Интерлюдия 6
Уснуть не получалось. Боргента ворочалась в неудобной постели, пока магическое сознание не показало три часа ночи. Тогда она встала с кровати, завернувшись в простыню. Как и обещал Мелаирим, едва войдя в город, они купили ей простую и неброскую одежду: платье, пару юбок, пару блузок, нижнее бельё. Про ночную рубашку Боргента вовремя не подумала, а Мелаирима подобные мелочи вообще не занимали — он лишь платил, не глядя и не торгуясь.
Сейчас Мелаирим спал прямо на полу, измученный своими странными ритуалами. В той гостинице, которую они отыскали, номера на двоих подразумевали влюблённые пары. Немного подумав, Мелаирим отдал предпочтение одноместному номеру, вызвав удивление простолюдина, сидевшего за стойкой. Одноместный номер был дешевле, а Мелаирим был неприхотлив. И выпускать из виду Боргенту он не собирался. От его настойчивого внимания ей иногда становилось не по себе.
Боргента подошла к окну, посмотрела вниз. Дирн... Город, названия которого приличному магу и знать-то не полагается. Окружённая болотами провинция. Чтобы пробраться через трясину, Мелаириму пришлось задействовать магию Земли, и, судя по осунувшемуся лицу, ресурса он потратил больше, чем хотелось бы.
Фонарей на улицах горело мало. Город казался утонувшим в чёрной воде. Простолюдин за стойкой настоятельно рекомендовал опасаться тумана, который наползает со стороны леса часа в три-четыре утра, а в последнее время даже и ещё раньше, нёс что-то про лягушек-людоедов. Однако сейчас Боргента никакого тумана не видела. Тьма — и больше ничего...
Мелаирим на полу заворочался, Боргента бросила на него взгляд. Проснулся? Сейчас она была бы рада возможности поговорить. После того, как выяснилось, что она беременна ребёнком Мортегара, прошло время, и Боргенте многое хотелось понять. Как быть? К чему готовиться?.. Мелаирим ничего больше не сказал. И сейчас чуда не произошло — измученный маг спал.
«В городе в последнее время останавливались маги?» — спросил он простолюдина за стойкой, уже взяв ключ.
«Были, — кивнул тот. — Один уже в тюрьме остановился. Чего натворил — никто не знает».
«Молодой?»
«Не... Ну, может, как вы. А, не знаю. Вас, магов, кто разберёт. Вот Асзар — с виду молодой, а сам тут уже столько, сколько я себя помню...»
«Асзар? — повторил Мелаирим. — Волосы наполовину чёрные, наполовину белые?»
«Во, ага, он, — закивал простолюдин. — Магический страж наш. А вы его знаете?»
«Другие маги в городе есть?»
«Да вроде как. Сам не видел, но говорят... Да кто как говорит. Кто говорит, рыцарь с женой и сестрой-простолюдинкой. Кто говорит — все трое рыцари. А один парень в кабаке пытался к этой сестре подкатить, так она ему так всыпала, что он говорит — она мужик переодетый. Так-то вот».
«Где они остановились?»
«Вот не знаю. Поспрошать?»
«Будьте любезны», — выдавил невесёлую улыбку Мелаирим.
Вглядываясь во тьму, Боргента повторяла себе: Мортегар — здесь... Повторяла снова и снова, прислушивалась к сердцу. Сердце вело себя странно.
Пару дней назад Боргента была уверена, что любит Мортегара без памяти. Но сейчас от того чувства осталось лишь что-то жгуче-болезненное. И всё же — ребёнок... Но у него есть супруга. Магическая супруга. Брак заключён кланом Воздуха. Мортегар — глава собственного рода. Где же её место в этой ситуации? Как в таких ситуациях справлялись другие?
Но сколько Боргента ни напрягала память, ни одной подобной ситуации она вспомнить не могла. И объяснение напрашивалось само собой. Либо (сказочный вариант) никто никогда в подобной ситуации не был, либо (что скорее всего) всё успевали скрыть. Либо вытравить ребёнка, либо поскорее выйти замуж.
От мысли об убийстве ребёнка Боргенте стало дурно. Она оперлась о подоконник, ткнулась лбом в холодное стекло. Нет, не сможет она этого сделать. Даже ради спасения собственной жизни — не сможет.
Но и замуж выйти — не проще. Кому она нужна, такая? Ни красоты, ни выдающихся магических способностей, да и род большой знатностью не отличается. Впрочем, насчёт красоты можно было уже немного поспорить. Поглядевшись перед сном в висящее на стене зеркало, Боргента себя не узнала. В новой одежде она выглядела другим человеком. Стройняшкой, конечно же, ей не быть, но и стесняться нечего. Лицо тоже изменилось, больше не было таким круглым, и глаза на нём казались огромными и красивыми. Боргента попыталась мило улыбнуться, и у неё это вполне получилось.
«Ребёнок изменил тебя, — сказал Мелаирим, заметив её интерес к зеркалу. — Потому что он — есть Огонь. Скорее всего, после родов всё станет, как было. Если хочешь остаться такой — тебе нужно принять печать Огня».
Боргента испугалась самой мысли об этом. Но сейчас, когда магическое сознание показывало начало четвёртого, чувства притупились. Боргента глядела на улицу и думала: «Ну и что? Мортегар оказался магом Огня, и ничего. Авелла — маг Огня, и ничего. Даже Мелаирим — маг Огня, более того — убийца! И вот он, на свободе. И он — единственный человек, который мне сейчас хоть как-то помогает».
