Индустрия 3.0

– Вы снова без пропуска…

Махаллат стояла перед закрытым шлагбаумом и вынуждена была выслушивать занудного Вовку-парковщика.

– Какая ж вы невнимательная. Это ведь уже в четвёртый раз.

– Записываешь?

– Конечно, – радостно сообщил тот.

– Ну и что будем делать? За мной сейчас пробка образуется…

Махаллат не собиралась любезничать с парковщиком Вовой. Она приехала на работу в растрёпанных чувствах. Из головы не выходил рассказ Лилит про «Судьбу», про кровную вражду братьев Плотниковых, про войну с Раем, где у Ада нет никаких шансов. И хотя посиделки в «Чистилище» завершились боевым кличем: «Мы – команда, мы – лучшие, мы – победим», конкретный план действий так и не родился, отчего настроенье находилось на нуле. Впереди маячила безработица, а то и тюрьма.

– Вижу, вы не в духе? – услышала она из динамика.

– Отличная наблюдательность…

– Когда подниметесь к себе на сорок третий, настроение улучшится…

– С чего вдруг?

– Я туда журналов закинул штук сто…

– Каких ещё журналов?

– Тех, где вы на обложке…

Махаллат улыбнулась. Про журналы она уже совсем забыла.

– Я, кстати, больше не Вова – я Волак! – сообщил собеседник.

Он, видимо, ждал восторженной реакции и открывать без неё шлагбаум не собирался.

Махаллат нехотя покопалась в смартфоне, погуглила и прочла:

«Волак – губернатор Ада. Командует тридцатью легионами духов. Находит сокровища. Заклинает змей».

– Может, заклинатель змей всё же впустит несчастную девушку во дворец? – изобразила реакцию Махаллат.

– Конечно, конечно! – обрадовался новоявленный заклинатель, открыв проезд. – Это вы меня сподвигли. Сказали, что с именем Вова так и помру парковщиком. Вот я и придумал себе ник. Правда, крутой?

– Круче некуда… На каком уровне лучше припарковаться, Волак?

– Сегодня всё свободно…

– Как так? – удивилась Махаллат.

– Из-за протестов на набережной. Раньше много разного люда приезжало. В «Афимолл» на шоппинг ну или на башни поглазеть. Сейчас в разы меньше. Люди опасаются, что здесь не безопасно. Видели, что на набережной творится? То ли революция, то ли экзорцизм! Молитвы поют, костры жгут! Прошлой ночью сжигали чучело сатаны. Этой ночью, говорят, будут жечь чучела его приспешников.

Махаллат ощутила себя ведьмой во времена инквизиции и улыбнулась.

– Дурдом! – сказала она. – А чего ж ты, Волак, в такой сложный момент в демоны подался?

Собеседник ответил не сразу. Видимо, обдумывал, формулировал.

– В «Мордоре» все метят в демоны. Если по-простому, то все мечтают попасть в вашу тусовку, – неожиданно сказал Вова-Волак. – Да и те, кто митингует там на улицах, хотят того же. Жизнь бесов «Москва-Сити» кажется всем полной огня, приключений. Крутая сказка, несбыточная мечта! Потому так много митингующих. Многие приходят выместить злобу, поквитаться за собственные неудачи, в общем, почувствовать общность с такими же, как они, неудачниками…

– А я слышала, там все проплаченные, все за деньги?

– Ну нет… За деньги только звеньевые. Начиная с десятников, все за бесплатно, за идею…

– Каких десятников? – удивилась Махаллат.

Волак усмехнулся в стиле «вот темнота», а затем объяснил:

– Десятники – это типа как в армии командиры отделений. Один человек отвечает за десять, он ими командует. Десятникам отдают приказы звеньевые – это типа командиры взводов. Есть также свои ротные, штабисты. Есть даже начальник штаба.

– Ариэль? – попыталась угадать Махаллат.

