Глава 25

Несколько дней спустя

Я стояла возле зеркала, успев перемерить уже несколько вещей, но ни одна из них не казалась мне подходящей. Элка, которая вызвалась составить мне компанию в подготовке к собеседованию, находилась поодаль, рассматривая моё отражение и вынося свои вердикты. На руках у неё дремала её дочка.

За прошедшие дни моя соседка показала себя с самой лучшей стороны. Она не только сочувствовала и ненавязчиво была рядом, но и помогала во всех тех хлопотах, через которые мне пришлось пройти. Впрочем, как и её родители, которые отнеслись ко мне на удивление внимательно и душевно. Пожалуй, я напрасно боялась, что в кругу знакомых приёмных родителей стану первой подозреваемой. Но всё же на похоронах, которые были организованы не без участия Дария, взявшего на себя все формальности, я несколько раз ловила на себе косые взгляды.

Княжевич убеждал меня не винить себя в том, что случилось, но, как бы то ни было, у меня не получалось избавиться от мысли, что если бы я не вернулась в город, ничего бы не произошло. Но как я могла предвидеть такое развитие событий? Ведь после ареста Карла Розенберга я уже не опасалась угрозы с его стороны и, как выяснилось, напрасно.

Я так и не могла догадаться, кто мог быть замешан в пожаре. Моим единственным подозреваемым был Мартин Шталь, но Дарий уверял, что тому сейчас не до того, чтобы покушаться на меня. К тому же, насчёт ключа он был прав, а украсть его пока никто не пытался. Впрочем, я и не демонстрировала на людях его и подвеску, спрятав их в квартире.

– Может, уже хватит? – произнесла Элка, когда я со вздохом отложила в сторону очередную блузку и потянулась к вещам, которые ещё не успела примерить. – Если я правильно поняла, то тебя возьмут на работу вне зависимости от того, что ты на себя наденешь. Ты можешь хоть в рыболовной сети на голое тело на собеседование идти, как та девушка в сказке. Кстати, вот это как раз на сеть и похоже, – добавила она, кивнув на предмет одежды, который я как раз держала в руках. – Или ты вовсе не из-за работы так волнуешься, а хочешь впечатлить будущего начальника? – с насмешливой проницательностью поинтересовалась приятельница.

– Ладно, пойду в этом, – не отвечая на её вопрос, буркнула я. Давно не замечала за собой такого волнения из-за одежды. Обычно я просто натягивала первые попавшиеся под руку чистые вещи, и чаще всего это оказывались удобные джинсы с майкой. Похоже, пообщавшись с Шейлой, я заразилась её привычкой тщательно выбирать одежду. С собой у меня было немало платьев, которые сшила мне моя шотландская подруга.

Вспомнив Шейлу Макмиллан, я почувствовала, что скучаю по ней почти так же сильно, как и по Тео. Я обещала подруге приехать на её свадьбу. Но ведь и она, в свою очередь, мечтает побывать на моей свадьбе, и давно уверена в том, что однажды я стану миссис Тревельян.

Покончив с одеванием, я позволила Элке, дочка которой успела крепко заснуть, сделать мне макияж и, сообщив Дарию о своём приезде по телефону, вызвала такси. Я считала, что могу поехать и на трамвае, но он настаивал на том, чтобы я как можно меньше показывалась на улицах города до тех пор, пока в магическом сообществе не узнают о моём возращении. До сих пор я не известила о своём приезде в Россию ни Регину, ни старшего Воронича, но собиралась это сделать в ближайшее время.

Подъезжая к офису МН, я почувствовала, как участилось сердцебиение. Элка была права – нервничала я вовсе не из-за того, что боялась, будто меня не возьмут. Я волновалась что не справлюсь с этой работой и разочарую Княжевича, а также до сих пор не могла поверить в то, что всё обернулось таким образом. Могла ли я раньше представить себе, что буду работать в Магическом Надзоре? Надеялась ли на то, что моя будущая работа будет проходить в непосредственной близости от Дария, совместно с ним, под его руководством?

Я думала, что собеседование будет проходить в кабинете Княжевича, но меня проводили в другое помещение, куда менее симпатичное. Впрочем, меня это не обеспокоило, потому что он оказался уже там. Сидел за столом, перелистывая какую-то папку с бумагами, а когда я села напротив, поднял на меня глаза. Вид у Дария был усталый. Помимо истории с пожаром, у него накопилось немало и других дел, поэтому на работе он каждый день задерживался почти до ночи.

– Не передумала? – поинтересовался он, пока я вытаскивала из сумки нужные документы.

– Не дождёшься! – отозвалась я, и тут же смутилась столь яркого проявления желания работать здесь. Догадался ли он о том, что на первом месте у меня была не столько работа, сколько перспектива видеть его почаще? Я надеялась, что нет.

– У меня к тебе претензия, – заметил Дарий, бросив на меня серьёзный и строгий взгляд, под которым мне захотелось немедленно признаться во всех грехах, прошлых и будущих. – Я недавно разговаривал с Региной, и она, как выяснилось, ещё не знает о том, что ты в городе. Кажется, ты обещала мне встретиться с родственниками.

– Да, – пробормотала я, опустив глаза. – Я ей позвоню сегодня же. Или завтра.

– Позвони сегодня, а увидеться можете и завтра, – нашёл компромисс Княжевич. – К тому же, Александр Владимирович скоро устраивает праздник в честь того, что его внучка окончила университет. Ты должна там присутствовать.

