Глава 35

— Юль, я не убивал его, — с трудом разомкнув пересохшие губы, произнес Саша.

— Да, не убивал. Просто забил до смерти, — кивнула девушка, соглашаясь.

— Это был несчастный случай.

— Ну, конечно, ты не виноват. Виноват Макс, что умер, — покачала она головой. — У тебя всегда кто-то виноват. Макс, я… Это мы виноваты в том, что ты творишь, да? Саша молчал, зато Юля не могла остановиться.

— И расплачиваемся потом тоже мы. В данном случае, я… Макса-то больше нет…

— Юля, — он сделал шаг к ней, но тут же остановился, словно натолкнувшись на ее взгляд.

— Не подходи ко мне! — резко сказала девушка, смело глядя ему прямо в глаза. — И, знаешь что, я буду ездить на занятия! И на работу тоже, когда нужно! И о своем здоровье буду разговаривать с врачом, а ты попридержи-ка свое мнение при себе. А будешь доставать меня, я на тебя заявление напишу, как ты мне когда-то советовал.

Саша просто стоял на месте, не находя слов, чтобы хоть что-то ответить.

Тишина, воцарившаяся в квартире, была ощутима даже физически. Лишь стучали часы в холле. А в следующее мгновение, разрывая эту тишину, в кармане заиграл мобильник. Степнов медленно достал телефон, взглянул на дисплей и сбросил вызов. Не прошло и нескольких секунд, как снова раздалась незатейливая мелодия.

— Да иди уже, — устало произнесла Юля и снова отвернулась к окну, а видя, что он по-прежнему не сдвинулся с места, добавила: — Тебя на работе ждут.

Еще немного помедлив, Саша все же вышел из комнаты. Раздался щелчок входной двери.

Она так долго носила в себе эти слова, знала, что когда-нибудь скажет ему их, и боялась его непредсказуемой реакции. И сейчас, произнеся их вслух, почувствовала огромное облегчение, словно камень с души свалился. Почему-то она ожидала, что он отреагирует на эти слова более бурно, даст ей словесный отпор, а может и не только словесный. Он же выглядел растерянным, молчал…

Ну, и черт с ним! Ноги гудели. Сбросив туфли и раздевшись, она включила душ, встала под теплые струи воды. Голова была пустой, никаких мыслей, никаких эмоций.

Наспех что-то приготовила, пользуясь тем, что кухня пуста, так же быстро поужинала и провалилась в крепкий сон без каких-либо сновидений. В эту ночь Саша не пришел. Это была маленькая, но победа. Однако особых надежд питать не стоило — он придет снова. Но может, хоть так рьяно лезть в ее жизнь перестанет…

Вечером после работы Степнов с Владом, как и планировали недавно, отправились в пивнушку, находящуюся неподалеку от отдела.

Саша чувствовал, что сегодня ему просто необходимо напиться, залить анестезией зияющие раны, вновь открывшиеся после ее слов. Конечно, говоря про сестру, Юля даже не подозревала, что попала в самую точку. Откуда ей было знать о том, что произошло с Викой, вряд ли она наводила о нем справки.

Это он, в свое время, задействовал все свои знакомства в Управлении, чтобы что-то о ней узнать. Да даже если бы и знала, не такой она человек, чтобы намеренно сделать больно, нанести удар исподтишка. Он это чувствовал. Хотел в это верить.

Теперь он понимал, что значит выражение «сыпать соль на раны». Оказывается, это больно, очень больно. Такую же боль, он знал наверняка, испытывала и Юля.

Самым лучшим вариантом, конечно, было бы уйти, оставить ее, но он не мог.

Вернее мог, но не хотел. В который раз убеждая себя в том, что, будучи рядом с ней, он принесет ей больше пользы, чем вреда. И еще он боялся. Да, закаленный жесткий мент, боялся, что она уедет к себе в город, выйдет замуж и больше он ее никогда не увидит. Ни ее, ни ребенка. И зияющая пустота в душе станет еще больше, еще темнее, и поглотит его совсем.

Стопка за стопкой, через полчаса Саша уже с трудом фокусировал взгляд на том, что было вокруг.

— Как думаешь, если ты человека избил, а тот умер, это убийство? — алкоголь развязал ему язык, и он, наконец, решился на вопрос, мучивший его все это время.

