11. Дух новобранца

В Древе почти невозможно остаться в одиночестве. Толпа подхватывает меня и уносит в столовую. Разгоряченные парни, похлопывая друг друга по плечам, разражаются громкими возгласами. Встревоженных зрелищем почти не видно.

С пакетиком выпечки под мышкой листаю параметры меню. Аппетитных блюд мало. Варианты мясного выглядят подозрительно. Выбираю кашу с фруктами, тост и сыр. На парящий в воздухе поднос выгружаются изрядные порции. Ведомый меткой, он отправляется за мной. Высматриваю себе столик. Большинство из них заняты. Но как только я собираюсь сесть на свободное место, мое приближение замечают и передвигают подносы, полностью оккупируя стол. Когда это повторяется в четвертый раз, я начинаю принимать происходящее на личный счет.

Продвигаюсь дальше, и вместо бежевых и синих тонов обмундирования появляются другие цвета. В это же помещение имеют допуск и обладатели золотой формы – инженеры и энергетики из Удела Звезд. Но Звезды и Мечи сидят отдельно друг от друга. Замечаю красные одежды медиков и ученых Удела Атомов, однако оранжевых спецовок работяг из Камней здесь нет.

Подхожу к столу, где расположились четверо инженеров с метками Звезд, и усаживаюсь, а поднос приземляется передо мной. Трое из инженеров встают и уходят, оставив порции недоеденными. Подносы сами взлетают со стола. Поворачиваюсь к единственному оставшемуся соседу. Бирка на форме Звездного инженера гласит: «Джейкс».

– Ты, наверное, новенькая, – бормочет он, так быстро засовывая в рот пищу, словно никогда раньше не ел. Или хочет сбежать как можно скорее.

– Прошла обработку сегодня утром. – Пакет с выпечкой ставлю на стол. Разворачиваю салфетку на коленях, беру ложку и размешиваю дымящуюся кашу. Она совсем не возбуждает аппетит, но поесть необходимо, после трапезы – тренировка. – Почему они ушли?

– Не хотят неприятностей.

– Из-за меня?

– Ты ведь не просто Меч, а дочь Верховного Меча.

– Я всего лишь второрожденная. Ко мне нужно относиться так же, как к остальным.

– Ну, удачи! – фыркает Джейкс. – Справедливости и равенства захотела? Так ты не туда попала. Дай-ка подскажу: мы не должны сидеть вместе, даже если ты не Сен-Сисмод. Все Уделы держатся особняком.

– Где это записано?

– Нигде. Все и так знают.

– Нелепое правило. Да и ты не сверкаешь пятками.

– Я голоден. – Джейкс даже не поднимает на меня взгляд. – К тому же пропустил завтрак, а «заслуги» заработать почти не удается.

Его очки с толстыми стеклами тому лучшее подтверждение. Будь у него «заслуги», он исправил бы зрение.

– Так зачем ты села с нами? Не хочешь попробовать вписаться к своим?

– Места не нашла.

– Неужто они повернулись к тебе задом? – ехидно интересуется Джейкс. – Не удивлен. Большинство Мечей туповаты и к тому же обижены на мамочку с папочкой. Ребятишек сбагрили правительству еще до того, как у них появился первый прыщ, потому что семьи начали их бояться. – Насмешка звучит еще оскорбительнее, ибо она правдива.

– Ты как будто тоже их боишься.

Джейкс обводит рукой коричнево-синее море вокруг.

– Просто их больше.

– Да уж. – Пробую кашу и морщусь. Она ужасна.

– Что, не ждала такого? – спрашивает Джейкс, кивая на мою миску.

– Слабо сказано.

Он откладывает вилку и промакивает салфеткой рот.

– Сколько ни торчи тут, все равно не привыкнешь. – И начинает вставать.

– Я подсела к тебе не для того, чтобы завести друга, Джейкс.

Мы смотрим глаза в глаза.

– Чего тебе надо? – спрашивает он, снова присаживаясь на край сиденья.

Я достаю из набедренных ножен тер-меч и кладу на стол между нами.

