Глава 8

Айтар

Лоррин пришел гораздо быстрее, чем я предполагал.

Я помнил месяцы, проведенные наедине со своей болью и совестью, в ожидании дня, когда решится моя судьба. Помню, сколько раз приговор переносили, пока наконец не вынесли вердикт. А сейчас все происходило почти мгновенно. Да уж, этих первородных иногда сложно понять. Впрочем, и драконы не слишком отличаются от них. Мы тоже порой тянем важные государственные решения, годами обдумывая указы и планы, а потом за несколько дней просто завоевываем мир.

Странно, даже сам Верховный лично явился в мою камеру. Значит, дело набрало размах и скоро разрешится. За ним вошли крылатые стражники, но Лоррин отправил их в тюремный коридор, сказав, что ему нечего здесь бояться. Я поднялся с койки, набросил помятый камзол, разгладил воротник рубашки. Я даже не успел снять сапоги.

Темные глаза первородного засияли золотистым переливом. Он смотрел на меня, немного нахмурившись. Но это было его обычное состояние – ничему не удивляться и никого не бояться. Подумать только, передо мной самый старейший житель Нортала. Старше Лоррина лишь Крат. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Мрак их знает, этих высших.

Длинный черный балахон скрывал тело и чем-то походил на тогу, какие носили в одной из покоренных Роддернаром провинций другого мира. Он напоминал Кэсса, нынешнего наместника императора Эллиара Вальтериона, но выглядел старше и мудрее.

Я молчал, позволяя ему начать самому. Никогда бы не подумал, что буду стоять вот так, снова смотреть в глаза Верховному, и ждать его слов, которые могли решить мою дальнейшую жизнь.

– Что за зелье использовал Дарион, чтобы вытащить тебя из дворца в тот день? – наконец спросил он.

– Светотень, с пыльцой тори. Разум просто отключился, как только я его принял, – кратко поведал я историю, которую узнал совсем недавно.

– А потом он взял у меня магический стимулятор… эмм… мужской силы? Но лишь Эсмия знала, где стояло зелье, выполненное по специальному рецепту.

– Тот, кто находился с Дарионом, сказал, что взял его сам. Поэтому я не могу утверждать, что Эсмия имела к этому отношение. Я ведь вспомнил все, когда принял светотень повторно и попытался воспроизвести тот день… хотя бы частично.

– Хелвет! Но ведь они долго планировали махинацию. Поэтому могли взять снадобье за несколько лет до этого и не применять, пока не дождались подходящего момента, – задумчиво, будто сам с собой, говорил Лоррин. – И как он мог вызвать звезду?

– Вероятно, использовав древний артефакт?

– Дарион не мог знать, где он находится! Во время войны, когда Эливейт практически разрушили, Дарион был совсем мал. Тот, кто знает секрет древнего артефакта, должен быть старше меня. Нет, это все больше похоже на вымысел. Я понимаю его обиду, но не могу понять, какой смысл Дариону уничтожать Нортал, если он собирался в нем править.

Он хотел верить тому, кто оказался предателем. Я видел, как борются в Лоррине противоположные мнения, будто проявлялись две разные сущности, справедливого божества и любящего отца, который не желает признавать предательство Дариона.

– Фэрлинг просил меня не откладывать разбирательство. Но я и сам понимаю, что задержка опасна. Слушание состоится на днях, проведет его Крат. Надеюсь, Дарион найдет в себе силы сознаться в содеянном. Астейн взялся за твою защиту. Не знаю, чем ты так понравился этому угрюмому повелителю цвергов, – с горечью усмехнулся Лоррин.

– Астейн… Что же, это хорошая новость. Я хотел сказать… Помощник Дариона точно был в курсе всех дел. Нужно допросить и его.

– Обязательно. Я передам это Астейну и Крату. Я хотел тебе сказать, полукровка…

– Интересно, что же? – вскинул я голову и, сцепив руки за спиной, прошелся по камере.

– В прошлый раз я был на твоей стороне. Я до последнего надеялся, что найдется зацепка.

– Однако ничего для этого не сделали. Что же, я сам виноват. В первую очередь в том, что не усомнился в своей вине. Я действительно был уверен, что все именно так и случилось, потому что знал о своих силах, переданных мне от отца.

– Твоя самоуверенность до добра не привела. Хорошо, что мы тебя тогда не убили.

Я тихо хмыкнул. Тогда я считал иначе, отчаянно желая смерти.

– Что будет с моей дочерью? – резко спросил я у Верховного.

– Девочкой, которая собрала кровь всех высших этого мира? Она знает, на что способна?

– Частично, – усмехнулся я. – Она умеет открывать порталы, но в остальном слушает свою интуицию.

Первородный призадумался, нахмурил лоб, запустил пальцы в длинные темные волосы.

– Пока звездная странница и твоя дочь под моей личной защитой. Думаю, ее способности могут пригодиться, если не выйдет восстановить Нортал иначе. Неизвестно, что именно повлияло на климат мира. Возможно, придется искать путь назад.

– Не боитесь повторения прошлого раза?

– Кто же знает, что было в тот раз, никто ведь толком не помнит, чем все закончилось. Но давай решать вопросы постепенно. Пока главное – признание Дариона, а потом посмотрим, как поступить.

