Глава девятая

– Значит, тебя не было в академии в ночь, когда украли книгу? – Мера улыбнулась Зиланту как можно непринужденнее.

Магрей предложил покататься на ярмарочной карусели, Мера согласилась, и они бодро топали в уже знакомый город. Погода стояла отличная, еще ярко светило солнце, мужчина, придерживая за локоть, развлекал приятным разговором, и горе-студентка понемногу отходила от суеты с заданием Луклей, которое еле-еле удалось добить к вечернему чаю. Не взялась бы объяснить, каким образом разговор повернул к Великой книге амулетов, кто первый вспомнил о ней, но сейчас это казалось незначительным. Гораздо важнее было не пропустить какой-нибудь важной мелочи. Вдруг Зилант потеряет бдительность и случайно проговорится о том, о чем не рассказал людям Лиярта.

– Если бы я той ночью был в академии, то, как и в предыдущие, изучал бы книгу, – усмехнулся мужчина, накрывая ладонь спутницы своей. Вздохнул: – Возможно, тогда бы ее не украли. Но отец заключал важную сделку и требовал моего присутствия. Он все еще надеется вырастить из меня человека дела, а не никчемного бумагомарателя. Мы с Панту уехали после завтрака, а на ночь я остался у своих. Даже выспался. Вернулся к обеду.

– А Панту тоже ехал к отцу? – удивилась Мера. Не вязался рассказ Магрея с магическим следом на месте похищения книги.

– Скорее от отца, – улыбнулся мужчина и сжал ее ладонь. – Панту – сын ректора. Большая редкость, когда ребенок темного сердца тоже темное сердце, но все-таки случается. Он вроде к невесте ехал. Но верится не очень. Хмурый был, всю дорогу молчал. Хотя кто эту молодежь разберет. Я, когда учился, в основном книгами интересовался, а у них страсти кипят, будто больше заняться нечем.

Мера ухмыльнулась. Забавно было услышать из уст Зиланта слово «молодежь». Словно его двадцать семь – такой солидный возраст, что жуть берет.

– А кто-то, кроме тебя, книгой интересовался?

– Все понемногу, – пожал плечами мужчина. – Билар кругами ходила, уж не знаю, успела добраться или нет, – махнул рукой и обрадовано сообщил: – Почти пришли! – указал на уже знакомые домишки. – Ужинать отправимся туда же. На прошлой неделе хозяйка обещала нечто особенное сегодня. Не против?

– Нет.

Зилант перехватил ее руку и ускорился. Ярмарка, конечно, открыта дотемна, но тянуть не следовало. Пришли на место и поняли: спешили зря. Сегодня, похоже, никто не работал.

– Может, у них праздник какой? – осторожно заметила Мера. Не то чтобы она расстроилась из-за карусели, но Магрей, казалось, звал ее в детство, а поход не состоялся. Отчего-то почувствовала себя ребенком, которому обещали конфету, а не дали.

– Неважно, – отмахнулся женишок. – Пойдем!

Потащил за собой сквозь пустые ряды и палатки. Прямо к деревянной конструкции.

– Залезай – указал на неподвижного слона, предназначенного для двоих пассажиров.

– С ума сошел, – рассмеялась спутница, – там же некому ее крутить.

Поежилась. Вокруг не было ни души: только ветер и вечернее солнце.

– Делай, что говорю! Немного пошалим, – подмигнул Зилант.

Дождался, пока Мера усядется на сиденье на спине бутафорского зверя, и устроился рядом. Вздохнул. Прикрыл глаза и прошептал несколько слов. Карусель скрипнула и нехотя тронулась с места. Зилант осторожно заключил спутницу в объятья.

– Ну как? – шепотом поинтересовался он, а карусель, казалось, завертелась быстрее.

– Замечательно, – улыбнулась Мера, теряясь в вязкой смеси детского восторга, тепла объятий и патоки магии темного сердца.

Зилант сжал спутницу сильнее, а потом прошептал еще что-то и ход ускорился. У Меры защекотало в груди тем самым волшебным холодком, что еще не близок страху, но уже обещает приключения. Охнула, когда карусель пошла на очередной круг. Рассмеялась, накрывая ладони Магрея своими. Ветер нежно касался лица, плечи согревал сильный мужчина, светило солнце, а пространство вокруг танцевало причудливый танец лесных духов на зеленой полянке. Точно как в детстве. Откинула голову Зиланту на плечо. Великий бог Нориаль, как же хорошо! Разве что леденца не хватает!

Остановились за мгновение до момента, когда закружится голова. Зилант помог спутнице спешиться. Сошли с деревянного пола на землю и, не размыкая рук, ошалело уставились на карусель.

– Это было великолепно, Зил, – выдохнула Мера, восхищенно глядя на мужчину. – Только сладкого не хватает. Получилось бы совсем как много лет назад.

