Дверь в довольно скромный по размерам дом, примерно в миле от депо, была открыта. Подошедшую к ней Лили встретил какой-то белый дымок.

«Это не дымок», – сообразила она. Меловая пыль. У школьной доски, перед почти идеальными рядами деревянных парт, мальчик с веснушчатым лицом, в рубашке цвета слоновой кости и шерстяных штанишках, тряхнул сразу двумя тряпками для стирания. В воздух понеслось еще одно волнистое облачко, а мальчик сморщил нос и громко чихнул два раза подряд.

– Будь здоров! – пожелала ему женщина, сидевшая за учительским столом в углу. Кроме нее в помещении больше никого не было. У женщины были короткие черные волосы и полное, как и фигура, лицо с высокими скулами. А оттенок кожи – как у испанки – придавал ему толику экзотичности. – Давай заканчивай с уборкой, Оливер. Я не хочу провести здесь остаток дня.

– Да, мэм, – пробормотал мальчуган с белой пылью на щеках.

Здание сельской школы с двумя классными комнатами располагалось позади церкви и служило также воскресной школой. Лили предположила, что прихожане были осведомлены о том, что происходило в их общине, лучше заезжего почтальона. И когда она спросила о Диллардах, приветливый пастор направил ее сюда.

– Миссис Стэнтон? – спросила, зайдя в класс, Лили.

Учительница повернулась в кресле, пышная грудь натянула ей полочки блузки, угрожая отрывом пуговицы.

– Да? Я могу вам чем-либо помочь?

– Надеюсь, что да. Пастор Рон направил меня к вам.

Миссис Стэнтон просияла.

– Вы по поводу сбора одеял для бездомных? – рискнула предположить она. И, не поворачиваясь, скомандовала Оливеру: – Вытирай доску!

Мальчик снова принялся тереть доску, а миссис Стэнтон замолчала, давая слово Лили. Прежде чем объяснить цель своего визита, Лили подошла к ней поближе (уж слишком щекотливой была тема для разговора):

– Пастор Рон сказал, что вы могли бы пролить свет на одно дело. Речь об одной из ваших учениц.

К радости на лице миссис Стэнтон примешалась заинтригованность:

– О какой именно? У меня их столько было!

– Не сомневаюсь в этом, – благодушно улыбнулась Лили и, памятуя о присутствии мальчика, понизила голос: – Девочку зовут Руби Диллард.

Миссис Стэнтон оторопела; ее настроение резко испортилось. Прокашлявшись, она обратилась к мальчику:

– Оливер, хватит на сегодня.

Мальчик разом оживился, побросал тряпки и пулей метнулся к двери.

– И заруби себе на носу! – Выкрик учительницы заставил его притормозить. – В следующий раз ты будешь вылизывать эту доску языком, усек?

– Да, в наказание, – вздохнул Оливер.

Миссис Стэнтон указала своим тяжелым подбородком на дверь:

– Теперь ступай.

Лили попыталась представить, чем мог провиниться Оливер. Но ее разыгравшееся воображение моментально успокоилось, как только миссис Стэнтон наклонилась вперед, водрузив свои локти на стол:

– Неужели произошло что-то страшное… с тем человеком, который забрал этих чудесных ребятишек?

– Честно говоря, миссис Стэнтон, именно это я и пытаюсь выяснить.

Учительница наморщила лоб:

– Не понимаю. Вы – не работник по уходу за детьми?

– Н-нет… я… – запнулась Лили: «Как бы мне попроще ей все объяснить?» – Я подруга одного журналиста, который ранее общался с этой семьей.

– Журналиста, значит… – промолвила миссис Стэнтон.

Не поняв ее тон, Лили поспешила расположить собеседницу к Эллису:

– Того самого журналиста, что приезжал к Диллардам осенью. Он привез им очередную партию подарков. Можете вообразить себе его удивление, когда он на прошлой неделе заехал к ним и узнал новости.

– Да, еще бы. Это стало неожиданностью для многих из нас…

Слова миссис Стэнтон прозвучали, скорее, серьезно, чем неприязненно, и Лили отважилась продолжить:

– Вам известно, куда увезли ребятишек?

Миссис Стэнтон торжественно-церемонно помотала головой, а потом ее взгляд скользнул в центр класса, возможно, воображая Руби за ее партой.

– А у вас нет никаких соображений, почему их… – произнести слово «продали» у Лили не повернулся язык, – отдали? Я думала, что подарки и денежные пожертвования помогли семье справиться со своими проблемами.

Все еще с отсутствующим взглядом миссис Стэнтон произнесла – так, словно вслух размышляла:

– Я бы и сама забрала к себе Руби… да и ее брата тоже… если бы раньше узнала о состоянии ее здоровья.

«О состоянии ее здоровья?» – моргнула Лили. От этих слов в ее голову полезли разные мысли.

Может быть, по этой причине Джеральдина отдала в чужие руки свою дочь? Может, она увидела в богатом банкире спасителя, способного обеспечить ее больному ребенку лучший медицинский уход?

Но почему тогда она отказалась и от своего сына? Почему взяла за детей деньги?

– Вы говорите, Руби больна? Я вас правильно поняла, миссис Стэнтон? – решилась уточнить Лили.

Учительница отвлеклась от своих раздумий.

– Ах, нет, я говорила не о девочке. Я имела в виду миссис Диллард.