Становление «налога на невиновность»

Если бы вас обвинили в причинении смерти вследствие опасного вождения до первого октября 2012 года, то у вас было бы на выбор два варианта. Вы могли либо воспользоваться бесплатной юридической помощью, которая предоставлялась тогда по всем делам, рассматриваемым в Королевском суде, либо же, если вам не понравится внешний вид того, кого предложит вам государство (т. е. кого-то вроде меня), вы могли бы обратиться в частный сектор, чтобы заполучить себе адвоката уровнем повыше. В зависимости от вашего дохода вам, возможно, пришлось бы заплатить «взнос» за субсидируемую юридическую помощь, однако эти деньги в случае вынесения оправдательного приговора вам бы вернули. Точно так же если бы вы заплатили частной фирме и были оправданы, то вы имели бы право потребовать от государства выплаты суммы «такого размера, которую бы суд счел достаточной, чтобы в разумных пределах компенсировать [подсудимому] все расходы, в установленном порядке понесенные им в ходе судебного процесса». Говоря другими словами, о вашем счете за юридическую помощь – ну или, по крайней мере, об основном объеме суммы – позаботилось бы государство, выплатив его из так называемых «центральных резервов». Государство признавало, что вы пошли под суд не по своей воле, и, как выигравшей в судебном процессе стороне, вам бы компенсировали понесенные вами в разумных пределах расходы. Точная сумма подлежала бы обсуждению между солиситором и общественной юридической службой (предшественником Центра юридической помощи), однако, как правило, оправданный подсудимый не должен был оказаться в убытке за перенесенные страдания.

Так что же изменилось?

Мало что может превзойти удовольствие после того, как ты добился оправдания подсудимого.

Общественность заверили в нестабильности и безнравственном расходовании бюджета на юридическую помощь, тем самым подготовив почву для введения в силу закона о юридической помощи, вынесении приговора преступникам и их наказании 2012 года. Закон этот тогда и впоследствии тоже привлекал всеобщее внимание повальным искоренением юридической помощи по гражданским делам. Используя все те же лживые заявления, что и в отношении юридической помощи по уголовным делам, правительство лишило граждан юридической помощи по целым областям права, по которым люди наиболее отчаянно нуждались в ней для доступа к правосудию, таким как семейное право, соцобеспечение, жилищное право, миграционное право, медицинские халатности и долговые обязательства. Лейборист Лорд Бах, сам будучи в прошлом опытным барристером, выступая против сокращения объемов юридической помощи, назвал подобные меры «издевательством над людьми, которые не могут за себя постоять», а также «страшным днем для британского правосудия» (12). В подобных комментариях он был не одинок. По всей стране закрылись юридические центры, фирмы по оказанию субсидируемой юридической помощи стали банкротами, а обычные люди оказались без какой-либо помощи в отстаивании своих основных прав. Страдавшие от насилия женщины были вынуждены противостоять своим бывшим жестоким партнерам в одиночку в семейных судах (13). Уязвимые арендаторы оказались оставлены на милость бесчестных, жестких домовладельцев. Дети были вынуждены самостоятельно вести изматывающие процессы по иммиграционным вопросам. Неудивительно, что в 2016 году организация Amnesty International опубликовала преисполненный паники доклад, предупреждающий, что все эти сокращения «подорвали доступ к правосудию» (14).

Закон 2012 года лишил граждан бесплатной юридической помощи. Страдавшие от насилия женщины были вынуждены противостоять своим бывшим жестоким партнерам в одиночку в семейных судах.

