Глава 13

— Сразу говорю, водительских прав, позволяющих управлять автобусом, у меня нет. — Вообще-то паспорт я из дома прихватил. Ну так, чисто на всякий случай. Все-таки государственная машина является достаточно крупным колоссом, чтобы не умереть в одночасье даже при самом худшем развитии событий. Однако, доставать документы по слову этого военного все равно нет желания. Во-первых, далеко лежат, а во-вторых, ну зачем они ему нужны в нашей-то ситуации?! Власть свою показать? — Лейтенант, какие еще документы? У нас что, динозавры шпионов засылают или выкопавшаяся из могил нежить поголовно в розыске?

На всякий случай засунул руку в карман и осторожно сжал находящийся там магический перстень. Если вдруг военные захотят провести мобилизацию, раскулачивание, задержание до выяснение личности с конфискацией незаконно хранящегося оружия или любую другу форму отнятия чужой собственности или свободы, то их будет ожидать большой сюрприз.

— Тьфу ты…Еще один ершистый идиот на мою голову, да еще и вырядился черт знает как, — военный тяжело вздохнул, смерил меня презрительным взглядом, а после с силой потер лицо здоровой рукой. Или он не военный, а полицейский? Форма у него камуфляжная и какие-то погоны там есть, но я в этом совершенно не разбираюсь. Впрочем, от дальнейшего выражения своего негатива или попыток построить меня лейтенант отказался, вместо этого свернув в деловое русло. — Говорят, вы привезли продукты?

— Не очень много, скорее как образцы того, что есть в супермаркете, который отбили у людоедов. И пока мы там воевали, никто большой и страшный нам шум не заявился, если нескольких зомби не считать, а значит вы можете относительно спокойно забрать остальное. — Сколько, интересно, может поместиться народа в бомбоубежище под школой? Тысяча? Две? Больше? — Но взамен на помощь я хотел бы получить от вас кое-какую информацию и, может быть, найти попутчиков, которым надо в ту же сторону, что и нам.

— Саратов? — Предположил Мирохин, наблюдая за тем, высыпавшие из школы вслед за ним люди перетаскивают продукты из автобуса. И с каждым новым пакетом нахмуренные брови лейтенанта чуть-чуть разглаживались. — Сразу говорю, по трассе не проедете. Там на дороге какой-то автомобильный мост рухнул, а объезжать овраги по сугробам…Нет, может у какого-то счастливчика получилось, но те кто еще в первый день сумел вернулся оттуда рассказывали о десятках завязших в снегу машин и куче замерзающих идиотов, которые были готовы на все, лишь прямо там на обочине не околеть.

— А про дорогу на Ореховку что-нибудь знаете? — Моя родная деревня находилась изрядно в стороне от основных автомагистралей, но все же по ведущим к ней дорогам зимой можно было проехать. До Конца Света их точно поддерживали в нормальном состоянии, а после серьезных снегопадов ни разу еще не было. — Это такая деревня…

Я осекся, после лицо военного помрачнело, и в то же самое время он взглянул на меня с неким…Сочувствием, что ли?! И, учитывая самое начало нашей беседы, подобное не сулило мне ничего хорошего.

— Соболезную, парень, — тяжело вздохнул Мирохин. — Минут за двадцать до того, как у нас тут все началось трястись и повсюду радужные дырки появились, боевую тревогу гудели, подняв посреди ночи весь личный состав. Из штаба области передали, что террористами использовано химическое оружие массового поражения. Эпицентр якобы находился в районе деревни Ореховка, ближе двадцати километров к населенному пункту подъезжать без противогазов и прочих средств защиты категорически запрещалось. Мы должны были выдвинуться туда, чтобы встать в оцепление, но попросту не успели.

— К-какие террористы? — Верить в услышанное не хотелось. Мама…Отец…Наш дом же чуть ли не в самом центре деревни стоит! Быстро бегать родители в их возрасте уже при всем желании не способны, а машины мы так и не купили! Надежды на соседей тоже никакой. Слева в доме из смеси глины с соломой последнюю пару лет жили переселенцы из Средней Азии. Людьми они являлись вроде бы хорошими, но крайне бедными, а еще с тремя детьми. А вот справа обитала достаточно зажиточная семья, с отпрысками которой враждовал все детство, поскольку они были года на четыре старше, а потому всегда оказывались сильнее …А где-то месяца три или четыре назад один из так доставших меня многие годы братьев угодил в аварию, стоившую ему автомобиля и позвоночника. — Чего им там делать было?! В деревне то народа почти не осталось, старики одни!

