Глава 13
Домой я вернулся уже затемно, уселся на свое любимое место перед медленно прогорающими дровами, вытянув ноги и накрывшись пледом.
И незаметно уснул.
Жизнь продолжалась своим чередом, вот только служанка куда-то пропала, кажется – заболела от трудов тягостных, теперь в доме убиралась Кеся из гостиницы под строгим присмотром хозяйки. Так себе убиралась, не следи за ней Тина, заросли бы грязью. Строгая хозяйка лично проверяла, как племянница выполняет свои временные обязанности, и даже показывала ей, личным примером, как именно надо все делать. Я на такое издевательство смотреть не мог и уходил куда-нибудь подальше.
Дел особо не было, Шуш к своим обязанностям относился спустя рукава, все куда-то пытался убежать. Крепостник из меня никакой, это я еще на предыдущей Земле понял. Так что если вдруг обзаведусь тут поместьем, сожрут меня крестьяне с потрохами, отдам все и пойду, как Лев Толстой, с котомкой.
Днями шлялся по городу, просто так, только вот в среду все-таки сьездил за город, вволю напулялся магическими снарядами, так что новая полянка образовалась. После чего сказал скорее себе, чем зрителям в лице Шуша, что от такого напряжения здоровье может пошатнуться, и теперь до следующего понедельника отдых, камин и хорошее питание. И никакого колдовства.
Под это дело приказал Шушу за ужином сбегать в соседний гостиничный ресторан, лень было идти куда-то. Шуш, несмотря на свои размеры, двигался быстро, так что через двадцать минут я уже выдавливал лимон на кусок запечёной с раками и спаржей осетрины. На копошащегося в кухонном уголке слугу я внимания почти не обращал, и тот, видимо подумав, что мне скучно, решил развлечь меня беседой.
- А правда, барин, что татя вы нашли?
Я махнул вилкой, пережевывая кусок, вот ведь личность любопытная, все время что-то выспрашивает, и вообще ж этот, крепостник, по сути, надо пороть его. Или еще как-то воспитывать, чтобы под руку не лез.
- Не, не поймали, а чего ты вдруг об этом заговорил? – хорошенько отхлебнул илирийского, что-то вроде портвейна, только покрепче. Как приехал, почти бутылку уговорил, видимо с холода, Шуш еще неодобрительно головой кивал, глядя на то, как быстро содержимое уменьшается.
- Так вот ведь, в ресторации повар сказал, что вы с надзирателем за татем ездили, из самострела в него стреляли, он убег, а вы, барин, значит потом его схватили силой своей колдовской. А разносчица рассказывала, что вы просто руки вытянули, а из них два орла – и набросились на поганца этого, заклевать насмерть хотели, но вы, добрый человек, отозвали их и велели только глаза выклевать. Чтобы неповадно было нечестивцу на честных людей и их имущество смотреть.
Надо же, как слухи быстро расходятся. Значит, Малыша Тютю уже «поймали».
- Брешут, - я подманил к себе Шуша и понизил голос, - только ты никому. Это тайна.
- Могила, барин, - пообещал здоровяк.
- Татя-то мы поймали, да не того. Понимаешь, тут новые улики обнаружились, ну обстоятельства новые. Не подходит тать этот под них.
- Как же так, ведь поймали же. И что, невинный человек будет сидеть? – возмутился Шуш.
- Ну не невинный, он и за другие свои проделки попался, а вот настоящий тать на свободе ходит. У полиции, ну у приказа розыскного, конец года, им этот тать ох как нужен, сам понимаешь, премии там, то да се, а пока суть да дело, они другого, настоящего татя отыщут. А я им помогу, правда, - я пьяно хихикнул, - они не знают пока, что не того поймали.
- Да как так, барин?
- Улика! – я поднял указательный палец правой руки, левой вытаскивая из нагрудного кармана волос и показывая Шушу. – Вот, волос татя. А по этому волосу мы найдем его, никуда, голубчик, не денется.
