Глава 15. Один такой

Утро выдалось… шумящим. То есть в моей голове однозначно что-то шумело, и даже было понимание, что именно. Пьяная вишня. И откровения Виславы. Что-то после приезда в Вайвельский замок на меня одна за другой сыплются поразительные новости. То оказывается, что я замужняя, то вот что тетя и ничего такая, а прошлая Алина – зараза еще та.

С одной стороны, Вислава могла наврать. Но вот что-то тогда не складывалось. Во-первых, как известно, алкоголь развязывает язык, а не превращает человека в потрясающего актера. Во-вторых… Я все еще прекрасно помню разговор с пани Валевской. Алина Каторжинская была сама себе на уме и не считала нужным ставить кого-то в известность о своих планах. И не попади я сюда… Было бы все очень сложно.

Поднявшись с кровати, я потянулась.

– Ой, наконец-то спящая красавица изволили подняться. А то все нежат и нежат тело свое белое да на постелях, – раздался сверху голос Бецика.

Запрокинув голову, я выразительно показала ему язык. Фамильяр дико оскорбился и закрылся крылом.

– А красавица еще и страшно невоспитанная, – заключил он, подглядывая за мной поверх крыла.

Я закуталась в халат и направилась в ванную. Благо комнаты гостей оборудованы вполне приличным санузлом, который напоминал те, что были в моем мире.

После душа, посвежевшая и бодрая, я поняла, что организм жаждет кофе. А к кофе можно зажаренного мамонта. Это все только мифы и сказочки, что раз ты девочка, то клюешь как птичка. Неправда ваша, голубушки. Здоровый женский организм может поглощать столько еды, сколько считает нужным. И точка.

Да, потом, конечно, случается раскаяние и диета. Но это все потом.

– Так, мышь мой, – важно заявила я. – Все надежды на тебя. Как тут выбираться в люди, звать слуг и… все остальное?

– Ты глянь, – съехидничал Бецик. – Была такая девочка-цветочек, а теперь ей слуг подавай.

– Будешь умничать – дам в лоб.

Бецик насупился, но возражать не стал и полетел на разведку.

Я села перед зеркалом и окинула взглядом свое отражение. Хм, а хорошею. Не стала, конечно, звездой, затмившей всех панночек Вайвельского замка, но все равно смотреть приятно. Да и вообще ощущение, что через черты прошлой Алины Каторжинской проступают мои, черты той Алины, которая жила в Херсоне и не имела ничего общего с ведьмами и ведьмаками. Что это? Оптическая иллюзия или правда что-то происходит?

Взяв расческу, провела по волосам. Потом шумно выдохнула и принялась наводить красоту. В конце концов, если бог дал женщине возможность получать удовольствие от того, что она прихорашивается, то надо этим наслаждаться.

В принципе, просто радуйтесь тому, что вам нравится делать. Окружающие могут осуждать, умничать, рассказывать, какими вы должны быть, но… Просто плевать. Главное, чтобы ваши увлечения и действия не причиняли кому-то вреда. Все остальное – исключительно ваше дело.

Бецик вернулся ровно в тот момент, когда я облачилась в длинное оливково-зеленое платье и укладывала волосы в элегантную ракушку.

– Докладываю! – важно заявил он. – Князь Претемных Вацлав Шлях-Успенский отбыл на рассвете с визитом вежливости в Хорвацию. Визит, судя по всему, срочный, потому что мне не удалось выяснить, к чему такая спешка.

Я задумчиво постучала ногтями по столику. Так-так, тут Выданье на носу, а он поехал в страну здухачей и высоких гор. Странно. Правда… я ведь совершенно не в курсе, что тут сейчас происходит на политическом фронте. Возможно, у князя есть куда более важные дела, чем это самое Выданье.

– Это раз, – тем временем продолжил Бецик. – Два – завтрак еще не накрыли, только через полчаса, так что ты успеваешь переодеться еще пару раз.

– Хам, – миролюбиво сообщила я.

– И три, – проигнорировал Бецик мою характеристику. – Когда я сюда летел, то встретил Лешека Скорбуту, твоего законного супруга.

Захотелось придушить фамильяра, но сумела остаться невозмутимой и спокойной. Не надо отдавать глупенькое создание на съедение волколаку только за то, что оно не умеет держать язык за зубами. Кстати, надо отыскать Вовку, а то вчера совсем закрутилась.

– И что мой… законный супруг велел передать? – ласково уточнила я.

