Артем Белов «Деревенская история»

– Как думаешь, удастся сломать цепи? Вскрыть замок?

– Шутите, да? Думаете, зря я прошел столько миль вместе с вами? Разумеется, я могу его взломать!.. Не пыхтите только. Ну отойдите вы в сторонку! Сложный замок, не амбар с зерном вскрываем, дайте поработать спокойно…

Эта история началась, как обычно бывает, в таверне. Когда огонь в камине уютно похрустывает дровами, когда красноносый бармен разливает по кружкам лучший темный эль танканских земель, а разговор льется все медленнее и медленнее, как будто так и норовит превратиться в храп. Пожалуй, лучше всего на свете сэр Левентье умел сопеть, чем с удовольствием и занимался, глядя в пустую кружку. Из нее все еще несло крепким пойлом, а в голове рыцаря немного шумело. Впрочем, для него такое состояние считалось нормальным. Левентье угрюмо огляделся. Его в таверне обычно не жаловали, так как люди высоких сословий считали зазорным заходить в подобные заведения для простого люда. Однако Левентье являлся завсегдатаем «Королевской охоты», и казалось, со временем местные стали воспринимать его просто как занятную деталь интерьера. Рыцарь отставил в сторону кружку, но тут же поморщился – он последние несколько дней не снимал ни кольчуги, ни бригантины, ни сюрко, что придавало его благородному образу неповторимый аромат.

– Лучше уж так… – пробормотал он, снова сунув длинный нос в кружку.

В предместья крепости Танканы он вернулся ни с чем. Все путешествие насмарку – сколько ни читай умных старых книжек, сколько ни изучай легенд, но если не можешь найти в реальном мире, о чем в них говорится, то и смысла быть грамотным нет! А прознай теперь царица о том, что вассал самовольно покинул королевство, род Левентье и вовсе проблем не оберется. К счастью, до рыцаря никому не было дела, даже самой царице – прошло несколько месяцев, а ничего не изменилось. Рыцарю даже казалось, будто все случилось просто во сне, а из «Королевской охоты» он вышел вчера.

На этой стороне планеты, зовущейся страной Шести Цариц, человеку не суждено испытывать мук духовного поиска. Выбор невелик – либо ты рождаешься в знатном роду, либо нет. Если повезет – то обучишься грамоте и будешь вести праздные беседы с другими дворянами в перерывах между войнами. А перерывы эти нечасты – когда одну страну пытаются поделить целых шесть цариц, только и остается, что махать клинками. Если же тебе не повезет, то в лучшем случае станешь протирать грязные кружки вот в таких тавернах, полных мужланов с опухшими лицами. Особый случай – если знатный или крестьянский отпрыск внезапно показывает способности к магии, древнему искусству, которое в стране Шести Цариц считалось божественным даром. Такого ребенка, девочку или мальчика, забирали в крепости и дворцы, отгородив от всех плотными рядами наставников и нянек.

Пожалуй, именно мага-то сейчас и не хватало Левентье; только он сумел бы подсказать незадачливому сэру, где же тот свернул не туда. Мир на просторах страны затянулся, волшебники из других стран стали редкостью, поэтому дворянин, бесцельно бродя по пустым коридорам родового поместья, решил окружить себя книгами и трактатами в надежде уютно провести месяц-другой за изысканиями.

Буква за буквой хитрые книги привели его к интересной легенде о Придуманном мире. К сожалению, древние манускрипты хранили только обрывки истории, поэтому все, что Левентье удалось разузнать – в стародавние времена один могущественный колдун так разгневался на деревушку в самом центре страны Шести Цариц, что заключил ее в книгу. Просто стер с лица планеты, превратив в толстый фолиант. Строки в нем рассказывали историю каждого жителя, а новые слова, плавно проявляющиеся на желтых страницах, описывали быт деревушки, которая продолжала существовать в выдуманном мире. Поговаривали также, что там, как обычно, сокрыты несметные богатства колдуна, но на такую мелочь рыцарь даже не обратил внимания – идея мира, заключенного на страницах книги, так его увлекла, что он просидел в мечтаниях целый вечер. Подумать только, выдуманный мир! Это ж надо… Там ведь можно делать все что угодно! Сражаться до упаду, покрывать себя неувядаемой славой на турнирах… Да и сами турниры можно проводить хоть каждый день, стоит только вписать строчку! Дух приключений завладел Левентье; он решил во что бы то ни стало отыскать фолиант, чтобы вызнать тайну могущественного артефакта. Запал благородного сэра кончился в тот самый момент, когда он попал под проливной дождь в полном боевом облачении, а бродячие циркачи увели коня. Чашу терпения переполнило постыдное падение в лужу грязи.

Скрипя зубами и вдыхая пары эля, чтобы не чуять собственного тела, Левентье со всего размаху ударил кулаком по столу. Бармен недовольно заворчал – столик затрещал под могучей рукой. Левентье успел пройти танканские земли вдоль и поперек, заглянуть на Ллирийские равнины, вскарабкаться на каменистые склоны Воробьиного хребта и пройтись по берегу озера Гуатон. Но нигде он не сумел отыскать даже фундамента той самой башни, где по легенде покоилась заветная книга. Отчаявшись и лишившись коня с припасами, расстроенный дворянин отправился восвояси.

Он вздохнул. Пора возвращаться в поместье, нечего в таверне штаны просиживать, пусть даже и такой хорошей, как «Королевская охота». Бросив пару монет бармену, Левентье буркнул что-то про хороший эль и вывалился на улицу, угрюмо осматриваясь по сторонам. Погромыхивая кольчугой, он спешил домой, проходя по родным землям.

Танканский край как всегда удивлял красками – цветами всех немыслимых оттенков, изумрудной зеленью, бесконечными фруктовыми садами, которые цветастыми покрывалами наползали на большой холм, откуда взирала грозная крепость Танкана. Несмотря на устрашающий внешний вид, суровый взгляд узких бойниц и пасть подъемных ворот, крепость удивительным образом вписывалась в образ, будто короной венчая укутанные в зелень владения. Где-то там, за крепостной стеной, восседала в тронном зале одна из цариц, Анария Третья, законная наследница страны. Впрочем, каждая из шести цариц считала себя единственной законной наследницей.

Сэр Левентье добрался, наконец, до собственного поместья и устало махнул рукой удивленному конюху. Тот лишь пожал плечами и удалился в конюшни оплакивать пропажу одного из великолепных дворянских скакунов. Остаток дня прошел более приятно, чем все путешествие разом – дворянин вымылся, отчистился и даже немного воспрял духом. Наконец, одевшись во все чистое, Левентье устало рухнул на стул с подлокотниками. В камине уютно пылал жаркий огонь. На сиденье стула кто-то услужливо положил мягкую подушечку. Время позднее, и скоро нужно отходить ко сну, но разум Левентье не мог найти покоя – все метался из стороны в сторону, недовольный тем, что даже далекий образ башни не привиделся ни разу за все месяцы странствий. Неужели легенды солгали? Вполне возможно, что так оно и есть: из всех подобных историй, которые дворянин прочел за свою жизнь, добрая половина оказалась выдумками не в меру впечатлительных крестьян.

– Сэр? – Чтобы не дай бог не разгневать хозяина, в гостиную тихо вошел дворецкий.

– Ну чего тебе? – не оборачиваясь, ответил дворянин. – Видишь, не в настроении?

– К вам гость, милорд, – словно извиняясь, склонился слуга. – Говорит, дело срочное.

– Гость?! – возмутился Левентье. – Кто ходит в гости в такой поздний час? Все торговые сделки будем заключать завтра! Гони его в шею отсюда, и чтобы никто не тревожил меня до самого завтрашнего полудня! И коня мне нового найдите! И кольчугу всю почистить! И меч мой кузнецу отнесите, пусть как следует им займется! И…

Рыцарь не успел договорить, как вдруг дверь в гостиную распахнулась с оглушительным треском, а за окном картинно сверкнула непонятно откуда взявшаяся молния.

– Извините, не хотел. – Седой старец в плаще, вышитом серебряными нитями, вошел в комнату и нагло приблизился к камину, подставив руки к огню. – Очень уж холодно сегодня. Позволите?

– Да что вы… что вы себе позволяете?!

Охнув, дворецкий стрелой выскочил прочь, а Левентье подошел к незнакомцу и схватил его за плечо. Старик повернулся. Дворянин разглядел морщинистое лицо и довольную улыбку, так и гуляющую среди сверкающей бороды.

