Глава 21
Уходил бы я один, это было бы просто. Вышел из мастерской, недалеко пробежался, сменил личину и переоделся в те вещи, что лежат в рюкзаке, и все, только высококлассная Ищейка, с умением чуять астральный след, могла бы что-то в результате найти. Но мне нужен этот мелкий, без него придется искать упыря методом тыка, что в случае с городом-миллионником задача, основанная на везении, а не расчете. Да и бросать практически ребенка в таком положении как-то не по мне.
Мальчишка без обуви, это плохо. Оглядываю ноги очкарика. Нет, не вариант, у ирландца ступня размера на четыре больше. Можно все равно снять его кроссовки и набить тряпьем, но не думаю, что сильно поможет.
Пока приглядывался, веки юнца затрепетали. Вот же, тощий, мелкий, а уже в себя приходит. Не стал дожидаться, пока очкарик откроет глаза, и прописал ему прямой в лоб, отчего его голова впечаталась в тумбочку, стоящую рядом. Ловлю на себе после этого удара немного испуганный взгляд спасенного и говорю.
— Если относишься к людям, как к животным. — Киваю на цепь в стене. — То будь готов, что и к тебе будут относится, как к зверью.
Произнося это, я не кривлю душой, возможно потому столь простые слова находят отклик в мальчонке, и испуг пропадает из его взгляда. Прежде чем покинуть мастерскую, подняв поломанный тостер, который первым попался под руку в груде хлама, кидаю его в камеру наблюдения, разбивая её. Что-то мне подсказывает, что татуированный с напарником не выставляли своего мастера на всеобщее обозрение. Даже уверен в этом, потому как в ирландской диаспоре отношение к рабству крайне негативное. Сказывается то, что во времена освоения Америк ирландцев считали белыми неграми и толпами гнали в рабство для работы на плантациях. А значит и светить мальчишку перед видеонаблюдением не следует.
Удостоверившись, что камера выведена из строя, обыскиваю карманы «дружинников». Мне не нужны ни деньги, ни оружие, я ищу ключи от машины. Нахожу их у телекинетика в кармане джинсов. Попутно вытаскиваю у всех мобильники и разбиваю о стены.
Судя по состоянию бессознательных тел, у нас в запасе как минимум минут пять. А это уйма времени, если у тебя под рукой машина, и тебе всего-то надо проехать не больше километра, чтобы выехать из опасной зоны.
— Держи. — Кидаю мальцу куртку-ветровку, которую нашел на спинке одного из стульев. — Знаю, что велика, все равно надень.
Скорее всего, одежда принадлежит очкарику. Но меня это мало волнует. Мелкий послушно натягивает, практически утонув в ней, а подол куртки достает ему до голени. С рукавами проще, я их ему подвернул, чтобы не выглядел, как Пьеро из старых мультфильмов. Да, смотрится нелепо, но все равно лучше, чем те обноски, которые на нем. Еще бы босые ступни прикрыть, жаль, что нет ничего подходящего.
— У тебя здесь ничего нет? Документы, памятные вещи, амулеты?
В ответ отрицательное мотание головой. У меня к мальчишке много вопросов, но сейчас явно нелучшее время их задавать.
— Идем быстро, но спокойно, не бежим. — Еще раз поправляю рукава куртки, и, чтобы не тратить время, инструктирую. — Хорошо будет, если возьмешь меня за руку.
Лучше спросить предварительно, а то не знаю, как он отреагирует, когда протяну руку? Вдруг бежать бросится от испуга.
— Хорошо.
Несмотря на тихий шепот, которым произнесено это слово, я отмечаю прогресс. Так как паренек говорит уже более расслабленно, чем ранее. Хороший признак.
— Пошли! — Немного подталкиваю ладонью замершего на месте мальчишку.
Не думаю, что он провел много времени в этом полуподвале. Самое больше недели две, иначе то место, где он был прикован, выглядело бы иначе, да и сам он был бы куда более забит. Тем не менее, первые шаги на свежий воздух дались мальчонке нелегко.
Можно было взять его за шкирку и протащить до машины или, взвалив на плечо, донести до неё. Да, это легче, но мне нужно, чтобы он восстановил SSD не за страх, а на совесть. К тому же теми двадцатью секундами, которые паренек преодолевает три ступени, пока можно пренебречь, запас времени вполне позволяет.