Бецик почуял неладное и осторожненько переместился с кровати на подоконник. Ну так, чтобы подальше от внезапной хозяйки. А то вдруг запустит тяжелым флаконом духов? Или еще чем.

– Что зайдет за тобой через полчаса.

Я закатила глаза. Мужчины. Они такие. Хоть бы вчера намекнул. Не-е-ет, зачем же? Приду неожиданно, застану свою драгоценную растрепанной, заспанной и ненавидящей весь мир.

– Хорошо, – процедила я, – мы подождем.

Краем глаза заметила какое-то движение сбоку. Повернула голову, но ничего не обнаружила. Я чуть нахмурилась. День солнечный, вон как птахи заливаются – слов нет. А тут что-то похожее на тень промелькнуло, прямо у двери. Но… дверь закрыта, я снова разместилась возле туалетного столика, а Бецик, зуб даю, с подоконника никуда не девался.

Показалось?

Я снова повернулась к зеркалу. Да, наверное.

Но в то же время не покидает чувство, что здесь сейчас кто-то был.

* * *

Лешек действительно зашел в назначенное время. В светлом костюме, с элегантной стрижкой и таким выражением лица, словно только что отвоевывал мою честь у целого полка Живоглотов.

Взгляд зеленых глаз скользнул по мне с ног до головы.

– Доброе утро. Изумительно выглядишь, Алина.

И? И все?

Я настолько потеряла дар речи, что рука как-то сама нащупала пудреницу и запустила оной в супруга. Лешек ловко отстранился, выражение лица вмиг изменилось.

– Эй, какого…

– Кузяка? – невинно улыбнулась я. – Знаешь, так куда лучше. И поздороваться с женой можно нормально, а не с этой протокольной рожей.

Лешек медленно приподнял бровь, в изумрудных глазах сверкнуло что-то, от чего жар прилил к моим щекам. В комнате будто стало жарче, а воздух раскалился.

Лешек приблизился ко мне, медленно, но неотвратимо. Остановился в каком-то полушаге, мой взгляд невольно задержался на его губах.

– Нормально? – переспросил он с появившейся в голосе хрипотцой, от которой по спине пробежали мурашки.

– Я…

Горячая ладонь обхватила мое лицо, а губы прижались к моим, властно и требовательно. Голова пошла кругом, по венам помчался огонь. Стоять вдруг стало сложно, я пошатнулась и чуть не упала, но сильные руки перехватили меня. Тело Лешека обжигало сквозь одежду. Я вдруг поняла: совершенно неважно, что там за окном, когда завтрак и почему Бецик не издает ни звука уже целых пять минут.

Лишь с трудом удалось оторваться от таких сладких губ и призвать гормоны к порядку.

– Я не совсем это имела в виду, но такой вариант меня тоже устраивает, – наконец-то смогла произнести.

Лешек не задавал ненужных вопросов и снова поцеловал меня, решив, что надо закрепить реакцию, дабы дражайшая супруга не передумала.

– Эй-эй! Не с утра же предаваться разврату, – все же удалось произнести мне.

– То есть… тебя не устраивает только время суток? – деловито уточнил он.

Я легонько толкнула его в грудь.

– Не умничай, дорогой. И вообще, ты у нас мамонта добываешь, вот и добывай. А на плечо и в пещеру – это уж после. Соблюдай правила букетно-конфетного периода!

– Она имеет в виду кетчупно-шашлычного и шоколадно-вафельного, – подал голос Бецик. – Ибо голодная женщина способна на все, поэтому я бы не советовал…

– Заткнись, – миролюбиво посоветовал Лешек и подхватил меня на руки.

Я охнула, вцепилась в мужа. Хотела было выразить все, что думаю, но мы так быстро покинули комнату, что не удалось и пикнуть.

И лишь спустя несколько минут сообразила, что мы следуем к выходу из замка. Сразу возникла мысль засучить ножками и потребовать поставить меня на пол, но… заметив, какими взглядами нас провожают встречающиеся по пути барышни и кавалеры, передумала.

А когда в зоне видимости появился пан Горневич, так и вовсе приобняла Лешека за шею. Слава богу, благоверный не стал округлять глаза и задавать вопросов, с какого перепугу я надумала его удушить.

И только когда мы оказались возле машины Лешека, меня соизволили опустить на землю.

– Демонстрация власти над женой засчитана, – сообщила я с непроницаемой физиономией.

– Какая еще демонстрация? – оторопел Лешек.

– Ну самцовости, – с готовностью пояснила я, – только вот печать-метку мы не показали. Как думаешь, это упущение?