Если бы Боргента обнаружила беременность, оставаясь в академии, её бы живьём съели. Насмешки однокурсников, презрение учителей, истерики матери, не говоря об отце, который просто убил бы... А Мелаирим был спокоен. Она спрашивала — он отвечал. И даже проявлял какую-то странную заботу.
— Почему не спишь?
Боргента дёрнулась, повернулась. В темноте едва различила силуэт Мелаирима на полу.
— Не могу заснуть, — пожаловалась она дрожащим голосом.
— Ребёнок и так забирает у тебя много сил. Ложись.
Это был приказ. И Боргента не посмела ослушаться.
— А вы серьёзно говорили насчёт печати? — спросила она, кое-как устроившись на жёстком комковатом матрасе.
— Я произвожу впечатление шутника?
— Н-нет...
— Печатей я лишился. Полагаю, они у Мортегара. Надеюсь, днём мы его разыщем, и тогда всё решится.
Вот это вот «всё решится» Боргенте совсем не нравилось. Она чувствовала, что у Мелаирима к Мортегару куда больше вопросов, чем у Дамонта, и что не все эти вопросы будут звучать приятно.
— Любишь его? — спросил он вдруг.
— Что? — дёрнулась Боргента. — Л-люблю? Я?.. Нет! Не знаю...
— Часто бывает, что, за неимением другого варианта, люди цепляются за погасшую любовь. Не будь глупой, девочка. Он — маг Огня, ты — одинокая и переполненная отвращением к себе. Огонь притягивает всех, но сильнее — тех, кому не за что уцепиться. Так всё и случилось. Если ты не заметила, так с ними обеими случилось.
— С кем? — не поняла Боргента.
— Авелла. Ей с детства внушали, что она — неправильная, что ей необходимо стыдиться собственной внешности. В академии она была не в своей тарелке. Пусто́ты заполнил Огонь, который она приняла за любовь. Впрочем, сейчас уже нет смысла говорить об этом, но началось всё именно так. То же самое и с его мирской супругой Натсэ. Она потеряла жизнь, и Огонь заменил её. Вот и всё. Ты была третьей. А может, и сотой. Я не знаю, кто ещё может сходить с ума по сэру Мортегару. Теперь, когда ты долго его не видела, чувство угасает. Запомни его угасшим и не позволяй вернуться.
Помолчав, Боргента тихо спросила:
— Но что же мне делать? Как я буду жить дальше? Одна, с ребёнком...
Она не сразу поняла, что за звук слышит, а когда поняла — жар бросился в лицо. Мелаирим смеялся. Над ней?!
— Не переживай о том, что скажут в свете, — сказал Мелаирим, успокоишись. — Поверь, ещё задолго до того, как родится твоё дитя, мнение нынешних аристократов потеряет всякую ценность. Тебе доведётся увидеть рождение нового мира. А твоему ребёнку выпала честь родиться и вырасти в этом мире. Новая эра уже стоит на пороге, и это будет эра Огня.
***
Со стороны запада к Дирну приближалась крытая повозка, запряжённная двумя лошадьми. Молодой парень в плаще дремал на ко́злах, а перед неспешно плетущимися лошадьми шагали двое — мужчина и женщина.
— Вы уверены, госпожа Акади? Я б на месте этого пацана лучше бы в деревню какую-нибудь спрятался.
— Я чувствую своё дитя там, сэр Лореотис, — возразила женщина. — И я верю, что сэр Мортегар её не бросил. Должно быть, у них были серьёзные основания остановиться именно здесь.
— Ну да, основания, — буркнул Лореотис. — Опять вляпались в какое-то дерьмо, вот и все основания. Простите, конечно, за грубое высказывание...
— Ерунда, — улыбнулась Акади. — Тем более, что вы, скорее всего, правы.
— Вот-вот! — приободрился Лореотис. — А разгребать в итоге кому? Нам!
— Ну что за жизнь без приключений! — рассмеялась Акади.
— Скажите, вас хоть что-нибудь может расстроить?
Тут же под ногами захлюпало, и Акади остановилась.
— Болото, — грустно сказала она. — Сможете убрать?
Лореотис вытянул руку, и на ней загорелся огонь. Он осветил тянущуюся до самого города топь.
— Магией Земли — точно нет, — сказал он. — Огнём бы так полыхать не решился...
— Полагаете, Материк уже здесь?
— Всё возможно, госпожа Акади. Вы с Алмосаей сумеете нас перенести на тот берег?
— Полагаю, я бы и одна справилась.
Кивнув, Лореотис погасил огонь и повернулся к повозке.
— Зован!
Парень на козлах встрепенулся.
— А ну, подъём! Выводи личный состав строиться.
Зован демонстративно зевнул и показал рыцарю средний палец:
— Ты мне так-то не командир больше. Понял?
— А вот возьму тебе и этот палец кое-куда запихаю. Понял?
— Так бы и сказал сразу, — буркнул Зован и пошёл будить спящих в повозке девушек.
Лореотис отвернулся и посмотрел на чернеющую впереди громаду Дирна, кое-где пересыпанную искорками фонарей.
— Мрачное местечко, — заметил он. — На одно надеюсь — мы нынче хоть пожрём нормально.
— Я больше скучаю по мягким кроватям, — сказала Акади.
— А я бы убила за горячую ванну, — зевая, сказала Талли, выбравшаяся из повозки.
— Итак, — певучим голосом произнесла Алмосая, подойдя к Лореотису. — Мы будем лететь, я всё правильно понимаю?
