Глава 23. Свидание

В том году зима началась в ноябре. Неожиданно выпал снег, растаял. А потом на холодную неприкрытую землю обрушился мороз. Но в салоне такси было тепло. Шофер нервничал: машина простаивала с включенным двигателем уже полчаса.

Ян сидел в новом костюме и белоснежной рубашке с золотыми запонками – подарок Кэт. На коленях – шикарный букет белых роз, купленных на деньги Кэт. Где-то на другом конце города официанты накрывали накрахмаленной скатертью стол у окна, ожидая, когда можно будет подавать блюда, которые оплатила Кэт.

Но дело было не только в этом. И даже не в том, что Кэт не понимала, насколько сильно его задевает ее доброта. Дело было в ее желании. Она «загадала» настоящее свидание. И Ян стал тщательно к нему готовиться. Выбрал ресторан, продумал меню, заказал в службе такси черный «БМВ», водитель которого выглядел так, словно тоже собирался на свидание. Ян долго и придирчиво выбирал розы в цветочном салоне, самые свежие, самые лучшие, и, уже сев в машину, заметил свою довольную физиономию в зеркале.

Он ехал на свидание. Самое настоящее – к любимой девушке. Он перестал воспринимать их игру как игру. Он не заметил, как Кэт, эта маленькая пугливая мышка, превратилась в кошку и мягко, ласково навязала ему свои правила.

Нет, самое мерзкое было не это. А то, что Ян ее правила принял. Смолчал, когда она вернулась после вечеринки, благоухая мужским парфюмом. Стиснув зубы, пережил следующие десять дней, в течение которых Кэт вела себя так, словно они едва знакомы. И воспринял ее следующее желание – ее подачку – как подарок.

Кэт, несомненно, превзошла своего учителя.

Оставалось лишь устроиться на работу к ее приятелю.

Ян видел, как она достала из кармана куртки телефон и набрала номер. Его мобильный тотчас же отозвался жужжанием. Телефон все дребезжал и дребезжал, подпрыгивая на панели. Ян рассматривал его, как заводную игрушку.

– Не поднимите? – поинтересовался шофер и в который раз поправил на шее бабочку.

Ян молча посмотрел на него, затем перевел взгляд на фигурку Кэт. Его способная ученица пряталась от ветра за газетным киоском на переполненной остановке. Она переминалась с ноги на ногу, прижимала к груди новую миниатюрную сумочку.

Когда телефон перестал трепыхаться, Ян его отключил.

Он должен был принять решение, но медлил, потому что это решение казалось ему таким же важным, как выбор между жизнью и смертью. А Ян так и не смог определить, какое решение какому слову соответствовало.

Время шло, такси не двигалось. Тихо урчал мотор, а внутри Яна громко, со скрежетом, резали внутренности ржавые механизмы. Но этих ощущений не выдавал ни один мускул на его лице. И ничего не отразилось в его взгляде, когда Ян в сотый раз вспомнил, как его юная, наивная, нежная Кэт, первым мужчиной которой он стал, вернулась с вечеринки после ночи с потным жлобом, больше похожим на жабу, чем на вампира. В ее глазах не было ни капли растерянности или смущения. Ни намека на раскаяние. И, кажется, она улыбалась.

– Поехали, – наконец, скомандовал Ян.

Он мерз, дожидаясь Кэт в День всех святых, теперь ее очередь.

Они пронеслись мимо остановки, и Кэт, разглядывая подъехавшую маршрутку, не обратила внимания на черный бумер.

Ян выбросил розы в мусорное ведро возле соседнего подъезда, переоделся в домашнюю одежду и налил себе полстакана виски.

Он не сомневался, что принял правильное решение, и злился на себя только за то, что так долго не мог сделать такой очевидный выбор.

Кэт не было больше часа, он уже начал беспокоиться, потому и врать получалось не так ровно, и голос звучал взволнованно.

– Прости, случайно заснул, – демонстративно потягиваясь, Ян вышел в коридор. – А в мобиле села батарейка.

Кэт стояла, не шевелясь, и смотрела в пол. У нее зуб на зуб не попадал.