- Так чего вы сразу не отдали это надзирателю, - удивился слуга.
- Нет, пусть сами пробуют, без меня. Этот тать, он же не делал ничего, они быстро поймут. А потом, как соберемся на сатурнову ночь, я им волос покажу, еще приедет розыскник этот, дьяк, как там его. Тихий, Тихвин. Не помню. Но не человек, а зверь, зубами в улику вцепится, не оттащишь. Амулет у него есть, предмет в него кладешь, который татю принадлежал, а лучше часть какую, палец, например. Или вот волос. И амулет этот прямо показывает, где этот гад скрывается. Вот мы тогда охоту и устроим, не все же в карты играть.
- Вот ведь вы какой молодец. Эти околоточные супротив вас просто дети малые.
- А то, - важно покачал головой. – Гордись, что у тебя такой барин. Самый умный и красивый. Или умный. Короче, что-то мне спать охота, я тут посижу немного, и пойду баиньки. А ты сегодня можешь быть свободен, вот, - я вытащил из кармана монету в десять рысей, протянул ее Шушу, но нечаянно уронил. – Иди, нажрись за мое здоровье, и трахни наконец эту девку свою, тут должно хватить.
Сквозь прикрытые веки отблески огня до вспыхивали, то утихали, Шуш погремел посудой, в звуках этих слышылась гордость за такого мудрого меня, потом дверь хлопнула, шаги поскрипели по снегу, удаляясь от домика.
Ну и мне пора.
На следующее утро встал как огурчик – бодрый, отдохнувший. Как раз слуга Драгошича принес приглашение на понедельник, Тятьев должен был прибыть часам к 11, и Милослав просил меня подойти чуть раньше, чтобы поговорить перед встречей со столичным колдуном. Шуш, узнав, какие знакомства мне предстоят, задумался, похоже, как задержаться у меня на службе и после зимы.
Мы с ним походили по лавкам, я подобрал несколько необходимых дома вещей, которые давно хотел прикупить – пару кастрюлек, плитку-то я мог заряжать, вот взял, чтобы без дела не стояла. Новую скатерть на стол, старую игроки в покер засрали так, что мама не горюй. Ну и там по мелочи – молоток, отвертку, гвозди, скобянку всякую – дом хоть и хозяева содержали, но иногда мелкий ремонт можно самим делать, не все же ждать, пока сподобятся лендлорды свои косяки поправить. Бечевку – а то сушить белье, и нет ее.
И свечи купили, хоть лучше магического освещения нет ничего, но вдруг мне романтизма захочется, вот у Драгошича племянница очень даже ничего, в понедельник увидимся, может, встречаться начнем, а там любовь, романтизм, прогулки при луне и ужины при свечах. И это дало повод для очередных шуток над Шушем, у которого, несмотря на все старания, даже до второй базы, похоже, не дошло.
На рынке встерили Лину, хозяйку гостиницы, и мелкую Шушину любовь, они тоже за покупками отправились. День Юпитера, как же – считается, что торговцы не такие внимательные, как в день Меркурия, и более великодушные, можно у них купить что-то выгодно. По мне, так эти сволочи никогда своего не упустят, в любой день постараются обмануть и обсчитать.
Ну и приодеться решил, раз уже в свет выхожу, прикупил себе скромный такой, с серебряной вышивкой, черный камзол и такие же бархатные штаны, удобные низкие сапожки на меху и гетры. На камзоле приказал пушку вышить и над ней четыре пятиконечные звезды – я ж капитан, хотя тут никто этого и не знает, но на рисунке, который быстро накидал портной, выглядело неплохо, а уж серебром по черному – будет очень стильно, надеюсь. Лина, выбиравшая тут же платье, рисунок одобрила, спросила только, почему именно пушка. На что я ответил, мол – тут звезды, колдовской знак, над обычным оружием, это значит, что колдовство выше обычной силы.