– Лекси пытались убить! Но это, кажется, был вовсе не Дарион. Я надеюсь, наш разговор останется втайне от остальных? – процедил я сквозь зубы.

– Да. Не думаю, что это Дарион. Зачем ему сжигать все обратные мосты? Естественно, никто не узнает лишнего. Только то, что нужно для дела. Кажется, теперь никому нельзя доверять, ведь предателем может оказаться, кто угодно.

С этим доводом я был согласен. Главное, что Мия и Лекси в безопасности.

Как только выберусь из этой передряги, сделаю Лекси предложение стать моей официальной супругой, чтобы она навсегда выбросила из головы блажь вернуться на Землю. Я не позволю ей уйти. Пусть даже не думает, что сможет теперь от меня избавиться. Я найду способ достучаться до небес, чтобы ее жизнь продлилась как можно дольше. Потому что я хочу наслаждаться ей не один год. Не одно столетие. Кажется, мне и тысячи лет будет мало, чтобы лучше узнать мою маленькую девочку с Земли, колючую, но справедливую. Ту, которая заставила меня верить в себя и растопила мое замерзшее сердце.

Лекси

Мия пыталась применить магию, но у нее ничего не вышло, потому как стены тюрьмы были пропитаны антизаклятиями, и место, где она стояла, тоже входило в зону контроля.

– Мия! Только не убегай, – протянула я руку к дочери. – Я ничего не помнила все это время, потому что мое тело новое, оно создано в момент, когда переместилась в Нортал. Душа знала о тебе, но эмоции не могли стать мыслями, пока я снова не попала на Эливейт. Я искала тебя десять лет, как и ты меня. И звезды дали нам шанс снова соединиться. Тогда, в приюте ты сказала, что я должна пройти звездный путь, чтобы все вспомнить, ведь я вернулась сюда. Я выгляжу несколько иначе, чем выглядела на Земле. Но ты, возможно, помнишь меня именно такой…

Я говорила, а она молчала, слушала меня, не пытаясь сбежать. Я видела, что Мие эти слова нужны даже больше, чем мне. Как бальзам на детскую душу, затерявшуюся между мирами и все это время пытавшуюся отыскать своих родных.

– А этот Дарион… Он мой отец? – вдруг спросила Мия и опустила голову.

Я сглотнула. Она действительно вспомнила все, увидев Дариона. Мия помнила его лицо, возможно, даже какие-то фрагменты из раннего детства. И теперь, успев привязаться к Айтару, считала, что из-за дракона-полукровки задержали ее родного отца.

– Нет, Мия. Твой отец вовсе не Дарион. Твой отец Айтар, – тихо произнесла я, стараясь только не заплакать, чтобы не показать свою слабость. – Он ничего не знал о тебе все это время, поэтому ты не можешь его винить. Пока мы были на Земле, здесь прошло пятьсот лет. Я все тебе расскажу, если ты пообещаешь больше не убегать.

– Я… я обещаю, – с виноватым видом произнесла она. – А Айтара выпустят из тюрьмы? – спросила она, не решаясь назвать его отцом, словно до сих пор не верила в чудо.

– Выпустят. Но мы должны ему помочь. Айтар нуждается в нашей поддержке.

– Ужасный Винг – мой папа, – задумчиво произнесла Мия.

– Ты расстроена?

Она подняла взгляд, в зрачках мелькнули серебряные огоньки.

– Я? Да это же круто! Правда! Если бы я рассказала об этом девчонкам в приюте, они бы никогда не поверили!

– Ты рада, что главный злодей Нортала – твой папа? – удивленно спросила я.

– Ты ничего не понимаешь! Это же просто обалденно! Меня бы все боялись.

Я тяжело вздохнула. Наверное, для Мии это действительно ценно – быть дочерью героя легенды, о котором знали правду лишь правящие драконы и боги, все реже посещающие главный мир.

Хорошее желание, чтобы все боялись. Что-то в этом есть, однако.

– Половина того, что о нем говорят – не правда. Это не он устроил в Нортале катастрофу. Это сделал Дарион и его помощники.

– Я знаю. Айтар вернет в этот мир весну. Я ему верю, потому что он обещал.

– Нам грозит опасность, Мия, – сказала я серьезным тоном. – Кто-то в этом мире пытался убить тебя, еще давно. И меня дважды пытались убить: на острове и в Лейве. Нам нужно быть очень осторожными. Фриона нам поможет. Мы временно поживем у нее.

Мия с опаской взглянула на Фриону, которая стояла в стороне. Та же сделала безразличный вид, рассматривая здание неподалеку.

– Идем. Нам нужно о многом поговорить. Возможно, ты поможешь разгадать тайну, – сказала я.

У меня внутри словно развязался узел, который все эти дни мешал дышать. И теперь по всему телу разливалась легкость. Я смогла сказать Мие то, что она должна была узнать. Подумать только, с того момента, как я попала в этот мир, прошло чуть больше месяца, а все настолько изменилось. Теперь у меня есть дочь и любимый мужчина. Я счастлива, несмотря на то, что пока он под стражей, в Нортале вечная зима, а Мия еще ни разу не назвала меня мамой. Но мне есть, к чему стремиться.