– Нет, Ариэль что-то вроде духовного лидера, вождя. Ну типа как Ульянов-Ленин во время революции 1917 года. Наверное, слышали про Ленина, да?.. Мне лично Ариэль не очень! А вот начштаба там действительно крутой – на Троцкого похож. Был и такой персонаж во время революции. Может, помните?

– Что-то припоминаю, – слукавила Махаллат, у которой по истории всегда была круглая пятёрка. – И как зовут их Троцкого? Ну, начальника штаба?

– Серёга Иудин…

– Иуда? – усмехнулась Махаллат.

– Да, фамилия подкачала, – согласился Волак. – Не знаю, почему он не взял псевдоним. Но парень крутой. Мозг – как компьютер.

Махаллат вдруг вспомнила, что где-то уже слышала эту фамилию. Кажется, в заявке на грант.

«Микродроны для бетонных работ, – вспомнила она. – Заявка от группы инженеров завода «Серп и Молот».

– Этот начальник штаба не с «Серпа» случайно?

– Да, работал на «Серпе», – подтвердил Волак. – Но под сокращение попал. Теперь гендиректором числится в какой-то клининговой конторе. Представляю, как ему там несладко. Он ведь инженер от Бога!

– Инженер человеческих душ?

– Инженер-конструктор, – вздохнул Волак. – Более ста патентов и изобретений.

– А откуда ты так много знаешь, Волак? – спросила Махаллат.

– Так я уж с полгода как хожу на их семинары… Задружился там со всеми…

– Семинары?..

Волак изобразил «кхех», что, видимо, снова означало «ну темнота».

– Они раз в неделю тусят тут у нас на сорок третьем этаже…

Открытие пронзило Махаллат. Оказывается, заговор родился и вырос буквально на глазах, на этаже, где она сама трудится администратором. Семинары не прекращаются и по сей день. Очевидно, что именно там промывают мозги митингующим на баррикадах.

Волак догадку безжалостно подтвердил.

– Раньше семинары были про демократию, про гражданское общество и всё такое. А последнее время сплошь про революцию. На днях был очень крутой семинар. Организаторы пригласили ведущего из военно-исторического общества. Тот как раз демонстрировал муляж пистолета, из которого в 1917-м застрелили главного полицмейстера, а тут вдруг настоящая полиция, маски-шоу… всем на пол, руки за голову!..

Махаллат прекрасно помнила тот день, но осмыслить аналогии, сопоставить факты не получилось. Вдруг что-то отвлекло… Прямо над капотом автомобиля промелькнула огненная искра.

«Как тогда, в «Чистилище», – подумала девушка и огляделась по сторонам в поисках источника открытого огня.

Неподалеку курил бомж. Или не бомж? Весь в лохмотьях…

«Откуда б здесь взяться бомжу? И что у него с головой? Будто и не голова вовсе, а череп! А в руке что? Палка? Метла? Коса? Неужели смерть?»

Махаллат приоткрыла стекло, присмотрелась.

«Вовсе не смерть. Обычный бомж с палкой. Даже рожа какая-то знакомая… Точно знакомая…»

Девушка сначала удивилась, а затем обрадовалась. То был тот самый бомж, которого Оливий избил, а потом выкинул из электрички.

«Живучий же бес»! – порадовалась Махаллат, но тот вдруг взял и испарился.

Махаллат закрыла глаза, потом открыла. Ещё раз закрыла, ещё раз открыла. И так ещё несколько раз. Бомжа и след простыл.

«Пить надо меньше», – решил она и снова переключилась на разговор с губернатором Ада.

– Ты рассказывал про крутые семинары. А кто всем рулит? Как фамилия организатора?

– Так уж говорил – начштаба, Серёга Иудин…

Махаллат замерла, словно в предчувствии чего-то важного.

