Глава 7

– А почему я-то должен туда идти? – нахмурился Бурый.

– Потому что! – рыкнула я не хуже настоящего медведя. Настоящего и очень-очень злого.

Первый день патрулирования после моего больничного оказался на редкость утомительным. Сперва мы разгребали скопившиеся бумаги, ну как мы, напарник обозрел гору бумаг и папок всех цветов радуги, предложил сгонять за кофе и шоколадкой и в следующий раз появился у нашего стола только через час, когда я сделала практически всю работу. Но что более обидно, в огромных лапищах оборотня кофе и шоколадки мной обнаружено не было.

Потом был очень долгий инструктаж. Памятуя о восставшем кладбище и неспособности стандартных амулетов защитить от нежити, патрульных решили обезопасить новенькими щитами, и теперь капитан Балбери распинался перед переполненной аудиторией. Внешне амулеты отличались от старых только цветом корпуса, из чего я сделала неутешительный вывод – пройдоха Балбери отмывает чьи-то денежки.

Мне дополнительная защита не требовалась, но грозный офицер на входе в аудиторию заявил, что явка обязательна для всех, и скрупулезно фиксировал время отлучек каждого присутствующего.

Следом был обед, где мы с Ларсом ругались до хрипоты в голосе.

Ругались, естественно, из-за ремонта в нашем общем жилище. Первоначально не заинтересованный в улучшении пространства Ларс неожиданно загорелся, едва я показала ему свои наброски. И ладно бы парень предлагал что-то дельное, но в голову гения лезли бредовые мысли типа люстры из велосипедных цепей, ванны-аквариума или подвесного моста у входа.

Под конец нашего общения молодой гений, чьи предложения отвергли, в сердцах запустил в меня кусочком салата, но из-за отсутствия меткости угодил в физиономию Бурого. Напарник с прилипшим к щеке листочком салата выглядел комично, но Ларс почему-то побелел, смутился, бросил в мою сторону обиженный взгляд под названием «не ожидал от тебя такой подставы» и быстренько свалил под защиту стен лаборатории.

– Сегодня в «Зеленых гоблинах». Не опаздывай! – крикнула вслед удирающему парню.

– Что отмечать собрались? – в глазах оборотня появился заинтересованный блеск.

Честно говоря, повода гульнуть не было, но душа очень просила, а я с некоторых пор решила прислушиваться к внутреннему голосу. Кайра мысль поддержала, но внесла дельное предложение одним не ходить. Для вечера срочно требовалось найти приличных с виду кавалеров и одного трезвенника, который развезет нашу хорошо гульнувшую компашку по домам.

На роль шофера был избран Ларс, Кайра собиралась идти со своим новым ухажером, а я терзалась в сомнениях – кого же из длинного списка кандидатов позвать. Выбор вообще весьма и весьма проблематичен, особенно если твой список пуст.

Единственной особью мужского пола, с которой мне приходилось общаться просто до неприличия регулярно, был и остается наставник, но я и под пытками не позвала бы Азамата. Мало того что этот гад блондинистый откажет, так еще месяц подкалывать станет. Это если, конечно, чудо-педагог вообще позволит внеплановый загул.

Помимо Аза, у меня был только Бурый, но тот отчего-то на дух не переносил Кайру и проводить вечер в ее компании наотрез отказался. Я уговаривала его практически все четыре часа патрулирования, но напарник оставался категоричен.

– Бурый, ну чего тебе стоит? – канючила я, пытаясь разглядеть через залитое дождем лобовое стекло номер дома. – Сходишь, развеешься, приятно проведешь время, выпьешь за мой счет.

– Приятно проведешь время? Это в компании твоей-то стервозной подружки! – усомнился приятель, листая очередное графическое творение Марии Королек.

– Кайра не стерва, – обиделась за подругу я.

– Да-да, – кивнул оборотень. – Она не стерва, она читающая нотации упырица. Прям как мама моя, пилит и пилит. Пилит и пилит!

Я со свистом выдохнула и припарковалась.

На сегодня это был последний адрес из длинного списка однообразных вызовов, времени на уговоры оставалось на кончике мизинца, поэтому необходимо было придумать какой-то убийственный аргумент, но тот спрятался в самом темном уголке сознания, тихонько хихикал и продолжал играть в прятки.