Кеси еще хихикнула, стрельнула в меня глазками, отчего Шуш засопел недовольно, и тоже так поинтересовалась, невзначай, почему ствол у пушки такой длинный. На что я ответил, что рано ей еще это знать, получив заинтересованный взгляд уже от ее матери.
К обеду вернулись домой, Шуш на вечер отпросился, видимо, ободренный встречей, будет прорываться по полю вперед, артиллерию в бой вводить. Под это дело скатались за город, где я попытался что-то колдовское изобразить. Заставил-таки себя. Но после вчерашнего выходило не то что не очень – вообще никак.
- Все, устал, - через пять минут, выпуская из ладони жалкий маленький огонек, почти тут же погасший, пожаловался я Шушу. – Пора домой, отдыхать. А тебе отдыхать некогда, да, шалун, - я подмигнул снова покрасневшему парню, забираясь в нанятый возок, все удовольствие двадцать рысей за день, тем более что водитель у меня свой, на это тратиться не нужно. Смолов, торговец местным автопромом, даже залог с меня перестал требовать, а повозки у него всегда были в наличии, запас на продажу держал.
Пока ехали домой, я старательно пытался не думать о том, что где-то там, на другой Земле, папа и мама через силу верят, что с их сыном все хорошо. Тоска накатила, но слезами делу не поможешь. Все в моих руках, только надо вырваться из этого болота. И боярин столичный мне в этом поможет.
Раскрасневшийся с мороза, я плюхнулся в привычное кресло, потребовал у Шуша, чтобы тот разжег дрова, мол, барин устамши с дороги. Прибрался – служанка уже второй день не приходила, что-то случилось у нее.
- Пойду я, барин?
Посмотрел на часы – уже семь, как быстро время летит.
- Давай, иди, потискай крошку. Можешь на ночь задержаться, я тут если что сам управлюсь.
- Спасибо, барин. К полуночи вернусь.
- Да чего уж там, дело молодое.
Пока пересматривал сериал про семейку наркоманов, извращенцев, матерей-одиночек и гомиков с биполяркой, меня чуть не сморило. Подумалось еще, что девятый сезон мне не увидеть. Вот ведь какие мысли в голову приходят от безделья.
Ровно в полночь дверь хлопнула, и тяжелые шаги обозначили пунктуального слугу. Шуш заглянул в комнату, снимая валенки, я сидел все там же, развернув кресло от камина – дрова все-таки припекали, и теперь тепло шло на спину, а не на ноги, рядом стояла пустая бутылка – вторая за день, и книжка валялясь, какой-то пустой, без особого смысла роман, тут своих не сочиняли, все авторы были имперские.
- Как развлекся, девочка дала тебе?
В отблесках камина, и то было видно, что парень краснеет.
- Эка вы барин, пить стали, - парень неодобрительно покачал головой, в полумраке было видно, как он пытается снять тулуп. – Раньше не были таким.
- Это потому что девки меня уже третий день не любят, - пожаловался я. - Ну и чтобы мысли умные в голову шли, - поднял я стакан, покрутил, на дне оставалось несколько капель. – Тут знаешь что я подумал.
- Что, барин?
- Вот этот тать, с рыжим волосом. Он ведь мелкий, юркий, чем-то Кеси твою напоминает. Уж не она ли эта воровка? – и я рассмеялся, потом закашлялся, уронил бутылку и книгу и пошарил по полу, пытаясь поднять.
- Экий вы неловкий, барин, - странным голосом произнес Шуш, переступив порог. Лицо его было серьезным и напряженным, даже какая-то борьба отражалась на нем. Бобра с ослом?
- Зато умный. Знаешь, не буду я до завтра ждать, надо сейчас к Есею сьездить. Он поди не спит еще, возьмём дьяка, да проверим твою ненаглядную. Да ладно, шучу, шучу. – Я попытался встать, покачнулся и упал обратно в кресло. - Завтра поедем. С утра. Ты чего это?