— Ну, полагаю, это были примерно те же самые террористы, которые натравили на народ живых мертвецов и устроили бойню на вокзале при помощи темной, мать её, магии. — Лейтенант не сдержался и сплюнул на снег. — У нас последние два месяца вся армия находилась в состоянии чуть ли не полной боевой готовности из-за резко возросшего уровня террористической опасности, хотя вроде бы никто ничего не взрывал и не захватал. Да и часть мою в Новокузьминск перевели под тем же соусом…И похоже, что главным компонентом в нем было отборнейшее дерьмо!

Следующие несколько минут из памяти выпали практически целиком. Я куда-то шел и что-то делал, но разум в этом участия принимал, один лишь рассудок и условные рефлексы. Пришел в себя уже внутри школы, сидя за партой в крохотном закутке напротив лейтенанта. В правой руке был сжат стакан с водкой, во рту стоял противный привкус, а по пищеводу вниз катился комок обжигающей жидкости. А вот левая до сих сжимала зачарованный перстень, но к счастью, ни в кого боевым заклинанием я не стрелял. Вроде бы. Во всяком случае, слабости не чувствовалось, да и вряд ли бы меня стали поить водкой при наличии жертв и разрушений.

— Я убью их, — говорят, у каждого человека должна быть цель в жизни. Но мне до сего момента особо не требовалась некая планка, достигнуть которой следовало во чтобы то ни стало. Хватало вполне повседневных задач, посвященных поддержанию своего существования и попыток улучшения материального благосостояния. В далеких планах имелось смутное намерение завести семью, но пока финансы к поискам невесты особо не располагали, да и для мужчин в этом плане возраст не столь критичен. Все-таки когда супруга моложе лет на пятнадцать-двадцать, то к тому моменту, когда женская красота под натиском лет увянет окончательно, слабым полом все равно остается главным образом издалека любоваться. — Найду и убью.

— Террористов? Так их же, скорее всего, и в помине не было, — лейтенант снова наполнил мой стакан до краев, но пить я не стал. Ну его к чертовой бабушке, первичный шок от осознания гибели родителей и пучка более дальних родственников, которые проживали в той же Ореховке, уже прошел. Сейчас нужна ясная голова. И потом тоже. Месть — это блюдо, которое подают холодным. А я очень расстроюсь, если не смогу донести его куда надо и торжественно подать к нужному столику, за которым будут сидеть все виновники торжества.

— Не думаю, что насчет химического заражения местности вам наврали. Смысла нет, такое не спрячешь. А подобная катастрофа просто не могла случиться сама по себе. Особенно если она связана с порталами, которые открываются не только у нас, но и по всему миру. Раньше же ничего такого не было? Или было, но в долбанный миллион раз меньше, чем сейчас. — Если бы в тысячу, то скорее всего тайну бы удержать не удалось и та же нежить являлась для нас не персонажами страшных сказок, а вполне понятной и в чем-то даже привычной частью мира. Как тигры-людоеды или маньяки-каннибалы, например. Где-то такие твари, безусловно, есть, и встретившийся с ними лицом к лицу человек имеет обыкновение умирать жуткой смертью. Но по планете за день в дорожно-транспортных происшествиях народа дохнет на несколько порядков больше, чем в клыках подобных хищников, даже если объединить обе категории в одну. — Значит, кто-то чего-то сотворил. Ученые большой гудронный коллайдер случайно взорвали в порыве научного энтузиазма или маги какой-нибудь волшебной Тимтимиляндии вполне целенаправленно внесли искажения в Картину Бытия. Я выясню, что случилось. Найду, тех кто ответственен за химический удар или открытие порталов. И убью их. По крайней мере, постараюсь.

А еще некие личности были в курсе о том, что что-то происходит. Ну, раз уж существуют специальные отряды, собирающие образцы и борющиеся с аномалиями. И то, что армия уже два месяца была чуть ли не в состоянии боевой готовности тоже отлично подтверждает данную гипотезу. Некие влиятельные люди в государственной верхушке знали или как минимум подозревали о грядущей угрозе. Но не сделали ничего или сделали ничтожно мало. Если бы народ стали эвакуировать заранее, то поезда из Новокузьминска доехали бы до Саратова спокойно. И мои родители тоже, скорее всего, смогли вовремя покинуть Ореховку. Если бы людям раздали оружие, чтобы отбиваться от монстров, то не было бы всех трех трупов, которые валяются на улицах там и тут. Если бы военные, например сидящий напротив лейтенант, знали как противостоять нежити, боевой магии и прочим угрозам подобного толка, то скорее всего столь ужасного разгрома на вокзале бы не случилось. И людей, ответственных за все это, я тоже буду искать. Лучше бы им иметь очень-очень весомые доказательства того, что они сделали все возможное и невозможное дабы подготовиться к грядущму катаклизму. Или пасть в зубах каких-нибудь иномирных чудовищ до встречи со мной.