В отличие от меня, соскучившейся по работе, Бурый откровенно хандрил. Дежурство выдалось скучным, сплошные одинокие старушки, потихоньку выживающие из ума, один алкоголик, три неправильно припаркованных кара, к тому же десять минут назад небо затянуло серая пелена.

Дождь обрушился на Баренхолл внезапно, принося долгожданную прохладу и свежесть. Теплые капли весело стучали по крышам и мостовым, аккомпанируя задорному смеху детворы, гоняющей красно-синий мяч по лужам.

Я шла и улыбалась. Рядом шествовал недовольный Бурый, являя собой подобие серой тучи на небе. Оборотень ненавидел дождливую погоду так искренне, словно его второй сущностью был не горный медведь, а домашняя кошка.

Мы быстро поднялись по высокому крыльцу к входу в парадную, нашли вызвавшую нас даму и позвонили, а спустя пять томительных минут замок щелкнул, и нас впустили внутрь.

– Вы должны их найти! – К нам подскочила невысокая, плотная дама, закутанная в белоснежную шаль. – Мои малыши! Вы должны их спасти!

Из оставленной нараспашку двери квартиры в парадную выбежали три разномастные кошечки и, распушив хвосты, ринулись на Бурого, чуя в госте оборотня.

Напарник страдальчески глянул на меня.

– Госпожа Эрикрау? – уточнила я.

– Да! – со всхлипом подтвердила женщина, спохватилась и завела нас в квартиру.

– Патрульные Петрак и Солей, – представилась я, выкладывая перед собой на кухонный стол блокнот с карандашом. – Изложите, пожалуйста, суть вызова. Диспетчерам вы сказали, что у вас пропал кто-то из родственников.

– Да, – вновь истерический всхлип. – Он ушел три дня назад и до сих пор не вернулся. Я места себе не находила, извелась вся! Обегала район, развесила объявления, но ничего, а сегодня утром ушла Василиска и тоже пропала… – Женщина зашлась в рыданиях, прижимая к лицу шелковый платочек.

– Госпожа Эрикрау, – позвала я расстроенную даму, – нам нужны точные данные пропавших. Имя, возраст, рост, во что были одеты, другие особые приметы. Важна любая деталь.

– Да-да, я все понимаю, – закивала женщина. – Пишите: Арнольд, семь лет, на нем был летний костюмчик в коричнево-черную клетку. Василиска, три года, на ней был сиреневый костюм и еще золотой кулон в виде сердечка. Мои малыши. О, мои чудные крошки!

– Успокойтесь, – поморщился напарник, как всякий мужчина, не терпящий женских истерик. – При каких обстоятельствах пропал Арнольд? Кто видел его последним?

– Мой мальчик ушел рано утром гулять и не вернулся. Его видел молочник и парень, что развозит рекламки.

– С кем из друзей он гулял? – нахмурилась я.

– Один. – Мой вопрос, кажется, поставил госпожу Эрикрау в тупик. – Арнольд очень самостоятельный мальчик. Это особенности породы.

Мы с Бурым переглянулись, затем также молча покосились на трех воинственно шипящих питомиц женщины. У холодильника стояло пять пустых мисок и глубокая тарелка для воды.

– Госпожа Эрикрау, простите за бестактность, но потерявшиеся Арнольд и Василиска – это кошки?

– Какие кошки! – возмутилась женщина. – Арнольдушка и Василиска – карликовые драконы!

Надо было видеть лицо Бурого. Напарник просиял, как праведник, узревший чудо, и засыпал женщину вопросами, а минут через двадцать мы уже шлепали по лужам.

– По улицам ходила большая крокодила! Она… она… страшнючая была! – мурлыкал под нос довольный Бурый.

Я же с трудом поспевала за широким шагом напарника и радости по поводу поисков не разделяла.

Карликовых драконов вывели относительно недавно, и на легендарных драконов они походили только мерзким характером. Представьте себе гибрид крокодила на тонких ножках гончей и с недоразвитыми совиными крыльями на спине. Представили? Вот в жизни эти твари еще хуже! Я-то знаю, я этих зверушек в зоопарке видела, а вот Бурый только на картинке в атласе магических существ, поэтому с таким энтузиазмом взялся за розыск Арнольда и Василисы.