Как же Фриона была права! Порой за несколько дней можно успеть столько сделать и сказать, кардинально изменив будущее. Лед в наших сердцах постепенно плавился, превращаясь в ручейки, которые бежали по венам нежностью и любовью.

Мы шли в сторону окраины, где Фриона должна собиралась открыть путь к себе домой.

– Этот город был раньше другим, – произнесла вдруг первородная.

Я вспомнила, что Фриона говорила про особенность их памяти.

– А что находилось здесь до него?

– Другой город, который был разрушен во время войны с демонами Мрака. Я уже почти не помню, как он выглядел.

– То есть эти здания построены на руинах?

Она передернула изящными плечами, словно отгоняя страшные воспоминания.

– Какая уже разница? Крат исправно выполняет свою работу.

– Крат – это брат Лоррина? – уточнила я.

– Да. Три брата – Лоррин, Крат и Онтарр. Во время той войны Лоррин подставил Онтарра, и тот погиб от рук демона. Дарион был совсем маленьким, Лоррин забрал Дариона Тиара в свой дом и назвался его отцом. Но он все это время помнил, хотел отомстить и получить власть.

– А ты чья из них дочь?

– Я другой крови. Долго рассказывать, да и не стоит, – отмахнулась Фриона. – Нам пока не до этого. Я попрошу Астейна побыть с вами, а сама отправлюсь к Верховному, чтобы узнать информацию. Очень надеюсь, слушание не будет откладываться. Фэрлинг поможет. Все же, Айтар – его сын.

– Как здорово, что Астейн придет. Он возьмет с собой Рота и расскажет мне свой секрет?

– Если ты про шлем, то лучше не спрашивай. Он и так зол за последний случай, – усмехнулась Фриона. – Что же, добро пожаловать в наш негостеприимный мир. Можете считать, вам выпала честь узнать, как на самом деле живут боги.

Если уж Фриона называет этот мир негостеприимным, то что говорить обо мне? Но в любом случае я хочу остаться здесь, ради Мии, Айтара и мира в мире, как бы банально это ни звучало.

Я заметила в сумерках Эливейта силуэты нескольких мирр, но они тут же рванули вперед. Я вопросительно взглянула на Фриону.

– Думала, мы пойдем без охраны? – хмыкнула она. – Вероятно, я могу вас защитить, но пока нужно разобраться, с кем мы имеем дело, кроме чокнутого Дариона.

Айтар

Я шел в главный зал дворца богов со свободными руками. За мной по пятам следовали крылатые стражи, но меня никто не стеснял в движениях, а это означало определенную степень доверия.

Первое заседание кассационного суда – и снова решалась моя судьба. Я помнил каждую мельчайшую деталь древнего сооружения: серые ступени, статуи. Сегодня на них падал солнечный свет, и я различал его спектр, когда лучи отражались от граней конструкций или элементов изваяний. Наверное, недаром каждый факт нашей жизни невозможно разложить на чисто черное и чисто белое, всегда найдется тысяча оттенков любого действия. Как странно осознавать это сейчас, когда перед тем боги просто поставили на колени, чтобы доказать свою значимость в Нортале. Но тогда бы я не был тем, кем являлся сейчас. Пять веков здорово повлияли на мое переосмысление Вселенского бытия и жизни как таковой.

Я вышел на открытую анфиладу, откуда можно было видеть тюрьму и часть города. Дариона, который находился в темнице, собирались судить тоже, но лишь после того, как докажут мою невиновность и вновь возбудят дело.

Обвел взглядом ступени – конечно, их количество не изменилось. Буквально за полминуты вбежал на верхнюю площадку, доказывая самому себе, что время не властно надо мной. Миновал караул арфайров и вошел в зал, где стояли первородные. Кто-то довольный, кто-то безразличный ко всему, кто-то злой. Они предпочитали встречаться друг с другом как можно реже. Еще бы, за столько тысяч лет любой надоест.

– Прошу подсудимого занять свое место, – пропела Эсмия, указав мне на трибуну. – В связи с тем, что в деле Ши Айтара Винга Рагнара спустя пять веков по летоисчислению Нортала открылись новые факты, подана просьба о пересмотре дела с учетом участия Дариона Тиара в заговоре против Верховного, Лоррина. Напоминаю всем собравшимся, что Дарион Тиар задержан по подозрению в нарушении климата Нортала и находится в главной тюрьме Эливейта. Сторону обвинения представляет Рангин, бог погоды. Сторону защиты – Астейн, ответственный за Срединное измерение. Судья – страж Хелвета, Крат. – Эсмия покосилась на брата Лоррина.

– Видно, к богам верхних миров доверия уже нет. Чем дальше от вершины мира, тем больше возможностей, – попытался съязвить толстяк Огвид.

– У тебя был шанс выступить в прошлый раз, так что свое мнение оставь при себе, – резко осек его Крат. – Итак, на основании поданной апелляции и доказательства, что были нарушены права Винга Рагнара, а именно, блокировка силы божественной половины до решения суда, проводится повторное слушание по делу превышения Ши Айтаром Вингом Рагнаром полномочий власти и использования дара для разрушения, что привело к нарушению климата в основной части мира, частичному нарушению климата в четырех других измерениях и угрозе сохранения целостности оболочек Нортала. Ни у кого нет протеста? – обвел суровым взглядом собравшихся первородный.