– Почему так долго не приезжала? Встретила кого-то?

– Ж-д-д-дала тебя.

– Полтора часа? Оттуда ехать от силы минут пятнадцать.

– Автобус т-т-только раз в полчаса ходит, – объясняла она, пока Ян стаскивал с нее перчатки. Пальцы у нее были неживого оттенка, как у манекена.

Яну стало не по себе.

Пальто бросил прямо под ноги. Провел ее в ванную, включил воду.

– Од-д-дин автобус укатил из-под носа, второй не пришел по расписанию… Д-д-денег на такси не было, все в магазине потратила. У меня что, к-к-колготки прилипли к ногам?

– Нет, не прилипли, кажется.

Ян аккуратно снял с нее колготки. Стянул платье, красивое, но слишком тоненькое для ноября. Расстегнул бюстгальтер.

Посадил, обнаженную, в ванну. Кэт дрожала. Яна от этого зрелища стало мутить.

– Г-г-горяче́е…

– Нельзя горячее, надо постепенно.

Кэт сама крутанула кран. Подставила руку под струю.

– Кипяток! – Ян тут же выключил воду.

Кэт посмотрела на руку округленными глазами. Потом на Яна. Это и в самом деле был кипяток: пар валил, как из закипевшего чайника, на коже осталось розовое пятно. Но она совсем, совсем ничего не почувствовала.

– Я быстро!

Ян влетел на кухню, налил в чашку теплой водки и заставил Кэт выпить залпом. Закутал в полотенце, отнес на свою кровать и навалил сверху кучу одеял. Кэт была горячей, но ее так знобило, словно все внутри превратилось в лед.

Черт, черт, черт, черт, черт…

– Как ты? – крепко прижимая ее к себе, спросил Ян.

– Плохо… от водки…

Ян обнял ее еще крепче.

– Потерпи, утром все пройдет.

Ему было душно и жарко, до дурноты. Словно это он хлестал водку и отмокал в горячей ванне. Но Ян не шелохнулся, пока Кэт не перестало знобить.

Она почти сразу уснула, а Ян не спал всю ночь, накрывая ее каждый раз, когда она сбрасывала с себя горячее одеяло.

* * *

Катя ехала в такси, не представляя, что обнаружит по адресу, указанному в записке Яна.

Записку она обнаружила утром, когда выползла из кокона одеял. Солнце, не по-осеннему яркое, щекотало нос так, что хотелось чихнуть. Из кухни доносился аромат трав и запеченного мяса. Катя сладко потянулась. Она чувствовала себя здоровой и бодрой – благодаря Яну. Но это не отменяло того факта, что вчера он проспал их свидание.

Знал бы Ян, как непросто ей было переступить через гордость, после того как он бросил ее на вечеринке ради другой женщины. Ян понятия не имел, сколько раз Катя начинала собирать сумку, а потом распаковывать ее. Уйти было проще простого, куда сложнее – остаться и дать им еще один шанс. Но она сильная и смелая и всегда добивается того, чего хочет.

Только чего она добилась в этот раз?..

Катя накинула на плечи одеяло и босиком прошлепала на кухню. Вместо окорока мамонта, который она была готова съесть, на столе стояла тарелка творога с вареньем и ваза с ослепительным букетом белых роз. Под ней лежал конверт. Катя прочитала записку, потом склонилась над букетом и вдохнула аромат.

Ян, терзаемый муками совести, хотел искупить вину. Обещал лучшее свидание за всю ее прошлую и будущую жизнь.

Похоже, кое-чего Катя все-таки добилась.

– Вы точно не перепутали адрес? – спросил водитель такси.

На всякий случай, Катя перечитала записку.

– Точно.

– Тогда мы на месте.

Катя печально посмотрела вслед такси, потом – на серое здание с колоннами, возле которого оказалась: то ли музей, то ли театр. Здание огораживала строительная металлическая решетка. Яркие красно-белые ленты по периметру предупреждали, что внутрь лучше не соваться.

Пряча озябшие ладони в карманы пальто, Катя огляделась. Через дорогу возвышался красивый дом послевоенной постройки с кафе на первом этаже. Слева и справа тянулись витрины магазинов, вниз по улице начинался сквер. Но Ян назначил ей свидание именно возле строительного забора.