– Можно сделать так, чтобы он работал на водородной энергии?

Джейкс смотрит на клинок, затем на меня.

– Это еще зачем? Термоядерный синтез куда мощнее.

– Просто пытаюсь понять, можно ли это сделать.

Джейкс трогает прохладную серебристую рукоять.

– Наверное. Нужно попробовать поковыряться, но, думаю, можно заменить камеру с термоядерным зарядом на водородную.

– Я не хочу ничего заменять. Надо найти способ переключаться. Чтобы в рукояти были сразу оба клинка. Я в долгу не останусь – всегда помню доброту.

Джейкс откидывается на спинку стула.

– И что я получу взамен?

– Держи, – я толкаю к нему бумажный пакет, – для затравки.

Он недоверчиво смотрит, затем придвигает ближе, открывает и вдруг расплывается в улыбке.

– Где ты это взяла? – спрашивает Джейкс. – Целых четыре! Я только один раз пробовал, и то лишь маленький кусочек.

– Считай это платой за то, что меня выслушал. Если не сумеешь помочь – просто помалкивай о моей просьбе. А если сможешь, я буду приходить сюда на каждую трапезу, пока меня не отправят на задание. Это произойдет через два дня. Расчет обсудим, когда у тебя появится какая-нибудь идея.

Джейкс закрывает пакет, убирает его в небольшой ранец и встает.

– Я подумаю, – заявляет он.

Хватаю его руку и слегка сжимаю.

– Думай быстрее. У меня мало времени.

Джейкс кивает, но тут ему на плечо падает здоровая ручища, заставляя снова опуститься на место.

– Глянь, какая милая картина! – Между нами втискивается бритоголовый курсант со вздернутым носом. – У вас тут свиданка? Оплаченная встреча? – Позади гогочут еще четверо тропо. – В смысле, уж конечно, выбор был случайным – кому захочется спать с этим придурком по доброй воле! – Ручища снова хлопает Джейкса по плечу. Потом паршивец разворачивается ко мне и с усмешкой продолжает: – Вот это да! У нас тут знаменитость! Скажи-ка, Розель, – задумчиво хмурясь, интересуется он, – ты каждому мужику давать собираешься? Слыхал, Клифтон Сэлоуэй для тебя самое то. Мамочка не заругается?

Молча кладу руку ему на лысый загривок и бью лбом об стол. Голова отскакивает от поверхности, оставив кровавый отпечаток. Боец со стоном валится на пол. Вскочив, выхватываю тер-меч, активирую его и заслоняюсь сияющим клинком от свиты упавшего задиры. Те осторожно отступают.

Смотрю на бледное, напряженное лицо Джейкса:

– Уходи.

Тот вскакивает на ноги; с его лба срывается капля пота. Джейкс быстро собирает вещи и покидает столовую. Я гашу меч, убираю в ножны, сажусь на место и как ни в чем не бывало принимаюсь за еду. Дружки задиры утаскивают прочь своего стонущего приятеля, держащегося за голову. Притворившись, что не замечаю тысячи сосредоточенных на мне взглядов, заканчиваю трапезу и покидаю помещение как раз вовремя, чтобы успеть на следующее по расписанию занятие.

Первая тренировка – прыжки. Одетая в легкую броню, я упражняюсь на симуляторе, имитирующем выброску из транспортника на полной скорости. Самое легкое – свободное падение на смоделированный ландшафт. Я учусь растягиваться, когда меня сносит потоком воздуха, и на костюме активируется детектор рельефа, борясь с гравитацией и замедляя падение. Ощущения такие, словно разрывают на части: конечности стремятся вниз, а тело отстает.

– Спину прямо, грудь расправить! – кричит инструктор.

Я использую все мышцы, а он вопит, мол, поднимай голову. Выключается регулятор гравитации, я бьюсь лбом об пол, так сильно врезаясь в искусственную почву, что перехватывает дух.

Не могу сказать, что я расстроена, когда снимаю костюм после тренировки. Разминаю ноющую шею и тороплюсь на следующий урок: огневая подготовка. Инструктор рассказывает о деталях винтовки. Слушаю вполуха, потому что все и так уже знаю.