– Нет. Мы можем начинать, – подтвердила Эсмия.

– Что же, заседание объявляется открытым, – рявкнул Крат, ударив магическим молотом, и от места удара разлетелись яркие искры.

– Вызывается представитель стороны обвинения, Рангин, – монотонно зачитала Эсмия. В прошлый раз она была смелее, теперь понимала, что они с Лоррином тоже оказались участниками игры Дариона Тиара.

С места поднялся невысокий шатен с кудрявыми волосами. Этот мужчина был на первый взгляд незаметным, но на деле играл большую роль в обществе высших.

– Рангин, кто не в курсе, – раскланялся он.

Божественный суд Эливейта напоминал мне цирковое представление, но по своей сути ничем не отличался от принятой во многих мирах системы – там зачастую происходит то же самое, но все пытаются казаться серьезными. Эти хотя бы не скрывали свое истинное лицо.

– Рангин, зачитай нам обвинительное заключение, – откинувшись на спинку кресла, попросил Крат.

Первородный повторил то, что в прошлый раз зачитывал Огвид. Я и так помнил, что якобы натворил. Но сейчас в устах Рангина все мои потенциальные действия звучали иначе. Пожары, извержения вулканов, бури, ледяной дождь и вечная зима – как апогей случившегося. Кто-то постарался уничтожить Нортал и большинство его жителей.

– Слово подсудимому. Ши Айтар Винг Рагнар, где ты был в день, когда все началось? – спросил меня Крат.

– У себя дома, в императорском замке Ледяной Скалы. Я находился в кабинете, пытался понять, почему племянница короля Арланда Холрата оставила меня ради Ши Мортена Скелла Сатора, которому она дала свое согласие на брак. Уже потом мне удалось выяснить, что все было инсценировано, а ее просто спровоцировали. Это произошло неожиданно, – старался говорить я как можно спокойнее, восстанавливая в памяти подробности того дня. – Мне в вино подлили зелье забвения, в которое входила пыльца тори – растения, выращиваемого только на Эливейте. Оно вызвало помутнение рассудка. Меня вытащили из замка, создав иллюзию опасности для Эйлин. А потом Дарион Тиар использовал своих солдат, чтобы обезвредить меня и доставить к себе домой, где ждала другая девушка.

– То есть девушка была уверена, что ты прилетишь? Вы договаривались заранее? – сверкнув глазами, поднялся с места Рангин.

– Протест! Давление на подсудимого! – подорвался Астейн, и его пес грозно зарычал, вторя хозяину.

– Протест принимается. Продолжай, – махнул рукой Крат.

Я демонстративно откашлялся и обвел взглядом первородных.

– Дарион заранее достал снадобье, которым пользовался Лоррин в личных целях. Это я слышал, когда Тиар разговаривал с другим заговорщиком.

– Так заговорщиков было несколько? – снова встрял Рангин.

– Я этого не говорил. Я слышал голос одного из них, но не знаю, сколько их было всего, – ответил ему с улыбкой и продолжил свой рассказ, красочно описывая произошедшее и упустив только детали связи с Лекси.

Слово взял Астейн, которому не терпелось показать себя в деле. Первородный поправил свой шлем, вышел в центр зала и повернулся к Крату.

– Мой подзащитный рассказал, что случилось на самом деле. И все мы уже знаем, Дарион признался в том, что хотел захватить власть на Эливейте и во всем Нортале. Для этого он собирался использовать девочку, рожденную от потомка первородных и драконов. От Винга Рагнара, рожденного от Фэрлинга Бранна и королевы клана ледяных драконов, и девушки, созданной звездами. Каким-то образом Дарион получил доступ к артефакту, с помощью которого можно вызвать душу погибающего в другом мире человека. Как все вы помните, такой артефакт всегда был в Нортале, но активировать его вне ситуации угрозы миру, как это происходит в других реальностях, мог лишь первородный, имея достаточно энергии и особую связь с древним магическим механизмом, секрет создания которого уже неизвестен.

– Все это не доказывает, что сам обвиняемый не был в доле с предателем Дарионом и вместе с ним не разработал план по захвату мира, вызвав звездную магичку, – злорадно усмехнулся Рангин. – Дарион пока не взял на себя вину. А несколько слов ничего не значат. Дарион мог подставить его и дать неверное заключение экспертизы чар, чтобы заполучить всю власть одному.

– Прошу вызвать в зал свидетеля. Девушку, которую использовал Дарион, – обратился к Крату Астейн.

Страж Хелвета кивнул. У меня внутри все сжалось от того, что я сейчас увижу Лекси. Меньше всего я хотел бы втягивать в эту интригу ту, которую любил. Я боялся за нее, хотя и знал о придуманной Фрионой схеме по защите ее и Мии.

– В зал Истины приглашается Александра Денисова, в девичестве Ивлева, погибшая в мире Земля во время столкновения двух механических повозок с ручным управлением. Попавшая в Нортал пять веков назад в теле, созданном высшими силами, в результате магии Дариона Тиара. На артефакте сохранились следы ауры Дариона, после него он ни разу не использовался. Это проверили эксперты…

Она вышла, красивая и уверенная в себе. Кулачки сжались и губы побелели в момент, когда она увидела меня. Лицо вспыхнуло едва заметным румянцем. Синие глаза сверкнули. Моя маленькая, но такая сильная Лекси. Путеводная звездочка, ради которой я готов пойти на самые безрассудные поступки. Моя единственная любовь, которую я ждал всю свою жизнь. Та, что не предаст и не оставит в беде. Она готова принять меня в любом статусе, будь я Владыка мира или же проклятый всеми изгнанник. Истинная пара моей драконьей половинки и запечатленная аурой со второй, божественной частью меня. Та, что любит, несмотря ни на что.