Мы уже допросили молочника и слегка заикающегося разносчика газет, за которым погнался один из карликовых драконов госпожи Эрикрау. Те подтвердили, что видели «малыша в клетчатом костюме» три дня назад и с них достаточно. Куда делась зверюшка, очевидцы понятия не имели, поэтому Бурый принял решение прочесать район полностью.

Пока высокий и глазастый оборотень высматривал потеряшек, я погрузилась в нелегкие думы о ремонте.

Как оказалось, квартирка Ларса когда-то очень давно принадлежала такому же сумасшедшему гению и таила в себе массу неожиданных сюрпризов.

Так, дыра в полу оказалась вмонтированным в перекрытия люком запасного выхода. Потерянные ванная с туалетом обнаружились за книжными полками. Правда, попасть мы туда смогли только после того, как Ларс опустил один из рожков настенного бра, крутанул стоящий на полке глобус, три раза постучал ногой по спрятанной под паркетной доской пружине, после чего дверь заскрипела:

– Пароль.

– На горшке сидел король! – с чувством прокричал Ларс, и только тогда двери в санузел неспешно отъехали в сторону.

Я мысленно повторила процедуру проникновения «в сокровищницу», запуталась в последовательности и печально вздохнула. Чую, королева этой квартиры будет восседать на горшке еще очень нескоро.

Но на этом, как оказалось, «чудеса» не закончились.

После очередных долгих манипуляций перед книжными шкафами полки выстроились в некое подобие ступенек, и на высоте трех метров над полом открылись три дверных проема.

При ближайшем рассмотрении комнаты поразили меня своей пустотой и гулким эхом. Комната Ларса отличалась от остальных брошенным на пол высоким матрасом с комком постельного белья в изголовье и кривым стулом, заваленным вещами.

– Здесь были пыточные? – пошутила я, оглядывая выкрашенные в грязно-серый оттенок стены, треснувшую плитку на полу и огромные, мутные от грязи окна.

– Почти, – расплылся в улыбке сосед. – Лаборатории.

– Эммм… – протянула я. – Ларс, мы не можем жить в таких условиях.

– Че это?

– Здесь грязно, неуютно и нет вещей первой необходимости. – Я придирчиво оглядела свою комнату. – Нужен ремонт…

Вот с этой фразы в нашу спокойную жизнь пришел хаос!

Сперва я оценила масштабы уборки и вызвала специалистов. Три магички, сотня бытовых заклинаний, семь установленных артефактов, и квартира засверкала чистотой и запахла лавандовой свежестью. Ларс отнесся к произошедшему с подозрением, но промолчал. Промолчал он и тогда, когда грузчики подняли и начали собирать кухонную мебель, найденную мной в комиссионке. И уж конечно, Ларс не стал вмешиваться в мои пантомимы с рабочими.

Хашидцы справлялись неплохо, но делали все по-своему, игнорируя мои просьбы. Сколько бы я ни размахивала руками, сколько бы ни повторяла одно и то же, реакция была одинаковой – мужчины улыбались, кивали и… делали, как привыкли.

В итоге я слегка психанула и побежала в Цитадель.

– Трис? – удивленно приподнял брови Азамат, узрев растрепанную, раскрасневшуюся меня на пороге своей комнаты.

– Ты говоришь на хашидском? – с трудом переводя дыхание, полюбопытствовала я.

– Естественно, – серые глаза посмотрели на меня так, будто я пыталась узнать, умеет ли наставник шевелить мизинцем левой руки.

За спиной полуголого блондина кто-то закопошился, и только тут я сообразила, что Аз был не один и занимался чем-то поинтереснее чтения витиеватых оборотов трактата «Извечное».

Развернувшись, я побежала по коридору обратно.

– Я в библиотеке! Когда сможешь, приходи! – крикнула уже где-то на середине пути и услышала вслед до безобразие удивленное:

– В библиотеке?

Вероятно, Азамат посчитал, что с моей стороны замышляется какая-то серьезная подстава, потому что в читальном зале появился спустя десять минут. Я на такое скорое появление наставника не рассчитывала, поэтому обложилась кипой учебников, рассчитывая заняться самообразованием.

– Трис, что происходит? – одетый в черную стандартную форму Карателя Аз выглядел встревоженным.

– Хашидский, – не поднимая головы от учебника, сказала я. – Учи.