Немного повезло, четверка «быков» не бежала до мастерской от перекрестка, а подогнала машину почти к её входу, бросив всего в трех десятках метров.
Уже вечереет, тени удлиняются, а уличное освещение еще не включено, да и людей на узкой улочке между двумя приземистыми и длинными пятиэтажками совсем немного. Эти факторы играют нам на руку, к тому же, я иду немного впереди и прикрываю своим телом мальчишку. Если в нашу пару не вглядываться с расстояния полсотни метров или ближе, то никто и не заметит азиатское происхождение мелкого паренька. А так как в таких местах излишнее внимание могут принять за вызов и повод для драки, то местные жители часто ходят, не поднимая взгляда от земли. Особенно в такое предзакатное время.
Автомобиль — темно-синий седан угловатого дизайна, модного в середине девяностых. Надо же, брелок на ключах не обманул, самый настоящий Кадиллак. Плевать, что машина старая и потрепанная. Начихать, что стоит на самом деле не больше пары тысяч, зато Кадиллак! Пыль в глаза. Впрочем, что это я, для рядовых бандитов, понты — это святое!
Хочу предложить мальчишке сесть на заднем сидении, но он опережает мою просьбу и забирается на место рядом с водительским. Ну и ладно.
Вставляю ключ в зажигание. Поворот. Ничего себе! Я удивлен. Во-первых, авто завелось с первого раза, а во-вторых, звук мотора как у нового. Да и передачи переключаются без рывков и зацепов. Внешне этот Кадиллак может и выглядит на свои года, но за его техническим состоянием явно следили с особым чаянием или даже любовью.
Моё мнение подтверждает и малец. Он секунд пять прислушивается к рокоту движка, а затем удовлетворенно кивает. Не мне кивает, а своим мыслям. Подобную реакцию я не раз видел у Михаила, когда незнакомая вещь в его присутствии работала правильно. Хороший знак, который говорит о том, что машина поедет как надо, и не подведет в самый ответственный момент. С другой стороны, проехать-то всего десять минут, а потом пусть хоть взрывается.
Можно было бы втопить газ в пол и постараться выскочить из Джунглей как можно быстрее. Но местная полиция тесно переплетена с диаспорами, я-то сбегу полюбому, а вот мальчонка рискует опять оказаться на цепи, если машину остановят. Поэтому никаких перегазовок, от которых дым из-под колес. Все чинно и размеренно. Сдать назад, развернуться в тесном двором проезде и, соблюдая все правила, включив поворотник, влиться в общий поток движения по проспекту Свободы.
— Пристегнись.
Если придется все же уходить от погони, то лучше пусть паренек будет перестрахован ремнем безопасности. Сам же я пристегиваться не собираюсь, потому как может потребоваться быстро покинуть машину.
— Ремни не работают. — Через пару секунд отвечает мальчишка. — Заблокированы намертво. Специально.
И почему я не удивлен? «Настоящие мужики не пристегиваются» — много раз слышал что-то подобное. Что ж придется вести авто более аккуратно и иметь ввиду данный нюанс.
Краем взгляда наблюдаю за мелким, он и до этого держался не лучшим образом. Внешне-то лицо сохранял, но пульс в небеса, да и потоотделение повышенное, так что меня было не провести. После того, как ему не удалось пристегнуться, мальчишка мертвой хваткой вцепился в ручку двери, хотя на спидометре показывало не более сорока миль в час.
Остановившись на красном сигнале светофора, поворачиваюсь к бывшему подвальному заключенному.
— Самое страшное позади. Сдержишь обещание, починишь накопитель и свободен. Хочешь, иди на все четыре стороны. Хочешь, могу тебе трансфер прямо до родительского дома заказать! Или если ты извращенец, то можешь обратно на цепь вернуться. — Последнее я предложил в шутку с улыбкой, чтобы разрядить атмосферу.
— Не надо… — Вжавшись в спинку, прошептал побледневший как мел мальчишка.
— Спокойно, я пошутил про цепь. — Видимо, неудачная шутка получилась.
— К родителям не надо. — Мотает головой паренек.
— А?
— Лучше на цепь, чем к отцу. — На одном дыхании выдает мальчишка.