Заметив мою рассеянность, преподаватель окликает меня:

– Эй ты, там! Топай сюда. Думаешь, умнее всех?

– Нет, патрон.

– Собирай винтовку и стреляй вон в ту мишень. Время пошло! – И вытаскивает из кармана хронометр.

Покончив с винтовкой за десять секунд, я стреляю в цель. Точно в яблочко.

Губы инструктора дергаются в непроизвольной улыбке, он радостно щурится и показывает хронометр другому преподавателю. Тот удивленно округляет глаза. Остаток занятия они заставляют меня расстреливать движущиеся мишени на смоделированном поле сражения. Понаблюдать, как я уничтожаю «врагов» по штуке за выстрел, собирается целая толпа. Однокашники настороженно и завистливо косятся в мою сторону.

Очередное занятие – обучение владению тер-мечом. Жаль, пропустить нельзя. Из-за продвинутых навыков меня и так записали в отщепенцы, отношения с курсантами-тропо считай испорчены, но уклониться невозможно. Поэтому я отправляюсь в спортзал и растягиваюсь, дожидаясь инструктора.

Его зовут Чеплен, он мезо – на два разряда по званию выше меня. Высокий и сильный, с окладистой бородой и зелеными глазами. Велев называть его Мастером мечей или просто Мастером, он демонстрирует свое умение. Как обращаться с тер-мечом, инструктор знает, однако впечатления профессионала не производит.

Мы разбиваемся по парам и берем модифицированные клинки: они могут обжечь и причинить боль, но руку или ногу такими не отхватишь. У первого моего противника подготовка оказывается нулевая. Поняв, что я знаю больше его, он расстраивается и, дождавшись перерыва, просит сменить напарника.

После того как я разделываюсь с несколькими курсантами, меня ставят в пару к помощнику мастера Чеплена – Броди. Поняв, что я способна обезглавить последнего, инструктор останавливает схватку и приступает к делу лично, велев мне заменить тренировочный меч на боевой.

По традиции я кланяюсь противнику и слежу, как он выполняет серию движений. Я бы даже впечатлилась, если бы это не была моя собственная связка из учебного боя, который показывали пару лет назад в виртуальном доступе. Что он пытается продемонстрировать? Что тренировался вместе со мной или старается выдать это за собственное изобретение?

В любом случае курсанты ему аплодируют. Они ждут не дождутся того, кто собьет с меня гонор. Всезнайки никому не нравятся. Пару секунд я пытаюсь заставить себя проявить уважение, но потом гордость берет верх.

– Готова, курсант? – снисходительно вопрошает мастер Чеплен.

Я коротко киваю. Беру меч обеими руками, располагая рукоять у правого плеча. Противник обходит меня по кругу, чуть сгорбив спину, словно больше привык к рукопашной, чем к бою на мечах. Стою совершенно неподвижно и жду. Наконец он бросается на меня сзади. С легкостью блокирую его меч своим клинком. Отступаю в сторону, опираюсь ступней на его бедро, подскакиваю вверх, сгибая корпус, и обхватываю другой ногой горло инструктора. Остается только выгнуться и перенести весь свой вес назад. Противник начинает задыхаться и, чтобы не лишиться головы, падает на спину. Я же, совершив обратное сальто, приземляюсь на ноги.

Ошеломленный Чеплен, не в состоянии перевести дух, исступленно старается подняться. Обводит глазами молчаливую толпу, потрясенную произошедшим, но вместо того, чтобы признать мою силу, дает волю гордыне и снова бросается на меня. Жаль, что он принял все близко к сердцу.

Чеплен прищуривается и гневно поджимает губы. Бью противника в бок, его меч свистит над моей головой, и я ставлю блок. Инструктор оказывается передо мной, и я широко замахиваюсь клинком, но буквально за секунду до удара ослабляю хватку на рукояти, и лезвие гаснет. Я провожу клинком через все туловище Чеплена. Толпа хором вскрикивает, ведь все уверены, что сейчас он рухнет замертво, разрубленный на части. Отнимая меч от его тела, я вновь сжимаю рукоять, активируя лезвие. Создается иллюзия, что клинок прошел насквозь.