– Мы не дети, Эра, – усмехнулся Магрей. – На сладкое предлагаю поцелуй.

Покачала головой, отмечая про себя настойчивость Зиланта, а потом, смеясь, потянулась, обхватила ладонями его лицо и, заставив наклониться, накрыла его губы своими. Ответил. Настойчиво, жадно, горячо. Будто тысячу лет ждал этой возможности. Заключил в объятия, прижал к себе так сильно, что даже через теплый плащ отлично чувствовался каждый вздох. Целовал, бесстыдно терзая рот ловким языком, нежно покусывая и заставляя Меру терять голову от внезапно накатившего наслаждения. Она не оставалась в долгу. Утопая в его запахе, растворяясь в его тепле, закапывалась пальцами в шевелюре профессора и подставляла губы его ласкам. Каждым вздохом признавая его главенство, каждой частицей радуясь единению, пусть и временному, со своим темным сердцем.

– Это тянет по меньшей мере на еще один прокат, – прошептал Зилант между поцелуями, – или даже на два.

– Готова выдать вперед дней за десять, – улыбнулась Мера.

Погладила по щеке в предвкушении продолжения. Уже успела забыть, что может быть так сладко! Закрыла глаза и осторожно потерлась носом о нос Зиланта. Порыв ветра принес невнятные отголоски древесных духов. К ощущению окутывающей нежности вдруг примешалось странное чувство тревоги, очень похожее на остатки магического шлейфа тех двоих, что сидели в каморке. Мера отвлеклась от Магрея и вся обратилась в слух. Где-то рядом шастал один из наблюдателей.

– Что случилось? – нахмурился Зилант, поймав ее взгляд.

– Тут кто-то есть…

– Стесняешься меня, – разочарованно протянул мужчина и выпустил из объятий.

– Ни капли, – поспешила заверить Мера. Опять погладила по теплой идеально выбритой щеке и нежно коснулась губами уголка рта. – Просто я не привыкла так открыто…Может, пройдемся?

– Если ты пообещаешь возместить все в другом месте, – улыбнулся профессор, – с радостью. Веди!

Мера взяла Зиланта за руку и направилась к источнику магического шлейфа. Кто бы от нее ни прятался, надо взглянуть ему в глаза. Хотя бы составить впечатление. Может, и опасности никакой нет. Вздохнула, стараясь выудить разум из омута мыслей о прикосновениях спутника. Да, Зил совсем не Тей: мягче принца, проще, спокойнее и рассудительнее, не такой представительный и мужественный, но связь «созвучная – темное сердце» творила с ней что-то невразумительное. Мера не помнила, как было с любовником, а каждое касание нового ухажера обжигало, окутывало нежностью и заботой, будило нетерпеливое томление и умудрялось вселять уверенность, что так будет вечно. Казалось: надежный Магрей не даст в обиду ни при каких обстоятельствах.

Миновали место, где в прошлый раз торговали исполняющими желания фонарями, обогнули шатер старухи с шаром, пахнущее жженым сахаром место продавца леденцов и оказались около лавочки горшечника. Обыкновенной. С глиняным кувшином на вывеске и пустыми в неторговый день полками. Мера замерла. Все ее существо охватило странное безразличие, разом пропали желания: передумала догонять неизвестного, перестала волноваться о Тее и даже прикосновения Магрея и накатывающая нежность показались вдруг досадным недоразумением. Тяжело проглотила застрявший в горле ком, раздумывая, что за темное сердце рядом.

Зилант понял ее по-своему. Притянул к себе и обнял.

– Считаешь, здесь мы точно одни? – поинтересовался он прежде, чем поцеловать.

Мера томно вздохнула. В объятьях Магрея апатия отпустила. Мир снова обрел краски, а мужчина рядом превратился в источник радости. Закрыла глаза. Шлейф потерялся, и, как она ни старалась, не могла его уловить. Погоня, похоже, закончилась ничем. Зато старания Зиланта увенчались успехом: желание вытеснило все остальное из головы.

– Пойдем ужинать, – предложила Мера, когда от поцелуев уже кружилось все вокруг и тело настойчиво требовало продолжения.

Зилант нехотя выпустил ее из объятий. Поймал ее ладонь и осторожно поцеловал кончики пальцев.

– Я не голоден, – усмехнулся он. – Пробыл бы тут с тобой вечность.

Предложил опереться на руку и повел прочь с площади. Мера поежилась. Солнце почти село, и непрогретый воздух тут же остыл. Пока Магрей прижимал к себе, холода не чувствовалось, а сейчас вечер будто накинул ледяной плащ на плечи.

Показалась вывеска «Масляного бока».

– Зайдем внутрь и согреемся, – улыбаясь, утешил спутник.