Блондин был в шоке от моего ученического рвения. Шок усилился, когда после трех часов непрерывной работы я, вооружившись учебником и шпаргалками, убежала домой, попыталась пообщаться с работниками, зло выругалась и вернулась обратно в Цитадель.

– Трис? – Азамат от удивления едва с турника не грохнулся.

Я забежала в тренировочный зал, забралась на гимнастического коня и разложила конспекты.

– Ты занимайся, занимайся, – махнула рукой, – я только кое-чего спрошу и побегу дальше.

Спрашивала я долго, обстоятельно, потом ради практики общения навязалась с Азаматом в общую столовую и даже не заметила, как оказалась у входа в его комнату.

– Зайдешь? – предложил блондин, гостеприимно распахивая двери.

Я кивнула, по инерции сделала несколько шагов, а потом сообразила, что на дворе глубокая ночь. Резко повернувшись, я уткнулась в грудь стоящего позади мужчины и оказалась в кольце сильных рук.

– Что такое? – голос Аза упал до хриплого полушепота.

– Мне завтра на работу, – так же тихо отозвалась я, незаметно вдыхая его запах. – Надо бежать.

– Уверена, что хочешь?

Его ладони легли на мои плечи, слегка нажали, мягко массируя, и начали спускаться ниже. Я прикрыла глаза, наслаждаясь этой неожиданной лаской, пока чужие пальцы не задели сгиб локтя.

– Что такое? – насторожился Аз, почувствовав, что я вздрогнула.

– Печать. Болит, зараза, – со вздохом призналась я.

Азамат поднял руку, щелкнул выключателем, и комнату осветил неяркий свет настольной лампы.

– Дай посмотрю.

Я послушно закатала рукав и протянула правую руку. Азамат долго разглядывал причудливые линии, и с каждой секундой его лицо мрачнело все больше, пока не стало отталкивающей восковой маской.

– Ты знаешь, что это?

– Догадываюсь, – выдохнул наставник сквозь плотно стиснутые зубы.

– И мне, конечно, не расскажешь, – мрачно констатировала я.

Аз хмыкнул, резко отступил назад и отвернулся к письменному столу, заваленному книгами, растрепанными тетрадками и полезной канцеляркой.

– Раскладушка в шкафу, – перекладывая толстые томики, сообщил наставник.

Я с сомнением оглядела комнату, споткнулась взглядом о забытую на тумбочке заколку для волос и резко захотела домой, о чем, естественно, заявила хозяину. Аз коротко кивнул на прощанье, вытащил из аккуратной стопки растрепанную методичку и отдал мне, с напутствием прочитать за ночь.

Ночь я посвятила крепкому, здоровому сну, но под утро внезапно проснулась от ощущения, что кто-то за мной наблюдает. Среди знакомых кустов под балконом никого не обнаружилось, но из-за разыгравшейся паранойи уснуть я больше не смогла.

Надо бы поторопить работничков с ремонтом в моей комнате, а то такими темпами ночевки на балконе приведут к нервному срыву.

– Трис, – голос напарника вырвал меня из размышлений, – ты слушаешь?

– Нет, я думаю о своем.

– А вот и зря, – назидательно произнес напарник, – я, кажется, нашел свидетелей.

Палец Бурого указал на стайку ребятишек, застывшую на тротуаре. Малышня лет десяти-двенадцати выстроилась в ровную линию и с задумчивыми выражениями на мордашках рассматривала высокий забор по ту сторону дороги.

– Представь, по улице свободно разгуливает карликовый дракон. Представь, какой это полет для детской фантазии, можно и в отважного рыцаря поиграть или устроить родео!

– Бурый, ну какой ребенок захочет кататься на карликовом драконе?

– Я, например, – совершенно спокойно сообщил оборотень и окликнул замершую детвору.

Дети охотно пошли на контакт с двумя патрульными, и через пять минут мы стали обладателями подробной информации о передвижениях Арнольда и Василисы. Ушлая малышня приручила Арнольда вкусняшками, тайно вынесенными из дома, и карликовый дракон стал бессменным вратарем. С Василисой дружили только девочки, так как драконица обожала всякие яркие вещицы и, словно сорока, тащила все собранные сокровища в домик на дереве Ребекки Линкоу.