Трюк довольно дешевый, Дюна бы отругал меня за такое, но о совести я и не вспоминаю. Мастер Чеплен роняет меч и в ужасе ощупывает грудь, а потом таращится на меня с проблеском осознания. На лице инструктора больше нет гнева, только страх, что слишком много на себя взял.

Позади вдруг раздаются мерные хлопки и голос:

– Браво! Бра-во!

Кроу. Группа агентов Ценза в черных плащах обходит помещение, занимая позиции у выходов. Я гашу клинок и вкладываю его в ножны.

– У тебя просто талант заставлять людей выглядеть идиотами, – заявляет Кроу и поворачивается к инструктору, чье лицо уже пошло красными пятнами. – Не волнуйтесь. Я как-то тоже ее недооценил. Досадное упущение, но не стоит судить себя слишком строго. Просто пообещаем друг другу больше никогда в жизни так не делать.

Кроу размашистым шагом, с развевающимся за спиной плащом, устремляется ко мне. Воцаряется тишина.

– Чем обязаны, агент? – интересуется Чеплен.

– У Ценза новое задание – его выдали только сегодня утром. – Кроу кивает на своих коллег, стоящих по периметру зала. В толпе раздаются тревожные шепотки. – Мне поручено перевести базу на новые метки.

Агенты принимаются выстраивать солдат вдоль стен и сканировать их метки с помощью портативных устройств.

– Будьте любезны, пройдите туда, Мастер мечей. Мои помощники ответят на все ваши вопросы. – Он указывает на остальных агентов.

Пытаюсь отойти, но Кроу преграждает мне путь.

– У меня уже есть новая метка, агент Кроу. Меня задерживать незачем, так что я покину вас, чтобы вы могли исполнить долг.

Он поднимает мою руку, любуясь сиянием серебристой голограммы, потом хмурится, поглаживая метку большим пальцем.

– Ты удалила шрам.

Кроу выглядит оскорбленным, точно я стерла его именное клеймо. Словно окаменев, вытаскиваю пальцы из его хватки.

– Скучная, наверное, работенка, агент Кроу, – для такого охотника, как вы.

Кроу расплывается в улыбке, сияя стальными зубами.

– Сначала я так и думал. Эта работа притупляет ощущения, однако и она может оказаться интересной.

– Не сомневаюсь, что вам доставляет удовольствие резать людей.

Снова стараюсь обойти его, но он хватает меня и останавливает. Стряхиваю его руку и отступаю на шаг.

– Разве ты не хочешь знать, что я обнаружил? – спрашивает Кроу. – Или, вернее сказать, кого.

Неужели разнюхал про Дюну?

Я молча вздергиваю бровь – боюсь, голос меня подведет. Кроу подходит ближе, касаясь своей метки. Появляется голографическое изображение Луны Агнес.

– Похоже, у твоей подруги были секреты. – Кроу пристально смотрит на меню метки, выбирая другой вариант. Картинка меняется: теперь на ней Агнес, избитая почти до неузнаваемости. – Женщина, которая забрала тебя из тюрьмы, оказалась самозванкой. Ее метка была клоном.

Я смотрю на жуткое изображение трупа, и к горлу поднимается желчь. Кроу наклоняется ближе.

– Кстати, спасибо за мыло. Ты знала, что если завернуть кусок в полотенце, получается отличная дубинка?

Я содрогаюсь. От мысли, что именно я его спровоцировала, просто так не отмахнешься.

– Вы убили ее! Она такая же третьерожденная, как вы или я.

– Осторожнее, Розель. Подвергая сомнению репутацию цензора, ты напрашиваешься на последствия, – хватает меня за локоть Кроу. Я сжимаю зубы, потому что знаю: он может причинять боль кому угодно и называть это правосудием, а я ничего не смогу с этим поделать. Кроу гладит мои волосы. – Вот чего я никак не пойму: зачем эта девица из Лун согласилась тебя защищать. Почему третьерожденная сунулась в Ценз, зная, что ее выведут на чистую воду?