— Правильный настрой, парень! — Отсалютовал мне стаканом лейтенант, даже не подозревающий о том, что я сейчас холоднокровно планирую устранение, возможно, первых лиц государства. Хотя если Москву действительно накрыло двенадцатибальным землетрясением, то дорыться до правды, упрятанной за стенами высоких кабинетов, может оказаться просто невозможно. Во всяком случае, без магии земли и некромантии. — Кстати, откуда у тебя оружие то? Автоматы — это совсем не те игрушки, которые можно в охотничьем магазине купить.

— От спецгруппы, которую на старое кладбище отправили. Вроде их было десятка два, если мы правильно сосчитали все найденные кучки пепла. Жаль оружие уцелело только то, которое они отложили в сторону перед тем, как-то сжег их заживо. — Я решил ответить правду. Мало ли, вдруг передо мной сидит один из тех, кто располагает нужной информацией? К тому же наш автобус довольно приметный, отпираться бесполезно. — Вы знали кого-нибудь из этих парней?

— Старое кладбище?! — Лицо лейтенанта исказилось в сложной гримасе, основной эмоцией которой, похоже, являлся испуг. — Их тут что…Целых два?!

— Два, но на старом обстановка оказалась намного более спокойной, чем на новом. Видимо большая часть трупов просто напросто давно сгнила и теперь не представляет ни малейшей опасности. — Поспешил заверить я своего собеседника, который явно вообразил, что где-то рядом формируется еще одна армия мертвых, причем там агрессивную нежить никто не обстреливал с вертолетов и не давил танками. — Так, отдельные зомби выкопались и по окружающим домам расползлись…Немертвый динозавр долго окрестности терроризировал…Один залетный костяной дракон с ним расправился. Он, кстати, не отличался богатырскими размерами, но зато неплохо умел в магию. Между прочим, как у вас тут с колдовством?

— В смысле? — Не понял меня лейтенант, опрокидывая очередной стакан водки. Похоже, у него проблемы с алкоголем после всего случившегося, раз тот кто здесь главный или по крайней мере один из самых главных успешно напивается вместо деловым переговоров.

— Ну, может в вашем бомбоубежище есть какие-нибудь священники, чьи молитвы реально работают, а святая вода жжет нежить? Или экстрасенс, который в ответ на обвинения в шарлатанстве может током стукнуть? — Похоже, ответ будет отрицательный. Слишком уж озадаченное лицо у моего собеседника-собутыльника. — Сейчас на улицах творится столько сверхъестественного дерьма, что как никогда нужны эксперты во всей этой чертовщине. Только настоящие, а не какие-нибудь профессиональные вешатели лапши на широко расставленные уши или психи, поехавшие крышей.

— Знаешь, а я как-то не думал об этом, — Мирохин озадаченно почесал лоб стаканом. — Некогда было…У меня тут тот еще цирк с конями, и один день хуже другого. Бабы орут, дети пищат, всякие дурные идиоты себе условий требуют чуть не как в отеле класса «Люкс». Мужики которых удалось собрать в какое-то подобие ополчения или тыловых команд ни рыба ни мясо! Такое чувство, половина из них попала сюда прямиком с международного, мать его, конкурса кретинов! После того, как несколько солдат дезертировали прямо с оружием, стволов осталось лишь полтора десятка, но это больше чем число людей, которым я бы их со спокойной душой доверил.

— А сколько у вас тут вообще народа? — Осторожно уточнил я, пытаясь представить себе, сколько народа может поместиться в подвале под зданием.

— Сотен пять, — неопределенно покрутил рукой лейтенант. — Одни приходят, другие уходят…Но с большей их части пользы — как с козла молока! Кроме как орать, требовать сами не знаю чего и гадить по углам, вместо того чтобы до сортира во дворе дойти — ни на что не способны! Даже налог продуктами на проживание в бомбоубежище пришлось ввести, чтобы хоть как-то прокормить тех детишек и стариков, которые одни остались, а то бы они уже с голода сдохли!

