронося Асзара в открытую дверь. — Мне нужна помощь. Он… он не подаёт признаков жизни...
Асзар и вправду всё больше напоминал мертвеца. Кровь от него растекалась по невидимой воздушной платформе.
Послышались шаги. Я как раз осторожно клал Асзара на кровать, стараясь не потревожить сломанную ногу, когда супруги вошли в спальню.
— А... — сказала Натсэ с облегчением. — Вот ты о чём... Стоп. Это что, Асзар? Какого...
Она подбежала к кровати, отпихнула меня, внимательным взглядом окинула Асзара.
— Мортегар, он что, умер? — прошептала Авелла.
— Надеюсь, нет...
— Проклятье! — В руке Натсэ появился кинжал, она ловко разрезала штанину, потом освободила от одежды поражённое ножом место. — Попросишь человека успокоить плачущую девушку — и он приносит полудохлого стража. Нет, Морт, ты, конечно, очень талантливый, и я тебя люблю, но давай внесём в расписание «нормальные часы», а? Как ты на это смотришь? Например, с десяти утра до двенадцати дня. Два часа, в которые с тобой не происходит никакого странного дерьма.
Говоря, она осматривала Асзара. Лицо её чуть побледнело, и мне казалось, что, болтая, она помогает сама себе не сорваться в истерику.
— Ты справишься? — тихо спросил я.
— Я... Справлюсь... Он умирает, Морт! Ни хрена я не справлюсь. Нож доставать нельзя, там всё кровью зальёт мгновенно. Ты! — Она уставилась на жмущуюся в угол Боргенту. — Понимаешь в целительстве?
— Нет, — пискнула та.
— Бегом вниз, зови всю эту кодлу сюда, может, хоть кто-нибудь...
Боргента вылетела из спальни.
— Морт, Авелла — свет! Воды, горячей.
Авелла бросилась за свечами, я же сделал проще. Одно мысленное усилие — и в воздухе повисло два десятка огней. Ещё одно усилие, и воздух стал менять структуру, свет сконцентрировался на кровати с умирающим Асзаром.
— Авелла, свечи не нужны, неси таз! — крикнул я.
— Да! — Из ванны тут же послышался грохот. Из другого конца коридора доносился топот ног.
Авелла с тазом вбежала первой, сразу вслед за ней — остальное магическое собрание.
— Всем заткнуться! — крикнула Натсэ, обрывая галдёж. — Есть здесь кто-нибудь с лекарской веткой?
Две секунды тишины показались вечностью
— Только он, — сказал я, кивнув на Асзара.
— Морт — иди сюда.
— Что? Я?!
— Ты маг Пятой Стихии. Тебе подвластно всё.
— Но что мне делать?
— Для начала наполни таз. Горячая вода. Ещё нужны чистые тряпки, простыни — что угодно. Эй, ну что вы встали?! Принесите нормальных свечей, Морт же ресурс тратит.
За простынями и свечами убежали Акади и Алмосая. Зован и Талли стояли в сторонке, держась за руки. Полное спокойствие сохраняли только Мелаирим и Лореотис. Они стояли рядом и внимательно смотрели на Асзара.
— Не жилец, — сказал Мелаирим.
— Можешь засунуть своё мнение себе в задницу, — посоветовала Натсэ, сотворяя нечто вроде скальпеля. — Белянка! Тащи нитки с иголкой
— Я не знаю, — пискнула Авелла. — У нас нет...
— Найди мои мешки, там — есть. Бегом!
Управившись с водой, я пристально посмотрел на Асзара. Переключил зрение и еле удержал вскрик.
Тело стража окутывало серебристое свечение, и оно становилось всё ярче.
Отделение духа от тела
Нет уж! Ну-ка лезь обратно! Назад, я тебе сказал!
Мои мысленные усилия принесли совершенно неожиданный результат. Свечение на них не отреагировало, зато у изголовья кровати вдруг появилась Мекиарис, и комната наполнилась возгласами ужаса. Даже Натсэ в первый миг шарахнулась в сторону, но взяла себя в руки.
— Морт? — спросила она с таким напряжением в голосе, что мне сделалось страшно, как бы не порвались внутри неё некие струны, натянутые до предела.
— Всё нормально, — сказал я. — Мекиарис! Не дай ему уйти.