– Александра, ты готова говорить правду? – спросил Крат.

От громового голоса стража Хелвета Лекси чуть заметно вздрогнула, затем поспешно кивнула головой.

– Ты ведь знакома с подсудимым? – поинтересовался Астейн, хотя прекрасно знал о наших отношениях.

– Да.

– Где и при каких обстоятельствах вы познакомились?

– Во дворце принца Ши Лиара Родрига, в городе Гэмхольде полторы луны назад. Я приехала в Гэмхольд, чтобы просить о помощи богиню Фриону, которая уже знала о моем пребывании в Нортале. Но я попала в плен к драконам. В момент, когда наследный принц пытался насильно овладеть мной, меня спас обвиняемый. Начался бой, и Лиар погиб. Айтар забрал меня с собой, заявив, что я попала в этот мир по ошибке и должна отправиться с ним в другой, чтобы стать женой сына императора. Он не собирался оставаться в Нортале, считая себя виновным в совершенном преступлении.

Я задумался, почему она не начала свой рассказ с Дариона и нашей первой встречи. Но по выражению Астейна понял, что они что-то задумали.

– Почему же вы не ушли из Нортала?

– Портал не открылся. В этот момент появился Гайт. Он сообщил Айтару, что тот должен собрать камни власти у драконов, – уверенно заявила Лекси.

Интересно, Гайта тоже привлекут как свидетеля? Я прошелся взглядом по залу, но почему-то не заметил его. Не было здесь и Фрионы, которая могла подтвердить слова Лекси. Отец тоже отсутствовал.

– Именно это спровоцировало новую войну кланов, – отозвался Астейн.

– Не принимается. Это всего лишь предположение, а не факт. Нам уже известно, что Огман Клэр Рагнар давно планировал нападение на другие королевства! – вскрикнул Рангин. – Девушка не ответила на вопрос, каким образом она оказалась на Эливейте в первый раз и встретилась с обвиняемым?

– Потому что я рассказываю все по порядку, – огрызнулась Лекси.

– Давайте по существу! – остановил Крат начавшуюся было перепалку. – Где и как вы познакомились с Дарионом Тиаром?

Она замялась, а потом начала долгий рассказ, который я уже слышал в доме отца. У меня в голове крутилась сотня предположений, но я понятия не имел, как дальше будут развиваться события. Лишь боялся, чтобы первородные не перевернули все с ног на голову, обвинив Лекси в том, что она не делала. Наверное, страх за нее и заглушал единственную верную мысль, уже витающую в голове.

Лекси

Страшно-то как! Они наверняка чувствовали мои эмоции, а я боялась, что мне не поверят. В обществе стольких первородных было не по себе. Но я старалась держаться ради Айтара, которому требовалась моя поддержка; ради Мии, оставшейся под присмотром Фрионы. Я говорила все как есть, но по настоянию Астейна приступила к повествованию со второго путешествия в Нортал. Хотя, возможно, это было верным решением.

– Что именно говорил Дарион, когда твои воспоминания вернулись? – спросил меня суровый мужчина, который сегодня являлся судьей.

Лоррин больше не мог привлекаться к этой должности, да и других участников процесса заменили.

– Когда он понял, что мне все известно, то запер меня в темнице, – сглотнув от неприятного воспоминания, ответила я. – Он хотел меня убить.

– Зачем же Тиару убивать ту, которую он сам вызвал из другого мира? – насмешливо поинтересовался невысокий мужчина по имени Рангин, играющий в этом спектакле роль прокурора. Чем-то он напоминал мне друга бывшего мужа.

– Он понял, что я не беременна. Он все это время считал, что наша с Айтаром дочь погибла, и когда я к нему попала вновь, надеялся на то, что у него есть еще один шанс. Дарион боялся разоблачения. Он знал, что Айтар снова находится в Нортале и начал расследование! – гневно произнесла я.

– Откуда же Дариону стало известно, что Айтар Винг Рагнар вернулся? – спросил меня Крат.

– Мне почем знать? Видимо, ему об этом сообщили!

В центр зала вышел Рангин. Мы с ним обменялись недружелюбными взглядами.

– Девушка будет врать, потому что она – истинная пара дракона. Все, что она говорит, стоит проверить! Они успели пообщаться с подсудимым и вполне могли договориться! Она влюблена, поэтому будет на его стороне, что бы ни случилось.

Меня больно укололи его слова. Конечно, я была влюблена в Айтара. Но все, что я здесь говорила, было правдой. У меня с детства отложилось в голове, что лучше сказать правду, чем потом мучиться сомнениями.

– Чувства девушки не играют значения. У тебя есть более весомый аргумент? – приподнялся Крат, испепеляя Рангина взглядом из-под густых темных бровей.

– Может, вы и являетесь вторым заговорщиком? А? – не выдержала я.