Парень достал из-за спины топор и мрачно на меня смотрел.
- Правильно, иди дров наруби. А то я камин растопил, там остатки были.
Шуш сделал еще шаг ко мне.
- Дрова в другой стороне, Шуш.
Еще шаг. Так он до меня дойдет скоро. Размахнулся, бросил бутылку, парень легко отбил ее топором, под звук разбивающегося стекла дрова в камине вспыхнули ярче.
Шуш дернулся и застыл на месте, недоуменно глядя на пол. Сзади послышалось шуршание, кто-то завизжал.
- Сороковка, - пожал плечами я. – Для строительства не годятся, а для ремонта – самое то.
Шуш застонал, выронил вспыхнувшее топорище,
Сзади раздались шипение и ругань. Надо же, я таких слов не знаю, пси-модуль обновлял словарь. По затылку что-то ударило, упало на пол. Так они весь дом разнесут, а мне за ремонт плати. Подвесил к потолку светляк, огляделся.
Тщательно ставя ноги на свободные от гвоздей места, держа в руке пистолет – на всякий случай, прошел к тлеющему топору и залил его из чайника. Жаль, такой красивый паркет испортили.
- Надеюсь, - повернулся я, - вы понимаете, что это результат вашего вторжения, и не я виноват в порче имущества?
Рыжеволосая хозяйка дома в сливающейся с обстановкой накидке, наброшенной на обтягивающий ее как перчатка черный кожаный костюм, злобно сверлила меня глазами.
Быстро прошелся по комнате, доставая гвозди из высверленных отверстий и считая. Вроде сходится.
- Все очень просто, - обьяснил я, подходя к женщине и поправляя ей растрепанные волосы, - да, вот так лучше будет. Антимагическая защита, как мне подумалось, при контакте заряженного предмета с телом работать не будет. А для того, чтобы пробить ее, достаточно, чтобы давление на единицу площади было максимальным. То есть острый предмет, - я наклонился, поднял с пола гвоздь и показал нежданной гостье. – Гвоздь. Сороковка, как и сказал, я же не изверг. Ну и пришлось дополнительно заточить, чтобы уж наверняка.
Тина бешено пялилась на меня, не говоря ни слова. Значит, ловушка действует, еще минут десять у меня есть.
- А если бы не сработало? – раздался голос от двери.
Я улыбнулся. Раздался грохот и вскрик.
- Ну почему сразу нельзя было зайти, милочка, пришлось ждать вас, вроде все в сборе. Я не держу удачу за хвост, но вот сейчас прям поперло.
Подошел к Тине, упер ей ствол в подбородок.
- Не дергаемся, да? – и дождавшись кивка, стянул с нее аккуратно накидку и перчатки, свернул, положил на кресло. Похлопал по стройной фигурке, не обходя вниманием попу и грудь, снял с шеи маленькие аккуратные гоглы с регулируемым ремешком. – Все в дом, все в дом.
Приготовленной бечевкой крепко ее связал, приподнял, высвобождая стопу от гвоздя, перенес к кухонному столу и усадил на стул. Маленькая, а тяжелая, зараза. Поводил рукой возле пятки – вроде кровь течь перестала, но до конца заживлять не стал, нефиг, пусть похромает, мне резвый противник в тылу не нужен.
Обходя Шуша, благо он сделал достаточно шагов, чтобы освободить проход к двери, высунулся в прихожую.
Мила валялась на полу. Ну еще бы, электрический разряд от двух заряженных кастрюлек – тут только диэлектрик спасет, на ручки кожу надо было надевать, а не на сиськи. Но что с нее взять, она же девочка.
Кстати, о девочках. Заткнул ей на всякий случай рот, связал, оставил пока валяться на месте, прокрался к двери, выглянул в окно.