— Ты про того парня? — помолчав, уточнил Влад, который был практически трезв, и понимал, что не зря Степнов заливает в себя спиртное в таком количестве. — Ее парня? Саша кивнул. Как часто, после того как узнал о смертельном исходе, он задавался этим вопросом? Что же это было на самом деле? Убийство по неосторожности? Или из хулиганских побуждений? — Не знаю, что тебе и сказать, — опер отвел глаза в сторону. — Да и что теперь об этом говорить? Алкоголь подействовал быстро, расслабив тело и немного отпустив беспокойные мысли. Ночевать Саша отправился домой. Ни к чему ей было лицезреть его в таком состоянии. Собственная квартира, которая всегда была уютной берлогой, сейчас казалась пустой и чуждой, а собственная постель жесткой и холодной.

Завалившись на кровать прямо в одежде, Саша с трудом перевернулся и уставился в потолок. В свете уличных фонарей по ровной светлой поверхности причудливо танцевали ветви деревьев. А ему казалось, что он заглядывает в окна чужой квартиры. Он даже знал, чьей. Там было уютно и тепло, красивая девушка с распущенными волосами задумчиво и грустно смотрела куда-то в сторону. Захотелось прикоснуться к ней, почувствовать в руках шелк ее волос, губами поймать ее дыхание и полностью раствориться в ней. Так и уснул, качаясь на волнах воображения, с улыбкой на губах.

На следующий день, зная, что она, скорее всего, на работе, Степнов заехал в Управление ближе к концу рабочего дня, чтобы отвезти ее домой. За весь день он так и не набрался смелости позвонить ей: было стыдно отчего-то, и голова после вчерашних возлияний болела нещадно.

Юля встретила его спокойно, в машину села, лишь уточнила, что ей нужно на занятия, видимо, внутренне уже готовая дать ему отпор, если он начнет возражать. Степнов лишь кивнул головой, в немалой степени удивив девушку.

Также без возражений и нервотрепок забрал ее после учебы, всю дорогу лишь иногда поглядывая на нее в зеркало заднего вида. Уже подъезжая к дому, все- таки не выдержал, заметил вслух — такая двойная нагрузка негативно скажется на ее самочувствии. Юля лишь пожала плечами, ей не привыкать.

На следующее утро, увидев, что она тоже встала рано и куда-то собирается, с ее молчаливого согласия Саша отвез ее на работу, а в конце дня, получив утвердительный ответ на свое смс, обратно домой.

И еще один день прошел по той же схеме. Она молча садилась в его машину, всю дорогу смотрела за окно, так же молча выходила, а он провожал ее взглядом, пока девушка не скрывалась на крыльце Управления. Кажется, за эти несколько дней они не произнесли ни слова и ни разу не взглянули друг другу в глаза.

Это был самый странный и непривычный период в их отношениях, если можно было так назвать все, что происходило между ними — период затишья. Везде куда ей было нужно — работа, институт, поликлиника — ее возил Саша. Юля порой удивлялась, как он все успевает. Отказываться от его помощи она больше не стала, стараясь лишний раз не разговаривать с ним, к тому же это было намного удобнее. Чего греха таить, высиживать весь день на работе, а потом еще тащиться в институт и до девяти вечера бесконечно писать лекции было очень тяжело. А Степнов, не встречая отказа и «капризов» с ее стороны, вел себя сдержанно и ровно, а может, просто понял, что так нельзя.

За эту неделю Лена не появилась ни разу, лишь позвонила, рассказала, что сменщица заболела, приходится работать в две смены. Голос был грустный и усталый, без привычных ноток оптимизма, да и Юля особо не поддерживала разговор, еще обиженная на то, что Лена беседовала тогда во дворе со Степновым непонятно о чем.

Покончив со всеми расчетами на этот месяц, она немного успокоилась, предвкушая неделю спокойного отдыха до окончания больничного. Впрочем, врач-гинеколог, к которому Юля встала на учет, оказался понимающим, и закрывать больничный не спешил. Иногда у девушки даже мелькала мысль, а не приложил ли Саша, втайне от нее, к этому руку — проще говоря, проплатил, как и обещал. Как бы там ни было, стоило признать, что сейчас это ей было необходимо.

Вот и в это утро, посетив врача, сдав все необходимые анализы и получив продление еще на неделю, Юля снова засомневалась в том, что Степнов тут был ни при чем. Садясь в машину, она боролась с желанием спросить его об этом, но в итоге такой возможности не представилось.