Он сказал «к отцу»? Лучше на цепь? Я же ничего не перепутал?
Воспоминания подобно молнии впиваются в виски:
«Тренировка, затем спарринг, будет больно, но я все исправлю. Вперед!».
И была тренировка. И с болью он не солгал. Потому как, когда у тебя сломано больше двадцати костей, это и правда больно. А затем? Затем меня убили. Но он всегда держит слово, так что вскоре я снова жив. Не обманул — исправил…
И еще одно: неяркий свет заливает огромный зал, размером с баскетбольную площадку. Все помещение заполнено самой современной медтехникой. Никакого персонала. Только манипуляторы, свисающие с потолка, дроны, катающиеся по начерченной на полу разметке. И ровно сто медбоксов стоят ровными рядами. В каждом спит женщина. Беременная женщина. Я знаю, когда они проснутся, то будут благодарить Фарм-Индастриал за излечение от какой-нибудь смертельной болезни. И ни одна из них не вспомнит, что рожала. Ни одно исследование не покажет, что кто-то из них когда-то выносил ребенка.
Чувствую себя далматинцем. Не сто первым, как в мультфильме. А первым из ста одного…
Новое воспоминание.
Еще одно.
И еще.
Они следуют бесконечным каскадом.
«Бро!! Очнись!! Бро!!!».
Понимаю, что Сеф меня зовет так уже давно. С этим пониманием в сознание врывается и все остальное.
Оглушительный рев клаксонов сзади и сбоку. Мат, несущийся из проезжающих рядом машин. И зеленый от страха мальчишка рядом, который кажется забыл, как дышать и моргать.
«На сколько я выпал?».
«На два светофора!!» — Орет «напарник».
Ого! Никогда такого со мной еще не было. Надо признать, слова паренька об отце на меня подействовали, как удар кузнечного молота по затылку. Не думал, что я настолько впечатлителен, и меня можно вот так пронять, но факт есть факт. Поток давно загнанных в самые глубины воспоминаний прорвался, и мой разум буквально затопило старыми кошмарами.
— Спокойно. — Отворачиваюсь от мальчишки, чтобы не пугать его еще больше направленным в себя взором. — У меня тоже с отцом не все ладно. Вот и вспомнилось… Разное. Важнее другое. Я тебя понял. Выбор твоего будущего за тобой.
— Обещаете?
— Да.
Из-за моего своеобразного зависания на перекрестке образовалась пробка. Логичный результат того, что в вечерний час пик один из двух рядов был намертво занят стоящей машиной.
Тряхнув головой, огляделся и раздал характерные жесты всем орущим и бибикающим мне водителям. Так как снова горел красный, то получилось это сделать с толком, чувством и расстановкой. В ответ негативный шум в мою сторону многократно усилился. При этом понимаю, что те, кто сигналят и злятся, в своем праве, но разве от их мата и гудков что-то изменится?
Прежде чем светофор переключается на зеленый, позади раздается вой полицейской сирены. А затем еще один с параллельной улицы, и тут же спереди точно такой же.
«На девяносто процентов по нашу душу» — Выдает Сеф. — «Отсекают район. Видимо, кто-то из «дружинников» очнулся, а машина приметная. Если бы ты не завис, то мы бы уже были вне зоны перехвата».
«Плохо» — Отвечаю односложно, так как занят обдумыванием ситуации.
«Еще хуже то, что полиция — это верхушка айсберга. Сколько патрулей ирландцев активировалось, даже я точно не скажу».
«Выводи нас, желательно без активной погони с проворотами и тому подобным» — Отдаю приказ «напарнику», с учетом того, что малой рядом не пристегнут.
— Держись крепче. — Предупреждаю мальчишку. — Эти сирены почти наверняка по нашу душу.
Паренек немного побледнел, но быстро взял себя в руки и, схватившись за ручку двери и уперевшись другой ладонью в дверцу бардачка, серьезно кивнул.
«Машин много, час пик. Если уходить по основным магистралям, вероятность аварии больше пятидесяти процентов. Вероятность травмы попутчика — двадцать пять процентов».
«Ищи другой вариант».
«Прямо и сразу налево, во дворы» — Дает команду Сеф.