– Я тебя научу, чернь, как нарушать покой вассала царицы!

Рыцарь занес руку, чтобы отвесить наглецу хорошую пощечину, но, к его удивлению, в ладони, что держала плечо, ничего не оказалось – старик обернулся шмелем в мгновение ока и сел на край камина, выставив лапки, будто все еще грея.

– Зря вы так гостей встречаете, – раздался писк, – я же по-доброму.

Левентье сначала не поверил собственным глазам, а потом рухнул на колени.

– Простите великодушно, сэр маг, я не знал, что колдун решит почтить меня сегодня своим присутствием! Не желал вам зла, думал, не в меру наглый попрошайка осмелился в дом зайти!

– Так-то лучше, – тихо прожужжал шмель.

Он снова сменил форму, обратившись в того же самого старца с необычайно живыми глазами. На этот раз в зубах у него откуда-то появилась трубка. Левентье поднялся и еще раз поприветствовал мага, отвесив небольшой поклон. Элегантным жестом он указал ему на свой стул с подушечкой, а сам щелкнул пальцами. Дворецкий принес еще один, попроще и без мягкого сиденья. Крякнув, Левентье опустился в него и широко улыбнулся.

– Чем обязан такому визиту на ночь глядя? Маги редко захаживают к дворянам – неужто сама царица прислала вас с какой-то важной вестью?

Хоть Левентье и выглядел неимоверно учтивым, про себя он уже успел перебрать десяток вариантов, чем он мог прогневить царицу настолько, что она послала мага. Разумеется, это все из-за путешествия за книгой, иначе и быть не могло… К удивлению дворянина, волшебник выпустил изо рта кольцо дыма и рассмеялся:

– Просто поразительно, как тепло у вас здесь встречают колдунов. Надо подумать, не остаться ли тут жить насовсем!.. Почти отовсюду гонят или косые взгляды бросают, а тут чуть не за правителя меня держите!

Левентье нахмурился.

– То есть как это? – осторожно сказал он. – Вы не от царицы?

– Нет, мой друг. Я сам по себе. Путешественник, коллекционер, ученый и еще много кто, – захихикал старик. – Зовите меня Бистопулос, сэр Левентье. Если угодно, то полное имя – Агриппа Бистопулос.

Левентье немного расслабился. Повезло, что царица не решила подослать колдуна, чтобы обратить его в лягушку за то, что покинул владения без разрешения! Но вечер становился все загадочнее и загадочнее. Путешественник – маг, которых в стране не видали уже давно, да еще и заявляется к нему в дом!

– Что же вам нужно от скромного вассала Ее Величества? – растерянно произнес дворянин. – Если вы коллекционируете знания разных стран, я с удовольствием предоставлю вам свою библиотеку в полное распоряжение. Если вам нужны карты страны Шести Цариц, то мой картограф непременно их покажет. Если…

Бистопулос предупредительно поднял руки, улыбнулся и пустил струю дыма изо рта. Левентье закашлялся.

– Нет необходимости, – ответил маг. – У меня есть и карты, и знания – больше, чем ваши книги могут вместить. Видите ли, я – человек очень старый. Учился еще у самого первого мага этой любопытной планеты… Я к вам, скорее, с помощью.

– Не уверен, что смогу чем-либо вам отплатить, – Левентье потер подбородок. – Вряд ли вас интересует золото. Что же за помощь?

– Я слыхал, вы прознали о Деревенской истории.

Вспомнив об оглушительном провале, Левентье стукнул кулаком по подлокотнику стула и насупился.

– Верно. Столько времени потрачено, столько трудов – и все зря! Ни башни, ни фолианта, ни славы, ни сокровищ, на худой конец… еще и коня увели! Признаться честно, я собирался завтра с самого утра окружить себя книгами и удостовериться, что все понял из легенд правильно. Мне начинает казаться, что это – самые обыкновенные выдумки.

Маг задумчиво кивнул и снова задымил трубкой. Он думал какое-то время, пожевывая мундштук, а потом прочистил горло:

– Отнюдь. Деревенская история реальна, как и башня, в которой она хранится. И, как назло, именно в ней пребывает одна вещь, которую мне жуть как нужно раздобыть. Потому-то я к вам и пришел с таким внезапным визитом. У меня к вам предложение, сэр Левентье. Я подскажу вам, как найти Деревенскую историю, как в нее попасть и кто может вам помочь, а взамен вы принесете мне эту вещицу. Она небольшая, много места не займет, да и вообще никак вас не потревожит.

Каков подарок судьбы! У дворянина перехватило дыхание – после стольких неудач хотя бы проблеск успеха! Ну конечно, кому знать о местонахождении фолианта как не магу? Но Левентье тут же насторожился: сделки с магами были окутаны туманом, а истории о них ходили в каждой таверне. Особенно часто – в «Королевской охоте».

– И что же это за вещь такая, которую маг сам взять не может? – сощурился Левентье. – Почему вы сами не проникнете в книгу и не заберете что желаете? К чему помощь скромного рыцаря?

– О, это чрезвычайно хороший вопрос, – ни капли не смутился Бистопулос. – Видите ли, мне в Деревенскую историю проход заказан. Существует некий… барьер, который не позволит мне войти в фолиант. Он глушит любую магию, а без нее я – обычный дряхлый старик. Волей-неволей приходится искать помощи у молодежи.

Агриппа покачал головой и пустил еще одно кольцо дыма. Продолжил:

– Так или иначе, сделка честная. Я дам вам указания, как найти фолиант, а вы принесете то, что мне интересно. Чем еще мне нравится ваша страна – здесь люди прекрасно знают, что гневить мага не следует. Потому я уверен, что, согласись вы на сделку, меня уж не обманете. Конечно, ваша царица может разозлиться, что вы снова покидаете королевство, но это я тоже возьму на себя, не переживайте.

Бистопулус вынул трубку изо рта и посмотрел на рыцаря. Они встретились глазами, Левентье отвел взгляд – холодный взор старого мага выдержать не так-то просто.

– Ну так как, благородный сэр? Хотите поквитаться за неудачу? Исполните затею, заберете оттуда что пожелаете, а взамен – лишь принести мне безделушку.

«Прямо-таки безделушку?» – подумал Левентье. Рыцарь дураком никогда не слыл, потому понимал, что за обычной безделицей маг благородного рыцаря не пошлет в заколдованный мир. Это «что-то» было Бистопулосу очень нужно.

– Что ж, я в деле! – подумав, ответил Левентье. В нем снова разгорелся приключенческий азарт. – Что я должен там отыскать?

– Вы когда-нибудь бывали в краю под названием Черногранье, сэр? – начал Бистопулос издалека. – Ох, о чем я говорю. Конечно же нет. Вы ведь не маг, да и в экспедиции вряд ли ходите, это все по части людей победнее… Так вот, есть на нашей удивительной планете прекрасный в своей простоте край. Он похож на ваши земли в какой-то степени. Чудесная природа, чистейший воздух, прекрасный урожай и вольготная простая жизнь. Все, что крестьянин может пожелать!..

– Не пойму, к чему это вы?

– А вот к чему. Там есть занятная традиция – украшать дома резными шарами из дерева. Обычай восходит к древнейшим временам и легендам о боге Аэсете, о котором вы, разумеется, наслышаны. Возможно, под другими именами, – добавил Агриппа, увидев выражение лица Левентье. – Говорят, такой символ притягивает урожай. Ерунда, разумеется, но в одном из шаров кроется та безделушка, что меня интересует. Осколок чего-то очень могущественного, о чем вам знать не слишком-то и нужно, по правде сказать. Осколок находится в украшении-шаре на крыше старейшины из Деревенской истории. Не промахнетесь, у него одного такое. Как уж вы его достанете – не моя проблема, знать не желаю. Хотите – купите, украдите, убедите отдать… вариантов масса!

Спустя мгновение Левентье кивнул. Что ж, так тому и быть!

– Идет. Я достану вам осколок. Выкладывайте: как попасть в заветную башню?

– Прежде позвольте поинтересоваться: а что вы хотите найти в Деревенской истории? Ради чего задумали путешествие?

Рыцарь задумчиво прищурился.

– Пожалуй, я просто хочу туда попасть из научного интереса и любопытства. Увидеть легенду, так сказать, собственными глазами. Никогда раньше не имел дела с магическими артефактами, а тут – такая возможность!.. Уверен, это станет отдельной главой в моих мемуарах, когда я состарюсь.