Невысокая девочка в ярко-желтом плаще с капюшоном и красных сапожках стояла неподалеку от основной компании и с неприкрытым восхищением взирала на Бурого огромными темно-карими глазами.

– Ребекка, ты не проверяла сегодня свой домик на дереве? – повернулся напарник к «утенку». – Может, драконица спряталась там от дождя?

– Не-а, – замотала девочка головой и показала пальцем в сторону забора, возвышающегося по ту сторону улицы. – Вчера воздушный змей Мили улетел за забор и запутался на дереве. Василиска увидала бантики, полезла туда и угодила в лапы к Рычару.

Я обернулась и повнимательнее присмотрелась к забору. Высокий, крепкий, с тонкой сеткой магической охраны, какую могут позволить себе далеко не все жители Баренхолла. За забором раскинулось высокое ветвистое дерево, на самом верху которого действительно виднелся ярко-розовый ромб с длинным хвостом из разноцветных фантиков.

– Кто такой Рычар? – Бурый тоже осматривал подозрительный забор.

Дети начали озираться, после сгрудились вместе, но говорить не спешили.

– Взрослые нам не верят, – с грустью сказала Ребекка, переступая тоненькими ногами в красных сапожках.

Бурый улыбнулся, отчего в его карих глазах появился озорной блеск. Напарник присел перед девочкой на корточки и доверительным шепотом спросил:

– Ты веришь в супергероев, малышка?

– Героев? – насупилась та.

– Это как в комиксах? – подал голос один из мальчишек.

Детвора заинтересованно приблизилась и с куда большим интересом уставилась на оборотня.

– Мама говорит, что это выдуманные истории, – встрял высокий конопатый мальчуган.

– Но ведь истории не появляются из ниоткуда, – широко улыбнулся Бурый. – Мачомен, Редиска, Супербой – они не просто выдуманные автором персонажи. За каждым из этих ребят стоит настоящий герой.

– Как вы? – восторженно прошептала Ребекка.

– Как я, – кивнул оборотень, а я закатила глаза и тихонько фыркнула.

Да, скромности кое-кому не занимать! Но отсутствие скромности, любовь к комиксам и наглая ложь сыграли нам на руку, дети заговорили.

Рычар появился два месяца назад. Сперва просто рычал, потом начал кидаться на забор и страшно скрежетать когтями о магическую защиту. Дети проводят на улице большую часть времени, поэтому первыми заметили, что куда-то пропали бездомные кошки и собаки, а месяц назад за забор улетел неудачно пущенный мяч. Малышня клялась, что видела, как Рычар подпрыгнул и перехватил мяч прямо в полете. При этом что конкретно они видели, малышня описать не могла, но это было нечто жуткое, клыкастое.

– Ладно, вы молодцы, – похвалил «свидетелей» Бурый и важно поднялся. – Идите домой. Настало время для героев.

Я с трудом подавила рвущийся наружу смешок и пошла за напарником на ту сторону дороги.

– Тебе не совестно детей обманывать?

– Пусть муками совести колдуны страдают, – фыркнул напарник, притормаживая у калитки. – К тому же я не обманываю, я смотрю в будущее.

– Эй, прорицатель, – не удержалась я от язвительного фырканья, – может, скажешь, что будет дальше.

– А дальше будет проникновение с взломом.

Бурый ухватился за ручку и резко дернул. Калитка скрипнула, по магическому барьеру, окружающему забор, пробежались оранжевые сполохи, но напарник только крякнул, ухнул и еще раз обрушился на сопротивляющуюся калитку всей своей немаленькой массой.

Защита не выдержала натиска горного медведя, силовые линии загудели, прогнулись, а после третьего удара так и вовсе оборвались. Оборотень повернулся ко мне, дескать, смотри, смотри, какой я разрушитель!

– Позер… – фыркнула я и решительным шагом вошла внутрь.

За страшным забором оказался вполне себе миленький невысокий домик на двоих и крайне запущенная территория. Кусты крапивы здесь не то что росли, колосились, вымахав выше моей головы.

– Кыс-кыс-кыс! – проревел возвышающийся надо мной Бурый.

Я поморщилась и легонько пихнула напарника локтем в пузико.

– Прекрати, – шикнула на него. – Во-первых, карликовые драконы не кошки, во-вторых, приучены откликаться на имена.