– У меня есть свидетель, – раскраснелся Рангин и вдруг стал заикаться. – Пригласите сюда Антора, который являлся помощником Дариона Тиара на протяжении последних семи веков.

От волнения зашумело в ушах. Я знала, что Антор ничего не скажет против Дариона. Долбаный божественный суд, который, на самом деле, не хочет признавать, что Айтар невиновен! Казалось, я ненавидела всех здесь присутствующих, за исключением Винга и первородного в шлеме, Астейна. А еще я волновалась за Мию. Ведь неизвестно, чем все закончится и как отнесется к ней эта честная компания.

Я уставилась в пол, пристально рассматривая странную мозаику, состоящую из отдельных элементов. Это занятие отвлекло от плохих мыслей. Потом я подняла взгляд на Айтара, который делал вид, что все хорошо. Вот только я не видела пока ничего хорошего в том, что происходило, хотя и надеялась на лучшее.

– Антор Блан, сын Огвида и Иниллы, – объявила пышногрудая блондинка, один вид которой говорил об отсутствии у нее самого нужного – мозга. Наверняка это она дала Дариону божественную «виагру». Да только не учла, что Дарион предпочитает совсем другие развлечения.

– Антор, ты знаком с этой девушкой? – взглядом указал на меня Крат.

Еще бы он не был со мной знаком! Он с самого начала во всем помогал Дариону. Антора нужно было привлечь к ответственности, посадить в тюрьму вместе с его покровителем, а не вызывать в качестве свидетеля. Но первородные вершили правосудие по своим законам, и я ничего не могла сделать.

– Впервые вижу эту тэрри, – мило улыбнулся блондинчик.

– Что? Да он же нагло врет! – в сердцах воскликнула я.

– Свидетель Александра, тебе еще будет дано слово! – рявкнул Крат и снова обратился к Антору. – Она утверждает, что прожила в доме Дариона Тиара около трех лет и не единожды видела тебя вместе с ним. Разве не она – вызванная Дарионом звездная магиня?

– Не понимаю, Дариона в чем-то обвиняют? – невинно поднял брови Антор, строя из себя Иванушку-дурачка.

– Он лжет! – не выдержал уже Астейн. – Я лично был у Дариона в момент, когда мы освобождали Лекси из плена! И Антор тоже находился там!

– Кажется, ты вызвался быть защитником, а не свидетелем, Астейн, – смерил его недовольным взглядом Крат. – Повторяю вопрос иначе: эта девушка может использовать магию света? Это прямое доказательство тому, что она является вызванной Дарионом звездной магиней.

– Показать, как умею? – Я встряхнула руками, позабыв о том, что слова мне не давали.

– Насколько я помню, Крат, у звездных магов есть отличительная черта – знак на теле.

Я тревожно переглянулась с Вингом. Что-то я не припоминала на себе никаких особых знаков. Но он-то видел мое тело со всех сторон и должен знать, есть ли у меня какая-то отметина. Но Айтар отрицательно покачал головой.

– Протест! Это не имеет к делу никакого отношения! За последние тысячелетия артефакт использовался лишь дважды! – встрял в разговор Астейн. – Не факт, что знак звезды есть у каждой девушки!

Я вдруг вспомнила, как Дарион частенько что-то рассматривал у меня на шее под волосами, проводил пальцами по этому месту. Верно, на самом деле имелась отметина, но теперь, когда я попала в этот мир второй раз, ее больше не было.

– Александра, покажи, что ты умеешь, – предложил Крат.

Я напряглась, пытаясь почувствовать свою магию, но от волнения ничего не выходило. Словно в этот момент что-то невидимое блокировало мои чары. Я повторяла про себя алгоритм действий, пытаясь извлечь из своего резерва силу звезд. Но вместо этого чувствовала лишь вибрацию странного поля, что окружало меня и мешало сосредоточиться на главном.

«Попытайся отключиться от реальности. У тебя получится», – услышала в голове ободряющий голос Айтара.

– Запрещено применять астральный обмен информацией, подсудимый! – перехватил его мысль Крат.

Я зажмурилась, стараясь не думать о том, что происходит вокруг меня. И с удивлением поняла, что воздействие вибрации прекратилось, и я снова чувствую свою энергию. Так и не поняв, что это было, я выплеснула силу в пространство в виде светящегося диска, который завертелся над первородными опускаясь все ниже. Они даже пригнулись, словно эта вращающаяся тарелка могла отсечь им головы.

– Достаточно! Я убедился, что ты владеешь магией света, – раздался оглушительный голос Крата.

Я словно очнулась, удивленно глядя на собравшихся. Воцарилось молчание. Тишину нарушил Астейн, который поднялся со своего места с торжествующим выражением лица.