Ну, если Ян и сейчас…

Катя не успела сформулировать угрозу: заметила в конце ограды альбомный лист, нанизанный на штырь. На листе черным фломастером было написано «Кэт» и стрелка направо.

Допустим…

Она прошла по указателю вдоль забора, завернула за угол и увидела еще одну стрелку, которая указывала на дыру в ограде. Катя снова окинула взглядом серое здание со строительной люлькой на боку и, помедлив, пролезла в дыру.

Указатели, лавируя между рытвинами, полными подмерзшей воды, строительным мусором, катушками с металлическим проводом, привели ее к входу в подвал. Дверь оказалась не заперта. Опустив голову, Катя вошла в узкую длинную кишку коридора.

«Уже близко, Кэт», – обещал следующий указатель.

Внимательно глядя под ноги, Катя свернула в другой, такой же мрачный, коридор. Оставалось надеяться, что здесь не водились мыши.

«Здесь нет мышей», – подтвердил третий указатель.

«Зато есть крысы», – поиздевался четвертый, увлекая Катю вверх по лестнице.

«Шутка», – обрадовал пятый, приклеенный скотчем к двери.

Катя открыла ее и оказалась в холле, затопленном светом, льющимся в огромные окна. Свет отражался от молочного мрамора пола, заливал белые стены и высокий потолок. Катя шла по указателям, разглядывая дворцовое великолепие. Цоканье каблучков ее сапог в абсолютной тишине многократно усиливалось, повторялось эхом и отзывалось в груди.

Она не сразу почувствовала на себе чей-то взгляд. Резко обернулась – и улыбнулась. Под парадной лестницей, ведущей на второй этаж, стояли скульптуры древнегреческих богов в полтора человеческих роста. Некоторые из них были обернуты целлофаном.

Стрелки, то нарисованные фломастером на бумаге, то выведенные цветным мелком на стене, то выложенные камешками на полу, привели ее в комнату, заставленную по периметру картонными коробками. Посреди стояла вешалка. На одном из ее крючков висел длинный чехол. Катя расстегнула его и тихо ахнула.

* * *

Ян видел в ее глазах то, ради чего и затеял все это. Кэт была поражена. Но, самое главное, она была счастлива, и его счастье тоже вдруг стало ощутимым, концентрированным.

Сейчас Кэт казалась настоящей королевой. Она сидела на стуле с высокой резной спинкой, за столом, заставленным блюдами с яствами, посреди недавно отреставрированной сцены, все еще пахнувшей деревом и краской. В глазах Кэт мерцало пламя свечей.

Огромный зрительный зал был темен и пуст. В чернеющую высь убегали тяжелые портьеры. Каждый звук отзывался далеким эхом.

Ее величеству, одетой в пышное кружевное платье, прислуживал за столом сам король – то есть Ян. Он приподнял металлический купол, скрывающий блюдо, и Кэт глубоко вдохнула. Аромат мяса этого ягненка она наверняка уловила сегодня дома.

Ян хорошо помнил девушку, которая вошла в его квартиру всего полгода назад. Наглухо застегнутый плащ. Стянутые в пучок волосы. Испуганные глаза. Невероятно, чего смогла достичь Кэт за это время. Когда она поднялась на сцену, переодетая в костюм, с высокой прической, украшенной диадемой, пусть и бутафорской, Ян хотел сказать что-то приятно-приветственное, но с удивлением обнаружил, что в горле пересохло. Все, что он смог, поклониться, не сводя с нее глаз.

Он столько раз ставил на рулетку последние деньги – и не испытывал ничего, кроме скуки. А теперь на свидании, где все было продумано до мелочей, обхаживая девушку, которая уже полгода жила с ним в одной квартире, Ян волновался до дрожи в руках. Эту дрожь не унял даже осушенный кубок вина.

– Мне очень нужно кое о чем тебя спросить, – вкрадчиво произнесла Кэт, откладывая на край металлического блюда нож и вилку. Она медлила, тщательно формулируя вопрос. – Откуда у тебя деньги… на все это?