Дворецкий тихонько вошел в залу и чинно предложил магу и дворянину бутылку вина. Левентье снисходительно кивнул:

– Отведайте. Из лучшего винограда окрестных земель! Мои личные запасы.

– Нет, спасибо, – мягко отказал Бистопулос, – лучше уж просто чистой воды.

– Где же я возьму чистой воды? – озадаченно приподнял брови Левентье. – Долго она в бочках не станет храниться и дожидаться, когда я захочу ее выпить. Это к колодцу надо идти… Может, тогда эля?

– Что ж, можно и вина, – кивнул Агриппа. – Что же до вашего вопроса… извольте. Местонахождение башни достоверно известно одному скользкому типу, мошеннику и взломщику по имени Грюнвель Счастливчик. Премерзкий мужлан; однако именно он знает точное место. Хотите найти башню, сэр Левентье – найдите Счастливчика.

– Где же мне отыскать эту крысу? – развел руками дворянин. – Да и как говорить с таким мерзавцем? Неужто с ним и работать придется?

– Придется, а как же. А найти его просто – на сей раз кличка ему не помогла. Он томится в темнице Танканы. Какой бы черной душой он ни обладал, сэр, Грюнвель – ваша лучшая зацепка. Все очень просто: он уже бывал в башне. Его вела жажда наживы и россказни о несметных богатствах, хранящихся в фолианте. Но Счастливчик не смог попасть в Деревенскую историю. Его обезглавят на рассвете, так что советую поторопиться.

– На рассвете! – Левентье подскочил так, что едва не опрокинул стул. – Седлать мне коня, сейчас же!

– Один момент, благородный рыцарь, – улыбаясь в усы, сказал Бистопулос; он оставался совершенно спокоен. – Фолиант крепко-накрепко скован заколдованными цепями. Потому-то обычному воришке и не попасть в Деревенскую историю. Они обожгут каждого, кто попытается вскрыть замок. Даже через латные перчатки – никакой металл им не помеха! Но и эту колдовскую напасть можно обойти. Хорошенько запомните то, что я сейчас скажу, сэр Левентье! Поговаривают, что у моего учителя, первого мага планеты, были особенные перчатки, сделанные из кожи существ столь древних, что вы и названий-то их не слыхали. С ними мой учитель никогда не боялся сунуть руки даже в пламя драконьего дыхания! И – удивительное совпадение – в последний раз эти перчатки видели где-то здесь, в стране Шести Цариц.

– Но где? – удивленно спросил Левентье. – Как же мне отыскать такую древнюю реликвию?

– Проявите дворянскую смекалку! – засмеялся Бистопулос.

Борода и усы мага сменили цвет с седого на черный в желтую полоску; вскоре колдун обернулся шмелем и вылетел в окно, пискнув:

– Я буду ждать вас здесь.

Под покровом ночи, яростно шпоря бока коня, сэр Левентье помчался к твердыне Танкан, грозно восседающей на холме.

***

Стражи замка подняли фонари над головами, увидав в предрассветной тьме силуэт всадника. Еще раньше они услышали цокот копыт по мощеной дороге, ведущей прямо в оплот царицы Анарии Третьей. Сама августейшая особа, разумеется, давным-давно досматривала сны, но Левентье и не собирался к ней обращаться – стоит ему испросить дозволения пощадить Грюнвеля, как все тотчас же заподозрят неладное! Он на скаку пытался выдумать какой-то отчаянный план, который позволит освободить несчастного воришку и избавить его от смерти. И, кажется, одна идея у него появилась.

– Стой! Именем царицы, нет проходу в замок в такой час! – на середину мощеной дороги вышел высоченный усач.

Облачен он был в обычные цвета Анарии – бело-желтый табард скрывал под собой плотную кирасу, а из-под шапеля воина выбивались соломенного цвета волосы. Он поднял ладонь, как будто намереваясь остановить скачущего во весь опор коня.

– С дороги! – рявкнул Левентье еще на подходе. – У меня срочное дело к тактику Ее Величества! Это касается защиты границ танканских земель!

Прищурившись, страж упер взгляд в сюрко всадника и признал в нем рыцаря Левентье, славившегося вспыльчивым нравом. Последнее время и правда ходили слухи, что рыцарь отбыл в неизвестном направлении со снаряженным в долгий поход скакуном – никак по секретному поручению самой царицы! Разумеется, простой солдат не смел перечить дворянину. Вскоре ворота были открыты, и Левентье бурей ворвался во внутренний дворик цитадели.

– Сэр, тактик сейчас во внутренних покоях! – крикнул вслед дворянину привратник.

– Вот и иди вместе с ним к черту, – шепнул рыцарь, спешившись.

Он уверенным шагом пересек внутренний двор и ряды ремесленных мастерских, поднялся по знаменитым ступеням из желтого и белого камня и вошел в замок, миновав двух суровых стражей. Несмотря на позднюю-позднюю ночь, в замке оказалось людно – во дворе готовили эшафот, потому слуги сновали туда-сюда, суетился палач, бродили по залам и переходам ночные патрульные. Крепость могла похвастаться внушительным гарнизоном и размерами, поэтому потеряться в ней – дело обычное. Левентье, однако, столько раз приглашался на всяческие приемы царицы, что успел запомнить большую часть замка. Выручили его эти знания и сейчас; он спросил у стража, где находится тактик, чтобы не вызвать подозрений, и двинулся в указанном направлении. За первым же поворотом, однако, он выбрал ту лестницу, что вела вниз, и, оглядываясь, двинулся к темницам и пыточным камерам.

Ему доводилось бывать здесь раньше и говорить с дознавателем; как и тогда, пару лет назад, эта часть замка оказалась громче всех. Люди в камерах стенали, хныкали, взывали ко всем мыслимым и немыслимым богам. Кто-то тянул руки через решетки, пытаясь схватить что-то в смрадном воздухе подземелья. Поправив сюрко, сэр Левентье двинулся по проходу, внимательно оглядывая заключенных. Сонный страж, опираясь на копье, удивленно приподнял одну бровь, но не посмел выгнать дворянина.

– Сэр… э-э-э…

– Сэр Левентье, солдат. Рыцарь Ее Величества, доблестный вассал Танканы! Знакомо тебе мое имя?

– Так точно, сэр! – подобрался копейщик. – Простите, но я обязан спросить – по какому вы тут делу?

– Обязательства – это правильно! – рыцарь даже не замедлил шага, а страж, поколебавшись, двинулся вслед за ним. – Молодец, что чтишь присягу и неусыпно несешь стражу в такой поздний час! Я обязательно отмечу тебя на приеме у царицы! Как тебя зовут?

– Луи, сэр. Позвольте, но что вы…

– Луи! Прекрасное имя! Как нельзя лучше подходит такому воину, как ты.

– Спасибо, сэр! Скажите только…

– В наши времена солдаты уже не те, что раньше, не чтут командиров! А ты вот молодец. Сразу понял, как надо со мной себя держать, хвалю! Раз ты так чтишь свой долг, – Левентье сделал акцент на этом слове, – то скажи мне, Луи, где держат негодяя по имени Грюнвель?

– Грюн… один момент… – стражник поморщился, пытаясь вспомнить, кто и в какой темнице содержится. – Сюда. Он здесь. Как раз утром его собираются казнить.

Левентье вздохнул и тайком смахнул пот с лица. Если бы сейчас кто-то еще заглянул в подвалы – не миновать ему гнева царицы, а то и положат на плаху рядом с проклятым Грюнвелем! Силы небесные, не дайте тактику спуститься вниз… Хмыкнув, рыцарь уставился на узника. Грюнвель Счастливчик оказался ничем не примечательным оборванцем. Разумеется, перед тем, как поместить в темницы, его как следует потрепали; из одежды на нем красовалось только рубище, в котором угадывался когда-то добротный, хоть и вышедший из моды камзол. Синяки самых разных расцветок украшали тело воришки с головы до пят. Длинные черные сальные волосы забраны в хвост, а на лбу красуется здоровенная шишка. Услышав громыхание кольчуги, Грюнвель поднял угрюмый взгляд на Левентье. Наверное, решил, что перед ним палач. Он хрипло проговорил, приблизившись к двери:

– Вы еще не выполнили моего последнего желания. Это же ваш священный долг! Что, решили казнить меня раньше срока, а?