— То есть… — Я замялся, подбирая слова. — Эти люди просто сидят и ждут, пока им кто-нибудь поможет?

— Угу! Думают, я им тут рожу пайки, часовых по периметру и электроэнергию! — Либо Мирохин сгущает краски, либо контингент в бомбоубежище и вправду тот еще подобрался. — А у меня патроны кончаются, воды на всех не хватает, еды нет, но последнее даже хорошо, потому что канализация засорилась и её никак не удается прочистить…

— То-то я чувствую, не розами у вас тут попахивает, — воздух в школе и правда благоухал словно в общественном туалете вокзального сортира. В нем смешались запах человеческого пота, вонь нечистот, дым, испарения краски и черт его знает, что еще. — То есть все очень-очень плохо?

— Ну, если сравнивать с ядерной войной — то просто отлично. По крайней мере, мы все еще живы и не выблевываем свои кишки, заживо разлагаясь под действием радиации. — Мирохин, оказывается, в состоянии легкого подпития был не чужд некоторой иронии. — Но того, кто проектировал и строил бомбоубежище под этой школой, я бы отдал под трибунал. Или сам туда пошел, предварительно накормив свинцом урода. Здесь нет ни герметизации, ни припасов длительного хранения, ни нормальной вентиляции…Да ничего нет!

— Связи с начальством, так понимаю, у вас тоже нет, — констатировал я, наблюдая за тем, как Мирохин опрокидывает очередной стакан.

— Связь — есть, — неожиданно удивил он меня. — Начальства — нет. Правда, тут может дело в том, что мы зовем на помощь не по официальным каналам, поскольку все штатные устройства для спецсвязи остались где-то на вокзале, а через одного паренька, который хорошо разбирается в телефонах и интернатах, да вдобавок солнечную батарею с собой таскает…

— Про гибель Москвы и затопление Санкт-Петербурга я уже знаю, — оборвал я лейтенанта, похоже, собиравшегося долго жаловаться на жизнь. — Но вроде бы в таких случаях, когда командование погибло или находится вне зоны доступа, руководство на себя должны брать старшие офицеры из имеющихся.

— Какой там должны? Обязаны! Им за это деньги платят, едрить их коромыслом! — Мирохин в гневе стукнул кулаком по парте. — Но, тем не менее, хоть какой-то ответ удалось получить лишь от штаба МЧС в Оренбурге. И им там сильно не до нас, поскольку Урал пусть и остался внутри берегов, но оттуда несмотря на низкую температуру воды и льдины лезут какие-то сильно злобные рыболюди, которых отстреливать не успевают.

— Короче, работы у нас непочатый край, но никто больше ей заниматься не будет, — я встал из-за стола, чтобы Мирохин волей-неволей оказался вынужден сделать то же самое и прекратил пьянствовать. Следовало озаботиться приведением в относительный порядок этого бомбоубежища. Банально, чтобы было где в относительной безопасности дождаться прихода тепла, после которого можно будет навестить родные края. Вдруг, Ореховка все же не уничтожена? Про химическую атаку какие-нибудь спецслужбы могли и сбрехать, чтобы одновременно выставить оцепление вокруг нужного района, но в то же время не пустить простых солдат к внезапно появившемуся порталу. — Найди мне пару десятков крепких мужчин…Ну или женщин из тех, которые коня на скаку остановят, и мы привезем продукты. Я могу подкинуть чуть-чуть патронов для автоматов, но их все равно надолго не хватит, нужно самостоятельно мастерить оружие. Твои люди бензин с брошенных автомашин сливали? Нежить, как я успел выяснить, изрядно боится огня. Да и простых животных им отпугивали испокон веков, а уж пустых бутылок на коктейли молотова наберем как-нибудь.

— Бензин и коктейль Молотова — это совсем разные вещи, — пробурчал Мирохин, тем не мене поднимаясь из-за парты. — Народ надо из бомбоубежища расселять, пока они там все с диарей не слегли из-за скученности и антисанитарии, но вот куда…

— Обустроим какую-нибудь высотку по соседству, на верхних этажах зданий относительно безопасно, ведь далеко не каждое чудовище может лазить по вертикальным стенам или летать, а подняться через простреливаемую лестничную клетку сумеет разве только настоящий танк, который в двери тупо не протиснется. — Правда, многоквартирный дом без электричества, отопления и воды зимой — это очень-очень неприятное место, но чуть-чуть потерпеть можно. Не окоп же времен Великой Отечественной в конце-концов! Да и там люди не только жили, но и воевали… — Да, кстати, а раненные то у вас есть? Или больные? Со мной врач, да и кое-какие медикаменты имеются.