Улыбаясь, Ян освежил вино в ее кубке.

– Это не должно тебя беспокоить.

– Но беспокоит, – настаивала Кэт. – К тебе снова вернулась удача? Ты ходил в казино? Или… – она запнулась.

– Или совершил что-то противозаконное? – Ян выдержал паузу. Пусть немного поволнуется – тем приятнее будет правда. – Думаю, находиться в театре, закрытом на реставрацию, это и в самом деле немного противозаконно. Но что касается всего остального… Еду я приготовил сам, попасть сюда мне помогли друзья Марго, они же подсобили с реквизитом. На все остальное хватило тех денег, что я получил, сбыв на барахолке музыкальный центр. Или продажа ворованного тоже считается преступлением?

Кэт задумалась.

– Наверное, нет. Но как ты будешь без центра, без музыки? Твой джаз…

– Это тоже не должно тебя беспокоить.

У нее и взгляд изменился. Кэт смотрела на Яна с гордостью. И даже – он не был в этом уверен – с любовью?

«Пом-пом!» – бравурно ударил барабан где-то внутри Яна. Теперь все шло по его плану. Для этого не понадобилось и капли удачи. Только его изобретательность, находчивость и упорство. Он снова был в игре.

– Так хорошо… – Кэт откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. – Так приятно и… тепло.

Ян медленно выдохнул. Вчера он повел себя как мерзавец. Хорошо, что эта тайна останется с ним навсегда.

– А меньше суток назад я думала, что умру, – Кэт подалась вперед. Представляешь? Я по-настоящему думала, что замерзну насмерть! Сейчас мне даже немного смешно от этих мыслей, но тогда…

– Вчера я тоже здорово перепугался. Не до смерти, конечно. Но все же, – Ян ощутил мелкую дрожь в теле – как отголосок вчерашнего озноба Кэт. – Стоишь передо мной, белая как мел. Дрожишь. Прижимаешь к себе сумочку, словно она позволяет удерживать в теле чуть больше тепла. Никогда себе этого не прощу.

Кэт задумалась, вертя ножку кубка. Потом ее рука замерла. Кэт медленно подняла голову.

– Где ты видел меня такой?

– Дома, – не раздумывая, соврал Ян.

Кэт медлила, ворочала в голове глыбами мыслей. Следующую фразу она произнесла через силу.

– Сумочку вчера в автобусе разрезали воры. Я ее выбросила.

Ничто не шевельнулось в пространстве, даже не колыхнулись огоньки свечей, но Яну показалось, что все вокруг пришло в движение, сменились декорации, и тронный зал в считанные секунды превратился в чулан.

– Ты все-таки приезжал вчера на остановку? – спросила Кэт. Ее голос даже не дрогнул. Настоящая королева.

«Пом-пом…» – глухо ударил барабан внутри Яна.

Не говори – пожалеешь.

Но молчание в этом случае мало отличалось от правды. А спасительное вранье, на которое Ян всегда был горазд, не приходило в голову. Он бы соврал, запросто, без зазрения совести, потому что новый Ян не уехал бы с той остановки. Только что здесь соврешь? Она вернулась без сумочки, теперь он вспомнил.

– Ян… – в голосе Кэт словно послышалась нежность. – Ты видел меня на остановке, но не забрал. Почему?

Он и хотел бы объяснить, но, судя по ее дрожащим ресницам, Кэт вряд ли бы дослушала и до конца первого предложения.

– Что ужасного в том, чтобы сходить со мной на свидание?! Я настолько хуже нее?! – Кэт указала дрожащим пальцем в сторону дома. И хотя она несколько ошиблась с направлением, Ян знал, на что именно был нацелен ее палец. На фото, которое стояло в коридоре.

– То желание я уже выполнил. О ней мы больше не говорим, – сухо ответил Ян.

Кэт встала из-за стола. Не обжигая Яна взглядом. Не громыхая стулом. Приподняв низкий подол платья, она медленно спустилась со ступенек и молча скрылась в темноте пустого зала.

Кэт ушла, стук каблучков ее туфель затих, а Яну казалось – все еще звучал.