– Молчать! – рявкнул Луи. – Никаких разговоров в присутствии благородного сэра! Вот, – тон стража смягчился, когда он повернулся к Левентье, – как просили. Грюнвель по кличке Счастливчик, осужден за вооруженное ограбление торгового обоза, направлявшегося в Танкану. Ему вменяется еще множество преступлений, но, честно говоря, для казни хватит и этого. Но, кхм, милорд, назовите, пожалуйста, цель вашего…

– Ах ты поганец! – картинно взревел Левентье, заставив стража вновь умолкнуть. – Ну, я тебя проучу! Паршивый мерзавец, и как только совесть твоя тебе жить дальше позволяет! Грабеж купца, это же надо! Голову с плеч таким крысам!..

– Так и есть, – робко вставил слово страж, – голову с плеч утром…

– Открывай его клетку! Этот подлец идет со мной!

– Что?! Я… я не могу, сэр, приказ цари…

Левентье так сильно топнул ногой, что эхо докатилось, пожалуй, даже до двора.

– Что за наглость, солдат?! Не доверять слову дворянина? Ты что, осмелишься нарушить приказ царицы?! Да тебя обезглавят рядом с этим выродком!

– Я не… как же… но приказ царицы был…

– Вот именно! Так что немедленно отворяй темницу! Закуй его в цепи, а дальше я уж свершу правосудие!

С самого начала брови Грюнвеля поползли вверх, но говорить он не смел. Теперь, почуяв, что творится что-то странное, воришка сделал то, что невероятно облегчило задачу рыцарю – стал подыгрывать.

– Ах, так это вы… – сокрушенно сказал он. – А я ведь надеялся на быструю смерть утром… Что ж, видимо, не судьба мне уйти из жизни спокойно.

Поколебавшись мгновение, Луи посмотрел сначала на сэра Левентье, потом на Счастливчика. Засуетившись, он схватил связку ключей и загромыхал ими, пока не нашел подходящий. Со скрипом дверь отворилась, а запястья и лодыжки вора вскоре туго сжали цепи и браслеты. Щурясь от света фонарей и факелов, Грюнвель медленно вышел из камеры, и Левентье тут же его грубо подхватил под локоть.

– Шагай, падаль! Ух, найду я на тебя управу!

Луи озадаченно провожал взглядом Левентье. Устало приподнял шлем и почесал затылок. В конце концов сплюнул на пол и махнул рукой. Раз дворянин забрал Грюнвеля, а тот так сокрушался – значит, так надо было.

***

– Мы уже долго скачем. Могу спросить, сэр?

Левентье пробубнил что-то и пришпорил коня. Вор здраво рассудил, что сейчас не самое лучшее время для бесед и продолжил трястись в седле, изо всех сил стараясь не упасть. Браслеты и кандалы натирали кожу, а тряска заставляла зубы Грюнвеля щелкать, отдаваясь болью в деснах. Он до сих пор не мог поверить, что высшие космические силы, судя по всему, существовавшие, снизошли до него и даровали спасение в виде безымянного рыцаря, которого Грюнвель впервые в жизни видел. Интересно, куда его везут? Хотя все лучше, чем лишиться головы на рассвете.

Первые утренние лучи освещали верхушки деревьев в рощицах, искрами плясали на далеких маленьких озерцах. К запаху пыли, летящей из-под копыт коня, примешивался ни с чем не сравнимый аромат трав и цветов танканского луга. Громыхание кольчуги рыцаря придавало всему какой-то непонятный шарм, как будто Грюнвель шествовал на войну во главе войска.

Наконец, спустя еще какое-то время, дворянин свернул с главного тракта и направился к поместью, которое виднелось вдали, на равнине, огороженное сзади тремя небольшими холмами. Грюнвель невольно выдохнул – сюда бы целую шайку воров! Настоящая жемчужина! Рыцарь остановил коня у самого дома, а слуга тут же подбежал и взял жеребца под уздцы. Стало быть, поместье принадлежит этому дворянину. Рыцарь грузно спрыгнул на землю и вздохнул.

– Ох и заставил ты меня спектакль играть, собака…

Левентье потянул за цепи, и Грюнвель упал лицом прямо в грязь. Сплюнув, он сел и постарался улыбнуться.

– Не знаю, кто вы, благородный сэр, но благодарю за спасение от казни. Я так понимаю, ваши угрозы были блефом? Правда ведь?

Левентье только махнул рукой и направился в дом. По пути он встретил дворецкого и сказал ему:

– Снимите с вора цепи и пусть идет в дом, в мою комнату. Никого не пускать. Кто спросит – я уехал смотреть виноградники. И ототрите с него грязь, а то мебель мне заляпает!

В самые короткие сроки Грюнвеля привели в такой вид, что он сам не узнал себя в отражении в бадье. Он никогда не думал, что может выглядеть вполне сносно. Молчаливый дворецкий привел вора в покои дворянина. Рыцарь уже избавился от брони и сидел перед камином с мечом на коленях, ожидая, когда приведут приговоренного. Бросив осторожный взгляд на меч, Грюнвель присел на край стула.

– Знаешь, кто я? – повелительным тоном спросил дворянин.

– Если честно, не имею понятия. Никогда не интересовался, как зовут местных рыцарей.

– Зови меня сэр Левентье. И не думай, что мы с тобой одного поля ягоды, раз я спас тебя от палача. Тебе повезло, что так много знаешь, иначе быть тебе холодным трупом уже давно.

– Не понимаю, к чему вы клоните…

– Ну ладно, – вздохнул Левентье и постучал пальцами по клинку. – Деревенская история. Знакомое название?

Грюнвель моментально понял, куда дует ветер. Он приободрился и даже как-то расслабился, слегка развалившись на стуле. Так вот оно что! Благородный сэр надумал найти книгу! Вот уж действительно удача – остаться в живых, потому что когда-то обнаружил треклятую башню…

– А как же, знакомое. Я так понимаю, вы, сэр Левентье, планируете попасть в проклятую книгу? И не знаете, как отыскать башню, где она хранится, потому и спасли меня, да?

Левентье проворчал что-то нечленораздельное.

– А кто вам сказал, что я знаю о книге?

– Не твоего ума дело. Кто знал, тот и сказал. Я тебе жизнь спас, вытащил из тюрьмы и обещаю отпустить на все четыре стороны за то, что найдешь мне башню. Хочешь – ищи в книге сокровища, хочешь – проваливай в ближайшую таверну. Даю слово рыцаря, что не зарублю тебя на месте, коли не обманешь. А попытаешься обхитрить – в капусту тебя искромсаю!

Грюнвель улыбнулся, показав дырки на месте выбитых зубов.

– Идет! Путь до башни за свободу? Ха! Лучшая сделка в жизни!

– Не так все просто, оборванец. Слыхал я, что цепи на книге тебе не дались, а ты слывешь хорошим взломщиком. Хоть мне и противно с тобой в одной комнате сидеть, а уж придется мне помочь и все рассказать, иначе я сам тебя обезглавлю!

Грюнвель сглотнул. Он уже успел перебрать в голове сотни разных способов, как можно обдурить рыцаря и обнести поместье, но больно уж клинок был грозен, а Левентье пристально следил за каждым движением Счастливчика. Что, если рыцарь знает, как вскрыть замок на книге? В черной душонке вора разгорелась жажда наживы. «Придется пока поиграть в соратников», – скрипя зубами, подумал Грюнвель.

– Цепи там колдовские, просто так не снять. Едва я схватил отмычки и вставил в скважину – руки обожгло так, что мать родную позабыл. Весь день провозился, да и ушел.

Левентье поднялся, отставил в сторону меч и заложил руки за спину.

– Мне сказали, что есть перчатки. Кожаные, магические. Принадлежали самому первому магу на планете и сейчас находятся где-то в стране Шести Цариц. С ними жар цепей тебе будет не страшен, и сможешь открыть замок.

– Отлично! Знаете, где их искать?

– Нет. Но пара мыслей имеется.

Грюнвель вздохнул.

– Понятно. И что, какие идеи?

– А какие могут быть, простофиля? Снаряжаемся в поход, находим перчатки, показываешь мне путь до башни и вскрываешь книгу!

– Идет! – подумав, сказал Грюнвель. – Но есть одно условие.

– Что?! Ты мне еще условия ставить будешь? – Левентье схватился за меч. – Да я тебя!..