– Я тебя сейчас… – зарычал Лешек.

Я тут же нырнула в машину, делая вид, что ничего такого не говорила. Так, не ржать. Не ржать, я сказала!

Когда он занял место у руля, я невинно захлопала ресницами. Лешек набрал воздуха в грудь и шумно выдохнул. Но стоило поймать мой взгляд, как он довольно рассмеялся. Попытка удерживать смех лопнула, как мыльный шарик, я тоже расхохоталась.

– Зато теперь весь Вайвельский замок в курсе, что у Скорбута-Каторжинских все прекрасно, – весело заявил он, выруливая к воротам. – Знаешь, дорогая, одно удовольствие было смотреть на физиономию Горневича.

– Она была великолепна, – согласилась я. – Правда… ты хотел, чтобы он приревновал?

Лешек фыркнул.

– Кого из нас двоих? Иногда твои формулировки просто потрясающие. Но на самом деле он просто должен понять раз и навсегда: тянуть лапы к моей женщине не нужно.

– Исключительно согласна, – закивала я.

И… поняла, что снова думаю, зачем Алина написала письмо Горневичу, где соглашалась стать его женой. Ведь… были же причины, черт возьми. Даже если ночью мне открылась ее крайне гадкая сторона, то… все равно мозгов-то у нее хватало. Значит, за каким-то фигом было необходимо спутаться с Марком. Ну, хорошо, не спутаться. Согласие еще не значит стать женой.

Я сама изумилась этой мысли. Точно! Ведь это мог быть какой-то отвлекающий маневр. Только вот какой? Отвлечь народ от настоящего брака с Лешеком?

Эта мышь бледная все-таки что-то просчитывала, прикрывала свой отход в другой мир. Возможно, разыграв перед всеми представление, что она уехала с Марком в Силезианские дали, сумела бы исчезнуть для друзей и знакомых? Хм, но тогда как же Лешек? Он-то про брак знал.

– Ты на меня так смотришь, что временами хочется выпрыгнуть из машины, – заметил он. – О чем ты так резко задумалась?

– Да вот… скажи, а почему мы решили все же сделать из нашего брака тайну? И еще, куда мы едем-то?

Повисла тишина. Я поняла, что начинаю нервничать, и покосилась на супруга. Его лицо ничего не выражало, а взгляд был направлен на доску управления. Длинные пальцы лежали на руле. В какой-то миг показалось, что с кончиков посыпались сиреневые искры.

Глупость, конечно, но… сейчас все возможно. Это там, в моем прежнем мире, нельзя было отделаться от мудака взлетевшим гримуаром и запустить огненный шар во вредных родственников. А тут можно все…

– Потому что ты не хотела, чтобы кто-то об этом знал, – наконец-то произнес Лешек, не глядя на меня. – Сказала, что так будет лучше. Это козырь, который можно в любой момент достать из рукава.

Картежница, кузяк ее за ягодицу. Козырь для чего? Чтобы утереть нос Виславе? Или же хотела скрыть от князя, что замужем? Первое еще так себе, а второе вообще глупость несусветная, ведь князь и так все знает.

Тем временем мы выехали, Живоглот помахал нам лапой.

– А аргументы-то были?

– Ну, я их назвал уже, – хмыкнул Лешек. – Ты была очень упертой. И сейчас-то не фиалочка на лугу, а тогда вообще.

– За фиалочку получишь, – буркнула я.

Лешек тихо рассмеялся. Ладно, не сердится – уже хорошо. И не пристает с расспросами по поводу моей забывчивости. Тоже неплохо.

– Ладно, дорогая, лавандочка устроит?

– А почему именно она?

– Потому что… – Лешек вывернул руль, и мы оказались на Рыночной площади. – Это цветок рода Скорбута. Совсем скоро он станет и твоим.

Я задумалась. Логично. И лавандовый аромат исходит от Лешека, и волшебное пламя заклинаний тоже лавандового оттенка. Что ж… я не против.

И тут же спохватилась:

– Ты так и не сказал, куда мы выехали.

– На Площадь Рынок, – невозмутимо заметил он.

Я легонько ткнула мужа в бок.

– На зрение не жалуюсь.

Лешек мягко поймал мою руку, коснулся губами пальцев. Кровь зашумела в ушах, а к щекам прилил жар.

– У нас с тобой романтический завтрак. Я понятия не имею, что в этом замке случится к ужину, поэтому решил не терять времени.