– Александра, как вы все смогли убедиться, – звездный маг, созданная высшими сущность, которая находится под нашей защитой. Очевидно, что Антор врет, чтобы избежать возмездия. Он состоял с Дарионом Тиаром в любовной связи, и это ни для кого не секрет. И он не мог не видеть девушку, которая три года жила с его любовником, да еще родила ребенка. На девочку было совершено покушение. Это сломало все планы Дариона, ведь он был уверен, что она погибла, а Лекси переместилась обратно, в свое тело из другого временного потока, где она не умерла, а лишь находилась без сознания. Девочка по имени Мианела, Говорящая со звездами, в момент, когда мать смогла залечить магией ее рану, неосознанно перебросила ее в мир, который считала сказкой. Ведь мать не раз рассказывала о другой реальности. Так вышло, что в момент опасности две временные линии разделились. Одна из девушек в любом случае должна была умереть, а вторая попасть в состояние, которое на Земле называют «комой». Но душа Лекси, ее энергия и способности дочери смогли вернуть ее к жизни. И поскольку техногенный мир расположен в другой части Спирали, где время идет иначе, для нее в новой жизни прошло всего десять лет, в течение которых она не помнила о путешествии в Нортал.

– Все очень странно и запутано. Нам придется изменить ход процесса и допросить Дариона Тиара. Он должен наконец признаться, ведь ему уже нечего терять. Лоррин все равно не оставит предательство безнаказанным. Верно? – посмотрел Крат на Верховного, который присутствовал в зале, хоть за все время не проронил ни слова.

Лоррин ничего не успел ответить. В этот момент в зал ворвался испуганный Гайт, которого я встретила перед тем, как меня вызвал Астейн. За ним в зал влетели несколько стражей.

– Дарион Тиар мертв! – выдал рогатый брат Айтара.

– Что?! Это ведь невозможно! – воскликнул Лоррин, и вслед за его словами по залу промчался тревожный шепот.

Я знала, что первородные бессмертны. Они не могли умереть просто так, самые страшные раны у них заживали быстро, не оставляя и следа. Но они панически боялись смерти, потому что даже бога можно убить, если очень постараться.

– Как это случилось? – наконец, спросил Крат.

– Кто-то проник в камеру. Дариону Тиару оторвало голову. Но в тюрьме защита. Мы не понимаем, как это случилось, – опустив взгляд, выдал старший крылатый.

Я не могла прийти в себя и представить, что Дариона больше нет в живых. Для меня это стало какой-то неожиданностью. А я ведь только что думала про подобное, когда выпускала свою магию. Может, это сделала я? Черт знает, как на самом деле работает материализованная магия света?! Конечно, облегчение было, меня словно морально отпустило и пришло понимание, что он больше не угрожает ни мне, ни Мие.

Но тот, кто убил его, обладает огромной силой.

– Слушание придется отложить, – вымолвил Крат. – Обследуем камеру Дариона. Надо выяснить, кто мог это сделать. Возможно, его сообщники испугались, что он может их выдать. Соберемся, как только обстановка прояснится. Заодно выслушаем девочку.

Когда Айтар проходил мимо меня, наши руки соприкоснулись. Он на миг сжал мои пальцы и заглянул в глаза. Ко мне же подошел Астейн, чтобы увести из зала. Меня трясло, и я смутно понимала, что это еще не конец. Только бы не сдаться в последний момент, ведь Айтар обещал, что все будет хорошо!

Айтар

Признаться, для меня не стало особым сюрпризом убийство Дариона. Я предполагал, что это может произойти, но думал, его сообщники активизируются раньше, чем состоится ловля на живца. Теперь же волновало совсем другое. Я гадал, как убийца смог проникнуть в самую охраняемую тюрьму мира.

Меня вели обратно, в камеру. Рядом шел Астейн с напряженным лицом. Он не пытался приободрить, понимая, что это бесполезно. Но я пока не терял надежду, что все образуется. Я изначально понимал, что любовник Дариона будет врать. Но пока все факты говорили в мою пользу, и в лжи Антора не было смысла.

– Я приду к тебе, как только выясню, что произошло в камере Дариона, – сказал на прощание Астейн.

Я остался в одиночестве. Стоял и думал о Лекси, мечтал, как сделаю ей предложение. Представлял ее в своих объятиях. Вспоминал заброшенный недостроенный замок на острове, где мы пытались найти общий язык. И ночь, когда отогревал ее после покушения.

Тот, кто хотел ее убить, с самого начала знал, где мы находимся. Знал в лицо Вольторра, раз смог притвориться им. Драконы нашего клана могли создавать подобные иллюзии. Но способен ли на это племяшка Коготь? Вряд ли, у него слишком узкое мышление. Его советники? Им то с этого какая польза? А ведь должен быть мотив.

Вольторр все знал с самого начала. Возможно, этот мальчишка даже затаил обиду на меня за то, что ему пришлось провести пять веков в драконьей шкуре, когда я распоряжался им по своему усмотрению, порой забывая, что у меня в подчинении один из высших представителей населения Нортала, а не просто огромный ящер, которого я использовал в качестве средства передвижения.

Неужели Торр затаил злобу еще тогда, а я этого не понял? Вполне возможно, он и сообщил Фрионе, где мы находимся. Ему с самого начала нравилась Лекси, но потом он понял, что она предпочитает меня. Вольторр остался в Лейве решать мои вопросы. Но все ли я знал о своем бывшем оруженосце и его способностях? Вероятно, он как раз и причастен к смерти Эйлин и сотрудничал с Дарионом?

От злости, что это может оказаться правдой, я ударил кулаком по каменной стене своей камеры. Но стене все было нипочем. Пнул ногой стул, и тот улетел в противоположный угол помещения.

– Чего ты тут буянишь? – раздалась вдруг реплика.