Между тем еще одним проскочившим нововведением под пунктом 7 закона стал пересмотр приказа о затратах подсудимого. Начиная с первого октября 2012 года подсудимые, вынужденные обратиться за частной юридической помощью, больше не могли рассчитывать на компенсацию понесенных расходов. Приказ, позволявший им в случае оправдания в Королевском суде возместить потраченные на свою защиту деньги, был отменен. Логика была следующей: так как бесплатная юридическая помощь доступна повсеместно, налогоплательщики не обязаны оплачивать услуги частных компаний, если кто-то решил ими воспользоваться. «Это как со здравоохранением», – звучал убедительный аргумент. Вы не обязаны пользоваться услугами НСЗ (национальная система здравоохранения Великобритании), однако если вы отдаете предпочтение частным врачам, то извольте оплатить свой счет. Подобной аргументации предшествовала волна удачно представленных таблоидами историй про знаменитостей, в том числе про футболиста Стивена Геррарда, «прикарманившего» более трехсот тысяч фунтов компенсации за понесенные расходы после признания его невиновным по обвинениям в дебоше в Королевском суде Ливерпуля (15). И в ней был какой-то легкий поверхностный шарм.

Но стоит копнуть поглубже, как подобные доводы рассыпаются в пух и прах. Потому что, если уж рассматривать аналогию со здравоохранением, государство, как правило, не отправляет целенаправленно своих граждан на больничную койку. Если бы оно так делало и при этом начало бы вводить ограничения на возможное лечение людям, чьи конечности оно переломало, то пострадавшие могли бы малость оскорбиться. Самым же главным, пожалуй, остается вопрос равноправия сторон. Субсидируемая юридическая помощь может оказаться не в состоянии предоставить вам адвокатов такого же крупного калибра, как и на стороне обвинения. При предоставлении субсидируемой юридической помощи, как правило, можно рассчитывать, что ваши интересы будет представлять один-единственный младший барристер. В особенно сложных или серьезных делах вы можете ходатайствовать перед судьей о привлечении второго младшего барристера, чтобы они разделили между собой работу, а в самых серьезных случаях и вовсе просить, чтобы государство оплатило услуги королевского адвоката. Но никаких гарантий вам никто не даст. Правовые критерии «расширения сертификата на юридическую помощь» крайне строгие, и в последние годы они становятся все более жесткими, так как подзаконные акты то и дело капают на мозги судьям, чтобы те реже одобряли подобные ходатайства. Тот факт, например, что прокуратура поручила дело королевскому адвокату, вовсе не означает, что вы тоже автоматически получите на него право. Таким образом, вы, будучи ошибочно обвиненным ответчиком, против которого в суде выступает крайне опытный адвокат, можете принять совершенно разумное решение, что на вашей стороне должен выступать не менее выдающийся защитник. И если государство откажется предоставить такую возможность, то у вас не будет другого выбора, кроме как обратиться в частную фирму. И если вы это сделаете, то, в соответствии с новым законом, вам придется оплатить эти юридические услуги полностью, независимо от результата суда. Такова была судьба члена Парламента от консервативной партии Найджела Эванса в 2014 году, который, решив обратиться за частной юридической помощью, чтобы в итоге добиться своего оправдания по обвинениям в сексуальном нападении, оказался беднее на сто тридцать тысяч фунтов вследствие реформы, продвинутой, по иронии судьбы, его же собственной партией (16).

Сколько бы принципиальных возражений против подобной реформы ни выдвигалось, она, по крайней мере, гарантировала, что все обвиненные в серьезных преступлениях, подлежащих рассмотрению в Королевском суде, будут иметь доступ к юридической помощи. Даже если вы боитесь, что обвинение может превзойти по силе вашего представителя, вы хотя бы будете знать, что в вашем распоряжении непременно будет профессиональный адвокат, и если вашу невиновность не удастся оспорить, то его услуги не будут стоить для вас ни цента.

В 2014 году, однако, правительство пошло еще дальше и потуже затянуло гайки. Решив выжать из бюджета все до последней капли крови, они ввели для Королевского суда проверку нуждаемости. Если чистый годовой доход вашей семьи – с учетом средств ваших родителей – превышает 37,5 тысячи фунтов, то вы лишаетесь права на субсидируемую юридическую помощь. Чтобы «компенсировать» подобную меру, они отменили запрет на возмещение расходов в Королевском суде для оправданных людей, которым было отказано в субсидируемой юридической помощи. Только вот в чем загвоздка: возмещению подлежала лишь сумма, соответствующая расценкам субсидируемой юридической помощи. Таким образом, Королевский суд был приведен в соответствие с порядком в магистратском суде, где еще с 2012 года людям, чистый доход семьи которых превышает 22 325 фунтов, отказывалось в субсидируемой государством юридической помощи. Таким образом, теперь, если вам положена бесплатная юридическая помощь, то вы ее получите. Однако если ваш доход выше порогового значения, то вы оказываетесь оставлены на милость рынку, и государство в случае вашего оправдания возместит лишь символическую часть понесенных вами расходов (17).