Один силуэт в повозке виден при свете садового фонаря, может и нет больше никого, на всякий случай закрепил дверь заранее приколоченными скобами, проделал операцию размещения и лечения с трактирщицей, подошел к Шушу.
- Дернешься или закричишь – убью и тебя, и этих двух дур, а начну с блондинки, - честно предупредил, зажигая на ладони искрящийся шар. - Мы поняли друг друга?
Шуш кивнул.
- В повозке кто, Гиря?
Парень моргнул.
- А остальные где? – я достал из кармана статуэтку Симаргла, протер ее рукавом.
Молчит, как партизан.
- Давай так, - предолжил я ему, - не отвечаешь на вопрос – отрубаю твоей хозяйке палец. Топор ты, правда, испортил, но я и ножом для мяса могу, как раз наточил сегодня, пока бездельничал. Или тебе приказ от нее нужен?
Парень кивнул.
Отвязал одну руку Миле, оставив другую притянутой к телу, прибил ее скобой к столу, положил рядом нож.
- Начну с большого пальца, им все равно тебе в носу ковырять не надо, - предупредил напрягшуюся девушку, вытащил кляп изо рта, поставил рядом статуэтку.
- Кровавые жертвы, - наставительно произнес, - старые боги очень любили. Так что давай, по-быстрому, продавай Шуша.
Мила усмехнулась.
- Деньги-то есть купить?
- Больше серебряной рыси этот предатель не стоит, - я подсунул ей под ладонь бумагу с заранее составленным договором, поставил на нее статуэтку. – Ну?
Блондинка сначала попыталась убить меня взглядом, потом, поняв, что моя броня круче ее гипноза, нажала на бумагу, та вспыхнула, разделяясь на две, статуя местного божка полыхнула зеленым. Я повертел в руках монетку, оттянул ворот водолазки, полюбовался, уронил серебряный кружочек прямо в ложбинку между грудями.
- Мой брат тебя убьет, - пообещала Мила.
Я повернулся к Шушу, в принципе почти все что хотел, я от этой платиновой стервы получил. Кивнул головой, мол, отвечай.
- Гиря, барин. Один. Их милость и Инвар с Весей в Жилине, с боярином Тятьевым приедут. Они и должны были все сделать, но вот напугали вы их, барин, с этим волосом.
- С волосом, - я достал из кармана нитку, повертел, - ну да, похоже. Если через сжатые ногти провести, начинает виться. Это тебе на будущее, вдруг пригодится.
- А волос? – подала голос хозяйка флигеля.
- Сгорел, - я пожал плечами. – Там взрыв такой был, ничего не осталось.
- И зачем? – спросила Мила озадаченно.
- Скучно, - честно ответил я. – Ну и неправильно это, когда меня используют. Иудей тут один решил на мне денег поднять, откупался потом, Велия волки сожрали. Ждан вон смотрел, как эти твари и меня чуть не сьели. Ладно, повозку можно считать компенсацией. Но вот слугу-то я за свои кровные деньги нанял, а вы его обманывать заставили.
- Я не хотел, хозяин. Но клятва... – прогудел Шуш.
- Знаю-знаю. Хуже честного дурака только инициативный.
- Так эта, хозяин, мне за Есеем бежать?
Я повернулся к столу, улыбнулся, подбрасывая на ладони блестящий предмет.
- Вот еще, не люблю делиться.
Когда Гиря наконец-то прорвался в дом и подлетел к двери в гостиную, сжимая саблю, его удивленному взору предстали мы с Милой, сидящие на полу.
- Не понимаю, - она откинула прядь платиновых волос и провела пальцем по паркетине, - это же надо восемьдесят отверстий сделать.