Астейн стоял на пороге и внимательно смотрел на меня.

– Появилась догадка, кто может быть замешан в махинации, но я не хочу, чтобы все оказалось именно так. Обидно, когда подставляют близкие.

Первородный нахмурился, почесал лоб под шлемом.

– Идем со мной. Я договорился с Кратом и Лоррином, чтобы тебя впустили в камеру Дариона. Думаю, что тебе стоит увидеть это лично.

– Даже завидую тому, кто меня опередил. Я бы и сам был не прочь оторвать голову этому неприятному типу, – буркнул я, но все же вышел вслед за Астейном.

Коридор тюрьмы был не таким уж большим, как мне показалось сразу. Мрак, а если тот, кто смог убить Дариона в камере, проберется и ко мне? Я ведь тоже мешал его планам, и от меня старательно пытались избавиться еще пять веков назад.

Мы вошли в камеру под присмотром стражников. Я остановился, рассматривая в свете магокварца неприятное зрелище: обезглавленное тело Дариона с протянутой рукой, перепачканной бурой кровью. Голову в луже крови с выпученными глазами, словно перед смертью он увидел нечто ужасное. Взгляд все же был направлен, и я пытался понять, куда он смотрел. И рука… Откуда на руке первородного кровь? Значит, правда, что боги вовсе не бессмертны. Если отделить их голову, они умирают. Если вырвать часть ауры, рана никогда не затянется. Я мельком взглянул на Астейна, который что-то рассказывал стражникам, вспомнив о его проблеме.

– А что там, наверху? – спросил я, указывая на уходящий в туман потолок.

– Окошко, разумеется, чтобы в камеру поступал воздух.

Я и сам это знал, ведь моя камера построена по тому же принципу. Мне просто было интересно услышать объяснение от тех, кто бывал здесь чаще меня. Я недаром успел обследовать свою камеру. Решетка, которой закрыта небольшая продушина, была пропитана магией. Но само пространство между прутьями не имело никакой защиты. В камеру вполне могла залететь птица или летучая мышь.

Я подошел к Дариону вплотную, чтобы еще раз взглянуть своими глазами на мертвого врага. Жалости к нему я не испытывал, скорее, преобладало чувство отвращения. Но по выражению лица вдруг понял – Дарион пытался что-то сказать и не смог, потому что голова находилась отдельно от тела. Такое вполне возможно, ведь первородные – не люди.

Взгляд скользнул по направлению его руки. Я шагнул к стене камеры и вдруг увидел там пятна крови и отпечатки ладони. Но эти отпечатки ясно складывались в два слова, которые я смог прочитать, когда немного отошел в сторону: «Зал Истины».

Мне не нужно было объяснять, что означает эта короткая фраза. Очевидно, имелся в виду зал, из которого меня недавно увели, где первородные собирались по особым случаям. Значило ли это, что сообщник Дариона находился в зале? Вполне вероятно.

– Зал Истины… – задумчиво повторил слова Астейн, подойдя ко мне. – Зачем он это написал, когда его уже убили?

– По-твоему, он писал это с оторванной головой? – передернул я плечами.

– Кровь бурая, она уже начала сворачиваться, – ковырнул Астейн пальцем букву. – А во-вторых, буквы с наклоном влево, где лежит голова, словно он видел то, что творит рука, именно с того ракурса.

– А ты ведь прав, – склонил я голову. – Значит, он понимал, что смерть уже неизбежна, поэтому решил сознаться или что-то нам сообщить. Убийца проник в камеру через верхнее окно. Скажи стражникам, чтобы они обследовали крышу. Возможно, там остались следы.

– Что-то мне этот почерк кажется знакомым, – вдруг нахмурился Астейн. – Ротрес! А ну-ка, посмотри, что еще есть интересное в этой камере.

Монстропес поднял голову, всматриваясь в темноту. Ноздри его с жадностью вдыхали воздух, пока он пытался услышать посторонний запах. Шипы на загривке встали торчком, но он вдруг успокоился и подошел к первородному.

– Ничего. Он не оставил следов. И выбрался из камеры еще тогда, когда Дарион соображал. Видимо, спешил, и так знал, что Тиар умрет.

– Странно, но энергетический след Дариона словно и не принадлежит его ауре. Он изменен, как будто в ней не хватает части, – сообщил арфайр, который в это же время обследовал помещение.

– Час от часу не легче. Убийца забрал себе часть его ауры? – не понял я.

– Да. Худшую его часть, наполненную злобой. Лишь поэтому уже мертвый Дарион и оставил это послание, – отозвался страж Эливейта.

– Не нравится мне все это. А знаешь, Астейн, тебе нужно настоять на том, чтобы сюда привели Антора, будто бы для опознания тела. Хотя и так понятно, что это Тиар.

– Думаешь, поможет? А это идея. Если Антор поймет, что может стать следующей жертвой, то вполне возможно, сознается, – потер руки первородный.

Да уж, очень надеюсь, что признается.

Потому что следующей жертвой мог стать я, Лекси или Мия.

«Зал Истины».

Что-то в этом есть знакомое. Но пока непонятное мне. Когда будет проходить следующее заседание, я постараюсь внимательнее всмотреться в то, что меня окружает. Где-то должен найтись ответ на загадку, и я его обязательно узнаю.