Глава 48

Светлейший праздник начала весны был омрачен чудовищным преступлением. Группа негодяев, прокравшись к святая святых Башни Слоновой Кости, уничтожила ее, а с ней и тридцать боевых магов, до последнего биения сердца защищавших магический оплот. Архимаг Марик Серолицый пропал, посыльные сбились с ног, разыскивая его, но как они ни старались, светлейшего и след простыл. Его не было в кабинете, не было ни в дворцовых покоях, ни в собственной лаборатории.

Его величество был в ярости.

– Казнить! Казнить всех этих негодяев через отсечение головы!

– Вы думаете, мой король? – главнокомандующий хмурил брови, с неприязнью взирая на своего повелителя.

– Да, – Антуант по-детски капризно топнул ногой в лаковом штиблете. – Этого мерзавца Дули и вовсе нужно повесить. Ему строго-настрого запрещено было даже думать о том, чтобы посетить Мраморный Чертог, а тут такое! Кто с ним еще?

– Некто Аскольд Азарот. Бывший командор роты королевских стрелков. Был приговорен к смерти через повешение тридцать лет назад, но каким-то чудом ему удалось избежать наказания. С ним два наемника, за чьи головы давно уже назначена награда. Это Суни и Нирон. Обвинений для смертной казни у них более чем достаточно.

– Так в чем же дело? – визжа и брызгая слюной, Антуан заскакал по залу. – Почему их до сих пор не лишили жизни?

– Ждем вашего приказа!

– Завтра на рассвете под барабанный бой. Теперь он не будет таким радостным. Что с Серолицым? Вы его нашли?

– Никак нет, ваше величество. Архимаг пропал.

– Искать! Это измена!

– Ваше величество… – командующий тяжело вздохнул.

– Ну что тебе еще? – подойдя к столу, король плеснул в кубок вина и раздраженно обернулся.

– Маги, ваше величество.

– Что с ними не так?

– Они не могут совладать с собственными заклятиями.

– И что с того? Найдите других магов!

– Их нет, ваше величество. Все выпускники Магической академии, от новичков до опытных и проверенных, путаются в заклятиях, словно слепые щенки. Ректор магического университета не смог произвести простейшее заклинание по исцелению раны.

– Так плевать! Пусть учат новых магов!

– Границы, ваше величество!

– Что границы?

– Магические силы на границах. Наши кордоны остались без боевых магов. Соколиная почта подтвердила. Неурядицы с магией творятся и там. Маги, конечно, не подают виду, но стоит слуху просочиться, и бесчисленные орды кочевников ринутся на земли Срединного королевства.

– Тогда не подавайте вида, командующий! Политика – тонкая игра! Вышлите на кордоны подкрепление. Пусть поиграют мускулами, посверкают начищенными песком шлемами. Делайте что-нибудь, или зря я назначил вас своим советником?

– Нет, ваше величество. Мы приложим все усилия.

– Так что же вы топчетесь на месте? Идите и исполняйте, оловянный идиот!

Командующий козырнул и, развернувшись на каблуках, поспешно удалился, оставляя его величество в полном одиночестве.

Наполнив бокал, Антуан взглянул в окно, где на площади все еще веселился народ, и не подозревающий о надвигающейся катастрофе. Поднеся бокал к губам, король отхлебнул вина и, пожав плечами, отмахнулся. Куда там до забот королевства. До его официальной речи было еще больше часа, а в личных покоях дожидалась очаровательная рыжеволосая прелестница со звонким смехом и пышными бедрами. Решив, что последнее важнее, король подцепил со столика кувшин с вином и, хлопнув дверью, удалился в будуар.

Глава 49

Тяжело дыша, Сун наклонился над поверженным соперником. Более не способный двигаться, Виллус только бешено вращал глазами и скрежетал зубами, силясь выстроить любое из разрушающих заклинаний, но все, на что он был способен сейчас, – это поддерживать зыбкую грань между смертью своего духа и этим проклятым миром.

– Не выходит, – стремясь глотнуть побольше воздуха, лекарь опустился на землю и, отшвырнув бесполезный клинок в сторону, весело посмотрел на некроманта. – И у тебя не выходит, и у меня не выходит. Пустяк, трещина в печати, и все пошло кувырком. Представляю, какой переполох сейчас во дворце…

– Антуан…

– Да заткнись ты, – грубо оборвал Виллуса Сун. – Этот мозгляк ничего не видит дальше собственного носа. За все придется отдуваться командующему и Кабинету министров, а они, привыкшие к магическому щиту королевства, сейчас дрожат от страха. Я вообще удивляюсь, почему я выбрал тогда именно его, а не его покойного братца Кориньона. Тот и умней был, и жадней. Давно бы уже развязал войну с соседями и ослабил бы тылы. Теперь еще и этим придется заниматься.