Смущение не спешило уходить, но мне удалось взять себя в руки. И даже посмотреть в окно и ткнуть в ближайшую кафешку.

– Хочу тогда туда!

– Для вас любой каприз, моя пани, – хищным котом промурлыкал Лешек, потянувшись ко мне.

Однако я успела выскочить из машины и теперь, пытаясь отдышаться, стояла на улице. С ума сойти! Еще ни один мужик так не вгонял меня в краску! И вроде бы ничего такого не делает, а все равно сладко и волнительно, словно в первый раз. Хотя… для бывшей Алины все это и правда в первый раз. Может, это память тела?

Лешек тем временем вышел; сиреневое пламя, вырывавшееся из-под колес, исчезло.

– Послушай, радость моя. Если ты такой козой будешь сигать из автомобиля, люди заподозрят неладное, – предупредил он. – Еще, не приведи бог, решат, что я тебе делал что-то плохое.

– Смотря какое плохое, – брякнула я. И, увидев, как потемнели зеленые глаза, торопливо выдала: – Только не злись. Если кто решит – получит от меня метлой по лбу. Договорились?

Лешек вздохнул и покачал головой.

– Да, нам будет весело.

– А то, – проворковала я и, взяв его под руку, повела в кафе. – Идем же, а то я уже готова заказать медведя в соусе.

Лешек проявил глубокую мужскую мудрость и… не произнес ни слова в отношении моей фигуры. И это очень разумно. Иначе я бы заказала не медведя под соусом, а отжаренного ведьмака.

Мы заняли столик с видом на Суконные ряды – нарядное здание, где шла бурная торговля. Неподалеку расположились храмы, которые впитывали солнечный свет и сияли, будто начищенные злотиши. Возле круглого фонтана играли скрипачи, и волшебная музыка заполняла всю площадь.

Черный кофе немного горчил, от его аромата голова шла кругом. Хрустящая выпечка и свежие овощи казались невероятно вкусными. И почему-то это утро казалось чрезвычайно милым и уютным. Ни капли не смущало, что рядом серебрилось чье-то заклятие, и голуби бессовестно ныряли в него, разбрасывая крыльями ослепительные искры.

Бесконечно правильным и естественным было это солнце, утро, волшебство и мужчина, сидящий напротив меня. Он умудрялся не задавать раздражающих вопросов, не укорять, не учить жизни, не ставить себя выше, демонстрируя то, что природа нарекла «игрек-хромосомой».

И в то же время я понимала, что он опытнее, рассудительнее и… как ни крути, могущественнее. Он бережет покой Речи Шветной от нежити, в то время как я не всегда могу приструнить Бецика.

И чем больше мы говорили, тем четче я понимала: хочу, чтобы Лешек был не просто моим мужем, но и отцом моих детей. Пусть пока еще точно не знаю, сколько их получится и справлюсь ли я с ролью хорошей матери, но… из Лешека точно выйдет хороший отец.

– Алина, ты на меня так смотришь, будто я самый вкусный десерт из меню, – невинно заметил он, и я невольно вздрогнула.

Заправила за ухо кудрявую рыжую прядь, подумала над сказанным. Мужчина на десерт? А что, это интересно. Поэтому, долго не думая, перегнулась через столик и, почти касаясь губами уха Лешека, шепнула:

– А хочешь, чтобы не только смотрела?

Его взгляд стал красноречивее любого ответа. И от этого вдруг стало тяжело дышать, а сердце забилось быстрее.

Хорошо, что на нас не смотрели. Иначе пришлось бы зажмуриваться. И также хорошо, что нельзя воспламенить фарфоровую кружку одним только прикосновением.

– Ты давно все знаешь, Алина, – хрипло произнес Лешек, не сводя с меня взгляда. – С того самого момента, как я предложил тебе стать моей женой. Не мой отец, не твой, не «потому что так договорились», а именно я. Когда в какой-то момент вдруг осознал, что хочу видеть тебя своей женой.

От этого признания стало как-то тяжко соображать.

– …правда, тебе это было не нужно, – продолжил Лешек. – Ты сначала думала. Я уже решил, что откажешь, как ты вдруг пришла задумчивая и будто находящаяся где-то далеко. Согласилась стать моей женой, но попросила некоторое время держать это в тайне.

«Задумчивая… поди уже договаривалась с пани Валевской», – промелькнула мысль.

– Тайна… И ты так просто согласился? – вопрос сам сорвался с губ.

Он пожал плечами.