Отвратительно улыбнувшись, Грюнвель встал и раскинул руки.

– Ну, рубите! И тогда никогда не узнаете о том, где башню искать!

Левентье скорчил гримасу. Буркнул:

– Какое у тебя там условие?

– Все ценности, любую монетку, которую мы найдем внутри книги, я забираю себе! Тогда я соглашусь шастать с вами в поисках перчаток и вскрою цепи.

– Ах ты мерзкий, наглый… – рыцарь замолчал и отвернулся, глубоко вздохнул. – Черт с тобой. Забирай!

– Слово рыцаря? – хитро прищурился вор.

– Слово рыцаря!

– Прекрасно. Ну, чего медлим?

***

– Где это мы? – Грюнвель молчал почти всю дорогу, но теперь не смог держать рот на замке.

Левентье промычал что-то и осторожно выглянул из-за густых колючих кустов, в изобилии растущих на краях большой впадины. Не то овраг, не то маленькая лощина; среди нее – руины, которые мох и время почти полностью доели. Когда-то здесь стояла сторожевая башня, задолго до рождения царицы Анарии Третьей. Почему Левентье так осторожничал, вору было неизвестно. Судя по всему, к этим руинам много лет никто не подходил и за милю. Но как только Счастливчик открыл рот, чтобы повторить вопрос, дворянин обернулся, скорчив невероятно страшную гримасу. Он прижал палец к губам и зло зашептал:

– Тихо ты! Если не знаешь, где мы, так помалкивай! Не узнаешь башню? Мы с северной стороны озера Гуатон – вон оно, за рощицей! Это же Храпящая башня! Не слыхал?

– Честно говоря, нет.

– Тогда просто делай, что я скажу. Еще испортишь все предприятие!

– Вы что же, думаете, что перчатки хранятся в ней?

– Я не думаю, я это знаю, – задумчиво пробормотал Левентье, в очередной раз смерив башню взглядом, будто вот-вот собирался сразиться с ней на рыцарском турнире.

– Почему именно здесь?

– Потому что… просто знаю, черт тебя дери! Помалкивай!

В голове дворянина снова всплыли слова мага о драконьем огне и том, как прекрасно перчатки его выдерживают. Левентье готов был проглотить собственный клинок, если это не подсказка! Каждому в стране Шести Цариц известно, что последний дракон спал именно здесь, в сторожевой башне Сурта, а ныне – Храпящей башне. Как раз в это самое мгновение раздался гулкий храп, и мелкие камешки у кустов задрожали. Левентье хмыкнул и медленно пополз вперед, словно уж. Грюнвель явно не уступал рыцарю в умении уподобляться змеям и пополз следом, еще тише.

– Это что, дракон? Дракон, да? – бормотал он, поспевая за дворянином.

– Да тихо ты, – шикнул на него Левентье. – Первый раз дракона видишь, что ли?

– Первый, – честно ответил Грюнвель и посмотрел на собственные дрожащие ладони. – Даже слышу в первый раз.

Чем ближе башня – тем громче храп, и даже сопение стало проскальзывать через щели в древней каменной кладке. Если бы Левентье не знал, куда пришел, то подумал бы, что в башне сидит его двойник, ибо во всей стране Шести Цариц не было ему равных в недовольном сопении. Грюнвель окончательно замолчал только тогда, когда подошел к самой стене башни, боясь к ней даже прикоснуться. Храп превратился в оглушительные громовые раскаты, а дворянин и бровью не повел. Вор теребил подаренную одежду, кусал губы, шмыгал носом. Все его естество сопротивлялось идее войти в чернеющий проход башни Сурта, но он с самого начала путешествия рисовал себе яркие образы сокровищ, которые сможет найти в Деревенской истории. В душе даже всколыхнулось нечто вроде гордости – он хотел обыграть несчастную книгу и не мог смириться, что спасовал!

Левентье вошел первым. Вздохнув так глубоко, как только мог, чтобы потянуть время, Грюнвель шагнул следом. Он – дракон – лежал прямо там, посреди широкой башни, превратив своим грузным телом лестницу в каменную крошку. В общем-то, он все в нее превратил, кроме крепких внешних стен. Счастливчику даже показалось, что они прогнулись под тяжестью чешуйчатого тела и рано или поздно примут очертания дракона. Больше всего он походил на помесь ящерицы и невероятно довольного человека, увеличенного до размеров небольшой таверны; на странном «лице» дракона, так удивительно похожем на человеческое, красовались опаленные длинные усы. Чешуя напоминала гигантские пластины брони. Проследив за направлением взгляда Грюнвеля, Левентье прыснул, что заставило дракона недовольно пошевелиться – вор заметил, что лежит монстр не только на обломках башни, но и на груде всяческого добра. Причем не просто золота и драгоценных каменьев, как рассказывают тихонько по вечерам на дружеских посиделках. Вперемешку свалено было все – обломки телег, мешки с зерном, головки надкусанного сыра, одежда, ткани, груды редких специй, посуда, ювелирные изделия… У Счастливчика зачесались руки. Он прекрасно помнил обещание дворянина – все, что они найдут, принадлежит Грюнвелю!

– Это же просто несметные богатства! – зашептал вор рыцарю. – Вы дали обещание, давайте хоть треть утащим!

– Я обещал, что ты можешь забрать себе самую последнюю монетку, что встретится на пути, – усмехнулся Левентье, – но я никогда не говорил, что помогу тебе эту самую монетку поднять. Хочешь воевать с драконом? Валяй.

Левентье подошел к лицу монстра и замахнулся мечом. Вся жизнь пронеслась перед глазами Грюнвеля, и он, сжав зубы, протестующе замахал руками. Но было уже поздно. Клинок со свистом опустился, отсекая дракону ус.

– Что вы наделали?! – схватился за голову вор. – Он же проснется! Вы нас погубите!

– Конечно, проснется, – ответил дворянин.

Дракон прекратил храпеть. Круглый глаз, никак не меньше колеса телеги, открылся и уставился на рыцаря в доспехах. Потом – вниз, на отрубленный ус.

Вор зажмурился. Достигнув невиданных высот наглости, Левентье взмахнул клинком снова и прямо на глазах дракона отсек тому второй ус, оставив только неровную щетину. А потом показал жест, какой частенько употребляют завсегдатаи «Королевской охоты», стремясь доказать оппоненту, что он – не заслуживающий внимания плебей.

– Не-е-ет! – взвыл дракон, с невероятным грохотом поднимаясь на ноги. – Ты! Ничтожество!

Счастливчик позабыл о золоте и не сводил глаз с чудовища, пытаясь одновременно найти хоть какое-то укрытие. Левентье тем временем нанес удар по ноге чудовища и ловко поднырнул под взмах когтистой лапы. Во все стороны летели богатства и предметы роскоши – в слепой ярости дракон рвал и метал, топал ногами. Храпящая башня трещала по швам, грозясь вот-вот развалиться. Кружа вокруг монстра и еще больше раззадоривая уколами, Левентье орал что-то про усы. Дракон выл с ним в унисон.

– Усы! Как ты посмел?!

Наконец дракон поднялся на задних лапах, вытянув голову на длинной шее в проломленную крышу башни. Преодолев страх, Грюнвель решил ухватиться за единственный шанс и стал сгребать в охапку золотые монеты, бросив дворянину на бегу:

– Это что, и был ваш план? Совсем голову потеряли?

Рыцарь не удостоил его ответом. Он что-то заметил в углублении, где лежал дракон, и бросился прямиком туда, как будто от этого зависела его жизнь. Монстр кричал с высоты, а потом, изогнув шею, протиснул почти человеческое лицо назад.

– Вам конец! Несчастные глупцы! Да лучше б вы просто красть мои богатства начали! Я вас сожгу-у-у!

С последним словом дракон начал набирать воздух в легкие и звук «у» плавно перешел в нестерпимый гул всасываемого воздуха. Левентье не в первый раз сталкивался с драконами и всегда интересовался внутренней химией создания огня; в его библиотеке даже хранилась пара трактатов на эту тему за его же авторством. Он знал по опыту, что у него не больше нескольких коротких мгновений, прежде чем его доспехи обратятся в расплавленную лужу металла. Рыцарь наконец нашел что искал; схватив перчатки, он швырнул их Грюнвелю, и вор инстинктивно поймал добычу на лету.