– А людей не жалко? – прохрипел мертвец, с ненавистью впившись стеклянным взором в сидящего рядом с ним недруга. – Детей? Стариков? Женщин? Это же будет бойня! Поведешь своих людей, и все, не будет исхода.

– Смотря для кого, – усмехнулся Сун. – Ты вот, особо не мудрствуя, положил два десятка отличных воинов, и ничего, не терзаешься.

– То были воины, – четко, по слогам, будто чеканя, произнес некромант. – Они знали, на что шли.

– Ну ладно, хватит лирики, – вытерев пот со лба, Сун поднялся на ноги и, пошатнувшись, схватился за стену. Бледное лицо лекаря было покрыто красными пятнами, руки тряслись. Видимо, атаки Виллуса не прошли зря, и мертвый маг серьезно потрепал своего соперника. – Теперь тебе конец. Сейчас я отсеку твою пустую голову от тела, затем выварю ее в кипятке, сняв ненужное мясо, и буду использовать череп великого некроманта в качестве пепельницы.

– Невеселая судьба, – печально усмехнулся тот.

Набравшись сил, Сун наклонился и, подняв с земли оброненный меч, шагнул к распростертому телу врага. Рука мага взметнулась вверх, Виллус зажмурился и, услышав хрип, решил, что он раздается из его собственной глотки. Секунда текла за секундой, сопение и хриплый кашель усиливались, но ничего не происходило. Осторожно открыв единственный уцелевший глаз, мертвый некромант ахнул.

В смертельной схватке, вцепившись друг другу в глотки по полу катались Сун и Марик. Серолицый был залит кровью, правое ухо у архимага отсутствовало. Не выпуская клинка, степняк раз за разом погружал лезвие клинка в спину Марика, но тот только сильнее сжимал свои цепкие объятия, ломая противнику горло. Сил у него явно не хватало, да и холодная сталь, быстро делая свое дело, лишала сил и желания бороться. Бой прекратился так же внезапно, как и начался. Тяжело отдуваясь и сипя, Сун сбросил мертвое тело бывшего архимага и, сплюнув на каменный пол тягучую кровавую слюну, издевательски расхохотался.

– Не срослось, – заявил он, тяжело приваливаясь к стене и силясь встать. – Никто, никто не сможет меня победить! Я властелин…

Тугая тетива тяжелого пехотного арбалета дзынькнула, больно ударив по ушам. Прервав свою пафосную речь на полуслове, Сун рухнул на пол. Тяжелый арбалетный болт прошил череп великого и непобедимого мага навылет, вынеся мозг и большую часть черепной коробки.

– Урх, ты, что ли?

– Я, дядя-нежить. Как ты? Что с тобой?

Зеленый великан с тревогой во взгляде наклонился над истерзанным телом Виллуса. Губы некроманта тронула легкая улыбка, и он вздохнул.

– Бывало лучше, Урх. Бывало лучше.

– Почему ты не встаешь, дядя-нежить? Я помню, ты упал со скалы и сломал себе спину, и уже через полчаса мы шли дальше, как ни в чем не бывало! Где твоя магия?

– Ее больше нет, мой друг. В том понимании, в котором она была ранее…

– Тише, дядя-нежить. Тише. Тебе нельзя говорить. Ты тяжело ранен. Я отнесу тебя в твою лабораторию в горах, и там ты сможешь себя исцелить.

– Нет, Урх, – Виллус закрыл глаза. – Ничего не выйдет. Верхние сферы стали слишком непредсказуемы. Скоро я, как обычный смердящий труп, начну разваливаться на части. Моя мертвая плоть начнет гнить и смердеть, и мне наконец-то настанет конец.

– Что я могу для тебя сделать, дядя-нежить? – Огромные кулаки Урка сжались. Наклонившись над магом, он внимательно вслушивался в еле различимые слова, слетавшие с его губ, страшась пропустить хоть одно.

– Барбасса.

– Твой учитель, дядя-нежить?

– Да, он. Спустись вниз, открой дверь в его темницу и выведи Артура Барбассу наружу. Он сильный маг. Он… справится.