- И я рисковал, - пожал плечами. – По хорошему, тут уйдут две с половиной тысячи, ну минус кухня и мебель. Но мне нужно было только кресло окружить. Вся надежда была на то, что на месте стоять не будете. И она – за креслом, а Шуш – от входа три шага сделает. А отверстие – не так сложно, оно же мелкое - плазменный стержень появился в щепоти пальцев, прожигая паркетину на сантиметр, я вставил гвоздь и залил расплавившимся парафином.
- Но почему Тина не наступила на них раньше?
- Повезло, - пожал я плечами, - тем более что она через окно спальни влезла и через дверь коридора вошла, а там гвоздей нет. Тина, - окликнул я девушку, сидящую за столом, - я тебя вылечил полностью, необязательно так дезинфицироваться.
- Имею право, - та отсалютовала бутылкой, - первый раз пью вино за пятьсот золотых.
Да, Тина выкупила у меня обратно плащ, перчатки и гоглы. За пятьсот золотых, обязательство для банка с домом в залоге лежало у меня. Маленькая брошка с бриллиантами в виде короны, спрятанная у нас в кладовке, обошлась Миле в те же пять сотен, благо она привезла деньги для подельницы. Я решил не жадничать, раз обещала той двести за кражу и сто за меня, накинул всего ничего. Тем более что это были все деньги, которые блондинка взяла с собой. Ну и Шуш в придачу, не знаю, плюс это или минус, его ведь кормить надо, а жрет парень будь здоров. Зато теперь я не просто барин, а хозяин, обзавелся закупным.
Для чего нужна брошка, спрашивать я не стал – меньше знаешь, крепче спишь. Хотя тут бы не навсегда уснуть, но что поделать, если эта семейка прям как спонсоры для меня.
Когда я обьяснил, что никто искать вора не будет, не в интересах это оценщика, Шуша чуть не сожрали, но я собственность в обиду не дал.
- Кстати, - Мила нахмурилась, - а почему ты решил, что должна прийти Тина? Шушу ты про Кесю говорил. И почему вообще они.
- Отдаешь повозку, и я обьясняю.
- Кольцо устроит? – Она стащила с пальца перстенек с изумрудом, протянула.
- Сойдет, - камень мелковат, больше двух золотых не стоит. Ну да ладно, бонусом пойдет.
- Ну все началось с того, что у Фроси есть подружка, которая в трактире через две улицы раздатчицей работает. Так она мне сказала, что Фросю хозяйка на другое место перевела. И тут я подумал – а вот зачем? Да еще Тина с рыжей мелочью сюда зачастила. Так что брошь я быстро нашел, а раз Драгошич ее обратно брать не захотел, то решил тоже пока не трогать. Оставался вопрос – кто из них вор. Сначала я тоже подумал на Кесю, хотя она ж тупая. Да, Шуш, не надо рожи строить, тупая твоя зазноба как пробка.
- Подтверждаю, - Тина пьяно икнула. – Позор семьи. В шатрандж играть не умеет, дура полная.
- Я правда думал, что она прикидывается так, но сомнения были. Так что пришлось Кесе и ее матери подсадить жучков, - я достал из кармана и положил на стол бусинки, - по ним можно понять, где человек находится.
- Следящее зерно, - кивнула Мила. – Ждан такие делать умеет. И ты понял, что они были в гостинице. А Шушу ты тоже сегодня это зерно подсадил, и понял, что он туда не пошел.
- Нет, - покачал я головой, - он с этим зерном уже полтора месяца ходит.
Мила расхохоталась.
- Не завидую я твоей жене, Марк. Налево ей сходить не судьба. Приглядел уже кого тут? Если что, колечко у тебя есть.
Я достал из кармана кольцо, дыхнул, протер камень о рукав, кинул перстенек Шушу.
- Пойдешь к своей зазнобе, подари. И она твоя.
- Точно, - Тина кивнула, - такую шлюху еще поискать. Только покажи, сама в койку прыгнет.
Парень вообще пунцовым стал. Ну а мне не жалко, хоть до четвертой базы наконец доберется, да и кольцо такое, с узелком непонятного заклинания внутри, мне нахрен не сдалось.