– Надевай, не стой столбом! – Левентье мчался назад, то и дело оглядываясь на ужасающее лицо чудовища.

Не думая, что делает, Счастливчик натянул перчатки.

– Х-х-х-а-а-а! – дракон неестественно широко раскрыл пасть.

Сначала в его глотке разгорелось багровое сияние, а затем показались и первые искры. С ревом, словно из кузнечного горна, пламя вырвалось на свободу и лизнуло сюрко дворянина. Запахло паленым. Левентье подскочил к Счастливчику и схватил его за плечи. Развернув, он толкнул вора перед собой, прямо к дракону.

Грюнвель едва успел раскрыть рот от ужаса, как дракон выплюнул очередную порцию огня. Вор поднял руки, пытаясь закрыться от неминуемой смерти, а дворянин укрылся за его спиной. Несмотря на то, что Грюнвель уже мысленно распрощался с жизнью, он почувствовал, что все еще стоит. Удивленно приоткрыл один глаз. Струя пламени разделилась надвое, огибая двух напарников, а от перчаток исходило странное черное свечение. Счастливчик не мог подобрать ему описания.

– Медленно отходим назад, к выходу, – сказал прямо в ухо вору Левентье.

Дважды повторять не пришлось. Дракон распалялся все больше, превращая башню в кипящий котел. Становилось слишком жарко, и даже под защитой перчаток сюрко Левентье начало тлеть по краям. Наконец рыцарь вывалился на траву сразу за стеной Храпящей башни и отполз подальше. Вор выскочил следом и припустил туда, откуда напарники начали спуск. Еще долго вслед неслись вопли чудовища, проклинающего мерзкого маленького отрубателя усов. Обрушившись на пол башни, дракон принялся сгребать к себе богатства.

– Мое! Все мое! – шипел он, дергаясь и выдыхая клубы дыма. – Забрали триста пятьдесят восемь монет… черви! Подлые воры!

Левентье оглянулся на башню Сурта. Из пробитого потолка поднялся столб пламени и рассеялся в чистом воздухе, остуженный холодным дыханием озера Гуатон.

– Вы… – сумел произнести Счастливчик. – Вы…

– Ну, кто я? Давай-ка, скажи! – дворянин помахал клинком перед носом Грюнвеля.

– Вы… больше так без предупреждения не делайте. У меня же сердце остановится…

– Зато перчатки у нас, – пожал плечами рыцарь, направившись к лошадям. – Теперь дело за тобой. От одной башни пойдем сразу к другой, нечего время терять.

Левентье запрыгнул в седло и терпеливо дождался, пока Грюнвель вскарабкается в свое. Вор так и не снял перчаток, наверное все еще опасаясь драконьего гнева; всадники тронулись в путь, пустив лошадей рысью.

– А если бы перчаток там не оказалось? – украдкой спросил Грюнвель.

– Да тебе-то какая разница. Тебе и так прочили отрубание головы. Умереть от меча или драконьего пламени – так даже поэтичнее.

– Как же вы тогда поняли, что они именно там, где лежал дракон? Вы ведь специально его разозлили, да? Отрубили ус. Чтобы он встал!

– Именно так, парень, – приняв вид знатока по драконам, ответил Левентье. – Все знают, что усы – предмет их особой гордости. Хочешь разозлить такую громадину – сделай то, что сделал я. Что же до перчаток… Мысль простая – драконы очень вспыльчивы. Их злит буквально все, и они стремятся то, что их злит, уничтожить. Этот наверняка пытался спалить перчатки, так и были узнаны их удивительные качества. И когда дракон не смог обратить их в пепел… он их просто сожрал. Из злости, видишь ли. А так как перчатки магические… оказались они после, очевидно, под драконом.

Сморщившись, Грюнвель посмотрел на руки. Перчатки красовались на нем.

– Не переживай. Наверняка уже и запах выветрился.

Украдкой Счастливчик принюхался – действительно, выветрился. Это немного его успокоило. Он похлопал по мешку с золотыми монетами, притороченному к седлу. Страх постепенно испарялся из сердца, уступая место триумфу вора, жадного до денег. Из окружения счастливых мыслей его выбил голос Левентье:

– Ну, чего молчишь? Выкладывай, где находится башня с книгой! Я столько всего прошел и пережил ради этого!

Счастливчик кивнул.

– На Ллирийских равнинах. Прямо по центру, на самом видном месте.

– Что?! – рыцарь натянул поводья и развернул скакуна, гневно смерив взглядом Грюнвеля. – Ты за кого меня принимаешь, плебей? Я был на Ллирийских равнинах, там ничего нет, кроме мха да леммингов! Надумал меня обмануть, собака?!

– Да остыньте уже! – Грюнвель отскакал на порядочное расстояние. – Хоть послушайте сначала! В том и секрет башни с книгой – она спрятана на самом открытом месте, откуда любого человека видно за многие мили. Знаете ведь поговорку, что самое ценное нужно прятать в самом простом тайнике, к которому любой ключ Грюнвеля подойдет?

– Не так поговорка звучала, – проворчал Левентье.

– Неважно. Так вот, только тот, кого приведет на Ллирийские равнины человек, уже побывавший в башне, сможет ее увидеть. Для остальных она сокрыта могущественной магией. Пройдете мимо и ухом не поведете!

– Вот как, – засопел дворянин и убрал меч в ножны. – Что ж, ладно. А тебя, получается, провел кто-то, кто уже пытался открыть книгу?

– Вот именно! Поэтому я вижу башню, а вы – нет.

– А кто же тогда показал ее тому, кто тебя провел?

– Я… я не знаю.

– А как первый человек ее увидел?

– Откуда ж мне известно?

– Мог хотя бы поспрашивать, – Левентье тронул поводья и пустил коня дальше, – интересно же.

***

Через несколько дней, утром, два всадника выехали из рядов деревьев, оставив далеко позади крепость Танкана, озеро Гуатон и озлобленного последнего дракона. Ллирийские равнины встретили незваных гостей холодным туманом и устрашающими силуэтами в нем. Кони храпели, переступая по редкой траве и мягкому мху. Левентье напряженно смотрел вниз, выискивая глазами леммингов. Едва солнце поднимется повыше, туман рассеется, и вся равнина окажется как на ладони. Редкие деревца служили настоящими островками жизни, вокруг которых собирались не только мелкие зверьки и птицы, но и растения тоже. Цветы, длинные колосья – все почему-то тянулось к деревьям, несмотря на отбрасываемую ими тень.

Если бы сэр Левентье мог обратиться птицей, он бы увидел, что все на Ллирийской равнине направлено прочь от одного и того же места, как от центра зла: трава росла в другую сторону, птицы и звери никогда не пересекали незримую границу. Деревья роняли листья куда быстрее с той стороны, что была повернута к середине равнины. Для уставшего Грюнвеля и упрямого Левентье равнины выглядели по-разному; пока рыцарь все искал леммингов, вор угрюмо смотрел на страшную башню из черного камня, такую гладкую, что она казалась вырезанной целиком из глыбы обсидиана. Ни одной бойницы – только вход. Идеальный цилиндр без намека даже на крепостные зубцы. От нее исходила аура угрозы и отчужденности. Как будто она не хотела никого в себя пускать. Если бы у башни с книгой были зубы, она бы ими скрежетала на всю равнину.

Компаньоны спешились недалеко от проклятого места, и Левентье уставился на лишенный травы круг на земле.

– Я проезжал это место в прошлый раз. Что, неужели прямо тут стоит?

– Прямо тут. Дайте руку.

Дворянин недоверчиво протянул ладонь вору, и Грюнвель поспешно ее схватил, коснувшись стены башни всего лишь пальцем. Он почувствовал, как кожу странно кольнуло. Как будто воедино слепили чувство вины, ощущение забвения, страх и смирение – и все это превратили в прикосновение башни. Заблудшие души жителей деревушки понимали, что они томятся взаперти, понимали, что попали совсем не туда, где хотелось бы оказаться. Они взывали о помощи и проклинали счастливых жителей настоящего мира. Башня замерцала в воздухе, а затем ее образ стал наливаться красками. Как будто боги лили в стакан чернила. Левентье сначала выпучил глаза от изумления, но затем справился с чувствами и снова нахмурился. «И не такое видали», – подумал он, ощетинившись как еж. Проход в башню гостеприимным не выглядел, но рыцарь фыркнул и, решительно достав меч, шагнул внутрь. Счастливчик не стал ждать приглашения.