– Так на фига мне драконы? Я Рычара звал, – заявил оборотень, с любопытством осматриваясь. – Но ты, наверное, права, на «кыс-кыс» ни одна порядочная тварюга не вылезет. Хм…

Пока Бурый пробовал «гули-гули», «цып-цып» и «гр-гр» в качестве подзывалок неизвестного монстра, я прошлась по изрядно заросшей дорожке и постучала в дверь. Открывать никто не спешил, поэтому я просто воспользовалась привилегиями Карателя, которым было плевать на все существующие замки, и толкнула створку.

Внутри дома стояла жуткая вонь, как от кучи компоста, роились мухи от мала до велика, стояла настороженная тишина. Напрягая слух, я осторожно двинулась по коридору вперед и оказалась в комнате. Здесь стоял письменный стол, заваленный клетками с трупиками птичек, у дальней стены был придвинут еще один лабораторный стол с кучей колбочек, склянок, реторт и прочей специальной посуды.

Стоило сделать шаг через порог, как руку обожгло, а обычно невидимые щиты превратились в полупрозрачную пленку. Вернувшись от греха подальше в коридор, я решила оставить комнату спецам из участка, а сама поднялась по лестнице. На втором этаже были две спальни, первая, судя по розовым подушкам, медвежонку и куче косметики на тумбочке, принадлежала девушке, вторая – парню. Здесь было пусто, мрачно и очень-очень прибрано. Никаких личных вещей, плаката любимой группы на стене, выглядывающего из-под кровати одинокого носка или брошенной на стул футболки. И только фотография в рамке у тумбочки заметно выбивалась из общей картины.

Я подошла, заинтересованно глянула на лица трех парней и тут же едва не выпустила фотографию из ослабевших пальцев.

– Трис? – удивилась моему вызовы Кайра. – У вас дежурство закончилось двадцать минут назад, ты почему еще не сменилась? Учти, сегодня в «Зеленых гоблинах» обещали мужской стриптиз. Опоздаешь к началу…

– Кайра, кто занимался расследованием взрыва трехмесячной давности?

– Ты про взрыв в департаменте? Кажется, лейтенант Пэрри. Я сейчас посмотрю… Да, дело передали ему и закрыли за неимением улик две недели назад.

Я скривилась, представив, как будет счастлив любитель ехидных тирад моему звонку, но решительно попросила:

– Соедини нас!

Кайра с трудом сдержала порыв назвать меня идиоткой, но соединила.

– Златокудрочка, у меня такая ку-уча дел, что нет времени даже послать тебя куда подальше, поэтому вот тебе задание для самостоятельной работы. Придумываешь прозвище пообиднее, ревешь от осознания собственной никчемности, заедая все это крем-брюле, а потом собираешь вещички и валишь из Баренхолла куда подальше!

– Сэр, я, кажется, нашла подрывника!

На том конце что-то с громким стуком упало и разбилось. Лейтенант Пэрри глухо выругался, а потом рявкнул:

– Надеюсь, под словом «подрывник» ты имеешь в виду новый вид тортика или, на худой конец, лифчик, нашпигованный ватой по самое не могу. В противном случае я буду очень-очень-очень-очень зол!

Я слетела по ступенькам вниз и снова застыла на пороге странной комнаты.

– Сэр, мы с патрульным Соули искали карликовых драконов и случайно наткнулись на дом. Двухэтажная заброшенная постройка, на первом этаже странная комната по типу лаборатории, на втором две спальни.

– Девочка с медведем, я внимательно слежу за кульбитами мыслей, но пока ясность даже на горизонте не маячит. С чего вдруг тараканы в твоей голове решили, что заброшенный дом как-то связан с взрывом департамента?

– Тут фотография, три друга. С одним из них я столкнулась в день взрыва…

С улицы донесся громкий, полный ярости рев и совершенно счастливое медвежье «Класс!».

Ругнувшись, я рванула к выходу и в изумлении замерла на пороге.

– Что там у вас? – проворчал лейтенант.

– Ммм…

Клянусь, если бы физиологически была способна уронить челюсть на пол, та с тихим стуком обрушилась бы на дощатые доски веранды. А так я просто очень сильно удивилась.

Рассекая мощной грудью заросли чертополоха и крапивы, мимо меня пронесся карликовый дракон, судя по нарядному костюмчику, разыскиваемая нами Василиска. Следом из кустов вылетел напарник, а в кильватере этого марафона бегунов неслось… неслось… Короче, это что-то неслось.

