Абверкоманды на фронтах

Если власть проповедует насилие, то следующее слово берут сами насильники.

Йохан Хейзинга

Для того, чтобы у читателя создалось представление о работе военной разведки ОКВ – Верховного командования вермахта в Абвере, следует немного рассказать об этом всемогущем органе адмирала Фридриха Вильгельма Канариса. В одно из его подразделений попал и наш герой – старший лейтенант РККА Александр Иванович Козлов, ставший по воле Абвера гауптманом. Еще перед началом войны, в июне 1941 года для ведения разведывательной, диверсионно-террористической и контрразведывательной работы против СССР был создан специальный орган Управления «Абвер-заграница» ОКВ на советско-германском фронте при самой мощной группе армий «Центр» – «Mitte». Он состоял из 5 отделов: «Аусланд Иностранный отдел», «Абвер-1» – разведка», «Абвер-2» – диверсия и террор», «Абвер-3» – контрразведка» и «Центральный отдел».

Наиболее важным органом Абвера на советско-германском фронте было подразделение с условным названием «Штаб «Валли». Этот головной орган структурно имел 3 главных направления: «Валли-1», «Валли-2» и «Валли-3».

Начальником штаба «Валли» являлся подполковник Гейнц Шмальшлегер с псевдонимами: «Директор Геллер», «Инженер Доцлер», «Директор Гельмрайх», «Директор Шмидт», который одновременно возглавлял и контрразведывательный отдел «Валли-3».

Отдел «Валли-1» располагал Варшавской разведывательной школой и Зондерштабом-Р (Особый штаб Р), занимающимся организацией борьбы с партизанскими отрядами, антифашистскими группами и организациями, а также с советскими разведчиками-парашютистами. Кроме того, «Валли-1» имел 6 разведывательных абверкоманд: 101, 102, 103, 104, 105 и 106-я, и свои разведшколы. Абвер-команды имели в подчинении абвергруппы, в которых находились разведкурсы. Абверкоманды одновременно носили наименования по позывным своих радиостанций: «Меркурий», «Орион», «Сатурн», «Марс», «Нептун»…

АК-103 с позывным «Сатурн» последовательно возглавляли подполковник Герлиц, капитан Бевербрук, лейтенант Браун и другие. Эта абверкоманда и подчиненные ей группы вели работу против Западного, Калининского, Прибалтийских, Центрального и Белорусского фронтов, уделяя особое внимание Москве и Саратову.

В ходе начавшейся войны вербовали агентуру из русских белоэмигрантов, членов украинских и белорусских националистических организаций. А уже с осени 1941-го, когда после угасания летнего духа и темпа блицкрига появился другой источник вербовки – огромные массы военнопленных РККА в лагерях Борисова, Смоленска, Минска, Франкфурте-на-Майне и других.

АК-103 подчинялись пять АГ: 107, 108, 109, 110 и 113-я, а также Борисовская разведшкола. В августе 1941 года АК-103 размещалась в Минске. В октябре того же года некоторое время – в палатках на берегу реки Березины близ города Борисов, затем переехала в местечко Красный Бор недалеко от Смоленска, где расположилась в бывших дачах советских функционеров Смоленского облисполкома.

В сентябре 1943 года в связи с наступлением советских войск команда переехала под Оршу, а в октябре – обратно в Минск. В августе 1944 года АК-103 находилась в Восточной Пруссии, располагая 3 переправочными пунктами. В марте 1945 года она переехала в город Цербст, оттуда – в Шверин, а в конце апреля 1945 года прибыла в местечко Ленгрис близ города Бисмарк, где 5 мая весь руководящий состав разбежался, кто куда. А. И. Козлов вместе с другими немцами попали в плен к американцам.

Отдел «Валли-2» руководил диверсионными абверкомандами (201, 202, 203, 204, 205 и 206-й), в состав которых входили диверсионные школы. Абверкомандам подчинялись АГ с диверсионными курсами.

Отдел «Валли-3» состоял из «Дивизии Бранденбург-800», «Полка Курфюрст» и «Батальона Бергман», а также 5 контрразведывательных абверкоманд (301, 302, 303, 304 и 305-й), 3 абвергрупп и резидентур.

Нужно отметить, что штаб «Валли» в своей деятельности контактировал с другими органами немецких спецслужб по линии разведки и контрразведки, действовавшими на советско-германском фронте: «Цеппелином», «Зондерштабом принца Ройса», командами военно-морской разведки «Нахрихтен-беобахтер», органами СД и другими подразделениями имперской службы безопасности – РСХА.

Разведывательные данные абверкурсов и абвергрупп собирали в основном двумя путями – через забрасываемую в советский тыл агентуру и в результате опроса советских военнопленных.

Советских военнопленных в концлагерях опрашивали как официальные сотрудники разведывательных органов, так и специально завербованные для этих целей агенты из числа наших заключенных военных, которые одновременно использовались в качестве вербовщиков. При вербовке агентов предпочтение отдавалось тем, кто добровольно перешел на сторону немцев, кто подвергался репрессиям со стороны советской власти и кто имел родственников на оккупированной территории.