– Последний месяц всё сплошь про революцию, – продолжал Волак. – Неспроста. Я когда-то НЛП изучал. Есть там такая фишка: надо бесконечно повторять одни и те же ключевые слова, чтобы люди к ним привыкали. А потом в нужный момент необходимо врубить психологический рубильник…

Махаллат слушала длинный эмоциональный поток Волака и терпеливо ждала, когда собеседник скажет нечто ключевое, нечто важное и… дождалась.

– Сегодня в одиннадцать интересный семинар – «Третья промышленная революция». Жалко, что я на дежурстве, а то б сходил. И поменяться не с кем. Хоть прогуливай. Эх, если б не ипотека и два потребительских кредита… Вот где настоящий ад…

Искра вновь вспыхнула и метнулась куда-то вверх.

«Вот оно!»

Махаллат с силой надавила на газ и буквально пулей влетела на паркинг. Она тоже никак не хотела пропустить интересный семинар.

Дым костра инквизиции так манит ведьм…

Первая промышленная революция обеспечила переход от ручного труда к машинному. Принято связывать её с изобретением парового двигателя и переходом от мануфактур к заводам. Вторая промышленная связана с электрификацией и организацией конвейерного производства, резким ростом производительности труда, изменением подходов к управлению.

Мы живём в эпоху третьей промышленной революции, или «Индустрии 3.0», которая базируется на переходе к возобновляемым источникам энергии, массовом внедрении компьютеров, переходе к цифровому адаптивному производству.

«Индустрия 3.0» стоит на трёх китах.

Первый: автоматизация и, как следствие, сокращение так называемых «синих воротничков» – рабочих, непосредственно занятых в производстве.

Второй: замещение централизованных моделей бизнеса горизонтальными, или, как их ещё называют, гибкими моделями.

Третий: смещение центра прибыли от производства к интеллектуальным и финансовым центрам. Как следствие, рост числа так называемых «белых воротничков».

Однако «Индустрия 3.0» клонится к закату. На пороге «Индустрия 4.0» с повсеместным применением искусственного интеллекта, где взаимодействуют друг с другом уже не люди и не компьютеры, а детали машин. Людей ждёт интересное и непредсказуемое будущее.

Лектор закончил говорить и осмотрел аудиторию, что, видимо, означало – пора задавать вопросы.

И они посыпались с разных сторон.

– К чему всё придет? Будет ли у людей работа? – спросил кто-то.

– Очередная технологическая революция изменит всю структуру занятости, – спокойно отвечал лектор. – Человеку больше не понадобится трудиться в том смысле, к которому он привык.

– Что же мы все будем делать? Рисовать картины? Валяться на пляже?

– Вполне возможно, – улыбнулся лектор. – Совершенно очевидно, что многие профессии просто исчезнут. Лет через двадцать в здании, где мы с вами сейчас находимся, точно не будет ни охранников, ни уборщиков, ни администраторов. Их всех заменят интеллектуальные машины.

– А жаль, некоторые администраторы очень даже ничего! – под всеобщий смех пошутил кто-то, демонстрируя лектору глянцевый журнал «Высота».

Журнал в аудитории был буквально у всех, в том числе и у Махаллат. Спасибо Волаку, притащившему на этаж сто экземпляров. Вот уже час Махаллат сидела в углу аудитории и ловила на себе заинтересованные взгляды. Многих она узнавала по встрече на «Серпе и Молоте», где обычный тренинг по нематериальной мотивации превратился во внеочередное собрание акционеров и управленческий переворот. Но не в том была главная причина кивков и улыбок.

Махаллат и не предполагала, что снимок на обложке журнала «Высота» окажется столь художественно высок. Не снимок, а плакат или даже символ! Взметнувшаяся рука. Вздыбленная, словно вулкан, причёска. Едва не слетевшая с плеч, слегка обнажившая грудь блузка.

«Свобода на баррикадах 3.0» – современная версия известного полотна французского художника Эжена Делакруа», – так сказали б искусствоведы.