– Трис, лови дракошку! – заорал Бурый, но я была настолько поражена невиданным доселе монстром, что даже не дернулась. Спасающаяся бегством Василиска в три прыжка оказалась на крыльце, проскочила между ног и унеслась вглубь дома.

С чего вдруг на меня накатило такое удивление? Просто на лекциях по магическим и не только тварям нам намертво вдолбили: «существа могут быть антропоморфными, похожими на людей, либо же зооморфными, основанными на образах или частях образов иных живых существ, все остальное, товарищи студиозусы, из мира человеческих фантазий и страхов». Но то, что неслось на меня, ни к той, ни к другой группе не относилось. Оно вообще не имело стойкой формы и, пока бежало, успело побывать человеком с головой гориллы, скорпионом с бычьими ногами и гигантским слизнем!

– Трис, в сторону! – крикнул напарник, и так как я продолжала зачарованно следить за очередной сменой формы странного существа, то он легко сграбастал мои скромные пятьдесят с небольшим килограмм и зашвырнул в кусты.

Падению в крапиву я не обрадовалось, но едва успела вскочить, как последовал еще и тычок в спину.

– Чего застыла? – рыкнул Бурый. – Бежим!

И мы побежали. Не знаю, насколько геройски это выглядело со стороны, но мне, как участнице, было как-то не по себе, да к тому же оставшийся на линии лейтенант Пэрри душевно так ругался на, цитирую: «ушибленную идиотку и облезлого медведя» и обещал порвать нас на ленточки, если вдруг невидимый ему монстр не сумеет.

К счастью, бежали мы не просто так, у Бурого был план. Напарник увлек меня за дом, малость попетлял среди кустов малины, от которых чудище старалось держать подальше, а затем притормозил у невысокого сарая и скомандовал: «Подсади». Я на автопилоте подставила руки, ахнула, едва ботинок пятидесятого размера наступил на мои ладошки, крякнула, ухнула и подтолкнула оборотня наверх. Забравшийся на крышу парень ловко втащил меня следом, и мы затаились, распластавшись на мокром от дождя шифере.

Практически тут же кусты в стороне от нас затрещали и разошлись, явив очередное гремучее сочетание форм. В этот раз монстр предстал в виде льва с густой гривой песочного цвета, вот только вместо пасти у зверя был длинный отросток с кучей тонких, шевелящихся жгутиков. Меня слегка замутило от отвращения, а вот Бурого новый образ Рычара умилил.

– Ути какая прелесть! – шепнул напарник, привстал и сгруппировался. – Чур, я первый катаюсь на этой зверюге!

Остановить оборотня я не успела. Точнее, даже не попыталась. В конце концов, каждый сходит с ума по-разному.

Свесив ножки с крыши сарайчика, я зябко потерла замерзшие ладони и хмуро следила за родео. Бурый, обратившийся в огромного медведя, сидел на спине Рычара и ревел от удовольствия. Напарник сумел обвязать вокруг шеи оборотня подхваченный с земли поливальный шланг и теперь пришпоривал монстра пятками. Тот в свою очередь брыкался, извивался и постоянно менял формы.

Наездник и его «бычок» вытоптали заросли чертополоха и крапивы, повалили молодую яблоньку и окончили свой забег лобовым столкновением с забором. Одна из опор не выдержала такого натиска, накренилась, и деревянная секция вывалилась на улицу.

– Да! – восторженно выкрикнул Бурый, победно вскидывая руки вверх, сполз с бесчувственного Рычара и обернулся ко мне:

– Ты видела? Полный улет!

Я вздохнула, ловко спрыгнула с крыши своего убежища и засеменила по бранному полю. Внезапно счастливая улыбка слетела с лица оборотня, он уронил руки и рухнул как подкошенный на колени. Ощущение непоправимой катастрофы обожгло сознание и заставило что-то оборвать внутри.

– Бурый! – испуганно крикнула я и метнулась к нему, но, не добежав пяти шагов, застыла, не в силах пошевелиться, не в силах вообще хоть что-то сделать.

А равнодушный ко всему дождь изливался на город, обрушивая крупные капли на мостовую, выбитый забор и желтый детский плащик, окрашенный алым.