– Для чего? – спросила я. Данная перспектива у меня особой радости не вызывала. Не слишком-то приятные воспоминания оставили о себе предыдущие торжественные приёмы в особняке Вороничей, на которые мне довелось попасть.

– Будет полезно понаблюдать за тем, как на тебя отреагируют приглашённые туда маги, – ответил Дарий. – Нам нужен подозреваемый. А старший Воронич наверняка будет рад приобрести своего человека в МН.

– Вот ещё, – фыркнула я. – Я не хочу быть для него своим человеком. Он…

– Я знаю, – перебил Княжевич, сочувственно глядя на меня. – Александр Владимирович – напыщенный и высокомерный сноб и самодур, который во всём ищет свою выгоду и никогда её не упустит. Но он не последний человек в магическом сообществе, и тебе с ним ссориться пока не стоит.

– Ладно, – согласилась я с неохотой и, желая поскорее сменить тему беседы, придвинула к Дарию свои документы. Он небрежно проглядел их. Хмыкнул, когда увидел мой британский диплом.

– Будешь у нас зарубежным специалистом.

– Так уж и специалистом?

– А почему нет? Но, прежде чем я отправлю тебя в отдел кадров со всеми этими бумагами, должна состояться обязательная часть собеседования. Покажи мне что-нибудь из того, что ты умеешь.

Я ненадолго задумалась. Магию в моем исполнении Княжевич ещё не видел. В самом ли деле это являлось обязательной частью собеседования в МН или ему просто стало любопытно? Как бы ни то было, силы у меня вполне восстановились, поэтому я была способна устроить ему показательное выступление. Встала с места, сосредоточилась, развернула руки ладонями вверх, чувствуя покалывающую кожу энергию.

Два золотистых шарика, которые возникли над моими ладонями, могли показаться рабочими инструментами жонглёра. Увы, подобным мастерством я не обладала, поэтому они лишь чуть приподнялись и несколько раз поменялись местами. После чего, слегка увеличившись в размере, взлетели, набрали скорость и с громкими хлопками ударились о стену.

– Я так понимаю, этому кабинету повезло, потому что здесь предусмотрен фон, несколько снижающий магию, – заметил Дарий, рассматривая оставшиеся на стене следы, которые постепенно бледнели. По голосу нельзя было понять, доволен он результатом или нет. А ведь это был приём из боевой магии, которой на моём факультете практически не обучали, и лишь уроки мистера Фелпса помогли мне её освоить.

На этом я не остановилась. Решила, что раз уж Княжевичу известно о моей специализации, нужно продемонстрировать что-нибудь из неё. Например, иллюзию. Только не бабочек – слишком уж это напомнило бы об ужине с Тео. Я закрыла глаза, выровняла дыхание, позволила себе представить то, что хотела бы увидеть в реальности.

– Очень романтично, – проговорил Дарий.

Я распахнула глаза, надеясь, что ничего не перепутала. Серые стены помещения исчезли, как и потолок. Над головой раскинулось небо – синее, бескрайнее, с лёгкими перьями облаков. Я видела линию горизонта, где небо светлело, а щекой чувствовала ветер, который развевал волосы и пытался игриво приподнять юбку. Повсюду, куда я поворачивалась, были видны крыши домов – покатые и плоские, с башенками, антеннами и трубами.

Мы с Княжевичем также стояли на крыше. Та казалась довольно устойчивой и большой, но я всё же не решилась посмотреть вниз. К тому же, расстилающийся вокруг вид и без того был невероятно захватывающим и заставлял вспомнить книгу о Карлсоне, которую я в детстве зачитала до дыр. Так и хотелось оглядеться в поисках притаившегося где-нибудь неподалёку уютного домика, хозяин которого ожидал гостей с банкой варенья.

Я посмотрела на Дария и пожалела о том, что это всего лишь иллюзия. Рука невольно потянулась к нему, чтобы пригладить взъерошенные ветром волосы. Скользнула по щеке, по тёплому плечу под рубашкой – быстрое, небрежное прикосновение, которое так хотелось продлить.

– О чём ты думала, когда это создавала? – спросил он.

– Ни о чём, – ответила я. – Просто захотелось оказаться в каком-нибудь приятном месте. А что, тебе не нравится?

Тут я несколько покривила душой. Мне хотелось оказаться в месте, в котором мы могли бы побыть наедине, не окружённые никакими стенами, не привязанные к правилам и обязательствам внешнего мира и магического сообщества. Правда, я не ожидала, что это получится настолько буквально, но так было даже лучше – ничего, кроме неба, крыш и нас двоих.

Я сделала несколько шагов, чувствуя под ногами нагретую солнцем поверхность. Иллюзия вышла такой реалистичной, что когда я приподняла руку, мне на ладонь опустилась круглая пушинка, напомнившая о детском суеверии, что с их помощью можно отправлять послания другим людям. Привет из детства.

Дарий последовал за мной, обхватил запястье горячими пальцами, повернул к себе.

– Осторожнее, – произнёс он.

– Думаешь, если я упаду с крыши здесь, что-то произойдёт и в реальности?

– Лучше не рисковать.

Я кивнула, хотя и почувствовала любопытство, – какую улицу я увижу, если всё же наберусь смелости посмотреть вниз?

Княжевич не торопился убирать руку. Смотрел по сторонам с лёгкой задумчивостью во взгляде, улыбался каким-то своим мыслям, прислушивался к ветру, который, казалось, нашёптывал слышную лишь нам сказку.