– Согласился. Мне это не понравилось, но я знал твою родню, а еще доверял тебе. Все же за годы дружбы мы неплохо друг друга изучили, ты не врала. И если уж попросила, значит, это было нужно. К тому же сама обещала к Выданью все объявить.

Может, и не собиралась. Чертов сундучок с секретом. Судя по всему, Алина не врала, но при этом не говорила всей правды, умело скрывая от окружающих истинные мотивы своих поступков.

Кофе остыл, но мне уже не хотелось есть. Я откинулась на спинку стула. Возникшее было между нами… напряжение, или как еще сказать? Ну, неважно, все резко развеялось. То ли виной тому романтичное признание Лешека, то ли красивая повозка, запряженная парой вороных. Вороные, конечно, прекрасны, только вот амбре после них… специфическое.

Поймав себя на том, что мысли творят, что хотят, а логическое мышление, которое обычно не оставляло в беде, вдруг дало деру, я закусила губу.

Лешек будто без слов понял, поэтому тут же предложил:

– Хочешь, покатаемся по городу?

– Хочу, – улыбнулась я. – А еще лучше в какой-нибудь парк или на холмы.

С холмами, конечно, я загнула, но в роскошные Княжеские сады возле Вайвельского замка меня отвезли. Все дышало осенью. Белки нахально скакали по ветвям деревьев, то и дело намекая, что пора их кормить.

– Говорят, предок Шлях-Успенского разбил эти сады специально для белок. Откуда-то шановному демону привезли необычных пушистых зверьков, которые могли не просто развлекать гостей, но и служить по государственным делам.

– Это как? – удивилась я.

– Белки шустрые, – тихо рассмеялся Лешек. – А если еще добавить какое заклятье, то вообще одна лапа тут, другая – там. И попробуй их поймать. Кто вообще заподозрит, что такая рыжая милота занимается промышленным шпионажем?

Я рассмеялась.

– Разумно. Но надо помнить, что внешность обманчива. Бецик с виду тоже пуся, но попробуй кто отобрать у него бутерброд!

Лешек хмыкнул.

– Даже я не рискну этим заняться. Поверь, силы будут неравны – ты лишишься сразу и мужа, и фамильяра. Оно тебе надо?

Пришлось согласиться, что совсем не надо.

Потом показалось озеро с прозрачной, чуть зеленоватой водой. И белые лебеди, сказочные и невероятные. Медленно поднявшись на мостик, я осмотрелась. Оу, вот тут, совсем близко, восхитительная альтанка. Светлая, прямо кружевная.

– Хочу туда, – сообщила я, ткнув пальцем.

Другой бы мужик уже обязательно что-то сказал, однако Лешек только подхватил меня на руки и понес к вожделенной альтанке.

– С ума сойти, – пробормотала я. – Скажи, а тут в любого ведьмака включена функция заботы о жене?

Лешек озадаченно моргнул, но, слава богу, не выронил меня. Потом качнул головой.

– Нет, радость моя, таких, как я – один на миллион, поэтому цени. Хотя…

Последнее слово насторожило. В то же время меня внесли в альтанку и усадили на скамью, обитую мягким материалом. Рядом лежат подушечки и плед. Ай да князь, поди любит сюда водить прекрасных пани, раз даже в альтанках такой комфорт. Чтобы, кхм, ничего не замерзло.

До меня только сейчас дошло, что все тут выглядит не как обычная беседка в парке, а куда… продвинутее.

– Что хотя? – осторожно уточнила я.

Горячие ладони скользнули по моим бокам.

– С миллионом я погорячился, – шепнул он, обжигая дыханием мою скулу. – Для тебя только один супруг. И других не будет. Поэтому не советую сравнивать.

– А то что?… – попыталась было подколоть, но мои губы тут же накрыли пламенным поцелуем, не давая сказать ни слова.

Вокруг по-прежнему светило солнце, искрились всеми цветами шальной осени Княжеские сады, пели птицы, но не было ничего важнее губ и рук Лешека. Его изумрудного взгляда, сумасшедшего и полного желания. И вмиг исчезнувших запретов и мыслей о приличии. Все растворилось в хмеле и огне наших ласк и жаре обнаженных тел.

Никто и никогда не целовал меня так, не сжимал и не шептал на ухо таких слов. Первый опыт для тела и не первый для души… Он был таким… Таким… Мысли рассыпались грудой сверкающих драгоценностей, не желая собираться вместе.

– Моя, – хрипло шепнул Лешек, – только моя.

И накрывшее ослепительной волной удовольствие дало выдохнуть только одно слово:

– Твоя…