Едва «напарник» завершает мысль, как меняется сигнал светофора. Плавно и равномерно нога давит на педаль газа. Скорости переключаются идеально, да и мотор ревет свою мелодию безупречно. Никакого дыма из-под колес, но при этом старенький «Кадиллак» уходит со светофора первым, оставляя позади всех недовольных и сигналящих. Поворот через разделительную будет явным нарушением правил, но раз Сеф говорит надо, значит «надо».
Небольшой просвет во встречном потоке. Отлично.
— Держись! — И сказав это, закладываю крутой поворот налево.
Периферийным зрением отмечаю, что мальчонка удержался, правда для этого ему пришлось еще и ноги использовать в качестве дополнительной опоры. Но справился, не навалился на меня, а значит не настолько слаб, как мог бы быть после длительного сидения на цепи.
«Прямо до конца дома. Затем на север» — Продолжает играть роль навигатора Сеф.
Ему легко просто говорить, мне же приходится выполнять его приказы. Это на дороге можно объехать едущую или криво припаркованную машину, во дворах же подобное провернуть бывает куда как сложнее. К тому же, ваши маневры всегда должны учитывать спешащих по своим делам пешеходов. Даже пришлось частично ускориться, чтобы не сбить случайно выбежавшего под колеса человека.
«Проезд прямо, затем налево. Там нет дороги, гравийка, идущая до замороженной стройки» — Кажется, я помню эту местность по карте.
Помню потому как не проходит и недели, как кто-нибудь из репортеров поднимает тему «вечной муниципальной стройки». Её начали пятнадцать лет назад. Предполагалась большая «школа для всех». Громогласно заявлялось, что данный проект решит все проблемы со школами в этих районах Арк-Сити. Сами чертежи и правда впечатляли. Комплекс, рассчитанный на пять тысяч учеников. Спортивные площадки, даже свой стадион. Под это снесли цеха какого-то умирающего завода.
Снесли, котлованы вырыли, где-то залили фундамент, у пары второстепенных зданий даже стены возвели, и все. Вроде, и деньги из года в год выделяются, а стройка как застыла, так и не двигается. Прокуратура уже сотни дел завела на меняющихся, как картинки в калейдоскопе, подрядчиков. Десятки людей сидят за хищения, но ничего не двигается. Несколько раз в год нагоняют технику, рабочих, создают суету под приезд какого-нибудь проверяющего. Даже что-то построят второстепенное, а потом все возвращается на круги своя.
«Черная дыра» городского бюджета, а точнее, одна из подобных дыр, коих в Арк-Сити не так и мало. Благополучный с виду городок давно погряз в коррупции по самую макушку. Берут все и всегда, и часто не деньгами, а услугами. Иногда мне кажется, что даже Герои Ассоциации и фанатики Службы и те не против погреть свои руки. Этот город меняет людей, затягивает, как в трясину, а затем постепенно подменяет внутренние ценности на те, что приняты в местной среде.
Как не старался, но пару раз вскользь зацепил припаркованные машины. Не сильно, но царапины на них будут вполне заметные. Судя по звукам сирен, Сеф не ошибся, это по наши души. Тем более уверен, многим знаком этот «Кадиллак» и, заметив в нем неизвестные лица, люди делают звонок «дружинникам». Как не крути, а местный криминал, построенный на принципах землячества, опирается на население и пользуется его массовой поддержкой. Случись какие-то проблемы, большинство проживающих в этих длинных серых разваливающихся пятиэтажках пойдут со своими проблемами не в полицию, а к бандитам. И надо признать, если поляк придет к полкам, ирландец к ирландцам, а итальянец к итальянцам, то и правда помощь скорее всего будет оказана. Причем, почти всегда помощь бесплатная, ведь «собратья должны помогать друг другу». Да, потом за эту помощь спросят, потребовав ответную услугу, но это потом, да и «своим помогать не зазорно». Полиция? А что полиция? Здесь на все вызовы простых людей один ответ «вот убьют, тогда и звоните». А что еще ждать от участка, который сформирован по тому же национальному признаку, что и банды? И где у всех копов или брат, или сват, или бывший одноклассник и хороший друг состоит в группировке. При этом по криминальной статистике Джунгли — один из самых благополучных городских районов. По документам все так и есть, потому как не любят местные «выносить сор из дома».