Даже пыль убегала прочь от проклятого места, предпочитая не оседать на полу и большом пьедестале. Книга лежала гордо и чинно, как объевшийся винограда сибарит. Блестела жирным корешком с золотыми буквами – «Деревенская история». Левентье всмотрелся в фолиант – то ли глаза его стали с возрастом подводить, то ли книга как-то странно шевелилась. Грюнвель прошептал:

– Видите, да? Она растет. Новые страницы появляются… Интересно, что там внутри люди делают? Как это – жить в книге? Где они там богатства прячут?..

Левентье хотел ответить, что никаких богатств там и в помине не было никогда, но вовремя сдержался – в конце концов, Грюнвель должен отомкнуть замки, а так у него не будет никакой мотивации! Поэтому дворянин что-то невнятно проворчал и показал рукой на цепи, обернувшие книгу, как клубок змей:

– Ну что ж, не будем времени терять. Доставай перчатки, пора начинать!

Вор потянулся к мешочку с перчатками, который он повесил на пояс, а сэр Левентье вышел и стал рыться в седельных сумках. Наконец он нашел что искал: сверток с отмычками и всяческими инструментами, который ему достал дворецкий. Где и как – рыцарь не спрашивал. Зайдя назад, дворянин застал Счастливчика за странным занятием – надев одну перчатку, вор то трогал цепи голой рукой, отдирая пальцы от жара, то касался защищенной ладонью, коварно посмеиваясь. Грюнвель обернулся и увидел инструменты.

– Ох, как раз кстати! Дайте-ка взглянуть… не уверен, что качественные.

Прищурившись, вор долго разглядывал отмычки, потом поджал губы:

– Так себе, конечно. Но выбирать, я так понимаю, мне не приходится.

Натянув вторую перчатку, вор глубоко вздохнул и коснулся цепей. Как любопытный крестьянский сын, Левентье выглядывал из-за плеча мастера-взломщика и начал пыхтеть от нетерпения.

– Как думаешь, удастся сломать цепи? Вскрыть замок?..

Бранясь и споря, напарники возились над книгой, пока солнце совершало свой обычный обход владений. Спустя какое-то время что-то громко щелкнуло, заскрежетало, подалось; раздался грохот тяжелой обложки, шелест бумаги, и книга раскрылась на пьедестале, заставив вора и рыцаря отойти на несколько шагов. Вихрь чувств, обернувшийся запахом печатной бумаги, поднялся от страниц, и они завертелись в танце, сменяя друг друга, пока не остановились на последней. С каждым мгновением появлялись новые слова, словно невидимый писатель выводил их пером, макая его кончик в чернила, из которых, казалось, состояла башня.

– Что пишут? – Грюнвель озадаченно посмотрел на буквы и слоги.

– «…он идет по площади, глядя на наглых гусей, и думает о том, как дома заберется на печь с куском подсоленного хлеба и накрошит там в свое удовольствие», – зачитал Левентье. – Кажется, просто говорят о жизни деревни. И ее жителях… Ну что, воришка, плут подзаборный, готов?

Левентье и Грюнвель одновременно положили руки на открытую страницу.

Все произошло так быстро, что дворянин не понял, что видел. Всполохи, линии времени, обретшие физическую форму, завитки смысла и осколки бессмысленности – все пронеслось мимо и вернулось назад, собравшись в единую картину. Рыцарь часто заморгал, уставившись на толстого мальчишку, который смотрел на гусей и улыбался. Левентье обернулся. Деревенская площадь, место для собраний; аккуратные домики, живописные холмы и ручеек, огибающий их. Вокруг – гостеприимный лесок, в котором, пожалуй, даже волки улыбаются от счастья. Солнце светило ярко, но не слишком сильно. Воздух чист и сладок на вкус. Идиллия, описанная колдуном и заставившая жителей поверить, что они все еще существуют.

Грюнвель стоял рядом и вертел головой, как цыпленок. Все никак не мог поверить, что сумел проникнуть в книгу; под волшебными перчатками ладони уже чесались – вор знал, что где-то здесь спрятаны несметные богатства. Предположительно.

– Тут наши пути расходятся, сэр, – пробормотал он с блеском в глазах.

Жители проходили мимо напарников, общались, смеялись, глядели на наглых гусей, которые заняли все место для голосований, но никто даже не взглянул на рыцаря и вора, смотревшихся посреди площади более чем необычно. Жители просто обходили их стороной.

– Погоди! – крикнул вслед Счастливчику дворянин. – Не теряй голову! Знаешь, как выбраться назад?

– Нет, – бросил вор через плечо. – А мне и все равно!

Левентье хотел еще что-то сказать, поднял палец, но передумал и махнул рукой. Рыцарь внимательно оглядел гуляющих деревенских обитателей. Он старался запомнить каждую деталь, чтобы потом написать трактат о магических диковинках страны Шести Цариц. Организация бесконечных турниров могла и подождать; прежде всего – задание мага, потому что свои обещания нужно держать. Потом – найти выход, написать трактат и как следует подготовиться к следующему визиту. В конце концов, книга ведь никуда не денется… Если получится, ее и назад можно отвезти, в поместье. Едва Левентье крепко задумался о деревне, затерянной во времени и пространстве, как жители стали обращать на него внимание.

– Доброго вам вечера, господин! – громко, почти в самое ухо рыцаря, прокричал какой-то бородатый мужчина, с виду кузнец.

Мельник с женой прошествовали мимо, поклонившись. Поежившись, дворянин двинулся к домикам, все еще осматриваясь по сторонам. Что-то казалось ему неправильным. Неестественным… Ощущение только подкреплялось тем, что он знал – деревня-то ненастоящая. Грюнвеля и след простыл; впрочем, рыцарь скоро выбросил его из головы. Пусть гоняется за сказками, Левентье пришел сюда с совершенно определенной целью.

Чем ближе к домам, тем больше народа. Домики стояли плотно, сверкая пестрыми фасадами и ухоженными лужайками перед ними. Яркие цветы, ленты и гирлянды, резные ставни, счастливые детские лица… все такое ненастоящее, такое выдуманное! Ни тучки на небе! Левентье начинала раздражать эта идиллическая картина. Наконец он поднял глаза и буквально впился взглядом в деревянный шар над одним из домов. «Дом старейшины! – вспомнил рыцарь, – что ж, пора заняться делом». Дворянин осторожно подошел к группе стариков, толкующих о чем-то возле самого дома. В одном из них Левентье заподозрил старейшину: самый старый и самый седой, хорошо одетый и, судя по разговору, знающий все о пшенице. Рыцарь, недолго думая, прочистил горло и встрял в разговор:

– Простите, вы здесь старейшина?

Старик улыбнулся в усы и осмотрел сэра Левентье.

– Я, благородный сэр. А вы по какому ко мне делу?

– Видите ли, я у вас заметил вот этот шар… ну, на крыше.

– Верно, урожай притягивает в нашу деревню. Священный талисман, если хотите, милорд.

– Я бы хотел у вас его забрать на время. Видите ли… – Левентье снова прочистил горло. – Местная… царица желает осмотреть такой могущественный артефакт. Вам его сразу же вернут.

– Я, благородный сэр. А вы по какому ко мне делу?

Левентье сощурился и замолчал. У старика что, старческая потеря памяти?

– Говорю, шар ваш на крыше мне приглянулся.

– Верно, урожай притягивает…

Остальные старики деревни наблюдали совершенно безразлично, глядя выцветшими глазами то на старейшину, то на незваного гостя. Левентье стремительно терял терпение.

– Ваш шар. На крыше. Он мне нужен! Понимаете?

– Я, благородный сэр. А вы по какому ко мне делу?

Дворянин призадумался. Что же такое скрывается внутри шара, что это заставляет весь выдуманный мир так заедать? Пожав плечами и засопев, Левентье отодвинул старейшину в сторону взмахом руки и приблизился к дому.

– Лучше не делайте этого, сэр.

Левентье обернулся. Старейшина кивал с милейшей улыбкой.

– А не то что? – рыцарь положил ладонь на рукоять меча.

Старики как будто дернулись; Левентье даже показалось, что они решили на него наброситься, но нет – лишь обман зрения, иллюзия. Старейшина и остальные остались на своих местах. Мило улыбались, шептались, кивали… Дворянин засомневался. Вдалеке внезапно раздался крик:

– А ну вернись, подлый ворюга! Хватайте его, братцы!