Как мы уже видели, расценки субсидируемой юридической помощи гораздо ниже рыночных ставок порой настолько, что адвокаты вынуждены работать себе в убыток. Таким образом, услуги частной фирмы, расходы на которые вам раньше бы возместили полностью в случае вашего оправдания, отныне будут неизбежно наносить непоправимый урон вашим финансам. Расценки частных адвокатских контор могут до десяти раз превышать стоимость субсидируемой юридической помощи, в результате чего оправданный подсудимый вынужден раскошелиться на десятки, а то и сотни тысяч фунтов. Но прежде чем вы начнете обвинять адвокатов в вымогательстве, стоит заметить, что именно собой представляла компенсация юридических расходов средств Центрального резерва в прошлом. Они не выдавали деньги вслепую. Они обеспечивали оплату в соответствии с расценками, близкими к рыночным, однако все равно каждый отдельный случай тщательно изучался финансовыми экспертами. Главным критерием рассмотрения компенсации расходов было то, чтобы они были «достаточными в разумных пределах», а также были «целесообразно потрачены» – если эти критерии выполнялись, то официально невиновный гражданин освобождался от оплаты услуг адвокатов.

В 2014 году для Королевского суда была введена проверка нуждаемости. Если чистый годовой доход вашей семьи – с учетом средств родителей – превышает 37,5 тысячи фунтов, то вы лишаетесь права на бесплатную юридическую помощь.

Кроме того, стоит также отметить, что расценки на субсидируемую юридическую помощь не рассматриваются Советом адвокатов как «надлежащие профессиональные расценки». В соответствии с адвокатским кодексом, одним из немногих исключений, позволяющих барристеру нарушить правило «стоянки такси», про которое мы говорили в начале книги (то есть ты стоишь в очереди и должен взять первое дело, которое подвернется, когда подойдет твоя очередь, как и таксисты берут первого попавшегося клиента, когда подходит черед их машины), и не браться за предложенное дело, является отсутствие «должного» гонорара. Так вот, в связи с инфляцией и проведенными правительством сокращениями расценки за субсидируемую юридическую помощь упали настолько, что Совет адвокатов официально разрешил барристерам отказываться от уголовных дел, работа по которым субсидировалась государством (18). Если сложить все вместе, то теперь мы имеем дело с ситуацией, в которой правительство отменило юридическую помощь для семей с чистым совокупным годовым доходом выше 37,5 тысячи фунтов – что само по себе сложно назвать нескромной суммой, – при этом постановив, что если вы, невиновный человек, будете вынуждены оплатить в разумных пределах услуги частных адвокатов, чтобы добиться своего оправдания, то государство возместит вам лишь сумму, соответствующую ставке, которая по своему определению не является «надлежащей профессиональной расценкой».

В июне 2010 года Высокий суд следующим образом отреагировал на предыдущую попытку лейбористов ввести похожее ограничение:

«…Обвиняемый имеет право не платить за собственную защиту против обвинений, которые в некоторых ситуациях могут оказаться полностью ложными, при условии, что он потратил не больше суммы, считающейся разумной и адекватной для того, чтобы добиться оправдания. Любое изменение данного принципа является одним из тех самых «конституционных моментов». Оно будет означать, что подсудимый, ошибочно обвиненный государством, будет вынужден заплатить за установление своей невиновности из собственного кармана» (19).