Саша всю дорогу разговаривал по телефону, узнавал результаты какой-то экспертизы, объяснял кому-то, где можно установить прослушивающие устройства в чьей-то квартире, кого-то ругал за то, что вовремя не написан рапорт на проникновение в чужое жилище, и их теперь затаскают по судам. Он старался говорить негромко, но иногда все же не мог удержаться от того, чтобы не прикрикнуть на кого-то из нерасторопных подчиненных, изредка крепко выражался. Юля уже привыкла к этим разговорам, стараясь не прислушиваться и размышляя о том, что теперь, после напряжения последних дней, нужно хорошенько отдохнуть, выспаться, отлежаться, без беготни, и, по возможности, без печальных мыслей, но, оказалось, судьба приготовила ей еще один удар.

Как только Степнов притормозил возле дома, Юля вышла из машины и, захлопнув дверцу, не оглядываясь, направилась к подъезду. BMW взвизгнув тормозами, резко сорвался с места. Конечно, его уже заждались на работе, и так он с ней все утро потерял.

— Не думала, что ты себе так быстро нового ухажера найдешь! Девушка сначала и не сообразила, что это относится к ней. Развернувшись на полный желчи и презрения голос, она увидела блондинистую девицу, которую несколько раз встречала в клубе, когда бывала там с Максом. Та вечно ошивалась неподалеку, но знакомы они не были.

— Что? — переспросила Юля, не уверенная, что правильно расслышала реплику.

— Быстро, говорю, ты себе нового хахаля нашла. А он ничего так. Тачка нехилая.

Сразу видно, что при бабках. Я смотрю, он и живет у тебя? — подходя ближе, вещала блондинка.

Юля была уверена, что девица ошиблась и приняла ее за кого-то другого.

— Ты кто вообще? — стараясь говорить вежливо, спросила она.

— Я? — усмехнулась девица. — Ну, конечно, наша красавица Юля, как всегда, никого и ничего не замечает вокруг, ходит, задирая нос. Только не прошло и полгода, а Макса ты уже забыла! И *барь твой, смотрю, ребеночка тебе уже заделал, — оглядела Юлю с ног до головы блондинка. — Какой срок уже? А Макс- то дурак, еще боялся, чтобы его Юля ничего не узнала! А Юля сама в это время на стороне трахалась! Говорила я ему, чтобы бросал тебя, ко мне уходил, может, и живой был бы… — К тебе? — Юля была в шоке.

— Ну да, ко мне. А ты что думала, что, такому как Макс, было интересно с тобой?! Да ему со мной было хорошо! И в постели тоже! А тебя он бросать собирался. И предложение, которое он тебе сделал, все это было лишь для того, чтобы разрекламировать его новую программу, а ты, дура, повелась.

Юля молчала, не в силах вымолвить ни слова. Как же так? Макс ей изменял? Сам говорил, что любит, а потом шел к этой и … с ней кувыркался? — Зачем ты мне все это говоришь? — собрав всю волю в кулак, стараясь не показывать, как ее задели эти слова, спросила Юля.

— Да не могу смотреть, что ты живешь, как ни в чем не бывало! Ведь это из-за тебя Макс погиб! Из-за тебя его избили! — с негодованием наступая на Юлю, горячилась та. — Твой … этот… на тачке который… и избил. Только не будет тебе с ним счастья! Не будет! Девица резко развернулась и, громко стуча каблуками об асфальт, направилась прочь.

Юля смотрела ей вслед, с трудом осознавая услышанное. Неужели, все это правда, и Макс за ее спиной… Теперь понятно, почему он стал появляться все реже, и в тот последний вечер не пришел, хотя она просила. Поэтому он в последнее время так легко соглашался на ее отказы провести с ним вечер и у нее не оставался. А, может, врет она все? Только, вот, зачем? Бармен Костя работал в баре практически каждый вечер, да и с Максом они вроде хорошо общались. Парень жил в доме напротив и наверняка сейчас отсыпался после смены.

— Юль, ты? — удивленно оглядел он ее. — Привет…

— Привет! Кость, я хотела спросить кое-что, — не давая ему опомниться, выпалила девушка. — Мы можем поговорить? Парень оглянулся куда-то вглубь квартиры — видимо, он был не один. После чего вышел на лестничную клетку и прикрыл за собой дверь.