Завербованная агентура, как по конвейеру, направлялась в школы и на курсы, действовавшие при АК и АГ. После инструктажа перед заброской группу агентов экипировали в форму советских военнослужащих или гражданскую одежду. Снабжали продовольствием, оружием и документами прикрытия. Переброска немецкой агентуры проводилась с самолетов на парашютах или пешим порядком через «окна» на линии фронта. Группы были небольшие – по 2–3 человека, из них обязательно один радист.

Десантировались на глубину примерно 150–200 километров за линию фронта. Когда началось массовое отступление войск вермахта под натиском Красной армии, агенты оседали в специально подготовленных для этих целей местах. Так в городе Рославле агент АК-103 после отступления своих войск остался жить для выполнения важного задания Абвера у своей любовницы – местной жительницы. Вскоре он был разоблачен отделом контрразведки Смерш.

После выполнения задания в тылу советских войск агенты содержались при АК или АГ изолированно от других разведчиков, подвергаясь тщательному допросу. Проверялись они и через особо проверенных негласных сотрудников этих подразделений Абвера. Подозрительных лиц отправляли на дополнительные допросы в органы ГФП, а также в подразделения полиции безопасности и СД.

Кроме того, при отступлении вермахта АК и АГ использовали свою агентуру как факельщиков и подрывников по уничтожению населенных пунктов, мостов и других инженерных сооружений. В 1944 году во Львовской области было задержано 3 немецких агентов-диверсантов, пытавшихся взорвать мост и водонапорную башню.

Большой и важной работой считалось проведение сотрудниками Смерша радиоигр через задержанных абверовских агентов-радистов с радиостанциями.

Ветеран Смерша полковник Николай Васильевич Левшин вспоминал, что большую роль в дезинформации противника сыграли радиоигры:

– После появления на свет инструкции по организации радиоигр нас, оперативников, она вооружила четкими знаниями того, что, как и когда надо делать с захваченными агентами Абвера вместе с радистами. Особенно с теми, кто пришли с повинной и которым мы доверяли. Лубянка в лице ГУКР Смерш сразу же брала на контроль такие дела, так как процесс дезинформации немцев готовился профессионально под контролем Генштаба Вооруженных Сил СССР. Самодельщины допускать в этом серьезном и, я бы сказал тонком, деле было нельзя…

Пришлось найти и прочесть эту инструкцию.

«Инструкция Смерш по организации и проведению радиоигры с противником», утвержденная ГУКР НКО Смерш 8 июля 1943 года и объявленная директивой ГУКР НКО Смерш № 38288 от 16 июля 1943 года.

В ней, в частности, говорилось:

«…Радиоигра, являясь острым оружием, при неосторожном или неумелом ведении ее может быть обнаружена и использована противником против нас. Поэтому вся работа должна быть строго централизована. Включение захваченной вражеской агентурной рации в радиоигру и все тексты радиограмм, передаваемые по этим станциям, санкционируются лично начальником Главного управления контрразведки НКО Смерш.

В исключительных случаях, когда задержанный радист после приземления должен в течение 24 часов связаться со своим радиоцентром, а использование захваченной радиостанции представляет оперативный интерес, разрешается без предварительной санкции сообщать противнику только о благополучном приземлении разведчиков…

Дальнейшая передача противнику каких-либо телеграмм без санкции Главного управления контрразведки Смерш категорически запрещается…

При планировании радиоигры необходимо постоянно думать над тем, как закрепить авторитет станции и заставить противника верить нашей дезинформации.

Степень доверия противника к перевербованной нами агентуре, а следовательно, и успех радиоигры, зависит главным образом от того, насколько удачно радиогруппа будет включена в игру. Поэтому решение об использовании агентов-радистов противника зависит от обстоятельств задержания и анализа первых показаний агентов. Все это должно делаться с максимальной оперативностью».

Примером закрепления доверия может служить маршрутирование агента-связника АК-103 «Меньшикова», роль которого выполнил А. И. Козлов, к резиденту Абвера «Ароматову», перевербованному в дальнейшем советской военной контрразведкой и участвовавшему в радиоигре Смерша «Борисов». Немцы сделали проверочный дубль и успокоились, по существу превратившись в лохов. В этой радиоигре армейские чекисты показали высший пилотаж оперативного профессионализма.

* * *

Как говорится, победа имеет родителей многих, а поражение всегда сирота. Поражения вермахта на Восточном фронте происходили с опасным постоянством – все чаще и чаще. Гитлер упрекал генералов в трусости, некомпетентности, в политической близорукости и даже в предательстве Третьего рейха.

Досталось и Абверу во главе с адмиралом Вильгельмом Канарисом, которого обвинили в неспособности объективно просчитать экономический и военный потенциал СССР перед началом войны и целой цепи предательств его сотрудников в ведомстве.