- А если бы Ждан сюда приехал? – спросила Мила. – Он бы от тебя мокрого места не оставил.
- Риск был, - признался я. – Но ведь вы решили, что на выдохшегося колдуна и тебя одной хватит, правда?
На пороге Мила приобняла меня, приблизила свои губы к моим и томно произнесла, - Надумаешь жениться, я, возможно, подумаю.
- Непременно, - отобрал я у нее купчую на Шуша, практически уже вытащенную из моего кармана, развернул лицом к повозке и шлепнул по заднице. – Just whistle.
Удостоверившись, что повозка выехала из ворот, вернулся в дом, проверил – вроде все на месте, пачка банкнот по десять медведей, расписка на дом, флакон с гнилой водой. Шуш в комнате. Стоит столбом, пялится на меня.
- Что мне с тобой делать, - вздохнул. Обрастаю ненужным имуществом.
- Что хочешь делай, хозяин, - имущество бухнулось на колени, - хочешь казни, хочешь милуй. Буду верно служить, не за страх, а за совесть.
- Понять и простить, - кивнул я. – Вали отсюда. И чтобы до завтрашнего утра тебя не было. Кольцо с собой? Направление знаешь? Вперед.
Парень поднялся, неуклюже поклонился, пятясь, оделся и вышел за дверь. Ничего, спермотоксикоз вылечит, может поумнеет.
Из хозяйского дома доносились вопли и звуки бьющейся посуды. Мефодий, видимо, выяснял, откуда в два часа ночи приперлась нетрезвая жена, и, судя по доносившимся звукам, претензии были взаимны. Ну да, каждая счастливая семья счастлива одинаково.
Закрыл окно в спальне – хватит, два дня было открыто, свою роль оно отыграло, прошел обратно в гостиную, сел в кресло, открыл книгу. Слишком гладко все прошло. По-хорошему, валить отсюда надо, лучше всего в соседнее княжество, например, в Смоленское, а то и подальше, в Империю, там с деньгами можно затеряться.
Но в понедельник, или как тут говорят – в Лунный день, надо познакомиться с Тятьевым, колдуном из столицы, и посмотреть на реакцию Ждана. Интересно, что он делает в свите этого боярина? Хотя увиденного на лесной поляне было достаточно, чтобы понять, что Ждан – колдун посильнее меня, а колдуны тут птица редкая и ценная, вон, на весь город семь человек в приказе сидят, и те большей частью батарейки заряжают. И это на пятнадцать тысяч населения. Даже если предположить, что в столице все шоколаднее, то получается не больше одного-двух на тысячу. Так что даже я со своими невеликими умениями тут ценный кадр.
Да еще неясно, как в империи с этим дела обстоят. Может, там каждый второй. А может, всего два. Местные газеты политикой не заморачиваются, и жителей она совершенно не интересует, княжество вроде на западе, но границы общей с Империей нет, вот и живут люди местническими интересами – кто что собрал, сжал и поимел. Даже музей местный – и тот исключительно истории воеводства посвящён, а что мне за дело, кто был тут бугром триста лет назад.
Нет, надо валить. Повозку быстроходную я уже присмотрел, с продавцом почти договорился, так что об этом кто надо узнает, а я своим ходом, через рабочие кварталы, пусть Шуша пытают, куда хозяин делся, что-то мне не понравилось, как они с этой Милой переглянулись, когда купчая уже у меня была, хотя может показалось мне, но паранойя тут – не болезнь, а условие выживания. Про бусину, которая зерно, они знают, а вот про метку магическую - нет, Шуш во сне даже не дернулся, болезный, спасибо ан Трагу за науку. Пойди среди волос на макушке ее отыщи, обычному взору не видна, только через стекло магическое, не думаю, что у дочки хозяйки гостиницы такой есть.