— О Максе? — О Максе, — выдохнула Юля.

— Спрашивай, — кивнул парень. — Только все, что знал о том вечере, я уже рассказывал — и тебе, и полиции.

— Я пришла узнать не про тот вечер, — как можно спокойнее проговорила девушка и, сделав небольшую паузу, собираясь с мыслями, спросила: — У Макса кто-то был, кроме меня? — Юль, зачем тебе это сейчас? — он кивнул на ее слегка выпирающий животик. — Говорят, ты уже с другим живешь, замуж вышла.

Проигнорировав его последние слова, Юля повторила настойчиво: — Ты что-нибудь знаешь? — и, взглянув ему в глаза, попросила: — Кость, пожалуйста… Для меня это очень важно…

— С Дашкой, танцовщицей, — парень отвел глаза в сторону. — Давно уже… После новогоднего корпоратива…

— То есть, это продолжалось еще с Нового Года? — медленно произнесла Юля, еще до конца не веря, что такое возможно.

Она не помнила, как дошла до квартиры, разделась, что-то приготовила и, кажется, даже поела, в мыслях витая далеко отсюда.

Макс… Ее Макс… Первый, кого она по-настоящему полюбила. Первый и единственный, кому отдавалась. Тот, кого хотела видеть своим мужем, отцом своих детей. Почти полгода он обманывал ее. На работе крутил с танцовщицей из бара, а потом шел к ней. Еще про какую-то свадьбу говорил. А она даже ничего не замечала! Стало так больно и обидно, что, казалось, сердце вот-вот разорвется. Если бы…

Лишь слезы покатились по щекам. Ну, нет, плакать она не будет. Не стоит он ее слез. Оказывается, не стоит.

В дверь настойчиво позвонили, и Юля даже вздрогнула от неожиданности. У Саши были свои ключи, а больше прийти было некому. Тихо подойдя к двери, она заглянула в глазок и облегченно вздохнула, увидев на пороге Лену.

— Привет, вот решила заехать, узнать как ты тут, — улыбнулась та, продемонстрировав пакет с фруктами. — А то совсем закрутилась на работе, сейчас хоть сменщица вышла.

Юля пропустила ее в квартиру и, с трудом выдавив улыбку, спросила: — Чай будешь? — Буду, — кивнула девушка, вешая куртку на крючок и снимая обувь.

Они прошли в кухню. Юля поставила чайник и села за стол напротив Лены. На мгновение повисло неловкое молчание.

— Ну, как у вас дела? С Сашей не ругаетесь? — бодро поинтересовалась Лена, взглянув на нее.

— Я его не вижу почти, ругаться особо некогда, — со вздохом ответила она.

— И правильно, — кивнула девушка и добавила: — Видимо, не зря я с ним тогда разговор провела, прислушался он к моим словам.

— Что за разговор? — помедлив, переспросила Юля, хотя сама уже поняла, о чем речь.

— В тот вечер, когда мы с тобой из поликлиники приехали, я его встретила на лестнице, он хотел поговорить.

— О чем? — О тебе, разумеется, — посмотрев на нее как на глупого ребенка, ответила Лена.

— Он переживал, что все время куда-то скачешь, хотя врач прописал покой. Я объяснила ему, что мы вместе ездили, и что клиника совсем рядом. Он, вроде, успокоился. Ну, и так, почистила ему немного мозги, чтоб сильно не распоясывался, — она улыбнулась, и сразу как-то стало легче.

Юля мысленно отругала себя за то, что столько времени дулась на нее не понятно за что. Кроме того, она уже привыкла, что с Леной можно выговориться, и ей этого так не хватало.

— Лен, представляешь, мой парень, Макс … оказывается, мне изменял, — тихо проговорила девушка.

— Серьезно? — глаза Лены расширились от удивления. — А ты откуда узнала? — Мне его же девица и выложила все, прямо на улице, — вздохнула Юля, чувствуя, как при одном воспоминании об этом, к глазам подступают злые слезы. — А потом еще и бармен из клуба подтвердил. Да еще сказал, что они там почти полгода вместе были.

— Вот это да, — протянула Лена. — Юлька, у тебя не жизнь, а Санта-Барбара какая- то…

— Вот, если бы знала, что Макс мне изменяет, ни за что бы с ним не осталась, — с горечью произнесла девушка, отведя глаза в сторону. — Может, и жизнь сложилась бы иначе…

— Ну да, ты могла бы тогда и на Сашу внимание обратить.

