Глава 41
Почтовый ястреб спикировал к горам, нырнул в золотистый туман, окутывавший их склоны и долину Мауна, и его тень упала на верхушки высоких деревьев.
Эша вытянула руку, и он неловко сел на нее. Концы ленточки, привязывавшей записку, упали в ладонь; Эша потянула за них и развернула послание.
Да покарает врагов Лунный владыка! Она оставила одну проблему позади, но нашла другую.
Можно себе представить реакцию Кунала на прозвище Проблема – негодование в сочетании с этой маленькой морщинкой между бровями. Эша до сих пор помнила тот его взгляд: словно Кунал тонул, а она могла его спасти. Но это не так. Не тогда, когда ей необходимо сражаться за собственный путь.
Ее жизнь принадлежала другим.
Эша покачала головой. Если что-то и вело к вероломству, так это ее разум. Желание сбежать вместе с солдатом, пусть мимолетное, – это решительное предательство всей ее сути.
Ястреб ущипнул ее за пальцы, и Эша мгновенно их отдернула, уставившись на обидчика. Она искренне предпочитала сов. У них был более мягкий нрав. Кроме того, Харун использовал ястребов только в случаях крайней необходимости. Эти хищные птицы умели отыскивать запах цели в течение дня.
Она снова сосредоточилась на записке.
«Мне следовало бы отчитать тебя за умолчание касательно дезертира, но знаю – ты ничего не станешь слушать. Раз решение уже приняла, смотри сама. Тебя искал солдат в Фаоре. Он услышал рассказ врача, который обследовал твою Тану, провел связь между следом от меча-плети на ее шее и твоим бегством.
Тана отправила нам срочное сообщение, как только поняла, что солдат охотится за тобой, – хорошая работа. Она ценный агент».
Эша поморщилась, зная, что это правда. Не то чтобы она собиралась ему такое говорить.
«С тех пор солдат шел на север по твоим следам, задавая вопросы в каждом городе. Мы хотим перенести встречу и послать Синий отряд».
Внизу стояла приписка.
«Береги себя, Эша. Я смогу спокойно спать только после того, как ты вернешься домой».
Эша скомкала бумажку в кулаке, чувствуя возмущение. Ее не нужно спасать. Но вместе с тем она не могла не радоваться тому, что одиночество закончится.
Она знала, что упомянутый солдат не может быть Куналом. Он не стал бы расспрашивать о ней и не вел бы себя настолько глупо, это точно. Должно быть, это один из его товарищей из леса.
Эша подошла к лошади и стянула с нее уздечку и седло. В этих джунглях лучше идти пешком, а лошадь будет ее задерживать. Животное с минуту глядело на Эшу, точно не веря в свою свободу. Эша с ухмылкой хлопнула лошадь по заду, и та припустила в чащу, ломая ветки.
Эша направилась сквозь джунгли, рубя густую поросль ножом и аккуратно ступая между кривых корней. Ветви и покрытые росой листья цеплялись за края ее дхоти и липкую от пота кожу. Потоки света мягко падали сверху, будто вывешенные на просушку одеяла.
Эша застыла на одно неторопливое мгновение, сделала глубокий вдох – вот он, аромат Дхарки. Жасмин и манго.
Баньяновые деревья всюду смешивались с более высокими собратьями, и джунгли выглядели так, словно встали на ходули. Дом.
Узы «джанма» здесь еще жили; можно было ощутить их силу в том, как переливались небольшие ручейки и как птицы-носороги сбивались в стайки и кудахтали себе под нос.
Кругом бродили звери, они жили в гармонии, в единстве с землей. Мысль о том, что все это может закончиться, перейти в засуху лесов и холмов Джансы, глубоко ее ранила.
Эша встряхнула головой, не желая даже рассматривать подобную вероятность.
По крайней мере Вардаан пока не нашел Реху, не отыскал «хин райян», упомянутую в тех докладах.
Эша нахмурилась. Но и мятежники ее пока не нашли – как и решение, которое бы позволило укрепить узы «джанма».
Товарищи встретят ее завтра в глубине джунглей, в районе тайной тропки у долины Мауна, которая проходила через горы Гханта. Это был единственный путь через закрытую границу – в остальных местах поджидала смерть.
Она обязана добраться к ним невредимой.
Слова записки витали над ней всю дорогу.