Тридцать лет ненависти, державших живой разум и мертвое тело вместе, канули в Лету. Сидя на корточках над своим другом, силач не знал, что делать. С одной стороны, хотелось бросить все и, наплевав на судьбу людей, уйти назад в горы, где не страшны были ни злые клирики, ни коварные шаманы и орды степняков, в неприступную подземную крепость своего народа. С другой же стороны, он был обязан жизнью этому маленькому искалеченному человеку. Нежданная слеза вдруг блеснула в огромных добрых глазах. Встав с камней, Урх зашагал в сторону темницы. Факел ему был не нужен. Острое ночное зрение позволяло гоблину прекрасно ориентироваться в каменных закоулках. Нужную дверь гоблин также нашел без труда. Если все остальные темницы были пусты, то от одной, особенной, с дверью, обитой железом и обвитой заклятиями, явственно пахло человеком.

Осмотрев замок, гоблин разочарованно поцокал языком и, возвратившись к полю брани, принялся обыскивать мертвецов в поисках ключей. Труп Марика и Суна ничего не дал, а вот в кармане Виллуса обнаружилась нужная связка, и, подкинув ее на ладони, гоблин вернулся назад. Повернув подошедший ключ по часовой стрелке, Урх потянул за тяжелую кожаную петлю, заменявшую ручку, распахнул дверь и шагнул вперед.

Дряхлый старик с длинной седой бородой тихо сидел в углу и смотрел на огонек вечной свечи, тускло освещающей камеру. Прелая гнилая солома, служившая Артуру в качестве матраца, давно уже была сброшена на пол. Обрывки записей громоздились в дальнем углу, только там, рядом с отхожим место ему позволялось работать и планировать новые заклинания.

– Эй, старик, – Урх присел на корточки и пощелкал перед носом великого архимага пальцами. – Очнись. Ты свободен.

Старик медленно повернул голову и, посмотрев на своего спасителя, пожал плечами.

– Ты пришел, – удивительно сильным и ровным голосом произнес узник. – Но зачем?

– Дадя-нежить попросил.

– Кто?

– Виллус. Некромант, – подбирая слова, осторожно произнес гоблин. – Или ты окончательно выжил из ума, борода, и совсем не помнишь прошлого?

– Виллус мертв, – вдруг по-старчески зашамкал старик. – Я его не чувствую. Верхние сферы неспокойны. Бурные, как водопад, с ними непросто совладать.

– Слушай, дед, – зеленый великан сел рядом с Барбассой и иронично усмехнулся. – Ты на воздух пойдешь?

– А зачем? – проскрежетал Артур.

– Нет, дед, ты не понял, – Урх встал и, нависнув над тщедушным стариком, посмотрел на него, будто на малого ребенка. – Там у вас чего-то нет. Печать какая-то поломалась, косоглазые к войне готовятся… Кто же им поможет? Ну, в смысле, людям?

– Вот ты и помоги!

Гоблин с недоумением взглянул в живые хитрые глаза старика.

– Это как же я им помогу? – охнул он и тяжело опустился на сбитый из досок топчан.

– А так… – пробормотал Барбасса. – Найдешь наследника истинного мага. Вместе с ним залатаете печать, и все встанет на свои места.

– И как же мне его найти? – не успев отойти от шока, вновь поинтересовался Урх. – Я же гоблин. Не видишь, что ли? Да стоит мне вступить на порог любого людского дома, то если не собак спустят, так стрелами нашпигуют, как фаршированную утку. Нет, дед, ты явно умом повредился. Пошли.

Он встал и было потянул Барбассу за руку, но у него ничего не вышло. По ощущениям это больше походило на попытку сдвинуть с места весь северный хребет.

– Дед, не дури, – покачал головой Урх. – Нам надо идти. Хорошие люди за тебя жизнь положили. Хозяин мой, маг Виллус, его приятель Дули тоже почти наверняка уже мертв. Трое славных наемников Суни, Нирон и Аскольд…

– Ты сам и ответил на мой вопрос, зеленый маг.

– Да не маг я! Раздери тебя банши! – зарычал Урх, скаля огромные желтые клыки. – Не маг я! Пойми ты это, голова из репы. Там, в коридоре, лежит без проблеска жизни мой самый родной на этом свете человек. Его последним желанием было вынести тебя из этого смердящего испражнениями, каменного мешка на свежий воздух, и я сделаю это, чего бы это мне ни стоило.

– Ну, хорошо, – печально улыбнулся Артур. – Мы уйдем отсюда, но ты должен мне кое-что пообещать.