Уже приблизились к двери, когда прямо навстречу из таверны вышли двое. Мера дернулась, пытаясь спрятаться, но не тут-то было, Зилант крепко держал ее под руку. Те двое тоже, казалось, смутились, но отступать было некуда, пришлось поздороваться:

– Уже виделись сегодня, Уруса, – кивнул Магрей профессору Луклей, и Мера смущенно кивнула ей, удивляясь дружескому сокращению имени. Если документы не обманывали, звали профессора Луклей Урусолира. Она заговорщически улыбнулась Мере, как бы обещая сделать вид, что этой встречи и вовсе не было, и поспешила ретироваться. Тем временем Зилант уже хлопал по плечу спутника коллеги: – Блейтон, старина, – довольно звенел он, – надолго ты в наши края?

– Проездом на день, – улыбнулся мужчина. – Рад видеть тебя в добром здравии.

Мера вежливо кивнула и ему, стараясь рассмотреть как можно лучше. Запомнить каждую мелочь, каждую кажущуюся несущественной деталь. Чутье созвучной подсказывало: перед ней один из затаившихся в каморке и тот, кто наблюдал за ними с Зилантом около карусели.

Знать бы наверняка, друг Магрей или враг, все было бы легче! А теперь придется по капле выуживать нужные сведения.

Мера дождалась, пока они устроились за столом в ожидании пищи, и ринулась в бой.

– Этот Блейтон, он кто? – поинтересовалась, поглаживая лежащую на столе ладонь спутника. Отдельный кабинет давал некоторую свободу, и глупо было бы ей не пользоваться.

– Преподаватель, большой знаток амулетов силы, – Зилант закрыл глаза, казалось, сейчас замурлыкает от удовольствия. – Странно, что вы не встречались. Мы работали вместе в Северной академии. Блейтон и сейчас вроде там.

Мера вздохнула и осторожно прислонилась под столом ногой к голени Магрея, пытаясь отвлечь мужчину. Не хватало еще, чтобы он снова начал задавать вопросы про северян.

– А Луклей – его родственница?

– Что ты… – усмехнулся профессор. – Уруса ему нечто вроде подруги по переписке. Они, насколько помню, учились вместе. Пытались создать амулет, позволяющий то ли искать созвучных, то ли, наоборот, ограждать их от воздействия магии. Не рассказывают толком, а гадать получается не очень, – махнул рукой: – Блейтон – отличный парень, если бы не он, я бы так и не освоился в Северной академии. Сначала мне там было немного не по себе.

Улыбнулся и перехватил инициативу. Накрыл ладонь Меры своей. Потерся ногой о ногу собеседницы под столом.

– Послушай, Эра, – облизнулся и погладил захваченную в плен руку. – Как ты относишься к тому, чтобы продолжить наш вечер у меня, на четвертом этаже? Там никто не побеспокоит… – расплылся в довольной улыбке, но поймав взгляд собеседницы, поспешил добавить: – буду паинькой. Ничего из того, что тебе не захочется, не случится. Не бойся.

Мера закусила губу: заходить с Магреем дальше поцелуев она не планировала, но он-то знать об этом не должен…

– Мне давно нечего бояться, – парировала она, надеясь, что Зилант все поймет правильно. – Но я бы не хотела торопить события.

Магрей усмехнулся и сжал ее ладонь:

– Не могу понять, отказываешь или играешь со мной?

– Скорее пытаюсь узнать тебя лучше, – пожала плечами Мера. – Хочешь, завтра навестим вместе столицу? У меня выходной, а у тебя, насколько помню, нет занятий. Перед ужином хотела заехать к портнихе, а до этого свободна.

– Почему нет? – подмигнул Зилант. – В столицу, так в столицу. Хотя мне боязно, когда девушка присматривается. Того гляди жениться придется…

Мера рассмеялась: вечер намеков удался. Она изящно дала понять, что не девственница, он – что не имеет серьезных намерений. Ай да парочка! Ничего не скажешь…

Принесли еду, и, кажется, оба собеседника вздохнули с облегчением. Наконец-то можно оставить состязание в остроумии и заняться запеченным с сыром картофелем и пряной говядиной. Мера наколола ароматный ломтик на вилку и положила его в рот. Прикрыла глаза, стараясь лучше ощутить вкус, разрешая себе разобрать его на составляющие, и тут же почувствовала новую волну накатывающей нежности. Открыла глаза и столкнулась взглядом с Зилантом. Он смотрел так жадно, что Мере стало не по себе. Временами профессор казался равнодушным безобидным ученым, но сейчас проскальзывало очевидное: Зилант Магрей не так прост, как хочет казаться. И забывать об этом не стоит. Зазеваешься и попадешь в ловушку собственной беспечности. Будто прочитав ее мысли, профессор усмехнулся и занялся содержимым тарелки.