— Нет, — покачала головой Юля. На того Степнова она никогда бы не взглянула иначе. Циничный, наглый, самонадеянный ублюдок. — Просто Макс бы не пострадал. А этого все равно никто бы не остановил. Он так же добивался бы своего. А добился бы или нет? Но я бы к нему не пошла в тот день в кабинет.

Хотя он мог и домой заявиться! Он уже раз приходил, да спасибо соседке, вовремя вышла. Но он пришел бы снова! — сбивчиво и взволнованно проговорила девушка. — Только это было бы в другой день, не опасный, и не было бы последствий. Я бы поплакала и забыла. Не было бы того, что сейчас…

— Да уж… Ну, что теперь гадать, как там могло бы быть, — выслушав ее, подвела итог Лена.

— Представь, уже говорят, что я за него замуж вышла! — с невеселой улыбкой сказала Юля и только тут вспомнила про давно вскипевший чайник. — Ой…

После разговора с подругой ей стало немного легче, но все равно на сердце лежал груз тяжелых мыслей о Максе и обо всем, что с ним связано, которые она старательно отгоняла, занимая себя домашними делами и подготовкой к сессии.

Почти каждый вечер были занятия в институте, куда ее отвозил-забирал либо Саша, либо один из него оперов, Влад. Тот самый, что приезжал как-то в Управление.

Этот опер ее немного настораживал. И, вроде бы, ничего отталкивающего в нем не было, даже взгляд был не такой холодный как у Степнова. И все, что она слышала от него — это «добрый вечер» и такое же нейтрально-вежливое «до свидания». Или у нее на всю жизнь теперь будет болезненная реакция на парней? Особенно, оперов? Садясь в машину, Юля тут же открывала свои тетрадки и принималась пролистывать конспекты, всю дорогу ощущая, как он смотрит на нее в зеркало заднего вида. И как бы абсурдно это ни звучало, даже немного радовалась, когда за ней приезжал сам Саша. Все-таки он уже стал каким-то привычным. В основном, или молчал, или раздавал указания по телефону. Да и его присутствие уже перестало вызывать какие-либо эмоции. Стало попросту все равно.

А в начале октября появились первые «шевелюшки». И эти невероятные ощущения, неведомые ранее, настолько захватили ее, что, казалось, она перенеслась в какой-то совершенно иной мир. Наконец окончательно и ошеломляюще пришло полное осознание и принятие своей беременности. Все чаще Юля замирала перед зеркалом, проводя ладонью по заметно округлившемуся животу, и невольно улыбалась: — Я мама? Я? Мама! Одежда для беременных, которой она, наконец, обзавелась, красиво подчеркивала ее «интересное положение». И Степнов стал смотреть на нее иначе, она это чувствовала. В те редкие минуты, когда опер был дома или куда- то ее отвозил, она замечала, с каким интересом он ее разглядывает. Видимо, ему тоже с трудом верилось, что там, внутри нее, был живой человек, его сын или дочь. С его чертами. Его кровь и плоть. Эти частые заинтересованные взгляды тревожили ее. Неизвестно, что у него в голове. Мало ли что он может выкинуть. Хотя, если честно признаться, то в последнее время он вел себя очень достойно. Но, чем черт не шутит….

Шведов ушел в отпуск, и целый месяц приходилось еще замещать его — раздавать общие указания, собирать планерки, ездить в Управление с отчетами, хотя работы и так было невпроворот. С Юлей они почти не виделись. Только рано утром, когда нужно было отвезти ее в поликлинику или вечером на занятия, и то, все чаще приходилось просить об этом Влада, потому как тот был единственным, кому он безоговорочно доверял.

Их холодная, молчаливая «война» продолжалась. А, может, уже давно перестала быть «войной». Кажется, ей уже не было никакого дела до того, что он ночует в ее квартире. По утрам ей всегда было плохо, и если поначалу Саша периодически появлялся на пороге ванной, предлагая стакан воды, чем лишь раздражал девушку, то потом немного привык и перестал настолько остро реагировать на такие моменты. Теперь он понял, почему она совсем мало ест, особенно с утра, и больше предпочитает фрукты, которыми он старался забить холодильник.