Уклоняюсь от его руки.

– Наверное, ей это было поручено. Когда я отчитывалась о происшествии, Гришолм Венн-Боуи вами очень интересовался, агент Кроу. Он нашел забавной идею послать вам сувенир.

Дезинформируй. Не подпускай его к Хоторну!

– Первого коммандера мало заботит происходящее за пределами Удела Добродетели, уж поверь.

– Мы давно знакомы. Можно сказать, я оставила ему о себе память. Агнес сказала, ее кто-то послал?

Что ему известно? Нельзя допустить, чтобы это привело его к Хоторну, Уолтеру или Дюне. Представив, что Дюна попадет в лапы агента Кроу, я вздрагиваю.

– Я так и не спросил Агнес о ее связях. Знаю, это моветон. Обычно я стараюсь не поддаваться гневу. Она сама виновата – провоцировала меня на каждом шагу! Так настойчиво требовала твоего освобождения! Я поневоле решил, что здесь замешано что-то личное.

– Ничего подобного! Она просто делала свою работу.

Он не обращает на мои слова никакого внимания.

– В свете новой информации о Луне Агнес, третьерожденной, у меня появились вопросы и к тебе, Розель. Было бы уместнее задать их в спокойной обстановке Ценза, в камере для дознаний. – Кроу протягивает руку и касается моей щеки, поглаживая ссадину, оставшуюся после того, как Хоторн швырнул меня на пол. Она все еще ноет. – Хотел бы я попробовать твоей крови…

Я отшатываюсь в сторону.

К нам подходят четверо военных полисменов. У каждого на левой руке – темно-синяя повязка с символом золотого меча.

– Меч Розель, – произносит командир группы, – вы нарушили закон 47257. Приказываю вам идти с нами.

Я в курсе, что это за закон, нарушила его несколько часов назад: применение боевого оружия в мирной обстановке либо вне тренировок.

На моих запястьях защелкиваются наручники, но я не сопротивляюсь.

Агент Кроу хмуро взирает на представителей военной полиции.

– У меня есть основания подозревать, что у этого солдата имеется информация касательно расследования по третьерожденным.

– Она нарушила закон, так что проведет пару ночей в холодильнике. Можете посетить ее там и задать вопросы. Свяжитесь с командиром ее отряда, если желаете увидеть заключенную.

Брови Кроу сходятся в одну линию.

– Я не могу проводить допрос в вашем учреждении. Это секретная информация!

Его полностью игнорируют. Самый молодой из представителей военной полиции забирает у меня оружие. Командир конвоя – мужчина среднего возраста с морщинистым лицом человека, повидавшего многое. Складки вокруг его рта становятся глубже.

– Что ж, тогда вам нужно дождаться, пока ее выпустят, – говорит он и щелкает пальцами, словно эта мысль только что пришла ему в голову: – Но менее чем через сорок восемь часов их полк отправляется на линию фронта. Придется последовать за ней на поле боя за своими ответами. – Он подается ближе к Кроу: – Однако люди вашего склада не воюют с тем, у кого есть оружие и кто может дать сдачи, верно?

Агент Кроу награждает его ледяным взглядом.

– Вы об этом еще пожалеете. – Татуировки у его глаз сходятся в одну линию.

– Я о многом пожалею, цензор. Только не об этом.

– Кто ваш командир? – требовательно вопрошает Кроу.

– Коммандер Асланбек, – скучающим тоном отзывается инспектор. Держу пари, об этом спрашивали многие в надежде его запугать. – Прощайтесь. Увидитесь через несколько месяцев, когда она вернется с задания.

Заставляю себя улыбнуться, лишь бы дать понять Кроу, что не боюсь его. Сейчас я больше ничего не могу сделать. Я с обеда ждала, когда военная полиция явится за мной и арестует, но не думала, что буду им благодарна.

– Не расслабляйся, Розель, – бормочет Кроу.

Я не отвечаю; солдаты забирают меня и ведут к сердцевине.