Мекиарис склонилась над Асзаром и как заговорила о чём-то. Свечение, окутавшее тело, стало ослабевать. Оно как будто втягивалось обратно. Губы Асзара приоткрылись, и он застонал.
— Мне нужно достать нож, — говорила Натсэ. — Начнётся внутреннее кровотечение. Нужно как-то его остановить. Есть идеи?
Идей не было. Я присел на край кровати, всмотрелся в рану, из которой торчал нож. Ну же, Пятая Стихия! Можем мы тут хоть что-нибудь?
Может, это просто было игрой воображения, но мне казалось, я вижу сквозь сталь, сквозь кожу. Вижу рассечённые мышцы и повреждённые органы. Что за органы — понятия не имею, но я видел повреждения и мог бы, мог бы их зарастить, если...
Если бы чувствовал, как правильно всё это должно работать.
Мелаирим единственный, казалось, не обратил внимания на Мекиарис. Он обошёл кровать и выглянул в окно.
— Вы тратите время на труп, — сказал он. — А к дому приближаются люди с факелами. Я вижу сотни огней у подножия холма.
— Так пошли наружу! — рявкнул Лореотис. — Тут от нас всё равно никакой пользы. Убивашка, тебе, кроме Морта, кто-нибудь здесь нужен?
— Пусть останется Авелла, больше никого, — не глядя отозвалась Натсэ, протирая место вокруг ранения.
— Все — вон отсюда, — распорядился Лореотис. — Боргента — остаёшься в соседней комнате. Талли — с ней. Остальные — на улицу. Маги Земли возводят стены, Воздушники — держим простолюдинов на расстоянии.
— Почему это я остаюсь? — возмутилась Талли.
— Потому что я так сказал, — объяснил ей Зован. — Подумай о Боргенте. Каково ей будет одной?
Наконец, комната опустела. Хорошо...
— Мортегар, — тихо сказала Авелла, коснувшись моего плеча. — Ты ведь не собираешься?..
— Это единственный способ, который я вижу.
— Что? — вскинула голову Натсэ и сразу всё поняла. — Нет! Ты можешь мгновенно умереть от шока. Нет, Морт, я тебе запрещаю!
— Я не умру от шока. Я себе руку отрубал, я привык к боли.
Мы с ней смотрели в глаза друг другу, и постепенно между нами созревало понимание. Мы просто не могли иначе. Если не рисковать собой, пытаясь помочь тем, кого считаешь друзьями, то за что вообще бороться в этом гнилом мире?..
— Я хочу, чтобы ты понимал, — сказала Натсэ, — что если умрёшь — я сделаю что-то страшное.
— Понимаю.
— Вряд ли. Кроме вас двоих, я вообще не знаю, за что мне держаться в жизни. Не вздумай умирать! Пожалуйста! Я не смогу видеть этого человека в твоём теле, и я такого не допущу!
Она уже плакала. Я не мог на это смотреть. Я посмотрел вниз, туда, где была вышита белая руна на плаще. Из этого маленького Хранилища я вытащил ящичек с печатями.
— Авелла, убери всё к себе сразу же, — попросил я. — Не доверяю Мелаириму даже на ломаный дилс.
— Хорошо... — Она тоже едва не плакала.
Я открыл ящичек и, за неимением лучшего варианта, положил ладонь Асзара прямо внутрь. Ладонь лежала неподвижно.
— Асзар... — шептала Мекиарис. — Нужно решить. Нужно жить дальше. Не смей сдаваться. После смерти не будет счастья, и вместе мы не будем...
Рука Асзара дрогнула, пальцы согнулись. Я, затаив дыхание, смотрел, как страж неосознанно выбирает камень с печатью и сжимает его в кулаке. А ведь принятие печати Огня — тоже то ещё удовольствие... Как бы он это-то пережил.
Асзар закричал, выгнулся, кровь брызнула из-под ножа, кто-то — то ли Натсэ, то ли Авелла — вскрикнул. Но свечение не хлынуло наружу, наоборот, оно всё сконцентрировалось в трёх точках: в руке, сердце и голове.
В тот миг, когда на тыльной стороне ладони Асзара вспыхнула огненная руна, я сел на пол, чтобы не повалиться на раненого после ритуала, и зашептал, по привычке воскрешая в памяти загнанное туда заклинание:
— Песта каандер молун а ресхтхан ноурмад э миниэс...
Сказать честно — к такой боли я не был готов...