Назвав предложенную правительством меру незаконной, Высокий суд выступил с резкой критикой попытки добиться столь «решительного отклонения от былых принципов» путем толком не проработанных подзаконных актов. Коалиционное правительство учло этот урок в 2012 и 2014 годах и, пропихнув «налог на невиновность» в парламентский акт, тем самым гарантировало, что когда подобное нововведение будет неизбежно оспорено, главенствующее положение Парламента попросту не позволит назвать «налог на невиновность» чем-то незаконным (20). Может быть, он и законный. Но это не отменяет его омерзительности. Если вернуться к моей излюбленной аналогии со здравоохранением, то это равносильно тому, чтобы государство намеренно сломало вам ноги, вынудило вас лечиться в частной клинике, а потом сказало, что компенсирует вам лишь сумму, в которую ваше лечение обошлось бы в рамках НСЗ. Ну или же вы можете заняться самолечением. Посмотрим, что у тебя из этого выйдет, приятель.

Для тех, кто может позволить подобный финансовый удар, ситуация уже достаточно пугающая; однако наибольшая опасность ожидает тех, кто себе такого позволить не может. Например, семьи, доход которых, по мнению государства, слишком высокий, чтобы получать юридическую помощь бесплатно, однако у кого нет средств, чтобы оплатить услуги частных солиситоров, барристеров и судмедэкспертов. Этих невиновных людей налог заставляет делать выбор между финансовой состоятельностью своей семьи и собственной свободой. Некоторые будут вынуждены рисковать последним. Я мысленно возвращаюсь к тем оправдательным приговорам, которых мне удавалось добиться до 2014 года, оказывая субсидируемую юридическую помощь подсудимым со средним достатком, и мне остается только гадать, какая судьба будет ждать таких людей в эти новые времена. На что им вообще можно рассчитывать?

В качестве последнего беспорядочного удара правосудию между ног будет любопытно рассмотреть расценки частных обвинителей. Потому что необходимость добиться в уголовном правосудии эффективности по какой-то причине не распространяется на частных обвинителей. Если уголовное преследование со стороны Королевской уголовной прокуратуры финансируется из ее собственного бюджета, то у частных обвинителей имеется право ходатайствовать о возмещении своих расходов, связанных с привлечением кого-то к ответственности, из Центрального резерва, даже в случае, если обвинение проигрывает дело (21). Причем компенсируемые суммы значительно выше расценок субсидируемой юридической помощи. Правовой критерий, кстати, до боли знакомый. Суд может «назначить компенсацию из средств Центрального резерва в таком размере, который суд сочтет достаточным в разумных пределах, чтобы компенсировать истцу любые расходы, целесообразно понесенные им в ходе судебного процесса». Верховный судья дошел до того, что заявил о необходимости презумпции в пользу возмещения этих расходов стороны обвинения, за исключением случаев, когда «имеются веские основания этого не делать, например, в случае начала или продолжения уголовного процесса без убедительной доказательной базы» (22). Теперь представьте себе следующую картину. Частный истец, ошибочно обвиняющий невиновного человека в каком-то преступлении, доводит дело до суда, проигрывает, и ему возвращают все понесенные расходы, в то время как одержавший победу невиновный ответчик вынужден продать свой дом, чтобы оплатить стоимость своего оправдания. Ни с моральной, ни с философской точки зрения нет никаких оправданий тому, что мы допустили деградацию нашей системы правосудия до такого уровня, что подобный сценарий оказался возможным. Мы получили систему, которая вынуждает ошибочно обвиненного человека из семьи среднего класса выбирать между финансовым крахом и самостоятельным представлением себя в уголовном суде со всеми вытекающими последствиями. Идейная подоплека этого налога на невиновность может быть представлена только двумя способами: либо он выворачивает наизнанку принцип презумпции невиновности, подразумевая, что обвиняемый всегда в той или иной степени несет ответственность за свое попадание в лапы правосудия, либо же является признанием того, что, пускай осужденные люди и могут на деле быть полностью невиновны, среднестатистический избиратель настолько мало смыслит в уголовных судах и настолько мало они его заботят, что жесточайшая расправа над принципом господства права может остаться незамеченной.