Махаллат решила даже отыскать фотографа, поблагодарить за столь эффектный снимок. Ну и скачать себе фото на память, конечно же.

– О, да у нас здесь девушка с обложки! – сказал вдруг лектор. – Может быть, у вас есть вопрос по теме семинара?

Махаллат повертела в руках свой смартфон. Несколько мгновений думала, нажимать или не нажимать клавишу «запись». По праву администратора этажа через специальное приложение она могла управлять находящимися в аудитории камерами.

– Если позволите, у меня есть небольшой комментарий, – сказала Махаллат, кликнув клавишу.

На всякий случай она подключилась и к чату, в котором между собой общались члены рабочей группы проекта «Вертикаль». Из-за хакеров это было небезопасно, но какая теперь разница…

Махаллат вышла в центр аудитории и по привычке посчитала людей. Их было ровно шестьдесят. Пока считала, пыталась придумать план. Ведь должен же быть какой-то план. Пока ей двигала лишь интуиция…

– Может, стихи прочтешь? – произнёс вдруг кто-то. Реплика свидетельствовала о том, что она не ошиблась, насчитав в аудитории примерно треть тех, с кем ранее встречалась.

– А может, в змею превратишься? – предложил всё тот же голос, и аудитория захихикала.

Захотелось убежать, но вдоль стены вдруг снова пробежала огненная искра.

«Божья искра»? Или наоборот. Ведь если существует «Искра Бога», следовательно, есть и «Искра Дьявола», – подумала Махаллат.

Она более не думала про план. А ещё она заметила, что одновременно с ней на искру отреагировал один парень в первом ряду.

«Какой симпатичный», – подумала она и, улыбнувшись только ему, произнесла:

 

Я ненавижу всех святых,

Они заботятся мучительно

О жалких помыслах своих,

Себя спасают исключительно.

 

 

За душу страшно им свою,

Им страшны пропасти мечтания,

И ядовитую Змею

Они казнят без сострадания.

 

 

Мне ненавистен был бы Рай

Среди теней с улыбкой кроткою,

Где вечный праздник, вечный май

Идёт размеренной походкою.

 

 

Я не хотел бы жить в Раю,

Казня находчивость змеиную.

От детских лет люблю Змею

И ей любуюсь, как картиною…

 

Закончив читать, Махаллат подошла к флипчату, взяла в руки фломастер и нарисовала башню. Черты башни оказались хорошо узнаваемы: наполовину «Судьба», наполовину «Вертикаль».

Аудитория затихла в ожидании чего-то необычного. Кое-кто включил смартфоны и начал снимать…

– В повседневных заботах вряд ли кто-то задумывается, в какую эпоху живет, – начала Махаллат. – Я вот до сегодняшнего дня даже не знала, что живу в эру третьей промышленной революции, какой-то там «Индустрии 3.0». Выяснилось, что «синих воротничков», работающих на заводах, стало меньше, а «белых воротничков», офисных клерков, больше. А где-то рядом четвёртая промышленная революция, во время которой умные машины окончательно лишат нас работы. Ничего себе будущее! Но какая разница тому, кого скоро будут сжигать на костре…

Кто-то чуть слышно хихикнут и щёлкнул камерой.

– На пороге новая промышленная революция, искусственный интеллект, а нас волнуют всё те же вопросы, что и тысячи лет назад. «Судьба» или «Вертикаль»? Рай или Ад? Бог или Дьявол? Мы ходим по кругу. Интересно, почему?

Все молчали.

– Вчера в «Чистилище» довелось поучаствовать в одной жаркой дискуссии…

Махаллат сделала паузу, чтобы окончательно поймать и впитать в себя «ту самую» искру.