Она стала спокойной и задумчивой. Ее рука все чаще ложилась на подросший живот, а на губах играла едва заметная улыбка, как будто девушка прислушивалась к ощущениям изнутри. Саше так хотелось знать, что она чувствует, или прочесть хотя бы отрывочно ее мысли, но, увы, Юля сейчас была для него еще более закрытой книгой, чем раньше. Ему оставалось только тайком любоваться ею, надеясь, что она этого не замечает.

В этот раз, когда Юля собиралась к врачу, а он ожидал в холле, его взгляд случайно зацепился за ее отражение в зеркале. Он сам не понял, как так получилось, но он смотрел в зеркало через чуть приоткрытую дверь в комнату на то, как она одевалась. Вообще-то, она всегда старалась плотно прикрывать дверь, а он никогда и не пытался подглядывать, но сейчас… Девушка что-то сложила в сумку, стоящую на кровати, провела расческой по волосам, локонами спадающими на плечи, и, дернув за поясок, скинула легкий халатик, оставшись в одних трусиках. А ведь это первый раз, когда он видит ее обнаженной, пронеслось в голове. Тот раз в кабинете не в счет, хотя он и тогда достаточно увидел и помнил, какая у нее красивая и аккуратная грудь. И в архиве и в кабинете ему хотелось не смотреть, а «иметь», осязать руками, чувствовать всем телом. Сейчас же казалось, что только смотреть на ее ладную фигурку, угадывать за локонами волос очертания ее груди доставляет огромное удовольствие. А осознавать, что именно он причастен к тому, что ее живот округлился, вообще казалось чем-то уму непостижимым.

Юля отошла куда-то в сторону шкафа и на какое-то время скрылась из поля зрения. Саша подумал, что она может заподозрить что-то плохое, если поймет, что он подглядывал за ней, и поспешил отступить вглубь холла. Но перед глазами так и стояла картинка, которую он наблюдал всего несколько минут назад, вызывая вполне определенные чувства и желания. И когда девушка наконец-то вышла из комнаты, уже одетая, парень так и уставился на нее, не в силах отвести взгляд. Какая же она, все-таки… — Ну, что ты так на меня смотришь? — видимо, заметив его состояние, не выдержала Юля.

— Ты…такая красивая… Всегда была… Но сейчас, — глядя ей прямо в глаза, отрывисто произнес Саша, делая шаг в ее сторону. И тут же замер, увидев, что она побледнела, а в глазах отчетливо промелькнуло уже знакомое ему выражение — страх.

— Ты что?! — еле слышно выдохнула девушка, отшатнувшись от него.

Степнов быстро взял в себя в руки, чтобы не напугать ее еще больше и не разрушить хрупкую ниточку доверия между ними.

— Я буду в машине, — кинул парень и быстро вышел из квартиры. Зря он отказывается уже в который раз от предложения мужиков скоротать вечер в стриптиз-клубе. Кое-кто даже пошутил, мол, «влюбился наш нач, по бабам больше не ходит». Спускаясь вниз и нервно поигрывая брелоком от машины, Саша подумал, что сегодня Юля будет ночевать дома одна. Он поедет в клуб, скажет, что на дежурстве. Хотя ей, наверное, все равно. Наоборот, даже рада будет, что его нет. Только, почему-то, это его задевало. Почему? Увидев, что Юля вышла из подъезда, Саша завел машину и медленно тронулся в ее сторону. Однако девушка не спешила садиться, разговаривая с кем-то по телефону, и парень невольно прислушался.

— Извините, Ольга Александровна, я не могу.

И все то время пока она пыталась противостоять наскокам главбухши, видимо, убеждающей ее выйти на несколько дней для расчета зарплаты, не сводил с нее глаз. Но Юля лишь неопределенно качнула головой в ответ на его вопросительный взгляд.

Видимо, кому-то что-то непонятно. Придется объяснить, чтобы ее не беспокоили в те дни, когда у нее больничный. Вот есть три дня между ними, тогда и будет выходить. А сейчас нет, тем более, она сама не хочет. Осталось подождать еще пару месяцев и Юля официально выйдет в декрет. А он сегодня же заедет в Управление, чтобы непонятливым все стало понятно, вот только домой ее отвезет. Но планы на вторую половину дня пришлось срочно менять. Звонок мобилы, и взволнованный голос Димона, одного из него оперов:

— Сань, у нас еще один труп. Девушка. Походу, еще один привет от нашего «клиента».