— Серьезно больных нет. Кто не мог достаточно быстро бегать тот еще на вокзале в зубах нежити оказался, она ведь потом еще долго разбегающийся народ преследовала, не желая отставать. — Лейтенант, в чьих глазах прорезался стыд пополам с какой-то черной тоской, налил себе еще один стакан водки и выпил его одним махом. — Черт, что-то расклеился я. Ладно, иди к автобусу, сейчас поставлю задачу одному ефрейтору, который посообразительнее прочих моих остолопов будет, да и помощников вам подберу из числа мужиков, у которых машины побольше.

Несмотря на все усилия лейтента, дело двигалось крайне медленно. Не то некоторый запас продуктов у людей все еще оставался, не то страх перед улицами, заполненными разнообразными тварями, у большинства из них пока еще превалировал над голодом. В конце-концов, человек без может прожить достаточно долго, а вот без головы, которую ему откусит какое-нибудь иномировое чудо-юдо, скончается в момент!

— Семен! — Раздался у меня прямо над ухом оглушительный женский вопль, полный радости. Рука сама дернулась к висящему на груди автомату, но оружие-то стояло на предохранителе, а вот перстень — нет! К счастью, конвульсивного движения оказалось недостаточно, чтобы порезаться его шипами для контакта с кровью, да и вообще спустя пару секунд мозг идентифицировал обладательницу громкого голоса, несмотря на то, что лицо её было замотано шарфом. Впрочем, этот кусок шерстяной ткани с Гули немедленно сполз, когда она кинулась мне на грудь, обнимая с силой, которую сложно было ожидать от хрупких женских ручек. — Это и правда ты?! Ты живой?!

— Я тоже рад тебя видеть, красавица, — решив воспользоваться моментом, я склонился к лицу девушки поближе и жадно её поцеловал. Причем она ни капли не возражала! Вернуться к окружающему миру мы удосужились только секунд через тридцать, да и то исключительно потому, что место для обнимашек выбрали не очень удачно, встав прямо на проходе. — Шея как?

— Болит, — пожаловалась девушка, на щеках которой выступил румянец. И, как мне кажется, отнюдь не от холода. — Но это не из-за жука, просто мне её в палатке на вокзале продуло…

— Семен, а это что за девка? — В голосе Ани, выбравшейся из автобуса с крайне недовольным выражением лица, мороза было больше, чем в окружающем воздухе.

— А вы, простите, сами-то кто? — Почуяв возможную соперницу, Гуля тут же взяла меня под ручку с непринужденно-собственническим видом. Как уж ей удалось выражением своего симпатичного личика передать сразу обе эти эмоции — тайна сие великая есть, доступная только представительницам прекрасного пола.

— Ложись! Воздух! — Прервал выяснение отношений в потенциальном любовном треугольнике кто-то из часовых. — Воз-дууух!!!

Машинально задрав голову вверх, я увидел кружащего над школой птеродактиля, размером с самолет. Может быть не грузопассажирский летающий лайнер, но явно крупнее обычного сельского кукурзника. Размах крыльев чудовища составлял не менее десятка метров, а длинный зубастый клюв был с меня ростом! С воплями люди, выбравшиеся во двор школы, устремились обратно к входу в здание, безжалостно толкая друг-друга и даже топча тех, кто упал. Видимо, встревоженная активностью добычи и уменьшением потенциального меню, тварь наконец-то определилась с целью, резко рванула вниз и, кажется, двигалась прямо на нас…И столь же импульсивно я вырвал из кармана руку с магическим перстнем, указывая кровоточащим кулаком точно в башку монстра, что снижался со всей доступной столь крупногабаритной туше скоростью. Град огненных пульсов встретил летающего динозавра метрах в десяти от земли и раскрошил его башку, едва не сорвав ту с тонкой шеи. Бьющееся в агонии тело, конвульсивно дергающее перепончатыми крыльями, рухнуло прямо на автобус и, кажется, изрядно помяло ему крышу.

— Мне кажется или эта штука действительно пахнет жареной курицей? — Спросил я секунд через двадцать у людей, что не успели спрятаться под крышу здания, чтобы разорвать установившуюся тишину.