– И что же?

– Найди потомка истинного мага, и закройте печать короля!

– Ну как, как я его тебе найду? – взревел Урх и, сжав кулаки, двинулся в сторону седобородого узника. Почти две сотни килограммов мускул нависло над бывшим архимагом. Огромные когти гоблина впились ему в ладони, глаза заволок кровавый туман бешенства… и наваждение прекратилось. Вместо гордого и надменного архимага Урх увидел перед собой смертельно уставшего старика. Рубище его было больше похоже на половую тряпку. Седые волосы слиплись и превратились в мерзкие крысиные хвостики. Бледные выцветшие глаза и кожа, покрытая струпьями… от Барбассы не осталось ничего. Только пустая оболочка и душа, ушедшая в свой внутренний мир.

– Я облегчу тебе задачу, – довольно прошамкал старик. – Его зовут Аскольд Азарот. Завтра, если ты не поторопишься, он закончит свою жизнь на эшафоте в Мраморном Чертоге. Он особенный, этот Аскольд. Плоть его долгое время не стареет, он вынослив, словно вол, а организм его невосприимчив к ядам. Он, и только он, не без твоей помощи, зеленый великан, сможет поставить все точки над «і» и вернуть магам Срединного их былое могущество.

– Потрясающе! Поразительно! Грандиозно! – Огромный зеленый кулак врезался в стену, подняв тучу пыли и отколов от гранитного основания тюрьмы солидный кусок. – Нет, этот старик бредит! Слушай, дед, я же не идиот! Я отлично понимаю, что это просто бред…

Артур Барбасса умер.

Присев на корточки, Урх посмотрел в глаза мертвеца. Седые волосы венцом обрамляли худое изможденное лицо архимага. Глаза были закрыты, и на устах его застыла блаженная улыбка. Артур дождался своего часа и сделал то, к чему готовился последние тридцать лет. Он нашел избранного. Того, кто сможет исправить огромный ущерб, который принес в этот мир коварный ум злобного степного шамана. Пусть это не человек, а гоблин, но он…

Урх плюнул в сердцах на загаженный пол узилища и, печально опустив голову, побрел к выходу. Остановившись в проходе, где совершенно недавно разыгралась самая важная в истории королевства схватка, он грубо отшвырнул в сторону остывающий труп Суна и, подхватив на руки Виллуса, начал подниматься по лестнице. Оставлять тело некроманта внизу Урх не собирался. Выйдя на поверхность, гоблин осмотрел поле боя, заваленное трупами. Со смертью Виллуса пало и его непобедимое воинство, ибо только создатель заклятия или его преемник могли поддерживать магию. Проскользнув мимо бинтующих раны пехотинцев, гоблин быстро добрался до двух лошадей, дожидавшихся хозяев за стенами, и, перевалив тело мага через седло, закрепил его ремнями.

– Не беспокойся, дядя-нежить, – печально произнес Урх. – Похороны твои будут ярки, как вся твоя жизнь.

* * *

Пылающая поленница гудела от буйного огня, стремительно поднимаясь к самой верхушке. Яркие языки пламени лизали сухие поленья, подбираясь к мертвому телу на вершине. На сооружение погребального кострища у гоблина ушло не меньше часа. Заехав подальше вглубь леса, Урх соскочил с коня, отцепил от седла топор и направился в чащу. Уже через минуту оттуда донеслись громкие удары топора…

Сложив кострище, зеленый великан снял с седла тело некроманта и, положив его на свой походный плащ, принялся пеленать, пока тот не превратился в единый черный кокон. После этого Урх уложил его на самую вершину кострища и потянулся за кисетом, где у него хранились кремень и трут. Первые же удары принесли тучу искр, и вскоре крохотные, но жадные языки пламени принялись лизать сухую пищу, беспощадно поднимаясь все выше и выше к небу.

Пламя уже ревело, будто бешеный зверь, целиком поглотив человеческую фигуру, закутанную в черный плащ, но гоблина рядом не было. В эту самую минуту, нещадно настегивая лошадь по бокам, низко прижавшись к гриве, Урх скакал в сторону столицы. Он не знал, как он это сделает, не понимал, что это даст лично ему, но твердо решил во что бы то ни стало исполнить завет мертвого старика.

«Дядя-нежить хотел освободить учителя, – твердил он, про себя жмурясь от пронзительного северного ветра, – старик хотел освободить Азарота, а значит, и Виллус бы его поддержал».