В академию вернулись поздно. С одержимостью еще не добравшихся друг до друга в постели взрослых долго целовались по дороге. Ночной воздух казался ледяным, тьма протягивала жуткие руки, но это волновало мало. Только теплое дыхание, нежность прикосновений и жар, закипающий в крови.

Мера проснулась с рассветом. Билар привычно медитировала на подоконнике, а на комоде рядом с кроватью ждала добротная картонная коробка, перевязанная атласной лентой. «Эре Тарт», – гласила надпись, выведенная знакомым почерком. Сердце забилось пичужкой в силках, все-таки Тей не собирался отпускать ее так легко. Вероятно, стоило отправить коробку обратно, не открывая, но любопытство победило все писанные и неписаные правила. «Не пожалей для меня твердости духа!» – обратилась Мера к своему божественному покровителю Нориалю и рванула ленту.

Сверху лежала книга, альбом стихов любимого поэта Меры. Добротно сделанный, украшенный драгоценными камнями том с серебряным кружевом в качестве закладки посередине. Он пах кожей и давней краской. Открыла в отмеченном месте и горько усмехнулась: так и есть, стих, что читал ей принц в день их первого поцелуя. Казалось, Тей давно все забыл. Выходит, нет? Вздохнула и посмотрела на дарственную надпись на форзаце: «Нежнейшей с надеждой на прощение». Покачала головой: как всегда, без подписи.

Под книгой прятался квадратный пузырек темного стекла с намотанной на горлышко цепочкой. Мера потянула ее и тяжело проглотила слюну: заставить себя вернуть эту вещицу будет почти невозможно. Все-таки бывший понимал в подарках как никто другой! На цепочке висел кулон с крупным чистым изумрудом. Когда-то он принадлежал прабабке Меры: характерные царапины и надпись на тыльной стороне оправы не оставляли сомнений. Из перепавшего наследства это украшение было, пожалуй, единственной стоящей вещью. Не только важной для Меры, но и дорогой для других. По крайней мере, на аукционе за кулон шли нешуточные торги. Тей любил рассказывать, что в тот день проиграл какому-то богачу с юга, а взамен судьба подарила встречу с самой прекрасной женщиной на свете. Принц пошел к распорядителю аукциона, чтобы попытаться договориться насчет камня с новым владельцем, а увидел там Меру, подписывающую бумаги. И пропал.

Снова тяжело вздохнула и попросила стойкости у Нориаля. Подарки слишком дороги даже для бывшей принца, и их придется вернуть, чтобы не будить надежды на воссоединение. А так хотелось заграбастать все себе!

Переставила пузырек на комод и достала лежащую на дне коробки записку. «Избавься от досадного недоразумения и возвращайся. Молю о прощении. Клянусь, подобного больше не повторится. Люблю тебя! Хочу принадлежать тебе каждой своей частичкой, каждой мыслью, каждым вздохом. Твой Тей». Мера покачала головой и посмотрела на склянку. Тоже целое состояние! Снадобьем для избавления от беременности торговал только королевский лекарский совет, продавали его всем желающим, но стоило оно немного дороже, чем дом Меры в приличном месте столицы.

Вздохнула и поспешила собрать подарки обратно в коробку. Небрежно набросила крышку. Все это добро надо возвращать! Тем более что снадобье сейчас не нужно, а потом испортится и станет бесполезным. Дорогая вещь пропадет зря!

– Лара, – позвала она вполголоса, натягивая форму. – Кто принес посылку?

– Смотритель академии вчера, я уже спать собиралась, – ответила соседка, не открывая глаз.

– Скоро приду! – кинула Мера, направляясь к выходу. – Надо найти его и выяснить, как можно вернуть коробку.

– Может, для начала позавтракаем? – поинтересовалась Лара, отвлекаясь от медитации. – Или думаешь, смотритель ночь не спит, о нас беспокоится? День только начался.

– Это ты права, – усмехнулась Мера. – Неприлично приходить к мужчине ни свет ни заря.

– А на завтрак в трапезную очень даже прилично, – хихикнула староста, спрыгивая с подоконника и натягивая форменное платье. – Пойдем посмотрим, кто не уехал вчера на выходной. Подозреваю, из наших тут остались только мы с тобой.

– Я еще собираюсь исчезнуть, – вкрадчиво заметила Мера.

– Поздно, – зловеще констатировала Лара. – Соседка по комнате поработит твой разум, и ты навеки останешься в академии.

– Если тут всегда будут вкусные булки, то я согласна, – подмигнула Мера.

– Твой разум порабощается чересчур легко, наверное, ты ищешь предлог вечно есть булки бесплатно, – протянула староста, и студентки, смеясь, вышли из комнаты.