Троица силовиков – Кальтенбруннер, Мюллер и Шелленберг – начали сначала исподтишка критиковать работу Абвера, а потом пошли в лобовую атаку против Канариса. Непосредственным и последним поводом для свержения руководителя военной разведки послужило предательство служащего турецкого филиала Абвера доктора Эриха Фермерена, который вместе с женой графиней Плеттенберг перешли на сторону англичан с передачей противнику важной секретной военной и политической информации. Взбешенный таким провалом Абвера Гитлер вызвал Гиммлера к себе в ставку и потребовал, чтобы тот немедленно подготовил ему свои соображения по поводу создания единой разведывательной службы в Германии.

Канарис узнал все подробности атаки на него через Кейтеля. Он понял, что его борьба против СС окончилась победой противника. В своих мемуарах Шелленберг писал, что Кальтенбруннер предложил Гиммлеру текст приказа Гитлера следующего содержания:

1. Я приказываю учредить единую немецкую службу информации.

2. Руководство секретной службой информации я поручаю рейхсфюреру СС. Он и начальник верховного командования вермахта должны согласовать, при каких обстоятельствах военная разведка может быть переведена в секретную службу информации.

Фюрер его подписал 14 февраля 1944 года. Канарису ничего не оставалось делать после распоряжения Гитлера, как уходить со службы, которой посвятил так много времени. Его немедленно отправили в отпуск и тем же приказом Гитлер освободил адмирала от должности. Карл Хайнц Абжаген в своей книге «Адмирал Канарис» писал:

«С горечью в сердце и с глубокой тревогой Канарис смотрел, как разрушается творение, которому он отдал все свои силы. Его не могла утешить уверенность в том, что победителям недолго осталось радоваться. Последней организацией, которая была серьезным препятствием в политике тотального террора, больше не существовало. Ее отсутствие отозвалось болью, когда через несколько месяцев была предпринята отчаянная попытка по инициативе немцев устранить тирана и свергнуть систему».

А дальше руководителя военной разведки до недавнего времени всемогущего Абвера ждали допросы, пытки и голгофа во Флоссенбургском лагере смерти, где он стал узником камеры № 22. Позорную для любого офицера казнь через петлю на шею Канарис принял 9 апреля 1945 года. Нацистская элита прекрасно сознавала, что нельзя оставлять в живых столь опасного свидетеля, который лучше других знал о конкретных преступлениях против человечности и германского народа Гитлера, Геринга, Геббельса, Гиммлера и др. Поэтому они торопились убрать тех свидетелей, которые хорошо знали о злодеяниях нацистской верхушки. Среди них под номером 1 стоял Канарис.

Только поэтому неподкупный и всезнающий адмирал должен был умереть до капитуляции Третьего рейха.

Все это напоминает казнь серьезного противника и, в конечном счете, победителя Абвера и других нацистских спецслужб – руководителя ГУКР Смерш НКО СССР Виктора Семеновича Абакумова 19 декабря 1954 года.

Именно в день образования органов военной контрразведки страны по команде Никиты Хрущева генпрокурору СССР Роману Руденко с криком «Кончайте его!» был расстрелян бывший глава ГУКР Смерш НКО СССР и МГБ СССР, униженный и избитый палачами-следователями, генерал- полковник В. С. Абакумов.

Его казнили как иностранного шпиона, участника заговора врачей и Ленинградских партфункционеров, якобы из-за сионистского засилья в МГБ и ленинградских партийных функционеров, а также как пособника Берии…

Это был трагический нонсенс, в основе своей из надуманных обвинений, хотя не бывает дыма без огня. А дым исходил в первую очередь из Кремля. Абакумов был дисциплинированным исполнителем. Но это не повод подводить министра госбезопасности, героя Смерша под расстрельные статьи. Хрущев боялся открытия ящика Пандоры с компрометирующими материалами на него самого.

По утверждению историка, явного противника деятельности органов госбезопасности того периода Леонида Млечина «…Абакумова пытали, держали на морозе и, в конце концов, превратили в инвалида».

Генерал-лейтенант Павел Судоплатов в своей книге «Спецоперации» вспоминал об Абакумове:

«…Он продолжал полностью отрицать предъявлявшиеся ему обвинения даже под пытками, «признания» от него так и не добились…Он вел себя как настоящий мужчина с сильной волей… Ему пришлось вынести невероятные страдания (он просидел 3 месяца в холодильнике в кандалах), но он нашел в себе силы не покориться палачам.

Он боролся за жизнь, категорически отрицая «заговор врачей». Благодаря его твердости и мужеству в марте и апреле 1953 года стало возможным быстро освободить всех арестованных, замешанных в так называемом заговоре, поскольку именно Абакумову вменялось в вину, что он был их руководителем».

Новый хозяин Кремля действительно боялся разоблачений в его непосредственном участии в репрессиях против военных и интеллигенции на Украине и в Москве, когда он руководил партийными организациями этих территориальных субъектов. Готовясь к разоблачению культа личности своего предшественника (Иосифа Сталина), он не только почистил архивы, но и отправил на казнь и на нары немало лиц, осведомленных о его злодеяниях на ниве репрессий. О них знали в большинстве случаев советские контрразведчики.

А пока продолжалась война. «Сатурн» не прекращал действовать против Красной армии, и Лубянка ждала информации от «Следопыта».