У этого «налога на невиновность» будет ровным счетом три последствия: расходы на правосудие снизятся; большое количество невиновных людей будут разорены; большое количество невиновных людей, вынужденных самостоятельно представлять себя в суде, будут осуждены. Все. Больше ничего. Эти реформы, как и многие другие, никак не способствуют повышению качества. Никто не претендует на то, что они повысят существующие стандарты правосудия; напротив, вносимая ими несправедливость негласно принимается в качестве цены, которую приходится заплатить за несколько миллионов сэкономленных правительством фунтов.

Мы можем – нет, мы должны – предоставлять бесплатную юридическую помощь в суде всем обвиненным в совершении уголовного преступления. Помощь, расходы на которую осужденные, располагающие необходимыми средствами, должны возмещать, однако для тех, кто таких средств не имеет, она должна быть списана в качестве базовых расходов цивилизованного общества, которое умеет ценить справедливое правосудие. Своим же молчанием мы принимаем предлагаемую правительством жалкую альтернативу, а также ее неминуемый извращенный, гротескный результат. Количество ответчиков, самостоятельно представляющих себя в суде, растет. Я вижу эту тенденцию в Королевском суде своими глазами. Правительство провело исследование количества самостоятельно представляющих себя в суде ответчиков, однако отказалось обнародовать его результаты, явно простудившись от того, что оно показало (23). Хотя никакой официальной статистики в магистратских судах по этому поводу не ведется, практика вкупе со здравым смыслом указывают на то, что и здесь самостоятельно представляющие себя ответчики становятся все более обычным делом. Рядовых людей вынуждают сражаться в зале суда с матерыми профессионалами, и первые при этом ровным счетом ничего не знают о законе. Эти люди вступают на поле боя в бумажной шляпе на голове и с деревянной ложкой в руках. Поэтому день изо дня мы становимся свидетелями душещипательного спектакля, в котором «не представленные адвокатом ответчики не понимают предъявленные им обвинения, признают вину, когда им бы посоветовали этого не делать, и, наоборот, проваливают перекрестный допрос свидетелей и получают более жесткий приговор, так как не умеют ходатайствовать о его смягчении» (24).

Как уже говорилось ранее и как вам подтвердит любой адвокат, это самая ложная экономия, которую только можно представить. Когда человек, не знакомый с правилами предоставления доказательств и основными принципами уголовного процесса, представляет себя в суде самостоятельно, то судебный процесс гарантированно затягивается, усложняется и запутывается, увеличивая расходы из-за добавочного времени в суде на куда большую сумму, чем стоит по расценкам субсидируемой юридической помощи выступление на стороне защиты трудяги вроде меня. Но это звучит дешевле. Вот министерство на это и ведется. Мрачный отчет благотворительной организации «преобразуем правосудие» включал в себя показательный пример уголовного дела по ложным обвинениям в причинении материального ущерба человеком, которому за вынесение оправдательного приговора пришлось заплатить больше, чем был бы размер штрафа, признай он свою вину изначально (25). Опять-таки, подобные ситуации – это не случайность, они задуманы нашей системой. А существуют они, потому что никто не избирается, обещая более качественную систему правосудия. Главное, чтобы она обходилась дешевле. Есть куда более важные вещи, чтобы тратить на них деньги.

Система вынуждает ошибочно обвиненного человека выбирать между финансовым крахом и самостоятельным представлением себя в уголовном суде.

19 марта 2014 года, через два месяца после введения налога на невиновность в его текущем виде, правительство в своем бюджете гордо объявило о сокращении акциза на пиво на одно пенни на каждую пинту, а также о заморозке акциза на сидр и крепкие напитки. Налогоплательщикам такая щедрость, по имеющимся оценкам, должна обойтись приблизительно в 300 миллионов фунтов в год (26). Та сумма, на которую пришлось урезать бюджет на субсидируемую юридическую помощь, которую нельзя было избежать и которая также означала, что необходимо наказать ошибочно обвиненных, одновременно увеличив риск тюремного заключения невиновных, составляла 220 миллионов фунтов в год.

Как я уже говорил, главное – правильно расставить приоритеты.