«Поворот направо. Затем вдоль котлована прямо. У недостроенной оранжереи крутой поворот налево» — Указания «напарника» сыпятся, как из рога изобилия.
«Вечная» стройка, если не знать её историю, не впечатляет. Я подобных мест за время своего побега повидал немало. Гравий, песок, котлованы, кучи щебня и кирпичей, какие-то полуобвалившиеся заборчики.
«Сейчас еще раз налево, там объезжаем котлован центрального комплекса».
Конечно, езда по грязи и щебню на «Кадиллаке» — то еще удовольствие, но все равно это лучше, чем пробираться сквозь узкие дворы Белого Гетто. Да и безопаснее для окружающих. Праздно шатающихся или спешащих домой прохожих здесь нет. Бомжи и немногочисленные молодежные тусовки не в счет, так как они предпочитают недостроенные здания, а не шляться по грязным даже в такую жару дорогам.
«Поворот направо и дальше прямо. Почти выбрались. С той стороны стройки уже другой муниципальный округ, и местные туда не лезут».
Следуя указаниям Сефа, делаю слепой поворот направо и едва успеваю дать по тормозам, так как узкий проезд между двумя котлованами перегородил огромный бульдозер без водителя.
«Упс…» — Реагирует на эту строительную технику «напарник» — «Жопа!».
«Объезда нет?».
«Есть, но более опасный».
«Веди!».
Чувствую, как время уходит, как песок сквозь пальцы. Приближающиеся неприятности ощущаю всей кожей. Нет, у меня нет дара предвидения, но иногда интуиция буквально вопит об опасности и оказывается права. Не верить своим предчувствиям у меня нет резона. Задняя. Разворот. Газ в пол. Гравий летит из-под колес, как выпущенный из катапульты. Звуки полицейских сирен где-то далеко, явно не туда свернули, это дает мне шанс, что и машины братков тоже сбились со следа. Хотя в последнее верится с трудом, так как то, что приметный «Кадиллак» свернул на стройку, видело не меньше десятка прохожих. Уверен, среди них обязательно нашелся хотя бы один «сочувствующий» бандитам.
«За забором сразу налево, поворот пологий, можно на скорости».
Выполняю рекомендацию. И тут машина сотрясается от мощнейшего удара, длинный капот «Кадиллака» почти ныряет в гравий, жестко бьет подвеска, я едва удерживаюсь на водительском месте. А вот мальчишке не повезло, он подобного не ожидал, и его подкинуло с кресла и как пращей запустило прямо в лобовое стекло. Хорошо, что он почти ничего не весит и не пробил его своей головой. Мальчонка приложился неслабо, но жив, просто его вырубило.
Мотору каюк, машина идет юзом, что не мудрено. Когда на капот с высоты примерно трех этажей приземляется массивное тело, подобное и происходит. Приземляется, бьет босыми ступнями по носу автомобиля и, взлетев в воздух, уходит в перекат.
С трудом не даю потерявшему управление, мотор и передний мост «Кадиллаку» свалиться в котлован и загоняю машину в недостроенное здание, от которого пока стоят только четыре стены, возведенные до второго этажа.
Боевой режим.
Водительская дверь отлетает, выбитая моим плечом. Руку в рюкзак, стилеты спрятать за спину и выкатываюсь из машины.
Рывок на открытое пространство.
— Так и думал, что Супер! — Меня встречает натуральный волчий оскал на конопатом лице. — Простой человек, даже очень подготовленный, не вырубил бы четверку Ларса за десять секунд.
На ровной гравийной площадке стоит высокий, мускулистый мужик, одетый только в длинные, до колен, льняные шорты. Его лицо Изменено, клыки настолько большие, что не дают рту закрыться, но речь его при этом вполне понятна. Коротко стриженный ежик рыжих волос, веснушки, более уместные на лице какого-то подростка, нежели у взрослого мужчины. Тем не менее, вряд ли кто-то рискнет с ним пошутить по этому поводу.
Рыжий. Бывший Наемник. А ныне глава ирландской диаспоры Белого Гетто. Супер с Силой оборотня или какой-то похожей. Полноценный В-класс. А я без своего костюма максимум на «С» тяну, не более.