– Неожиданно долго мы спорили, казалось бы, о сущем пустяке. О том, какие признаки отличают обычных людей от аристократов. Было много игры, масок, метафор, сравнений, красивых фраз. Мы словно боялись подобраться к правде. По факту же мы обсуждали отличительные признаки тех, кто берт на себя ответственность, смелость или же наглость решать чужие судьбы. Мы даже попытались сформулировать основные правила правящего класса… Трудно сбросить одеяло ложной этики и докопаться до истинной мотивации своих решений и поступков… На самом деле мы хотели понять, соответствуем ли мы сами критериям так называемой аристократии, статусу небожителей, слуг божьих, приспешников дьявола, кого угодно – только б не серой массы… Всеми силами мы пытались доказать себе, что мы не простые офисные клерки, не синие или белые воротнички, не алчные нувориши, погрязшие в примитивных заботах и банальных смертных грехах. Мы пытались доказать себе, что имеем право жить по особым правилам, имеем право ставить фантастические цели, имеем право строить фундамент той реальности, где повелеваем мы, а не нами. «Тварь ли я дрожащая или право имею?» Кто не слышал этих вечных, как жизнь, строк?.. Можно называть это как угодно: бесовщиной, колдовством, сумасшествием. Но разве не большее сумасшествие жить бесправным и бесхребетным планктоном? Я, например, горжусь тем, что перестала быть планктоном. Потому что чучело планктона не сжигают на костре…

Махаллат сделала паузу. Стояла мёртвая тишина. Было ясно – оратор угодил в самое яблочко.

– Давайте честно ответим себе на три важных вопроса. Что мы делаем в этой аудитории? Чего хотим? Что есть истинная цель?

Аудитория хранила молчание, а демоница Махаллат уже гнала добычу.

– Вижу здесь несколько человек с завода «Серп и Молот», где недавно случилась своя промышленная революция…

Тут же последовала ожидаемая ответная реакция.

– А что толку? – воскликнул кто-то. – По судам затаскали. Банки с прежними собственниками наложили арест на имущество и счета. И всё из-за фуфловых ничем не обеспеченных кредитов. Скоро всё уйдёт за бесценок банкирам, а нас всех разгонят.

Махаллат уже пьянил запах крови. Ключевой месседж был брошен в массы, причём брошен самой массой.

– Так отберите же всё к чёртовой матери, – прошептала она.

Аудитория оцепенела.

– Что мы делаем в этой аудитории? Чего хотим? Что есть истинная цель? – тише и нараспев почти прошипела Махаллат.

Аудитория онемела от страха, а демоница едва не рассмеялась.

Наконец-то ей пригодился трюк, которому обучилась в театральной студии на Стромынке. Респект учителю Дмитрию Станиславовичу и спектаклю «Маугли. Доброй охоты».

Пока аудитория переваривала, Махаллат подошла к флип-чату и к рисунку башни «Судьба-Вертикаль» добавила гигантскую голову змеи.

– Что мы делаем в этой аудитории? Чего хотим? Что есть истинная цель? – повторила заклинание Махаллат, немедленно дав разящий ответ:

– Мы все хотим революции! Не промышленной, а настоящей! Мы мечтаем выбросить из пентхаусов и платиновых апартаментов прежних хозяев жизни, чтобы самим стать хозяевами. Мы хотим задушить собственную трусость, стать героями… И, придя сюда, мы явились точно по адресу. Всё расположено здесь – в этой змеиной норе! Именно здесь спрятаны все несметные сокровища нашей страны. Именно здесь олигархи решают наши судьбы, считают наши деньги, придумывают нам тарифы, правила, регламенты и расписания. Именно здесь офисы, серверы и хранилища вампиров-ростовщиков, сосущих нашу кровь. Именно здесь находятся все наши кредиты, ипотеки, штрафы, пени и долги. Именно здесь то самое место, где похоронена вера в свободу, равенство и справедливость. И всё, что нам нужно сделать, называется одним простым словом…

Махаллат схватила искру и бросила её в массы. – Революция, – выдохнули массы.