Грюнвель с набитым всяким добром мешком несся что было мочи по деревенским улочкам, лихо уворачиваясь от цепких лап толпы. Левентье нахмурился так сильно, что начало сводить лоб – раз жители вполне обычно реагируют на вора-простака, тогда почему старейшина так странно себя ведет? В чем причина? В шаре? Или тот маг что-то вытворяет, который послал их сюда? Азарт дворянина все разгорался, как и любопытство; шар не давал ему покоя, занял всю голову от края до края, вытеснил мысли и самолично уселся в черепе. Как на крыше богатой избы, шар красовался в разуме Левентье. Было в нем что-то колдовское, чуждое, даже нечто от другого мира! Что-то сочилось изнутри, как будто сила, окутавшая дремотой этот мир, превращенный из настоящего в выдуманный.

Левентье пришлось на своем веку повидать немало странностей, необъяснимых вещей, а также чудаков, которые находили им невероятные объяснения. Встречал он и драконов, и вервольфов, да и другой нечисти покрошил немало, так что страх у него остался только в качестве шутки. Упрямо хмыкнув, рыцарь изо всех сил дернул дверь дома старейшины, надеясь найти внутри лестницу. Несмотря на хлипкость, дверь не поддалась, а Левентье повалился на землю и тупо уставился на оторванную ручку, зажатую в кулаке. Краем глаза он заметил движение; старики снова дернулись, как будто от спазма. Впервые за много лет у Левентье поползли мурашки по затылку – в лицах и телах собравшихся появились бреши и прорехи, через которые виднелись чернота космоса и звезды. Яркие точки светили противно, грязно, как будто все разом заболели неизлечимой хворью. Проломы в телах стариков как будто покрывала призматическая пленка, отражавшая мягкий свет солнца Деревенской истории.

Удар ноги не заставил дверь даже треснуть. Поплевав на руки, Левентье подпрыгнул и уцепился за оконную раму. Сжав зубы, он полез наверх, на крышу, хватаясь за все, до чего только мог дотянуться. Образы стариков заморгали и замерцали, прорех стало все больше, а звезды в них разгорались все ярче.

– Лучше не делайте этого, сэр.

Рыцарь пропустил угрозу мимо ушей. Жители стали останавливаться на улицах и поворачиваться в сторону дома старейшины. Погоня за Счастливчиком прекратилась, и обитатели деревни, сверкая проломами в космос к злым звездам, медленно приближались к карабкающемуся Левентье. Грюнвель совсем потерял голову от жадности и, заметив, что его больше не гонят разъяренные жители, стал ломиться в пустующий дом.

Дворянин наконец залез на крышу. Снизу раздался неожиданно громкий голос, который не мог принадлежать человеку:

– Лучше не делайте этого, сэр.

Левентье осмотрел собравшуюся внизу толпу. Люди уступили место неясным блестящим силуэтам, внутренностями которым служила часть Вселенной. Две яркие звезды служили существам глазами. Они бормотали и перешептывались, тянули к Левентье черные отростки-руки, которые появлялись из самых неожиданных мест. Чувствуя, как сводит скулы, рыцарь широким взмахом отсек деревянный шар.

Едва он поймал его на лету, как мир преобразился. Поля, луга, холмики, лес и уютная деревня испарились со звоном разбитого стекла, а их место заняла многозвездная галактика. Левентье одновременно парил и твердо стоял на ногах. Под коваными сапогами не было ни земли, ни камня, ни крыши дома – только бескрайняя чернота, освещенная голодными хищными звездами. Сверху доносился шелест перелистываемых страниц и отдаленный гул, как будто сама книга стонала и протестовала. Среди многоглазого Ничто обрели очертания груды монет и драгоценных каменьев. Грюнвель, не в силах вымолвить и слова, бросился к ним, не замечая ничего вокруг. Он стал жадно сгребать золото в мешок, побросав краденое. Левентье прищурился – из ниоткуда выросли его статуи. Люди славили его имя, бросали венки из цветов на шею каменных изваяний Великого сэра Левентье, самого преданного вассала царицы. В его честь звезды давали турниры, а самые яркие светила собирали пиры во славу сильнейшего из рыцарей. «Неплохо, – подумал Левентье, усмехнувшись, – но меня таким не взять!»

Яростно взмахнув клинком, дворянин бросился к первой спектральной тени. Клинок рубанул тьму и искаженные звезды, но не встретил ничего, кроме космической пыли. Лезвие прошло сквозь фантазм, не причинив тому никакого вреда. Фантом коснулся черным щупальцем брони Левентье, и по кольчуге быстро расползлось пятно скверны – оно превращало металлические кольца в ржавые обломки. Еще один удар мечом – бесполезно! Фантомы кружили вокруг бесстрашного рыцаря, шептали что-то, заставляли смотреть на ядовитые звезды. Еще пара мгновений – и тени сомкнут круг.

Левентье принял единственно возможное решение. Он бросил под ноги деревянный шар и с криком рубанул его клинком. Фантазмы взвыли; дерево распалось, открыв взору осколок какого-то кристалла. Он светил ярко и чисто, озаряя сам космос, пронзая тьму и прогоняя угрюмые чужие звезды. Протянув руку, Левентье схватил осколок и поднял высоко над головой; фантомы и тени разбегались кто куда, прячась в самых темных уголках космоса, а рыцарь шел вперед, и после каждого шага из-под сапог поднимались снопы белоснежных искр. Мир начал таять, появилось ощущение падения, то самое, что заставляет кишки завязываться в узел; Левентье осмотрелся и заметил то, что искал. Пока все окончательно не утонуло во мраке, рыцарь схватил Счастливчика за руку.

– Отстань! Я не дам тебе и гроша! У нас был уговор! – верещал вор, отчаянно пытаясь ухватить последние монеты.

– Идем, дурак! Они ненастоящие! Ну же, пошли, не оставлять же тебя здесь!

Внезапно все пространство заполонило нестерпимое сияние, и Левентье зажмурился. В сверкающем образе угадывались очертания человеческого лица. Существо, которое можно было назвать только богом, протянуло исполинскую руку и указало пальцем на дворянина:

– Я вижу! У тебя осколок Маяка!

Грохот, раскрошенная Вселенная, вихрь звездного света и сияющий обломок в руке, как будто из самого сердца мироздания – момент хаоса, и все утихло. Левентье открыл глаза. В ночном мраке вырисовывался потолок черной башни. Растрепанная книга валялась на пьедестале – вид у нее был такой, будто ее долго долбили булавами. Словно кровь, чернила капали на пол с мерзким звуком. Левентье посмотрел на руки. В одной он все еще сжимал клинок – лезвие оружия испачкала странная искрящаяся субстанция. В другой ладони рыцарь держал заветный осколок.

– Ох, голова… что случилось? – подал голос Грюнвель.

Выглядел он не лучше книги и озадаченно озирался по сторонам, как будто не мог понять – что произошло наяву, а что оказалось странным и жутким сном. Наконец память вернулась к Счастливчику, и он судорожно схватил мешок.

– Нет! – вырвался из его горла крик отчаяния.

Монеты, рубины и изумруды обернулись гнилой картошкой, плесневелым редисом и отвратительными раздавленными помидорами.

– Не горюй, – похлопал вора по плечу Левентье. – Не было там никогда никаких сокровищ. Весь этот мир – ловушка, выдуманная колдуном. Понять бы только, ради чего… и кого мы видели.

– Все ради гнилых овощей, – из глаз Грюнвеля катились слезы обиды, – столько трудов!

Левентье схватил Счастливчика за локоть и рывком поднял. Отряхнул одежду. Бросив взгляд на книгу, он повел взломщика к лошадям, которые волновались и нетерпеливо рыли копытами землю.

– Кажется, с этим магом лучше не шутить, – сказал дворянин будто сам себе. – Отдам-ка ему осколок подобру-поздорову. Нечего мне такие вещи у себя долго держать… Ну, чего ревешь-то? Денег ему жалко, тоже мне, вор! Наворуешь еще! Ну хочешь, заплачу тебе за помощь?

Рассвет первыми лучами озарил двух всадников, спешащих к далекой черной точке – крепости Танкане на вершине холма. Сэр Левентье, самый преданный вассал царицы, украдкой смотрел на осколок кристалла, стараясь разглядеть в его глубинах ответы.